Текст книги "Из тьмы (ЛП)"
Автор книги: Алеата Ромиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
– Стелла Монтгомери, меня зовут Джейкоби МакАлистер. Я уже более семи лет являюсь агентом ФБР. Последние три года я провел под прикрытием в «Свете».
Я не могла двигаться и говорить. Кусочки головоломки, которые я пыталась сложить воедино весь последний год, вдруг встали на свои места. С первого раза, когда я увидела белое здание, в котором размещался "Свет" в Хайленд Хайтс, я безуспешно пыталась соединить кусочки. Даже те части, которые я выяснила, как Сара, теперь объединилась, вставая на место, как ключ в замке... замке, который, как я медленно осознала, означал потерю моего прошлого.
– Это то, что ты не мог рассказать? То, что ты рассказал, никогда не позволит мне вернуться в Детройт. Да?
Он кивнул.
– Тогда возьми свои слова обратно. Я не хочу ничего знать!
Джейкоб снова взял мои руки.
– Я не могу взять свои слова назад. Теперь ты понимаешь? Ты понимаешь, насколько важен был твой успех?
– Потому, что если провалюсь я, провалишься и ты?
Его губы вытянулись в прямую линию.
– Да.
– Джейкоб. – Я покачала головой. – Джейкоби, что ты имеешь в виду? Как ты нашел меня так быстро? "Свет" подсказал или ФБР?
Он выдохнул.
– Существует гораздо больше тайн в "Свете", чем ты знаешь. Я провел последние три года, пытаясь разобраться в этих секретах, пытаясь узнать, что на самом деле происходит. Ты была моим последним испытанием. Хотя я гордился тем, как быстро и хорошо я освоил пути и учения "Света" и Отца Габриэля, я думаю, они подозревали, что я не такой, как они. Но только до тебя. Ты убедила их в том, что я такой как они. Я не хотел жену, – он встал и снова начал ходить... – по многим причинам. Очевидной была та, что это все обман. Это – моя работа. Другой была та, что я не согласен со всеми их методами. Я мог проповедовать это и преподавать это новым последователям. – Он пожал плечами. – Я думал об этом как об армии. Оправдывал тем, что это будто принимать и отдавать приказы, но взять жену – кардинально все меняло. Взять жену означало, что я должен был жить этим. Я не хотел этого делать. Несмотря на то, что Брат Даниэль был всегда ко мне благосклонен, Брат Тимоти относился негативно. Я подозреваю, что он причастен к тому, чтобы заставить меня взять жену. Он хотел моего провала.
Я ненавидела этого мужчину, даже звук его имени.
– Зачем? Какие у него проблемы с нами?
Джейкоб пожал плечами.
– Я подозреваю, он недолюбливает тебя, потому что ты моя жена. Я действительно не знаю, почему он не любит меня. И, честно говоря, я никогда не беспокоился об этом, пока...
Я прикоснулась к своим волосам, которые теперь были ниже плеч.
– Я?
Его щеки покраснели, а карие глаза засияли.
– Боже, я ненавидел их за то, что они сделали, но Сара, я любил тебя гораздо больше. Ты была такой сильной. Этой ночью я поверил в тебя. В нас. Если то, что они сделали с тобой, не сломило тебя, я знал, что ты выживешь, и я знал, что не остановлюсь ни перед чем, чтобы не только завершить миссию, но и освободить тебя.
Я помнила ту ночь.
– Это действительно был наш первый раз?
Его кадык дернулся.
– Я обещал тебе – это было, когда ты все еще была без сознания. Я обещал, что дам тебе время. Мне нужно было заставить тебя поверить, что ты Сара Адамс, чтобы сохранить тебе жизнь, но то, что мы делали наедине, было другим. Я поклялся, что никогда не буду принуждать тебя. – Его улыбка погасла. – Так поступают не все мужчины в "Свете". Я в Собрании. Я знаю сплетни.
У меня побежали мурашки по коже, когда я подумала о жене Брата Авраама.
– Дебора?
Челюсти Джейкоба сжались.
– Авраам – настоящий ублюдок. – Его глаза умоляли. – Я никогда не принуждал тебя, и я никогда не лгал о своих чувствах. – Он провел рукой по лицу. – Ты можешь ненавидеть меня вечно, и завтра мы можем расстаться и больше никогда не увидеть друг друга, но, если это произойдет, я умоляю дать мне шанс, дать мне знать, что ты понимаешь, почему я так поступил. И что ты знаешь, я никогда не хотел навредить тебе.
Это было много, слишком много. Он хотел слишком много. Я не была готова дать ему то, что он просил, пока нет.
– Что ты имеешь в виду, что завтра мы можем расстаться? Что произойдет завтра?
– Завтра зависит от тебя.
Когда это всё зависело от меня?
Глава 11
Дилан
Я провел пальцами по волосам и вздохнул, телефон продолжал звонить. Каждую неделю один и тот же звонок. Каждую неделю один и тот же разговор. Когда я посмотрел на экран телефона и прочитал имя Беверли Монтгомери, у меня было огромное желание нажать на кнопку «сбросить».
Четвертый звонок.
Пятый.
Она будет продолжать звонить.
– Здравствуйте, миссис Монтгомери, – сказал я, пытаясь говорить своим самым спокойным тоном. Если бы я пропустил этот звонок, он бы перешел на голосовую почту. Она либо перезвонила, либо оставила бы голосовое сообщение. Если бы она оставила сообщение, я был бы вынужден перезвонить ей. Было проще поговорить сейчас – словно сорвать пластырь.
– Бев, – исправила она. – Сколько раз просить называть меня "Бев"? Я не побеспокоила тебя?
– Нет, Бев. Я закончил и направляюсь домой.
– Прошла еще неделя с тех пор, как Стелла... – Ее голос на мгновение затих. – Я просто не могу в это поверить. Мой ребенок пропал почти девять месяцев назад. Пожалуйста, скажи, что ты узнал что-то новое, что-то, что может помочь.
Я покачал головой, когда мой немаркированный «Додж Чарджер» влился в вечерний трафик Детройта.
– Хотелось бы мне. Как ты знаешь, я не участвую в расследовании.
– Мы знаем это, но ты работаешь в полиции. И ты был ее парнем.
Я хотел исправить Бев, сказав, что я хотел по-прежнему быть ее парнем, но это лишь направит разговор в то же русло, что и предыдущие такие же. В русло эмоций, а я не был готов к этому сегодня.
Она продолжила.
– Конечно, они сообщат тебе... – Слова Беверли Монтгомери начали прерываться.
Слишком много для того, чтобы избежать эмоций.
– Правда в том, что они этого не сделают, – объяснил я. – Моя работа не связана с поиском пропавших без вести. Они не могут говорить мне каждый раз, когда узнают что-нибудь новое. Кроме того, из-за наших со Стеллой отношений, они с меньшей вероятностью расскажут мне что-то, пока не узнают наверняка. Они не захотят меня обнадеживать.
– Но... если они что-то найдут, что-то, что не принесет надежд. Если они найдут ее, – она не могла скрыть крик, прежде чем прошептала, – тело.
– Ничего подобного не произошло. Я обещаю, если что-нибудь подобное обнаружат, я с вами свяжусь.
– Странно, когда взрослые дети живут своей жизнью, для родителей это в порядке вещей. Дни и недели могут пройти без разговоров, и все в порядке, потому что это означает, что ваши дети делают то, к чему вы их готовили – были независимыми, взрослыми, а затем в одно мгновение все это может измениться...
Я стиснул зубы, пока слушал. Мать Стеллы однажды рассказала, что ее терапевт считает, что говорить со мной будет полезно. Иногда разговоры были более оптимистичными, о сестре Стеллы, которая в разводе. Недавно она снова вышла замуж. Видимо, потеря сестры – хорошо, пропажа без вести, – заставила ее пересмотреть свой выбор. Мужчина, за которого она вышла замуж, был ее другом, и теперь они ждали ребенка. Беверли была в восторге от перспективы стать бабушкой. И потом она снова подумала о Стелле и о том, как той понравится быть тетей. Некоторые разговоры были слишком сложными для того, чтобы их продолжать.
– ...спасибо тебе.
Я слушал и одновременно наблюдал за трафиком. Я не расслышал, почему она поблагодарила меня, но не хотел переспрашивать.
– Пожалуйста. Я с нетерпением жду ваших звонков.
– Я хотела бы... ну, много чего. Я помню, как рада была Стелла, когда пригласила тебя в наш дом на Рождество. Я никогда не перестану надеяться, но я хочу, чтобы ты знал, мы будем всегда думать о тебе, как о части нашей семьи, даже если ты... – она сделала глубокий вдох, – найдешь кого-то другого.
– Я ни с кем не встречаюсь, но, может быть, когда-нибудь. Я тоже не готов сдаваться.
– Я хотела тебе сказать, – голос Беверли наполнился новым волнением.
– Что?
– Бернард Купер звонил на днях.
Я почувствовал, как моя рука стиснула руль.
– Серьезно?
– Да. Новостей мало, но поскольку Стелла и Минди пропали без вести, в WCJB было проведено внутреннее расследование. Они наняли криминалиста. Знаешь, они не нашли ни одного из личных ноутбуков девушек, но смогли обнаружить удаленные файлы с сервера телевизионной станции.
– Правда? Что обнаружили?
– Пока ничего. Но он был очень взволнован возможностью узнать больше. Я тоже. Кое-что – это лучше, чем ничего.
– Пожалуйста, держите меня в курсе происходящего с Бернардом.
Она вздохнула.
– Я буду. Я переживаю, что он ничего не сказал тебе.
– Мы говорили совсем немного, сразу после того, как она... но мы больше не встречались с глазу на глаз.
– У меня такое чувство, что мистер Купер чувствует себя ответственным, как отец, который не сделал все, чтобы уберечь своих детей. Он тяжело переживает исчезновение обеих девочек.
Я был уверен, что так и было. Он должен чувствовать ответственность, отправляя Стеллу в Хайленд Хайтс. Я говорил ей снова и снова держаться подальше от этих мест. Она не хотела слушать. Когда она отправилась в особняк Габриэля Кларка на Блумфилд Хиллс, мои руки были связаны.
Ее судьба оказалась лучше, чем могла быть.
Это то, что я сказал себе, когда отключил звонок. Немного позже я добрался до моего дома в Браш Парк и проверил Фреда. Он пребывал в блаженном неведении обо всем, что произошло, пока плавал кругами в своем маленьком аквариуме.
– Все в порядке, парнишка, – сказал я, пока сыпал корм для рыбок в воду. – Счетчик обнулился. Нам не нужно будет разговаривать об этом еще неделю.
Глава 12
Джейкоб/Джейкоби
Я взял Стеллу за руку, и на этот раз она не отстранилась. Я не мог просить ее вернуться в «Северное Сияние». Это было несправедливо. Присев рядом, я попытался улыбнуться. Что если это наш последний раз вместе?! Тогда, может быть, у нее останутся теплые воспоминания обо мне.
– Прежде чем наступит завтра, не могла бы ты рассказать о своей памяти?
– Что я вспомнила?
– Нет, про твою память. Когда она вернулась?
Стелла вздохнула и легла на кровать. Хотя ее ноги все еще были на полу, голова оставалась лежать на постели, а светлые волосы, раскинутые вокруг лица, напоминали ореол. На шее была серебряная цепочка с крестиком, которую я надел в ночь ее первой службы. Как и обручальное кольцо, с того дня она носила ее постоянно. Я не заслуживал Стеллу, а она не заслуживала этого. Стелла приподнялась на кровати, подложила под спину подушки, и, прислонившись к изголовью, осмотрела комнату.
– Что? – спросил я.
Она пожала плечами.
– До меня только дошло, что здесь всего одна кровать.
Я встал, подошел к маленькому столику у окна и сел в кресло.
– Она твоя. Я могу спать в кресле. Я делал это на протяжении почти трех недель.
Она кивнула и улыбнулась.
– Теперь понятно.
– Даю слово.
Она похлопала по матрасу рядом с собой.
– Я не собираюсь заниматься с тобой сексом, но ты можешь здесь спать.
– Ты...?
– Джейкоб, я не знаю, сколько нам удастся поспать. Нам нужно о многом поговорить.
Я вновь пересел на кровать.
– Так что с памятью?
– Она вернулась больше недели назад. Когда ты улетел на несколько ночей. Ты был в Восточном... Детройте.
Я кивнул.
– Не могу поверить, что я этого не знал.
Она скрестила руки на груди и покачала головой.
– Я боялась, что ты догадаешься. В тот момент, когда я снова увидела тебя, я поняла, что не могу скрыть это от тебя. Поэтому я даже не пыталась. Когда я с тобой, я "отключала" Стеллу. Мне приходилось.
– Что ты имеешь в виду, говоря "отключала"?
Она повернулась ко мне.
– Как ты справлялся? Я имею в виду, три года – это очень долго.
Я уставился в потолок – неровный, когда-то окрашенный в белый цвет. Со временем, краска выцвела до бледно-желтого.
– Знаешь? – сказал я. – Я тебя понимаю. Когда я впервые отправился в "Восточное Сияние", мне приходилось думать о том, что я говорил и делал, но потом, со временем я стал Джейкобом.
Я вспомнил обучение. Женщины были не единственными, кому выдавали инструкции. Для мужчин это называлось иначе – тренировки, что придавало всему военный оттенок. Первые несколько недель в «Восточном Сиянии» были своего рода тренировочным лагерем для новобранцев. Именно тогда отсеяли тех, кого посчитали непригодными. Слово Отца Габриэля стало нашим кредо, где образ мышления «Света» либо принят, либо отвергнут.
Те, кто его отвергли, не достигли успеха. Они не стали Членами Собрания. Я учился. Я слушал, и я показал себя. Я не мог потерпеть неудачу.
Вспоминая все это, я вздохнул и продолжил.
– В глубине души я остался верен цели, но мне больше не нужно было думать. Я просто был.
– Так со мной...? – Она оставила вопрос открытым.
Было так много путей, которыми я мог пойти.
– С тобой у меня было время. Ты была без сознания целую неделю.
– Ты на самом деле был со мной, или мне это только казалось?
– Я оставался с тобой. – Я не хотел говорить, что доктор Ньютон успел причинить ей много вреда, пока я добрался до нее. Ей не нужно знать, насколько он порочен. Только когда она кивнула, я продолжил. – Итак, у меня было время разобраться с вопросами. Я говорил с тобой. Я исповедовал правду о наших отношениях.
– О том, что у нас их не было?
– Нет. Я сказал, что для меня все новое, но я также сказал тебе, что видел тебя, и я делал все возможное и невозможное, чтобы ты смеялась, как тогда.
Уставившись в пустоту, она вытерла слезу.
– Мне очень жаль.
Сара покачала головой.
– Дело в том, что у тебя получилось. В этом гребанном мире я не была настолько уж несчастной. Сначала – да, но потом я почувствовала... Я не знаю...– Она повернулась ко мне. Ее щеки были в красных пятнах, как случалось, когда она плакала. – Я хочу тебя ненавидеть. Когда воспоминания впервые вернулись, я надеялась, что ты тоже жертва. Вот, в чем я пыталась себя убедить. Но теперь, зная, что ты знал, что ты был частью этого... Я хочу тебя ненавидеть. Дело в том, что как Сара я сильно отличаюсь от Стеллы. Совершенно разные, не лучше и не хуже. У Стеллы была карьера и домашняя рыбка. – Она засмеялась. – Надеюсь, Дилан присматривает за Фредом.
Я сомневался, что этот мудак сделал хоть что-нибудь, но об этом я тоже ничего не сказал.
– Фред? Это твоя рыбка?
Ее глаза блестели от невыплаканных слез.
– Да. Я чувствую, что во мне живут два разных человека. У Стеллы была рыбка. Сара – хотела ребенка.
– Ты понимаешь, почему я сказал нет?
Она кивнула.
– Теперь понимаю, но я... – Она опустила взгляд.
– Я знаю, что ты сделала. По этой причине вернулась твоя память.
Ее взгляд вернулся ко мне.
– Ты знал? Как ты узнал?
– Лекарства, которые блокировали память, были в контрацептивах. Мне рассказала Рейчел.
Она кивнула, подтверждая свою теорию, а затем обиженно фыркнула.
– Вот тебе и дружеская тайна.
– Справедливости ради, она не говорила мне до сегодняшнего дня.
– Сегодня?
– Ну, кажется, что прошло больше времени. После инцидента с Братом Тимоти, Сестрой Лилит и твоими волосами я не хотел оставлять тебя наедине, тем более, что мне пришлось улететь на всю ночь. Поэтому после того, как мы вернулись в общину, при первом же удобном случае я купил телефон. Знаешь, одноразовый, не отслеживаемый?
Она кивнула, широко раскрыв глаза.
– Я воспользовался ситуацией. Элизабет слишком предана общине и правилам. Я знал, что не могу попросить ее нарушить правила.
– Так ты попросил Рейчел?
Я кивнул.
– Бенджамин тоже в курсе. Мы все хотели верить, что тот телефон никогда не пригодится.
Сара протянула руку. Я перевернул руку, чтобы наши ладони соприкоснулись и пальцы переплелись.
– Понимаешь, – сказала она, – я так запуталась. Ненавижу эту ложь, но вещи вроде этой кажутся реальными.
Я притянул ее руку и поцеловал костяшки пальцев.
– Я говорил тебе, что не лгал о своих чувствах.
Хотя она и вздохнула, но не отдернула руку.
– Итак, – сказал я, – твои воспоминания вернулись больше недели назад, а когда ты была со мной, ты была Сарой? – Она кивнула. – Сегодня утром, перед моим отъездом, ты сказала, что любишь меня. – Она снова кивнула. – И это была ложь?
– Сара любит Джейкоба. – Она сжала мою руку. – Это все, что я могу тебе дать.
Настала моя очередь кивнуть.
– Что случилось с Томасом?
Она быстро повернулась ко мне.
– Я же говорила, ничего.
– Нет, я верю. Я спрашиваю, как ты оказалась рядом с ним. Помощник шерифа Хилл сказал, что ты настаивала, что тот вынудил тебя, но... что это значит?
Она вздохнула.
– Я пошла прогуляться перед работой, и увидела твой грузовик.
– Мой грузовик?
– Я знала, что ты не оставлял его снаружи. Ты уехал. Я и раньше встречала Томаса в общине, и не понимаю, почему он так себя повел. Ксавьер никогда этого не делал, и я рискнула.
Мой пульс ускорился.
– Ты говорила с ним в общине, где вас могли видеть другие?
Она покачала головой.
– Нет, я убедилась, что никого вокруг не было, и забралась в грузовик. Я спряталась на заднем сидении, на коврике под одеялом.
Хотя она подвергла невероятному риску наши жизни, я улыбнулся и восхищенно покачал головой.
– Проклятье, а ты смелая.
– Глупая. Я понадеялась на удачу, и это почти стоило мне больше, чем я была готова заплатить.
Я не знал, как ответить. Это стоило всего нам обоим.
– Я думала, что все в порядке до тех пор, пока он не проехал через ворота, а затем через несколько минут остановил грузовик. Он знал, что я там. – Ее глаза широко распахнулись. – Джейкоб? То есть Джейкоби?
Я притянул ее руку и снова поцеловал костяшки пальцев.
– Я буду в порядке, если мы будем придерживаться Джейкоба и Сары. Недавно я что-то слышал о Саре, и я уверен, что Джейкоб чувствует то же самое.
– Я не могу...
– Я не прошу тебя об этом, – успокоил я. – О чем ты хотела спросить?
Ее ярко-голубые глаза смотрели на меня невинным взглядом Сары, который я обожал.
– Здесь на самом деле водятся белые медведи?
– Да! – Из всех вопросов, которые она могла задать, этот вызвал у меня улыбку. – Я видел их своими глазами, совсем недалеко от взлетно-посадочной полосы.
– Тогда, я надеюсь, он получит по заслугам.
– Тебе не стоит о нем волноваться.
– Ты скажешь почему?
– Я расскажу тебе все. Тебе больше не нужно спрашивать меня об этом.
Она кивнула.
– Я не знаю подробностей, но Маршалы Соединенных Штатов позаботились о нем. – Когда ее лицо побледнело, я осознал, как это прозвучало. – Не так, как о мертвом. Твое заявление, что он забрал тебя против воли, дало им основания. Помощник шерифа Хилл гарантировал, что Томас потеряется в федеральной системе дольше, чем мне нужно.
– Дольше, чем тебе нужно? Что это значит?
– Мое задание еще не завершено. ФБР необходимо больше времени, чтобы скоординировать рейды, и мне нужно еще кое-что выяснить. Сегодня был всего лишь второй раз за почти три года, когда я разговаривал со своим куратором. Томас – слабое звено. Он с легкостью мог поговорить с Отцом Габриэлем. Его нужно заставить замолчать.
– Ты возвращаешься? Я все испортила? – Она вздохнула, поправила подушку и откинулась назад.
– Как я говорил, все зависит от тебя. – Когда я посмотрел на Сару, она лежала на боку, подтянув колени.– Что такое?
Лицо Сары побледнело. Закрыв глаза, она покачала головой.
– Думаю, я просто голодна.
– Черт, извини. Я не подумал. – Я встал. – Когда ты последний раз ела?
– В офисе маршалов. Возможно, это из-за стресса.
На ее лбу выступили бисеринки пота.
– Давай я принесу тебе поесть. Уже поздно. Может, что-то из фастфуда?
Она кивнула.
– Спасибо. Думаю, это должно помочь.
– Если я оставлю тебя одну? – Я посмотрел на телефон на тумбочке у кровати. – Я не могу. Я не могу оставить тебя одну.
– Не уверена, что составлю тебе компанию. Мне не очень хорошо.
Даже если я вытащу телефонный шнур из аппарата, она всегда сможет пойти в соседнюю комнату и одолжить телефон. Я не мог этого сказать, но на самом деле она тоже была слабым звеном.
Оглядевшись, я нашел пластиковые стаканчики. Достав один, я наполнил его водой и протянул Саре.
– Держи, попробуй выпить воды. – Ее голубые глаза открылись, она приподнялась, чтобы сесть.
– Спасибо, – сказала она, взяв стаканчик. Хотя вода пролилась в ее дрожащих руках, она улыбнулась. – Это напоминает мне о клинике.
Я смотрел, как к ее щекам возвращается цвет. Как только она закончила, я забрал стаканчик из ее рук и провел пальцем по ее правой щеке.
– Видишь, у нас есть прошлое.
Я крутил ручку маленького ножа в пальцах, вышагивая по комнате, пока Сара спала. Мне следовало присоединиться к ней, но я не мог заснуть. В голове кружился вихрь мыслей. Хотя я ненавидел то, что Томас с ней сделал, нож заставил меня улыбнуться. Я не мог поверить, когда она достала его из ботинка. Очевидно, это и была причина, по которой я подумал, что ее походка выглядит странно. Я боялся, что ублюдок домогался ее, но Сара была намного храбрее, чем я думал.
В конце концов, я набрался смелости задать ей вопрос, который мучил меня с тех пор, как мне позвонила Рейчел. Я спросил, была ли она беременна. Ее ответ заставил меня чувствовать себя ни лучше, ни хуже. Она сказала, что не знает. Прошло всего три недели с момента ее последней менструации, так что еще слишком рано, чтобы строить догадки. Я не был уверен, что это точно. Хотя прошло три года с тех пор, как я смотрел телевизор – да, даже в мотелях я этого не делал, я хотел остаться в режиме Джейкоба – мне казалось, я помнил рекламные ролики, в которых говорилось о домашних тестах на беременность, которые могли определить результаты раньше. Она крепко спала, и я думал о том, чтобы поехать в магазин и купить его. Но я не был уверен, что готов узнать.
Мы так много говорили, но я так и не спросил ее, что будет утром. Как только Сара съела фаст-фуд, она начала зевать, и я решил, что это может подождать. Очевидно, будущее было таким, что никто из нас не готов принять решение. Однако мы проделали работу над прошлым. Возможно, это из-за того, что оно было относительно коротким, но мы закрыли почти все вопросы, и я сделал все возможное, чтобы объяснить, что стояло за каждым решением. Время запретов на ее вопросы закончилось. Чтобы в будущем был шанс, ей нужно все понять. Изменения в динамике были еще более тревожными. Мужчина из «Света» хотел взять все под свой контроль и сказать ей, что делать. Мужчина, которым я когда-то был и надеялся стать снова, ценил партнерство, а не покорность.
Сара была не единственной, кто ощущал себя, как два разных человека. Мои две ипостаси просто разрывали меня.
Я не хотел просить ее вернуться в "Свет". Это слишком опасно. Опять же, мысль о том, что я больше никогда не увижу ее снова, создавала пустоту. Была причина, по которой агенты оставались одинокими. Она лежала в постели в одних трусиках и лифчике. Нет, дело не в том, что я ждал от Сары. Просто я чертовски сильно ненавидел иметь Ахиллесову пяту.
Она делала меня уязвимым. Только по этой причине я должен отказаться от просьбы и сообщить специальному агенту Адлеру, что она сказала «нет». Затем я должен поцеловать ее на прощание и позволить ей уйти в программу защиты свидетелей. Она была бы в блаженном неведении о последствиях, но я был бы уверен в ее безопасности.
Я сидел за столом, моя голова покоилась на руках. Закрыв глаза, я пытался успокоить себя тем, что три года не прошли зря. Одни мои свидетельские показания могли надолго упрятать Отца Габриэля, три Комиссии и три Собрания. Они все что-то знали. Не то, чтобы каждый знал степень проступков. Черт, я до сих пор не знал всего о фармацевтической схеме. Но как только это закончится, дешифровка деталей и определение степени участия каждого человека не будет касаться меня. Это будет решать ФБР, а затем суд.
Идея упрятать всех деятелей за решетку заставила меня задуматься о женах и других последователях. Пока в желудке буйствовал фаст-фуд, я размышлял, что у Отца Габриэля наверняка был план спасения, и если начало операции не будет согласовано, и все рейды будут происходить в разное время, то он воспользуется им. Из всего его плана мне было известно только то, что он улетит в неизвестном направлении. Меня беспокоила судьба тех, кого он оставит. Каждый день, когда я становился ближе и ближе к таким людям, как Рейчел и Бенджамин, я все больше опасался за их безопасность. Мне никогда не рассказывали о плане массового самоубийства, но я боялся, что он мог существовать.
Рука Сары опустилась мне на плечо. Я даже не слышал, как она встала.
– Почему ты не спишь? – спросила она.
Я накрыл ее руку своей.
– Журналистка, да?
Она встала передо мной, завернувшись в одеяло, которое нашла на верхней полке в шкафу. Хотя свет был погашен, благодаря ночнику из ванной, я заметил, как она прикрылась.
– Да, – ответила она, застенчиво добавив. – Я хорошо задаю вопросы.
– Слишком хорошо.
– Так почему ты не спишь? Именно ты сказал мне, что у нас был долгий день.
Я сделал глубокий вдох.
– Я думаю о завтрашнем дне.
– Расскажи мне.
– Я не могу.
Ее голос стал громче.
– Я думала, ты сказал, что больше никаких секретов.
– Я не могу сказать тебе, потому что это не зависит от меня. И даже, если бы зависело, я не могу решить, что бы я выбрал.
Она присела на край кровати.
– Ты сказал, что завтра я должна принять решение? Тогда дай мне варианты.
Я откинулся на спинку стула и провел руками по лицу. Моя щетина стала длиннее и мягче.
– Номер один. Мы говорим друг другу "прощай", и тебя забирают в безопасное место. Кстати, я склоняюсь к этому варианту. – Я не знал, как далеко в таком случае я отхожу от плана, но ее безопасность важнее.
Она кивнула.
– Ты хочешь сказать "прощай"?
– Нет, Сара, я хочу, чтобы ты была в безопасности.
– И вариант номер два? – спросила она.
– Номер два – мы возвращаемся в "Северное Сияние" к нашей жизни в колонии.
– Второй вариант означает, что ты вернешься к заданию и продолжишь работать над тем, чтобы свергнуть Отца Габриэля?
Я кивнул.
– Что случится с Отцом Габриэлем, если я выберу первый вариант?
– Ну, прямо сейчас он в "Восточном Сиянии".
– В том огромном особняке в Блумфилд-Хиллс?
– Иисусе, ты и об этом знаешь? Только не говори, что тебя туда привез Ричардс.
– Нет! Он даже не знал, что мне об этом известно. – Она пожала плечами. – Предполагаю, он не знал, что мне известно об этом доме. Я помню, как он был со мной, когда я искала его на Google картах, но, как я поняла, это связано со следом собственности. Я поняла, что Отец Габриэль был Габриэлем Кларком, сыном Марселя Кларксона.
Я с изумлением уставился на нее, когда она сказала точную информацию. Без сомнения, "Свет" взял ее, прежде чем она смогла их разоблачить. Точнее, Ричардс передал ее, прежде чем она смогла разоблачить "Свет". Когда она закончила говорить, она спросила: – Так что же с Отцом Габриэлем?
– Если ты выберешь первый вариант, ФБР начнет действовать так быстро, как это возможно. Им нужно скоординироваться. Если никто из нас не вернется в "Северное Сияние", то у тех, кто нас контролирует, несомненно, возникнут подозрения. Я не знаю подробностей. Я еще многому учусь, но подозреваю, что у Комиссии в каждой общине есть план на случай обнаружения.
– Что за план?
– Как я уже сказал, я не знаю.
Сара встала и шагнула вперед, одеяло соскользнуло с ее плеча, обнажая атласную лямку белого бюстгальтера.
– План такой же, как «Kool-Aid» Джонса? (прим.: «Kool Aid» Джонса – исторический инцидент, случившийся в 1978 году, когда 918 (среди них было 300 детей) последователей культа (секты) Храм Народа совершили массовое самоубийство, отравившись цианидом калия. Джеймс (Джим) Джонс – лидер этой секты, он же был ответственным и инициировал этот акт массовой трагедии).
– Это не твоя забота. Тебя не просили ни о чем подобном.
– А что насчет всех последователей? Как же наши друзья, женщины, которых не спросили, хотят ли они быть там? Что насчет детей?
Я покачал головой.
– Всё не так просто. Я не могу выбирать. Надеюсь, рейды пройдут до того, как комиссия заметит что-то неладное. Я имею в виду, что все они должны быть точно рассчитаны по времени.
– Но ты сказал, что не знаешь всего. Почему ты не можешь вернуться без меня?
– Потому, что я не смогу объяснить твое отсутствие. Если я появлюсь без тебя, они начнут тебя искать. Вот почему ты не можешь вернуться к своей прежней жизни. Ты должна войти в программу защиты свидетелей.
– Что? Подожди! Так вот, что ты имел в виду под безопасностью? Никогда! Никоим, мать твою, образом!
Я сдавил переносицу, борясь с желанием привлечь внимание к ее тону и вульгарным выражениям.
– Прошу прощения?
– Я сказала "нет".
Я встал, возвышаясь над ее миниатюрной фигурой.
– Я не могу рисковать твоей безопасностью. Кроме того, если ты... – Я указал на её живот.
– Тогда ты собираешься отправить меня подальше, чтобы получить новую личность, а может сразу две? И ты больше никогда не увидишь меня или нашего ребенка?
– Что за черт? Десять часов назад ты пыталась позвонить Ричардсу. Хотела позволить ему растить моего ребенка?
Она скрестила руки на груди.
– Десять часов назад я думала, что ты был повернутым фанатиком "Света", который напал на меня и похитил. И с такой характеристикой, черт возьми, да, я хотела уйти от тебя.
– Фанатик "Света"? – спросил я с намеком на веселье.
Она усмехнулась.
– Кроме того, я не беременна.
– Что? Я думал, ты сказала, что еще слишком рано?
– В смысле, я не знаю. Поэтому мы не должны отталкиваться от предположений. Поговори со мной о том, что нам известно. – Прежде чем я смог ответить, она продолжила: – Позволь мне начать. Если я не вернусь с тобой, ФБР проведет рейды во всех трех кампусах... сегодня? Отец Габриэль находится в гигантском особняке, который, вероятно, является одним из худших мест для того, чтобы его поймать. И если рейды не скоординировать, то есть шанс массового самоубийства?
Я пожал плечами.
– У нас нет подтверждения о самоубийстве.
– Если я вернусь, мы продолжим жить, как жили. Продолжим собирать доказательства, чтобы уничтожить Отца Габриэля, иначе известного как Гаррисона Кларксона, и "Свет". И мы дадим ФБР больше времени для координации рейдов.
– Нет.
– Нет?
– Не "мы". Только я. ФБР не может просить гражданское лицо проводить расследование.
Она улыбнулась.
В этот момент я смотрел не на Сару, а на Стеллу. Хотя ее скулу покрывал синяк, прекрасная женщина передо мной выражала уверенность. Сексуально улыбнувшись, она полностью сбросила с себя одеяло и подошла ближе. Толкая меня на кресло, она развела мои колени, встала передо мной и наклонилась ближе, пока наши носы почти не соприкоснулись. Ее грудь выглядывала из лифчика. Она томно прошептала: – Я не думаю, что ФБР меня об этом попросит. – Ее палец скользнул по моему подбородку, обжигая кожу прикосновением. – Думаю, это я говорю, что хочу это сделать. – Продолжая наступление, она нежно коснулась воротника моей рубашки. – Я добровольно желаю продолжить миссию. – Положив свои миниатюрные руки мне на плечи, Сара приблизилась губами к моим. – Скажи мне, Джейкоби, ты действительно хочешь вывести меня из игры?
