Текст книги "Призрак (ЛП)"

Автор книги: А. Заварелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 34
Талия

Когда Алексей возвращается, уже поздно.

И я в его постели. Надела для него шелковую сорочку, как он и просил. Но он не присоединяется ко мне.

Вместо этого он садится рядом со мной, разбудив меня нежным прикосновением к моему лицу.

– Солнышко.

Я прижимаюсь лицом к его ладони и целую его пальцы.

А потом он тянет меня с кровати к себе на колени со стоном, его пальцы скользят по шелковому материалу.

– Ты ждала меня?

Я наклоняюсь к его правому уху, чтобы ответить в темноте.

– Да.

Он хватает меня за талию и прижимает к своему твердеющему члену под брюками, его рука запутывается в моих волосах.

– Я буду ненасытен сегодня вечером, – говорит он мне.

В ответ я целую его в шею, обнимаю его и впитываю в себя все, что происходит вокруг. Его запах, его звуки, его дыхание на моей коже. Я хочу того, что он так мрачно обещает.

Моя рука перемещается между нами, нащупывает его молнию и тянет ее вниз. Я поглаживаю его горячую выпуклость через хлопок трусов, и его рот находит мою грудь поверх шелковой ночной рубашки. Он всасывает материал и мою плоть в рот, пока я ласкаю его набухший член в своей руке.

– На этот раз все будет быстро, – говорит он мне, наклоняясь, чтобы достать свой член. – Мне просто нужно войти в тебя. Я хочу, чтобы ты пахла, как я. Пахла мной.

Я откидываюсь назад в его объятиях, когда ладонь его другой руки скользит по моим бедрам, скручивая материал сорочки вокруг моей талии и давая ему доступ к тому, что он хочет.

Он не ждет и не объясняет дальше. Он просто скользит в меня и трахает прямо там, на коленях, мы оба на краю кровати.

Я не вижу его лица. Я только слышу его голос в темноте, когда он говорит мне, как хорошо должно быть себя я себя чувствую. Как он скучал по моему телу.

– Еще не время кончать, – говорит он мне. – Прибереги это на потом. Это тебе понадобится.

Я не знаю, что это значит. Но я просто держусь за него. Мои руки обвились вокруг его шеи, пока он трахает меня быстро и с единственной целью.

Он входит в меня, его член пульсирует в течение нескольких минут, когда он наполняет меня своим теплом. Его голос спокоен, когда его губы скользят по моему горлу, а его тело расслаблено.

Он сжимает мою задницу в своих руках и еще несколько раз прижимает меня к своему паху, полностью изливаясь в меня, даже когда он обмякает внутри меня.

– А теперь я хочу тебе кое-что показать, – говорит он мне. – А потом я вознагражу тебя тем, что тебе нужно, мое милое Солнышко.

Он выходит из меня и застегивает молнию брюк, прежде чем поправить мою сорочку. Его сперма стекает по моему бедру, и он поднимает меня, оборачивая что-то вокруг меня. Шелковый халат, понимаю я.

Он вкладывает мою ладонь в свою теплую, сильную и твердую руку.

– Пойдем-ка со мной.

Что я и делаю.

***

Я никогда не была в этой части дома.

В подвале.

Там холодно и пусто. Каменные стены и простой цементный пол. Оксфорды Алексея эхом отражаются от стен помещения, похожего на пещеру, в то время как мои босые ноги впитывают холод каждого шага рядом с ним.

Его рука обнимает меня в защитном жесте. Согревая и держа меня подле себя. Мы останавливаемся у другой стальной двери. Он стучит по ней и поворачивается ко мне.

Я наклоняю голову набок и изучаю его. Он выглядит странно. Странная смесь возбуждения, гордости и нервозности на его лице.

– Не хочу, чтобы ты боялась, Солнышко, – говорит он мне. – Помни, я здесь. И я уничтожу любого, кто попытается причинить тебе боль. Это касается и людей из твоего прошлого.

Его слова заставляют меня нервничать, и я цепляюсь за его руку. Но он по-прежнему не двигается. Его другая рука поднимается и распутывает мои волосы, открывая ему мое лицо.

– Я хочу, чтобы ты знала уровень моей преданности тебе, – заявляет он. – Я не хочу, чтобы ты когда-либо сомневалась в ней. То, что я делал и буду продолжать делать, чтобы защитить тебя. Чтобы отомстить за тебя. Это темные вещи. Но эта тьма – мое бремя, и так будет всегда.

Его голос такой страстный. Он настолько полон сил, что у меня нет сомнений в том, что он имеет в виду то, что говорит.

– Покажи мне, – говорю я ему.

Он тянется к двери, крепко прижимая меня. Пригвождая меня к своему телу, он ведет меня внутрь. Пока я не замираю от открывшегося передо мной зрелища.

Кажется, я в шоке.

Но даже после того, как я моргаю несколько раз, изображение в моих глазах не меняется.

Это Дмитрий.

Связанный, с кляпом во рту и голый на деревянной козлах. За ним стоит мужчина. Крупный мужчина. Огромный. Его рубашка снята, и все, что на нем надето, – это пара кожаных штанов. Но в комнате пахнет сексом и потом, и становится очевидно, что здесь уже произошло.

– Талия, – голос Алексея прерывает мои мысли. – Это Борис. Он будет присматривать за Дмитрием во время его пребывания здесь.

Его слова из коридора снаружи обретают для меня шокирующую ясность. Он мстит за меня. Он заставит Дмитрия страдать за то, что он сделал со мной.

Я жду, пока мой разум скажет мне, что это неправильно. Или нездорово. Или что я не должна испытывать никакого удовольствия, когда смотрю на Дмитрия, зная, что его ждет.

Но ничего из этого не происходит.

Я действительно чувствую удовольствие. Я чувствую какое-то чувство справедливости. Чаша весов наконец-то склонилась в мою пользу, хотя бы немного.

Именно из-за него я не могу никому доверять. Не испытываю никакой надежды. Из-за него я грязная и испытываю стыд. Ко мне прикасались мужчины, которые не имели на это права. Причина, по которой я изо всех сил стараюсь не смотреть в зеркало большую часть дней. Он вручил меня Арману на блюдечке с голубой каемочкой и каждый день заставлял меня желать смерти.

Поэтому меня не должно удивлять, когда мои губы растягиваются в улыбке, но это действительно удивляет Алексея. И развязывает ему руки.

– Иди, – говорит он мне. – Скажи ему все, что хочешь. Это последний раз, когда ты видишь его лицо, Солнышко.

Я делаю шаг в сторону, и Алексей не решается меня отпустить. И только тогда я понимаю, что он тоже борется с этим, по-своему. Зная, что Дмитрий уже имел меня раньше. В его глазах появляется собственнический блеск, когда они скользят по моему телу. Мое тело, наполненное его семенем и его ребенком внутри меня, о существовании которого ему еще не известно. Моя кожа, которая пахнет им. И мое лицо, которое, без сомнения, мало скрывает мои распухшие губы от его поцелуев или спутанные волосы от нашей активности.

Он отметил меня как свою собственность. Как будто для того, чтобы кинуть это в лицо Дмитрию.

Как будто ему когда-нибудь будет не все равно.

Он продал меня.

Погубил меня.

А Алексей снова собирает меня воедино. Кусочек за кусочком.

Я приподнимаюсь на цыпочки и целую его в губы. А потом я даю ему то, что ему нужно.

– Пойдем со мной, – говорю я ему. – Мне нужно, чтобы ты был со мной рядом.

Мои слова лишают его беспокойства, и он берет на себя ответственность, ведя меня, чтобы поставить перед Дмитрием, чтобы я могла встретиться с ним взглядом. Его холодными, лишенными жизни глазами.

Они никогда не были такими раньше. Вот как он обманул меня. Он так хорошо умел заставить меня поверить.

Но не сейчас. Ужас его переживаний только начинается, и это написано на его лице, чтобы я могла это отчетливо видеть. Я наслаждаюсь этим. Я впитываю все это и улыбаюсь прямо ему в лицо.

Даже если бы Борис использовал его сто раз, это не сравнилось бы с теми мучениями, которые причинил мне этот человек. Но это не имеет значения. Потому что теперь у меня есть покой. И поэтому есть только одна вещь, которую я должна ему сказать. То же самое он сказал мне, когда я узнала, что он продал меня.

Я наклоняюсь вперед, чтобы оказаться прямо перед его лицом. В моих глазах безошибочно читается истина, что я больше ничего не чувствую к этому человеку.

– Тебе лучше привыкнуть к этому, котенок, – насмехаюсь я над ним. – Боль станет твоим новым лучшим другом.

Его глаза умоляют меня, хотя кляп во рту мешает ему говорить.

Но здесь ему не ждать пощады.

Ни от меня, ни от Алексея.

Он делает жест Борису, который снова встает позади Дмитрия. Расстегивая молнию на брюках, он встает между раздвинутыми бедрами Дмитрия.

– Наслаждайся, Борис, – говорит ему Алексей. – Он твой, можешь играть с ним всю следующую неделю.

Глава 35
Алексей

Моя прекрасная Солнышко.

В тот момент, когда мы возвращаемся в коридор, я не могу сдержаться.

Я целую ее. И касаюсь ее. Притягиваю ее тело к своему.

Такая храбрая. Такая злобная.

Я уже готов для нее, быстрее, чем когда-либо. И ей это известно. И она забирается по моему телу в мои объятия. Такая маленькая, уязвимая и моя.

– Со мной ты чувствуешь себя в безопасности, – говорю я ей.

– Да, – отвечает она.

Я издаю стон. Потому что я тоже ее хочу. Даже если это неправильно. Даже если я неполноценен. Она не замечает этого, когда смотрит на меня. Ей все равно. Она видит только мое тело вокруг себя, защищающее ее. Кровь, которую я проливаю за нее. Больше она ничего не видит.

– Я хочу быть внутри тебя, – требую я. – Прямо сейчас.

Ее руки обнимают меня за плечи и крепко держат, пока я расстегиваю молнию на брюках, а она обхватывает меня ногами. Она насквозь промокла для меня.

Пропитана похотью и желанием для меня. Пропитана трепетом крови Дмитрия, которая скоро покроет пол моего подвала.

Она – сирена. Грязный ангел. Но только для меня.

У нее всегда буду только я.

Я говорю ей об этом, когда врываюсь в нее, одержимый своим безумием в отношении нее. Дверь за нами закрыта не до конца. И я знаю, что она слышит крики Дмитрия.

Она получает удовольствие от этого. Его боль смешивается с ее удовольствием.

Я трогаю ее пальцами и трахаю одновременно. Играю с ее грудями. Она трется об меня каждой клеточкой своего тела.

– Кончи для меня, – говорю я ей. – Кончи так, чтобы он слышал, что прямо сейчас я трахаю тебя. Чтобы он знал, кому ты принадлежишь, когда он умрет.

Она стонет мне в правое ухо. Звук искажен. Но затем. Он вибрирует по моему позвоночнику и проникает в мой член. Она бьется в моих объятиях, крича, когда оргазм разрывает ее тело.

Очень красивая. Такая жестокая.

И вместе с тем идеально подходящая мне. О, этот поврежденный ангел.

– Лешка, – шепчет она мне на ухо.

– Я знаю, что тебе нужно, – говорю я ей.

Толкаюсь в нее сильнее, быстрее.

– И я дам тебе это.

Снова кончаю в нее. Я в ней по самые яйца, наполняю ее своим оргазмом.

Но и это не в полной мере удовлетворяет меня. И уже сейчас я хочу взять ее снова. Я хочу, чтобы Дмитрий слышал ее крики всю ночь, пока она прыгает на моем члене, а я наполняю ее всем, что могу ей дать.

Эти мысли проносятся в моей голове, когда я пульсирую внутри нее, изливаясь до последней капли.

– А как насчет Армана? – спрашивает она. – Когда он умрет?

Я моргаю, глядя на нее, и изо всех сил пытаюсь придумать ложь. Она не поймет.

– Неужели мое маленькое солнышко уже так кровожадно? – интересуюсь я.

– Да, – отвечает она без колебаний. – Я хочу, чтобы он тоже умер.

Она смотрит так обнадеженно, и именно в этот момент я понимаю, что мне придется убить Армана. Вопреки желанию Виктора. Мне придется найти способ. Чтобы угодить моей жене. Чтобы сдержать данное ей слово. Чтобы отомстить за то, что с ней сделали.

– На него потребуется чуть больше времени, – отвечаю я ей поцелуем. – Но он тоже умрет, Солнышко.

Она улыбается, глядя на меня так, словно я ее герой. Так, как никто никогда не смотрел на меня раньше. А потом она произносит слова. Слова, которые меняют все.

– Я беременна, Лешка.

Глава 36
Талия

Он отстраняется, чтобы посмотреть на меня, крепко сжимая мой подбородок.

– Что?

– Я беременна, – повторяю я.

В его глазах мелькает облегчение, и я клянусь, что вижу, как груз его забот уплывает вдаль.

– Это хорошо, – говорит он мне ошеломленным тоном. – Такая хорошая девочка.

Он целует меня, а затем гладит по лицу.

– Это все изменит.

И вот тогда я это вижу. За его облегчением я вижу его истинный мотив. И на долю секунды в осознании этого возникает укол предательства.

– Ты пошел на это, чтобы я не причинила себе вреда.

Он смотрит на меня и лжет прямо мне в лицо.

– Я хочу семью, Солнышко. Пришло время.

– Но ты также верил, что это все исправит, – настаиваю я. – Что это как-то исправит меня.

– Ты будешь отличной матерью, – говорит он мне. – У меня нет никаких сомнений.

– Как ты можешь не сомневаться? – я вступаю с ним в небольшую конфронтацию. – Это не исправит мой сломленный разум, Алексей. Это только означает, что ты купил себе уверенность на всю оставшуюся жизнь. Потому что теперь ты знаешь, что я ничего не сделаю. Но что, если ты ошибаешься? Что, если я…

Я не могу вымолвить ни слова. Что, если я сумасшедшая? Что, если я тоже причиню боль людям, которых люблю?

– Ты не твоя мать, – отвечает он. – Ты совсем не похожа на нее. Ты намного сильнее.

– Ты ее не знал.

– В этом нет необходимости. Я знаю тебя.

– Вряд ли, – отвечаю я, вырываясь из его объятий.

Я злюсь на него. И я не знаю, почему. Я больше не могу разобраться в своих эмоциях. Прошло так много времени с тех пор, как я испытывала настоящие эмоции. Кроме онемения и боли. Это что-то другое.

Все, о чем я могу думать, это то, что он сделал это с одним намерением. И это было не потому, что он хотел создать семью… со мной. Это было потому, что он женился на мне, а я сломлена, и ему нужно было это исправить, и поэтому он принял такое решение.

– Это не имеет значения, – глупо говорю я. Как будто я этого не понимаю. – Это был твой план.

Он не отрицает этого.

– Я же говорил, что хочу семью.

Но он не произносит слов, которые мне нужно услышать. Я была так смущена, думая, что, возможно, это что-то значило немного больше для него.

– Как это будет выглядеть на практике? – интересуюсь я.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду… для тебя это соглашение. Это не похоже на нормальный брак. Так как же это будет выглядеть на практике?

– Я обеспечиваю тебя, – отвечает он. – А ты станешь матерью моих детей и моей женой.

Он этого не понимает. И я даже не уверена, что мне нужно, чтобы он сказал. Но мне нужно, чтобы было нечто… большее. Это снова надежда. Прорывается во мне. Говоря мне, что я должна делать и иметь все это. Но это никогда не было правдой.

– Я даже не знаю, чем ты занимаешься, – выпаливаю я. – Весь день за компьютерами.

– Я счетовод Воров в сфере азартных игр. Как и для ирландцев.

– Так что это значит? – интересуюсь я. – Это незаконно. Тебя могут поймать. Что будет потом?

– Меня никогда не поймают, – усмехается он и на самом деле выглядит оскорбленным. – Я Призрак.

Его ответ не успокаивает меня, поэтому он сам пытается успокоить.

– Я лучший в своем деле, Талия. Вот почему я бесценен для Виктора. Для Воров. Больше нет никого с моим набором навыков. Я могу заверить тебя в этом.

Я ему верю. Я видела, как он работает. И я знаю, что в его мозгу есть что-то опасно гениальное. Но все это сваливается на меня разом. Что же я наделала.

Я вышла замуж за мафиози. Подписала контракт, который не в силах расторгнуть. А теперь у меня будет его ребенок. От этого человека, который недавно вот также заверял, что никогда не сможет полюбить меня. Я не думала, что захочу этого. Но теперь… Боюсь, что он прав. Что этого никогда не случится.

И я буду потеряна для него. Для этого мира.

– Ты проводишь весь день в своем офисе, – говорю я ему. – Распивая коньяк. Работая. Играя в шахматы. Все изменится?

Его брови сходятся на переносице.

– Я помогу с воспитанием ребенка, – отвечает он. – Это будет наш ребенок, Талия. Наша общая ответственность.

Я сглатываю, постукивая пальцами по бедру. Он этого не понимает.

– И мы будем ужинать вместе? Проведем отпуск совместно? Будем смотреть фильмы, играть в игры…

Теперь уже он выглядит встревоженным. С каждым моим словом его поза становится все более напряженной.

– Не знаю, – отвечает он. – Я занятой человек.

– Верно. – Я делаю вдох и собираюсь с мыслями. – Значит, все будет так, как сейчас. Я буду оставаться в своей комнате на весь день. Ты останешься в своем кабинете. Ночью ты трахнешь меня, и у нас будет общий ребенок, ответственность за воспитание которого мы будем делить поровну.

Он, кажется, смущен моим гневом.

– Разве это не то, о чем мы договаривались? Я не понимаю, Солнышко, что тебя так расстраивает.

– Я тоже не понимаю. – Я смотрю в потолок и потираю виски. – Ты хотел, чтобы мне стало лучше. И, может быть, так оно и есть. Но ты не изменился.

– Зачем мне меняться? – спрашивает он, наконец-то поняв, в чем дело. – Это соглашение работает в нашу пользу. Так меньше грязи. Ни эмоций, ни чувств. Мы оба можем быть счастливы.

– Верно.

Только меня больше нет.

Может быть, это несправедливо. Может быть, я слишком облажалась, и мои страдания слишком высоки.

Алексей, кажется, взволнован. Ему не терпится подняться наверх, чтобы налить себе еще выпить. Запереться в своем кабинете, чтобы остаться наедине со своими мыслями.

– Нет, – соглашаюсь я с ним. – Думаю, ты прав. Думаю, так будет лучше.

Он удовлетворенно кивает. С облегчением. Облегчением от того, что я ничего не прошу у него таким образом. Что мы можем продолжать в том же духе. Как будто ничего не изменится. Или изменится.

Но все уже изменилось.

– Наверное, будет лучше, если я останусь в своей комнате, – говорю я ему. – Чтобы все было так, как ты хочешь. Меньше грязи.

Он хмурится, но не спорит.

– Это к лучшему, – снова повторяю я.

Глава 37
Алексей

– Что ты натворил на этот раз? – спрашивает меня Магда, поставив на стол мой завтрак.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – отвечаю я, возвращаясь к компьютеру.

Она стучит по моему столу, давая понять, что еще не закончила.

– Ты не проводил времени с Талией уже больше двух недель. Она ускользает, Лешка. Снова погружаясь в свою печаль.

– Она хочет того, чего я не могу ей дать.

– Это смешно, – отвечает Магда. – Ты должен отдать ей все. Она беременна. Сейчас то самое время, когда она больше всего нуждается в тебе.

– Я сделал для нее все, что мог. Я договорился с врачом. Убедись, что она ест все самое лучшее. Я дал ей полную свободу действий, чтобы украсить детскую так, как ей нравится. Что еще я могу сделать?

– Может быть, вытащить голову из задницы, – предлагает Магда.

Я моргаю, уверенный, что неправильно ее понял. Но я понял правильно.

Магда никогда так со мной не разговаривала. С тех пор, как я был маленьким мальчиком на ее попечении.

– У тебя сегодня званый ужин, – напоминает она мне. – Предполагается, что это будет праздник. Как ты оправдаешь хмурое выражение лица своей жены?

Возможно, оно у меня такое же хмурое, поскольку она не позволяла мне прикасаться к ней с той ночи. Она оправдывалась тем, что плохо себя чувствует, и я не настаивал. После второго раза я вообще не потрудился вернуться в ее комнату. Она тоже не приходила ко мне. И мы находимся в тупике.

Я уже раздражен. И Магда не помогает разрешить проблему.

– Она переживет это, – говорю я Магде, пытаясь успокоить ее. – Это просто гормоны.

Она проклинает меня по-русски. А потом говорит то, что, как она знает, повлияет на меня больше всего.

– Я разочарована в тебе, Алешка. И я начинаю думать, что ты не справляешься с задачей под названием брак. Или с отцовством, если уж на то пошло.

– Довольно, – хлопаю ладонью по столу. – Ты не будешь так со мной разговаривать.

– Я буду говорить с тобой так, как захочу, – отвечает она. – Я не одна из твоей воровской шайки. Я женщина, которая вырастила тебя. И если ты не можешь поделиться своим сердцем с Талией, то как, черт возьми, ты собираешься поделиться им со своим собственным ребенком?

С этими словами, повисшими между нами, она уходит.

***

Талия в своей комнате, когда я переступаю порог. Одета для вечеринки. В дизайнерском платье и туфли на каблуках. Как и положено жене Вора.

Она выглядит прелестно. И вместе с тем несчастно.

Я едва могу даже смотреть на нее. Видеть, что я снова с ней сделал.

– Ты прекрасна, – говорю я ей.

Когда я целую ее в лоб, никакой реакции от нее. Она кивает и встречается со мной взглядом.

– Пора?

– Да.

Я хочу остановить ее, когда она двигается к двери. Я хочу, чтобы она снова улыбнулась. Я хочу сказать ей, что вырежу сердце Армана и подарю его ей на серебряном блюде, если это заставит ее снова улыбнуться.

Но сейчас она хочет не этого.

Она хочет кусочек меня. Она хочет больше, чем я ей предложил. Она меняет правила игры на полпути.

Я хватаю ее за руку и останавливаю, и она смотрит на меня с пустым выражением лица.

– Не волнуйся, – говорит она. – Я не буду смущать тебя сегодня.

Ее слова ранили меня. И она не дает мне времени загладить свою вину. Я ее не виню. Но когда мы спускаемся вниз, я на взводе. Мне нравится чувствовать, что мы – одна команда. Как и раньше. Но теперь мы разделены настолько, насколько могут быть разделены два человека.

Как я и сказал ей, что хотел именно этого.

Магда уже поприветствовала наших гостей, когда мы спустились вниз. Вечеринка для своих Воров и членов их семей. Все собрались здесь, чтобы отпраздновать беременность моей жены. Включая Сергея и Катю.

Это смешно, учитывая кислые мины на их лицах, когда я их вижу. Но это традиция. Виктор очень традиционен в этом отношении. Каждый сезон, каждое изменение… вечеринка.

– Лешенька. – Он приветствует меня крепким рукопожатием. – Что это за хмурое выражение на твоем лице? Ты уже слышал последние новости?

Я моргаю, не понимая, что он имеет в виду.

Он отводит меня в сторону и обеспечивает нам уединение, пока другие гости поздравляют Талию.

– Сегодня праздник, – говорит он. – Я не хочу портить тебе настроение.

– Просто скажи мне, в чем дело, Виктор, – настаиваю я. – Иначе я не смогу расслабиться.

– У нас небольшое осложнение, – объявляет он. – Арман в Штатах. С обоими грузами и дополнительным обещанным нам.

– Он хочет вернуть Талию, – заявляю я.

Виктор кивает, и мы оба замолкаем.

Это осложнение. Предполагалось, что у меня будет больше времени для планирования. Загнать его в угол, чтобы у него не было другого выбора, кроме как согласиться на мои условия. Но Арман жаден. Нетерпелив. Должно быть, он работал сверхурочно, чтобы доставить нам эти грузы.

– Я встречусь с ним завтра и предложу ему сделку, – говорю я Виктору.

Он качает головой.

– Я уже пытался заключить с ним сделку, Лешенька. Он не хочет расставаться с ней.

– Ты сделал это без меня? – интересуюсь я.

– Я не хотел доставлять тебе беспокойства этим.

– Хочешь сказать, что не хотел, чтобы я его убил.

– Ты не можешь, – отвечает мне Виктор. – Нам нужны его поставки.

– А он не может получить Талию. Теперь она моя жена. Дело сделано. Она под защитой кодекса Воров. Под моей защитой. У Армана нет выбора, кроме как принять это.

– Да, хорошо,… – Виктор вздыхает. – Мы что-нибудь придумаем, Лешенька. Мы всегда так делаем. Но сейчас ты должен дать мне слово, что будешь терпелив и не станешь поступать опрометчиво.

Виктор хорошо меня знает. Он знает, что я хочу смерти Армана. Но он прав. Я должен быть терпеливым. Я должен выждать время. Он не хочет рисковать нашими поставками оружия. Но Арман умрет. Когда это произойдет, это будет выглядеть как несчастный случай. Или так, будто это произошло по вине кого-то другого.

Как бы Виктор ни утверждал, что Воры превыше всего, я знаю, что он сделал бы то же самое, если бы дело касалось его собственной жены. Поэтому я просто киваю ему, и он сжимает мое плечо.

– Пойдем, – говорит он. – Время праздновать.