Текст книги "Чёрное серебро (СИ)"

Автор книги: Златовласка с косичками

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Господи, Богдан, вы живы…

Светлана быстро оттеснила всех посторонних, почти оттолкнув опешившую Диану, и обняла Богдана, а потом Костю. У неё в глазах стояли слёзы. Костя подумал, что ей наверняка было очень нелегко, учитывая, насколько тяжёлые воспоминания были связаны у неё с трагедиями на шахте, но они с Артёмом всё равно приехали. Эта мысль привела его в чувство. Он поднялся и постарался выдавить из себя успокаивающую улыбку.

– Свет, всё в порядке. Всё уже закончилось.

– И Слава Богу!

Светлана вытерла глаза и ещё раз решительно оттеснила собравшихся вокруг людей, то ли случайно, то ли намерено не подпуская к Богдану растерянную подобным напором Диану.

– Так, разойдитесь все, быстро. Ребята, давайте мы отвезём вас домой. Честное слово, на вас смотреть страшно.

– Отличная идея.

Богдан обвёл взглядом толпу, которая по-прежнему напирала. Он подумал, что в ближайшие часы его ждут бесконечные фразы благодарностей, пожеланий и расспросов, и содрогнулся от подобной перспективы. Это было уже слишком.

Машина Артёма, словно по волшебству, появилась совсем рядом. Благодаря Светлане, которая охраняла братьев Стармановых как настоящий цербер, им удалось достаточно ловко улизнуть, оставив позади целую толпу. Через несколько минут они уже были дома. Артём высадил их почти у порога. Было видно, что Светлана хочет остаться и организовать завтрак, но Богдан, заранее предвидя подобный исход, сразу же попросил её заняться репортёрами, которые наверняка должны были перекочевать с территории шахты прямо под окна главного офиса компании Стармановых.

Костя первым вылез из машины и, пока Богдан разговаривал со Светланой, опустился прямо на широкое крыльцо. Прислонившись спиной к деревянному столбику, он закрыл глаза, с наслаждением подставляя лицо тёплым солнечным лучам, и так и сидел, отстранённо слушая короткий разговор, шум отъезжающей машины и приближающиеся шаги брата. Почувствовав, что Богдан стоит рядом, он с трудом разлепил веки, заставляя себя поднять голову. Брат возвышался прямо над ним, вполне напоминая свирепое сказочное чудовище в своей грязной оборванной одежде и с кусками грязи, налипшими на лице и волосах. Его глаза стремительно чернели, что придавало ему ещё больше сходства с каким-нибудь разъярённым горным троллем, выбравшимся на охоту из мрачных подземелий. Подобное сравнение показалось Косте забавным, и он даже улыбнулся.

– Вставай.

Богдан рывком поднял его на ноги. Обжёг чёрным взглядом. И залепил по щеке быстрым и хлёстким ударом.

========== Глава 11 ==========

Голова Кости дёрнулась. Он покачнулся от удара, который был вполне ощутимым, хоть и не намеренно жестоким, и отступил на шаг назад. Машинально подняв руку, он прижал её к щеке, где расцветало красное пятно, и уставился на брата.

– Ты охренел? – неестественно спокойно спросил он.

– Зачем ты полез в шахту?

Голос Богдана был прерывисто-хриплым. Он был бледен как полотно. Его колотило так, что зубы стучали. Сейчас он уже не был похож на сказочное чудовище. Скорее, на помешанного.

– Зачем ты это сделал? А если бы что-то случилось? Если бы произошёл ещё один обвал и тебя засыпало камнями?

– Но ведь не засыпало.

Костя пожал плечами и на всякий случай отошёл ещё на несколько шагов от не вполне адекватного брата. Даже эти нехитрые движения дались ему с трудом, и он подумал, что чудовищно устал. В данный момент ему больше всего хотелось пойти в дом и лечь спать, предварительно постояв под тёплым душем. Именно таких простых радостей жизни он и ждал от возвращения домой. А вовсе не пощёчин от Богдана, которого отправился спасать, переборов каким-то чудом свой ужас перед тёмными подземными лабиринтами.

– Там мог провалиться в такую же яму, как и я. Мог потерять сознание. И никто бы тебя там не нашёл.

Богдан увидел, что Костя отступает в сторону, и двинулся следом. Его пугала даже мысль о том, что брат отдаляется от него, пусть даже на такое незначительное расстояние. Это был совершенно иррациональный страх, основанный на полубезумной уверенности, что если он отпустит его дальше чем на пару метров, Костя сразу же исчезнет. Просто возьмёт и растает в воздухе.

– Богдан, со мной ничего страшного не произошло, – устало покачал головой Костя. – Разуй уже глаза и посмотри. Я в полном порядке, если не считать того, что еле стою на ногах. А вот о тебе такого не скажешь. Ты, наверное, сильно головой ударился, когда падал? Мозги как, всё ещё на месте?

– Никогда больше.

Богдан догнал его в два коротких шага и схватил за плечи. Притянув брата к себе, он ощутимо тряхнул его. На его лице промелькнул отголосок злости, за которой скрывался безграничный страх.

– Никогда больше так не делай!

– Тебя заклинило?

Костя вырвался. Его глаза гневно блеснули.

– Почему с тобой всегда всё не как у людей? Ты думаешь, что только ты испугался? И только ты переживал? А тебе не приходило в голову, что ты просто эгоист? А, брат? Ну дай мне ещё раз по морде, если тебе будет от этого легче. Хотя нет, не будет. Ты ведь не успокоишься, так?

Он покачал головой и поднялся на крыльцо.

– Костя, – Богдан опять потянулся следом. – Стой, я…

– Нет, – резко отмахнулся Костя. – Сам замри на месте и для начала остынь. Не вздумай прямо сейчас идти за мной. Слушай, Богдан, я очень рад, что с тобой всё хорошо. Пару часов назад я был готов отдать всё что угодно, чтобы тебя вернуть, и сейчас я счастлив, что ты жив и здоров. Но, помимо всего прочего, я устал и больше всего хочу в душ. Кстати, тебе тоже не помешает.

Он повернулся и пошёл в дом. Богдан проводил его взглядом и опустился на ступеньки, устраиваясь на том самом месте, где пару минут назад сидел Костя. Покосившись на свои грязные руки, он опять вспомнил шахту и всё, что там произошло. Это были далеко не лучшие воспоминания. Внезапное падение в темноту и тошнотворное чувство беспомощности, навалившееся после многочисленных и бесполезных попыток сделать хоть что-нибудь ради собственного спасения и возвращения к свету. Он хорошо помнил, насколько отвратительно было бояться самой перспективы навсегда остаться под землёй в холодной и душной ловушке только потому, что его никто не сможет найти. Вполне возможно, что так бы и было, если бы не Костя, который отправился на его поиски, стянув форму какого-то рястяпы-спасателя и едва не задохнувшись от ужаса в конце своего нелёгкого пути, когда всё уже было сделано. Богдан содрогнулся, и его опять затрясло. А если бы они не успели подняться вовремя и Костя не выдержал? Если бы произошло самое страшное? Он бы никогда себе этого не простил и просто не смог жить после такого. Богдан и раньше знал, что Костя был самым главным в его жизни, но сейчас это знание стало окончательной и непреложной истиной. Снедающая его душу тревога не уследить и не успеть больше не тлела, а пылала ярким пламенем. И Богдан понимал, что уже ничего не сможет с этим поделать.

Просидев какое-то время на крыльце, он постепенно успокоился. Тревога не ушла, но её удалось немного заглушить. Ещё раз глянув на свои руки и даже не рассматривая всё остальное, Богдан встал и больше не откладывая направился в душ. Ему пришлось долго и основательно мыться, тщательно устраняя въевшуюся под кожу грязь. На его теле оказалось много царапин и ссадин, но ничего серьёзного не было. Переодевшись в чистую одежду и машинально порадовавшись тому, что у прислуги сегодня выходной и в доме нет посторонних, он отправился на поиски брата.

Кости не было в его комнате. На кухне и в гостиной тоже было пусто. Он обнаружился на террасе, расположенной на крыше, куда сбегал почти всякий раз, когда его что-то беспокоило или пугало. Сидя на скамейке, Костя смотрел на горы. Яркое утреннее солнце, похоже, совершенно не слепило его и не причиняло никакого дискомфорта. «Потому что он и сам как какой-то экзотический цветок, который постоянно тянется к солнцу», – подумал Богдан, выходя на террасу. У него промелькнула догадка о том, что Костя попросту восполняет свои запасы света и тепла, которые совсем недавно растратил в шахте. Очевидно, солнечный свет был ему необходим ещё больше, чем остальным – обычным людям. Он был не таким, как все, и даже не из-за того, что в его венах текла кровь особенных. Просто он был другим. Более утончённым и прекрасным, более хрупким и нуждающимся в постоянной защите. Пусть даже иногда против его воли.

– Костя, – позвал Богдан, и брат медленно обернулся. Он тоже успел вымыться, но, судя по всему, не слишком взбодрился после душа. У него под глазами залегли глубокие тени. Яркий след от удара на щеке уже прошёл, но Богдан всё равно его видел. Он сжал зубы, отчаянно жалея, что не отвесил ту пощёчину себе. Да, в тот момент он совершено не мог контролировать себя из-за удушающего страха, но, как ни крути, это было хреновым оправданием.

– Прости меня за то, что я тебя ударил. Я поступил как последняя свинья. Лучше бы я себе голову разбил. Прости меня, пожалуйста.

Костя молчал. Несколько минут он просто смотрел на него, и Богдан успел подойти ближе, придумывая десятки подходящих слов, которые мог и готов был высказать. Он уже открыл рот, однако не успел.

– Извинения приняты, – Костя коротко кивнул и пожал плечами. – Я и не делал особой трагедии из этого. Хотя бы потому, что такая фигня совершенно в твоём духе. Ты сначала натворишь дел, а потом хватаешься за голову.

Богдан внимательно посмотрел на него, но не увидел ничего настораживающего. Брат говорил серьёзно. И пусть это был не повод расслабиться до конца, ещё один шаг вперёд вполне можно было сделать. Чтобы ещё хоть немного сократить это проклятое расстояние, которое всегда стояло между ними.

– Да, ты прав. Абсолютно по всем статьям. Со мной всегда такая фигня. Я опять потерял голову. Да что там говорить, я почти тронулся.

– Это точно, – согласился Костя. Он попробовал улыбнуться и, несмотря на то, что получилось не слишком весело, это всё равно было уже что-то. – Ты и был похож на сумасшедшего. И, кстати, вполне заслуживал того, чтобы я тебе тоже врезал. За то, что вляпался в такую передрягу и чуть не погиб.

– Я бы как-то выкрутился. Возможно, не сразу, но в любом случае у меня было больше шансов на спасение. А вот если бы ты угодил в подземную яму…

Богдан замолчал и сглотнул комок в горле. Стоило вспомнить, как он увидел брата почти в полуобморочном состоянии сползающим по стенке шахты, как у него по спине опять побежали ледяные мурашки.

– Там сплошная темень, и это как раз то, чего ты на дух не переносишь. Тебе там было не место.

– Там никому не место. Но ведь люди там как-то работают. И ты туда спустился. Так что я ничем не лучше остальных.

– Ты лучше, – без тени сомнения мгновенно возразил Богдан. – Ты лучше всех.

– Потому что я твой брат? Или…

Костя осёкся. На его щеках вспыхнул лёгкий румянец. Было видно, что он тут же пожалел о фразе, которую начал, но было уже поздно. Он решил не отступать. И когда опять поднял взгляд на Богдана, в его глазах был почти вызов.

– Или потому что ты меня любишь?

– Потому что люблю, – согласился Богдан. – И потому что ты мой брат. По обоим пунктам. И это не странно. Для меня это правильно.

Он вдруг ощутил тепло, которое начинало зарождаться где-то внутри и постепенно пронизывало и согревало всё его тело. Оно не имело отношения к солнечному свету, это было совсем другое. Костя сам заговорил о том, о чём несколько часов назад не хотел даже слушать. И пусть этого было пока недостаточно, Богдан уже знал, что всё изменилось. Брат больше не будет прятаться или пытаться сбежать из города. Он это чувствовал.

– А для меня самое правильное то, что с тобой всё в порядке, – неожиданно сказал Костя. Он задумчиво кивнул, уже принимая как должное очередное признание брата. – Я ведь тоже почти свихнулся, когда узнал, что тебя засыпало в шахте. Такое со мной было впервые. Я не мог думать ни о чём другом.

– Ты полез под землю ради меня. Несмотря на то, что до ужаса боялся оказаться в темноте.

Богдан затаил дыхание. Сейчас он ловил каждое слово, которое слетало с губ младшего. Тепло внутри него росло, и одновременно с ним крепла уверенность, что всё действительно изменилось в лучшую сторону. Теперь разговор в отцовском кабинете навсегда остался в прошлом.

– Да, я боялся. Пока не понял, что есть кое-что посильнее моего страха. Вероятность потерять того, кто тебе дорог. Вот что по-настоящему жутко. Столкнувшись с этим, сразу же понимаешь, насколько всё остальное неважно. И понимаешь, что никакие запреты и законы больше не работают.

Костя на секунду замер, а потом посмотрел Богдану в глаза. По-прежнему с вызовом, но ещё и с капелькой растерянности. Словно сам удивлялся собственным словам, подсознательно ожидая ответной реакции. А Богдан сам не знал, что ему делать. Одновременно упасть на колени перед скамейкой, чтобы прижать ладонь к щеке брата и греть её своим теплом, прогоняя малейшую память о пощёчине. Гладить его плечи и руки, наслаждаясь уверенностью, что он рядом и больше никуда не убежит. Он хотел сделать всё это и не мог осмелиться. Решившись лишь на то, чтобы положить руку Косте на плечо, Богдан произнёс вмиг охрипшим голосом:

– Забудь обо всём плохом. Я обещаю, что у тебя больше не будет поводов испытывать страх. Потому что я никуда не уйду. И не отпущу тебя. Больше никогда, никогда в жизни.

Костя вздрогнул. Богдан ощутил, как напряглось его тело, понял, что ляпнул, и тут же поспешил добавить, мысленно проклиная свой длинный несдержанный язык:

– Нет, Костя, я не это имел в виду. Я не буду тебя заставлять. И ничего требовать от тебя тоже не буду. Я просто буду ждать столько, сколько понадобится. Тебе не надо меня бояться.

– Я не боюсь.

Костя перехватил его руку, лежавшую на своём плече, но не затем, чтобы оттолкнуть. Он взялся за крепкое запястье и, держась за руку брата, встал на ноги. На его лице быстро сменялись эмоции. Серьёзное выражение сразу же стёрлось решительностью, которую мгновенно убрала неловкая попытка улыбнуться.

– Но в отличие от тебя я ничего не могу пообещать. Сейчас я уже ни в чём не уверен. Оказывается, я сам себя не знаю и не могу разобраться ни в своих чувствах, ни в своих желаниях. Я даже не знаю, чего мне ждать от себя в следующую минуту.

– Это всё не так уж и важно. Просто будь рядом со мной.

У Богдана совсем сел голос. Он потянулся к брату, который всё ещё держал его за руку, действуя совсем медленно, чтобы тот мог сразу же шагнуть назад, если ему что-то не понравится. Однако Костя не отступал. Он только чуть вздрогнул, когда тёплое дыхание коснулось его лица, и, не удержавшись, закрыл глаза. Богдан не стал с этим спорить. Он не был настойчивым или торопливым. Он сдерживал себя железным усилием воли и лишь покрывал лёгкими, почти невесомыми поцелуями веки, лоб и переносицу брата, ласкал кончиками пальцев щеку, на которой уже не было и намёка на красноту, и жадно вдыхал знакомый аромат зелёных яблок, исходивший от тёмных волос. Положив свободную руку на спину Кости, он бережно привлёк его к себе и так и застыл. Пока ему было достаточно и этого. Просто быть рядом, обнимать брата, чувствуя его пальцы на своём запястье. Богдан был готов простоять так до следующего утра.

Однако стоило Косте пошевелиться, и он неохотно подчинился. Убрав руку, Богдан сделал шаг назад, думая, что младший хочет освободиться. Он не собирался возражать и даже не думал удерживать силой, однако Костя не уходил. Он просто немного отстранился, чтобы приблизить своё лицо к лицу Богдана. И через секунду сам прижался к его губам в осторожном, немного неуверенном и абсолютно волшебном поцелуе.

Это было невероятно. Всё вокруг словно померкло и отошло на второй план. Прошлое отступило, унося с собой неуверенность и страх. Остались только они. Двое самых близких и самых родных друг для друга людей, испытывающих непреодолимую взаимную потребность.

Через какое-то время они прервали поцелуй и замерли, глядя друг на друга. С похожими выражениями на лицах, с одинаковыми взглядами ярко блестевших глаз.

– Давай пойдём в дом, – Богдан как заворожённый рассматривал припухшие губы брата.

– Хорошо, – Костя медленно кивнул и первым направился в сторону лестницы. Спустя пару минут он зашёл в свою комнату и, оглянувшись, увидел, что брат стоит совсем рядом. По его телу прошла волна дрожи. Богдан заметил это и отступил на шаг назад.

– Я могу уйти, – пробормотал он, чувствуя всем своим существом протест, вызванный этими простыми словами. – Если скажешь.

– А если не скажу?

Костя облизнул пересохшие губы. Он сделал это машинально, совершенно не собираясь провоцировать брата, но уже через секунду понял, что натворил, увидев, как стремительно темнеют серые глаза.

– Значит, я останусь.

Богдан сглотнул. Он подумал, что ведёт себя как подросток, у которого всё происходит в первый раз. Приблизившись к брату, он положил руку ему на талию и, склонив голову, коснулся губами Костиного виска, мягко шепча в тёмные волосы:

– Можно?

– Да.

Костя вздрогнул, отлично понимая, на что сейчас подписывается. Он попытался расслабиться и неожиданно заулыбался, по-настоящему тепло и искренне, сразу же напомнив этим Богдану того, прежнего Костю, который ещё не побывал в горном домике и не смотрел на своего старшего брата с выражением горечи и сожаления в зелёных глазах.

– Только ни на что не рассчитывай, ясно? Кажется, я вот-вот вырублюсь. Я слишком сильно хочу спать. Просто с ног валюсь.

– Ещё бы.

Богдан понимающе кивнул. Он был готов сцеловать эту бесценную улыбку с лица брата, готов сделать гораздо больше… но прямо сейчас был согласен просто лечь рядом и беречь его сон.

– Как скажешь. Значит, будем спать.

– Звучит неплохо.

Костя опустился на кровать и тут же откатился в сторону, освобождая место. Богдан не заставил себя ждать и осторожно вытянулся рядом. В его голове промелькнула дурацкая мысль, что ради того, чтобы лежать в этой кровати, он согласился бы пережить ещё не один обвал в шахте. Протянув руку, он нашёл ладонь брата и сжал её.

– Спасибо за то, что спас меня, – тихо сказал Богдан. – Я ведь так тебя и не поблагодарил за это.

– Ты поблагодарил, – сонно фыркнул Костя, не предпринимая попыток освободить руку. – Неплохой такой оплеухой.

– Потому что я идиот. У меня срывает крышу, когда тебе что-то грозит. Я ничего не могу с этим поделать. Я очень тебя люблю.

– Да, а я тоже…

Костя не закончил свою фразу. Богдан ждал, боясь спугнуть громким вздохом очередное слово, а потом покосился вбок и усмехнулся через секунду. Костя не собирался больше ничего говорить, потому что спал. Похоже, его и впрямь моментально вырубило. На его губах застыла спокойная улыбка. Он был такой красивый. Богдан решил приподняться на локте, чтобы ему было удобнее любоваться спящим братом, и в следующую секунду тоже упал на подушку, провалившись в глубокий сон.

Когда он проснулся и открыл глаза, в комнате было полутемно. Богдану показалось, что он проспал совсем недолго, однако, судя по всему, уже приближался вечер. Последние лучи заходящего солнца как раз скользили по кровати. Богдан поднял голову и сообразил, что его разбудило совсем не это. Костя лежал у стены, почти скрутившись в бублик. Он беспокойно вздрагивал и тихо стонал. Богдан быстро склонился над ним, развернул к себе и, увидев, как искажено лицо брата, не задумываясь тряхнул его за плечи.

– Костя, – громко позвал он. – Костя, проснись!

Это подействовало. Брат открыл глаза и судорожно вздохнул. Его трясло, на висках выступили капли пота.

– Богдан… Это был сон? Кошмар… Ты же выбрался? Там было так темно. Я думал, что не найду тебя.

– Но ты нашёл.

Богдана затопила лавина нежности. Взъерошенный, испуганный и совершенно беспомощный после кошмара Костя вызывал неудержимое желание обнять его и начать успокаивать как ребёнка. Богдан так и сделал. Он начал шептать ласковые слова и гладить брата по спине и плечам.

– Успокойся, теперь всё хорошо. Конечно, это был сон, только сон. Мой маленький, мой любимый Костя. Моё драгоценное сокровище. Тебе ничего не надо бояться. Я всегда смогу защитить тебя.

Он продолжал обнимать, гладить и шептать. Постепенно Костя расслабился и затих в его руках. Сидя на кровати, он тоже обнял брата и прижался к нему всем телом. Так было спокойнее и безопаснее. Тело подчинялось инстинкту и само льнуло к теплу, убегая от отголосков кошмара и реагируя на ласку.

В какой-то момент Богдан перестал успокаивать и начал делать абсолютно противоположные вещи. Мягкое тепло переросло в пожар. Ладони Богдана проникли под футболку Кости и скользнули по его бокам и спине, лаская гладкую кожу. Он не сдержался и обрушился с поцелуем на нежные губы, размыкая их языком и проникая в сладкую глубину. Сунув руку за пояс лёгких домашних штанов брата, Богдан опустил её вниз, совершенно дурея от отсутствия сопротивления, от податливости любимого и желанного тела в своих объятиях. И только услышав сдавленный стон Кости, он заставил себя притормозить. Судорожно вздохнув, Богдан убрал руки и отстранился.

– Извини, малыш, – пробормотал он. – Я не буду. Если не хочешь, я остановлюсь.

– А ты сможешь?

У Кости дрожал голос. Бирюзовые глаза расширились и казались неестественно большими.

– Смогу, – Богдан подавил очередной тяжёлый вздох и постарался, чтобы его голос звучал как можно увереннее. – Даже не сомневайся.

– Молодец. А вот у меня, похоже, закончилась выдержка.

На лице Кости промелькнула растерянная улыбка. Быстро заморгав, он начал стягивать с себя футболку, на секунду прикрыл глаза, словно пытаясь хоть так компенсировать вспыхнувшие щёки, и решительно потянулся к брату.

Богдан замер. Он всё ещё не до конца верил, но тут же с готовностью привлёк брата к себе, возвращая гибкое тело в свои объятия, на своё законное место. «Мой» билось у него в голове, когда он гладил обнажённые плечи. «Только мой» стучало в висках, когда его губы прижимались к изгибу тонкой шеи. «Навсегда» пело в груди, когда он обхватывал дрожащими ладонями стройную талию. Богдан осторожно уложил Костю на кровать, опуская его спиной на подушку, и склонился сверху, всматриваясь в расцвеченное румянцем лицо.

– Люблю, – сдавленно от переполняющих его чувств пробормотал он. – Как же я тебя люблю.

– И я… тоже. Может, так и нельзя. Но я не могу без тебя. Похоже, мы оба попали. Серьёзно попали.

Костя сбивчиво шептал и тоже вглядывался в брата. Ему приходилось кусать губы, чтобы не стонать и не слишком сильно вздрагивать от нежных и откровенных прикосновений.

– Очень серьёзно, – согласно шепнул Богдан. Он быстро снял свою футболку и отбросил её на пол, а потом взялся за Костины штаны и стянул их вместе с бельём, действуя уже медленнее и любуясь длинными стройными ногами. Наклонившись, он поцеловал брата в живот, скользнув языком в выемку пупка. Костя под ним дёрнулся, но его тут же вернули на место.

Богдан наклонился ещё ниже и обхватил губами член брата, медленно погружая его в рот. Костя опять вздрогнул. Его тело выгнулось, а пальцы непроизвольно скользнули в золотистые волосы старшего. Ему было хорошо. Губы Богдана скользили по его члену, настойчиво сжимая и мягко посасывая. Эта ласка сводила с ума, заставляя метаться на постели и вскидывать бёдра, позабыв обо всём на свете, включая недавние сомнения и стыд. Костя ощущал, как широкие ладони брата сжимают его ягодицы, приподнимая и раздвигая упругие половинки, чтобы коснуться кончиками пальцев краёв отверстия, осторожно поглаживая, но пока не проникая внутрь. Это было приятно и этого было недостаточно. Костя всё ещё не мог сказать вслух, чего он хочет, но практически молил об этом каждым своим стоном. Богдан всё понимал, однако не спешил. Он боялся причинить боль, начав ласкать брата сухими пальцами, и знал, что должен найти что-то подходящее, но не хотел уходить. Вдруг Костя передумает, как только останется один?

С трудом заставив себя отстраниться, Богдан глянул на брата расширенными тёмно-серыми глазами и быстро встал.

– Я сейчас вернусь, – пробормотал он, испытывая острое сожаление от того, что приходится уйти, пусть даже на пару минут.

– Зачем? – непонимающе выдохнул Костя. – Что случилось?

– Ничего, просто мне нужно кое-что взять. Я бегом. Малыш, всего секунду.

Богдан попятился к двери. Он знал, что у него в комнате была смазка, и торопливо пересёк коридор, заставляя себя успокоиться и не выдумывать всякие глупости. Костя не передумает. Теперь в этом можно было больше не сомневаться. Богдан это знал и всё равно спешил. Просто потому что не мог больше ждать. Он и так ждал уже слишком много.

Костя был в комнате, когда Богдан вернулся. Он сидел на краю кровати, зачем-то прикрывшись краем простыни, и при появлении брата покосился на полупрозрачный тюбик в его руке.

– Я так и понял, что ты пошёл за этим, – пробормотал он, на секунду пряча лицо в ладонях, чтобы прикрыть заалевшие уже в который раз щёки. – Эта штука необходима, так?

– Да, потому что я не хочу, чтобы тебе было больно, – покачал головой Богдан. – Тебе должно быть хорошо, Костя. Только хорошо. Если тебе вдруг что-то не понравится, только скажи.

– Ладно.

Костя сглотнул. Подняв голову и уставившись на брата, он попытался улыбнуться.

– А ты штаны думаешь снимать? Или мне одному тут голым сидеть?

– Разве мы собираемся сидеть?

Богдан бросил смазку на кровать и быстро снял с себя остатки одежды. Сделав шаг вперёд, он поравнялся с Костей, который тоже встал. Его простыня соскользнула на пол. Даже не пытаясь подхватить её, Костя шагнул в объятия брата. Их тянуло друг к другу как магнитом. Богдан обхватил ладонью затылок Кости, притягивая его к себе для поцелуя, и одного прикосновения губ оказалось достаточно, чтобы опять запылали оба.

Они почти свалились на кровать, задыхаясь от нехватки воздуха, но даже не думая прекращать целоваться. Никаких запретов больше не существовало. Жар, охвативший обоих, просто не оставил для них места. Колени Кости сами разъехались в стороны, и Богдан поймал их, разводя ещё шире. Щедро смазав пальцы, он устроился между ягодиц брата и медленно проник пальцем в его анус, начав осторожно поглаживать упругие стенки. Костя судорожно выдохнул. Ощущений было слишком много, и все они приносили удовольствие. К одному пальцу прибавился второй, растягивая его изнутри и обильно увлажняя смазкой, чтобы подготовить к большему. Не было и намёка на боль, только наслаждение, накатывающее сладкими волнами, когда Богдан раз за разом затрагивал чувствительный бугорок внутри. Костя не мог больше сдерживаться. Он задвигал бёдрами, непроизвольно насаживаясь на пальцы брата, и сдавленно застонал, потянувшись к своему давно стоявшему члену, однако Богдан перехватил его руку.

– Давай лучше я, – хрипло прошептал он.

Да, так было лучше. Настойчивые пальцы обхватили влажный ствол и заскользили по всей длине, поглаживая головку и опускаясь вниз, сжимая и тут же отпуская, почти дразня своими прикосновениями и срывая очередной стон с губ Кости.

– Богдан… я больше не могу… – взмолился он, и это подействовало. Богдан отстранился, но ненадолго. Уже через секунду сильные руки брата осторожно перевернули Костю на живот, опуская на колени и локти. Тот и не думал протестовать. В этой позе было гораздо удобнее. Волна сладкой дрожи пронзила его тело лишь от того, что ладони брата легли на его бёдра, переместились на ягодицы и слегка развели их.

Богдан начал входить медленными скользящими толчками. Ему приходилось сдерживаться, чтобы не ворваться сразу и до упора. Костя инстинктивно двигался навстречу, с готовностью принимая член брата. Он дрожал всем телом, растворяясь в ярких сладостных ощущениях, и громко застонал, когда Богдан вошёл в него полностью.

Оба были уже на грани. Богдан опустил руку вниз и обхватил напряжённый член Кости, лаская мокрую от смазки головку. Он не прекращал двигаться сильными ритмичными толчками, окончательно подчиняя себе желанное тело. Костя был горячим и восхитительно узким. Он сжимал его глубоко внутри, содрогаясь от удовольствия. Разрядка не заставила себя долго ждать. Костя кончил первым, излившись в руку Богдана, и задохнулся беззвучным воплем наслаждения, лишь усиленным благодаря ощущению влажного тепла наполнившего его изнутри семени брата.

Они совершенно выдохлись. И несмотря на то, что проспали большую часть дня, даже не пытались выбраться из постели. Богдан притянул Костю к себе и поцеловал. Он не собирался разжимать рук и отпускать брата. А Костя и не думал отстраняться.

========== Глава 12 ==========

Богдан ждал в машине уже несколько минут. Он знал, что Костя должен вот-вот появиться, но не спешил рассматривать толпу галдящих во дворе студентов в поисках брата. У него не было и тени сомнения в том, что он сразу же найдёт взглядом знакомую темноволосую макушку, как только Костя покажется. Мелкий всегда выделялся в толпе и не только для старшего брата. У него был редкий дар притягивать внимание окружающих своей тёплой улыбкой и лёгкой манерой общения. «Наше солнышко» – именно так любила называть Костю мать, и Богдан был с ней абсолютно согласен.

Наконец Костя появился на ступеньках вместе с компанией одногруппников. Несколько девчонок крутились вокруг него, о чём-то весело щебеча, а парень с копной косичек на голове приобнимал за плечи. Лицо парня показалось Богдану знакомым. Это был Серый, тот самый надоедливый неч, который не так давно приютил Костю в своей хибаре на окраине города. Его присутствие, ровно как и рука, самым наглым образом устроившаяся на плече брата, вызвали хмурую гримасу на лице Богдана, но он заставил себя успокоиться. У него больше не было причин для глупой ревности, и он это понимал.

Богдан начал считать про себя, почти по-детски отсекая секунды до встречи с братом. Он с безошибочной точностью чувствовал приближение Кости и знал, что не одинок в этом почти сверхъестественном чутье. Мелкий тоже реагировал на него подобным образом. На счёт «семь» Костя повернулся и посмотрел прямо на брата, безошибочно находя взглядом его машину, хоть она и стояла в тени деревьев.

– Привет, Богдан.

Костя не стал задерживаться с друзьями и сразу же пошёл к машине. Открыв дверцу, он плюхнулся на сиденье и широко улыбнулся.

– Давно ждёшь?

– Не очень.

Богдан с трудом подавил желание притянуть его к себе и поцеловать. Прямо тут. И плевать на толпы студентов во дворе.

– Ну как, защитил своё детище?

– Ага.

Костя довольно кивнул и откинулся на сидении, расслаблено жмурясь.

– Наконец-то я добил этот проклятый доклад. Хочешь услышать рассказ с подробностями?

– А что, есть чем удивить? – ухмыльнулся Богдан. – Ты наконец отхватил двойку? И подпортил свою репутацию занудного умника?