Текст книги "Чёрное серебро (СИ)"

Автор книги: Златовласка с косичками

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Он почти сразу же нашёл нужное место. Полночная гряда была самой известной и самой популярной частью здешних гор. Богдан и сам бывал тут не раз с компанией в подростковом возрасте. Правда, и у него, и у его друзей хватало ума не делать того, что творили идиоты, называющие себя полночниками и расположившиеся сейчас в стороне от дороги, совсем недалеко от крутых выступов и острых скал.

Костя был тут. Он стоял вместе со своими дружками нечами. Их мотоциклы лежали рядом. Скорее всего, они договорились об этой встрече вчера в клубе, как раз тогда, когда мелкий упивался своей обидой на коварного старшего брата. Надо полагать, они уже успели побаловаться адреналиновым коктейлем?

Богдан оставил машину на дороге и спустился со склона, пробираясь по камням, так что его заметили не сразу. Первым, кто его увидел, был не Костя, а надоедливый неч Серый. Он что-то сказал Косте, и тот резко обернулся. Его лицо застыло. Пару секунд он просто стоял и смотрел на приближающегося Богдана, а потом сам пошёл ему навстречу.

Они остановились, когда их разделяло всего несколько метров. Богдан окинул брата быстрым взглядом, отмечая помятую футболку, испачканные травой и землёй джинсы и длинную царапину на щеке. Промытая и заклеенная пластырем, она всё равно оставалась царапиной, и Богдан даже не собирался спрашивать, откуда она взялась. Наверняка у отморозков с нечеловеческой кровью, которые собрались сейчас вокруг, тоже были аналогичные травмы.

– Зачем ты пришёл сюда, Богдан? – подчёркнуто спокойным тоном спросил Костя. – Это лишнее. Я уже и так собирался ехать домой.

Брат не ответил, и Костя криво усмехнулся.

– Что, настолько разъярён, что даже не хочешь ничего мне сказать?

– Хочу, – голос Богдана отдавал льдом. – К чему эта очередная демонстрация? У тебя опять не хватило пороху обсудить всё по-мужски? Решил закатить мне ещё одну сопливую истерику?

– Это не истерика.

Щёки Кости гневно порозовели, выдавая его реакцию на обидные слова.

– Неужели? А что тогда?

– Мой способ отвлечься! То, что помогает мне свободно вздохнуть хоть ненадолго. Я уже пытался объяснить тебе, что я чувствую и что это для меня значит, но ты не можешь или не хочешь этого понять!

– Может, потому, что понять такое в принципе невозможно?

– Я просто делаю то, что хочу. Так же, как и ты.

– Нет, ты делаешь это назло мне, – покачал головой Богдан. – Это твоя месть? Сколько раз ты уже прыгнул сегодня? Ещё есть какие-нибудь травмы кроме этой хрени на щеке?

– Я прыгнул два раза, – с вызовом ответил Костя. – Всего два. И у меня больше нет никаких травм. Что со мной может случиться? Я ведь даже не человек!

Его лицо на секунду исказила болезненная гримаса.

– А, кстати, об этом. Не хочешь рассказать, к какому виду нечей я отношусь? Ты ведь разговаривал вчера с кем-то по телефону обо мне. С кем, если не секрет? Поделись информацией, мне интересно.

– Вчера тебя это не интересовало, – с заметным сарказмом протянул Богдан.

– Вчера мне было не до этого. Расскажи мне, Богдан. Согласись, я должен это знать.

Костя непроизвольно стиснул руки в кулаки. Его опять начало трясти. И он ещё утверждает, что у него нет истерики? Было совершенно очевидно, что ему далеко до спокойного или хотя бы стабильного состояния, но Богдан не испытывал жалости к брату. Им окончательно завладел гнев, и он не видел причин сопротивляться его пьянящей тёмной силе, особенно соблазнительной в данный момент и в данной ситуации. Почему нет? В конце концов этот мальчишка, который стоял сейчас перед ним, не особо задумывался о чувствах своего старшего брата.

– Я не собираюсь ничего рассказывать тебе здесь. Среди этих.

Богдан кивнул на полночников, которые находились не так далеко от них и усиленно делали вид, что не слушают и даже не смотрят в их сторону.

– И зря! – предсказуемо вскинулся Костя. – Большинство из них такие же, как я! Тут много особенных. Скажи, что нормально к ним относишься! Не так, как к какому-то отребью.

Богдан одарил его холодным взглядом, посмотрев сначала на царапину, которая сейчас действовала на него как красная тряпка на быка, а потом заглянул прямо в зелёные глаза.

– Ты прав, – негромко, но предельно чётко произнёс он. – Они самое настоящее отребье. Ни разу не люди. Даже в собственных мечтах.

Костя застыл. Его глаза вмиг потускнели. В ускользающем зелёном блеске промелькнуло что-то мучительное и страшное. Это была даже не обида, скорее отчаяние. Ссутулившись и прикрыв на секунду веки, он провёл рукой по глазам, а когда выпрямился, то устало пожал плечами.

– Езжай домой, Богдан. Я тоже скоро буду. Поговорим.

– Мы только и делаем, что говорим, – не стараясь изменить свой холодный тон, сказал Богдан. – Думаешь, это поможет?

– Честно? Нет.

Костя покачал головой, нервно проведя рукой по растрёпанным волосам. Богдан согласно кивнул. На его лице вдруг появилась мрачная решимость, и он сделал шаг вперёд.

– Но я знаю, что поможет.

Костя не успел даже отскочить в сторону. Его схватили за плечо и почти сорвали с места. Богдан приложил всю свою силу, и её оказалось достаточно. Даже начав сопротивляться, младший всё равно не мог ничего сделать.

– Прекрати!

Костя попробовал оттолкнуть брата и, резко дёргая рукой, стукнул его в бок. Богдан на секунду замер, сжимая его ещё крепче и поворачивая голову, чтобы посмотреть на него сверху вниз. Поймав его взгляд, Костя осёкся. Глаза брата горели неистовым огнём, превратившись в тёмные омуты расплавленного серебра.

– Ты всё равно не посадишь меня под замок, – сглотнув, хрипло выдавил он. – Заставишь сейчас, и я уйду потом.

– Посмотрим.

Богдан опять потянул его за собой, оглянувшись мимоходом на полночников, которые взволнованно двинулись следом за ними, явно собираясь предпринимать какие-то идиотско-бесполезные попытки помочь своему товарищу.

– Вперёд, – Богдан подбодрил их широкой улыбкой голодного хищника. – Первый, кто попробует сунуться, останется здесь надолго. До приезда скорой, если ему повезёт.

Он быстро дотащил младшего до машины. Костя больше не сопротивлялся. Очевидно, понял, что это всё равно бесполезно. Братья не разговаривали по дороге домой. Костя ожидал серьёзных разборок, но Богдан просто довёл его до порога спальни, как под конвоем, и сразу же ушёл. Костя не стал даже пытаться его догнать, чтобы начать выяснять отношения прямо сейчас. Он лёг на постель и бездумно уставился в потолок. Приглушённый звук мотора возвестил о том, что Богдан куда-то уехал. Похоже, он не собирался его караулить. Неужели был настолько самоуверен, считая, что брат не отважится сбежать от него во второй раз? Хотя у Кости действительно не было сейчас никаких сил на то, чтобы куда-то бежать. Ближе к обеду появилась горничная с подносом еды, действуя либо по указанию Богдана, либо по собственной инициативе, а потом до самого вечера комнату младшего из братьев Стармановых окутали тишина и иллюзия покоя.

Когда за окном начало темнеть, Костя почувствовал в себе силы что-то делать. Поднявшись с постели, он заставил себя проглотить пару ложек остывшей еды, а потом нашёл свою сумку и бросил туда пару футболок, джинсы и кое-что из туалетных принадлежностей, включая зубную щётку и расчёску. Этого должно было хватить на пару дней, которые он намеревался провести в любом другом месте, но только не здесь. Не рядом с Богданом, с которым сейчас было совершенно бесполезно разговаривать. Косте хотелось остаться одному, чтобы подумать и принять решение.

Заканчивая сборы, он не шумел, но и не действовал излишне тихо, не планируя исчезнуть тайком. В доме было тихо и полутемно. Лестницу и холл освещал приглушённый свет одного светильника. Значит, Богдан ещё не вернулся? Костя помедлил какое-то время, прежде чем начать спускаться вниз. Он не испытывал сомнений по поводу того, что делал, но не хотел уходить вот так, не сказав брату ни слова.

Выйдя в холл, Костя поставил сумку на пол и оглянулся в сторону отцовского кабинета, пытаясь рассмотреть, не виднеется ли из-под закрытой двери полоска света. И в этот же момент услышал тяжёлый голос Богдана.

– Далеко собрался?

========== Глава 14 ==========

Костя резко обернулся. Богдан сидел в кресле в дальнем углу комнаты. Это было одно из самых тёмных мест в доме. Оно не пользовалось особой популярностью, зато отсюда было видно и лестницу, и входную дверь. Это было идеальное место для засады.

На какую-то минуту Костя просто не знал, что сказать. Он не ожидал увидеть брата здесь.

– Крадёшься как мышь? – в отличие от младшего, Богдан и не думал молчать. – Даже не собирался предупредить меня, что уходишь?

В его голосе послышались холодные насмешливые нотки, и Костя вздрогнул. Они так много наговорили плохого друг другу за последнее время, что уже можно было привыкнуть, но ему всё равно было больно.

– Я думал, что тебя нет дома.

– А по-моему, ты струсил сказать мне в лицо, что опять решил пуститься в бега.

– Я не убегаю, – устало сказал Костя. – Мне просто нужно побыть какое-то время одному и подумать.

– Чёрта с два. Ты просто хотел сбежать.

Богдан встал и вышел из тёмного угла. Шагнув вперёд, он остановился совсем рядом и сказал настораживающе тихим голосом:

– Вернись в свою комнату.

– Нет, Богдан, – покачал головой Костя. – Так будет лучше. Мне правда надо собраться с мыслями. Произошло слишком много всего, и теперь – по крайней мере для начала – нам обоим нужно успокоиться. Возможно, потом…

Он хотел продолжать, думая, что сможет хоть немного объяснить, что чувствует, но, посмотрев на Богдана, осёкся. У брата было абсолютно равнодушное незаинтересованное лицо. Похоже, он даже не слушал. Словно всё, что только что было сказано, не имело для него никакого значения.

– Костя, – по-прежнему негромким голосом произнёс Богдан. – Я уже просил тебя вернуться. Не заставляй меня повторять. Ты всё равно никуда отсюда не уйдёшь.

– Это угроза?

Костя вскинул голову. Его губы скривились в горькой улыбке.

– Ты меня заставишь?

– Заставлю, – решительно подтвердил Богдан. – Можешь не сомневаться.

Глаза брата напоминали серые льдинки. У Кости сжалось сердце от глухой тёмной тоски. Всё это они уже проходили. Но не так. Сейчас всё было намного хуже.

– Богдан, это даже не смешно. У тебя ведь не получится посадить меня под замок. Мы уже не раз об этом говорили.

Костя поднял сумку и сжал ремешки, не замечая, как от напряжения белеют его пальцы.

– Точно, не раз, – процедил Богдан. – И всё это время я пытался вдолбить тебе, что ты зря мне не веришь.

Он быстро подошёл, выхватил у брата сумку и зашвырнул её в угол. А потом схватил Костю за руку. Не настолько сильно, чтобы это причиняло боль, но и не оставляя почти никаких шансов на то, чтобы вырваться.

– Перестань!

В голосе Кости прозвучал гнев, сквозь который пробивались недоверчивые нотки. Он до последнего не верил, что дойдёт до такого.

– Отпусти меня!

Рванувшись изо всех сил, Костя едва не освободился, но Богдан перехватил его опять, вцепившись в воротник куртки обеими руками.

– Я никуда тебя не отпущу. Не позволю навредить себе. Если для этого мне придётся связать тебя, я это сделаю. Понял?

– Я не самоубийца! Ты тоже должен это понять! Да отпусти же меня, придурок!

Богдан отпустил куртку и схватил брата за плечи. Он явно не собирался отступать и менять свою точку зрения. Костя не хотел драться, но его охватила злость, которая оказалась сильнее доводов рассудка. Он понимал, что ему будет не под силу тягаться с братом, но сейчас, когда обида и ярость брали верх, совершенно об этом не думал. Освободив руку, он ударил Богдана локтем в бок, и неожиданно очутился на свободе. Богдан его отпустил. Костя рванулся вперёд, мимоходом вспомнив про сумку, но тут же отметая все мысли о ней, как совершенно лишние и несвоевременные. Помчавшись к двери, он уже почти достиг порога, когда внезапная догадка заставила его вздрогнуть и остановиться. Богдан его не преследовал. Неужели ему было настолько больно?

Богдан действительно не стал организовывать погоню. Он стоял на своём месте и смотрел на него с подозрительно-спокойной улыбкой на губах. Костя не понимал, что происходит, но подсознательно чувствовал, что ничего хорошего. Потянувшись к двери, он открыл её одним рывком и тут же попятился назад. На пороге стояли двое высоких широкоплечих мужчин. Они были одеты в неброские тёмные костюмы и выглядели слишком внушительно для того, чтобы их можно было просто оттолкнуть или отодвинуть в сторону. Незнакомцы молча смотрели на Костю, не отступая ни на шаг. Костя тоже замер на месте, чувствуя, как всё холодеет у него внутри. А потом его настиг голос Богдана:

– Не выпускать.

Короткие слова ударили не хуже тяжёлой оплеухи. Костя был ошеломлён появлением незнакомцев, подсознательно понимал, кто они и зачем тут появились, но слова брата подвели окончательную черту, сделав всё ещё хуже. На короткую секунду у него потемнело в глазах. Медленно обернувшись, он посмотрел на Богдана.

– Ты… Ты нанял для меня тюремщиков?

Его голос сел, утратив на время даже нотки обжигающей злости.

– Это охранники. Они необходимы здесь, и они здесь останутся.

В голосе Богдана тоже не было излишних эмоций. Он сдерживался, отдавая предпочтение холодной невозмутимости.

– Значит, ты был прав, окрестив меня мышью, – бездумно усмехнулся Костя. – Мышью в мышеловке.

– Ты в безопасности, – у Богдана дрогнули губы.

– Я в клетке. И, судя по всему, в следующий раз ты посадишь меня на цепь как собаку.

Костю затрясло. Его движения стали резкими и нервными. Шагнув вперёд, он обошёл Богдана и направился за своей сумкой, а когда взял её, остановился и посмотрел на застывших на пороге охранников. Они не двигались и молчали, демонстрируя полную незаинтересованность проблемами хозяев, но Косте всё равно стало стыдно. Совершенно посторонние люди стали свидетелями этого безумия, которое устроил его брат, но в котором были виноваты оба.

– Ты вот-вот переступишь черту, Богдан, – отрывисто сказал Костя, бросив взгляд на брата. – Подумай об этом сейчас, потому что потом будет поздно.

Он направился в коридор, чтобы воспользоваться вторым выходом из дома, но обнаружил лишь наглухо запертую дверь. Это было совершенно немыслимо. Вторая дверь почти никогда не запиралась, и Костя даже не помнил, где могут быть ключи от неё. Что ж, значит, Богдан позаботился и об этом. Бросив сумку на пол, Костя растерянно оглянулся по сторонам, мимоходом сравнив себя с затравленным зверем, которое мечется направо и налево в поисках спасения. Он пытался найти выход из сложившейся ситуации, но не мог ничего придумать. Что теперь? Вернуться назад и сцепиться с охранниками? Это было бесполезно. Охранников было двое, и, кроме того, они были намного крупнее его. Разумнее всего было взять себя в руки, прекратить паниковать и попытаться выиграть время. Вернуться в свою комнату, как настаивал Богдан. Однако Костя уже не мог заставить себя остановиться. Он сдерживался так долго, как только мог, и минуту назад утратил последние капли терпения. Всё, это предел. Услышав шаги за спиной, он резко обернулся, чтобы встретить горящий взгляд серых глаз.

– Всё предусмотрел? – холодно поинтересовался Костя. – А телефоны отключил? Не забыл замуровать выход на крышу? Вдруг я порву простыни, свяжу их и сбегу?

На лице брата не было ни тени раскаяния, ни проблеска вины.

– Вернись в свою комнату, – уже в который раз настойчиво потребовал он. – По-хорошему.

– Да пошёл ты!

В следующую секунду ослепляющей жгучей волной нахлынула ярость. Костя кинулся вперёд, размахнувшись для удара. Сейчас он хотел того, о чём раньше даже не думал. Ударить брата. Причинить ему боль. Богдан, очевидно, ждал подобного развития событий, потому что смог увернуться и попытался перехватить младшего за плечо. Однако Костя тоже ожидал, что брат попробует его скрутить. Лёгкий и ловкий, подгоняемый яростью и отчаянием, он с силой дёрнул Богдана за руку и, отклонившись в сторону, наконец ударил. Ему хватило пары секунд. Всего один удар, после которого сразу же схлынула ярость и опустились руки. После которого старший брат отшатнулся назад с разбитой окровавленной губой. Серые глаза Богдана давно потемнели. Он словно и не почувствовал боли, не обращая внимания на стекающую по подбородку капельку крови. Схватив Костю за плечи, он молча дёрнул его к себе, удерживая почти с нечеловеческой силой. Его пальцы показались Косте железными наручниками. Он заглянул в потемневшие глаза и вдруг задохнулся от запаха крови, удушающе солёного и чем-то напоминающего воздух в шахте, уже давно ставший для него аналогом темноты и страха. Этого оказалось достаточно. Костя почувствовал, как его тело прошила судорога боли, после которой что-то холодное и острое лопнуло у него в груди как развернувшаяся пружина.

На какое-то время его накрыла спасительная темнота, которая слишком быстро отступила, сменившись раздирающей болью в груди и горле. Колкий непрерывный кашель заставил его очнуться, и Костя словно выплыл на поверхность, осознав, что стоит на коленях, пытаясь дышать, но вместо этого содрогаясь от приступов кашля, который никак не хотел проходить. Богдан, очевидно, отпустил его от неожиданности. Он стоял тут же, совсем рядом, только на его лице уже не осталось и следа холодной невозмутимости. Сейчас оно было искажено тревогой и страхом. Даже сквозь боль, продирающуюся изнутри его тела, Костя понял, что прошло совсем немного времени. Может, всего несколько секунд, слишком коротких для того, чтобы Богдан успел что-нибудь сделать.

А потом – ещё пару мгновений спустя – всё изменилось. Богдан осторожно поднял его на ноги и прижал к себе. Он что-то негромко говорил, звал по имени, прижимая дрожащую ладонь к щеке брата, а потом подхватил его на руки и куда-то понёс.

Косте было трудно дышать. Все его силы уходили на борьбу с болью и кашлем, и поэтому всё остальное воспринималось лишь отдельными бесцветными фрагментами. Он смутно понимал, что происходит. Богдан принёс его в спальню, уложил на кровать и быстро снял с него куртку и рубашку, что оказало почти мгновенное действие. Косте сразу же стало легче дышать, и его кашель стал постепенно уменьшаться. Лицо Богдана оставалось неестественно белым. Он провёл рукой по лбу брата, вглядываясь в его затуманенные глаза. Его голос был напряжённым и достаточно тихим, но сейчас Костя уже мог различать отдельные слова.

– Потерпи, скоро всё пройдёт. Тебе станет легче. Я всё сделаю, я позвоню тому, кто поможет.

Потом он разговаривал с кем-то по телефону. Костя не слышал подробностей. Им овладело состояние, похожее на полусон. Прошло какое-то время, и, очнувшись в очередной раз, он увидел склонившегося над ним человека. Это был Михаил Глухов.

Появление такого гостя оказалось не самым приятным сюрпризом, но, к счастью, Глухов не стал задерживаться надолго. Потрогав лоб Кости и посчитав его пульс, он достал какой-то пузырёк, вылил его содержимое в стакан и, смешав с водой, поднёс к губам пациента. Богдан тут же оказался рядом. Поддерживая голову брата, он помог ему выпить лекарство, оказавшееся почти безвкусным и отдающим лишь лёгким ароматом трав. Костя не спорил и не сопротивлялся. У него уже не осталось сил ругаться с Богданом. К тому же ему хотелось, чтобы Глухов поскорее ушёл.

Наконец Михаил закончил все свои дела, и Богдан не стал задерживать его в комнате.

– Подождите меня внизу, – сказал он почти в приказном порядке и, когда Глухов вышел, сразу же присел на край постели, наклонившись над Костей. Даже сейчас, несмотря на то что кашель брата прошёл и его дыхание опять стало ровным и спокойным, Богдан выглядел взволнованным.

– Тебе надо поспать, – негромко сказал он, вглядываясь в лицо Кости с каким-то непонятным выражением горечи. – Восстановить свои силы. А потом всё будет хорошо.

Костя молча смотрел на него. Он был слишком сонным после лекарства Глухова, чтобы попытаться что-нибудь ответить.

– Всё будет хорошо, – убеждая то ли себя, то ли брата, повторил Богдан, а потом поцеловал Костю в щёку, на секунду прикрыв глаза, в которых наряду с горечью промелькнула боль.

Через несколько минут Богдан спустился вниз. Михаил Глухов ждал его в холле. Он удобно устроился на диване, с улыбкой оглядываясь по сторонам, словно был здесь на положении хозяина, а не гостя. Богдану не понравилась его улыбка. Тревога за брата не добавляла ему оптимизма и человеколюбия, но он понимал, что не может дать выхода переполнявшему его раздражению. Михаил был ему нужен.

– Спасибо, что приехали так быстро.

Богдан прошёл в отцовский кабинет и указал последовавшему за ним Михаилу на кресло.

– Я ждал вашего звонка, – пожал плечами Глухов. – Вчера мы так и не договорили.

– Возникли некоторые обстоятельства, которые помешали нашему разговору, – Богдан холодно кивнул, не желая даже на секунду вспоминать события вчерашнего вечера. – Я сам планировал к вам приехать.

– Но получилось, что визит нанёс я, – Михаил продолжал спокойно улыбаться, словно его очень устраивала сложившаяся ситуация. – Потому что у вашего брата случился приступ.

– Что это был за приступ? И почему он опять кашлял? Что с ним происходит?

Богдан старался сохранять по возможности невозмутимый вид, но его пальцы, сжавшие край стола, побелели от напряжения.

– Полагаю, что кашель стал его реакцией на некоторые события. Так же, как и нарушение дыхания, которое уже почти прошло, когда я приехал. С вашим братом что-то случилось? Могу предположить, что он хотел уйти, а вы его не пустили? Он был испуган или даже испытывал панику?

Богдан уставился на Глухова тяжёлым взглядом. Ему не нравилась поразительная осведомлённость этого человека даже больше, чем его самоуверенная улыбка.

– Почему вы так думаете? – процедил он. – Что вам известно?

– О ваших взаимоотношениях с братом? – покачал головой Глухов. Он покосился на разбитую губу Богдана, и в его глазах промелькнула еле уловимая насмешка. – Ничего. Я лишь предположил, что вы с ним поссорились и попытались ограничить его свободу, что, собственно, и вызвало этот приступ. Подобная реакция со стороны Константина была бы совершенно естественна, учитывая то, кем он является.

– С этого места поподробнее, – серые глаза Богдана на секунду полыхнули огнём. – Вы говорите о его сущности неча?

– Совершенно верно. Кажется, я уже упоминал, что совсем недавно закончил одно исследование, которое заключалось в выявлении методов и способов осуществления контроля над некоторыми особенными. Скажу без ложной скромности, что мне удалось достичь определённого успеха, однако параллельно с этим я занимался поиском сведений, напрямую связанных с вашим братом. Иными словами, выяснял, кто он, что весьма немаловажно. Ведь особенных так много.

Михаил поправил очки, делая долгую паузу, очевидно для усиления эффекта своих слов.

– И теперь вы знаете, к какому виду нечей относится Костя?

Богдану было нелегко сдерживаться. Ему хотелось вскочить и как следует встряхнуть Глухова, чтобы тот не тянул время, наслаждаясь собственной значимостью.

– Полагаю, что да. Костя не чистокровный неч. Я уже говорил вам это.

– Я помню, – нетерпеливо отмахнулся Богдан. – Кто он?

– Чтобы ответить на ваш вопрос, я вспомню старые легенды, которые вы, возможно, знаете, потому что они достаточно популярны в окрестностях Северограда. Это истории о нечах, издавна населявших здешние горы. Я имею в виду не гномов, прячущихся в пещерах, глубоко внизу. Когда-то здесь обитали и другие особенные. Они предпочитали селиться на вершинах гор, как можно ближе к небу, потому что тянулись к нему всей душой. Эти особенные могли обращаться и изменять свой физический облик, хоть и не были оборотнями в обычном значении этого слова. Чаще всего их называли «крылатые», потому что они могли принимать облик птиц и обладали способностью летать.

– Летать, значит? – На губах Богдана промелькнула кривая усмешка, которая тут же сменилась болезненной гримасой. – Хотите сказать, что Костя крылатый оборотень?

– Это всего лишь фраза из старых легенд, – развёл руками Михаил. – Сейчас таких нечей почти не осталось. Они превратились в вымирающий вид, что и неудивительно, учитывая их патологическую тягу к полёту и открытым пространствам. Если верить легендам, крылатые испытывали настоящие муки, если кто-то делал попытку ограничить их свободу. Лишить их возможность летать, да и не только. Эти существа всегда жили на грани риска, не страшась подвергать свою жизнь опасности, и рано или поздно сами подталкивали себя к краю. Их было невозможно остановить или удержать.

– Да, это как раз наш случай, – медленно протянул Богдан. Его лицо вдруг утратило все живые краски, превратившись в застывшую маску. – Костя творит то же самое. И в конце концов погубит сам себя.

– Мне жаль, но, похоже, что так и есть. Вы сами знаете, что это правда. Если дать вашему брату волю, он навредит сам себе, а если запереть его в четырёх стенах, будет ещё хуже. Полагаю, в нём слишком мало крови истинного неча, чтобы он смог обернуться и измениться физически, но её достаточно, чтобы доставлять заметные неудобства. И ему, и вам.

Некоторое время оба молчали. Богдан хмуро смотрел в одну точку перед собой, а потом машинально провёл рукой по лбу, прежде чем решительно спросить:

– Вы говорили, что добились успехов в своих исследованиях? Тех, что касались осуществления контроля над нечами?

– Да, так и есть.

На лице Михаила промелькнуло неприятное выражение, отразившееся почти фанатичным светом в его глазах. Он даже подался вперёд в кресле, вцепившись в мягкие кожаные подлокотники.

– Я действительно могу держать этих… существ под контролем. Ставить их на место, не позволяя выходить за определённые рамки. Но самое главное, что я могу изменить их. Убрать всё лишнее и сделать такими же, как мы, избавив этих несчастных от их проклятой сущности.

Богдан вздрогнул. У него перехватило дыхание.

– Я правильно вас понял? – вмиг охрипшим голосом спросил он. – Вы можете сделать Костю обычным человеком? Как?

– Применив свой метод лечения этого, к сожалению, весьма распространённого заболевания.

Глаза Михаила холодно блеснули за стёклами очков. Тонкие губы растянулись в очередной малоприятной улыбке.

– Я разработал специальный препарат, который способен разрушить все признаки и особенности любого нечистокровного неча, составляющие его сущность особенного. Уничтожить их раз и навсегда. Если не вдаваться в медицинские термины, то попросту – выдавить из его крови всю сверхъестественную отраву.

========== Глава 15 ==========

После ухода Михаила Богдан некоторое время провёл в кабинете, прокручивая в уме произошедший разговор. Он был ошеломлён полученной информацией, но не настолько, чтобы потерять способность размышлять здраво, и когда первое впечатление немного прошло, устроил Глухову настоящий допрос. Михаил выдавал подробности не так охотно, как саму новость, однако в конце концов ему пришлось сдаться под напором собеседника. Препарат, о котором он говорил, включал в себя два основных компонента. Это были минерал и растение, достаточно редкие и, соответственно, очень дорогие, а ещё обладающие похожими магическими свойствами, заключавшимися в подавлении и уничтожении сверхъестественных проявлений. Да, как бы странно это ни звучало, но магия должна была убить магию. Михаил сообщил названия, которые показались Богдану довольно несерьёзными. Синий пещерник и озёрная золотоножка – эти слова больше подходили для сюжета детских сказок, чем для содержимого лекарственного препарата. Посчитав рассказ Глухова недостаточно информативным, Богдан сам решил заняться поиском недостающих сведений. Он хорошо понимал, насколько бесполезно в этом случае искать точные данные в Интернете, и рассчитывал получить нужную информацию у знающего человека.

Уже было около одиннадцати вечера, но в Канаде сейчас был день. Богдан недолго искал нужный телефонный номер, а ждал ещё меньше. Ему ответили почти сразу. В телефонной трубке раздался хриплый решительный голос, в котором было слишком мало женских ноток. Богдан хорошо помнил его обладательницу. Ирэна Стафф, высокая и худощавая женщина средних лет, с густой шапкой платиново-серебристых волос и пронзительным взглядом умных голубых глаз, была дочерью Давида Стаффа, владельца нескольких крупнейших серебряных шахт в Канаде, а также делового партнёра и друга Вадима Старманова. Богдан знал его как надёжного и серьёзного человека и не раз получал от него необходимую поддержку и хорошие советы в плане ведения бизнеса, пока находился в Канаде. Это была ценная помощь, одна из услуг, которые не забываются, однако сейчас его интересовал не Давид Стафф, а его дочь, которая была начальником Института Сотрудничества в Оттаве и занималась изучением особенных. Ирэна всегда нравилась Богдану, причём отнюдь не в плане романтических отношений. Общаясь на протяжении нескольких месяцев, они быстро нашли общий язык по поводу нечей. Несмотря на свою должность, Ирэна придерживалась мнения, что всех особенных необходимо держать под усиленным контролем.

– Какой приятный сюрприз, Богдан.

В голосе Ирэны слышалось искреннее дружелюбие. Она говорила по-русски с лёгким акцентом. При общении с Богданом вся семья Стафф переходила на русский язык, несмотря на отличное знание английского и достаточное знание французского языков со стороны собеседника. Выходцы из России, они предпочитали не забывать о своих корнях и не упускали возможности поупражняться в языке, который продолжали считать родным.

– От тебя давно не было никаких вестей. Неужели был настолько занят делами?

– Можно и так сказать.

Богдан усмехнулся, представляя, что бы сказала Ирэна, узнав, в чём именно заключаются его дела на данный момент.

– Я тоже рад тебя слышать. Как обстоят дела в империи Стафф?

– Отлично, если не считать паршивую овцу и по совместительству младшего наследного принца этой империи, – женщина не смогла сдержать тяжёлого вздоха, и Богдан нахмурился.

– Феликс? – уточнил он. – Что этот паршивец опять натворил?

Младший брат Ирэны, Феликс Стафф, был почти одногодком Богдана. Это был невысокий худощавый парень с серебристой гривой и голубыми глазами Стаффов, в которых помимо острого ума слишком часто мелькали ядовитые огоньки безграничной самоуверенности и лукавого коварства. Сначала они даже подружились с Богданом, но это быстро изменилось. Феликс разделял взгляды сестры и Богдана по поводу нечей, но при этом усиливал их в тысячу раз. Он был поистине опасным в своей ненависти к особенным. Однажды Богдан стал свидетелем того, как Феликс накинулся с ножом на мальчишку-вампира, только за то, что увидел его клыки, совершенно не побоявшись при этом толпы приятелей кровососа, собравшихся возле одного из ночных клубов Оттавы. В тот момент только быстрая реакция Богдана остановила то, что могло стать серьёзной проблемой как для этого обезумевшего фанатика, так и для всего семейства Стафф. Разумеется, Богдан вмешался не ради спасения вампира, а лишь из уважения к Давиду и Ирэне. Тогда, после случившегося, он постарался свести до минимума своё общение с Феликсом, в чём ни капли не ошибся. Похоже, этот сумасшедший всё-таки умудрился вляпаться в неприятности.