Текст книги "Под крылом (СИ)"

Автор книги: Zelenir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

====== Часть 4. Лае. Глава 21 ======

Горячая сковорода встретилась с длинной собачьей мордой, насильно остановив гончую. Дарелин даже не покачнулся. Лишь крылья растопырил, потоком воздуха сметая с ближайшего стола нарезанные овощи. Гончая замотала головой, и очухавшись, беззвучно бросилась на лира. Тот чуть пригнулся и что-то произнес. Рис не сумел разобрать ни единого слова, но увидел, как от вытянутой левой ладони Дарелина тянется что-то прозрачное, накрывая и лира, и собаку энергетическим полем. Датчики засбоили, показывая, что это лишь оптическая иллюзия и одновременно – что рядом находится источник высокой радиации. Карм ухватил Риса, утягивая подальше от похожей на половинку мыльного пузыря иллюзии. – Тебя ранили? Укусили? – Не прекращая пятиться, крылатый схватил с ближайшего стола нож. – Повреждения отсутствуют. – Отчитался гибрид, не отрывая взгляда от лира. Тот беззвучно открыл рот, словно говоря что-то, но прочитать по губам у Риса не получалось. Собака бросилась вперед, и тут Карм закрыл гибриду обзор своим крылом. Остальные повара медленно пятились в сторону окна. В проходе, вскинув узкую длинную морду, стояла вторая собака. Голова ее находилась почти на одной высоте с лицом Риса, который, ухватившись за крыло, отодвинул его чуть ниже. Повернув морду, гончая шумно втянула воздух, уставившись на Карма. – Я отвлеку ее, а ты спрячься. – Негромко произнес крылатый, и в одно движение запихнув гибрида себе за спину, раскрыл крылья. Один из поваров тоже хлопнул крыльями, схватив со стола деревянную доску для нарезки овощей и железный половник. Еще один лае сбил рукой кастрюлю с водой, отвлекая внимание химеры на себя. И тут Карм бросился вперед, ударом крыла опрокинув один из столов. – Беги! Система предлагала несколько маршрутов. Стекло на окне было толстым, и для его разрушения нужно было либо что-то тяжелое, либо разбег. Времени отступать и разбегаться у гибрида не было, как и искать что-то подходящее для броска. Вскочив на разделочный стол рядом с раковиной, Рис перепрыгнул на соседний, разгоняясь. А оттуда перескочил полутораметровый бортик, отделяющий кухню от столовой. За спиной послышался чей-то крик и хруст. «Я отвлеку ее, а ты спрячься». Гибрид не знал Отдел. Где можно спрятаться, чтобы его гарантированно не достала гончая? Изолятор на подземном этаже? Вполне подойдет... В коридоре, перекрывая путь на лестницу, стояла еще одна собака. В зубах она сжимала огромное белое крыло, перепачканное светящейся золотом кровью. Лица крылатого Рис не рассмотрел – тот лежал неподвижно, одетый в черную форму оперативников. Путь к изолятору был закрыт. Дальше по коридору была еще одна лестница, но гибрид проскочил его. Выпустив крыло, гончая бросилась следом за ним. Расстояние на прямой дистанции очень быстро уменьшалось. Рис бежал вперед, не пытаясь никуда свернуть. Времени уже не было. Потолок ухнул вверх, стены раздались в стороны, давая место огромным ветвям с зелеными листьями. Вложив всю силу в рывок, Рис перескочил низкий бордюрчик, и наступив ногой на один из выступающих корней, прыгнул вверх, цепляясь руками за нижнюю ветвь. По инерции тело качнулось вверх, позволяя гибриду извернуться в воздухе как кошка и приземлиться на ветку. Вовремя – еще пятая часть секунды, и Рис остался бы без ноги. Лодыжке стало слишком свободно и прохладно, а система зафиксировала длинный вертикальный поверхностный порез. Химера выплюнула ботинок и облизнулась, тронув длинным розовым языком черный нос. Коротко тявкнула, словно щенок, приглашая играть. Припала на передние лапы. Рис, выпрямившись, полез выше, увеличивая расстояние. Лилимы молчали, попрятавшись в своих серых гнездах. Покрутившись между корней, гончая подпрыгнула. Раз. Другой. На третий раз когти ее встретились со стволом, царапая кору. По хребту собаки прошла волна, и лапы изменились, позволяя карабкаться. Даже быстрее, чем это делал Рис. Оценив скорость продвижения химеры по ветвям вверх, гибрид напрягся, не прекращая перебираться с ветки на ветку. Он не думал, что собака сможет влезть на Древо. Поверхностный анализ показывал, что у гончей не то строение костей и лап, чтобы достать его тут. А еще крылатые говорили, что Древо дает защиту! Неужели это не так? Система на секунду засбоила, выдавая предупреждение о чрезмерной нерекомендуемой нагрузке. Рис залез на еще одну ветвь, успев подтянуть ноги до того, как зубы гончей сомкнуться на лодыжке. Проверять, ядовит ли их укус и устойчивый ли к нему гибрид, не хотелось совершенно. Ветви становились тоньше, а тело гончей – все более похожее на обезьянье, но слишком вытянутое и тощее. Рис ощутил, что в груди снова появилась тупая боль. Но теперь она перекинулась на виски, стянув голову, словно ремнем. Совсем как в рекламе какого-то препарата на Меге. Наверху и чуть в стороне, закрепленное между несколькими наиболее толстыми светлыми ветвями, висело серое гнездо. Не идеально круглое, а больше похожее по форме на яйцо, в диаметре оно составляло один метр. Рис подпрыгнул, перебираясь еще выше. Зубы снова клацнули, на этот раз вцепившись во второй ботинок. Гибрид дернул ногой, сбрасывая обувь и компенсируя инерцию от рывка вниз. Одна из ветвей под рукой затрещала, информируя лучше любой рекламы, что дальше Рис может не залезть. Он был слишком тяжелым для лилима. Химера, мотнув мордой, разжала пасть, выпуская ботинок со следами своих зубов, и снова поползла наверх. Рису оставался лишь один путь – вниз. Оглянувшись на гончую, гибрид понял, что маршрут корректируется. Не вниз, а в пасть собаке. Из круглого проема в гнезде высунулась всклокоченная светлая голова. Лилим с отпечатком одеяла на щеке зевнул, держа на ладони яркий фрукт. Кажется, это был апельсин. Рис уже его видел – маленький крылатый сидел на подоконнике рядом со своими сородичами во время совещания, на котором гибрида назвали сосудом. Марек говорил, что в оперативный состав Отдела зачислено три лилима. Одного звали Гавриил, второго Гэри, а третьего – Рино. Гавриил, Гэри или Рино? И что может сделать маленький крылатый против карабкающейся по Древу химеры, если та смогла повредить лае в форме оперативника? Запустить апельсином в воздух, как это сделал Вириней? Лилимчик сонно потер ладошкой глаза и лишь потом глянул вниз, на лезущих в его направлении гибрида и химеру. Зевнул. Яркий оранжевый фрукт полетел вверх, подброшенный маленькой рукой лилима. Рис ухватился руками за следующую ветвь, подтягиваясь и понимая, что все, что он успевает сделать – позволить зубам собаки сомкнуться не на колене, а на лодыжке. В боевом режиме время воспринимается иначе, как фильм в замедленной съемке. Но тут что-то пошло не так. Апельсин все еще летел вверх, за целую вечность преодолев расстояние едва ли в пять сантиметров. Маленький крылатый скрылся в темном гнезде, повозился там, и снова выглянул. Медленно, очень плавно из проема выглянула длинная узкая трубка облегченной винтовки. Лилим аккуратно зарядил ее, придирчиво оглядывая каждый патрон. Зевнул еще раз, широко раскрыв рот. Потер кулачками глаза. Апельсин летел вверх. Собака тянулась вперед, все не закрывая пасть. Выбравшись из гнезда, лилим лениво уселся на ветке, прямо в голубой детской пижаме с прорезями для маленьких крылышек. Осмотрел еще раз винтовку. Откинул кудрявые пряди с лица. Вытащил половину патронов из коробчатого магазина, оставив лишь две штуки. Опять зевнул, и вскинул винтовку из серебристого металла. Оранжевый крутящийся шар остановился в воздухе, а потом медленно и неотвратимо сместился на полтора миллиметра вниз. Гаврил, Гэри или Рино? Лилим снова зевнул, и выстрелил. Раз, второй. Положил винтовку себе на колени. Протянул руку влево, не поворачивая головы. Апельсин плавно опустился ему в ладонь, закончив свое падение. Он летел всего лишь тридцать один сантиметр вверх и столько же – вниз. Меньше одной секунды. Зубы ударили Риса по ноге, но не сжались, ломая кости. Лишь оцарапали. Гончая издала странный булькающий звук, и завалилась назад, хребтом ударившись об одну из ветвей. Мелькнули в воздухе изогнутые когти, которыми она цеплялась за ствол Древа. Поджатый живот с красно-золотым пятном чужой крови. – Хочешь? – Лилим сонно забросил винтовку в гнездо и протянул апельсин повисшему на руках гибриду. Рис оглянулся, напряженно рассматривая продолжающую падать собаку. Если бы не огромное количество ветвей, то она уже лежала бы на земле. Маленький крылатый лениво проследил за его взглядом. Перебрался на ветку пониже. – Она дохлая уже. А я Рино. Будешь апельсин? Гибрид, присев на достаточно надежную ветвь, осмотрел ногу. Четыре бескровные царапины на лодыжке, плюс еще одна на второй. Рис на всякий случай запустил сканирование, снова глянув вниз. Гончая не долетела до земли, застряв в развилке ветвей почти в самом низу, зацепившись задними лапами. Жизненная активность у нее отсутствовала. Лилим вздохнул, и разорвал апельсин на две неровные части. Ту, что поменьше, протянул гибриду. – Или бери, или я передумал. – Пригрозил он детским голосом. Поколебавшись, Рис взял апельсин, сразу же измазав пальцы в соке. Заулыбавшись, Рино пересел еще ниже, оказавшись на одной с гибридом ветке. Из других гнезд начали доноситься голоса других маленьких крылатых. Гончая висела, крепко застряв. – А... Что теперь надо делать? – Растерянно уточнил Рис, снова глянув вниз. Собака хотела его сломать. Еще две остались на кухне. Может, стоит спуститься и узнать, в порядке ли Дарелин и Карм? А остальные? В коридоре лежал лицом вниз один из крылатых, весь в крови. А вдруг ему необходима срочная медицинская помощь? – Есть апельсин. – Так спокойно и убежденно сообщил лилим, что гибрид не нашелся, что возразить. Через полторы минуты сирена прекратила выть, замолчав. Маленький крылатый ел свою половинку вместе с оранжевой кожурой, беспрестанно болтая ногами. Чуть погодя остальные лилимы выбрались из своих гнезд, принявшись щебетать на своем птичьем языке. Но ветвей они не покидали, и к висящей собаке не приближались ближе, чем на метр. Рис прокрутил в голове произошедшее. Собака побежала за ним, забравшись даже на Древо. А сонный лилим убил ее с двух выстрелов за время полета апельсина. Тридцать один сантиметр вверх и столько же – вниз. Ноль целых девяносто три сотых секунды. С какой же скоростью двигался маленький крылатый, успевший за это время трижды зевнуть, дважды разобрать карабин винтовки сначала для зарядки, а потом для частичной разрядки, и дважды выстрелить? При этом он еще и волосы с лица убирал, и патроны проверить успел, и даже сначала скрылся с головой в гнезде, а потом вылез и уселся на ветку рядом. Рис так не мог. Максимум – он сумел отследить все движения, и то исключительно благодаря системе. Ни один существующий гибрид компании

IMT

не обладал такой скоростью движений. И такой координацией – лилим ведь проделал все эти движения, а потом просто протянул ладонь, не глядя поймав апельсин в той же точке пространства, откуда отправил его в полет. Рино облизал пальцы, беззаботно болтая ногами. Словно еще три минуты назад по Древу не карабкалась гончая, оставляя на темной коре отметины. – А знаешь, что будет потом? – Весело спросил он у гибрида, рассматривая выгнутую крышу над Древом, закрытую прозрачными панелями. – Что? – Рис тоже запрокинул голову, откидывая волосы назад. Обзору немного мешали редкие ветви с зелеными листьями.

Но все равно голубое небо с белыми облачками было видно хорошо.

– Потом будет обед! – Мечтательно протянул Рино, и облизнулся в предвкушении. – Сегодня утром рыбку привезли. Знаешь, какая она вкусная? Гибрид оторопело посмотрел на лилима. Того, похоже, ни капли не волновала опасность от трех прорвавшихся в Отдел псов. «Лучше их всех воспринимать как мелких» Так, кажется, говорила Белая. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 21 Что же вы со мной делаете-то...

====== Часть 4. Лае. Глава 22 ======

*** Вольф аккуратно переступил длинные тощие лапы, загораживающие проем, и присел возле собачьей головы. Вытащив из кармана карандаш, аккуратно ткнул в то место, где у гончей должна была быть пасть. Любопытно склонил голову к плечу и поджал крылья, чтобы не испачкать их черной крови, натекшей на пол. Грязная плитка у его ног тихо шипела, понемногу растворяясь. – И как же вы так умудрились... Фраза была произнесена в воздух, но раздраженно вытирающий бумажными салфетками руки Илья поморщился. – Бежать за боевым шестом к столу было неразумно. Хирург закатил глаза. – Поэтому вы в прямом смысле порвали гончую голыми руками! Между прочим, от того места, где вы стоите, до лежащего шеста на столе было лишь полтора шага! – Я же говорю – неразумно. – Еще более раздраженно сообщил арх. Салфетки закончились, а черная кровь на ладонях – все еще нет. Хорошо еще, внутрь не попала. Так только кожу жгло, и та вздувалась, облезала и неистово чесалась. – Итого пять химер. – Осмотрев начавший растворяться кончик карандаша, Вольф аккуратно положил его на шипящую плитку. – Пять? Мне показалось, что четыре. – Пятая ко мне в медицинский корпус зашла. Чаю попить. – Охотно поделился крылатый. Арх чуть приподнял левую бровь. – И ты убил ее по всем правилам, найдя в шкафу с документами свой боевой шест? – Уточнил он спокойно. Настал черед Вольфа хмыкать. – Вы не поверите – но примерно так. Только я еще сверху на гончую шкаф опрокинул. Начальник Отдела кивнул, принимая новые данные к сведению. Учитывая, насколько тяжелые шкафы в кабинете у хирурга, могло оказаться, что Вольф просто раздавил химеру. – В итоге мы имеем пять мертвых гончих. Среди нас есть... – Пострадал Сиф. Он был дежурным в Зале Перехода, и химера пожевала ему крыло. Ничего опасного для жизни, лишь один открытый перелом и два закрытых. Ну и покусанное самомнение вместе с кучей выдранных перьев. – Быстро сообщил крылатый. – Помощь ему я уже оказал... Не могу решить. – Что решить? – Кому выдать медальку за самое странное уничтожение гончей. – Расстроенно поделился Вольф, и снова нагнулся над собачьим трупом. – Вам или Дарелину. Он свою убил сковородой. – А как же Карм с его ножом и Рино с винтовкой? – Напомнил арх. Делать больше нечего, медальки выдавать за такое! На территории Отдела все оперативники должны носить оружие! Но раздражение было глухим. Собственный шест Илья тоже клал на стол, и трижды за последнее столетие даже оставлял его там на ночь. А когда химера, возникнув на пороге, бросилась на него, арх действительно посчитал, что тянуться к оружию – это слишком много возни, и вцепился руками в раззявленную пасть. Ну и какой пример можно подать другим? – Нож и винтовка – это обычное дело. – Чуть дернул крылом Вольф. – Шкаф, конечно, тоже интересно, но я на всякий случай ее добил прямо через стенку. Арх представил, как хирург, вскочив с ногами на опрокинутый шкаф, безостановочно пробивает в задней стенке дыры концом шеста, балансируя крыльями, и едва слышно вздохнул. Чуть отодвинув крылатого, Илья осторожно присел перед химерой. Конечно, прошло очень много времени, и вид был множество раз усовершенствован, но арх все равно видел сходства. Самый лучший вид для охоты и убийства. Ангельская гончая химера с доработками Белых Плащей. Чудо, что Сифа не сожрали прямо за пультом в Зале Перехода. Нет. Он был препятствием, а не целью. Химера, напавшая на арха, была лишь отводом глаз. Гончих послали не для того, чтобы достать случайных крылатых. А за кем-то очень ценным. Сосуд. Но новость о его появлении не покинула Отдел – Илья был в этом уверен. Тогда как Белые Плащи узнали об этом?! Ответ напрашивался не самый пессимистичный. – Никаких следов, что Плащи захватили Зафа и воспользовались его памятью, у нас нет. – Словно прочитав чужие мысли, негромко заметил Вольф. – Тем более, Заафир мог вообще не знать, что сотворил с... – Я же отстранил Карма и Дарелина от работы в Отделе на неделю. Сегодня шестой день. Что они тут делали? – Припомнил Илья, снова поднявшись. Равнодушно переступив через длинные лапы, он покинул кабинет. Вольф, чуть помедлив, пристроился рядом, отставая на полшага. – Вы не поверите. Они помогали на кухне, потому что Вириней ногу подвернул. У него сегодня там дежурство. Арх только вздохнул, подавив желание протянуть на манер крылатых имя неудачливого стажера. Взаимопомощь и поддержка других скрестились с фантастическим «везением» Вири. Напрягало другое. Поверить в совпадение, что прорыв химер был именно тогда, когда Рис был в Отделе, было уже слишком большой наивностью. Вот только как Белые Плащи узнали? Дарелин и Карм обнаружились возле Древа. Там же находился и Рис – босой, но с обильно залитыми дезинфектором царапинами на ногах. Застрявшее в нижних ветвях тело химеры уже успели снять, и теперь оно лежало, завернутое в черный пакет, за границей низкого бордюрчика. Лилимы, позабыв уже и про нападение, и про вой сирены, весело щебетали. К их празднику жизни лишь Рино не присоединился, сидя на вывернутом вверх корне, как на высоком троне, и насупившись. Завидев арха, маленький крылатый расплылся в широкой улыбке, и покинув насиженное место, протянул к нему руки. Илья на секунду поколебался – обычно условно «взрослые» лилимы в присутствии других крылатых сдерживали свои эмоции, и не лезли обниматься. Но если Рино так надо... Присев, арх позволил лилиму ухватить себя за шею, старательно не обращая внимания на окружающих. От Рино пахло апельсином и железом. А еще – листьями Древа. Этот последний запах был почти неощутим, и отделить его от других не получалось. Только осознать, что маленький крылатый только что спустился с ветвей, и еще не потерял свою защиту. – Они пришли за Рисом. – Сообщил лилим шепотом, после чего разжал ручки и отступил на шаг. Арх это и сам понял, но информировать не стал. – Ты знаешь, кто сказал Плащам про него? – Опыт с Соней научил Илью задавать больше вопросов. Создания, которые когда-то приютили его и которых, казалось, арх знает прекрасно, оказались с секретами. Маленький крылатый застенчиво кивнул, ковырнув утоптанную землю ножкой. – Мы знаем. – И кто же? – Подал голос молчащий и почти забытый за спиной Вольф. Рино мгновенно насупился. – Мы тебе не скажем. – С нижней ветки вниз головой свесился Гавриил, красуясь длинной царапиной на щеке. – А за конфетку? – Привычно пошел на шантаж хирург. Лилимы синхронно покачали головами. Конфетка в обмен на информацию была слишком мелкой платой. – А мне скажешь? – Попросил Илья. – Ага. На ушко. – Застенчиво протянул Рино. Вольф негромко фыркнул и сложив руки на груди, демонстративно уставился в другую сторону. Ради того, чтобы повиснуть на шее начальника Отдела, слез даже Гавриил. Спланировав на один из корней, рядом с Рисом приземлился Ави. Требовательно ухватился за ближайший рукав рубашки, потянул на себя. – Что такое? – Как можно мягче спросил Карм, чья рубашка оказалась во власти маленьких лилимских загребущих ручек. Лилим покраснел, и вытянул в сторону лае крошечные крылышки. Беззвучно вздохнув, крылатый взял детеныша на руки. Похоже, Ави тоже хотел обнять начальника Отдела, но постеснялся к нему лезть в присутствии остальных. Вот он и выбрал себе другую жертву. – Это был Ерк. – Синхронно сообщили лилимы арху. – Но ведь он... – Илья замешкался, не произнося слова «умер». Первый сосуд пропал слишком много времени назад, унося с собой свою болезнь. – Связь работает в две стороны. – Одновременно шевельнули губами Рино и Гавриил. Потом они снова отцепились, и растопырив крылышки, быстро взлетели, спрятавшись в ветвях Древа. Медленно арх выпрямился, задумчиво запрокинув голову. Связь работает в две стороны. Да, действительно. – Карм, пожалуйста, проверься у Вольфа. Пусть он так же осмотрит твоего отца и племянника. И идите домой. Кивнув, крылатый аккуратно ссадил лилименка на землю, и взяв гибрида за руку, осторожно повел прочь от Древа. Боевой лир пошел следом. Хирург хмыкнул. – Что? – Уточнил равнодушно Илья. – Иди с ними, проверяй все. – Ничего. – Мотнул головой крылатый. – Вы просто забавно Риса назвали. Арх прокрутил в памяти сказанную им самим фразу. Отца и племянника. Приемного отца и приемного племянника. – Что же вам сказали мелкие? – Перед тем, как убежать следом за назначенными пациентами, любопытно спросил Вольф. – Ерк сообщил Белым Плащам о новом сосуде. Добавили, что связь работает в обе стороны. Лучший хирург Отдела все понял мгновенно. Улыбнулся, махнув на прощание сидящему на корне Ави и развернувшись, быстро пошел за Кармом. Связь работает в обе стороны. Помедлив, арх переступил бордюрчик. Ерк. Рис. Погибший сосуд и сосуд развивающийся. Мертвый и живой. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 22 Точное количество пострадавших, химер и способов их убийства установлено. Размер хитрожопости лилимов установить невозможно. Да, Дарелин убил химеру сковородой, проломив ей череп. К сожалению, сковорода погнулась, и жарить на ней больше нельзя. Почтим ее минутой молчания. С этой главы начинается конец последней части “Под Крылом” А я напоминаю, что веду полную переработку всего текста. Если вы найдете несоответствие, пропущенную сцену, странное упоминание новых терминов – ничего страшного. Просто готовьтесь.

====== Часть 4. Лае. Глава 23 ======

*** При попытке сбежать от химеры Вириней на животе съехал по перилам и вполне ожидаемо сломал руку. Хорошо еще, что обе гончие погнались за Рисом – стажер стал бы очень легкой добычей. Гибрид склонил голову к плечу, рассматривая лежащего на койке крылатого. Глаза у того были закрыты, но дыхание и сердцебиение оказались в норме. – С ним все будет в порядке? – Уточнил он, пока Вольф водил сканером вокруг головы Дарелина. – Конечно, – не отвлекаясь, кивнул хирург. – Вирь всего лишь ссадил до крови ладонь, да и отключился уже тут. Царапинку на целой руке Рис видел. На тыльной стороне ладони, длиной в три с половиной сантиметра, она даже не кровила – лишь покраснела. Карм, продолжавший держать руку на плече гибрида, понятливо хмыкнул. – Вириней до обморока боится вида своей крови. – Негромко сообщил он. Рис с новым любопытством посмотрел на лежащего крылатого. Что может быть такого опасного в красных кровяных тельцах, чтобы ее бояться? – Ты в порядке? – Да. – Послушно кивнул гибрид. Карамель спрашивал его примерно раз в три минуты. – Повреждения отсутствуют. Закончив с Дарелином, Вольф вопросительно посмотрел на Карма. – Давай сначала Риса, а меня последним. – Смутившись, попросил крылатый. Хирург понятливо кивнул. Повреждений в самом деле не было. Заодно Вольф снял еще несколько снимков энергетических потоков, запустив поиск по картотеке. Эта часть осмотра Рису нравилась – на голограмме мелькали разноцветные изображения крылатых так быстро, что сливались в какую-то усредненную фигуру с круглым лицом, светлыми волосами и белыми крыльями. А вот просвечивать голову сканером было скучно. Гибрид привычно замер, позволяя врачу прикасаться к волосам, осматривать шрамы и водить рамкой возле висков. В такие моменты Вольф просил подумать о чем-то нейтральном, и Рис послушно принялся прокручивать детали своих снов и обрывки услышанных фраз. – Все точно в порядке? – Беспокойно спросил Карм, маяча у двери. – Абсолютно. – Уверенно кивнул Вольф, а потом весело хмыкнул. – А когда Заафир вернется, вы на пару с братом будете спрашивать меня о самочувствии Риса? Дарелин осторожно привалился боком к стенке у двери. Обычно Вольф проводил обследования крылатых в другом кабинете, но там, по его словам, сейчас было очень грязно и вообще шкаф лежал. Карм засопел, выдавая, что возмущен, и подойдя к столу, принялся наливать себе из графина воды в пустой стакан. – Почему, если ты брат, то нужны белые одежды? – Подал голос гибрид, едва Вольф убрал рамку от головы. – К-какие одежды?! – Графин плеснул воду на стол, промахнувшись мимо стакана. – Ну... – Рис задумался, и постарался воспроизвести всю фразу. Сложность состояла в том, что в тот момент система была отключена, и запись не сохранилась. – Если ты брат мой, то где твои белые одежды? Примерно так. Вольф часто-часто заморгал, оторопело уставившись на него. – А кто тебе сказал это? – Фигура в одежде. Я не смог определить расовую принадлежность и пол. – Когда? – Во сне. То есть не во сне, а когда система была отключена. Ну, не отключена, а когда я в коме был... – Запутался гибрид в объяснениях. Посмотрел вопросительно на Карма. – Зачем брату белые одежды? Заф ведь цветное тоже носил. Крылатый, выпрямившись, стоял у стола. По стакану в его руке расползлись трещины. – И что ты ответил? – Мягко спросил Вольф, плотно прижав крылья к спине. Только все равно правое едва заметно подергивалось. – Ничего. Я сказал только, что хочу домой. И что мой дом тут. – Протянул Рис, а потом несчастно посмотрел на хирурга, ищу подтверждения. – Заф сказал мне ждать в Отделе. Значит, пока что это мой дом, верно? – Да. – Подтвердил крылатый. Отключив поиск по картотеке лае, он сменил голограмму. – Скажи, фигура в одежде выглядела вот так? Изображение было не слишком четким, не крутилось и не двигалось, показывая всего лишь статичную картинку. Рис внимательно посмотрел на фигуру, пытаясь провести зрительный анализ. На голограмме белый капюшон тоже наползал на лицо, позволяя рассмотреть лишь подбородок. – Кажется, да. – Наконец неуверенно кивнул он. – Это плохо, что я его увидел? – Да как сказать... – Задумчиво протянул Вольф, устало глянув на голограмму. – Это один из Белых Плащей. По крайней мере, мы их так называем. – Вы поддерживаете с ними нейтралитет или они союзники? – Враги. – Сипло выдохнул Карм, смотря в пустоту перед собой. – Они натравили химер на моих родителей и попытались забрать Зафа. Вода капала с треснувшего стакана ему на ботинки. *** Едва Карм вернулся домой, как Ирин закатил истерику. Он рассчитывал, что брат привычно бросится его успокаивать, но Карамель лишь утомленно вздохнул и молча прошел мимо. Оскорбившись до глубины души, что его чувства и эмоции никто не ценит, Ирин громко хлопнул дверью, показывая, что уходит из дома. Его порыву не поверил даже доверчивый Дарелин. – Услышит запах сырников с изюмом и сразу же прибежит с улицы. – Проворчал Карм, выкладывая продукты на стол. – Рис, иди в душ и возьми что-то из чистых вещей. Гибрид осторожно поставил у стойки с обувью свои ботинки. Критично на них посмотрел. Химера прокусила подошвы насквозь, выдрав из левого целый кусок резины. В теплую погоду еще можно было ходить, делая упор на правую ногу, но при дожде носки обязательно промокнут. Жалко. Почти новые. Заф их на Меге купил за пару недель до... До... – Ты в порядке? – Окликнул его Карм из кухни. Рис вынырнул из собственных мыслей. Хорошо, что дома пол чистый – можно будет и в носках ходить. Или в тапочках, которые гибрид таскал после душа. – Да, все хорошо. – Отозвался Рис, и отправился на лестницу. Где-то на третьем этаже шуршал крыльями Дарелин, во время боя с гончей заляпавший одежду оливковым маслом. Закончив с продуктами, Карм вытащил из кармана пузырек. Встряхнул его. Внутри весело загрохотали таблетки. Самое сильное успокоительное, тормозящее регенерацию. А вместе с ней – и мутацию. Поглядев с ненавистью на пузырек, крылатый вытряхнул на ладонь одну круглую пилюлю. Забросил в рот, принявшись рассасывать. Двенадцать с половиной процентов. Точка невозврата. У Карма было уже двенадцать и один. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 23 Осталось две главы и эпилог.

====== Часть 4. Лае. Глава 24 ======

*** Солнечные лучи падали на землю, проникая сквозь Купол. День клонился к закату, но до сумерек было еще далеко. Майри, снизившись и раскинув крылья, приземлилась перед собственным домом. Вздохнула устало. Сиф, до этого сидящий на крыльце, неловко поднялся, цепляясь рукой за дверной косяк. Одно крыло у него было уложено в лубки, а на шее красовалась полоса пластыря. Подойдя ближе, Майри молча уткнулась ему лбом в плечо. В словах не было необходимости – ее заменяла связь. Боль перекидывалась на крылатую – глухая и раздражающая. Страх и облегчение, что с ней все в порядке. – Хорошо, что дежурным был я. – Наконец разлепил губы Сиф, обнимая свою пару. – Гончие бы просто сожрали Гэри, а мной всего лишь подавились. Не удержавшись, Майри вздохнула. Сиф всегда хотел всех спасти. – Ты идиот. Ты же не Белая, чтобы лезть поперек химер! – Не выдержав, обвинила его крылатая. Настал черед лае вздыхать. Здоровое крыло раскрылось, легко обнимая. Сиф об этом уже думал. Конечно, он был оперативником, но до уровня Джара или Малкольма ему было очень далеко. Про Беаль даже и говорить не хотелось. Крылатому были больше по душе дипломатические миссии и курьерская работа. Тем более, что ему было что терять. Но хотя бы попытаться остановить химер было нужно. Как и закрыть Переход, отсекая других тварей. Интересно, а есть ли у Белой хоть что-то, что она любит и с чем не хочет расставаться? Майри боднула его лбом в плечо. – Прекрати. – Попросила она негромко. – Не могу о ней думать, пожалуйста. Крылатый послушно сменил ход мыслей, прислушиваясь к ответной связи. Голодная. В последнее время Майри избегала заходить в столовую и обедать с остальными. Боялась взглядов. – Я суп сварил. – Поделился Сиф. – И шарлотку. – Ее тоже сварил? – Испек. Едва убедившись, что он не умирает и крыло надежно зафиксировано, Вольф отправил крылатого на больничный. Возвращаться в пустой дом было сущим мучением. Как и знать, что на втором этаже есть комната, в которой до сих пор стоит колыбель. Но не поднималась рука ее унести. Поэтому Сиф сделал все возможное, чтобы не подниматься на второй этаж. В холодильнике между молоком и яйцами даже обиженно дрожало разноцветное желе. А на столе остывал теплый хлеб. День медленно угасал, даря последние лучи тепла крылатым на крыльце. Надо бы вернуться в дом, включить свет на кухне. Накрыть на стол и поставить завариваться чай. Никто серьезно не пострадал от нападения химер. Крыло срастется, а новые перья вырастут. Было бы из-за чего волноваться. Опустив голову, Сиф осторожно прикоснулся губами к волосам Майри. Так они и стояли, пока солнце не исчезло полностью за горизонтом, напоследок осветив Купол оранжевыми вспышками. *** Коробка была картонной и старой. Дарелин видел ее и прежде, каждый раз заглядывая в комнату своего ребенка, но пододвинул стул и снял ее только сейчас. Едва узнав о смерти Зафа, лир искал в этой комнате хотя бы его тень. Искал – и страшился найти воспоминания. Дарелин не был глупым, и понимал, что склеенная чашка ребенка не вернет. Но сон, приснившийся накануне появления Риса в Отделе, казался одним из тех, пророческих. Лир никогда не считал себя предсказателем. Он был боевым стражем, которому раз за разом удавалось создать чудо. Но оно снова разбивалось, как тонкий фарфор от удара о землю. Воспоминания о жизни порой спутывались. Дарелин старался забыть все плохое и сохранить в памяти лишь хорошее. Его любовь, которая подарила ему свет в темноте и позволила сохранить рассудок. Его дети, к появлению которых он почти не имел отношения, но все равно считал их своими. Всех семерых. Правы крылатые, когда говорят, что у лиров приемных детей нет. Его любовь убили. Сын погиб. Но сон все равно был вещим. Заф оказался живым, и нужно было лишь дождаться его. Дождаться и уберечь его ребенка. А чашка, почти целая, все стояла на столе, и спрятать ее у Дарелина не хватало духу. Казалось, это разрушит хрупкую магию. В коробке все было аккуратно сложено. Старые, исписанные блокноты, кубики с сохраненными записями, несколько выцветших фотографий. Сверху лежала свернутая в колечко лента. Лир помнил, как Заф попросил его помочь. Лента, которую сын подарил той крылатой, которую давно любил. В груди привычно заболело, но Дарелин лишь улыбнулся краем губ. Связь дрогнула. – Можешь зайти. Беззвучно стоящий до этого на пороге гибрид несмело перешагнул порожек. Осмотрелся, ни к чему не притрагиваясь. – Мне было любопытно. – Признался Рис. – Это комната Заафира. Скоро он вернется, и я хочу привести ее в порядок. Ребенок сына кивнул. Длинные пряди спадали на глаза. – Я могу чем-то помочь? Дарелин аккуратно взял в ладонь ленту. Развернул ее, пропуская сквозь пальцы. Узкая и мягкая. В начале весны крылатые украшали дома и дарили друг другу ленты. Только в этом году не праздновали – было не до того. Молодой сосуд стоял посреди комнаты. Ребенок, которого Заф взял под крыло. Дарелин улыбнулся, протягивая ленту. – Давай я тебе ее заплету. Ты ведь считаешься одним из лае. Ее Заф вышивал. Рис не возражал. Конечно, ленту пришлось сильно укорачивать, да и волосы у него были еще не настолько длинными, чтобы послушно дать себя заплести. В итоге получился короткий хвостик на затылке с двумя торчащими кончиками ленты. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 24 Предпоследняя. Да, я специально сделала такие маленькие обрывочные главы. Да, я зло.