Текст книги "Под крылом (СИ)"

Автор книги: Zelenir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 42 страниц)

«Активировать боевой режим? Да/Нет»

«Нет»

Заф больше не позволял себя уложить на землю, выставив очень плотную защиту, которую Белая пыталась пробить попеременно силой и хитростью. Но и она не давала возможности контратаковать. Шесты снова встретились, высекая искры. Одновременно с этим женщина выбросила вперед левый кулак, метя хирургу в шею. Попала в подставленное крыло, скользнув костяшками по белым крыльям. Отступила на полшага, и снова бросилась вперед. Удар в голову, в ноги, в корпус, попытка зайти со спины и ударить в основание крыла, перекат, живот, шея... И снова встреча шестов. Миг – и у женщины тоже появились огромные крылья, такие же белые, как и ее кожа. Покороче, чем у Зафа, но шире и с более жесткими перьями. И серых перышек у нее не было. Итаним наклонился ниже, цепляясь ногами за соседнюю ветку, и в итоге повис вниз головой. Картинка, пусть и получалась перевернутой, была ближе и намного четче. Скорость еще увеличилась. Итаним в боевом режиме еще смог бы увернуться от ударов, но вот выполнить блок удалось бы с вероятностью в двадцать семь процентов. А шанс получить повреждение при попытке контратаки повысился до восьмидесяти. Заф никогда не тренировался с ним на такой скорости и с такой силой. От первого пойманного удара в корпус Рис получил бы как минимум два перелома и пневмоторакс. А хирург даже не сбросил скорость, отбивая шест и закрываясь крылом от перьев, направленных в лицо. А потом Итаним заметил особенность. Заф защищался. Не пытался атаковать сам, а только выставлял защиту так, чтобы отскочивший шест сам ударил по рукам. Женщина использовала другую тактику. Она не делала попыток защититься, но безостановочно нападала, подавляя даже мысль о контратаке. Задетая одним из шестов земля щедро сыпанулась на крыло, выставленное для защиты, пачкая грязью перья. А в следующую секунду драка прекратилась. – Говорю же – ты заплыл жирком, – так легко произнесла Белая, словно не она только что семь с половиной минут подряд кружила по поляне, безостановочно нападая. – Твой отец очень расстроится. Рис никаких лишних жировых отложений в теле хозяина не обнаружил, и молча вознегодовал. Сама напала, и потом еще и сама ругает! Заф согнул крыло, рукой пытаясь стряхнуть комья прилипшей земли. – Можно было и не пачкать. Знаешь, как их тут сушить долго? – Ворчливо заметил он. Грязь мгновенно въелась в перья, и теперь складывалось ощущение, что крылья в темную крапинку. Лае пожала плечом и крылом, взвешивая шест в руке. – Еще раз? – Предложила она задумчиво, и на молчаливый протест Зафа пояснила. – Все равно ты уже изгваздался, что тебе терять? Ну, или я могу взять для тренировки твоего де... Шест свистнул, стукнувшись о испачканное крыло. Рис тоже не смог бы пробить такую защиту. Даже в боевом режиме. Даже на полной мощности. Скорее – сломал бы себе кисть руки от отдачи. Носком ботинка Заф поддел один из вырванных из земли комков, и разбил его шестом. На белых перьях лае появились темные кляксы, и один из кусочков угодил ей на щеку. Рис пожалел, что висит на ветке, и никакой грязи вокруг него не наблюдалось. Он бы помог хозяину пачкать женщине крылья. И не обязательно для этого входить в боевой режим – Итаним прицелился бы и так. И сделал бы это с удовольствием. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 18 В тему того, останутся ли от Риса рожки и ножки, если он захочет отщипнуть кусочек от Белой. Кто говорил, что Заф всерьез тренировался с гибридом?)

====== Часть 2. Человек. Глава 19 ======

*** – Что случилось? – Ничего. – Упорно буркнул Заф, безо всякого энтузиазма тыкая шестом в деревянный манекен. Тот изредка проворачивался вокруг своей оси от особенно «сильного» удара. Дарелин покачал головой, оглянувшись на других детей, тренирующихся друг с другом. – Я не хочу драться. – Пожаловался Заф, скорее не потыкав, а потрогав манекен. – Малкольм хочет отрабатывать удары с двумя противникам. Он не хотел жаловаться, не хотел ничего говорить. Самым главным желанием Зафа было бросить этот шест, спрятаться под крылом отца и отправиться домой. Не было ничего веселого в том, чтобы тренироваться с деревяшкой, когда все остальные в группе занимались попарно. Или как Малкольм – один с двумя. Особенно когда по возрасту Заф был в полтора раза всех старше, а по росту – не доставал даже до невысокого Малкольма. Дома намного лучше. Там нет этого рыжего, нет остальных лае, которые смотрят на него, как на больного и слабого. Никто за спиной не шепчется. Дома можно помогать отцу с готовкой, или с уборкой... У Зафа хорошо получалось только это. Даже книжки он читал медленно и по слогам, когда остальные вовсю листали страницы, буквально заглатывая целые предложения. – Это обязательная программа, – Дарелин присел на корточки, немного растопырив крылья. – Ты должен уметь защищаться... – Я умею. – Уперто повторил Заф, боясь повернуться лицом к отцу. Мне тут не нравится – хотелось ему сказать, но лае только губу закусил. Ирин, которого две недели назад допустили учиться, внезапно не захотел сидеть рядом с Зафом рядом во время обеда в столовой. Дарелин вздохнул, аккуратно обнимая своего ребенка. – Может, попробуешь потренироваться с другими детьми? Заафир, ты же очень способный. – Я... Они не хотят. Говорят, что я больной, – Заф развернулся и понял, что еще чуть-чуть – и он разрыдается прямо тут, в зале, при остальных детях и при тренере. – Ты здоровый. – Спокойно возразил отец. – Просто твое развитие пошло по другому пути. Нужно лишь немного подождать, и ты вырастешь и окрепнешь, как Карм... – Я не чистокровный, – в конце концов Заф не выдержал и ткнулся лбом отцу в плечо. – Малкольм сказал, что я полукровка, и даже летать не смогу... Горячие слезы внезапно обожгли щеки, а крылья отца мазнули по собственным куцым крылышкам, закрывая от всего мира. – Ты признан. Илья сам тебя проверял. Карм чистокровный, и ты тоже. – Успокаивающе прошептал Дарелин. Когда Заф успокоился и перестал рыдать, отец отошел к тренеру и что-то сказал. Большой широкоплечий лае с круглым лицом задумчиво подергал крылом, и негромко произнес пару фраз. Наблюдавшие за всем происходящим дети сбились в кучки, поглядывая то на отца Зафа, то на него самого. Малкольм кривил рожицы. А потом Дарелин покинул зал для тренировок. Заф видел, что рыжий тыкает в него пальцем и что-то громко шепчет остальным детям, и постарался побыстрее уйти к своему манекену. По крайней мере деревяшка не обзывалась. Минут через пять дверь в зал снова распахнулась, пропуская отца. За ним, забросив на плечо два шеста, молча топала лае из старшей группы. Дети замерли, рассматривая с открытыми ртами крылатую. В старшей группе были подростки, и перед ними у младших всегда был благоговейный страх, смешанный с восхищением. Карм по возрасту не дотягивал три года до старшей группы, и с завистью рассказывал, что иногда средним разрешается посмотреть на чужие тренировки. В старшей группе даже шесты используют не деревянные, а почти как у настоящих оперативников – металлические и оснащенные электричеством! И даже форма у них, как у взрослых – серая, с черными кармашками и двумя защитными нашивками на рукавах. А теперь Заф сам увидел и форму, и металлические шесты, и нашивки, и даже ботинки на черной подошве. А так же длинную толстую белую косу, идущую от лба и заканчивающуюся чуть ниже бедра – фактурную, тугую, даже на внешний вид очень твердую и невероятно похожую на часть экзоскелета. Или на оружие. Зафу про него Карм тоже рассказывал. В средней группе учат теории, но примерить экзоскелет можно было только старшим. Коса была перекинута вперед, и Заф так засмотрелся на нее, что перевел взгляд выше, только когда лае остановилась напротив него. Она была тощей, угловатой, и возвышалась над Зафом на две головы. Россыпь темных пятнышек на белом лице, плотно сжатые губы, спокойный взгляд в упор. Крылья непропорционально большие, а между белыми перьями пробивался уже начавший белеть пух. Лае была вся белоснежная, вся какая-то нереальная, как снег из рассказов отца... Но вот глаза у нее были слишком яркие – с розовыми радужками. – Белая! – Взвизгнул Малкольм и бросив свой шест, кинулся вперед. Белая. Бэлле. Заф и сам догадался. Карм про нее очень много рассказывал. Она была всего на три года старше их с братом, но казалась уже взрослой и самостоятельной. Ее два старших брата – Джар и Мирослав – уже были стажерами, а самый младший – учился в группе с Зафом. А еще она была альбиносом. Белая одной рукой подхватила Малкольма, поддерживая его, пока он цепляется за ее шею. Заф опустил взгляд, рассматривая чужие ботинки. Он был всего лишь на три года младше, но казался себе совсем мелким и беспомощным. – Ты Заафир? – Вопрос застал его врасплох, когда Заф собирался удрать под крыло к отцу, продолжавшему стоять совсем рядом. Лае в смятении посмотрел на Дарелина, ожидая подсказки. Отец мягко улыбнулся и кивнул. – Д-да. – Даже собственный голос подвел его сегодня сильнее обычного. У Зафа не получалось громко говорить – всему виной было слишком раннее прорезание голоса и первая линька. Белая ссадила Малкольма, который что-то громко ей шептал, и внимательно осмотрела Зафа с головы до ног. Все дети тоже на него таращились, словно увидели впервые, и лае от такого пристального внимания нестерпимо захотелось удрать к отцу под крыло. А потом Белая взяла в руку один из шестов, а второй протянула ему. – Не тормози, мелкий. – Поторопила она недовольно, пока Заф таращился то на гладкую трубу, то на белую ладошку. Свой деревянный пришлось положить на пол. Металлический был длиннее и тяжелее, оттянув руку. Дарелин давал ему несколько раз металлический, чтобы Заф представлял себе его вес. Отец первое время учил его сам, пока Заф не поправился после болезни. Осознание, что произойдет дальше, пришло с первым, пробным, поворотом шеста в руках. Белая повернула голову, посмотрев на Дарелина с сомнением, словно желая уточнить – уверен ли он в своей просьбе. Перехватила шест поудобнее и сделала шаг вперед. – Сейчас она полукровку отделает, – донесся до Зафа шепот Малкольма. Мир отступил, оставляя его наедине со старшей крылатой. Стены раздались, потолок исчез где-то очень высоко, и даже отец оказался слишком далеко. Карм рассказывал – лае теперь почти слышал его голос в своей голове, – что Белая является одной из самых сильных в группе, и всегда атакует первой, не давая даже шанса на то, чтобы ударить самому. А еще она была на три года его старше, на две головы выше и... И... У химеры, которая напала на родителей, были красные глаза. А убив их, она хотела напасть на Ирина. Как самый младший, он ночевал с родителями в комнате. Он тогда даже ходить не умел, и ничего совсем не понимал. Кровь застучала в ушах, и Заф зажмурился от подкатывающего ужаса, инстинктивно вскидывая свой шест в бесполезной попытке отбить удар, направленный в плечо. Кажется, лае сам не был уверен, куда собирается атаковать Белая. Отец учил его становиться в правильные стойки и держать оружие так, чтобы не забить себе руки. Шест загудел, и Заф в немом удивлении понял – отбил. Страх путал мысли, к горлу подкатила тошнота. Лае резко опустил шест, в последнюю секунду услышав свист воздуха рядом со своей правой ногой и еще один толчок в ладони. Отбил. И снова. На четвертый раз Заф открыл глаза. В темноте находиться было намного страшнее. Шест в руках Белой казался продолжением ее руки. И лае увидел, буквально на мгновение – и крутанувшись на месте, ткнул своим шестом вперед, вверх и правее, повинуясь то ли первобытному ужасу, то ли бесконечным наставлениям отца. Дарелин учил его защищаться. Старшая отшатнулась, раскрыв крылья для восстановления равновесия. Они и в самом деле были непропорционально большими, а левое еще и было длиннее правого. Заминка продлилась секунду – и Белая повторила его движение, но не просто отпугивая, а пытаясь попасть в голову. Но медленно, так медленно, плавно, словно показывая, как надо правильно... Заф успел поднырнуть под шест и взмахнуть своим снизу вверх, запоздало понимая, что подобрался недостаточно близко и неправильно встал. Развернутые крылья не помогли, и лае, не удержав равновесия, по инерции взмахнул руками и шлепнулся на спину. Собственное оружие загудело, выпав из рук и оказавшись вне досягаемости. Слишком большим оказался замах, и не попав, Заф еще и затылком стукнулся. Совсем рядом оказалось обеспокоенное лицо отца, а руки его легли на голову. Шепот других детей превратился в неразборчивый шум, и даже голос Малкольма не ввинчивался в уши. – Все хорошо, все в порядке, просто ушибся, – принялся утешать его Дарелин, помогая сесть. – Извини, прости меня, я не думал... – Он попал. – Еще один глухой голос вырвался из беспорядочного шелеста. Заф осторожно выглянул из-под руки отца. Белая стояла на том же месте, и заметив его взгляд, криво улыбнулась. Длинная царапина на правой половине лица, идущая от щеки вверх к глазу, потемнела от крови и почти сразу же засветилась. Заф во все глаза смотрел на Белую, позабыв и про ушибленный затылок, и про испугавшегося отца, и про остальных детей в зале. Ее глаза не были красными, как ему показалось в панике. Розовыми. С длинными пушистыми белыми ресницами. Лае закрыла глаза, и царапина медленно затянулась. Когда она ушла, к Зафу бочком подобрался Малкольм, потрогал сероватые куцые перышки и так же молча удрал. А вечером Карм рассказал, что старшим никогда не удавалось задеть Белую во время тренировок. Через два дня все повторилась. Лае снова появилась в зале во время занятий, протянула металлический шест и снова напала первой. И снова. И опять. И после тренировок с ней отношение других детей к Зафу начало меняться. Конечно, с Малкольмом он так и не сумел подружиться, но рыжий перестал говорить про него гадости во всеуслышание. И время от времени тоже тренировался в паре с Зафом. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 19 (голосом Дроздова) ...Или наши дорогие читатели надеялись, что детеныши пернатых играют в куличики и куклы?)

====== Часть 2. Человек. Глава 20 ======

*** Являться в кафе с полными крыльями грязи и измазанной одеждой было не лучшим вариантом, поэтому пришлось возвращаться домой и отмываться. А потом еще и сушить чистые перья – занятие не столько трудное, сколько скучное и неудобное. Ванная комната была рассчитана для людей, и развернуть четырехметровые крылья в тесном помещении было невозможно. О специальной сушилке, которая была дома в каждой ванной, можно было только мечтать. Пришлось по очереди сушиться в зале. После фена перья весьма ожидаемо вспушились, отчего Заф сам себе напомнил надутую сову. Идея была откровенно плохой – промокнувшая свои крылья полотенцем Белая только приподняла бровь, но комментировать увиденное не стала. Хирург вывернул шею, снова обозрев дело рук своих. Сходство с совой против воли увеличилось. Рис, до этого тихо сидевший на своем диване, протянул руку, подбирая длинное белое перо, выпавшее из правого крыла хозяина. Перо было гладким и блестящим. – Каждый раз, когда мою крылья, завидую лилимам, – улыбнулся Заф, плюнув на результат и активируя датчик. – Они же мелкие, и крылышки у них тоже небольшие, сушить удобно. – Помнишь, как Гавриил с Рино попытались на кухне в Отделе утащить блюдо с яблоками, но рухнули в кастрюлю с супом? – Напомнила негромко Белая, продолжая протирать крылья полотенцем. Заф заулыбался, вспоминая. Лилимы любили покушать, это знали все. Особенно они обожали сладкое, и прослышав, что на обед на десерт будут подавать запеченные с медом яблоки, решили совершить диверсию. В чем ее смысл и почему нельзя было открыто взять сладость, хирург до сих так и не понял. А путанные объяснения лилимов, что так, дескать, намного вкуснее, особенно если блюдо протащить через вентиляционную решетку, только добавили вопросов. Блюдо в итоге они не пропихнули, рассыпав по кухне половину яблок, так еще и сами, стукнувшись крыльями в воздухе, потеряли равновесие и рухнули вниз. Гавриилу был только третий цикл, Рино – первый, и молодые неопытные лилимы со всего маха свалились в большую кастрюлю, расплескав по полу и стенам морковку и полупрозрачные кусочки лука. Даже на потолок попало. Стоящий на стреме Гэри сам вытащить соучастников не смог, и в итоге пришлось звать лае. С горя, что им влетит и за испорченные яблоки, и за расплесканный суп, Гавриил принялся ладошкой вылавливать плавающие вокруг него кусочки картошки и уминать их. Так их и застали лае – две макушки, торчащие из пятидесятилитровой кастрюли, и попеременно жующие ее овощное содержимое. А потом лилимов пришлось отмывать в шесть рук, и Гавриил с Рино еще четыре дня отказывались встать на крыло – шампуни не могли перебить упорный запах куриного супа. Пришлось пользоваться средством для мытья посуды, а из-за него перья стали слишком мягкими и чересчур пушистыми, да и сохли двое суток, несмотря на сушилку. А с мокрыми крыльями многого не натворишь, да и пришедший на смену куриному супу стойкий запах лимона сразу выдавал виновных во всех шалостях.

– Такое забудешь! Тогда еще Гавриил попробовал просушиться рядом с духовкой на кухне, и чуть не прокоптился, – припомнил Заф еще одну деталь.

Белая согласно кивнула, и протянула руку, снимая со спины хирурга пуховое перо, прилипшее к коже. – Не собираюсь я линять в этом году, – вяло возмутился лае, принявшись натягивать обычную футболку. – Отдай, я в мусорку выброшу. Рис незаметно спрятал свое перо под диванную подушку. Со всем этим мытьем и сушкой день приблизился к середине, и идти завтракать в кафе было уже слишком поздно. Но свое обещание, данное Итаниму, Заф не хотел нарушать. Да и дома набор продуктов хоть и был рассчитан на троих, но готовить что-то вроде макарон хирург не хотел. – Сладкое, – напомнил Рис. Поэтому пришлось искать заведение не только с нормальными обедами, но и с достаточно вкусными десертами. Дорога в ресторанчик заняла двадцать минут на общественном транспорте. Заф хотел сначала вызвать такосфлайер, но Белая предпочла посмотреть на людей в их, так сказать, естественной среде обитания. – Не думала, что тут такой высокий уровень развития технологий, – заметила она, выбравшись из воздушной маршрутки. Заф кивнул. Для него первый месяц на Меге был достаточно тяжелым – он привык перемещаться в воздухе, махая крыльями. А тут весь транспорт сам летал на антигравах, и, надо сказать, намного быстрее, чем лае. Ресторанчик находился не в спальном районе, а ближе к центру. О его существовании Заф узнал от Егоровича – это заведение, как и еще два десятка других, косвенно тоже принадлежали складовладельцу. Готовили там вкусно, а цены не обладали парой лишних нулей. И, – что самое главное, – на десерт там можно было выбрать «яблоко в решетке». Фаршированное изюмом и кремом запеченное яблоко, сверху политое горячим шоколадом и посыпанное сладким рисом. Итаниму такая сладость очень нравилась, и Заф даже пару раз ездил после работы в ресторанчик, чтобы привезти одно-два яблока домой. Готовить самому такое лакомство хирургу было немного лень, да он и опасался, что так красиво у него не получится. Так как время обеда уже было в самом разгаре, в ресторанчике оставалось только два свободных столика – один у окна, рассчитанный на двоих, и второй совсем рядом с огромным головизором, но на четверых. Заф без раздумий выбрал второй – Рис, переодетый в обычную одежду, вполне подходил под внешность человека. – Добрый день, уважаемые зрители! Сегодня с вами снова передача «

NEW

Мега» и мы, ее бессменные ведущие – Вероника Айште и Самаэль Вуу-ти-Род! – Едва Заф попробовал еще горячий суп-пюре, головизор ожил, заговорив знакомым голосом. Суп сделал попытку отомстить за свою гибель, унеся с собой и убийцу, и встал поперек горла. Хирург закашлялся, пытаясь сделать вдох. Рис, уже принявшийся вовсю уминать свою порцию, замер, уставившись на экран. – И сегодня мы имеем несказанное удовольствие раскрыть все секреты любовной истории, развернувшейся на ваших глазах пару дней назад! – Добавила Самаэль низким грудным голосом. – Сегодня нам согласилась дать интервью тайная любовь одного двуличного наглого обманщика, притворяющегося врачом! Встречайте – Сония Адлер! Камера отъехала вправо, показывая главу IMT-Компани. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 20 И, как и в прошлой части, ближе к концу я начинаю обрывать главы на самом интересном месте)

====== Часть 2. Человек. Глава 21 ======

Белая обеспокоенно похлопала Зафа по спине. – Это та самая полукровка? – Уточнила она негромко, наклонившись поближе. Чайка, не в силах ничего сказать, кивнул. Ему захотелось швырнуть тарелку в головизор, чтобы избавиться от этого ужаса, но вместо этого он прикипел взглядом к экрану. Соня была в аккуратном брючном костюме и держала в руках небольшой планшет. За ее спиной обретались в креслах два лощеных гибрида в строгих деловых костюмах и черных очках, изображающие одновременно и охрану, и секретарей. – Мы несказанно рады, что вы дали согласие на интервью! – Воскликнула Самаэль довольно. – Ведь, насколько нам известно, вы очень занятая женщина, и добиться вашего внимания весьма затруднительно... Соня положила планшет на подлокотник собственного кресла. – Знаете, довольно трудно игнорировать ваше приглашение, особенно если учесть, что вы звонили моему секретарю двести двадцать один раз, – мягко заметила она. – Но сегодня у меня на Меге была назначена встреча, и я смогла совместить ее с участием в вашей передаче. – Скажите, Соня, – обратилась к ней Вероника, – как вы, обладая, скажем так, совсем не выразительной внешностью, смогли привлечь внимание мужчины? – Она внимательно осмотрела девушку с ног до головы, и на мгновение покровительственно улыбнулась. – Вы знаете, что в этом сезоне в моде оттенки тропических ягод Синелии? А процедуры по коррекции фигуры, – взгляд ее упал на грудь Адлер, – стоят немного, и дают потрясающий результат! Кстати, можно же и ноги удлинить! Один из гибридов повернул голову, просканировав ведущих, и молча переглянувшись со вторым, снова замер. На взгляд Зафа, Соня выглядела очень хорошо. Голубой костюм ей шел, а рост... Лилимы редко дорастали до метра, и по их меркам она была очень высокой. Да и внешность у нее была типично лилимской – круглое лицо с приятными чертами, пухлые губы, аккуратный маленький носик, светлые волосы. Были бы еще крылья – было бы совсем прекрасно! – Меня вполне устраивает, как я выгляжу, – равнодушно пожала плечиками Соня. – Для меня главное – внутренний мир собеседника, а не внешность. Белая сузила глаза, рассматривая полукровку на голоэкране. – Соничка, – снова исказив чужое имя, произнесла Самаэль, – мы хотим знать, как вы реагируете на неуместные и лживые ухаживания вашего настырного поклонника! – Вы имеете в виду Зафа Чайку? – Да, именно его! Да и вряд ли на такую внешность, как у вас, клюнет кто-то еще... Соня мягко улыбнулась, пропуская мимо ушей еще одну колкость. Заф ухватился за стакан с газировкой. Улыбка ее навевала хирургу нехорошие ассоциации. – Мне кажется, что Чайка – компетентный, умный, а главное – честный человек... – Ах, ваше сердце будет разбито! – Мгновенно перебила ее Виктория. – Ведь у нас имеются неопровержимые доказательства, что Заф Чайка – подлец, выдающий себя за порядочного гражданина Меги! Такова натура всех мужчин! Поверьте, вы будете поражены, насколько они по природе своей грязные хищники! Самаэль тронула напарницу за плечо. – Вики, прошу тебя, не пугай нашу гостью раньше времени, – обратилась она к подруге, после чего повернула лицо к Соне. – Мы надеемся, что вы встанете на сторону женщин в этой войне и поможете нам выиграть этот бой! Заф вздрогнул, на мгновение отвлекаясь на шум. Официантка, запнувшись, уронила поднос, к счастью, пустой. Ей на помощь бросился один из клиентов. Хирург мельком увидел красный выбритый затылок. – Скажите, вы любите Зафа Чайку? – Тем временем Самаэль сосредоточила все свое внимание на гостье передачи, передвинув свое кресло поближе, взяла Соню за руку в доверительном жесте. – Люблю. – С придыханием ответила ей девушка, и по тону ее, по заблестевшим глазам, по задрожавшему голосу Заф понял – Соня соврала. – Он для меня как видение, как волшебный принц, который заберет меня в свое королевство. «Он для меня важен, пока дает мне шанс увидеть Древо» – расшифровал хирург ее слова, и едва заметно улыбнулся, за что получил мгновенный тычок в бок от Белой. – Какого ветра ты не сообщил об этом?! – Прошипела лае раздраженно, наклонившись ближе. – Тогда бы Илья распорядился доставить ее в Отдел без дозволения лилимов! Понадобилось три секунды, чтобы осмыслить ее фразу. По законам, если полукровку полюбит чистокровный, будь то лае, лилим или лир, он имеет полное право привести свою пару домой. – Я потом объясню, – понизив голос, ответил Заф. – Она сказала неправду. Но зачем? Соня играла, и эти блестящие глаза, этот дрожащий голос не принадлежали ей. Слишком слабые эмоции для нее. Когда она нервничала, то теребила в пальцах конфетные бумажки, или ковырялась в виртокнах и вкладках. Но голос у Сони всегда был твердый, а тон – уверенный. И взгляд тоже выдавал, что все происходящее на камеру было ничем иным, кроме как хорошо спланированной и продуманной игрой. Почти единоличная глава компании

IMT

, помнящая все выпущенные модели гибридов, их владельцев и личные номера, была слишком умна для того, чтобы повести себя как дурочка, на потеху каверзным журналисткам и их вопросам с двойным дном. Решение пришло за один удар сердца. Игра. Лилимы обожали играть. Настоящие, чистокровные лилимы. Младший Гавриил на множестве заданий притворялся то ребенком, то карликом, то еще ветер знает кем. Имитировал чужие эмоции, мог разыграть целый спектакль ради одного зрителя. А Соня получила в ряды своих зрителей всех, кто смотрел семнадцатый канал и эту передачу. Тем временем в головизоре Самаэль щелкнула пальцами, вызывая виртокно. Картинка переключилась, показывая запись с одной из скрытых камер, которую держал какой-то человек в супермаркете, в отделе с мебелью. – Один из наших операторов совершенно случайно возвращался домой после тяжелого рабочего дня, и из-за усталости позабыл оставить свою камеру в студии, – вещала за кадром Виктория. Сначала ничего не было понятно. Мелькали какие-то тумбы, зеркала и кушетки. Но потом камера сфокусировалась на двух фигурах, стоящих к оператору спиной. Серая куртка была знакома Рису. Она принадлежала Зафу, и даже сейчас висела на его спинке стула. – Пока вы не спите ночами из-за вашей любви к этому мерзкому человеку, Чайка времени даром не теряет, и уже завел себе любовницу! – Дополнила напарницу Самаэль. Фигуры развернулись, и Заф с удивлением узнал на голоэкране себя и Белую. Да, они действительно вчера после обеда отправились в гипермаркет, и зашли в отдел мебели. Квартира у хирурга была небольшой, и изначально была рассчитана на одного жильца и одного гостя. Но с появлением Белой появился вопрос дополнительного спального места. Вариант чьего-то временного, пусть даже и своего, укладывания на пол Заф отмел сразу, поэтому пришлось отправляться в магазин за дополнительной кроватью, которую поставили в спальне у окна. В зале для нее не нашлось места, а коридор был слишком узким. Итаним снова отвлекся от передачи, глянув на Белую. Женщина, делавшая глоток воды, закашлялась, со стуком возвращая свой стакан на стол. – Не скрою, для меня удивительны предпочтения Зафа Чаечки в выборе партнерш, – сухо заметила Самаэль, переключая камеру и давая полюбоваться всем зрителям своими длинными ногами. – Сначала вы, Сония, потом эта непонятная, кхм, дама... Вкус у самого лживого хирурга Меги весьма оригинальный... Не понимаю женщин, чрезмерно увлекающихся стероидами и физическими упражнениями! Девушка должна быть мягкой, и обладать всеми предписанными ей выпуклостями и изгибами, а не изображать плоскодонок или накачанных альфа самок! Красота должна быть натуральной! Природа дает самые лучшие подарки! Гибриды за спиной Сони снова синхронно переглянулись. Сама Самаэль, похоже, осталась недовольна полученным подарком от природы, и обточила свою красоту на операционном столе и в фитнес-зале, чтобы лучше сверкать. Соня молчала, сцепив ладони и переплетя пальцы. – Но, насколько мне известно... – Совсем тихо заметила Адлер. Но Виктория ее перебила. – Вы представляете?! После того, как Заф Чаека во всеуслышание назвал вас своей любовью, он мало того, что вышел в свет со своей любовницей! Нет! Ему этого показалось мало! Едва интервью с его участием закончилось, он заявился в гримерную к моей напарнице, и сделал весьма неприличное предложение! – Какое же? – С жаром уточнила Соня. – Почесать тебе перышки? – В унисон с ней прошептала Белая, вернув себе каменное выражение лица, и поддельно возмутилась на грани слышимости. – Ну ты и подлец... – Никуда я не заявлялся! – С жаром, но так же беззвучно возразил Заф. – Я вообще в комнату отдыха для персонала ушел, а через десять минут за мной Соня заехала! – Он предложил провести со мной приватный медицинский осмотр! – Тоном оскорблённой невинности воскликнула Самаэль. – Мне, порядочной корфи! «Порядочная корфи» была столь же частым явлением, как чернокрылый лае. – А после того, как я, преисполнившись праведного негодования, возмущенно отказалась, Чайка принялся меня преследовать! – Продолжила журналистка, и демонстративно закрыла лицо руками, сдерживая рыдания. – Вы только посмотрите на эти кадры! На этот раз это было не видео, а несколько фотографий, склеенных в один ролик. Самаэль в салоне красоты, и в отражении витрины видно лицо Зафа. Журналистка пьет кофе, и за соседним столиком, сгорбившись, сидит хирург. Самаэль в таксофлайере, и во втором, преследующем ее – Заф. И еще. И так далее. – Этой ночью он даже осмелился заявиться ко мне в квартиру, обесточив три этажа! – С жаром закончила Самаэль. – Но испугался моего гибрида-охранника и сбежал! На последнем кадре была запечатлена широкая спина кого-то, сильно смахивающего на Зафа, в черном плаще и старомодной шляпе. Все фотографии были подписаны жирным красным шрифтом в правом нижнем углу, сообщая дату съемки, точное время вплоть до секунды и место. – Я подала на него в суд за оскорбление, за сталкинг, за психологическое насилие в прямом эфире! – Принялась перечислять журналистка. Виктория кивком поддерживала ее после каждой фразы. – А также за попытку проникнуть на территорию чужой частной собственности! – Все кадры, что мы показали – настоящие, это не подделка! Мы клянемся в этом, и готовы подтвердить наши слова в суде! – Дополнила ее монолог Айште. – Я так же поддержала свою подругу и подала в суд на этого лжехирурга! Зло должно быть наказано! Соня наконец расцепила руки, но неудачно задела локтем планшет, который лежал на ее подлокотнике. Кувыркнувшись, он упал на мягкое покрытие пола и не разбился, но от удара внезапно включился и выстрелил вверх виртокном, развернув его на максимальный размер. Камера отъехала от продолжавших перечислять иски журналисток и нацелилась на планшет. Тот показывал в зацикленном режиме короткий, на пять секунд, видеоролик. – ...В следующий раз я испеку торт с шоколадными розами, – Заф моргнул, рассматривая себя же в голоэкране и слушая собственный голос. – И с орехами. Соня не спешила закрыть окно и взять в руки планшет, и прежде, чем журналистки обратили внимание на чужой голос, запись успела прокрутиться четыре раза. И столько же раз высветить дату и время. Итаним моргнул озадаченно. Время записи совпадало до секунды с датой на той фотографии, где был виден затылок убегавшего хирурга от Самаэль. Но обстановка вокруг Чайки была другая – какое-то светлое помещение. Журналисткам пришлось потратить на осознание на несколько секунд дольше. – Что это? – Уставившись на планшет, с отвращением уточнила Виктория. – Запись. – Сладким голосом ответила Соня, еще раз прослушав ролик до конца, и только потом взяла прибор в руки и свернула виртокно. – Я сделала, когда мы с Зафом из ресторана возвращались... Так что вы говорили про то, что согласны подтвердить правдивость ваших кадров в суде? Глядя в голографическое лицо Сони Адлер, Заф ощутил жгучее желание зааплодировать ей стоя. Гибриды за спиной главы IMT-Компани снова переглянулись, и синхронно вытащив из своих карманов складные планшеты, принялись деловито что-то записывать. На этот раз на их движения обратил внимания не один Рис, но и Заф. – Так вот, я давно хочу узнать, – мгновенно постаралась перескочить на другую тему Самаэль. – По какой же причине вы покинули свою космическую станцию, – свою резервацию, наполненную одними ботаниками и зацикленными на био-куклах неудачниками? Ваша продукция продается так плохо, что вы решили засветиться в нашей передаче? Или та ваша никому не известная акция с розыгрышем новой модели гибрида с треском провалилась? Если не ошибаюсь, вы звонили нам на семнадцатый канал более двухсот раз! – Двести двадцать один, – поправила успевшая восстановить внутреннее духовное равновесие Виктория. Соня даже бровью не повела. А вот один из гибридов наклонился вперед, шепнув девушке что-то на ухо. – Причина? У меня сегодня была назначена встреча с моими адвокатами. Вам знакомы Кристофер Зэнов и Элан Яновски? Виктория фальшиво заулыбалась. – Что-то не припоминаю... Но я никогда и не прибегала к помощи адвокатов – мне кажется, это удел слабаков и виновных, – пренебрежительно заметила она. – Это какие-то стажеры? Откуда-то заиграла мелодия вызова. Самаэль, поначалу посмотревшая на планшет в руках Сони, нахмурилась. Звонил не он, а ее собственный, который корфи положила в специальный кармашек под подлокотником кресла. Музыка не замолкала. – Это ваш, – делать вид, что не слышит надоедливую трель, Соня не стала. Вытащив планшет, Самаэль попыталась сбросить звонок, но вызов принялся автоматически. – Самаэль Вуу-ти-Род? – Камера снова сама подплыла к виртокну, показав лопоухого парня в оранжевой форме и такого же ядреного цвета кепке. – Я доставил ваш заказ! Откройте пожалуйста! – Какой заказ? – Холодно уточнила журналистка, и скорчила на камеру непонимающее лицо. Парень широко улыбнулся, показав два ряда брэкетов. На вид ему было не больше двадцати лет. – Как какой? Ваш! – Он махнул рукой с зажатой в ней бумажной фактурой. На мгновение всем стала видна нашивка на рукаве с логотипом компании по доставке особо ценных покупок. – Мне начальство строго-настрого запретило сегодня путать товары! Вот смотрите! Вы Самаэль Вуу-ти-Род, верно? Вы две недели назад заказали в компании