Текст книги "Под крылом (СИ)"

Автор книги: Zelenir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 42 страниц)

====== Часть 2. Человек. Глава 32 ======

*** Заафир еще раз сверил все показания приборов. Жизни Ирина ничего не угрожало. Лицо его, неожиданно спокойное, можно было разглядеть сквозь прозрачную крышку саркофага. Общий цикл поддерживающей регенерации составлял двенадцать дней, и полтора из них уже прошли. Заглянувший в комнату Вольф по своему обыкновению держал в правой руке чашку, а в левой – сахарницу. – Боишься, что я что-то перепутал, и у твоего младшенького отрастет хвост? – Добродушно спросил врач, придержав готовую закрыться дверь крылом. – Боюсь за него, – Заф покосился на стул рядом с саркофагом, но остался стоять. После возвращения домой он не зашел домой, отправившись сразу к Ирину. Дежурный лишь напомнил про средства обеззараживания – лае мог случайно перенести с Меги какой-то вирус. С одной стороны, Заф опоздал – все же Вольф был его учителем, и опыта в лечении имел намного больше. В том числе и в деле лечения искалеченной спины. – Ты лучше за свою жизнь пугайся. Карм обещал тебе крылья свернуть, – пожурил своего бывшего ученика лае. – А Дар места себе не находит... Сходи домой. – И что я скажу? – Обессиленно спросил Заафир. – Правду. – Пожал свободным крылом Вольф. Связь гудела, натягивалась. Отчаяние. Злость. Страх. Обида. Неуверенность. Все эмоции смешивались между собой. Никогда еще Заф не ощущал, как ему не хватало на Меге этих эмоций. Говорить с людьми было бы намного проще. – Иди домой, Зефир. – Повторил врач мягко. – Для твоего младшенького ты ничего не можешь сделать. Так что обрадуй хотя бы отца. Еще раз покосившись на саркофаг, лае опустил голову. И правда. Ирин уже потерял крылья. Если бы их ему просто поломали, то ничего страшного не произошло. Но крылья были расстреляны и оторваны, и помощь пришла слишком поздно. Заглянувший пару часов назад Гавриил с огромным пластырем на щеке сообщил детали произошедшего. И теперь Заф не мог решить – расстраиваться или ругать младшего за глупость, которую он учинил по собственному выбору. Ирин был слишком молодым для работы оперативником. А носить статус стажера ему никогда не нравилось. Но на все просьбы и заявления перевести его в старший ранг Илья отвечал отказом. Привыкший всегда получать все, что только пожелает, обласканный любовью Дара и шести старших братьев, Ирин не мог смириться с такой «несправедливостью». А потом, когда Заф отказался возвращаться домой, младшенький решил – старшее крыло его не любит, вот и сбежал. Эта уверенность породила несколько затяжных истерик и акций протеста. А последней каплей стал отказ Ильи отправить Ирина на Мегу. Первой вызвалась Белая, а ему даже не позволили пойти в сопровождении. Оскорбленный такой несправедливостью, на следующую ночь Ирин отвлек дежурного и сам ввел координаты, открывая Переход. Вот только напутал цифры, и оказался совсем не там, где хотел. А в одном из миров, формально ничейных, но на деле принадлежащих асуртам. И, забрав славу неудачника Виринея – вывалился прямо перед ящерами Лучезарных, которые как раз собирались провести ритуал ежегодной охоты на гайских цыплят. Недолго думая, асурты заменили цыплят на одного лае. Дежурным был старший Гавриил, и не смотря на свою внешнюю медлительность, быстро понял, что именно произошло. А пришедший на работу по своему обыкновению за четыре часа до рассвета Глад, не раздумывая, пошел выручать стажера. Привлеченный затейливой руганью обоих лае, пытавшихся восстановить Переход в нужную точку, к ним присоединился младший Гавриил. На подбор нужных координат потребовалось не больше десяти минут, но мир не был синхронизирован с Отделом, и там прошло немного больше времени. На асуртов зрелище еще одного открывшегося Перехода с последовательно выскочившими из него крылатыми оставило неизгладимые впечатления. Понимая, что на сбор команды быстрого реагирования нужно было время, Глад отправился с мелким Гавриилом, который в спешке поскакал прямо в пижаме и босиком. Ирин был отбит за считанные минуты, но «охотникам» хватило и получаса. Хорошо еще, что асурты не успели его добить, хотя хотели сделать это, следуя ритуалам – привязать к ящеру и дотащить до замка Высших. А потом выяснилось, что, желая попасть на Мегу и доказать всем, что способен и брата уговорить, и задание самостоятельно выполнить, Ирин нацепил на шею осколок записывающего кристалла. Так сказать, чтобы принести доказательства своей крутости. Весь Отдел имел честь любоваться тем, как лае мог избежать охоты на себя, сразу же улетев или поклонившись по правилам, но, вывалившись перед тупорылыми мордами флегматичных ящеров, начал вопить прямо на Высших, что является лучшим оперативником. И вообще всех тут отправит в тенечек полежать, воздухом подышать. – Вот дурааааак! – Передразнил младший Гавриил, заговорив голосом Джара. С этим утверждением старшего брата Белой Заафир был полностью согласен. Но жалость к Ирину и злость на себя не становилась меньше. Если бы Заф вернулся домой три месяца назад, то этого бы не произошло! Ирину просто незачем было бы рваться на Мегу... – А сейчас твой младшенький такой спокойный, – задумчиво протянул Гавриил, усевшись прямо на крышку саркофага. – Молчит, не вопит, ни с кем скандалить не будет... Можно будет отдохнуть. От этих слов вина лае окрепла еще сильнее. Ирин не хотел, чтобы Заф становился оперативником... – Ты сейчас стоя заснешь. – Вырвал его из воспоминаний голос Вольфа. – Давай дуй домой. Дарелин уже в курсе, что ты вернулся. А с Майри все в порядке – она спит. Лучшее, что ты можешь сейчас сделать – упорхнуть к своему киррэну. Дарелин... Коротко кивнув, Заф убрал руку, перестав касаться бока саркофага, и покинул комнату, кивнув своему бывшему учителю. Вольф осуждающе покачал головой, и поставив на саркофаг сахарницу, вгляделся в лицо спящего лае. Сон всегда шел крылатым на пользу. Жалко конечно, что саркофаг, – еще одну технологию, подаренную хромами, – не может восстановить крылья за двенадцать дней. Еще более жалко, что нервные окончания были задеты. Понадобится несколько операций. Врач постучал кончиками пальцев по прозрачной крышке. Пять или шесть. А потом снова терапия. Через максимум два года Ирин встанет на крыло. Жалко только, что язык нельзя ему укоротить. Не поможет. Вольф сделал глоток из своей чашки. Сахара в ней было больше, чем чая, но лае терпеливо положил в нее еще две ложечки. Тщательно перемешал. *** Дом не изменился. Все та же зеленая травка на газоне, все те же зеленые кустики в горшках. Ил регулярно приносил домой новые образцы флоры, и Карм вечно ворчал, что дом у них снаружи похож на цветник. Но с заданий старался приносить интересной формы цветочные горшки или новые семена. А Серфин только загибал пальцы и перечислял вероятность того, что Ил по ночам укрывает свои «миленькие маленькие пучочки» крошечными одеяльцами. В нескольких окошках на первом этаже горел свет. Заф замер на вымощенной гладкими булыжниками дорожке, на границе между ней и улицей, не решаясь подойти ближе. Дом. Он не видел родных полгода, а казалось – целую вечность. Интересно, а Марек с Елькой смогли построить на заднем дворе пруд? Ил вечно мечтал о водяных цветах, уверенный, что уж они-то зацветут. Дарелин любил цветы. Но не в мертвых букетах, а живые. Настоящие. Собираясь в спешке, Заф не подумал, что мог бы привезти с Меги какой-нибудь росток. Почти все с заданий приносили в Отдел маленькие безделушки или интересные вещицы. Карм, к примеру, приносил горшки для цветов и чашки. Пошевелив плечами в слишком большой для него рубашке, – ее одолжил дежурящий Глад, лае медленно сделал первый шаг в сторону дома. По возвращении в Отдел Заф прошел стандартную процедуру обеззараживания. Сумку, правда, бросил прямо там, сразу же позабыв про нее. Запасную, не человеческую одежду ему выдал Глад. Разрывать еще рубашку человеческого покроя ради освобождения крыльев не пришлось. Со штанами, к счастью, никаких проблем не было. Когда до двери оставались считанные шаги, она распахнулась, и на пороге появился тот, кого Заф хотел увидеть, но одновременно – страшился. Он не изменился. Та же толстая коса с вплетенным в нее шнурком, те же крошечные морщинки под глазами. Руки тоже не изменились – в муке и тесте. Волнуясь, он старался держать себя в руках посредством готовки. Те же серые, почти серебристого оттенка крылья, дающие бесконечную защиту. В детстве он казался Зафу очень высоким, но со временем разница в росте уменьшилась. Потом уравнялась. А после лае оказался выше на несколько сантиметров. И глаза. У них были одинаковые глаза. – Заафир! Заф не понял, как можно было так быстро сбежать по ступенькам. Или это он двинулся навстречу? Но в следующий миг лица коснулись испачканные в муке ладони. Он даже не понял, что боялся другого исхода. Что лир не пустит его на порог. Что скажет, что Заф – предатель. И только теперь понял, насколько его страх был велик. Поэтому Заафир когда-то и попросил Илью сообщить родным о своем решении остаться на Меге. Поэтому и не поговорил лично, испугавшись. Да что там! Ужас от одной только мысли, что от него откажутся, оказывается, сидел все это время глубоко в сердце. А теперь теплые руки этот ужас заставили исчезнуть. Раствориться. Нет его больше. Нет страха. – Отец... Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 32 Здгаствуйте. Пегед вами пгедставитель новой гасы. Поздоговайтесь с Дагелином! Он папочка нашего незабвенного Заафига.

====== Часть 2. Человек. Глава 33 ======

*** – Прости, не принес ничего из подарков, – покаялся Заф, едва отец завел его в дом. Дарелин только ладонью махнул, отправляя в полет пару пылинок муки. – Для меня главное не подарки, а ты сам, – пододвинув ему стул, лир протянул руку. Грустно улыбнулся, коснувшись пальцами вьющейся пряди, упавшей лае на лицо. – Зря ты ее обрезал. Такая красота была... Заф ткнулся лбом в ладонь. Казалось невероятным, но когда-то обе его ладошки помещались в одной руке отца. А под его крыльями в прямом смысле помещались все семеро. Сейчас только они лбами стукнутся. – Я отращу, – неуверенно пообещал лае, вспоминая свою обиду на Малкольма. Если бы не он, отправился бы Заф на Мегу со своей косой. Но рыжему захотелось «пошутить», и он подменил пару бумаг в папке, которую нужно было заучить хирургу. Уже оказавшись среди людей, Заф понял, что строгое соблюдение внешнего вида – не более, чем проделка Малкольма. Но длинная коса была уже отрезана. – Все спят еще. Может, тоже ляжешь? Я тебе белье вчера новое постелил, – негромко произнес Дарелин, и Зафу стыло стыдно за свой страх. Отец не считал его предателем, и даже исправно убирал комнату, в которой никто не ночевал... – Не хочу, – отлипнув от руки Дарелина, лае в противовес своим словам зевнул. – Помочь тебе с готовкой? Лир только головой покачал. Сняв с крючка одну из чашек, с нарисованным на боку узором в виде кораблика, он налил в нее молока из кувшина и поставил перед лае. На столе уже стояло блюдо, накрытое пластиковой крышкой. – Ты лучше поешь. А то проснутся дети, и будет вам не до завтрака. – Тихо заметил Дарелин. Заф снял крышку, любопытно заглядывая в блюдо, и улыбнулся. Булочки с шоколадным кремом. А чашка с корабликом была его личной, изученной до последней неровности. Вот только эта трещина лае была незнакома. Как и маленький скол на краю... – Ирин случайно уронил. – Ответил на невысказанный вопрос отец. – Если хочешь, могу дать тебе другую. – Не надо. – Заф помотал головой, и улыбнулся, проведя пальцем по трещине. На ощупь их было намного больше. Словно Ирин не уронил ее на пол нечаянно, а специально грохнул о стену. А отец эту чашку склеивал. Лае взял с блюда булочку и сделал первый глоток молока. Он дома. – Давай я помогу. – Предложил он через пару минут, не став брать вторую выпечку. В четыре руки готовка пошла быстрее. Заф словно не просто вернулся в семью, а занял свое место, и теперь все шестеренки крутились в нужную сторону. Будто бы он и не уходил на задание. И постепенно Дарелин успокоился. Через час на кухню спустился заспанный взъерошенный Серфин. Протерев несколько раз глаза, он с невнятным воплем бросился на старшего брата. – А я слышал ночью, что Дар тебя звал по имени! – Завопил Серфин, заехав локтем в тарелку с творогом. Дом мгновенно наполнился шумом сонных встревоженных голосов, шелестом крыльев и невнятными возгласами, когда Заф пытался освободиться от двойных, а то и тройных объятий, чтобы сделать вдох. Прозрачная предутренняя тишина разбилась на десятки звуков. Последним зашел Карм, и причина его задержки сразу бросилась лае в глаза. Единственный старший брат, – и то старшинство его было призрачным, – был не в пижаме, а в полной черной форме оперативника, с туго переплетенной косой и приведенными в порядок перьями на крыльях. Заф смотрел на своего брата, тот – на него, и по комнате медленно расползалась неодобрительная тишина. Несмотря на радость от встречи, Карм оставался холодным и отстраненным, словно забрав у младших всю обиду на Заафира. – Ну привет, младшенький. – Насмешливо произнес Карм, но в голосе его слышалась горечь. – Убил свою химеру и наконец вернулся? *** – Да какое тебе дело до того, кого я взял под крыло?! – Самое прямое! Я твой старший брат, и я несу за тебя ответственность! – Мы оба взрослые! Даже Ирин уже стал совершеннолетним! – А ты, видимо, так и не вырос! Не спор, а уже ссора разгоралась с каждым словом. Младшие благоразумно не вмешивались, и быстро позавтракав, удрали из дома на работу. – Ты сам хотел, чтобы я стал оперативником! – Оперативником, но не идиотом! Это из-за тебя Ирин пострадал! Заф запнулся, не зная, что сказать на этот аргумент. Возможно, потому что и сам был с этим согласен. – Рис в этом не виноват, – все же нашел в себе силы возразить лае. Карм с силой опустил ладони на стол. – Ты пригрел под крылом химеру! Химеру! Или забыл, кто убил наших родителей?! Давай ты еще простишь тех тварей, что едва не убили Белую! – Не смей! – Заф хлопнул руками по своей половине стола, растопыривая крылья. – Рис не убивал наших родителей! Ему только четыре года! Он не химера! Он не виноват в том, что произошло с Белой! Он... – Генетический урод! – Вспылил «старший» брат. – Отец, скажи ему! – Отец, ну скажи ему! – Одновременно с братом воскликнул Заф. У Дарелина опустились крылья. – Дети, может, не будете ссориться? – Предложил он миролюбиво, продолжая держать в руках кувшин с молоком. От ударов ладонями по столу посуда норовила подпрыгнуть, и лир едва успел спасти две тарелки. Теперь пришла очередь кувшина. – Карм, ты же ничего не знаешь о том, кого твой младший взялся опекать... – Не знаю и знать не хочу! – Окончательно потерял терпение оперативник. – Ни эту химеру, ни этого придурка, который ее пригрел! Нет у меня брата! Он умер! Развернувшись, Карм ухватил стул и с противным скрежетом запихнул его под стол. А потом вытащил из мойки белую кружку с корабликом, с силой бросил ее на пол, развернулся и вышел. Хлопнула дверь, и в доме внезапно стало очень тихо. Так тихо, что собственное сердцебиение казалось раскатами грома. Поставив на стол кувшин, Дар присел, принявшись собирать разлетевшиеся по кухне осколки. Заф нагнулся, подобрав кусочек ручки. В голове было пусто. – Как же так... – Лир приложил два крупных черепка друг к другу. – Дар, дай сюда, – тихо попросил Заафир, ощущая во всем происходящем свою вину. – Пожалуйста, отдай. Разбитый кораблик не складывался. Дарелин сдвинул брови к переносице. – Отдай, Дар. – Лае запнулся. Взгляд у лира был пустой, помертвевший. – Пап, пожалуйста. Крылатый встрепенулся, и Заф аккуратно вытащил осколки из его рук. – Прости, я задумался. – Отец покачал головой, шаря взглядом по полу в поисках чего-то. – Отвлекся... – Ты меня извини. – Хирург вздохнул, и снова позвал, смущаясь от звука собственного голоса. – Пап... Ирин всегда был против, чтобы Заф называл Дарелина папой. Считал, что это означает, что Заафир предает своего родного отца. Но сейчас младший брат не мог услышать и не мог закатить истерику. Все знали, что Дар не выносит криков и ссор. Сказывались старые травмы, и когда диалог превращался в перепалку с повышением голоса, лир терялся, внутренне коченел. А они с братом устроили форменный скандал! – Карм просто разволновался, – отстраненно произнес Дарелин, когда все осколки были собраны в кухонное полотенце. – Потом он остынет, и извинится. Не принимай его слова близко к сердцу. – Не принимаю. – Заф покачал головой, последней складывая в полотенце ручку от чашки. – Я... Просто я думал, что будет наоборот. Что ты отречешься от меня, а Карм встанет на мою сторону... Прости меня. Лир только головой покачал, протягивая руку. Хирург сделал шаг вперед и наклонил голову, утыкаясь лбом ему в плечо. Заф уже успел позабыть, что когда-то не доставал своему отцу даже до пояса. А теперь приходилось чуть-чуть подгибать ноги. Разница в росте была всего лишь в семь сантиметров, но порой лае о ней жалел. – А ты тоже думаешь, что я придурок? – Глухо спросил он спустя какое-то время, продолжая держать глаза закрытыми. Дарелин провел ладонью по светлым волосам своего ребенка. Каким бы высоким он не вымахал, Заф не прекращал быть для лира дитем. – Нет. – Просто дурак? – Ты не дурак. Илья говорил, что ты взял детеныша химеры под крыло, верно? – Тихо уточнил Дар. – Взял. – Заф утвердительно кивнул, не торопясь отлипать. – Рис не химера, он просто... Я дал ему разум. Случайно. А потом не смог его... Признание вышло не таким. По правде говоря, лае даже не думал, что ему придется сообщать об этом отцу. – Ты не привел его с собой? Хирург отрицательно покачал головой. – Илья запретил. С Рисом сейчас Белая... Мне надо будет вернуться. – Невпопад закончил он, наконец отстраняясь. – Я понимаю. – Дар послушно разжал руки и сложил крылья. Едва заметно улыбнулся. – Рис... Не думал, что ты дашь кому-то такое имя. Он рыжий? – Красноволосый, – поправил Заф, ощущая себя дураком. Глупое имя он Рису придумал. Но поначалу в голову ничего не лезло, а потом он привык называть его так. Да и сам ребенок не возражал. – А выглядит как? – Как человек. Невысокий совсем. Тощий, как эаль, и такой же ловкий. Бледный и в веснушках. – Хирург привалился боком к столу. – Он хороший, просто многих вещей еще не понимает... Па, мне иногда кажется, что он похож на моих младших. Дарелин снова улыбнулся. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 33 + один скандал

– одна красивая чашка

====== Часть 2. Человек. Глава 34 ======

*** – Восхитительно. – Убито прокомментировал Малкольм своих напарников. Рино, отстраненно поглаживающий гладкий ствол своей снайперки, только бросил на него короткий взгляд. Гавриил, вытряхнув из ботинка крошечный камушек, принялся заново шнуровать обувь. – Ты хочешь сказать, что восхищен честью, которую тебе оказали? – Уточнил лилим, не поднимая головы. – Сражён наповал. – Малкольм запрокинул голову, разглядывая огромный рисунок на куполообразном потолке. – Ветер, за что мне это наказание?! – За все хорошее. – Протянул негромко Рино. – Или ты имеешь что-то против двух прекрасных нас? – Имею. Возражение! – Привычно вспылил лае, и на пятках развернулся к дежурному. – Почему с этими двумя языкастыми лилимами должен идти я?! – Он так возмущается, потому что завидует нам. – Вроде бы шепотом, но очень внятно произнес Рино. Это от его голоса разбежалось по помещению. – Конечно, – на этой же громкости поддержал его Гавриил. – У него нет такого длинного языка, как у нас. – Бедняга. – Надо его пожалеть. – Может, попросить Вольфа удлинить Малкольму язык? Глядишь, и комплексов будет меньше... – Ты думаешь? Мне кажется, он еще завидует нашему росту. – И тому, что мы можем есть сколько хотим, и не толстеть. – Даа, это веская причина для зависти. – Эй! Я как бы тут стою и вас слышу! – Задергал крыльями Малкольм. – Мы же шепотом разговариваем! – Фальшиво возмутились лилимы. – Если это шепот, то я эльвиинская принцесса! Закончив со шнуровкой, Гавриил с серьезным видом обошел лае по кругу. Потрогал за красные перья. – Непохож. – Вынес вердикт Рино голосом Гавриила. – Непохож. – Повторил лилим голосом Рино. – Ты слишком жирный для принцессы. Стоящий рядом с дежурным Эрелим не удержался от улыбки. – А ты чего смеешься?! – Сразу же переключил все свое возмущение на златокрылого Малкольм. – Что тебе тут вообще надо?! Эрелим поднял пустые ладони вверх, показывая, что сдается. – Просто зашел к начальнику. – Начальник в своем кабинете, – передразнил чужой голос Малкольм. – Иди туда. И передай, что с этими придурками я никуда не отправлюсь! – Испугался. – Уверенно припечатал Рино. – Странный. Ему совсем нечего бояться. – Это враги должны бояться. – Мы же такие сильные и могущественные, спрячем Малкольма под крыльями... Чур, мне нижнюю часть! Она болтать не будет! – А давай не поперек, а вдоль? – Вдоль не поместится. – Подумав, покачал головой Гавриил. Взвыв, Малкольм попытался достать вредных лилимов и открутить им головы. Только и ожидавшие этого пернатые мгновенно прыснули в разные стороны. Рино взлетел вверх, зависнув почти под самым потолком. Более тяжелый Гавриил, переусердствовавший с ужином, поднырнул под рукой и крылом лае и проскочил за пульт дежурного, отгородившись и им, и Эрелимом. – Я же вас достану! – В бешенстве пообещал Малкольм, на что получил три смешка и одно недовольное покашливание. – Что тут опять происходит? – Устало спросил Илья, заходя в зал. – Ничего. – Мгновенно остыв, буркнул лае. – Мы Малкольма дразним! – Раскололся Рино, спланировав на плитку прямо перед директором Отдела. Илья молча пригубил кофе из чашки, которую принес с собой. Ночью ему так и не удалось поспать. Сначала дурак-Ирин, потом Майри... А потом разборы отчетов, затянувшиеся на почти двое суток. Почему так получилось, арх понять не мог. Все анализы были идеальными, а потом в один момент все... Разрушилось. Не обращая внимания ни на дежурящего Криса, ни на златокрылого, ни уж тем более на лилимов с Малкольмом, Илья вытянул левое крыло, прижав его к стене. Рино с Гавриилом синхронно запрокинули головы, с открытыми ртами наблюдая за разворачивающим кольца Змеем. Порой арх ощущал себя неполноценным по сравнению с остальными крылатыми. Выросший в обществе, где проявление эмоций не поощрялось, ему оставалось только молча смотреть за остальными. Годы жизни среди лае не прошли даром, и Илья понимал все причины и радости, и горя. Но ощущал их отстраненно, словно орган, ответственный за проявление эмоций, у него был отморожен. Арх-ледышка. Идеальный солдат для воинства ангелов. Предатель, пошедший против своих. Змей – это порождение технологий хромов, порой казался Илье если не братом, то почти другом. Вот и сейчас он мгновенно выдал то, за чем пришел директор Отдела. Лилимы синхронно вздохнули, с восторгом рассматривая, как огромный рисунок ползет по стене, перекидываясь на белое крыло. Что мелкие видели в этом красивого, арх честно не понимал. Подозрения подтвердились вместе с возникшими на экране рядом с пультом данными. Майри ощутила боль не рождённого ребенка в ту же минуту, когда Ирин открыл Переход. Потому что он был не одиночный, а двухсторонний. Кто-то знал точное время, когда стажер решит сбежать, и смог пробиться. Не сам, Змей поднял бы тревогу. Но вот энергетический удар прошел... Илья сложил крыло и снова прихлебнул кофе. Если бы рядом с Майри находился Дар, он смог бы помочь. Вот только все произошло очень быстро. Ерк бы успел. И ребенка спасти, перенеся Дарелина, и отреагировать на удар. Считанные минуты – но что они значат для эаля, способного мгновенно переноситься из одной точки пространства в другую? Никто не ожидал ничего подобного. Восемь месяцев – большой срок, оставалось еще немного... И так давно никто не пытался к ним пробиться. Вольф с горечью сказал, что Майри больше не сможет забеременеть. Ни она, ни Сиф. У них была высокая совместимость лишь друг с другом. Теперь в их мире было только пятеро крылатых, теоретически способных к размножению с совместимостью, превышающей отметку в пятьдесят семь процентов. И двадцать семь – с сорока девятью. И лиры. И лилимы. Ничтожно мало. Арх сделал еще один глоток кофе, задумчиво уставившись на данные над пультом. Змей высчитывал координаты, откуда открывали Переход. Крис, перебравшись за резервный пульт, шустро принялся настраивать новый портал. – Ну, нам можно уже отправляться? – На всякий случай уточнил Малкольм, помявшись. – Да. – Илья заглянул в чашку. Он позволял себе не больше двух кружек кофе в сутки, и вторая как раз подходила к концу, хотя еще было утро. – Крис, открывай. Лае кивнул. Лилимы подошли к Малкольму. Рино щелкнул по боку винтовки, активируя механизм сжатия. Гавриил проверил кармашки на рукавах формы. – Постарайтесь быть осторожными, – напутствовал оперативников Крис, открывая Переход. – Семь секунд. Обратно вернетесь через четыре дня. Малкольм, небрежно кивнув, первым направился к арке. Крылья он спрятал, включив датчик. Лилимы засеменили следом, на ходу натягивая серые ветровки. – Красиво, – вздохнул Эрелим едва слышно. Илья молча с ним согласился. Понятно, почему златокрылый заглянул именно сюда. Малкольм ступал в Переход с той грацией и мощью, которая была присущей лишь Высшим. А когда он возвращался с задания, то почти всегда натыкался на группу стажеров или техников, пришедших полюбоваться «изяществом и техникой». От излишнего внимания Малкольм не страдал. Скорее наоборот – это было нужно ему, как воздух. Короткая вспышка – и Переход сомкнулся, забирая троих оперативников. Змей закрыл глаза. – Можешь пойти отдохнуть. – Илья полуобернулся к дежурному. Крис помялся, поджимая крылья. – Да я же на смену заступил только пару часов назад. Почти сразу после того, как Глад Заафира впустил, – попытался оправдаться лае, не желая покидать свой пост. – Боишься, что будет еще одна попытка двойного открытия Перехода? – Безо всяких эмоций спросил арх, заглядывая в свою чашку. Кофе оставалось на три глотка. Поколебавшись, Крис утвердительно кивнул. Не он один сегодня явился на работу раньше. Вот только таких непробиваемых, подобно Малкольму, было мало. Большинство лае ходили растерянными и подавленными. Потеря Майри своего ребенка означала еще одно. Они были последними представителями своей расы. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 34 Плохо, когда ты такой прекрасный и неповторимый, как Малкольм, а тебе в напарники дают двух лилимов.

====== Часть 2. Человек. Глава 35 ======

*** Подтащив стул ближе к подоконнику, Рис в задумчивости уставился на помидорку. Вишня Мирабель потеряла всю свою привлекательность, и для завершения расправы не хватало самого малого. Листочки с лицевой стороны нужно было оборвать, землю из горшочка вытряхнуть из окна, а голую веточку с корешком запихнуть в утилизатор. И коварный враг будет повержен. Итаним протянул ладонь, поймав подушечками пальцев зеленый листок. Но отрывать не стал. По непонятной причине Белая перевернула весь дом вверх дном, а потом потратила оставшееся до ужина время, возвращая все предметы на свои места. Она что-то искала. Хотя могла бы просто спросить Итанима. Он бы ответил, что никаких прослушивающих устройств на территории квартиры не было обнаружено. Рис ведь боевой гибрид, а не какая-то гражданская модель СИ! Но раз женщина вопросов не задавала, то и Итаним не спешил подавать голос. Отпустив листок, гибрид потрогал пальцем влажную землю. Провел по гладкому пластиковому боку горшочка. Внутренний таймер показывал, что до возвращения Зафа оставалось шесть дней, два часа, двадцать семь минут и сорок секунд. Прошел почти один день из семи. – Опять шкодничаешь? – Когда Белая зашла на кухню, Рис уже спрятал руки за спину, но остался сидеть на стуле рядом с подоконником. – Нет. – За весь вечер Итаним так и не оборвал ни единого листочка. Женщина подозрительно поглядела на него, но лицо гибрида оставалось таким же нейтрально-отсутствующим, как и положено кукле, замершей в ожидании нового приказа. – Ты можешь своими датчиками определить, человек перед тобой или инопланетянин? – Наконец спросила Белая. Перед тем, как произнести «инопланетянин» она запнулась. Успевший вновь углубиться в собственные мысли по подсчету оставшегося до возвращения Зафа времени, Рис заморгал. – Если присутствуют внешние признаки, то да, – наконец выдал он удобоваримый ответ. – Нет, – женщина покачала головой. – Так я тоже могу. Я спрашиваю про случаи, когда внешние признаки отсутствуют или незначительны. Итаним задумался. – Для такого требуется приказ владельца и согласие объекта. – Медленно воспроизвел он ответ. Белая уставилась на холодильник. – А если этого согласия нет? Приказ есть, а разрешение «объекта», – тут женщина скривилась, – отсутствует. Что тогда? – Гражданские модели биороботов не смогут выполнить данную команду. Согласно поправкам в законы, внесенные Обществом Защиты Людей, выполнение такого рода команд нивелирует права гуманоидов и нарушает их личную территорию. – А ты можешь? – Нет. – Рис даже головой покачал. – Боевые гибриды могут. Но при списании армейские протоколы удаляют, и ставят обычные. Существует четыре модели кукол, на которых не распространяется действие этого закона. Амфи, Вирт, Юнит и Григ. – А ты, как я понимаю, причислен к моделям послабее? – Насмешливо спросила Белая. – Я Итаним. – Кратко выдал ответ гибрид. – Облегченная версия для работы условиях повышенной температуры и влажности. ***

Гавриил прошелся вдоль стены, постучал костяшками пальцев по старой краске.

– Может, ты ему поможешь? – Раздраженно спросил Малкольм у второго лилима. Рино как раз устроился на крыше экскаватора и с довольным видом осматривал весь ангар. – Я помогаю. – Таким оскорбленным тоном произнес крылатый, что оставалось удивляться, как Малкольм не замечает таких очевидных вещей. Засунув руки в карманы, лае отошел немного назад, чтобы охватить взглядом всю картину. – А давайте мы потом заглянем к Белой? – Предложил Гавриил, приложив ладони к нарисованному столу дерева. – Посмотрим на химеру, которую держит у себя Зефир. Она, наверное, забавная... Оперативник только глаза закатил. Для лилимов «забавными» были миллионы вещей, начиная от краснобокого яблока и заканчивая жуткой дичью. – Илья сказал, что лучше не встречаться на квартире у Пирожка. – Напомнил лае, стараясь унять недовольство. – Протокол безопасности. – Ну пусть Белль его приведет куда-то, где не смогут проследить. – Беспечно пожал плечами лилим. Как с таким отношением ко всему их расе удалось выжить, а некоторым представителям и стать оперативниками – оставалось тайной, покрытой мраком. Малкольм хотел встретиться с сестрой, но правила нарушать не хотелось. Все равно Белка должна была вернуться домой сразу же после ухода Зафа из Отдела. А это недолго, лишь на несколько дней. Вот только рыжему казалось несправедливостью – они же на одной планете находятся, а встретиться не могут. Хотя, может, это и правильно. Малкольм терпеть не мог химер, и представить, как по доброй воле Белая осталась в одном помещении с одной из этих тварей, никак не получалось. – Колитесь, мелкие. Что это за суперсекретные технологии? – Через двенадцать минут сдался лае. Лилимы переглянулись между собой, обменявшись понимающими взглядами. – Это рисунок дерева, который при определенном воздействии может изменять свои свойства. – Спасибо, о мудрейший! – Вытащив руки из карманов, Малкольм в пояс поклонился сидящему крылатому на экскаваторе. – Что бы я без тебя, драгоценного, делал?! Освети пустоту моей черепной коробки светом своих знаний! Рино вздернул носик, и помахал ладошкой, изображая, что ему не в новинку слушать такие хвалы в свою честь. – Зачем тебе освещать? В темноте тоже неплохо живется. – Поддел оперативника Гавриил. – А если свет увидишь и испугаешься? – А теперь серьезно. Что не так с этим дурацким рисунком? – Перестав кланяться, лае показательно ухватился за поясницу и раскорячился. Маленькие крылатые снова переглянулись. – Мы не знаем. – Первым сдался Гавриил. – А если бы знали, то не сказали. – Подхватил Рино. – А если бы сказали, то не тебе. – А если бы тебе, то ты бы отсюда не вышел. – А если бы вышел, то крыльями вперед! Лае терпеливо дослушал их до конца. Лилимы были в своем репертуаре. – А если без шуток? – Предположительно – рисунок был сделан не больше ста лет назад. Скорее всего – около шестидесяти. Краска обычная, никаких примесей обнаружено не было. Энергетический фон колеблется, но это скорее из-за того, что не больше чем сорок восемь часов назад тут Белая что-то вытворяла. – Сдавшись, затараторил Гавриил. Рино кивками поддерживал каждое предложение, прижавшись щекой к стволу своей снайперки. – Но все в границах нормы. – Самое обычное изображение дерева, – кратко пересказал Рино. Перестав паясничать и изображать из себя больного, Малкольм закатал рукав и вывел комм из спящего режима. Широкий браслет работал по принципу человеческого планшета, но был значительно легче, и по мощностям не уступал стационарным терминалам. Выведя картинку на дисплей, рыжий легким движением пальцев подцепил ее и вытянул наверх. Изображение послушно повисло над коммом, маскируясь под виртокно. В очередной раз изучив и снимок, и оригинал, лилимы развели руками. Никто из них не видел серых гнезд. Но фотография, сделанная на комм Малкольмом, тоже была измененной. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 35 Да, лилимы в своем репертуаре. Крошечные пернатые клоуны. Ми-ми-милота.