Текст книги "Под крылом (СИ)"

Автор книги: Zelenir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц)

====== Часть 2. Человек. Глава 8 ======

*** – Толку от этого дурака не будет! Больной он, и пух темный! Нам за него и половины стоимости не заплатят! – Ивар, помолчи! Лае своих щенков не бросают, и за этого уродца заплатят, как миленькие! – Но Файса, это же не лае! Это подкидыш! – Подкидыш-близнец? Не смеши мой хвост, Ивар! – Может, на лицо и похож, но крылья-то разные... Не заплатят за него лае, вот увидите... – Что я увидела, так это то, что ты разговаривал с теми типами у главных ворот! Решил, что я совсем старой стала, и снова поверю в сказочку про крылатого щенка, который сам в лес удрал и пропал?! Сколько они предлагали? Сорок тысяч? – Семьдесят. Лае удавятся платить такие деньги за больного... Чашка с грохотом опустилась на стол. – Значит, лае заплатят сто. ЭТИ за кем попало не приходят. А пернатым дуракам я намекну, и они кроме денег обеспечат нас еще и полной защитой. Заф засунул голову под одеяло, но голоса продолжали пробиваться сквозь тонкую шерстяную ткань. Днем воспитатель Ивар увел его от остальных братьев и показал незнакомым людям в плащах и шляпах. – Неликвид. Бесполезный, да еще и голос прорезался слишком рано! – Беспечно сообщил воспитатель, придерживая Зафа за основание крыла. – Онемел? – Деловито уточнил один из незнакомцев. – Нет! Сипит себе что-то под нос! – Махнул рукой Ивар. Заф насупился, с сглатывая горькую слюну. Постоянно хотелось пить, но от воды из колодца, которую приносил ему Карм, горло начинало болеть еще сильнее. Неликвид. Бесполезный. Способность петь прорезается у лае к совершеннолетию. Заф был почти вдвое младше. А еще это дурацкое правое крыло болело, и пух безостановочно сыпался! «Ощипанный гусенок, только в суп и сгодится» – Сколько? – Двадцать семь! – Помявшись, выпалил Ивар, и залопотал испуганно. – Но вы ведь понимаете, что директриса хочет его продать пернатым, поэтому следит, чтобы щенок даже за забор не выходил! Маячок ему поставила. Маячок – тяжелый кожаный браслет с тремя зелеными камушками, был намертво заклепан на лодыжке. Руки у Зафа были слишком тонкими, и браслет постоянно спадал. – Вы же понимаете... – Семьдесят. – Равнодушно произнес второй из незнакомцев. – Мы заберем его завтра вечером. У твоей начальницы есть... Будет встреча. Выведешь щенка к калитке позади кухни. Маячок – не проблема. Деньги получишь... – В кристаллах! – Решительно произнес воспитатель. – Монеты займут слишком много места, а Файса после предыдущего «сбежавшего» щенка никому не доверяет. – Хорошо. – Кивнул третий, молчащий до этого человек. Когда они ушли, Ивар с силой вцепился Зафу в крыло. – Не смей никому об этом проболтаться, маленький поганец! – Зашипел воспитатель, став похожим на змею. – Тебе у этих людей будет хорошо, они о тебе позаботятся! Нечего тебе делать рядом с чистокровными лае! Заф шмыгнул носом. Ивар был не первым, кто это произносил. Неликвид. Некрасивый. Не похожий. Больной. Гусенок. Для супа сгодится. Раньше это говорили другие дети. Карм, едва слышав это, бросался в драку на обидчика. Заф плакать не будет. И об этом никому не расскажет. Особенно старшему брату. Воспитатель намного больше и сильнее Карма. – Там тебе будет хорошо, – с нажимом повторил Ивар, и впихнул Зафу в руки зеленое твердое яблоко. Плод был большим, с толстой глянцевой кожурой и аккуратным, прилипшим к боку листиком. Заф провел взглядом воспитателя, а потом снова посмотрел на неожиданный подарок в руке. Яблоко, да еще целое... Всем братьям по кусочку хватит! *** Заф рывком сел, растопырив крылья и сжав в ладонях края одеяла. Сердце колотилось как бешенное, отдаваясь болью в висках. Секунд десять лае таращился в темноту комнаты, заново вспоминая, где находится и что тут делает. С трудом разжал судорожно сжатые пальцы, выпуская измятое одеяло. На самом деле Зафу было достаточно трудно признавать как наличие в своей жизни кошмаров, так и отрицать их существование. Да, в детстве нехорошие сны приходили чаще, но ребенком он боялся намного большего количества вещей. Лае повернулся, намереваясь подбить подушку и снова улечься, но неловко задел крылом светильник на прикроватной тумбе. Попытка поймать его увенчалась успехом, но Заф локтем мазнул по осветительному сенсору у кровати. Комнату затопил включенный на полную мощность беловатый свет. Хирург от неожиданности дернулся вперед, держа на вытянутых руках светильник и пытаясь крылом закрыть лицо от света. Это и нарушило хрупкую точку равновесия. Крылья перевесили, и Заф все-таки свалился с кровати на пол. Хрустнул пластиковый абажур светильника. Дверь в спальню беззвучно открылась, и на пороге появился взъерошенный лохматый Итаним. – Вражеские объекты отсутствуют, – озадаченно сообщил гибрид, просканировав взглядом комнату. Красные точки в его глазах медленно выцвели. – Я сам себе главный враг, – проворчал Заф, выпутываясь из одеяла и пытаясь сесть. – Рис, все в порядке, не переживай. – Требуется уточнение слова «переживай». Выполнялась программа защиты хозяина. Вероятность нападения вражеских объектов – меньше пяти процентов. – Отчитался Итаним, а потом уставился хирургу за спину. Заф пошевелил крыльями, с тоской понимая, что ночной футболке пришел полный беспросветный конец. Хорошо еще, что проснуться удалось быстро и ткань оказалась легкой на разрыв – в противном случае лае придушил бы себя сам во сне, когда появились крылья. – Рис, иди спать. Ночь на улице. Я завтра все объясню. Посверлив его крылья еще несколько секунд, гибрид все же закрыл дверь, беззвучно отправившись к себе на диван. Хирург аккуратно сложил изодранную футболку, вернул на место одеяло, положил у кровати остатки светильника, отрегулировал верхний свет, сделав его более приглушенным, и только после этого подошел к окну. Работа под прикрытием подразумевала длительное нахождение в другом мире, но редко кто покидал Отдел более чем на полгода. Если становилось совсем тяжело, можно было вернуться домой на один-два дня – отдохнуть, восстановить силы, побыть с родными. А иногда и перелинять. Однажды Малкольм уперся, отказавшись на время линьки возвращаться домой. Заявил, что он слишком крут для какого-то там непонятного дискомфорта и прекрасно справится сам. Спорил с ним только Джар – и то на правах старшего крыла. Вернувшись через три недели, Малкольм только огрызался на все попытки выяснить впечатления от линьки в другом мире. Вот только во время обязательного медицинского осмотра Заф видел, как лае морщится и хмурится, осторожно шевеля крыльями. Но все равно оперативник по скорости полета его тогда уделал. Это воспоминание было таким сильным, что Заф очнулся, лишь когда тугой холодный ветер хлестнул его по лицу, ворвавшись в открытое окно. Первым желанием хирурга было захлопнуть его, а вторым, более сильным – оказаться в воздухе. Ощутить под крыльями воздух, упасть в холодные потоки, пронестись над землей... Чтобы как Карм или Дар – впустить ветер в себя, самому стать его подобием. И лететь, лететь дальше, туда, где заканчиваются многоэтажки, где исчезает Мега, где возвышаются защитные барьеры и знакомы до последнего камня стены Отдела... Заф с силой захлопнул окно и помотал головой, избавляясь от наваждения. Наверное, если синхронизация времени та же самая, дома сейчас тоже весна. Не такая, как на Меге – без бегущих ручьев, без ярких пластиковых цветов в витринах магазинов – но ничуть не хуже. Весной приходили хромы, а лилимы плели огромные венки из полевых, специально для них привезенных цветов. А лае заплетали ленты в волосы своим детям. И даже Илья позволял себе посидеть у фонтана перед Отделом. Правда, он старался делать это так, чтобы никто не видел. Но с мелкими лилимами ничего нельзя было провернуть незаметно. Заф невольно улыбнулся, коснувшись собственной головы. Хорошо, что отец не видел его новой стрижки – он бы обязательно расстроился. В нее ленты еще долго нельзя будет вплетать. Разве что привязать к куцему хвостику у затылка. Постояв еще немного у закрытого окна, лае достал из шкафа целую футболку. Нахмурился, активируя датчик. Ощущения были при этом такие, словно в основание крыльев вкалывали сильнейшее обезболивающее и одновременно прикладывали что-то очень холодное. Дарелин был категорически против датчиков, вживленных чипов и прочей аппаратуры, которую нужно было запихивать под кожу. В некоторых случаях Заф был с ним полностью согласен, – но не сейчас. В мире с высоким уровнем технологий быстро засекут маскировочный плащ, или голограмму, привязанную к браслету, а сканеры при почти любом супермаркете разрушат поддельный облик. Когда неприятные ощущения исчезли, хирург натянул футболку и вернулся в кровать. Уже засыпая, Заф ощутил слабый укол любопытства. Придут ли в эту весну хромы? Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 8 Хромы – еще одна из крылатых рас, занесена в общий межмировой и межгалактический видовой каталог*. Отличаются наибольшим количеством пар крыльев из всех изученных и неизученных рас и высочайшим уровнем развития технологий. Лае – одни из немногих, кому хромы передали часть своих технологий. * сноска заспойлерена)

====== Часть 2. Человек. Глава 9 ======

*** – Может, все же останешься? Вместо тебя отправим Малкольма, он неплохо умеет убеждать. А твоя травма... – У меня получится лучше. Мое младшее крыло может сделать что-то не так, – равнодушно отозвалась лае, рассматривая стену. – С травмой все хорошо, она не мешает. Сидящий у окна в глубоком кресле Гавриил тоненько хихикнул, снова подбросив в воздух кристалл с памятью. Илья только головой покачал, перекладывая документы в стопку на правом краю стола. Сколько бы он не сидел над отчетами, их никогда не становилось меньше. Порой начальнику Отдела казалось, что вездесущие лилимы боятся, что в один день Илье станет скучно без работы, и ночами строчат многостраничные опусы, после чего осторожно подбрасывают их в кабинет. – Твое младшее крыло почти все сделает не так, – доверительно поделился лилим, продолжая играть с золотистым кристаллом. – И Заафир спустит его с лестницы. Вниз головой. Как тогда, когда Малкольм назвал Ила бесталанным пернатым... Или когда Карму сообщили, что у него нет потенциальной пары... Или... Белокожая лае осталась невозмутимой. Гавриил поерзал в слишком большом для него кресле, и улегся, забросив ноги на подлокотник. Илья кашлянул. – Кажется, ты хотел поменять цветы на подоконнике, – напомнил он негромко. Лилим лишь дернул ногами в маленьких черных ботинках, и нехотя вытащил из-за пазухи немного помятый букет ромашек. Это был один из самых старых негласных ритуалов в Отделе. В кабинете, где работал Илья, каждое утро появлялся букет мелких полевых цветов. Сначала арх демонстративно их не замечал, потом злился, после – искал «дарителя», чтобы тот эти самые цветочки съел и наконец от него отстал. Впоследствии оказалось, что цветы таскают лилимы. И попытка заставить их прекратить с треском провалилась. Стоило Илье поймать одного из пернатых на горячем и стрясти обещание так больше не делать, букетик принимался таскать кто-то другой. А потом третий. Пятый. Десятый. Ребенок первого. Второй в очередном жизненном цикле. Правнук седьмого. И так по кругу. Поначалу цветы стояли долго, по два-три дня, и избыток букетиков оказывался на столе, на бумагах и в шкафу. Попытки демонстративно выбросить их в урну ни к чему не приводили. В итоге арх смирился, и завел на подоконнике небольшую вазу. Лилимы возликовали, расписали между собой «дежурства» и временно успокоились. И сегодня дежурным был Гавриил. Но вместо того, чтобы незаметно выбросить засохший букетик в мусорку, поменять воду и гордо воткнуть в вазу новые цветы, лилим подтащил к окну кресло и угнездился в нем, время от времени пересматривая информацию на кристалле. Илья отправил в стопку на краю стола еще два отчета. Жаль, что другие проблемы нельзя было решить простым перекладыванием бумаг. – У меня есть пара вопросов. – Подала голос лае. Арх кивнул, не отрываясь от чтения доклада от Мира. – Заафир отказался возвращаться три месяца назад. Возможно, в этом году у него тоже будет линька. Мне стоит привести его домой силой? И следует ли в таком случае избавиться от его химеры? Начальник Отдела аккуратно закрыл папку, и отправил ее в стопку с левой стороны стола. От Белой стоило ожидать именно таких вопросов. – Я предпочту, чтобы ты действовала по ситуации. Возможно, его химера не так опасна, как мы думаем, – лае скептически приподняла бровь, но Илья решил не обращать внимания на изменения чужой мимики. – Не надо так на меня смотреть, я прекрасно отдаю отчет собственным словам. Если ты придешь к Заафиру и начнешь разговор с того, что убьешь его питомца, то он домой не вернется. – Сначала поговорить, потом избавиться от химеры, – выражение лица лае вновь стало непроницаемым. – Мне кажется, или ты сегодня слишком похожа на Малкольма? – Подал голос Гавриил из кресла, перевернувшись на живот и растопырив крылышки. – Мне трудно представить другой вариант событий, когда во всем этом замешана химера, – честно призналась Белая. – Почему вы отправляете меня туда только сейчас? Карм три месяца только и говорит, что о необходимости вернуть младшее крыло. Ирин... Илья ради разнообразия вытащил новый отчет из середины стопки. – Ирину нужно вырасти. Он уже давно стал совершеннолетним, но продолжает цепляться за Заафира. Второй из семерки найденных не может посвятить всю свою жизнь уходу за младшим крылом. – Пробежав взглядом ровные строки доклада, сообщил начальник Отдела. – Ты сама это прекрасно понимаешь. Лае с задержкой кивнула. – И все же. Почему именно сейчас? Арх наконец оторвался от бумаг, посмотрев в глаза подчиненной. Лицо Белой осталось безмятежным, но Илья прекрасно знал – она запоминает все. – Змей засек несколько рассеянных скачков энергии. Они слишком слабые для построения порталов – и это единственное, что нам удалось выяснить. Так же за последние двадцать дней Заафир восемь раз отключал датчик. – Илья задумался, решая – рассказать или промолчать про одну из самых веских причин. – И Дарелин... Ему снился кошмар про своего сына. – О. – Безэмоционально отозвалась лае. – Это серьезно. Есть подробности? Будь Илья моложе, он бы обязательно решил, что Белая ехидничает. Многие из лае длительное время посмеивались над излишней Дарелиновой вере собственным снам. Все изменилось после того, когда Дар попросил молодую группу стажеров, жаждущих стать настоящими оперативниками, не идти на тренировку. Лае подняли его на смех. Из двадцати девяти стажеров и одного старшего оперативника тогда выжила только Белая. Отследить взаимосвязь между произошедшим и сном не удалось, но с тех пор к просьбам лира Илья прислушивался. И не он один. – Никаких подробностей, просто тревога. – Покачал головой начальник Отдела. – А с учетом того, что связь между нами и Заафиром ослабла, это может быть нехорошим знаком. – Был бы Заф лилимом, с ним было бы проще, – проворчал Гавриил, снова принявшись ворочаться в кресле. – Ты бы, начальник, его в мешок засунул и домой притащил, и в угол поставил бы... Ну, еще бы сладкого на неделю лишил. Илья грозно, но без излишней свирепости посмотрел на подчиненного. Эффекта, как и ожидалось, не было никакого. Гавриил лишь неопределенно подергал сложенными крыльями и скорчил рожицу, которая, по всей видимости, изображала бы ужас. – Кстати. – Арх вспомнил о еще одной вещи. – Помнишь, я рассказывал тебе о полукровке по имени Соня Адлер? Допустите ли вы ее к Древу? Лилим замер, рассеянным взглядом скользнув по лицу начальника. Потом отвернулся, и встал в кресле с ногами, потянувшись к вазе на подоконнике. Тишина затягивалась. – Гавриил? – Без особой надежды на успех позвал Илья. – Да я уже восемнадцатый цикл Гавриил, – с едва заметной ворчливостью отозвался оперативник, меняя увядающий букетик на чуть помятые ромашки. – Я задал тебе вопрос. Про Соню Адлер. Допустите ли вы ее к Древу? – Как можно более терпеливо повторил арх. Гавриил снова замер, уставившись пустым взглядом в пространство. – Ты уже задавал этот вопрос. Мы ответили, начальник. В некотором роде лилим был прав. Илья действительно спрашивал более десяти раз. Но неизменно получал один и тот же ответ. – И что же вы ответили? – Ты знаешь наш ответ, начальник. – В том то и дело, что нет. – Покачал головой арх. Иногда логика лилимов, их общей части разума была крайне непонятной. – Белая, передашь Соне, что ее просьба рассматривается. – Хорошо. – Кивнула лае. Гавриил, потрогав пальцем примятые ромашки, принялся мурлыкать простую мелодию себе под нос. Тонкий слух и арха, и лае различили что-то про траву и сидящего в ней зеленого лилимчика. – Будет хорошо, если Зефир вернется домой, – протянул задумчиво Гавриил, когда Белая уже выходила из кабинета. – Заафир-Зефир-Заф... Гэри больше не слышит его, и не сможет перехватить в случае... В случае, если вы понимаете, о чем я. Мы не слышим его. Лае кивнула, принимая к сведению новую информацию. – Буду действовать по ситуации. – Повторила она уверенно. – Почему ты вызвалась первой? – Илья не удержался от вопроса. Белая медленно, всем корпусом развернулась и уставилась начальнику в переносицу. Ее прямой взгляд мало кто мог выдержать, но арх не смутился. За свою долгую жизнь ему приходилось видеть созданий более странных, чем лае-альбинос. В кабинете повисла напряженная тишина. – Да, я хочу это знать. – Кивнул арх на невысказанный вопрос. – Это личное? – Да. – С силой вытолкнула из себя ответ Белая. – Вам так важно, чтобы Заафир вернулся домой? Помедлив, Илья согласно кивнул. Отвернувшись, лае покинула кабинет. Конечно, он мог не задавать последний вопрос. Как и Белая свой. Заафир был одним из немногих лае младшего поколения, способных создать пару. Илья старался никогда никого не ограничивать в собственных решениях. Но иногда ему нужно было идти против свободы одного, чтобы уцелели остальные. – Я могу пойти с ней, для прикрытия. – Задумчиво протянул лилим, снова подбросив и поймав кристалл памяти. – На всякий случай. – Белая предпочитает работать одна, – качнул головой Илья. – Или ты хочешь встретиться с полукровкой? Лилим равнодушно, – скорее уж только внешне равнодушно, – пожал плечами и маленькими крылышками. Обычно мелкие крылатые очень любили себе подобных, но, похоже, Соня Адлер не нравилась им заранее. Или начальник Отдела перестал разбираться в их повадках. – Я смотрю эту запись уже триста семьдесят пятый раз, и все никак не могу понять, – доверительно сообщил Гавриил, незаметно перебравшись с кресла на край стола и развернув изображение с кристалла. – В бою эали предпочитают врага запугивать и запутывать, а Ерк сначала телепортировался за спину, а потом перемещался вперед, оказываясь лицом к лицу. Какой в этом смысл? Илья покосился на тонкую, уменьшенную фигурку затянутого в черный тренировочный костюм эаля, появившуюся над столом. Когда-то он видел бои Ерка вживую. – Может, он таким образом хотел запугать врага? – Задумчиво продолжил оперативник. Начальник отдела молча протянул руку и подтянул к себе следующую бумагу из все не убывающей стопки. В большинстве случаев лилимам нужны были собеседники, слабо отличающиеся от мебели. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 9 Наконец текст дошел до появления знаменитейшего Начальника Отдела – Ильи, прекрасной и искренне любимой Белой(читавшие Олухов-Перезагрузку, да начинайте подозревать!) и наглого неугомонного мелкого Гавриила! Ерк – один из немногих представителей другой расы, которому было дозволено жить в Отделе. Раса – эаль (ударение на А).

====== Часть 2. Человек. Глава 10 ======

*** Заф в задумчивости уставился на призывно тянущиеся к нему с полки зеленые ростки. «Вишня Мирабель – вырасти свой огород на подоконнике!» – гласила надпись рядом с ценником. На боку пластиковой вазочки красовалась крупная яркая наклейка с более детальной информацией, оповещающей, что данный продукт является кустиком карликового помидора, принесет за сезон 70-90 плодов весом в 20-35 грамм, неприхотлив в уходе и не нуждается в прививках и удобрениях, а также прекрасно приживется на балконе, подоконнике или в ванной. Только поливайте и показывайте растению свою любовь. Чайка протянул руку и аккуратно вытащил из лотка одну из вазочек с торчащим из него зеленым пучком. Идеи, как именно показывать помидору свою любовь, у Зафа отсутствовали, но стать обладателем огородика на подоконнике внезапно захотелось. Вряд ли под «любовью» подразумевалось читать растению сказки или обматывать горшок шарфом в плохую погоду. Хотя кто эти человеческие ритуалы знает. Ил с Серфином одно время увлекались выращиванием всяческой зелени, начиная от пирвенов и заканчивая скрещиванием двух сортов картошки. Заф за ними обычно убирал. И если через некоторое время Серфин к такому хобби охладел, то Ил – наоборот, и даже учиться пошел на техника, изменив своей детской мечте стать оперативником. Поколебавшись еще немного, хирург все же поставил горшочек в тележку с покупками. – А это зачем? – Тут же подал голос Рис, чуть наклонившись вперед и разглядывая зеленый пучок, гордо торчащий из черного стаканчика. Заф еще раз посмотрел на остальные горшочки, раздумывая, а не взять ли ему две штуки, на всякий случай. Может, он что-то напутает с инструкциями по уходу и растение погибнет? А так их будет два, можно будет не волноваться... – Хочу попробовать. – Неуверенно протянул хирург, и все-таки отошел от полки. Нет, лучше все же пусть будет один горшочек. Неудобно получится, если у Зафа любви хватит только на одно растение. Итаним склонил голову к плечу, продолжая рассматривать «Вишню Мирабель» на пирамидке из йогуртов, молока и круп. Где-то на самом дне корзины лежала пластиковая коробка с новым прикроватным светильником. К счастью, больше на пути к кассе у Зафа никаких соблазнов не было. Рис только посмотрел на шоколадные батончики, но просить их не стал – у него еще лежало восемь штук на кухне в полочке. Выбрав кассу, где перед ним стоял только один человек, хирург принялся выкладывать покупки на свободный участок транспортной ленты. – Пакет нужен? – Безразлично уточнила кассирша, когда подошла его очередь. Заф согласно кивнул, последним выставляя на ленту горшочек с помидором. Так он поставит его в пакет сверху, и нежные зеленые листья не помнутся. – Скидочная карта имеется? – Где-то была... – Хирург привычно принялся выворачивать карманы. Со скидочными картами ему определенно не везло. Стоило обзавестись пластиковым прямоугольником галамаркета «Девяточка» как тот взорвался. Ради безопасности Заф стал ходить в «Мега-магазинчик», где скоро тоже получил яркую карточку, которую умудрился потерять на второй день. – Мужчина, вы задерживаете мне очередь! – Недовольно сообщила кассирша. – Давайте быстрее! Лае озадаченно обернулся – но кроме молчаливого Итанима не обнаружил позади себя нетерпеливо переминавшуюся толпу. Карточка обнаружилась ускользнувшей через дыру в кармане в подкладку куртки. – Извините, случайно получилось, – честно покаялся Заф, протягивая пластик. К его удивлению, кассирша скидочную карту не взяла. – Аппарат, считывающий скидочные карты, не работает! – Холодно воскликнула женщина, и метнула на хирурга такой неприязненный взгляд, что сомневаться не приходилось – в поломке техники был виноват Заф. – Хорошо, давайте тогда без скидки, – покладисто кивнул Чайка. – Мне три пакета, пожалуйста. – Мужчина, неужели вы считаете, что я тупая и не услышала в первый раз?! – Раздражение в голосе женщины начало набирать обороты. Лае хотел было сообщить, что не говорил о количестве пакетов, но решил не спорить. – Извините. Рис молча протиснулся между Зафом и стойкой со всякой дребеденью, и принялся разъединять слипшиеся стенки пакетов, чтобы помочь с упаковкой продуктов. Кассирша прожгла гибрида неприязненным взглядом. – Будете его в такой яркий цвет красить – все волосы выпадут, – буркнула она, пробивая покупки. Заф только вздохнул, складывая на дно пакета светильник и макароны. Рису он никогда волосы не красил, хотя ему периодически подбрасывали в почтовый ящик яркие листовки. Выгоревший на солнце короткий ежик волос отрос, и теперь Итаним мог похвастаться насыщенным красным, винным оттенком шевелюры. Однажды лае даже поискал причины, почему эту модель сделали с таким фенотипом. Внезапно оказалось, что светлая, не загорающая на солнце кожа и красные волосы идеально маскировали куклу на планете в созвездии Крокодила – на Чархе. Заф даже короткое демонстрационное видео просмотрел, где гибрид просто прижимался к стволу дерева, закрывал глаза – и исчезал. Наверное, среди красной листвы Чархи так же легко растворится Малкольм. Конечно, кожа у него не такая светлая, да и загорает на солнце быстро, но ведь здорово же просто сесть в пышный куст – и исчезнуть. Итаним расклеил последний пакет и сосредоточенно принялся запихивать в него йогурты, которые пробивала кассирша. Последней покупкой сверху оказался стаканчик с «Вишней Мирабель». Аппарат для операций с кредитками тоже не работал, и Заф со вздохом принялся выгребать наличку из карманов. Потом пришлось ждать, пока женщина все пересчитает. – А я вас знаю! – Внезапно воскликнула кассирша, когда хирург протянул руку за сдачей. Восклицание было громким и столь неожиданным, что лае вздрогнул. – Вы же тот самый! Знает? Откуда?! Мысли заметались заполошными птицами. Бежать. Даже если женщина – гибрид, Заф сможет остановить ее на несколько мгновений песней. Риса заденет, но это не смертельно – Итаним ведь легкий, хирург забросит его на плечо и сбежит. Даже если главный выход из супермаркета заблокируют, Заф все равно успеет. А потом улетать. На улице еще не стемнело, и если его уже нашли, то скрывать крылья больше смысла нет. В воздухе маневренность намного выше. Заф увернется. Даже с гибридом в руках. Главное, чтобы Риса не задело. Лишь бы уйти от прямой атаки... – Вы Зафик Чаечка! – Всплеснула руками кассирша, продолжая сжимать сдачу. Заф ухватился за транспортную ленту, чтобы не упасть прямо под кассой. Мышцы задергало, заныл датчик, заболели спрятанные крылья от внезапно накативших эмоций. Он же чуть было не раскрылся сам! Чуть было не ударил первым! – Я вас по семнадцатому каналу видела! Вы давали интервью Самаэль и Веронике! – Сообщила радостно женщина. Видимо, она случайно задела какую-то кнопку на панели перед собой, и голос ее, многократно увеличенный динамиками, прогремел на весь магазин. – Зафик, а вы дадите мне автограф?! Люди на других кассах завертели головами, и все больше пар глаз смотрели на хирурга. Кассирша за соседней транспортной лентой очнулась от своих мыслей и замерла, не донеся до считывателя очередную бутылку газировки. – Тот самый? Хирург? Лучший врач? По семнадцатому? Новости Меги? – загомонили негромко другие покупатели, вытягивая шеи, подходя ближе, оставляя тележки с продуктами. Заф медленно осмотрелся, ощущая себя в еще одном кошмаре. – Ах, тот самый хирургичек, который влюблен в Сонечку Адлер? Ту самую, да? Ой, смотри, Машенька, какой он большой! А мне казалось, что он ниже... Высокий какой! – Доносился до ушей гибрида шепот. Рис поднял два пакета и замер, терпеливо дожидаясь, когда хозяин аккуратно выведет свою подпись на каком-то огрызке бумажки, протянутом ему женщиной с фирменным логотипом магазина на рубашке. Но спокойствие его хозяина было вымученным. А люди подтягивались ближе, рассматривали Зафа в открытую, показывали пальцем, говорили, уже не срываясь на шепот. – Вот же повезет кому-то с таким мужчиной! А тетьВера из салона мне говорила, что все, кто красные алмазы добывает, невероятно богаты, и могут себе в квартире пол золотом отделать! Катя, посмотри, у меня макияж не смазался? Хочу познакомиться! Зафик, дайте мне тоже автограф! А вы ведь действительно самый лучший хирург на Меге? И мне автограф! А может, он умеет исцелять наложением рук? Смотри, Алешка, будешь хорошо учиться, тоже таким вырастешь! Пакеты начали оттягивать руки. Итаним в который раз мотнул головой, пытаясь убрать челку, но красные пряди снова вернулись на место, на пару процентов заслоняя обзор. Кто-то отпихнул гибрида, стараясь пробраться к Зафу поближе, протягивая ему визитку и ручку. Рис молча отступил на шаг. Потом на еще один. И еще. Чужие тычки внезапно оказались неприятными, и пусть система не сообщала о повреждениях, Рис не хотел их ощущать. Опасность для хозяина была минимальной. Посторонние объекты просили его расписаться на разных бумажках, фотографировались с ним, спрашивали, пожимали руки. Все они были безоружными, и находились под глазками камер наблюдения. Даже один гибрид, использующийся как костюм виртуальности под полным управлением человека, подошел и попросил автограф, а потом долго жал руку. Вернулись домой они на сорок семь минут позже запланированного. Поставив два пакета с покупками на стол, Рис обернулся на странный звук. Заф, пошарив по карманам и вытащив пластиковую скидочную карту «Мега-магазинчика», яростно ломал ее и по частям запихивал в утилизатор, что-то нашептывая на неизвестном гибриду языке. – Требуется уточнение для команды. Лае облизал пересохшие губы, в последний раз ломая оставшийся огрызок карты. – Все в порядке, Рис, – голос у него стал чуть ниже нормы, с сильно слышимым акцентом. – Я просто ругаюсь... – А почему на такой громкости? Из кармана Зафа донесся требовательный писк планшета, сообщая о входящем вызове с работы. Следующую фразу хирург произнес намного громче и на общей лингве. Смысл ее сводился к тому, что лае очень сильно устал выполнять функцию самовоспроизведения с не подлежащими к такому использованию предметами, и что хозяин только и желал, что перенести вышеописанные действия на территорию больницы, где имел несчастье работать. Итаним удовлетворенно записал новую словесную конструкцию. Ругательства звучали более знакомыми, чем непонятный язык. Разбирать пакеты гибриду пришлось в одиночестве. Через пять минут после звонка с работы Заф покинул квартиру, так как флайер Винта уже припарковался перед крыльцом. Стаканчик с гордым пучком зелени Итаним оставил на столе, так и не придумав, что с ним необходимо делать. В магазине он не был ни в холодильнике, ни в морозильном ящике. Может, и не случится с «Вишней Мирабель» ничего плохого за одну ночь на кухне. «Поливайте 1 раз в день и регулярно показывайте растению свою любовь!» – гласила яркая наклейка на стаканчике. Рис изучил растение со всех сторон, но так и не понял, куда именно и что именно надо показывать. Ни разъема, ни датчиков – объект был больше похож на салат в пакете в холодильнике, только воткнутый в землю и пустивший корешки, чем на что-то, подходящее для выполнения функции СИ. Итаним ощутил в груди непонятное зудящее чувство. А если Заф будет показывать этому объекту свою любовь, и на гибрида ее не хватит? Эта «Вишня Мирабель» окажется под крылом у хозяина, а Рис не поместится? Конечно, крылья у Зафа большие, но все равно... Может, живая органика лучше гибрида? Осторожно потрогав зеленый листок пальцем, Рис на всякий случай отошел подальше. А потом и вовсе ушел из кухни, прихватив с собой две баночки с йогуртом. Желание сбросить «Вишню Мирабель» в утилизатор беспричинно росло с каждой минутой. Лучше бы Заф не пошел на работу. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 10 А я принес. Вот они, последствия славы.