Текст книги "Под крылом (СИ)"

Автор книги: Zelenir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 42 страниц)

====== Часть 3. Лилим. Глава 31 ======

*** Арх нагнулся, пропуская над головой большую паутину, и беззвучно переступил через ветку, которая могла громко хрустнуть под ногой. Обход периметра для новой стоянки должен был быть пятнадцатью метрами правее, но серебролицый целенаправленно отклонился от курса. Им не нужен был сон, но необходимо было время на новую подпитку. У арха было двадцать минут, и три из них уже прошли. Если по истечению этого времени он не вернется на стоянку, то умрет. Счетчик энергии колебался на уровне нуля, а обратный отсчет не позволял забыться. Взлетев, арх мог бы завершить свои поиски быстрее. Но тогда об этом узнали бы все остальные, и появились бы вопросы. Серебролицый не знал, как на них отвечать. Чем он руководствовался, совершая свой поступок? В голове был сумбур. Обрывки мыслей не хотели додумываться, арх перескакивал с одного куска на другой, как никогда прежде сильно ощущая смятение. Зачем он вообще отклонился от обхода периметра? Почему не сообщил обо всем Белым Плащам или старшему ангелу? Асурты, во время стоянок, развлекались – бросали под ближайшим Древом теплый хлеб. Лилимы слышали запах и спускались с ветвей, попробовать «вкусненькое». Внизу их поджидали либо химеры, либо, – если у асуртов было хорошее настроение, – сами шестипалые. Маленькие крылатые никого не боялись, и никогда не помышляли даже о том, что незнакомым созданиям не стоит доверять. Спрятанный под внутренним крылом лилим тихо вякнул, и арх снова облился потом. Последние несколько часов показались серебролицему вечностью. Если бы детеныш закричал или завозился – это услышали бы остальные, и, неизвестно – хуже ли – ангел и один из Белых Братьев. Арх честно не знал, что бы с ним сделали за такой поступок. Обратный отсчет показывал тринадцать минут. Еще две минуты – и серебролицему нужно было разворачиваться. Или просто лечь где-то под кустом и тихо сдохнуть. Так великая ангельская армия не узнает о его позоре и предательстве. В ветвях одного из деревьев послышался шум. Арх замер, вскинув голову и положив руку на бластер. Он находился на еще не очищенной от паразитов территории. Двенадцать. Звук повторился, среди листвы промелькнуло что-то маленькое и светлое. Пробежало по горизонтально растущей ветке. Арх осознал, что стоит не под обычным паразитом, а прямо в тени Древа. Еще одного. Приближаться к ним было строжайше запрещено для всех воинов. Лилимы не могли оказать сопротивления, но вот среди ветвей могли затаиться другие враги. Гораздо более опасные. Кто мог быть опаснее хромов, арх не представлял. Древо имело такую структуру, что с ветки на ветку могли перелетать лишь лилимы и птицы. А перебегать – одни мелкие крылатые. Ангелы и хромы были слишком крупными, и в лучшем случае вязли в листве и застревали. Одиннадцать. Зашуршали листья на ветке уровнем ниже. Продолжая сжимать в правой руке бластер, серебролицый засунул левую в карман и нащупав подсохшую лепешку, бросил ее под корни Древу. Асурты не вели строгой отчетности своей провизии, а арх постарался выбрать самую старую. Чтобы она ни в коем случае не пахла и не выдавала в нем предателя, а теперь еще и вора, своим запахом. Лилим наконец появился. Тощий, с круглым личиком и светлыми вьющимися волосами, одетый в выцветшие рваные тряпочки, но с оперением таким белым, что арх ощутил низкое чувство зависти. Такой цвет перьев был лишь у чистокровных ангелов – ему никогда не носить такие. Десять. Нужно было положить сверток на землю, рядом с сухим хлебом, и бежать. Так арх сможет еще успеть к машине по раздаче энергии. Сегодня его очередь для подпитки последняя. Успеет – останется жить. И попробует смыть грязь собственного предательства. Лилим не торопился, словно догадываясь, зачем арх ступил под сень Древа. Будто слышал его мысли. Медленно засунув бластер обратно в кобуру, серебролицый раскрыл нижнюю пару крыльев и вытащил сверток. Детеныш снова вякнул, и потянулся, высвобождая маленькие ручки из тряпки. Ухватился пальчиками за перчатку серебролицего, снова найдя крошечный оголенный участок кожи. Арх глянул на счетчик – и ужаснулся. Время его жизни уменьшалось – лилим тянул из него энергию. Девять минут. Восемь. Бросить сверток и бежать. Он успеет, успеет. Семь. Лилим наконец растопырил крылышки и слетел вниз, приземлившись на один из выпирающих из земли корней Древа. Протянул руки. Но не к хлебу – к арху. Серебролицый отдал сверток, ощущая холод в крыльях. Разрывая прикосновение крошечных пальчиков. Там, где был детеныш, словно чего-то теперь не хватало. Но это был обман – энергия заканчивалась, и арх умирал, теряя чувствительность и остывая. Тишина напрягала, и лишь какая-то невидимая в ветвях птица самозабвенно свистела. Шесть. – Иди к лае. Они принимают всех. – Сипло произнес арх, сглатывая комок. Он слышал эти слова от лира, который наставлял своего ребенка. Развернуться и бежать. Он еще может успеть к машине. Если не будет стоять последним дураком. По ногам прошелся предательский холод. Если у крылатого отнимутся ноги – он точно умрет. Лилим опустил голову, рассматривая детеныша в тряпках. Арх медлил. Пять. Лилименыш издал странный звук, похожий на тихое вяканье, и открыл глаза. Не голубые, как у всех лилимов. Не серые, как у лиров. Не прозрачные, как у ангелов. Не зеленые. Не красные. Не карие. С крошечного личика лилименыша на арха смотрела черная бездна с мириадами галактик. Без белка и зрачка, но с блестящими точками звезд. Всевидящая. Всезнающая. Помнящая каждое шевеление листков в каждом мире, рост каждой травинки. Четыре. «Дети лилимов поглощают энергию, чтобы вырасти, и потом сами ее создают» Поглощают. Создают. «Из этих щенков можно только пару капель добыть. Они бесполезны» Три. Развернувшись, арх бросился прочь, слыша, как немеют руки. Он все же успел добежать. Добраться напролом, создавая огромное количество шума, оступаясь и ломая ветки. Засунуть руку в распределитель за миг до того, как обратный отсчет остановился. По венам побежала такая желанная энергия, разгоняя своим жаром онемение, выжигая холод. Вот только нижняя пара крыльев перестала слушаться. Арх изо всех сил поджимал их, разминал, но ощущение прохлады не исчезало. Остаточный эффект, вызванный недостатком энергии. Он сбился с маршрута, и часть датчиков на экзоскетеле забарахлила, что вызвало внеплановую остановку с последующим экстренным возвращением для подпитки – так арх объяснил свое громкое появление, когда смог говорить. Это было правдой – его броня выдержала не один десяток ударов, и восемь датчиков из трех сотен действительно работали со сбоями. Арх первого поколения был на хорошем счету, и заподозрить его в предательстве было немного труднее, чем асурта, который недолго высмеивал «придурка-истукана, который в трех деревьях заблудится». Тешшер отправился в машину через две недели, когда по ошибке натравил химеру на одного из стоящих на вахте архов. Якобы, тварь учуяла странный запах, и бросилась, не отличив пойманного серебролицым сбежавшего из клетки лилима от него самого. Предательство серебролицего росло и ширилось. Комментарий к Часть 3. Лилим. Глава 31 http://static.diary.ru/userdir/2/1/8/4/21841/84707900.jpg Рисунок авторства Rin. Персонаж – Дарелин.

====== Часть 3. Лилим. Глава 32 ======

*** Помогать на кухне и одновременно держать Вишню Мирабель на руках не получалось. Подумав немного, Рис аккуратно пристроил чашку возле мойки – все равно дальше двух метров от нее он не отходил. Остальные крылатые хоть и пялились на гибрида, но близко не подходили, сопровождая работу негромкими перешептываниями на незнакомом языке. Риса это вполне устраивало, Дарелина, кажется, тоже. Либо он не слышал фраз, либо очень хорошо притворялся, и время от времени говорил что-то успокаивающее то ли самому гибриду, то ли тесту, с которым возился. Очень скоро бесформенные, медленно растекающиеся на плоской поверхности странные штуки были тщательно раскатаны, порезаны на кусочки, украшены орешками, кусочками фруктов и ягод и завернуты в рогалики, а то и залеплены, как пельмешки, и на застеленных подносах отправлены в большую печь у стены. Рис, тщательно повторяя движения Дарелина, несколько раз посыпал на стол белую муку, а потом помог донести пустые миски в мойку. Когда грязной осталось лишь одну посудина, на кухню, размахивая руками и крыльями, ворвался еще один лае, что-то безостановочно выкрикивая. На середине фразы он, не успев сбросить скорость, попытался ухватиться за край одного из столов, но лишь изменил собственную траекторию движения. Растопыренные крылья поймали воздух, и лае завершил свой бег, перевернув на себя стол. Загремело, забулькало. Хрустнуло стекло. Крылатый, который как раз что-то нарезал, в последний миг успел сгрести ножи и поднос с колбасой, спасая их от падения. Рис сделал шаг назад, отступая от расползающейся во все стороны маслянисто поблескивающей лужи. На перевернутом столе как раз стояло три стеклянные бутылки из темно-зеленого стекла. Хор из голосов крылатых синхронно прокатился по кухне. – Virinej!!! Переступив лужу, Дарелин помог крылатому выбраться из-под стола. Этого лае Рис уже видел вчера в фонтане и еще в момент, когда только появился в Отделе. Убедившись, что ничего больше интересного не происходит, а то, что лопотал поднятый лае, все равно было не понятно, гибрид отвернулся, намереваясь домыть последнюю посудину, в которой раньше было тесто. На мойке, свесив ноги в маленьких ботиночках, сидел затянутый в черную форму лилим. Золотистые кудряшки обрамляли круглое лицо. Этого «мелкого» Рис тоже видел. Тот шел вместе с красноволосым лае, на котором гибрид проскочил в Отдел. А потом еще и в изоляторе был, и руки тянул к Вишне Мирабель... Да и на Древе он тоже сидел. Сейчас же лилим сидел спиной к чашке, затрудняя к ней доступ самому гибриду. А если он сейчас схватит помидорку и попытается убежать? Судя по тому, что Рис не сумел отследить его появления, лилим достаточно быстр. И кроме того, он прекрасно знает все помещения, и сумеет успешно скрыться вместе с Вишней Мирабель с вероятностью в 82 процента... Лилим, зачарованно рассматривающий посудину в руках гибрида, вскинул голову, изучая лицо гибрида. Широко улыбнулся. Гибрид задумался. Подобраться справа или слева к мойке не получалось – она была вделана в длинный мраморный стол, идущий вдоль всей стены. – Он всегда такой. – Чуть наклонившись вперед, сообщил маленький крылатый Рису на чистейшем человеческом языке. – Кто? – Осторожно уточнил гибрид, не зная, как надо реагировать. Может, это просто фраза звучит похоже, а на языке лае означает что-то совсем другое? Протянув ручку, лилим ткнул пальцем в обтекающего крылатого, которого остальные лае пытались оттереть от масла и при этом самим не сильно испачкаться. Чуть в стороне топтался еще один повар, продолжая прижимать к себе ножи и поднос с колбасой и горестно вздыхать. – Он. – Пояснил мелкий. – Вириней. Ты – Рейсо. – Рис. – Поправил гибрид негромко. – А какая разница? Смысл один и тот же. – Мне Заф дал имя. – Насупился Рис, прижимая покрепче блюдо. – Не хочу его менять. Лилим любопытно склонил голову к плечу, оценивающе рассматривая гибрида с ног до головы. Заболтал ногами с удвоенной скоростью. – Ты еще не выучил язык лае, верно? Я угадал, правда же? – Спросил мелкий и сам же себе ответил, не давая Рису времени на формировку фразы. – Правда. Но потом ты выучишь. И диалекты. И лилимский. И пару наречий. А тебе у нас нравится? А ты пробовал Даровы плетенки? А его вареники с вишней? Попроси его сделать вареники – не пожалеешь! И сырники с изюмом! Лилим тараторил без остановки. Рис слушал, ощущая, как жирная посудина потихоньку выскальзывает из пальцев. Схватить бы ее покрепче, да ручек не было, и помять из-за чрезмерного нажатия блюдо не хотелось. Словесный поток закончился неожиданно. Маленький крылатый замер на середине фразы про очень вкусные блинчики со сметаной и кусочками апельсинов, не договорив про виды начинки. Со спины к Рису подошел Дарелин. Лилим скорчил самую милую гримасу, и что-то сообщил лиру – видимо, пояснял свой монолог. Серокрылый медленно качнул головой, и легко пересадив мелкого с мойки чуть правее, забрал из рук гибрида посудину. Рис мгновенно вцепился в Вишню Мирабель. Вот теперь ей ничего не будет угрожать! – Меня зовут Гавриил. – Радостно сообщил лилим, даже не обратив внимания на такую мелочь, как собственное перемещение в пространстве. – Знаешь, о чем говорил Вириней? Не знаешь! Завтра вернется группа оперативников с Меги! И не одни! Комментарий к Часть 3. Лилим. Глава 32 Вириней – синоним неудачника.

====== Часть 3. Лилим. Глава 33 ======

*** – А что, булочки с шоколадом закончились? – Тоскливо уточнил Серфин, разломав напополам свою выпечку. – Угу. В желудке у мелкого Гавриила. – Хмуро пояснил Елька, гоняя по тарелке последний кружок огурца. Его близнец проделывал те же движения с кусочком вареного картофеля в своей посуде. – Тесто отдельно, шоколад отдельно. Ил равнодушно отправил в рот остатки своего пирожка. Их с братом прогноз не удался совершенно – на десерт были не сырники, не с шоколадом и уж тем более не с бананом. Марек, насадив картофелину на зубцы вилки, обвел взглядом столовую. Крылатые, в последнее время тихие и мрачные, негромко переговаривались между собой. За дальним столиком у окна сидел Вольф, нагрузивший себе на десерт целое блюдо пирожков и сейчас внимательно изучающий содержимое одного из них. Время от времени он словно вспоминал что-то, и накладывал сахар в чашку с чаем. Сахарница уже была полупустой. От одного столика к другому пересел один из оперативников, и голосов в столовой стало больше. Новости по Отделу расходились быстро и без помощи лилимов. Особенно такие... Не каждый день Илья давал разрешение привести в мир чужака. – А смысл? – Ответил, словно огрызнулся сам на себя Ил, переведя диалог с самим собой из внутреннего во внешний. Судорожно прижал правое крыло к плечу. Прекрасно слышащий по связи близнеца Серфин вздохнул, и отложив ложку, принялся загибать пальцы. – Первое – Соня Адлер может знать какие-то детали по... По делу. Второе – она не чистокровный человек, а полукровка, так что ей выгодно с нами сотрудничать. Третье – она может быть в курсе, кто еще следил за... Зафом. – Лае запнулся, а потом преувеличенно бодро продолжил. – Четвертое – во всей ситуации очень много не состыковывается. Пятое – снимок Древа, который принесла Белая... – Шестое, седьмое и остальное! – Перебил брата Ил. – Это все равно ничего уже не изменит! – Мы можем найти того, кто платил охотникам. – Негромко встрял Елька. – И отомстить за Зафа. Марек покосился в сторону кухни, где сейчас хлопотал с поварами Дарелин. Отомстить. Бесполезное по сути своей слово, но оставлять все, как есть, не получалось. Отправив картофелину в рот, Марек снова глянул на кухню и подавился. Обычно повара садились есть чуть позже остальных, и сегодняшний день не был исключением. Вот только Дарелин шел к их столику не один. Позади него, не отставая ни на шаг, тихо топал красноволосый гибрид с подносом в руках. Крылатые, мимо которых шел лир, замолкали и выворачивали шеи, стараясь разглядеть химеру получше. Елька предусмотрительно протянул руку и похлопал близнеца по спине, аккурат между крыльями, предотвращая еще одну смерть. – Я же говорил, что две столовые ложки специй на порцию картошки – не лучшее решение, – проворчал Елька, после чего повернул голову и увидел, кто приближался к их столику. Крылья его шевельнулись, перья начали топорщиться. – О... Отлично. Последнее слово было сказано таким тоном, что сомнений в ее смысле не оставалось. Настроение у младших Ила и Серфина, и до этого не слишком приподнятое, опустилось ниже подземных помещений Отдела. С желанием придумать себе какое-то срочное задание и смыться из-за стола все четверо лае с трудом, но справились. Да и киррэна расстраивать не хотелось. Опустившись на свободное место с краю, Дар крылом указал гибриду на пространство между собой и Мареком, а когда тот опустил поднос на стол – ободряюще заулыбался. Сидящий напротив Серфин заметил, как старший брат страдальчески закатывает глаза, и на всякий случай вспушился сильнее, занимая больше пространства на своей половине скамейки. – У вас все хорошо? – Мягко поинтересовался Дарелин у детей. – Никто вас не обижал? «Малютки», почти переросшие своего приемного отца, замотали головами. Нет-нет, никто их не обижал! Все просто отлично! Не нужно ни о чем волноваться! – А почему ты с... Не один? – Когда рассказы о первой половине рабочего дня иссякли, спросил Елька, уперевшись локтями о край стола и искоса поглядывая на гибрида, сидящего от него по левую руку. От Марека, вынужденного соседствовать с красноволосым, исходили глухие эмоции недовольства и тоски. Если Елька предложит поменяться местами, брат с возмущением откажется, а отец начнет переживать. Нет уж, лучше молча терпеть и по возможности не показывать всю гамму эмоций Дарелину. – Рис мне помогал. – Просто объяснил серокрылый, принявшись орудовать ножом и вилкой. – Рис, ты тоже покушай. До этого сидящий с идеально выпрямленной спиной гибрид шевельнулся, и задержавшись взглядом на руках Дарелина, принялся за еду. – И что он делал? – Старательно вытравливая сарказм из каждого слова, уточнил Ил. Лир мягко улыбнулся, и крылатому стало стыдно за иронию в голосе. Они же все хотели, чтобы отец хорошо себя чувствовал, а сейчас только сами словно издеваются. Нельзя так. – С тестом помог, с посудой. А еще отвлек мелкого Гавриила, и тот забыл, что собирался стащить противень из печки. – Просто поделился Дар. Если еще первый и второй пункты по сути своей еще были простыми и не требующими больших затрат, то третий походил на нечто сверхъестественное. – Отвлек? – Хором переспросили Марек и Елька. – Гавриила? – Уточнили синхронно Ил и Серфин. Уж если этому лилиму пришла в голову идея стащить что-то из съестного, то остановить его мог разве что Илья – маленький пернатый делал большие и честные глаза, и либо давлением на жалость, либо шантажом выманивая «сокровище». А стоило лишь на миг отвести взгляд, как Гавриила больше не было на месте, и вместе с ним делала ноги и еда. Начальник Отдела еще мог в педагогических целях ухватить мелкого за основание крыльев и выставить из кухни – и то мог быть шанс, что Гавриил просто отвлекает внимание, а хищением вкусненького занимается кто-то еще. – Да. – Согласно кивнул Дарелин, аккуратно разрезая мясо на своей тарелке. – Гавриил ему без остановки что-то рассказывал все время, пока выпечка готовилась... А Рис ему отвечал пару раз. Лае с недоверием покосились на гибрида. Тот как раз отрезал кусочек картофелины и отправил в рот, сохраняя на лице отсутствующее выражение. Ил опустил взгляд ниже. Руки у химереныша были самыми обычными, с тонкими длинными пальцами. Нормальные такие ладони, почти как у лае, правда, не такие широкие. К выбору блюд придраться тоже не получалось – Серфин себе тоже положил и отбивную с картошкой на первое, а Елька – одну лепешку с запеченным сыром внутри на второе. Вот только на подносе у медноволосого было две чашки. Потеснив молчаливого близнеца, Ил любопытно вытянул шею и шевельнул левым крылом. В столовой сегодня определенно не подавали никаких растений вместе с землей. В чашке, понуро опустив уцелевшие два листика, торчал росток карликового, частично генномодифицированного помидора. Задев локтем тарелку Серфина, Ил весь подался вперед, намереваясь получше рассмотреть торчащий из земли крошечный корешок. Молчавший гибрид, мерно двигающий челюстями, оторвал взгляд от собственного подноса и отложив вилку, передвинул чашку к себе ближе. Только после этого он поднял голову, уставившись на крылатого. Ил, позабывший уже и про химереныша, и про собственное нахождение в столовой, оторопело заморгал. – Это ведь помидор? – Уточнил лае, лишь бы заполнить неудобную паузу. Двое старших братьев напротив буравили молчаливыми взглядами младшенького, а Серфин крылом аккуратно старался вернуть близнеца на свое место. С опозданием вспомнив, что гибрид не понимает его языка, Ил судорожно провел ладонями по волосам. Жест это был почти рефлекторный – волосы из низкого хвоста выбивались редко. Новое растение, прежде им не замеченное, манило крылатого сильнее, чем лилимов – конфета. На Мегу так и не успели послать группу техников для сбора образцов флоры – а потом стало не до того. Побуравив Ила взглядом, гибрид переставил чашку себе на колени и вернулся к поглощению обеда. Лае хотел было шмякнуться лицом на скамью и заглянуть под стол, но тут терпение у вечно тихого Серфина начало давать трещину и он немного сдвинулся, отодвигая брата подальше от себя и собственной тарелки, в которую уже влезли локтем. Нехотя лае вернулся на собственное место. – А старшенький где? – Жалобно уточнил Ил, разрываемый жаждой достать чашку или хотя бы узнать точное название сорта у гибрида. – Дома. Его Вольф освободил на один день. – Объяснил отсутствие старшего сына Дарелин, и забывшись, продолжил. – А Заф... Лир замер, и лицо у него стало совсем несчастным. Марек с Елькой переглянулись. Кем бы не был этот химереныш, на отца его присутствие действовало хорошо, позволяя отвлечься. По статистике, если у серокрылого убивали ребенка, то он сходил с ума. Дарелин нахмурился, и медленно повернул голову к гибриду. Потом, словно воспоминание приносило ему боль, через силу улыбнулся. Протянув ладонь, легко коснулся пальцами красных прядей. Гибрид замер, не дожевав. Потом лир точно так же посмотрел на Серфина, и погладил по голове уже его. Высокий широкоплечий крылатый склонился через стол к отцу, облегчая собственное поглаживание. Тревожное выражение лица у Дарелина постепенно ушло, и он спустя пару мгновений опустил ладони, уткнувшись взглядом в тарелку. – Я задумался, извините. – Осторожно произнес серокрылый. – Карм дома, его Вольф освободил на один день. На этот раз все четверо братьев обменялись взглядами. В архивах Отдела было видео, как один из лиров сходил с ума, потеряв своих детей. Если такое произойдет с их киррэном, разрушений будет во много раз больше. «Не произойдет» «Не позволим» «Не дадим» «Не будет» Связь между лае задрожала, умножаясь в разы. Разговоры в столовой медленно затихали – все больше крылатых, чуя эмоции за чужим столиком, замирали и оборачивались. Елька пихнул Марека локтем под ребра, поторапливая. Близнец на миг дернул уголком рта, ухватившись пальцами за кончик собственной косы, переброшенной вперед и перевязанной серым шнурком. Раньше коса у него спускалась ниже пояса, теперь же едва достигала груди. Раскрыв левое крыло, Марек растопырил его, кончиком касаясь перьев отца и закрывая спину гибрида от взглядов остальных. – Пап, если хочешь, я могу взять Риса с собой в теплицы. – Облизав губы, предложил Ил. – Только... Только человеческий язык Меги из них четверых не знал никто. Карм лишь учился, и до свободного общения еще нужно было подождать хотя бы полгода. – А как с ним Гавриил общался? – Уточнил Елька. Проблема коммуникации встала как никогда остро. Трудно объяснить химеренышу на жестах, что от него потребуется. – Гавриил знает язык Риса. – Подумав, ответил Дарелин. И со свойственной всем лирам мягкостью добавил. – По крайней мере, мне так показалось... Близнецы переглянулись между собой. Потом Серфин, немного поколебавшись, запустил руку в нагрудный карман своей формы и извлек небольшую плитку гематогена, упакованную в яркую шуршащую обертку. Гематоген обожали эали, и Серфин случайно тоже пристрастился. – У меня сегодня вообще никакой работы нет, так что я могу помочь брату приглядеть за Рисом. – Ощутив, как Марек наступает ему на ногу, произнес Елька. Либо помогают все, либо никто, а иначе нечестно. – И мелкого Гавриила найти и привести. Думаю, за угощение он поработает переводчиком. Подумав немного и пытливо взглянув на гибрида, Дарелин неуверенно кивнул. – Тогда я постараюсь на кухне закончить пораньше и зайду к вам.

====== Часть 3. Лилим. Глава 34 ======

*** – Знаешь, я не понял одного. – Тихо заметил Серфин под вечер, привалившись крыльями к толстым корням и рассматривая ветви Древа. – Чего же? – Вяло уточнил Марек, прихлебывая кофе из принесенной из столовой кружки. Гавриила они нашли за несколько минут. Маленький крылатый согласился на временную должность «толмача», вот только одной плиткой гематогена откупиться не удалось. Всем братьям пришлось вывернуть карманы и отдать в загребущие ручонки лилима все, что только могло быть съедобным. Гавриил дарами остался доволен, и без длительных уговоров слез с ветви, отправившись в теплицы вместе с Илом, Елькой и гибридом, который продолжал прижимать к себе чашку с растением. Листья на Древе шелестели, смешиваясь со щебетом лилимов, и если закрыть глаза, могло показаться, что ветви тихо поют. Корни, выпирающие из земли, уже не раз служили крылатым как сидения или лежаки – за многие годы некоторые места даже протерлись до блеска, словно их частично покрыли лаком. А если прижаться щекой к коре, то можно было вообразить тихое и медленное биение огромного сердца. – Гавриил. Он ведь отправлялся на Мегу вместе с Рино, чтобы потом принести голову охотника. – Скромному и нерешительному Серфину всегда было трудно быстро переходить к сути разговора. И топтание на месте от серьезности разговора никак не зависело. – Я как впервые услышал, то удивился... Человеческий язык Меги ведь учили только трое. Малкольм, Белая и... И наш старший брат. Любой другой крылатый уже заявил бы «давай, ближе к перьям!», но Марек лишь сделал еще один глоток кофе. Торопить младшего брата было не лучшей идеей. – Я ведь сделал Змею запрос. – Продолжил тихо лае. То, что он нервничает, было видно по движениям. Крылатый в стрессовых ситуациях, как и близнец, быстро проводил ладонью по волосам, словно боясь, что светлая толстая коса, начинавшая свое плетение от лба, вдруг растрепалась. – Гавриил не учил этот язык. И Рино тоже. – Наверное, мелкий просто взял у Белки или у Малкольма частицу памяти. – Успокаивающе предложил Марек. Конечно, у такого способа были свои минусы. Не понимание языка, но простое повторение наиболее заученных фраз. Серфин снова провел ладонью по своей косе. – Произношение. Я ведь... Послушал, как Гавриил тараторит Рису. И... До этого, как только узнал, что лилимы охотника лишили головы... Я сразу же Змею сделал запрос. – С усилием повторил крылатый. – И в записи техников глянул. Мне, наверное, кажется, но Гавриил взял память о языке не у Белой и не у Малкольма. И... И не у Заафира. Марек аккуратно поставил кружку на сгиб корня Древа и лишь потом обернулся. – И? – Конечно, я не аналитик, а простой оперативник, – словно испугавшись собственных выводов, принялся оправдываться Серфин, ковыряя пальцем темную землю рядом с упавшим листком с Древа. – Тот сигнал, который засек Змей... Рисунок Древа на стене, который проявляется лишь рядом с лае без маскировки... Состав красок до сих пор так и не смогли опознать... Может, на Меге все же есть чистокровные лилимы? – Змей бы засек при сканировании. – Недоверчиво протянул старший брат. – На Меге есть только одна полукровка от мелких пернатых. А она чистокровной стать не может – ее не примет Древо. – А может, Змей ошибся? – В голосе Серфина слышалась тщательно скрываемая надежда. – Переход откроют завтра. – Марек снова вцепился в кружку. – И полукровка нам расскажет все, о чем знает сама. Если только это не какая-то хитрая ловушка... Крылатые помолчали, слушая щебет лилимов. – Давай мы сходим к начальнику. Может, все, что ты надумал – глупость. Но если нет – лучше все равно предупредить Илью. – Наконец решился старший брат. Будь в Отделе в этот вечер Карм – Марек побежал бы к нему. Но именно сегодня, как на зло, старшенький сидел дома. Едва лае поднялись на ноги, как с ветвей Древа слетел один из лилимов, и вцепившись пальчиками в кружку, мгновенно взвился вверх, по пути задев крылом Серфина. Тот поморщился, неосознанно потянувшись рукой к плечу. Боль была неожиданно сильной, словно Серфина не перьями задело, а как минимум тяжелым кирпичом с ускорением приложило. – Все в порядке? – Забеспокоился Марек, слыша эмоции брата. – Ничего страшного. – Покачал головой лае, ощупывая пальцами кожу под рубашкой и считая исчезающих черных мушек перед глазами. Комментарий к Часть 3. Лилим. Глава 34 А тем временем конец все блиииииже) Я уже поставила точку)

====== Часть 3. Лилим. Глава 35 ======

*** – Пятнадцать минут. – Объявил Сиф, безучастно рассматривая графики. – Это несправедливо. – В двадцать седьмой раз повторил Гавриил, сложив на груди ручки. Илья выжидательно посмотрел на лилима. – Нечестно! – Пояснил маленький крылатый. – Почему вы меня лишили обеда? Я растущий организм, мне необходима энергия! – Обеда я тебя не лишал. – Спокойно поправил его начальник Отдела. Назвать организм Гавриила растущим можно было два года назад – сейчас мелкому было уже пять. Почти то же самое, что и лае – восемьсот. В этом возрасте расти можно было уже вширь. Подпиравший плечиком один из пультов Рино повернул голову. – А булочки – это что, не обед? – Настаивал Гавриил. – Это десерт. – А вы нас лишили этого десерта! В нем, между прочим, целая куча энергии, которая необходима детям! – Ты восполнил недостаток той энергии, в одиночку слопав ящик шоколада. – Прохладно напомнил Илья. – А что, уже родились дети? – Любопытно встрял в чужой диалог Вольф, пришедший в зал Перехода уже десять минут назад и теперь ходящий вдоль стены. Свернувшийся в кольца Змей с круглого потолка поглядывал на главного хирурга, следя за его передвижениями. Несколько нарисованных чешуек на его треугольной морде переливались особенно ярко. Гавриил с Рино синхронно скорчили обиженные мордашки. – Им нужна энергия. – В унисон сообщили лилимы. – Всем, даже еще не рожденным. Вольф хмыкнул, остановившись перед вторым пультом. Его занимал старший Гавриил – один из самых крупных в Отделе лае. На экранах высвечивались графики и переменные. Отдельно мигали координаты Перехода. Покосившись на свою левую руку, главный хирург кивнул собственным мыслям. На запястье красовался узкий темный браслет из пластика с желтой поперечной полосой, обозначая общую готовность. Точно такой же браслет был и на руке Гавриила, врезаясь ему в кожу. Раньше желтая полоса обозначала, что в Отдел запрещен допуск всех посторонних, кто не являлся оперативником, техником или медиком, а лилимы обязаны были находиться у Древа. Сейчас же у них посторонних не было, а в числе оперативников значились и маленькие крылатые. В любом случае, расслабляться было нельзя. Вполне могло оказаться, что через Переход с Меги пройдет не только боевая четверка вместе с полукровкой, а кто-то еще. Фантазия на этом «кто-то» обычно пасовала – это могли быть как минимум охотники, а как максимум – Белые Плащи. Однажды через Переход попытался прорваться дракон. Ему это не удалось, но Змей с того момента обзавелся крошечным нарисованным гребнем позади головы, складывающимся как перепонка. Некоторые из оперативников уже охраняли двери, ведущие в Зал Перехода. Кто-то напоследок патрулировал коридоры, а то и помогал техникам в их работе, скрашивая время ожидания. После отзыва крылатых из сорока двух миров, в Отделе стало больше лае, но до тесноты еще было очень далеко. Само здание было рассчитано на две тысячи оперативников, не считая техников, врачей и просто гостей. Вот только сейчас вся их популяция составляла лишь половину от этой цифры. Вольф, переместившись к первому пульту, вытащил из кармана пряник и положил его перед Сифом. Лае медленно опустил взгляд, изучая «посторонний предмет, которому не место на ценной технике». Потом протянул руку, и аккуратно сдвинул пряник пальцем. – Завтрак закончился час назад. – Тускло напомнил Сиф. Мысленно он был где-то далеко. – Лучше отдай лилимам. – Они уже слопали две коробки, – покачал крылом хирург, и вернул пряник на место, положив сверху второй. – Съешь, тебе необходимы силы... И для Майри тоже. Лае поджал губы, а потом нехотя, словно пересиливая себя, забрал угощение. Один пряник он завернул в бумажный лист и спрятал в карман, второй принялся медленно жевать. – Вот и умничка. – Покровительственно похлопал Вольф оперативника по белому крылу, незаметно нажимая второй рукой пару кнопок на сканирующей рамке. Вчера вечером, возвращаясь от кабинета Ильи, в обморок рухнул один из младших детей Дарелина. Упал хорошо – в конце коридора, на повороте к лестнице, лицом на ступеньки. Не обошлось бы парой переломов, но, к счастью, крылатого успел подхватить Марек, а потом сразу же доставил в медицинский корпус Отдела. Почему же лилимы так спешат, что тянут энергию до последней капли отовсюду, где могут ее перехватить? Чего боятся? Сканер показал у Сифа низкий уровень энергии. Не критический, при котором возможны были краткосрочные обмороки и при котором легко отследить причину, а незаметный. Словно лае просто не выспался, а перед этим – приболел. – Вы Гэри и Рино тоже сладкого обеда лишили! – Тем временем маленький Гавриил не собирался так просто сдаваться. – Потому что вы нарушили правила. Сбегать в другой мир без предупреждения нельзя. – Спокойно парировал Илья. Все, кто впервые видел директора Отдела, всегда замечали, что голос у него ледяной и безжалостный. Вольф, как и все лае, знал – виной всему прошлое арха. И неразличимые для чужого уха интонации, с которыми говорил Илья, подсказывали – на маленьких крылатых он не злится. – Это ведь мы вдвоем сбежали... – А Гэри ни при чем. – Закончил за Гавриила Рино, не сдвигаясь с места. – Он только нам Переход обратно открыл. – Совсем немножко помог. – Самую малость. Против воли Вольф улыбнулся. Несмотря на бесстрастный холодный голос и отсутствие эмпатии, маленькие крылатые любили Илью. И даже, что в глазах хирурга казалось магией – слушались его. Да, Гавриил слопал ящик шоколада, а потом еще и умял в одиночку почти кастрюлю супа, но к выпечке он не притронулся, потому что начальник «запретил». Так же поступили и Рино с Гэри. А вся эта перепалка казалась ничем иным, как попыткой растормошить сосредоточенного на собственных мыслях начальника Отдела. Отлипнув от бока пульта, Рино обошел его и уткнулся лицом в крыло старшему Гавриилу. Огромный лае лениво обернулся, рассматривая кудрявую макушку. – Иди отдыхать. – Посоветовал он лилиму, и достав из нагрудного кармана конфету, вручил ее маленькому оперативнику. Пробурчав что-то, Рино конфету принял и побрел прочь из Зала Переходов. Чуть погодя за ним ушел и мелкий Гавриил, убедившись напоследок, что помощь его тут не нужна и сладостей раздавать больше не будут. На всякий случай Вольф подошел к второму пульту, но просканировать старшего оперативника не успел. Тезка лилима покачал головой, поплотнее складывая крылья за спиной. – Я в полном порядке. – Пояснил Гавриил на молчаливый взгляд хирурга. – Рино за сегодня уже девятый лилим. А вчера ко мне двадцать три мелких пришло. Главный хирург Отдела придирчиво осмотрел лае с ног до головы, и только потом вздохнул. Загнать самого крупного оперативника в медблок было безнадежной идеей – уровень регенерации у Гавриила зашкаливал. Выше было, пожалуй, только у самого Вольфа, Заафира, Ильи и Белой. Быть бы крылатому врачом, но работа оперативником его прельщала больше. Змей шевельнулся, сдвигая свои бесконечные кольца. Раскрыл пасть, демонстрируя длинный драконий язык и два ряда белоснежных зубов. Даже нарисованные, они были остры. – Две минуты. – Оповестил Сиф, пряча половинку недоеденного пряника. Отключив рамку и запихнув ее в специальный карман под правым крылом, Вольф на всякий случай скользнул пальцами по сложенному шесту. Под левым крылом у него находился короткий кинжал и еще один шест, сделанный специально для хирурга. Все лае в Отделе умели сражаться. Беззвучно ступая, к хирургу подошел начальник Отдела. Вольф вытащил из кармана халата черную резинку, провел руками по волосам, собирая длинные пряди в высокий хвост. Звякнули бусины на косичках на висках.