Текст книги "Довакина нет, но вы держитесь (СИ)"

Автор книги: Zarylene

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 43 страниц)

Карджо нехотя опустил клинок, но не убрал оружия.

– Ты задумал убить служителя Мары? – с нотками угрозы в голосе обратилась торговка к стражу. – Хочешь, чтобы богиня лишила нас удачи за это?

– Карджо не подумал об этом. Но если на нас решат напасть…

– Тогда останутся без товаров!.. – каджитка отвернулась в сторону башни. – Нинья…

Вернувшись на спальник, я накинула на плечи покрывало из козьего меха и задрожала, не зная, что делать. Перспектива вернуться к Хайфниру совсем не радовала. Обстановка накалилась. Каджиты, зная, чем рискуют, продолжали меня защищать, а жрец закрыл полог шатра и прислушался.

Перед караваном развернулся громкий спор матушки и Акари, причём первая настойчиво рвалась внутрь по мою душу.

– Тронь моих спутников и все караваны узнают об этом! – рычала каджитка. – Никто из наших больше не переступит границы Дунстада! Вы угрожаете своим гостям, нарушая законы более серьёзные, чем имперские или талморские!

– Вы – суеверные глупые кошки! – прокаркала Нинья. – Эта шлюха оскорбила моего сына!

– Ты считаешь нас глупцами? Тогда может, стоит спросить, где М’наси? Что с ней? Приведи её к нам, или все узнают о бесчестье командира Дунстада!

Я в ужасе взглянула на Эрандура, он отошёл от полога, присел напротив и взял нож, позабытый на ящике кем-то из каджитов.

– Что ты собрался делать? – прошептала я, окружая себя защитными чарами. Слабое, но всё же смягчение удара в случае, если придётся вступить в бой.

– Если я не могу сражаться, то пусть моя кровь поможет нам. Страж останется с тобой на некоторое время, – данмер сжал лезвие ножа в кулаке и отрывистым движением высвободил его, даже не поморщившись. На окровавленной ладони возникла магия – сияющий фиолетовый сгусток клубящейся энергии, похожий на дым. Жрец направил его вперёд, и надо мной повис бледный призрак, глядящий пустыми глазницами полупрозрачного черепа. Нелепо изогнув крючковатые руки, безногий дух сияющей кляксой застыл рядом, источая пугающую ауру.

Нинья откинула полог с невероятной самоуверенностью, почти граничащей с безрассудством. Призрак повернулся к ней, я призвала пламя на ладони, готовясь сражаться насмерть, но жрец преградил путь женщине, замерев недвижимой тенью.

Лицо матушки перекосилось от ужаса – не знаю даже, кто напугал её сильнее. Она вышла вон и поманила за собой орка. Уставший от всего, скучающий гигант, не впечатлённый призванным духом, пошагал следом.

Акари фыркнула в сторону башни, а потом повернулась к шатру и ощерилась, заметив призрачного стража.

– Пора убираться отсюда!

***

Закатное солнце догорало над Морем Призраков, окрасив небо в прощальные кровавые оттенки. Кромку горизонта вдалеке отделяли только массивные айсберги, похожие на острова, из-за чего небо и свинцовая водная гладь чудились сшитыми грубым швом белых ледяных нитей. Изломанный чёрный силуэт Храма Призывателей Ночи резко выделялся на заснеженных склонах.

– Путешественники! – зазывно выкрикивал молодой парнишка у конюшни. – В Данстаре открылся новый музей! Приходите!

– Музей? – повернувшись к парню, замешкала, прежде чем спрыгнуть с повозки. Эрандур заинтересованно замер внизу.

– Музей Мифического Рассвета! – глашатай передал жрецу лист пергамента, а я, наконец, соизволила спуститься и взять Ваббаджек.

– Погоди-ка, это случайно не тот культ… – начала говорить, а парень, видимо не так хорошо знакомый с историей только пожал плечами.

– Сил Весул, владелец музея, просто просил меня зазывать гостей города и раздавать приглашения.

Про Мифический Рассвет, тайный культ Мерунеса Дагона, в Сиродиле знали все поголовно. Детям, да и не только, рассказывали, как храбрый Мартин Септим и таинственный Чемпион Сиродила спасли мир от разрушения лордом даэдра.

Данмер хмуро посмотрел на пергамент, бегло прочитав размашистые буквы приглашения, и сложил лист надвое.

– Спасибо за информацию, – сухо отозвался он, направляясь к таверне.

Взглянув на каджитов, разворачивающих торговый лагерь, я вдруг поняла, что не хочу больше иметь с ними никаких дел. Кинули меня в жертву бандиту, а теперь скалят улыбки, как ни в чём не бывало! Повезло, что ни с того ни с чего стало плохо, иначе не вырваться бы мне из башни целой и невредимой.

Вопреки желанию поскорее уйти от каравана и засесть в таверне, пока ещё светло, я подошла к Акари и пообещала, что мы с Эрандуром завтра заглянем, чтобы выкупить эбонитовый меч.

Было немного волнительно возвращаться в Данстар – племянница Торинга укатила с Ворстагом, а я не выполнила обещания, не вернула её домой. Башня на утёсе нагоняла тоску и воспоминания о том дне, когда пришлось окунуться в кошмар наяву. И воспоминания эти казались подозрительно приятными. Даже немного весёлыми. Эрандур вредничал так, что хотелось его прибить, я тряслась как лист на ветру, вопила от ужаса, орков в кур превращала. Славное было время.

Порог «Пика Ветров» – три занесённые снегом ступени, приоткрытая дверь, из-за которой доносились оглушительный смех, пение и запах жареного мяса. Смело шагнув в объятия тепла, махнула рукой Торингу, которому не составило труда узнать тех, благодаря кому пьянка и веселье стали возможными.

– Это же герои Данстара! – провозгласил он, подняв кружку в знак приветствия, и подвыпившая толпа возликовала.

– Хэй! – оглушительный крик моряков слился воедино с радостным свистом шахтёров.

Дочь Торинга, девушка-бард, Карита ударила по струнам лютни, и толпа подхватила «Век притеснений», узнав мотив. Двоё шахтёров усадили меня на плечи и потащили к стойке.

– Всем эля за мой счёт! – объявила я так уверенно, словно была обладательницей какого-то счёта. Пенный напиток потёк рекой, песни оглушали, жреца оттащила в сторону незнакомая женщина из местных.

Скинув вещи позади стойки, я пела и неловко плясала, проливала эль и смеялась. Впервые за долгое время ощутила себя по-настоящему живой и пьяной от счастья. Настолько, что остро почувствовала жизнь, её тепло и радость, а после третьей кружки, выпутавшись из объятий, кудрявого белозубого редгарда, насквозь пропахшего морем и луком, выбралась на крыльцо, чтобы увидеть танец ослепительного лазурного полярного сияния, словно лентами опутывающего Храм Призывателей Ночи.

Сумерки опустились на Белый Берег, принеся с собой приятный мороз и слабый солёный бриз. Был бы ветер чуть сильнее, меня бы сдуло с крыльца.

Неотрывно любуясь морем и мачтами кораблей в заливе, услышала, как отворилась дверь, как на мгновение стали громче крики и песни, и как мир снова погрузился в плотную вечернюю тишину.

– Всё нормально? – голос Эрандура прозвучал рядом.

– Да, просто забыла, как же здесь красиво! – не поворачиваясь, ответила, чувствуя горьковатое послевкусие эля, прохладу и счастье. Переполняющее меня счастье!

– Мне тоже всегда нравилось, – проронил жрец, облокотившись на перила.

– Ты там встретил кого-то? – хитро прищурившись, взглянула на друга, но он только нахмурился.

– Нет. Просто кое-кто чрезмерно благодарен за избавление от кошмаров…

– Ну, а ты? – осмелев от эля, слегка ткнула его локтем и начала намекать на темы, которые мы раньше не поднимали. – Примешь благодарность?

– От пьяной женщины в таверне? – вопросом на вопрос ответил данмер, поставив меня в тупик. Да или нет?

– Надо было раньше сюда вернуться, – сменила тему, вновь повернувшись к заливу. – Я бы осталась тут жить!

– Давай останемся.

Сердце замерло, и я посмотрела на данмера со смешанными чувствами. Наши взгляды соприкоснулись как-то иначе. Эль играл со мной очень злые шутки.

Повинуясь смятению, подалась вперёд, вдруг уловив раздавшиеся позади тихие прерывистые всхлипывания. В результате получилось, что пьяные ноги резко качнули меня в сторону и, уцепившись за перила, я грациозно, как оглушённый дубиной тролль, развернулась на месте, увидев на скамейке у дверей замёрзшую девушку, кутающуюся в медвежью шкуру.

– Такие счастливые… Я не могу! – прорыдала она, подняв заплаканные глаза, и убежала в «Пик Ветров».

Из таверны нас обдало теплом очага и ароматом жареной оленины.

– Мара милосердная! Это же Иви! – охнул Эрандур.

Комментарий к Глава двадцать девятая. Очень пыльная работёнка

* – разновидность каджитов, похожих на тигров.

========== Глава тридцатая. Отголосок поражения ==========

История ловеласа Ворстага стара как мир. Он далеко не первый мужчина, обесчестивший девушку и бросивший её у алтаря Мары, живо смотавшись в очередное любовное приключение с некой почитательницей Дибеллы из Рифтена.

Иви поверила в сладкие сказки о счастливой жизни, думала, бедняжка, что её избранник честный человек и благородный воин, а на деле всё оказалось так прозаично и нелепо – сердцеед и потаскун!

Не зная, чем помочь девушке, в попытке успокоить её, я предложила выпить эля и поделиться подробностями нелёгкой судьбы, но снова наткнулась на препятствие.

– Регулы не появились, – всхлипнула она. – Похоже, я на сносях!

Побледневший Торинг вытер вспотевший лоб полотенцем, Эрандур тактично промолчал, не благословив будущую мать именем богини, а я едва сдержала порыв нервного истерического хохота. А у меня-то, собственно, когда появятся? Само собой, я искренне сопереживала несчастной девушке и чувствовала вину – только моя заслуга в том, что Ворстаг приехал в Данстар!

– Горе-то, какое! – покачал головой Торинг. – Только не переживай, девочка, я не оставлю тебя без присмотра.

– Мара защитит тебя, – подтвердил жрец. – Её Милость благоволит матерям…

– Много вы понимаете! – бросила я, искоса глядя на мужчин. – Шли бы лучше подальше!

На кухне, на нижнем этаже таверны, кроме трактирщика и нас со жрецом никого не было – Торинг оставил дочь присмотреть за залом, а сам решил выяснить, что произошло со сбежавшей за зовом сердца племянницей. Вид у мужчины стал настолько потерянный и несчастный, будто девушка не вернулась, а трагически погибла. Данмер стоял с лицом мрачнее тучи, чем тоже нагонял лишнего волнения.

– Как у тебя получилось вернуться? – осторожно спросила я, взяв её за руку.

– Побиралась, попрошайничала на рынке, и меня заметил мужчина… Его, кажется, звали Бриньольф. Рыжий такой… Предложил странную работу, но я испугалась, сбежала, и вскоре меня приютили в храме Мары, до тех пор, пока один добрый горожанин не внёс солидное пожертвование. Потом жрецы отправили меня домой в повозке с купцами.

– Ты проделала долгий путь, – взглянув на рассеянного дядьку-трактирщика, кивком намекнула, чтобы поддержал.

– Верно, давай я тебе постелю в комнате. Отдохнёшь, придёшь в себя, поешь, а потом вместе решим, что делать, – засуетился Торинг, зачем-то схватив полотенце и тарелку с полки шкафа.

– Нам бы тоже комнаты, – напомнил жрец.

– Двухместная подойдёт? – хозяин замер в нерешительности, переводя взор то на меня, то на Иви.

– Лишь бы не для молодожёнов, – проворчала я себе под нос и вдруг вспомнила, что в кошельке нет ни единого септима.

– Дайте ключ, мы оплатим всё завтра, – пообещал данмер, подумав о том же, и Торинг, не выпуская из рук тарелки, отправился в зал по шаткой деревянной лестнице.

Гулянка моряков и шахтёров чуть поутихла. Тот редгард, который кружил меня в танце, и чьё имя так и не удосужилась спросить, пел песню глубоким приятным голосом так чарующе, что я остановилась послушать, прежде чем отправиться спать.

– Жила-была дева прекрасней заката

Весной на старинном Строс М’кай,

Ждала моряка, удалого редгарда,

Уплывшего в северный край,

Туда, где снега заметают равнины,

И там, где танцует метель,

Жила-была дева морозной долины,

Не знавшая сердца страстей.

Под тёмной звездою и красной луною

Столкнулись как пламень и лёд

И вновь разошлись, точно волны прибоя,

В безудержной страсти полёт.

Ты ждёшь его, дева прекрасней заката?

Зимой на старинный Строс М’кай

Вернутся домой боевые фрегаты,

Придёт пора мужа встречать…*

Веселье как ветром сдуло. Был бы здесь Ворстаг, плюнула бы в наглую рожу и высказала, что думаю о мужском непостоянстве и последствиях, которые приходится разгребать женщинам!

Зал таверны наполнился медленными аплодисментами, Иви разревелась пуще прежнего, и Торинг, придерживая племянницу за плечи, чуть ли не силком отправил девушку спать.

Наша двухместная комната, в которой уже приходилось останавливаться, сегодня показалась роскошными палатами – не могла уже и вспомнить, когда в последний раз спала на настоящей кровати. Уж не в Винтерхолде ли в обнимку с Брелиной? Что-то тёплое дёрнулось внизу живота.

Эрандур скинул вещи на кровати у правой стены и избавился от капюшона-накидки. Я, помешкав, распоясалась, стащила с ног сапоги и свалилась прямо в одежде, мгновенно уснув. Не было сил даже видеть сны, но чёрное забвение посреди ночи прервалось шорохом и скрипом половиц у изголовья. Данмер мягко коснулся моего плеча и его тихий шёпот прозвучал над ухом:

– Я должен уйти. Если не вернусь до утра, не поднимай панику, никого обо мне не спрашивай.

– Угу, – не открывая глаз, промычала я, переворачиваясь на другой бок. – Маре привет передавай…

Утром в комнате стало довольно холодно, а всё пространство заполнил тусклый серый свет. Сквозь маленькие оконца, расположенные почти под потолком, пробивались блеклые лучи, почти не касаясь мебели. Кровать жреца пустовала. Я потянулась, хрустнув затёкшей спиной, и переоделась в сменное платье. По таверне можно побродить и в таком скромном наряде, а всё остальное неплохо бы отстирать.

Зал «Пика Ветров» оказался непривычно пуст – ни единого пьяницы, заснувшего за столом, ни моряка, топящего горе в вине. И никто не следил за порядком. В полумраке тлел остывший очаг, а на еле пульсирующих красным светом углях можно было рассмотреть почерневшие кости от съеденной вчера оленьей туши.

Дверь вдруг приоткрылась, впуская сквозняк, и на порог ступил румяный от мороза, просто одетый юноша с охапкой дров в руках.

– Доброе утро, госпожа! – поприветствовал меня парень, сложил дрова в углу и убежал на улицу.

«Похоже, рабочий», – рассудила я, направившись к стойке. Снизу, с кухни, летел едва уловимый запах выпечки и слышался грохот посуды.

– Есть кто живой? – спросила, осторожно ступив на лестницу, а дверь таверны снова открылась, вынудив меня резко выпрямиться за стойкой, устремив взгляд к порогу. На сей раз, гостем оказался жрец. В его руке сверкал эбонитовый меч, вложенный в ножны, отделанные чёрной кожей.

– Джулия? – хриплый голос Торинга донёсся с кухни.

Я поприветствовала трактирщика, заказала картофельного супа и поспешила в комнату, куда уже проследовал данмер.

– Купил всё-таки? – скрестив руки на груди, подпёрла дверь спиной.

– Как и обещал Акари, – в его голосе не осталось хрипоты и слабости, жрец откинул капюшон, встревожено повернувшись ко мне. – Есть новость, которая может показаться странной.

– Какая? – с любопытством вскинула я голову.

– Из Дунстада прибыл человек. Сказал, что в ту ночь, когда мы покинули крепость, Хайфнира нашли мёртвым. Якобы перебрал скумы. Но, похоже, власть быстро прибрал к рукам один из его приближённых.

– На нас не сваливают вину, надеюсь? – сердце забилось быстрее, а во рту резко пересохло.

– Не знаю. Лучше вести себя предельно осмотрительно и не задерживаться в Данстаре надолго, – Эрандур бережно положил меч на кровать.

Не успела посетовать на очередной вынужденный побег, как раздался громкий стук, и я вздрогнула, отпрянув от двери. Как будто прямо по затылку настучали.

– Мне нужно поговорить с Эрандуром! – прозвучал приятный женский голос. Я в недоумении уставилась на друга.

– Ты точно в Храм ходил? – процедила сквозь зубы, прожигая дверь глазами. Впрочем, судя по угрюмому выражению лица, данмер даже не догадывался, кого принесло и с какой целью.

Он впустил в комнату невысокую женщину в синем балахоне с капюшоном и жестом пригласил сесть.

– Мадена, чем обязан столь раннему визиту? – жрец слегка улыбнулся.

– Нужна твоя помощь, – сходу сказала гостья, освободившись от капюшона. Женщина-бретонка оказалась немолода: в русых волосах серебрились седые ленты, а в уголках зелёных глаз, подведённых углём, собрались лучики морщин. В юности она наверняка была прекрасна, но и теперь образ зрелой красоты сиял на её спокойном бледном лице.

«Это вообще кто? – негодуя, думала я. – Заявилась ни свет ни заря, сразу помощи просит! Не потрудилась представиться, думая, что все её тут знают!»

– Что случилось? – Эрандур пристально смотрел на неё.

– Ну, – Мадена скользнула взглядом по моему лицу. – Я хотела бы поговорить наедине…

Внутри всколыхнулась волна гнева – эта женщина смеет выгонять меня из собственной комнаты?!

– Я никуда не уйду, – гордо задрав нос, устроилась на кровати и смерила её надменным взором, подсмотренным и честно сворованным у советника Анкано.

– Джулия, – строгий тон жреца не сулил ничего хорошего. – Это госпожа Мадена, придворный маг ярла Скальда. Пожалуйста…

Встав с кровати и выпятив грудь колесом, двумя, если быть точнее, схватила Ваббаджек и, не роняя собственного достоинства, удалилась из комнаты к стойке, куда Торинг уже поставил миску с картофельным супом.

– Как он посмел?! – возмутилась, схватив деревянную ложку. – Выгнать меня…

Торинг только тихо усмехнулся, не догадываясь о причинах моего скверного состояния, и подал краюху хлеба и кувшин молока.

– Моя похлёбка должна поднять твоё настроение!

– Настроение! – отломив кусок горбушки, принялась за суп. – Выгнали из комнаты, как… кошку! Подумать только! Понимаю, если бы это был Ворстаг! Но этот!.. Жрец! Ни стыда, ни совести!

Ворчание осталось неуслышанным – Торинг, пропуская невнятное бормотание мимо ушей, удалился на кухню, оставив меня завтракать в пустом зале. Скрипнула входная дверь – парень принёс очередную охапку дров.

Беседа Эрандура и Мадены завершилась только, когда я прикончила суп и наливала себе молоко из глиняного кувшина, расписанного цветочными узорами. Жрец галантно придержал дверь перед женщиной и проводил мага прямо до выхода из таверны. Оба остановились на пороге.

– Спасибо, что не отказал, несмотря на то, что между нами было… – долетел обрывок фразы, и я поперхнулась молоком, еле сдерживая кашель.

– Не стоит благодарить за то, что ещё не сделано, – высокопарно выдал жрец. – Да хранит тебя Мара!

Быстро обернувшись, увидела его руку на плече Мадены, и, чтобы не выдавать себя, уставилась в кружку, разглядывая жирную пенку, собравшуюся на поверхности.

Вскоре дверь таверны захлопнулась, а за спиной раздались неторопливые шаги данмера.

– Умираю с голода, – поделился ощущениями Эрандур и присел рядом на табурет.

– Суп весьма неплох, – состроив равнодушную мину, отозвалась я и протянула кувшин. – Будешь молоко?

Жрец утвердительно кивнул, принимая угощение.

– Не хочешь сходить в музей? – вдруг предложил он, наполнив кружку.

– Зачем?

– Посмотреть на новую данстарскую достопримечательность, узнать о том, что мне сказала Мадена…

Просияв, я облокотилась на стойку и повернулась к жрецу, слыша, как Торинг грузно поднимается по лестнице с кухни.

– И что же сказала Мадена?

***

Если бы не обшарпанные красные флаги, украшающие просторное крыльцо обычного деревянного дома, я и не подумала бы, что музей находится именно здесь. Выгоревшая ткань, хлопающая на ветру оборванными краями, сохранила остатки изображения солнца с множеством изогнутых лучей. Неброская табличка, приколоченная к двери, сухо сообщала: «Данстарский музей, посвящённый культу Мифического Рассвета. Вход – 10 септимов».

– Десять септимов?! – возмутилась я. – В некоторых тавернах можно комнату на ночь снять за эти деньги!

– Не исключаю, что там представлена коллекция даэдрических артефактов, связанных с Мерунесом Дагоном, – взволнованно выговорил жрец. – Тогда плата вполне оправдана.

– Стало быть, наша задача, в том, чтобы эту лавочку прикрыть? – взглянула я на Эрандура, героически приосанившись.

– Лавочку? – брезгливо скривился он, услышав мой жаргон. – Даэдрический музей подрывает основы веры в богов!

– Так мы сразу туда зайдём или сначала снимем это безобразие? – я ступила на крыльцо и потянулась к стягам.

– Нет, – данмер поднялся следом. – Нужно убедить Сила Весула, что поклонение Мерунесу Дагону – наивысшее злодеяние…

– Лишь бы не платить за вход, – оставив флаг на месте, я толкнула дверь дома-музея.

Внутри царил полумрак, придавая местечку поистине зловещую атмосферу. В правой половине дома, перегороженной ширмами, находились кухня и спальня, а левую половину занимали четыре стеклянных витрины и гобелены с символикой культа.

– Добро пожаловать в музей Мифического Рассвета! – радостно и весьма дружелюбно объявил имперец, одетый в длинную алую рясу, с вышитыми солнечными лучами на плечах. Взъерошенные волосы и тёмные круги под глазами на бледном худом лице придавали ему небрежный и уставший вид. Заметив жреца, он резко нахмурился и заговорил уже не столь вежливо:

– Если вы здесь, чтобы читать мне проповеди, то сперва выслушайте! Это история моей семьи, моих корней! Я знаю, что всё, что они сотворили, было ужасно, но это оставило свой след в истории! Они прервали династию Септимов, а это, несомненно, заслуживает особого внимания! Поэтому, что бы там ярл и придворный маг не говорили, я не нарушаю никаких законов и не проповедую поклонение Дагону!

– Тогда расскажите, что у вас здесь, – приблизившись к одной из витрин, без интереса уставилась на разложенные рясы, похожие на ту, что была надета на Сила Весула. Жрец молча отсчитал двадцать септимов за экскурсию и передал имперцу. Тот, успокоившись, не стал проверять честность служителя Мары и сразу ссыпал монеты в кошель на поясе.

– Эту коллекцию я собирал долгие годы, и она обошлась мне в целое состояние! – вдохновенно начал Сил, сделав нелепые пассы руками. То ли он пытался придать своему музею оттенки мистерии, то ли был обладателем весьма скудной фантазии, раз сопровождал свои речи подобными шутовскими действиями.

– Здесь, в первой витрине, вы можете видеть облачения культистов конца третьей эры! Скажу честно, я даже смог забраться в канализацию Имперского Города и отыскать одно тайное убежище, сохранившееся со времен знаменитого Чемпиона Сиродила!

Робы при внимательном рассмотрении выглядели очень древними, хотя грубая ткань и сохранила в себе алые краски, но от солнечных лучей оставался только бледный силуэт.

Сил шагнул к следующей витрине, где лежали четыре ветхих на вид фолианта в кожаных переплётах с облупившейся позолотой символов Мифического Рассвета.

– В этой витрине легендарные книги – «Комментарии к Мистериуму Заркса», написанные самим Манкаром Камораном! – восхищённо прошептал он.

– Это тот самый, что культ возглавлял? – уточнила я, подавив зевок. Пока что четыре пыльные книжки и старое тряпьё не стоили потраченного золота.

Сил принялся распинаться про ключ, якобы закодированный в этих гримуарах, который в своё время приводил искателей истины к святилищу Мерунеса Дагона. Эту историю я слышала раз пятьдесят на своем веку.

– Да, – кивнула со знанием дела и продолжила вместо имперца. – Пещеры у озера Арриус, сражение с культом, падение статуи Дагона и похищение Чемпионом Сиродила самого Мистериума Заркса!

– Вы знаете эту историю? – владелец музея выглядел ошарашенным.

– А то! Легендарный рай Каморана, Мартин Септим прочитал Мистериум Заркса и открыл портал. Чемпион Сиродила поверг культ, но Мерунес Дагон вырвался в наш мир, пробил кулаком крышу Храма Единого, а потом Мартин стал драконом. У нас в Сиродиле это самая популярная история, – довершив рассказ, вдруг заметила в витрине справа обрывки пергамента с круглой формулой и наклонилась к стеклу, едва не ткнувшись носом. – Вы нашли Мистериум?!

После минутного замешательства Сил Весул самодовольно посмотрел на меня.

– Пожалуйста, не трогайте витрину грязными руками! – предупредил он со злорадной улыбкой. – Это обрывки той самой книги!

– Дорогущий, наверное! – выдохнула, не веря своим глазам, и отступила в сторону.

Жрец осуждающе покачал головой.

– А это что за ножны? – поинтересовался он, заглянув в последнюю витрину, где на красном бархате покоились чёрные ножны с серебряной отделкой и оттиском даэдрической руны.

Я быстро переместилась к экспонату и с удивлением уставилась на Сила, в надежде, что он объяснит, что это такое.

– Вы когда-нибудь слышали про Бритву Мерунеса? – видя неподдельный интерес в моих глазах, имперец воодушевился. – Полагаю, что нет. А между тем, это артефакт Владыки Разрушения и, по слухам, символ самого Тёмного Братства! Оружие обладает огромной силой, но к несчастью, у меня только одна часть – ножны.

– Oht, – шепнул жрец, неотрывно глядя на руну. – Символ врат Обливиона.

– Ты умеешь читать по-даэдрически? – удивилась я, но вскоре опомнилась. – А, ну да…

– На этом моя экскурсия завершена, – Сил печально вздохнул. – Бритва Мерунеса была уничтожена после кризиса Обливиона несколькими искателями приключений и разделена на четыре части. Ножны мне удалось заполучить, а остальные осколки всё ещё находятся у хранителей.

– По всему Тамриэлю не сыскать небось, – выговорила я, косясь в сторону Мистериума Заркса. Пожалуй, самая интересная штуковина, даже десять септимов жалеть перестала.

– Верите или нет, но все части находятся в Скайриме!

– Какая нежданная удача! – скисла я. – Значит, скоро купите все.

– Боюсь, купить можно не всё, а отобрать мне не под силу, – владелец музея, неторопливо отошёл от витрин и присел на стул, опустив голову. – Я могу дать вам сведения, касательно нахождения частей Бритвы. Принесёте, получите полторы тысячи за каждую.

Перед моим взором в светлых мечтах, возникла слепящая золотым блеском гора монет, но Эрандур тактично кашлянул и сказал:

– Мы не станем помогать восстанавливать опасное даэдрическое оружие. Его уничтожили не просто так, а всякий артефакт даэдра, присутствующий в этом мире, дарует его создателю дополнительные силы. Открытие этого музея – ошибка. Культ, принесший народам Тамриэля столько боли, должен быть предан забвению.

– Вы не понимаете? – выкрикнул Сил, вскочив с места, и указал на витрины. – Это моё прошлое! Я не могу просто так отступиться от него! Но если вы хотите, чтобы музей закрылся, то очень хорошо! Принесите мне части Бритвы, и культ Мифического Рассвета останется только в этих стенах!

Я разозлилась – из-за моральных принципов Эрандура, мы упускали четыре с половиной тысячи септимов, а это уже чересчур.

– И вы отречетесь от даэдра, приняв свет Восьмерых! – настойчиво продолжал жрец.

– Да! – утвердительно кивнул Сил. – Но мне нужно это оружие любой ценой!

– И заплатите за добычу? – встряла я, не теряя надежды обогатиться.

Имперец даже зарычал от негодования, запрокинув голову.

– Ладно! – выплюнул он своё согласие. – Но не раньше, чем все части Бритвы будут у меня в руках!

– Договорились! – в моих глазах вспыхнуло азартное пламя, но вмиг угасло. – А куда идти?

***

Покидали музей в скверном расположении духа. Несмотря на возможность получить много денег, перспектива расстаться с жизнью в процессе, более вероятная, чем обогащение, нисколько не радовала.

– Надо сказать Мадене, что мне не удалось переубедить Сила, – горько вздохнул Эрандур.

Я, спустившись с крыльца, открыла записную книжку, в которую владелец музея внёс необходимую информацию.

– Ворожея Драскуа, – прочла в задумчивости мелкий неровный почерк. – Ведьмин Оплот. Хм, это возле Маркарта… Кажется, я знаю, кто может нам помочь…

– Ворстаг? – недовольно спросил жрец. – После того, что произошло?

– Почему бы и нет? Приедем туда, прочитаешь ему проповедь о том, как нехорошо бросать беременных девушек, – закрыв книжку, я кисло улыбнулась данмеру. Он мою шутку не оценил.

– Иди в таверну, – буркнул Эрандур. – Я должен встретиться с Маденой.

Помрачнев, взглянула на дом ярла, возвышающийся над заливом, и решилась спросить:

– Понимаю, это твоё личное дело, но что между вами было?

– Недопонимание, – коротко отозвался друг, не упрекнув в подслушивании разговоров, непредназначенных для моих ушей.

– И всё?

– Дело в том, что когда начались кошмары, Скальд сперва поручил Мадене разобраться со всем и найти причину. Она искренне пыталась сделать что-то, но к счастью, не обладая глубокими познаниями о… – жрец прервался, опасливо обернувшись, и приглушил голос, – даэдрических культах, ей не удалось разобраться в ситуации. Но как она была близка! Невероятно умная женщина.

В груди всколыхнулись зависть и… обида, что ли? Прежде не слышала, чтобы он так восхищался представительницами противоположного пола. Мне ни разу комплимента не сделал!

– Почему не рассказал ей правду?

– Признайся я во всем, то на следующий день уже качался бы в петле, – данмер помедлил, прежде чем подойти к крыльцу дома ярла, украшенного стягами с изображениями данстарской звезды. Двоё стражников у дверей подозрительно воззрились на нас.

– Есть такие преступления, за которые не принято давать помилование, – добавил Эрандур чуть слышно, и у меня по спине побежали мурашки.

– Подожду в таверне, – я поплелась в «Пик Ветров», терзаемая тяжёлыми думами. Большинство из них пыталось собраться в представление самых страшных злодеяний, и фантазия загнала меня в такие ужасающие дебри, что захотелось умыться ледяной водой.

Увидев в комнате на кровати жреца меч, схватила его и высвободила из ножен. Изогнутое эбонитовое лезвие казалось невероятно острым. Выставив клинок перед собой, почувствовала непривычную тяжесть, сковывающую запястье, но вопреки всему сделала широкий замах и услышала, как запел эбонит.

– Слабая! – прорычала я, взмахнув ещё раз. – Глупая! – снова взмах. – Уродливая! Ни на что не способная! Сломанная!

Меч кромсал воздух, а мои мышцы ныли, наполняясь новыми силами.

Когда жрец вернулся и застал меня за нелепой тренировкой, то с порога сказал:

– Положи оружие, а то поранишься.

Я остановилась, смахнув волосы, прилипшие на лоб, и пронзила его свирепым взглядом. Данмер остался предельно спокоен, а мне пришлось убрать клинок в ножны и вернуть на место.

– Это оружие не для тебя. Если нужен меч, то надо заказать у Рустлейфа, что-нибудь полегче.

– Не нужен мне никакой меч! – капризно заявила я. – Всё равно поранюсь.

– Зато мне нужна твоя помощь в подсчёте массовых долей ингредиентов для изготовления сильных зелий, – он улыбнулся уголком рта. – Нам предстоит очень много работы, а в запасе всего пара дней.

Настороженно посмотрев на жреца, поняла, что он намекает на скорый отъезд из Данстара за частями Бритвы Мерунеса.

– Мадена убедила тебя взяться за дело?

– Причем тут Мадена? – ответил данмер вопросом на вопрос. – Она не должна знать об артефакте. А ты неужели забыла о моём обещании научить тебя изготавливать зелья? Ты ещё не достигла того уровня, которого хотела, поэтому, пока я не увижу идеальные пропорции для снадобья, практики не завершатся.