Текст книги "Дети тюрьмы (СИ)"

Автор книги: Yukimi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

Парню оставалось только шагать вперед, будучи направляемым надзером. Тот привел его в закрытое небольшое помещение с огромным экраном на одной стене, по которому транслировалась беседа заключенного и посетителя. Так как все заключенные здесь, в этом секторе, были на пожизненном, комната использовалась совсем нечасто, ибо мало у кого остались на свободе родственники, не попавшие под действие Закона №1. Потому небольшое помещение, без окон, с глухой дверью, вроде тех, что стоят в карцере, было совсем чистое и неиспользованное. Эвана завели внутрь, приказали сесть и включили экран, выходя из «комнаты» и позволяя насладиться, так сказать, почти живым общением. Из-за частых случаев передачи непозволительных предметов в прошлом, еще до Третьей Мировой, Правительство ныне решило исключить личное свидание посетителей и заключенных. Только через экран. Но они обеспечивали полную конфиденциальность разговора, что было, все же, довольно честно. Также, видео-разговор можно было совершать как в тюрьме, при личном посещении, когда пришедший был в другой отдельной комнате, так и через специальный канал связи, который использовался еще реже, чем комната. Блеклый свет в комнате притух, и на экране появилось изображение мужчины в шляпе, с густыми усами и баками темного цвета, растрепанными волосами, торчащими даже из-под шляпы, которую незнакомец упорно не снимал. Раздалось шуршание, и затем мужчина, повертев головой, все же снял шляпу, позволяя увидеть чуть вытянутое лицо и карие глаза. - Здравствуй, сынок, - он не улыбался, разглядывая столь изменившееся за полгода лицо сына. - Ты-ы, - зло протянул Эван, вскакивая и подлетая вплотную к экрану, - ты ублюдок! С-сука, так бы и дал тебе в рожу, если бы рядом был! Ненавижу! Из-за тебя я полгода уже маринуюсь в этой гребаной тюрьме! Из-за тебя, урод! - Я понимаю, прости, - миролюбиво ответил отец, поднимая руки в примирительном жесте. У них многие жесты были похожи. - Прости, блять?! – отец уже давно перестал для него быть именно «папой», потому Эван никогда не гнушался ругаться при нем матом. – Прости?! ЭТО ТЮРЬМА, БЛЯТЬ! - Я понял, не ори, - холодно заметил Тайлер-старший. – Вообще-то я, наконец разобравшись со всеми делами и стерев себя из списка разыскиваемых преступников, теперь пришел вытащить тебя. - Меня?! Ох ты ж, блять, вспомнил о сынке! Заеби-и-ись, - издевательски протянул Эван, - а что же тогда не вспомнил, когда меня скручивали? Предупредить забыл, да? Совсем из головы вылетело, какая жалость! Ненавижу тебя! - Имеешь полное право, но я все равно вытащу тебя, пусть ты и не захочешь потом меня видеть, - спокойно ответил мужчина, видимо, предугадав реакцию Эвана на весь этот разговор. - Тогда тебе придется платить четырежды! – язвительно расхохотался Тайлер. – За меня и моих друзей. Можешь не бояться, они не преступники, тут родились, да даже если и были бы – ты мне обязан так, что я даже представить себе не могу! - Хм-м, про дополнительные четыре суммы… это сложно, - задумчиво почесав небритый подбородок, протянул брюнет. - Да мне плевать, понял? Либо так, либо у тебя больше нет сына. И похуй мне, понял? Прощение мое ты никогда не получишь, - воскликнул парень, понимая, что отец все равно его теперь не бросит. Не такой человек. - Ладно… - сдался тот, - но потребуется время. - У тебя неделя, - беспрекословным тоном отрезал Сказочник. - Я успею, но тебя выпускают сейчас, - таким же безаппеляционным тоном произнес отец. Он тоже умел спорить, - и не спорь. Деньги уже внесены. - Нет! Я не могу сейчас! Мне нужна хотя бы неделя! – беспомощно воскликнул сын в ответ, осознавая, что все равно все уже решено, и его мнение не волнует отца. Как всегда, впрочем. - Нет. Сейчас. Живо собираешь шмотки, машина будет ждать перед тюрьмой, - отец быстро произнес эти слова, и экран погас, оставляя кусающего губы брюнета в полумраке. Жутко не хотелось пропадать вот так, но делать нечего – Эван стукнул ногой в дверь, призывая, чтобы его выпустили, быстро дошел до своей камеры, никого не встретив по дороге, побросал вещи в сумку, оставляя Йену одну из книг и плеер, благо пользоваться им он парня научил. Подумав, как бы сказать Йену, чтобы тот не свихнулся, накарябал на пустом листе записку: «До встречи, меня выкупил отец. Скоро увидимся!» Удовлетворенно хмыкнул, положив записку на видное место на столе, сложил один из рисунков Йена его самого, чтобы напоминать себе, оставляя своего нарисованного Йена (палка-палка-огуречик), чуть усмехаясь. Парень вышел из камеры, оглядываясь на нее в последний раз и по сторонам. Накатывала странная грусть от того, сколько всего он пережил в этом месте. Встретил хороших друзей, дрался несчетное количество раз, серьезно и навсегда влюбился. В Йена. И он вытащит его. Эвану не дали попрощаться и сказать что-то друзьям, буквально вышвыривая из сектора, а затем за дверь тюрьмы, той, в которую его втолкнули полгода назад. Он, прищурясь, словно бы с удивлением и неописуемой радостью уставился на бледное солнце, прикладывая руку к глазам. Свобода. ========== Глава двадцатая. ========== Йена зашвырнули в камеру через пару дней, и он привычно осел на пол, даже не глядя перед собой и привычно думая, что Эван валяется на верхней полке. Неразборчиво пробормотал что-то, передергивая плечами и стирая с губ кровь, но ответа не услышал и все же окинул больным усталым взглядом камеру. И резко выпрямился. Сейчас было слишком рано - еще не открывали камеры, и только его привели, чтобы он успел хоть лицо умыть. И Тайлера просто не могло не быть в камере. Но не было. Йен поднялся с пола, щуря глаза и чувствуя, как у него учащается дыхание - в голову сразу же полезла куча отвратительных пугающих мыслей. Медленно подошел к столу, чтобы достать из ящика хотя бы бинт, но наткнулся на короткую записку. Прочитал. Потом неверяще перечитал немного неровным почерком написанные слова. И пошатнулся, просто падая на стул рядом. Во взгляде ясно читался самый настоящий ужас и боль. - В см-смысле... выкупили? - неразборчиво спросил он сам у себя, вздрагивая, словно от неприятного холодка, пробежавшего по спине. Он не верил. Прекрасно помнил, что у Эвана отвратительные отношения с отцом, знал, что у него нет таких богатых друзей - а значит, оставался только один вариант. Предательство. Пустой злым взглядом уставился на записку и внезапно одним единственным движением ее порвал. Потом подскочил со стула, врезал кулаком по груде листов, выплескивая молчаливую грызущую ярость, и почти что провыл: - Да как ты мог?! * * * - Мне нужна моя наркота, - через несколько часов негромко произнес Йен. Док поперхнулась кашей, Проф поднял удивленный взгляд, а Мелкий попытался, наоборот, его отвести. - Что, блять? - Док вскинула темную бровь. - А что, Эван уже тебя не контролирует? Кстати, где он? Я тут так-то извиняться как раз надумала, - девушка вздохнула и ткнула грязной ложкой Йену чуть ли не в глаз. - Я внезапно решила, что охуенно так погорячилась. Ты ж у нас вроде нормальный, только вот снова нарком решил заделаться, как я и предсказывала. Я охуенный экстрасенс! Пустой внезапно отвел глаза, упираясь вроде как равнодушным и странно несчастным взглядом в стол. - Его выкупили, - тихо и хрипло шепнул он, наконец, чуть кривя губы. Док замолчала на полуслове, глядя на парня так, словно тот сошел с ума. - Так его... не просто так не было? Мы думали... может... просто... - промямлил Профессор, чуть опуская плечи и хмурясь. Мелкий просто потряс головой, словно отказываясь соглашаться. - Его выкупили, - горько повторил парень, опускаясь на стул и укладывая голову на руки. Ему было плохо. - Мне нужна моя наркота. - Даже... даже если ты не врешь... - Док тоже говорила медленно и очень раздельно, словно до конца не поверила словам Пустого, - ...тебе нельзя. Передоз и все такое... - Я сдохнуть хочу, - тихо признался Йен, не поднимая головы. Док замолчала, а потом внезапно отвесила парню оплеуху. Проф и Мелкий подняли на девушку ошарашенные глаза - она снова плакала, без всхлипов, просто не переставая орать, и Проф наконец пробормотал: - Я убью его, если он хоть раз сюда заявится. * * * Неделя прошла у ребят очень тихо – никто больше не кричал за столом, не смеялся, словно вместе с Эваном исчез и тот дух веселья, который он нес с собой. Йен тихо сходил с ума, не выползая из камеры совсем, перебирая рисунки или лежа, слушая плеер, оставленный Эваном. Изредка брал в руки книги, держа их, по-прежнему, как сокровища, но без энтузиазма. Он словно снова потух, превратился в себя прошлогоднего или позапрошлогоднего, словом, в того, кем был, - в Пустого. Ребята нечасто навещали его, потому что сами были расстроены и разозлены на Тайлера. Док раз по тридцать в день желала ему убиться на воле, а Проф молча кивал. Они возвращались к привычной жизни, словно вычеркивая из своей памяти Эвана. * * * А Эван всю неделю просидел в новой квартире, куда его привез парень на машине, изнемогая от скуки и тоски по Йену, в основном. Он постепенно привыкал вставать, когда хотел и есть, что хотел. Снова зашел в социальные сети, купил мобильник, созваниваясь с теми несколькими знакомыми, чьи номера помнил. Те были немало удивлены, давно списав Сказочника со счетов. Отца он все это время не видел, только на исходе данного срока, тот наконец позвонил и велел приезжать к тюрьме – забирать своих. Тайлер, который все это время переживал, что там станет с ребятами, ведь Йен и правда может снова подсесть, мигом сорвался. Оставалось надеяться на здравомыслие Дока. Эван уже уговорил отца на операцию Йена, которая, по сравнению с выкупом, была совершенно нестоящей суммой, потому все уже было приготовлено. Он точно знал, что ребята наверняка его возненавидели уже, может, даже забыли, но он твердо решил показать им «свободу», то, о чем они все, кто тайно, кто открыто, мечтали, кому-то снова ее открыть, а кому-то показать. Йену. Потому, тотчас бросив трубку, Эван сорвался, спешно одеваясь в столь непривычную обычную одежду, закрывая квартиру и быстро-быстро выезжая, благо, метро всегда работало. Он оказался перед воротами тюрьмы в самый короткий срок, увидя рядом с ними машину. - Отец? – недоверчиво подойдя к машине, спросил он. - И тебе привет. Все, деньги за них внесены, операция оплачена. Число за тобой, деньги на твоей карточке, - привычными отрывистыми фразами заговорил мужчина, - мой долг выплачен. Захочешь увидеться – звони, – он нажал на газ, машина сорвалась с места, а Эван, махнув рукой, пошел к воротам, намереваясь пройти до двери, чтобы сразу встретить ребят. * * * - Эй вы, - к столу Пустого подошли трое надзирателей с автоматами, - кривясь и явно злясь. - Поднимайте жопы. Йен никак не отреагировал, даже усталых блеклых глаз не поднял, только продолжал медленно и немного резковато кивать, будто соглашаясь с кем-то. Док поморщилась. - Пошел в пизду, - буркнула она, но тут же была буквально выдернута из-за стола, и один из надзеров в лицо ей проорал: - Суки неблагодарные, радуйтесь! Какой-то долбоеб заплатил за всех вас - считайте, что свободны, блядские уроды! В столовой внезапно воцарилась полная тишина. Проф неверяще раскрыл глаза, но его мысли озвучил Мелкий: - Что? - Вы свободны, - сухо повторил другой надзиратель, - и пока мы не передумали, поднимайтесь. По коридорам все шли тихо. Йена так вообще пришлось чуть ли не тащить - он явно находился в полуобморочном состоянии, и сам уже окончательно записал себя в сумасшедшие. Потом все же выпрямился и кое-как пошел сам - просто принял тот факт, что это очередной сон. Снились они ему часто. - Поздравляю, - сухо буркнул надзиратель, выходя вместе с бывшими заключенными к воротам и отпирая калитку. Все четверо уставились на открывшийся вход ошалелыми глазами, словно боясь сделать шаг вперед, но надзирателям это быстро надоело, и они просто вытолкнули заключенных так, что они попадали на жухлую, но все же зеленую траву. Ворота захлопнулись. - Привет, - нервничая, сказал Эван, от волнения чуть не переминаясь с ноги на ногу. Он уже довольно долго стоял, прислонившись спиной к стене около калитки, дожидаясь ребят и уже начиная думать, что отец его обманул. Никто ему не ответил - им было не до того. Проф, тяжело дыша, лежал на траве, утыкаясь в нее лицом, и зарывался пальцами в землю, царапая ее. Мелкий лежал на спине с приоткрытым ртом, смотрел на небо и не шевелился - по его щекам текли слезы. Док сидела, глупо хихикая, и гладила жухлую травку пальцами с необычайной нежностью. Губы у нее кривились, а глаза посверкивали от слез счастья. Поднялся только Пустой, слепо глядя на дерево, стоящее рядом с воротами. Подошел к нему, прикоснулся пальцами к коре, провел по ней и внезапно рухнул к корням дерева, словно просто не мог стоять. Ударил по нему кулаками и уткнулся лбом в то же место. Плечи у него дрожали - парень плакал, просто задыхался от слез, едва слышно всхлипывал и царапал кору пальцами. Тряс головой. - Ну что же вы… - в противоположность своим словам, Эван счастливо улыбался, отлипнув от стенки и первым делом подходя к Йену. – Йен… Йен, ну не плачь… - он приземлился рядом с парнем на землю, обнимая его. - Скажи мне, что это правда, - лихорадочно зашептал тот, содрогаясь от рыданий и вздрагивая. - Скажи, скажи, скажи! Пожалуйста! Он поднял голову - Сказочник кивал и улыбался, счастливо до невозможности. - Еще какая правда, - от этих слов Йена словно током прошило, он вздрогнул, тяжело дыша, оглянулся и внезапно закрыл глаза, обессилено, устало и с невероятным облегчением улыбаясь. Слабо, самыми кончиками губ, но вместе с тем - невыносимо искренне. Эван зарылся пальцами в волосы Йена, глядя на долгожданную улыбку, и прикоснулся лбом к его лбу. - Ну вот и все, - протянул он тихо. - Теперь все просто обязано быть прекрасно. ___________________________________________________________ Грустнее всего, из всех ориджей, что мы написали с Шики, было заканчивать именно этот. Мне. Потому что это, как я считаю, моя (и конечно, в соавторстве) пока что лучшая работа – самая острая и яркая. Как я рада, что мне пришла эта идея ^^ Хотя, придумать такое по строчке из телевизора про Библию, кажется, это надо вконец долбануться :D Ну и ладно. Спасибо всем, кто следил за обновлением. Мы закончили давно, но довыставляли уже сейчас (словом, как всегда). Хотя две недели работы и 200 с лишним страниц – это вообще невозможные цифры для меня, но это так. Как и «Любовь для чайников». Словом, до свидания, до новых наших ориджей.) Юу. Я, в общем-то, хотел снова написать какую-то чушь, но Юкими сказала, что трахнет мне мозг, поэтому пришлось батрачить на эту страшную женщину. А вообще, я жутко рад, что мы с ней написали этот рассказ, потому что, если честно, всегда хотел написать про психанутого наркомана, в которого хоть кто-то влюбится. Йен - прекрасный психанутый наркоман. Моя мечта исполнилась :D Всем спасибо, до свидания. Шики. 5.01.2013 – 17.01.2013 (выставлено 1.03.2013) ========== БОНУС. ========== предупреждение: очень большой (20 страниц):3 Да-а-а, мы наконец дописали _______________________________________________ Небольшая квартирка Эвана с трудом вмещала столь шумных и непривычных к свободной жизни постояльцев. Временных или нет, Эван не знал, еле успевая отнимать у них электронику, усмехаться, когда они прилипали к телевизорам, и искренне радоваться, когда они открывали что-то новое. Для Йена, Дока и Мелкого все было в новинку, потому и хлопот с ними у парня было порядочно, с Профессором было легче – тот как-никак жил на свободе полжизни. Начать с того, что они неизменно вставали в семь утра, привыкнув за жизнь в тюрьме, они порывались что-то делать после завтрака, который сонный донельзя Эван с трудом готовил, они ложились строго по часам. Они были сверх-шумными. С освобождения ребят прошло почти три месяца, операция Йену была успешно сделана (к слову, Эван, хоть и знал безопасность современной медицины, испереживался вдоволь, не отходя от русого), и их жизнь как-то устаканилась… Немного. - Мпф, - недовольно фыркнул брюнет, отворачиваясь к стене, когда его снова толкнули в бок. Костлявый Йен как раз проснулся, потому что, мать его, семь утра! В соседней и последней в квартире комнате тоже явно пришли в движение. Эван настоял, чтобы он с Йеном все же жили отдельно, потому что их бурная личная жизнь… немало забавляла друзей. – Спи, блин. Может, хватит вставать ка-а-аждый день та-а-ак рано? – Тайлер широко-широко зевнул, накрываясь с головой одеялом. Вставать он никуда не собирался, не смотря на то, что был понедельник. Все равно работы у него нет – отец отправляет средства (с трудом, но сводят концы с концами, до первой поломки из-за ребят). - Скажи это моему организму, - протянул Йен абсолютно не сонно, потому что, действительно, отрубался он тоже как по часам - у организма давно уже выработалась привычка засыпать и просыпаться в одно время, и отучить себя от нее было просто нереально. Да Йен и не хотел, на самом деле. Его все устраивало. Он слегка изменился за эти два месяца - кожа утратила смертельную бледность, волосы заблестели, ровно как и глаза, по-прежнему, однако, остающиеся прозрачными и светло-светло-синими. Парень начал потихоньку есть, хотя и немного, потому что организм от еды уже отвык.