Автор книги: Yukimi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)
- Уродцы, - огрызнулся Тайлер, опуская голову и продолжая есть.
- Да кто, мы? Нихуя! - жизнерадостно заявила Док. - А ты что скажешь?
Пустой, к которому девушка и обращалась, молча закатил глаза, всем своим видом показывая, что его все достало. Ничего, однако, не сказал.
- Вы мне аппетит портите, и карму заодно, - пробурчал Сказочник, вопреки своим словам дочиста съедая все с тарелки.
- Да ты прям охуенно потерял аппетит! - хохотнула Док, ероша свои короткие темные волосы. - Кстати, - она вытянула из кармана пачку сигарет и протянула Йену, который тут же убрал ее к себе. - И чтоб не кололся больше, понял?
- Ты кололся? - нехорошо прищурился брюнет, глядя на Йена.
- Это походу только ты не заметил, - Профессор приподнял брови. - Хотя, вы же занимались более интересными вещами, - по его губам скользнула улыбка.
Док бесцеремонно схватила Пустого за руку, вытянула ее, демонстрируя Эвану слабые, но заметные следы от иглы. Йен тут же вырвал руку, согнул ее в локте, не давая смотреть.
- Придурок, - тихо прошипел Эван.
- Ты виноват, между прочим, - Пустой откинулся на стуле, глядя куда-то вверх и вбок и едва касаясь ладонью своих волос.
- Я?! Еще есть? - прошипел Сказочник. Были бы - пришил на месте.
Йен промолчал, но промолчал так красноречиво, что было понятно - очень и очень много у него еще есть.
- Убью, блять, если увижу, - выдохнул Эван, заглядывая парню в глаза, - андестенд?
- Не увидишь, - спокойно и равнодушно отозвался Йен. Он не видел смысла обещать Эвану то, что выполнять все равно не будет.
- Ебанат, - пробормотал брюнет, поднимаясь из-за стола. Потянулся, чуть шатнувшись от пронзившей его боли вкупе с усталостью, и, махнув рукой, пошел на выход.
Пустой тоже поднялся под взглядами друзей, чуть дернул головой, как бы кивая, и, в пару шагов догнав Эвана, подхватил его под локоть.
- Пошли.
- И так иду, - огрызнулся Сказочник. - Не падаю вроде пока.
Пустой чуть отвел глаза и локтя парня не отпустил. Оставил он его только при выходе на улицу, да и то, когда уселся на скамейку и чуть сгорбился.
- Ну и, наркоманище? Зачем ты снова за иглу взялся? - все же спросил Эван, присаживаясь рядом и доставая из кармана заветную пачку. Вытащил сигарету, поджег кончик зажигалкой и с наслаждением затянулся.
- Мне казалось, что я схожу с ума, - просто отозвался русый, приоткрывая рот и вдыхая сигаретный дым. Сам он не курил. Пока что.
- А, то есть, так ты «успока-а-аивался»? – ядовито то ли спросил, то ли утверждал Сказочник. – Заебись.
- Как прикажешь успокаиваться по-другому? - тихо поинтересовался Йен, достав из кармана свою пачку и подпалив кончик сигареты.
- Ингаляции, блять, делать. Фигурки лепить. Подушки мять, - язвительно, но хрипло предложил парень, снова глубоко затягиваясь и выдыхая. Он чуть закашлял, понадеявшись, что снова не пойдет кровь, как с утра на работах. Но если сказать об этом Йену – отберет сигареты ой как надолго. Так что он лучше покашляет.
- Ты руки себе резал. Я валялся под наркотой. Что хуже? - Пустой внимательно покосился на кашляющего парня, но ничего не сказал, выдыхая через нос.
- Наркотики, - уверенно заявил тот, снова затягиваясь. Голос у него стал еще сиплее.
- Не думаю. Я не умру от наркоты. Не сразу. Передоза не будет, - уверенно сказал парень, скашивая глаза на свою сигарету и решив не напоминать, что она тоже... хм... не самая обыкновенная.
- Ублюдок, бесишь, - выдохнул Эван, отворачивая голову. И как этот Пустой не может понять, что он просто беспокоится. Потому что с наркотой не шутят. Уж Эван-то знает.
- Вчера ты говорил мне обратное, - спокойно заметил парень, чуть склоняя голову и тут же прикрывая глаза от слабой боли. Кроме всего тела, что стало уже давно привычным, начинала болеть и голова.
- Да беспокоюсь я о тебе! Прекрати со своей наркотой, правда. Ты видел себя? На ногах еле держишься! Думаешь, я настолько тупой, что не знаю, что в твоей сигарете тоже наркота? Думаешь, я не сталкивался с нариками? Думаешь, передозировка это пустой звук? Да ты уже умираешь, потому что с каждым днем слабее, - зло выпалил брюнет, на миг поворачивая голову, а потом нервно затягиваясь.
- Лучше умереть от наркоты, чем сойти с ума, - слегка пожал плечами Йен, поднося ладонь к лицу и глядя на свои пальцы. Выглядели они просто жутчайше, но парню было плевать. Привык. - Я и так наполовину мертв. Точнее, не так: я понятия не имею, как я все еще жив.
- Ты не сходишь с ума сейчас, но все равно не можешь остановиться, - тихо просипел Эван. У него после сигареты резко сел голос, а приступы кашля начали накатывать чаще, но он сдерживался.
- Откуда ты знаешь, что я чувствую? - поинтересовался парень, легким и быстрым движением вырывая сигарету изо рта Эвана и втаптывая ее в землю. - Ты прав, Сказочник. Я наркоман. Я зависим. Ну и что?
- А то, что пора прекратить. Твоя жизнь не настолько кончена, чтобы укалываться до смерти. Бред, - он тряхнул головой, доставая новую сигарету.
- Вот именно - МОЯ жизнь, - парень спокойно вырвал пачку сигарет из рук Эвана, вытряхнул оставшиеся сигареты на землю и пару раз провел по ним тяжелым ботинком, буквально раскрошив. - Мне не нравится твой голос. Пока не вылечишься - курить не будешь.
- Блять, ну какого хуя? Мою жизнь ты контролируешь, а меня ни разу не послушал! – взъярился парень, глядя на остатки сигарет.
- Попробуй запретить, - прозрачные светло-синие глаза на секунду встретились с карими, русые волосы качнулись.
- Запрещаю, - смело сказал брюнет, не отрывая взгляда.
Йен вздохнул и внезапно слегка толкнул раскрытой ладонью Эвана в плечо. Вроде несильно, но парень чуть не свалился со скамейки.
- Ты наглый, Сказочник.
- Приду-урок, ты сказал попробовать - я попробовал, - хохотнул парень.
- А если я скажу не сметь запрещать мне что-то? - Пустой чуть склонил голову, интересуясь.
- Да пошел ты, - ухмыльнулся тот.
- Я так и думал, - кончики губ у русого дрогнули, но он сразу же отвернулся и затянулся, медленно выдыхая дым.
Эван это заметил, удивился, мало сказать, но вида не подал, радуясь про себя, что Йен почти, почти-почти улыбнулся. Он закашлялся, все же выкашливая пару капель крови на ладонь, но тут же вытирая их о штаны, пока Пустой не заметил.
Сигарета, наполовину недокуренная, полетела на землю и осталась там тлеть. Пустой тихо выдохнул, словно действительно ничего не заметил, и негромко протянул:
- Больше не попадай в карцер, - он прикрыл глаза, перед которыми уже все плыло, и попытался отрешиться от головной боли.
- Постараюсь, - протянул Эван, глядя на тлеющую сигарету.
- Нет. Мне плевать на это "постараюсь". Просто не попадай. Ты не выдержишь, - хрипловато сказал Пустой, покосившись на вновь кашляющего брюнета.
Эван с этим был категорически не согласен, но просто кивнул. Спорить глупо.
Пустой внезапно чуть сощурился и просто рухнул на парня, утыкаясь теплым лбом ему в плечо и кончиками пальцев касаясь его ладони.
- Сказочник... - он замолчал, не договорив, и просто повозил лбом по плечу.
- Что? – спросил, чтобы просто не молчать, Эван. В принципе хорошо было и молчать.
Плеча коснулись теплые губы, и Йен тихо, невнятно пробормотал:
- Ты не глупый. Ты просто идиот, - он чуть прикрыл глаза, мысленно отмечая, что романтику убивать умеет.
Брюнет хмыкнул, но ничего не сказал. От Йена, наверное, научился молчать.
Пустой все же отстранился, откидываясь на скамейке и глубоко вдыхая, но от этого голова закружилась только сильнее. Он прикрыл рукой глаза, облизнул губы, чуть поморщился и протяжно выдохнул, пытаясь прийти в себя.
- Плохо? - спросил Эван. - Зря ты согласился... - он уже жалел, что потащил парня гулять.
- Нормально, - пустым голосом отозвался парень, стараясь не шевелиться и не открывать глаз.
- Нарковать меньше надо, - пробормотал Сказочник, - пошли! Все, ты и так бледный, а тут на смерть похож вообще.
- Причем тут наркотики? - тихо возразил парень, все же поднимаясь и тяжело опираясь на Эвана, чтобы не завалиться. Голова болела просто жутко. - Я слишком редко бываю на воздухе. Мне плохо с непривычки.
- Зачем потащился тогда? – воскликнул брюнет, поддерживая парня. – Придурок. Гулять надо чаще.
- Ты сам меня попросил, - спокойно объяснил Йен, с преогромнейшим удовольствием заходя обратно в коридор и почти что сползая по ближайшей стенке.
- Гр-р, - скрипнул зубами Сказочник, стоя рядом с шумно дышащим Йеном. – Идиот.
- Не стану отрицать, - парень полузакрыл глаза, проводя ладонью по лицу и слабо, едва заметно морщась. - Злишься?
- Злюсь, - не стал отрицать тот.
- Почему? - вполне логичный вопрос, заданный абсолютно безразличным тоном.
- Может быть… потому, что ты сползаешь по стенке? Бледный как поганка? Наркоша? На улице не бываешь, дышишь сигаретным дымом, притом что воздух-то на улице не такой уж и чистый. Идешь на улицу, хотя этого не хочешь? – выдохнул парень, прислоняясь лбом к стене. – Достаточно, или еще причин назвать? У меня их еще много-о-о.
Пустой покосился на него тусклым, безумно усталым взглядом.
- Я слушаю.
- Издеваешься? – недоуменно спросил Эван. – Пошли в камеру, – он отлип от стенки, отходя на шаг.
- Люблю слушать, что обо мне думают другие, - тихо отозвался парень, тоже вставая и чуть покачиваясь, но на Эвана не глядя. Вздохнул, чуть запрокинул голову и пошел вперед, по направлению к камере, стараясь не качаться на ходу.
«Любит он… а говорил, что не чувствует ничего, пиздабол. Эх-х», - про себя подумал Тайлер, шагая за Йеном. Тот при всем желании не услышал бы, так что можно было думать все, что угодно. Пустой был очень странный, по мнению Эвана, как, видимо, и он сам по мнению русого.
Пустой чуть передернул лопатками уже при самом входе в камеру. Прошел, уселся на кровать и скользнул пустым взглядом по зашедшему вслед за ним Эвану.
- Не смотри на меня так.
- Окей, - парень послушно отвернулся, садясь за стол. – Хочешь, порисую? – хохотнул он, прекрасно зная свои творческие способности. Он умел метать нож, драться, пить, чуть-чуть играть на гитаре, но рисовать точно не умел.
- Абсолютно, - Йен вздохнул и завалился на кровать боком, - безразлично. Делай все, что хочешь.
- Ну тогда лежи и не двигайся, - Эван хохотнул, решив хорошенько подъебнуть парня. Он развернул стул, подложил под лист бумаги какую-то папку и принялся старательно рисовать, то и дело поглядывая на парня и про себя посмеиваясь.
- Я уверен, ты рисуешь так же, как и Док. Палка-палка-огуречик, - тихо протянул Йен, сверля взглядом затылок парня, но покорно не шевелясь. - У вас одинаковый взгляд. Насмешливый.
- Не смей оскорблять мое творчество! – воскликнул в притворном гневе брюнет, старательно вырисовывая на листе бумаги кружок. Добавил палочку-тельце, ручки-ножки, пальцы на черточках-руках. Добавил на «лице» две точки – глаза – и одну горизонтальную полосу рта, совершенно не изогнутую. Потом пририсовал волосы до «плеч», землю снизу и, подумав, добавил солнышко. Довольный собой, повернул лист к Йену с абсолютно серьезным лицом:
- Великолепно, правда?
Пустой несколько секунд поизучал рисунок, а затем перевел взгляд на парня, глядя на него так, что было понятно - ничего другого он и не ожидал.
- Превосходно, - кратко сказал он. - Подойди сюда.
- Ты ничего не понимаешь в искусстве! Это минимализм! – притворно оскорблено воскликнул Эван, поднимаясь со стула вместе с листом и подходя к Йену. Его уже буквально распирало от хохота.
Пустой выдернул лист из рук Эвана, отложил его в сторону и внезапно дернул парня на себя, усаживая на бедра.
- Давай рисовать из нас буду только я? - тихо спросил он, глядя на Сказочника снизу вверх и чуть приподнимая голову.
- Ты не силен в минимализме, - усмехнулся парень, ту же не выдержав и расхохотавшись, содрогаясь телом и прижимаясь лбом к груди Йена.
Парень задумчиво зарылся пальцами в недлинные волосы, поглаживая Эвана по затылку.
- Это плохо? - негромко поинтересовался он.
- Н-нет, - содрогаясь от приступов смеха, выдавил Сказочник. Поставил подбородок Йену на грудь, ложась на него, и сказал: - Нет, все же ты будешь рисовать, - он улыбнулся.
Йен выдохнул и внезапно зажмурился.
- Ты не такой уж и красивый. Грубишь мне. Издеваешься. Пытаешься бить. Заставляешь отказаться от того, что мне нужно. Предал меня. Довел до истерики в карцере. Чуть ли не в любви мне признался. Почему я до сих пор тебя терплю, а, Сказочник?
- Может, потому что я милый? – чуть наклоняя голову в бок, улыбаясь, спросил Эван, скрывая небольшую обиду. – И я красивый, не надо тут! – возразил он уверено, не стирая с губ полу-улыбку-полу-ухмылку.
- Ты себя когда в последний раз видел? - не открывая глаз, спросил Пустой. - Бледный, побитый, с пораненными руками и мешками под глазами. Волосы спутанные, лицо опухшее, ходишь криво.
- Ну-ну, когда-то я точно был красавчиком, - хохотнул парень. – Волосы что ли снова сбрить? – задумчиво протянул он, - или под три постричься… Отросли что-то. А синяки сойдут, ну, когда-нибудь-то точно, - добавил.
- Не сбривай, - быстро попросил Пустой, вытягивая руку и снова зарываясь пальцами в волосы парня, путаясь в них пальцами. - И с твоим образом жизни... не сойдут. Синяки.
- Ну хоть волосы мои тебе нравятся, - усмехнулся тот. – Ну так и что там у нас со мной? Если я не красавец, оказывается, - он прищурился. - А-а-а, знаю! Я великолепно рисую! То-очно! - "озарился" Эван.
- Да, точно, - тихо согласился Йен, кончиками пальцев скользя по скулам парня и затем - по его губам. - Превосходно.
- Это мое главное достоинство, что ли? – хмыкнул парень, в глазах его плясали бесенята.
- А тебя так это волнует? - тихо спросил Йен.
- Ну вообще-то ты сейчас прямым текстом сказал, что я вообще уебан, и какого фига я еще тут. И да, волнует, - ответил Эван, поворачивая голову и кладя ее ухом к груди Йена, слушая, как бьется сердце.
- Думаю, то, что ты превосходный любовник, тебя не очень порадует, да? - не открывая глаз, поинтересовался парень. Будто бы даже с насмешкой. - Хм. Ладно. Ты... - он замолчал. Надолго замолчал. Только через несколько минут с легкой вопросительной интонацией протянул: - Заботливый? - прозвучало это так, словно хороших сторон у Эвана русый не находил.
- Заебись, - отозвался парень, - я-то надеялся, что все же хороших качеств у меня побольше, оказывается нет, - сердце Йена все же странно билось, решил он. Как и весь парень, странное… Оно то бьется спокойно-спокойно, словно он спит, то неожиданно заколотится быстро-быстро, словно парень сильно волнуется, а скоро снова приходит в норму. Странно.
- Попробуй найти хорошие качества во мне и сразу поймешь, что тебе-то волноваться не нужно, - проворчал Йен, скользя рукой дальше и теперь поглаживая парня по лопаткам.
- Хах, у тебя странно бьется сердце, - неожиданно сказал Эван. – Правда, странно.
Йен поднес руку к шее, нащупывая пульс. Тихонько выдохнул.
- Ну и что? Я понятия не имею, что это значит.
- Может, ты все-таки меня любишь? - лукаво спросил Эван, поднимая голову и глядя Йену в глаза.
- Очень в этом сомневаюсь, - спокойно отозвался парень, не прекращая поглаживать Эвана по спине и спокойно выдерживая его взгляд. - А тебе бы этого хотелось?
- Почему нет? Ты же мне нравишься, естественно хотеть того же, - вздохнул парень.
- Может быть, - он говорил таким спокойным и каплю равнодушным тоном - своим обычным, в общем-то, - что непонятно было, к чему относится эта фраза. То ли к вопросу о любви, то ли Йен просто согласился, что желание нравиться - вполне естественно.
Парень снова вздохнул, чуть поерзал, придвигаясь выше и мягко накрыл губы парня, целуя сразу глубоко, но о-очень медленно. Впервые, кстати, сам.
Пустой тихо выдохнул в губы парню и ответил на поцелуй, скользя ладонью на затылок Сказочника и прижимая его к своим губам еще ближе.
Эван прижался к парню вплотную, обхватывая его бедрами и обнимая руками, зарываясь в волосы.
Ладонь Пустого скользнула под майку Эвана, слегка задирая ее, коленом он уперся парню в пах. Поцелуй стал горячее, Йен быстро взял инициативу в свои руки, буквально лишая воздуха и себя, и парня.
- М-м, кто сверху? – спросил, наконец разрывая поцелуй, брюнет.
- Сверху? Ты, - чуть приподнял брови Пустой, но тут же облизнул губы и добавил: - А вот трахну тебя я.
- С-сволочь самоуверенная, - ухмыльнулся парень, снова припадая к губам Йена, слегка кусая за губу.
- Ты красиво стонешь, - руки парня скользнули на бедра Тайлера, сжали их и сдвинули Эвана чуть ниже, чтобы тот ощутил стояк Йена. Он заглянул Сказочнику в глаза, облизывая укушенную губу откровенно пошло. Прозрачные глаза потемнели.
- Хоть что-то я делаю красиво, - выдохнул парень, потираясь своим стояком о Йена.
- Надеюсь, кроме меня об этом никто не узнает, - собственнически выдохнул Пустой, кое-как стаскивая с Эвана штаны и слегка сжимая пах, но на этом остановился, продолжая, однако, дразняще массировать головку члена. - Дальше сам.
- Угу, - судорожно вздохнул брюнет, - п-пальцы болят, - все же сказал он.
