Текст книги "Последствия: Древо жизни (ЛП)"
Автор книги: XWPFanatic
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Услышав свой титул, Террис вздрогнула так, будто ей пронзили мечом сердце. "Клаймер, разве вы не должны готовиться к собранию Совета?"
Пожилая женщина пожала плечами, не зная, что ответить. "Вы хотите, чтобы я оставила вас одну, моя Королева?"
"Пожалуйста, не называйте меня так. Особенно сейчас, когда Артемида решила выбрать другую Избранницу".
Клаймер видела, как несколько раз дернулось горло молодой женщины от спазма, прежде чем она справилась со своими эмоциями. "Возможно, все не так, как кажется". – Но Клаймер знала, что ее заверение было напрасным; у Артемиды был только один Избранник в определенный промежуток времени. И по традиции это была Королева Амазонок. Если появится другая Избранница, Террис должна будет умереть, чтобы уступить дорогу другой женщине.
"Вы когда-либо ошибались прежде?" – Террис покачала головой, отвечая на свой собственный вопрос. – "Возможно, мне оказывают любезность. По крайней мере, у меня есть время и возможность привести в порядок свои дела". И сказать последнее прощай. Боги, Эфини… я уже тоскую по тебе. Террис прикрыла глаза, пытаясь справиться с собственным страхом. "Избранница придет с Разрушителем?" – еле слышно спросила она, делая в уме вычисления.
Клаймер осторожно сжала плечо молодой женщины: "Я не знаю, моя Королева. Я только знаю, что она рядом с ней".
"Неделя? Две? Месяц?" – Вопросы, которые она не решалась задать, бились в голове, рвясь наружу: Как долго мне осталось жить, Клаймер? Артемида, чем я вызвала такое недовольство? Разве я была плохой предводительницей для моих сестер?
"Королева Террис, вы должны жить сегодняшним днем. Только это нам известно и только это нам дано. Нельзя постигнуть работу Судеб; никто не знает точно, когда прервется его жизненная нить". – Старая жрица не удержалась и коснулась лица молодой королевы своей старческой сморщенной рукой. – "Вы хорошо служили Артемиде. Вы собрали оставшихся амазонок вместе здесь, в Эфесе. Благодаря вам у нас снова есть войско. Амазонки снова верят в свою судьбу".
"Но почему Я не могу продолжать вести их? Что я сделала такого… неправильного?"
"Дитя мое, возможно этим Артемида вознаграждает тебя. Ты навсегда останешься молодой в Райских садах и в сердцах своих сестер".
Террис порывисто провела рукой по глазам: "Почему же это не в состоянии утешить меня?"
"Поскольку твое сердце хочет остаться". – Клаймер грустно улыбнулась женщине, которая только недавно вступила в брак со своей супругой. – "Если это утешит тебя, то я подозреваю, что скоро присоединюсь к тебе на другой стороне. Фактически, я сама могу приветствовать тебя там".
Заявление жрицы заставило Террис отвлечься от своих проблем: "Вас снова одолевают боли?"
Клаймер скосила на нее глаза: "В этом возрасте все, что я чувствую – боль. Приходиться только надеяться, что это не является одной из наград".
Шутка жрицы рассмешила Террис. "Пойдемте, Клаймер, нам стоит уделить внимание заседанию Совета. И подготовиться к посещению Разрушителя". – Королева встала на ноги и протянула руку старой женщине. Народ более важен, чем любая отдельная личность, включая меня. Особенно меня. Я клялась, что готова пожертвовать жизнью за свой народ. Просто мне не нравится, что Артемида попросила меня сделать это.
"Когда вы сообщите другим о видениях и Избраннице, моя Королева?" – спросила Клаймер, с легкостью встав на ноги с королевской помощью.
Террис неподвижно застыла: "Когда я отдам ей свое право касты. Полагаю, тогда это станет очевидным для всех".
Вошедших в хижину Совета, Террис и Клаймер поприветствовали пять других женщин, которым было поручено заботиться о своем народе. Одна из них, широкоплечая амазонка с светло-карими глазами цвета меда не пыталась скрывать своего веселья: "Доброе утро. Так это из-за вас с Эф моя лошадь такая норовистая с самого утра?"
Террис пригрозила пальцем своей лучшей подруге: "Эпона, рыба до сих пор не вернулась в некий водоем с прошлого инцидента, в который были вовлечены безымянные лица. На твоем месте я бы не выглядела такой самодовольной прямо сейчас". – Королева заняла место во главе стола, вместе с этим принимаясь за свои королевские обязанности. – "Какие приготовления проведены в храме?"
Эпона вынула свиток с детальными планами храма. Указав на некоторые точки, она начала докладывать: "Я добавила охрану в этих местах. Стража теперь будет меняться каждый час. И еще я расширила периметр наблюдения. Если Разрушитель подойдет к храму на фарлонг без нашего ведома, то только потому, что Арес сделает ее невидимой".
"А сокровищница? Рынок?" – поинтересовалась Клаймер.
Эпона нахмурилась, ей претила сама мысль, что храм используется для извлечения прибыли. И хотя ей приходится расставлять охрану, чтобы защитить Дом Богини и все что находится в нем, но ее раздражает необходимость охранять деньги тех, кто не поклоняется Артемиде. – "Они тоже будут защищены".
Клаймер подкатила глаза, ее вражда с молодой женщиной на этот счет велась с давних пор: "Если это не будет сделано, эфесианский Проконсул, вероятнее всего, заменит администрацию Храма. Тебе этого хочется? Отдать наше священное место в чужие руки только для того, чтобы потворствовать твоим мелким предубеждениям?"
Лицо амазонки стало ярко красным. Разозлившись, она вскочила со стула и, схватившись за край стола, дала выход своему гневу: "Чего я хочу, так это вернуть свою Страну назад, Клаймер. А не продолжать пресмыкаться перед римскими собаками, которые осмеливаются бросать вызов нашей богине. Разрушитель может забрать их золото, мне все равно".
"Эп, Артемиде не понравится, если ограбят ее Храм или заберут что-либо, что находится на его территории. Включая деньги торговцев", – успокаивающе произнесла Террис, жестом попросив неуступчивую амазонку занять свое место. – "Весь храм находится под защитой Артемиды пока она не заявит об обратном. И мы должны доверять Клаймер, которая передает нам ее желания, поскольку наша Жрица долго и преданно служила нашему народу. Разве это не так?"
Большой палец Эпоны направился в путь вдоль линий на деревянном столе. Она уставилась в пол, потому как не хотела видеть упрек в глазах своего лучшего друга или блеск в глазах Клаймер. – "Да, она служила долгое время", – признала амазонка. Тишина встретила ее ответ. – "И делала это добросовестно", – выдавила она, наконец.
Клаймер еле заметно улыбнулась, опасаясь, чтобы Эпона не увидела ее, так как это могло возобновить конфликт. – "Благодарю. Но давайте не забывать: Артемида выбрала нас, чтобы мы устроили охоту на Разрушителя. Именно к этому мы и должны теперь подготовиться. Спланировать войну, а не защищаться. Нам нужно ее уничтожить".
Совет возбужденно склонился над столом, чтобы обсудить план, который уже сформировался в мозгу Террис.
Глава 15
«Проконсул Эфеса радушно приветствует Зену, Завоевателя Греции, и предлагает мир, на время вашего пребывания в городе святой Артемиды. Мы будем рады видеть вас на нашем весеннем фестивале, и просим оценить наше гостеприимство». – Свою речь посыльный проконсула закончил низким поклоном. Он немного волновался по поводу «святой Артемиды», зная о презрении воительницы к богине, но ее единственной реакцией был легкий прищур глаз, а не звук вытаскиваемого из ножен меча, поэтому посчитал себя счастливчиком.
Стоявшая на палубе своего судна, в окружении Королевских гвардейцев, Зена была воплощением каждой истории, когда-либо рассказанной о ней. В своем привычном черном одеянии, она представлялась одним из оживших темных кошмаров. Единственным светлым пятном были бледно-голубые глаза, которые стали почти бесцветными на ярком полуденном солнце.
"Наилучшие пожелания и мир Проконсулу и людям Эфеса. Греция счастлива посетить ваш город и рассчитывает на хорошее отношение к себе здесь", – в стандартной дипломатичной манере ответила Зена.
Посыльный кивнул своей начинавшей лысеть головой, удивленный приятным низким голосом, приветствовавшим его. В рассказах о зверствах Завоевателя всегда опускалось описание ее красоты и обаяния. Отчасти ободренный ее доброжелательным ответом, он громко продолжил: "Проконсул просил передать свое самое искреннее желание: он хотел бы иметь честь видеть вас у себя в гостях. Вы окажите любезность его дому, если согласитесь отобедать с ним сегодня вечером и примите приглашение на наш фестиваль".
Как раз то, что я люблю: дипломатические государственные приемы. Они всегда ожидают, что я буду есть сырое мясо на этих обедах. Возможно, сегодня вечером я так и сделаю. "Греция будет рада отобедать с Проконсулом и воспользуется его гостеприимством".
Посыльный низко поклонился и отступил на шаг: "Проконсул с нетерпением ожидает вашего визита и предлагает вам подкрепиться и отдохнуть. Когда луна минует четверть своего еженощного пути, он будет рад видеть вас в своем доме".
"Хорошо сказано. Передай вашему Проконсулу, что я приду". – Зена проводила взглядом быстро развернувшегося и покинувшего их гонца, торопившегося вернуться к своему хозяину. Ей часто доводилось разговаривать с такими людьми прежде, Каждый пытался очаровать ее своим изысканным дипломатическим языком, состоявшим из чрезмерных похвал и искусных компромиссов. После своей осады Коринфа, единственный кому она оставила жизнь из вражеской армии, был гонец, поскольку только он один проявил благородство. Она отпускала таких людей.
Услышав щелчок пальцев Завоевателя, Палаемон подошел к ней и склонил голову: "Моя Госпожа?"
"Иди, передай привет от меня Проконсулу. И внуши ему, что мой визит сюда ничем не грозит ни ему, ни его положению". – Если он позволит мне разобраться с Цезарем, мне не придется разбираться с ним самим.
Палаемон покорно склонил белокурую голову и, развернувшись, направился выполнять приказ. Обходя Сэфан, он приостановился и отвел лейтенанта в сторону: "Удвой обычный караул вокруг Завоевателя. Жители Эфеса не испытывают особой любви к нашему Генералу. Затрудним задачу любому, кто решит подобраться к ней достаточно близко, чтобы навредить ".
Египтянка внимательно выслушала Капитана: "Будет сделано". – Фактически, она уже отдала нужные распоряжения. – "Попытайся не называть Проконсула свино-собакой, или чем-либо в этом роде".
Шрам на лице Палаемона дернулся, превратив улыбку в широкую усмешку, когда он вспомнил об инциденте, который произошел на самом деле. "Я сделал всего одну небольшую дипломатическую ошибку, и теперь все кому не лень напоминают мне об этом. Он и был свино-собакой; ты помнишь, как его нос был впечатан в лицо?"
Сэфан зашлась низким, гортанным смехом: "Думаю, это случилось после того, как Завоеватель позаботилась о нем".
Обменявшись рукопожатием, они разошлись по своим делам: Палаемон поспешил вниз по сходням к докам, а Сэфан направилась к Завоевателю.
Зена с интересом рассматривала четыре холма, которые окружали процветающий город и образовывали дополнительную зону безопасности для Эфеса. Любой враг мог попасть сюда, только воспользовавшись одним из пяти направлений, каждое из которых готовило свои трудности для захватчиков. Четыре дороги, пересекающих склоны холмов, вынуждали вторгающиеся войска сражаться в гору, в узких ущельях. И даже тогда, если бы у захватчика все еще оставались солдаты для сражения, они попали бы на открытую равнину, где были бы как на ладони для людей устроивших засаду. Попытка нанести поражение городу с воды, также была далека от идеала. Гавань Эфеса была мелкой и нужно была неоднократно прочистить ее драгами, чтобы попасть в нее из открытого моря.
К счастью, я не хочу завоевывать Эфес. Артемида может оставить его себе, мне все равно. Зена указала на третий холм: "Это дорога в Сирию, Сэфан. Когда Цезарь попытается перебросить оружие, он пойдет этим путем".
"Завтра, с первыми лучами солнца, я отправлю туда разведчиков. Вы будете знать о каждом камне на этой дороге".
"Проверь все, как я. И пошли несколько разведчиков к Храму. Скажи им, чтобы сильно не лезли в глаза, но пусть убедятся, что их заметили здешние амазонки. Я хочу, чтобы они отвлекли внимание на себя от моей истинной цели здесь". – Зена подошла к борту судна и посмотрела сверху на доки, в глубине которых копошились грузчики, разгружая товары с судна.
Когда она собралась позвать снизу своего десятника, к ней торопливо, помогая себе посохом, подошла Габриэль. Щеки молодой женщины раскраснелись от быстрой ходьбы, а кожа поблескивала от пота. "Завоеватель! Это удивительное место!"
Зена не смогла сдержать усмешку в ответ на энтузиазм Габриэль. "Где ты была? Внизу в доках?" – Ей не нравилась то, что привлекательная девушка, слоняется по враждебному городу без сопровождения. К тому же портовый район в любом городе всегда кишмя кишел самыми отъявленными негодяями.
"Внизу в доках и немного на рынке. У них все есть! А люди и цвета… все такое яркое. Я была такой… скучной, такой бесцветной на общем фоне". – Она показала на свою дорожную экипировку, которая при всей своей функциональности, не восполняла эстетической стороны одежды. – "Женщины здесь такие красивые. Они носят такие изысканные платья. Мне даже трудно описать все". – Габриэль приостановилась, чтобы вдохнуть. – "Вы когда-либо были здесь прежде?"
"Нет. Я была немного занята последние десять лет или около того", – ответила Зена с иронией в голосе. – "Мне действительно некогда было взять отпуск".
Габриэль не знала, как отнестись к такому ответу. Казалось, в голосе Завоевателя присутствовала едва уловимая грусть, но она могла заблуждаться и спутать ее с упреком. "Вы знаете, что этот месяц посвящен Артемиде? Весь город и жители ближайших сел собрались на фестиваль. Здесь есть исполнители из Персии. Я поговорила с одним человеком, который был на их представлении в театре. По его рассказам оно было просто невероятным. Он сказал, что исполнители, должно быть, были заколдованы, потому как иначе просто не смогли бы проделать те трюки, с которыми выступали".
"Сколько времени ты была на рынке?"
Это не был ответ, которого ожидала Габриэль: "Не знаю, может быть полчаса. Я не долго отсутствовала. Мне просто действительно хотелось снова постоять на земле". – Молодая женщина положила руку на живот и немного склонилась, показывая, как на нее действовала морская жизнь. – "Затем я пошла за толпой вниз по улице и обнаружила магазины… Прошу прощения, Завоеватель. Я не должна была уходить без вашего разрешения".
"Ты права, Габриэль, но я не поэтому спросила". – Мои собственные разведчики узнали бы половину того, что она за короткое время. – "Мы в городе, который является необъявленным неприятелем. Эфес избран Артемидой. И она все еще немного сердится на меня за мое уничтожение ее амазонок в Греции. Но я не уничтожила их здесь, оставив себе несколько противников в городе. И поскольку ты со мной, они и твои враги тоже. Тебе понадобится быть очень осторожной пока мы здесь. Я не могу защищать тебя все время". – Зена приостановилась, удивленная собственными словами. Когда это я стала ее защитником? – "Больше не броди".
"Конечно, Завоеватель. Это не повторится снова".
Зене стало неприятно, когда энтузиазм, который присутствовал у молодой женщины до этого, вдруг оставил ее. Лайкус был точно таким же: огонь и лед. Ничего среднего. "Расскажи мне больше об этих исполнителях из Персии".
Искра быстро вернулась к зеленым глазам. Подняв их, Габриэль встретились с яркой синевой взгляда Завоевателя. "Тот человек сказал, что они могут летать по воздуху без посторонней помощи. И, что они подвешиваются к потолку, обернув себя веревкой, и падают с высоты, останавливаясь лишь на совсем небольшом расстоянии от земли. У них есть женщина, которая может изогнуться и разместить ноги за своими ушами".
Последнее откровение вовсе не впечатлило Завоевателя: "Зачем кому-то делать это?"
Нос Габриэль потешно сморщился, пока она думала над вопросом. Не зная как ответить, она потерла его кончик и пожала плечами: "Не знаю. Но просто удивительно, что она может делать это".
"Масса людей может делать удивительные вещи, Габриэль. Но они не стоят того, чтобы этим заниматься".
Габриэль показалось, что они говорили не только о гибкости тела. "Это правда. У кого мы остановимся здесь, Завоеватель?"
Зена расправила плащ на своих плечах. "У торговца из Греции, Салмонея, который благодаря мне разбогател здесь даже сверх своих собственных ожиданий. А его были довольно грандиозны с самого начала". – Завоеватель покачала головой, вспоминая пухлого коротышку, который приставал к ней со всевозможными планами. Пока она, наконец, не сдалась, просто для того, чтобы избавиться от него. Но если говорить честно, он забавлял ее, так как был первым человеком, начиная с ее завоевания Греции, который казалось, не пугался ее присутствия.
"Как вы это сделали?" – Габриэль была заинтригована. Она никогда не думала, что Завоеватель захочет увеличить благосостояние какого-то постороннего человека, а не свое собственное.
Зена скользнула взглядом по докам, наблюдая за их деятельностью и перемещением товаров. "В Эфесе много богатств и денег, которые могут быть получены предприимчивыми людьми. Его процветание здесь не наносит никакого вреда ни мне, ни Греции. Фактически, он способствует росту моей репутации, поскольку другие видят в греках сильный и здравомыслящий народ. И это делает его еще более лояльным ко мне, поскольку он рассчитывает на меня и мою репутацию, чтобы не угодить здесь в неприятности. Поэтому я дала Салмонею исключительные права на отгрузку товаров из Эфеса в Грецию. Любой, кто хочет импортировать или экспортировать товар должен пройти через него".
"Не удивительно, что он богат".
Завоеватель усмехнулась, вспомнив торговца, которого успешно отправила за границу две зимы тому назад. Теперь она не должна была слушать его бесконечные планы о ежедневных потребностях. "Думаю, ты полюбишь его. Он болтает даже больше чем ты".
Сэфан приблизилась к Завоевателю и поклонилась: «Моя Госпожа, все готово к поездке к дому Салмонея. Гонцы подготовили путь и ваша лошадь тоже готова».
Зена кивнула и двинулась вместе с Королевскими гвардейцами, которые собрались вокруг нее. Поймав глаза одного из них, она подозвала его к себе: "Ты должен сопровождать моего оракула во время нашей поездки по городу. Не позволяй ничему случиться с ней или пожалеешь, что это не случилось с тобой. Ты понял?"
"Да, моя Госпожа". – Высокий солдат отошел и встал рядом с объектом своего внимания.
Габриэль догадалась, что Завоевателю предстояло ехать во главе процессии в одиночестве. Как королева, Зена несла на своих плечах честь и славу своей страны. Огромное количество людей, мимо которых они пройдут, никогда не увидят Грецию, не узнают великолепия ее городов, не встретятся с ее гражданами. Их знакомство с соседней страной будет основываться на образе этой женщине, проезжающей по их улицам.
Она знает, что все глаза будут устремлены на нее одну. И это не пугает ее, наоборот – возбуждает. Я бы никогда не смогла справиться с таким многочисленным и пристальным вниманием. Скорее всего, споткнулась бы и упала, или еще что-либо подобное натворила. И все же она не испытывает страха. Или, по крайней мере, не показывает его никому. Габриэль внимательно наблюдала за Завоевателем, с тех пор как их процессия двинулась в путь. Сама она и ее сопровождающий шли в тридцати шагах за Зеной и ее почетным караулом. Габриэль была единственным гражданским лицом в их строю, и чувствовала себя очень неуютно.
Глядя по сторонам, она наблюдала за поведением окружавших ее гвардейцев. С момента, когда они только покинули доки и двинулись маршем по улицам города, все эти люди – мужчин и женщины – казалось, стали выше ростом. Их осанка выправилась, плечи развернулись, а подбородки высоко поднялись вверх. Эта профессиональная армия, копировала осанку и манеру держаться своего предводителя – Завоевателя. Эхо их шагов отражалось от узких улиц, и от этого их войско казалось еще больше и внушительнее. Если бы я была Артемидой, то начала бы волноваться, – рассеянно подумала Габриэль.
Ее внимание было захвачено красотой города, по которому они шли. Процессия спустилась по центральной мостовой улицы Куретов и направилась к склону, на котором разместился богатый район города. При виде Библиотеки Цельсия, сердце Габриэль учащенно забилось. Мраморный фасад поражал своим изяществом. Два его яруса украшали четырнадцать колонн с ионическими капителями. Восемь нижних колон окружали скульптуры четырех Муз. Но они перемещались слишком быстро для того, чтобы Габриэль смогла распознать их. Высокие ступени вели вверх к сокровищам, скрытым внутри здания. Габриэль надеялась, что Завоеватель позволит ей сходить туда позже.
Когда они проходили через ворота Агоры, ее внимание привлекла какая-то суматоха на их пути. Группа женщин выкрикивала сердитые обвинения в адрес Завоевателя. Их слов нельзя было разобрать, поскольку каждая старалась перекричать друг друга. Но как только Завоеватель осадила лошадь и медленно обернулась в седле, чтобы посмотреть в лицо своим обвинителям сразу же наступила тишина.
Габриэль и Королевские гвардейцы тоже остановились. Сэфан и почетный караул окружили Завоевателя плотным кольцом, обеспечивая защитную зону вокруг своего командира. Зена встретилась глазами с женщиной, в которой признала лидера, и улыбнулась. "Я запомню тебя", – сообщила она рыжеволосой возмутительнице порядка и повела процессию вперед, не останавливаясь больше нигде до самого дома Салмонея.
Габриэль никогда не видела другой пары глаз, которые наблюдали бы за каждым движением Завоевателя с такой ненавистью.
Глава 16
"O, Могущественная Завоевательница!" – вскричал Салмоней, торопясь навстречу своей важной гостье с такой скоростью, которую только позволяла развить ему его приземистая фигура. – "Это – такая честь увидеть Вас снова! Прекрасно выглядите. Вам идет власть. Должно быть это сильная подзарядка?" – без умолку тараторил он, не обращая внимания на раздраженный взгляд объекта своего внимания.
"Салмоней, по-моему, ты преуспеваешь здесь", – оборвала его Зена, оценивающим взглядом окидывая великолепный, поражающий своими размерами, дом перед собой.
"Да. Ну, в общем, наступили хорошие времена. И подумать только, что все это я смог позволить себе после уплаты всех ваших налогов". – Встретившись с голубыми глазами, остановившимися на нем, он дерзко улыбнулся. – " Которые более чем справедливы, моя Воительница. И которые я уплатил. Можете проверить, если хотите".
"И проверю".
"Хорошо, хорошо". – Салмоней глубокомысленно погладил себя по бороде, прикидывая, когда ему следует переговорить со своим финансовым советником об исправлении нескольких несоответствий в отчетах. Через силу улыбнувшись, занятый подсчетом количества динаров, которые должен будет послать Завоевателю, чтобы сделать свое предшествующее утверждение истинным, он, наконец, обратил свое внимание на остальных сопровождающих ее лиц. – "Что с вами произошло?" – напрямую спросил он Палаемона о шраме на лице, не задумываясь над тем, как будет воспринят такой нетактичный вопрос.
"Это сделала я", – ответила за него Зена. – "Палаемон хотел убить меня прежде, чем решил присоединиться ко мне. Я заставила его передумать".
"Великолепное решение, моя Госпожа".
Габриэль потрясло услышанное. Она никогда не думала, что Капитан когда-то был против Завоевателя. Выходит, его взгляды изменились. Интересно, что случилось. Нужно позже выудить у Палаемона подробности об этом. Потерявшись в мыслях, она удивилась, когда почувствовала прикосновение губ к своей руке.
"И кто – этот красивый цветок?" – поинтересовался Салмоней, не выпуская девичьей ладони из своей руки.
"Габриэль".
Его губы растянулись в улыбке: "Красивое имя. Не хочешь взглянуть на мои дыни на заднем дворе?"
Глаза Зены сузились: "Салмоней. Она – мой оракул. Советую тебе заткнуться и отойти".
В ту же секунду рука Габриэль была свободна. Нервно хихикнув, коротышка вытер ладони о свою тунику. "Разумеется. Вы, должно быть, устали после длинной дороги. Позвольте мне показать вам ваши комнаты". – С дружественной улыбкой на лице, он повел их по огромному дому, отпуская на ходу комментарии. – "Окна этой комнаты смотрят на гавань. Из нее открывается красивый вид на Храм. Я занимаюсь продажей его миниатюрных копий. Они действительно хороши", – поведал он Габриэль, полагая, что она единственная из присутствующих, кто наиболее вероятно может стать его покупателем. – "Они сделаны из настоящего эфесского камня".
Завоеватель громко прочистила горло, и Салмоней поспешил дальше по коридору. Габриэль оглянулась на Зену и улыбнулась, забавляясь поведением хозяина дома.
"Здесь – столовая. Стеклянная посуда привезена из Вавилона. Я уплатил состояние за нее! Когда вы наполняете стекло вином, оно изменяет цвет".
Зена засмеялась: "Стекло или вино?"
Салмоней остановился и, с укоризной посмотрев на правительницу, ответил: "Стекло, конечно".
"Никто и не сомневается, Салмоней. Веди нас", – махнула она рукой, предлагая ему двигаться дальше по коридору.
Распахнув дверь, он показал им еще одну комнату. "Это – моя библиотека. Видите ли, в богатых домах Эфеса принято иметь ее. Мои свитки отобраны библиотекарем, так что у меня только лучшие рукописи".
"Я могу прийти сюда позже, Салмоней?" – спросила Габриэль. Ее голос был полон удивления. Она никогда не видела так много свитков в одном месте прежде.
Хозяин дома пожал плечами: "Конечно. Может быть, хотя бы смахнешь пыль со стульев".
"Вы не пользуетесь библиотекой?" – Габриэль была потрясена признанием. – "Я жила бы здесь".
"Нууу… пойдемте лучше к вашим комнатам. Я уверен вы устали с дороги". – Он повернулся и устремился вперед, оставляя без внимания одну из дверей.
Завоеватель остановилась. "Покажи-ка мне, что в этой комнате, Салмоней".
Хозяин дома остановился, затем рассмеялся и покачал головой. "Завоевательница, это просто стенной шкаф, где хранятся мётлы. Правда. Просто кладовка. Ничего важного для вас".
"Открой ее".
"Могущественная Завоевательница, это просто пустая трата вашего времени…"
"Салмоней", – зловеще прорычала Зена.
С тяжелым вздохом, толстяк толкнул дверь. В комнате они нашли трех рабочих, укладывающих в ящики то, что со стороны выглядело, как фарфоровые тарелки. Они казались искренне удивленными наличием большого количества людей, стоящих в дверном проеме и наблюдающими за их работой.
"Видите, просто склад", – сказал Салмоней, хватаясь за ручку двери, чтобы закрыть ее.
Зена помешала ему сделать это. Положив руку на дверь, она оставила ее приоткрытой. Взглянув на хозяина, она прошла внутрь и подошла к тарелкам, которые укладывали рабочие. Она не сводила глаз с одной из них довольно продолжительное время, пытаясь успокоиться и вспомнить все уроки Лао Ma о самоконтроле.
"Объясни мне это, Салмоней", – произнесла она зловеще.
Салмоней мечтал в этот момент оказаться еще где-нибудь в подлунном мире. Любое место было лучше, чем это. "Перед вами ваш личный корабль… людям здесь в Эфесе нужно знать, как вы выглядите. Они слышат так много слухов. Поэтому... я подумал, что стоит заняться продажей этих сделанных со вкусом памятных тарелок с вашим портретом на них. Я надеялся, что вы подпишите сотню из них для специальной ограниченной коллекции с автографом".
Слушая его объяснение, Габриэль и Палаемон подобрались к ящикам и взяли несколько тарелок в руки. Та, что была у Габриэль, изображала Завоевателя крупным планом: красивые довольно точно выписанные линии ее лица, темные, как ночь волосы и небесно-голубые глаза. "Не плохо", – прокомментировала она. Хотя отнюдь не так хорошо, как в действительности.
Палаемон показал ей свою тарелку, на которой Завоеватель была изображена верхом на Арго, которая, к сожалению, была оставлена в Афоне. В одной руке Зена держала окровавленный меч, а в другой – шакрам. "Они неправильно нарисовали рукоять", – он показал на оружие на тарелке и на меч, вложенный в ножны, за спиной Завоевателя. – "И рисунок на шакраме отсутствует".
"Ну же, может пойдем, а?" – спросил Салмоней, нервно хлопая руками и пытаясь вывести их из комнаты.
Габриэль не сдвинулась с места, она была слишком увлечена сортировкой тарелок в ящике, разыскивая новые рисунки. Когда она, наконец, обнаружила один, то фыркнула от смеха, поздно прижав руку ко рту.
Салмоней прекрасно знал, какую тарелку она обнаружила и начал перемещаться к двери. Но обнаружил, что остановлен не пробивной стеной из плоти, кожи и брони.
"Побудь с нами, Салмоней", – недобрым голосом попросила Зена, подводя его назад к ящикам. – "Позволь мне взглянуть на это, Габриэль".
Улыбаясь с сожалением, девушка отдала ей тарелку. Наблюдая за Зеной, она покрылась густым румянцем, пока та рассматривала изображение. Завоеватель была нарисована лежащей на постели, в чем мать родила. Ее меч и доспехи валялись на полу, а заголовок к рисунку гласил: 'Женщина Воин'.
"Очевидно, это интерпретация художника ваших … характерных черт … поскольку я никогда не имел…" – Салмоней остановился, когда увидел насколько побелели суставы на руке Зены, которая держала тарелку. – "Мы не собирались продавать это. Я просто пытался помочь… смягчить… Ваш образ".
"Салмоней, я надеюсь слышать звук разбиваемых тарелок всю ночь напролет. Ты понял меня? Или ты будешь жалеть не только о своих недоплаченных налогах".
"Откуда вы узнали?" – Он остановился, прежде чем полностью инкриминировал себя. – "Да, ваша Милость, но я думаю, что мы упускаем здесь большую возможность".
Зена подняла руку к глазам, закрываясь, чтобы не видеть его лица. "Хватит…" – Решительно развернувшись, она покинула комнату.
Последовавшая за ней Габриэль успела прошептать: "Сохрани мне по одной тарелке, Салмоней. Ладно?"
Торговец утвердительно кивнул: "У меня есть еще одна, действительно милая. Я думаю тебе понравится". – Совершенно не раскаиваясь, он присоединился к остальной части гостей и продолжил свой тур по дому.
Даже значительно позже, когда они стояли в приемной дома Проконсула, Габриэль еле сдерживалась от смеха. Эта проблема мучила ее всю дорогу к его дому, и по всему не собиралась покидать ее в ближайшее время. Взгляд на лице Завоевателя был бесценный.
Ее поведение влияло на Палаемона, который из-за своего шрама был не в состоянии полностью скрыть собственное веселье. Он стойко отказывался встречаться глазами с Завоевателем, зная, что в ту же секунду зальется беспомощным смехом. А он, несомненно, не хотел, чтобы она вызвала его на импровизированный спарринг, принимая во внимание настроение, в котором находилась.
Завоеватель со своей стороны пыталась игнорировать этих двоих, что было трудно, поскольку капитан стоял с правой стороны от нее, а Габриэль – с левой. Она знала, что подействовало на них таким образом; но не разделяла их чувство юмора. Возможно, было ошибкой останавливаться в доме Салмонея.
