Текст книги "Последствия: Древо жизни (ЛП)"
Автор книги: XWPFanatic
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
"Это естественно, Клэймер. Хотя я не собираюсь побеждать ее. Я даже не хочу пытаться". – Габриэль перевела свой пристальный взгляд на Завоевателя. Она наблюдала в тишине, как Зена отбивается от двух римских офицеров.
"Войны иногда выигрывают без оружия", – прошептала Клэймер.
С появлением амазонок, римляне стали проигрывать сражение на равнине. Их излюбленным оружием был короткий меч, предназначенный для того, чтобы более легко проникать через промежутки в броне. Амазонки не пользовались никакой броней, поэтому сражались по большей части длинными мечами, шестами и копьями. Это давало им преимущество, которое привело к тому, что только несколько амазонок было ранено, в то время как римляне гибли дюжинами.
Увидев, что победа на равнине была у них в руках, Зена вложила меч в ножны и помчалась туда, где конфликт и не думал утихать. Ее мускулы горели от перенапряжения, но ей было необходимо продолжать бороться и быть со своими солдатами. Аполлон миновал половину пути по небосклону, давая ей надежду, что битва может скоро закончиться.
Она вскарабкалась вверх по горному склону, и устроилась рядом с одним из своих офицеров. Завоеватель быстро оценила ситуацию. Римляне использовали преимущества местности для своей обороны, используя повозки в качестве прикрытия, а их содержимое как неограниченную поставку стрел и оружия. Благодаря щитам, закрепленным поверх навесов повозок, теперь они были в безопасности от нападения сверху. Единственным выбором в данной ситуации была полномасштабная лобовая атака. Та, которая закончилась бы множеством смертей греков и амазонок. В противном случае, это могло стать ничьей. Солдаты Зены удерживали врага на месте со своих позиций на окружающих скалах, амазонки загородили дорогу.
"Где Чэрис?" – спросила Завоеватель, когда ее дыхание вернулось к нормальному.
Офицер опустил голову и указал на дорогу под ними. Там – на земле, – лежало тело Чэрис. "Моя Госпожа, она отправилась вниз, чтобы расчистить для нас дорогу ".
Зена увидела стрелы, пронзившие тело ее командующего, и сдержала расстроенный вздох. Если бы только Палаемон был со мной раньше. Если б только я не послушала Сэфан и не пыталась убить его. И Габриэль. Габриэль. Внезапно, Зене пришло в голову, что если амазонки и Палаемон были здесь, тогда и Габриэль возможно была тут же. Она внимательно осмотрела склон, пока не увидела светловолосую фигуру. Она едва узнала молодую женщину в церемониальной одежде Королевы Амазонок. Она великолепна. И смотрит пристально прямо на меня. Да, правильно. Боги, Зена, возьми себя в руки. Ты не можешь в действительности знать, куда она смотрит. И все же интуитивно часть ее мозга знала, что именно она была объектом внимания молодой Королевы. И от этого ей хотелось закончить сражение еще раньше.
Часть внутри себя, которую Зена всегда связывала с Аресом, вдруг возродилась к жизни. Усталость, которая существовала мгновение прежде, исчезла, сменившись неослабевающей энергией, энергией, которая требовала крови выживших римлян. Она повернулась к офицеру, стоявшему рядом, и схватила его за грудки. "Я спущусь вниз и открою ту дорогу прямо сейчас. Подготовь солдат следовать за мной".
Мужчина посмотрел на нее с глубоким облегчением. "Да, моя Госпожа", – и пополз прочь собирать людей.
"Цезарь, ты никогда не победишь меня снова". – Отступив на четыре шага от края, Зена пробежала короткое расстояние и, выполнив ряд кувырков, резко опустилась на дорогу, пролегавшую ниже. Пригнувшись, чтобы поглотить удар при приземлении, она бросилась вперед к ближайшей повозке с низкого старта, стараясь петлять во время движения. Когда же стрелы полетели ей навстречу, она вытащила свой меч и легко отбивалась от них, не отводя своего взгляда от цели.
Сделав еще несколько шагов, она высоко подпрыгнула и, закрутившись в воздухе, стала набирать высоту. Взлетев над повозкой, она опустилась на выстроенные щиты, обеспечивающие защиту от нападения с воздуха. Они моментально рухнули под ее тяжестью, а она вскарабкалась по их металлическим плоскостям назад на дорогу. Как только она убралась подальше, ее лучники стали стрелять сверху в оставшихся без защиты римлян. С первой повозкой было покончено в короткое время.
Зена направилась ко второй повозке, но остановилась, в развлечении наблюдая за небольшой амазонкой, которая опередила ее и, свернувшись в клубок, бросилась на щиты, в точности повторяя ее прием. Как только женщина смела преграду, другая дюжина амазонок налетала на римлян и перебила всех до единого.
Солдаты Завоевателя, воодушевленные ее нападением, бросились на дорогу и атаковали две оставшиеся повозки. Вскоре, все что могла слышать Зена, были только звуки оружия ее солдат, не встречающих никакого сопротивления, когда они кромсали на части римскую броню.
Подойдя к одной из повозок, Завоеватель вытерла меч остатками навеса и благополучно отправила его в ножны. Легкой трусцой она вернулась к лежавшей в верхней части дороги Чэрис. Став на колени рядом с женщиной, она заметила, как повышается и опадает ее грудь.
"Мне нужен целитель!" – рявкнула Зена ближайшему солдату. – "Приведи мне его немедленно!" – Затем она повернулась к молодому командующему и провела рукой по ее волосам. "Только держись, Чэрис, мы приведем к тебе кого-нибудь, кто поможет".
Реагируя на голос и прикосновение, женщина открыла глаза и встретилась с пристальным взглядом Завоевателя. "День – наш?"
"День – наш. И ты будешь жить, слышишь меня? Эти шрамы докажут, что ты сражалась в Эфесе и оставила Цезаря с носом". – Это была правда, поскольку Чэрис не потеряла слишком много крови, а стрелы не задели никаких жизненно важных органов.
"Благодарю вас, моя Госпожа".
Солдат возвратился, подталкивая перед собой сердитую амазонку. "Это целитель, моя Госпожа".
Завоеватель поднялась с колен. "Смотри, чтобы она выжила. Она – прекрасный солдат, мне хотелось бы, чтобы все были столь же храбры".
Ария нахмурилась, но наклонилась, чтобы сделать свою работу.
Зена неторопливо прохаживалась среди своего войска, оценивая потери и определяя кто жив, кто ранен, а кто погиб. Натолкнувшись на тело молодого бегуна, она остановилась и взяла его на руки. Бережно придерживая безжизненное тело, она отнесла его туда, где складывали остальных павших на поле боя греков.
"Ты знаешь его имя?" – поинтересовалась она у солдата, составлявшего списки умерших воинов.
Солдат утвердительно кивнул. "Его звали Салор, моя Госпожа".
"Запиши, что его семейство должно получить золотые лавры". – Завоеватель подождала, пока он сделал пометку, исполняя ее приказ, а потом спросила: "Кого еще я потеряла?"
Пока он читал имена, она рассматривала тела, лежавшие у ее ног. Нескольких она не смогла опознать, настолько они были изуродованы во время сражения острым металлом. А тем, кого узнала, поклялась убить их предателя. Того, кто рассказал людям Цезаря о ее плане, вызвав тем самым смерть свыше ста тридцати ее солдат. Возможно, они все бы погибли, даже она сама, если бы не появились Габриэль и ее амазонки.
Габриэль. По крайней мере, это была не Габриэль.
"Завоеватель, у нас – командир римлян!" – прокричал Палаемон. Грубо подтянув пленника, он поставил его на колени перед правителем Греции. Брут попытался избавиться от стягивающей руки веревки и подняться на ноги, но сильная рука капитана, опустившаяся на его плечо, помешала ему это сделать.
Глаза Зены потемнели, когда она встала над римлянином и окинула его холодным взглядом. Он был маленьким и кудрявым, две вещи, которые она никогда не любила в мужчинах. То, что он был римлянином и доверенным лицом Цезаря, только усугубляло ее неприязнь к нему. Его темно-красная, расшитая золотом одежда была порвана и испачкана в сражении, а броня не имела того блеска, в котором, как она подозревала, он обычно держал ее. Опустившись на одно колено, и пристально глядя пленнику в глаза, она задала один вопрос: "Кто?"
Он не должен был уточнять, о ком она спрашивала. Завоеватель хотела знать имя того, кто предал ее. Решив, что лучше провести вечность в Тартаре, чем удовлетворить ее любопытство, Брут ничего не ответил.
"Ты – Брут, не так ли? " – продолжила она допрос, пытаясь подобать к нему правильный ключ. – "Я слышала о тебе. Ты – домашний питомец Цезаря. Его комнатная собачка. Ты убегаешь, когда он говорит 'пошел', и бежишь к нему со всех ног, если он командует 'ко мне'. Он говорит тебе, когда ты можешь облегчиться? "
Темные глаза, смотревшие на нее, стали еще темнее от ненависти, заполнившей их до краев.
"Я никогда бы не отнеслась к моему помощнику подобным образом". – Зена поднялась в полный рост и посмотрела на Палаемона. – "Я уважала бы человека, который может мыслить и захочет заступиться за то, во что верит".
Брут фыркнул. "Ты потерпишь измену? Не думаю".
"Никогда. Но я хочу иметь рядом кого-то, кто даст мне честный совет, даже если я не хочу его слышать". – Зена демонстративно пожала плечами. – "Однако эту роль нужно заработать верной службой. Возможность начистоту разговаривать с правителем Греции – это привилегия, которая не может быть дана просто так. Я уверена, что Цезарь думает точно так же".
"Цезарь прислушивается ко мне. Его ухо у моих губ".
Зена рассмеялась. "Я бы тоже так хотела. Только местоположение уха должно быть на моей стене".
"Он уничтожит тебя, несмотря на это незначительное поражение. Я уверен в этом".
"И что будет потом?" – Удовлетворенная тем, что смогла задеть гордость Брута, Зена перешла к следующей серии аргументов. – "Куда бы это привело Рим?"
"Выше".
"Нет, Рим не стал бы выше, а вот Цезарь – да. Или ты не видишь этого?" – Зена обошла его и, встав за спиной, чуть наклонилась, так что ее голос и дыхание щекотали ему ухо. – "Если Цезарь одолеет меня, он будет непобедим. Спроси себя, хорошо ли это. Что он сделал для Рима как правитель? Он привел вас на чужую землю, где вы ведете войны. Почему? Чтобы увеличить свою славу. Он призвал большинство ваших молодых людей в армию. Почему? Чтобы сражаться в тех битвах, которые еще больше прославляют его. Он взимает новые тяжкие налоги. Почему? Чтобы платить тем солдатам, которые сражаются в битвах, которые прославляют его. Все вокруг – это Цезарь. Его вовсе не интересует Рим за исключением того, как тот может служить ему". – Не услышав никаких возражений, Зена улыбнулась и, обойдя пленника, снова встала лицом к нему. – "Теперь, скажи мне, кто рассказал тебе о моем сегодняшнем плане?"
"Нет".
Глаза Завоеватели опасно прищурились. "Я задам этот вопрос всего десять раз, ты понимаешь, о чем я?" – После кивка Палаемону, ее капитан схватил веревку, связывающую руки римлянина, и поднял их перед нею.
Медленно, так чтобы Брут догадался о намереньях на его счет, она достала нагрудный кинжал. Взглянув на его покрытую кровью поверхность, о которой прекрасно знала, Зена немного покрутила его, рассматривая под солнечными лучами. Затем схватила руку упрямого римлянина и, отведя указательный палец, прижала к нему кинжал. Холодный металл замер на мгновение у самого основания пальца, позволяя Бруту понять, что он может остановить его в любое время, если ответит на ее вопрос.
"Кто?" – Тишина была ей ответом, и Зена пожала плечами. – "Хорошо. В конце концов, это не моя рука, которой я держу меч". – Она начала медленно нажимать на кинжал, собираясь полностью лишить его пальца.
"Ce– как-то там!" – воскликнул Брут, не выдержав мучительной боли, когда лезвие дошло до кости. – "Я не могу вспомнить ее имя полностью. Она была египтянкой и офицером в твоей армии". – Внезапно Брут оказался совершенно уверен, что эта информация вовсе не стоила цены его пальца.
Зена вытерла кровь с кинжала о его щеку, оставляя на ней длинный влажный след. "Цезарь на твоем месте остался бы без пальцев, я рада, что у тебя больше разума, чем у него", – по секрету прошептала ему она. Выпрямившись в полный рост, она обратилась к двум ближайшим своим солдатам: "Наденьте оковы на этого человека и охраняйте его. Я разберусь с ним позже".
Когда они увели Брута прочь, Зена протянула руку Палаемону. "Капитан, рада тебя видеть".
Палаемон пожал ее руку в ответ: "Моя Госпожа, я ожидаю ваших приказаний".
"Расставь охрану, сожгите мертвых римлян, подготовьте наших для похорон в Греции и избавьтесь от хромых лошадей", – протараторила она свой обычный набор приказов при окончании битвы. – "И сосчитай награду".
"Будет сделано, моя Госпожа", – поклонился Палаемон и отправился выполнять поставленные перед ним задачи. Он почувствовал, как возвращается важность к его походке, после того как он оставил Завоевателя в качестве Капитана ее Королевских Гвардейцев.
Только в конце дня, после того как она позаботилась о пленных и провела быструю инспекцию захваченного оружия, Зена направилась к временному госпиталю. Она не видела Габриэль с тех пор, как обнаружила ее во время сражения. Ее солдаты нуждались в ней, к тому же следовало допросить римлян и организовать транспортировку оружия на борт ее судна. Она – Завоеватель, а не какой-то молоденький влюбленный поэт, строго напоминала она себе всякий раз, когда желание пуститься на поиски молодой женщины угрожало сломить ее решимость.
Теперь, когда солнце спускалось все ниже, окрашивая горизонт в кровавые цвета, она не могла больше отвергнуть необходимость нежного присутствия Габриэль рядом с собой. Она почувствовала, как внутренняя усталость пригибает ее к земле, когда отправилась на розыски.
Выглянув из-под палатки, Габриэль увидела направлявшегося к ней Завоевателя. Оставив солдата, за которым ухаживала, она вышла под последние лучи заходящего солнца и направилась Зене навстречу. Казалось, время остановилось. Она больше не слышала амазонок и греческих солдат, которые занимались наведением порядка после конфликта. Она не чувствовала больше того страшного беспокойства, которое сжимало ее сердце в то утро, когда она впервые увидела место сражения. Казалось, весь окружающий мир исчез, и на земле остались только она и Зена. Она окинула пытливым взглядом правительницу Греции, убеждаясь, что с ней все в порядке, на какой-то миг испугавшись, что часть крови, которая покрывала ее загорелую кожу, была ее собственной. Остановившись посредине равнины, Габриэль стала ждать.
Солнечные лучи окрасили тело оракула в интересные краски. Тело, которое благодаря одежде было довольно открыто посторонним взорам. Зена, которая никогда до этого не видела своего оракула в столь откровенных нарядах, по достоинству оценила ее внешний вид. Она улыбнулась при виде светлых волос, ставших темно-красными под умирающим светом, и зеленых глаз, таких же, как трава под ее ногами. Наконец в нескольких шагах от Габриэль, Зена сделала то, чего никогда не делала прежде – она встала на колени перед другим человеком.
Габриэль ахнула, увидев это. Ее первой мыслью было – Завоеватель ранена. Она подошла поближе и стала осматривать порезы, ссадины, ушибы и кровь, покрывающую ее тело. Казалось, ничто не выглядело достаточно плохо, чтобы поставить женщину на колени. "Ты ранена?" – прошептала Габриэль, протянув руку к волосам Зены.
Завоеватель покачала головой. "Ты сможешь простить меня?"
"Я поняла, почему ты так реагировала. Не надо просить прощения".
Зена энергичней потрясла головой и, протянув длинную руку, обхватила Габриэль за ноги, подтянув к себе поближе. "Нет. За это", – прошептала она, проведя рукой по икрам оракула.
Почувствовав на себе руки Зены, Габриэль задрожала. "Я уже простила, давно". – Осторожно она взяла лицо темноволосой женщины в руки и подняла кверху. "Крест стал древом жизни для меня, Зена", – она впервые назвала Завоевателя по имени. – "Это привело меня к тебе".
Зена с трудом проглотила подкативший к горлу комок и заставила себя задать следующий вопрос: "Ты сможешь полюбить меня?" – Тысяча битв не подготовила ее к страху, который она испытала, произнеся эти слова.
Габриэль нежно улыбнулась. "Я уже это сделала". – Небольшая ладонь погладила щеку Завоевателя, не обращая внимания на грязь и кровь на ней.
Приглушенный звук вырвался с губ Зены, в то время как ее руки обхватили тело молодой женщины, теснее прижимая ее к себе. Уткнувшись лицом в мягкую кожу живота Габриэль, она удовлетворенно вздохнула, почувствовав ее руки на себе.
Возможно, прошла вечность, пока они оставались в таком положении. Зене было все равно. Она обнаружила, что держит кусочек Рая в своих руках, который ощущался в нежном девичьем дыхании, в мягкости кожи под ее щекой и в скрытой силе упругого тела прижатого к ней. В присутствии Габриэль усталость покинула Зену, сменившись покоем.
"Вставай, давай осмотрим тебя", – прошептала оракул, не желая нарушать момент, но и не желая позволить Зене небрежно относиться к своим ранам.
"Со мной все в порядке", – донесся приглушенный ответ, который ощутимо пощекотал живот Габриэль.
Королева амазонок посмотрела на свои руки, которые теперь были испачканы кровью, покрывавшей Завоевателя. "Тогда чья вся эта кровь?"
"Не моя. По крайней мере, в основном". – Зена переместилась немного, проведя руками по задней стороне бедер Габриэль, наслаждаясь тем, как тело молодой женщины прижимается к ней.
"Слава богам". – Габриэль осторожно пошевелила бедрами. – "А теперь пошли, осмотрим тебя, а затем вернемся домой".
"Я должна многое сделать прежде, чем смогу покинуть Эфес. И в первую очередь решить, что делать с твоими амазонками".
"Хмм", – улыбка была очевидна в голосе Габриэль, – "Думаю для начала ты должны поблагодарить их."
Завоеватель откинулась на пятки и взглянула в глаза молодой женщины. "Может, я просто поблагодарю их Королеву? Она может принять мою благодарность от имени своего народа?" – улыбнулась Зена впервые за несколько дней.
"Хорошо, она может, но один правитель, которого я знаю, никогда не принял бы этого предложения. Она хотела бы, чтобы благодарный спасенный поговорил с ее народом для ее же собственной пользы. Особенно, когда эта Королева даже не может помыслить, что ее народ не заслуживает того же внимания со стороны спасенного, какое они уделили ему".
Зена не могла больше выдержать, и заливисто рассмеялась. "Я совершенно не поняла, о чем ты сейчас сказала. Ты потеряла меня на первом же слове спасенный", – удалось ей произнести между приступами смеха.
Королева амазонок снисходительно улыбнулась: "Я сказала, что ты должна поблагодарить их лично. Это достаточно ясно?" – Она подала ей руку. – "Пожалуйста, позволь осмотреть тебя… и привести немного в порядок ".
Завоеватель осмотрела себя. Кровь, кусочки костей, волос и прочий мусор покрывали ее тело. Придется потратить несколько дней прежде, чем ее кожаная одежда и броня достаточно очистятся, чтобы она смогла одеть их снова. "На меня не очень приятно смотреть прямо сейчас, да?"
"Нет, на тебя приятно смотреть – ты живая и невредимая, именно такой я люблю тебя".
Зена взяла предложенную руку и поднялась на ноги. "Я планирую оставаться такой долгое время, Габриэль. Я обещаю".
"Хорошо", – оракул более надежно расположила свою руку в ладони Зены. – "Время встретиться с амазонками, Завоеватель".
Часть VIII
Глава 35
Тронная комната в храме Артемиды была великолепна. Даже Зена должна была признать это. Стены были увешаны картинами и гобеленами, изображавшими богиню среди своего народа, рассказывая о разных периодах в истории амазонок. Зена ухмыльнулась, не заметив ни одного изображения, посвященного ее победам над воинственными женщинами. Похоже, история принадлежит тем, кто ткет гобелены? В каждом из четырех углов стояли гипсовые статуи знаменитых амазонок прошлого, изображенных с удивительным реализмом в мельчайших деталях. Казалось, некоторые из них дышат словно живые. А одна из них – Сайян – даже заставила Завоевателя приостановиться на мгновение, когда она вошла в комнату.
Трон Королевы амазонок был сделан из простого дерева. Это удивило Зену, но вскоре она вспомнила, что Артемида была также богиней леса. В преданиях говорилось, что богиня избегала богато украшенных тронов, предпочитая сидеть у основания своего любимого дерева – кипариса. Ее Королеве следовало удовлетвориться тем же.
Однако в данную минуту трон был не занят, поскольку Габриэль присоединилась к остальным за длинным столом, стоявшим в центре комнаты. Зена была рада видеть ее. Она была сильно разочарована, когда Королева амазонок после сражения вернулась в деревню со своими людьми. Конечно, я так устала, что в действительности это ни к чему бы ни привело, но мне ее не хватало.
По одну сторону стола сидели амазонки, по другую – Зена и некоторые из ее солдат. Габриэль сидела в центре группы амазонок. Эпонин и Клэймер занимали места слева и справа от нее. Эфини, Солари, Рэйн и Ария также присутствовали здесь, рассевшись по двое с каждой стороны. Зена обратила внимание на Габриэль, которая убедилась, чтобы Рэйн и Ария не сидели рядом. Ей стало интересно, что такого она обнаружила, чтобы рассадить их.
Палаемон сел по правую руку от Завоевателя, напротив Эпонин. Эти двое возбужденно заговорили о последней битве, вспоминая свои ратные подвиги и римлян, которых убили. Чэрис должна была сидеть по левую сторону от Завоевателя, но лекари не позволили ей встать с постели, потребовав отдыхать еще несколько дней. Это обстоятельство рассердило лейтенанта, но оставило с надеждой на будущее. Завоеватель захватила с собой других офицеров, чтобы их делегация соответствовала по численности, участвующим в переговорах амазонкам, но единственная амазонка, которую она хотела видеть, сидела напротив нее.
Габриэль улыбнулась, внезапно осознав, что она и Зена просто неотрывно смотрят друг на друга достаточно долгое время, забыв об окружающих. Ее улыбка встретилась со своим близнецом, который быстро погас на губах Завоевателя, когда она также вспомнила о других в их компании.
"Я хотела бы поблагодарить Королеву Габриэль и амазонок за их вчерашнюю помощь на поле боя". – [I]Это было только вчера? Кажется, прошла вечность, а я все еще чувствую ее в моих руках в нашем первом объятии. [I]
"Мы были рады сражаться рядом с вами, Завоеватель".
"В награду, я хотела бы отдать вам одну треть оружия захваченного у римлян".
"Одну треть?" – возмутилась Рэйн. – "Вы были бы мертвы без нас. Оно все было бы нашим".
"Я научился никогда не считать Завоевателя проигравшим любую битву, независимо от того, какое преимущество имеет противник", – немедленно ответил Палаемон, слегка приподнимаясь со своего места.
Зена ничего не сказала в ответ, вместо этого ожидая реакции Габриэль.
Ей не пришлось долго ждать. "Рэйн, замолчи или я тебя удалю". – Внимательно посмотрев на Зену, Габриэль продолжила: – "Мы не хотим никакого оружия".
Завоеватель была совершенно не готова к такому ответу. Она считала себя довольно великодушной, раз пожелала в какой-то мере вооружить своего врага. Их отказ от такого подарка не имел никакого смысла, даже если их лидером была Габриэль.
"Взамен", – продолжила Королева амазонок, – "мы хотим, чтобы нам вернули нашу родину".
"Прости?" – взорвалась Завоеватель, недовольная услышанным.
"Мы хотим, чтобы нашу родину в Греции вернули нам в качестве награды".
В комнате воцарилась глубокая тишина, пока все ожидали ответ Завоевателя. "Нет".
Габриэль поднялась со своего стула. "Все кроме Клэймер оставьте нас".
Не смотря на недовольный ропот, амазонки подчинились приказу и покинули комнату. Солдаты Завоевателя остались сидеть, не собираясь выполнять приказы чужого командира. Зена подождала тридцать сердцебиений, прежде чем отдала свой приказ: "Палаемон, останься; остальные, выйдите". – Скоро тяжелые двери в тронной комнате со стуком захлопнулись, эхо от которого заметалось внутри, словно в ловушке.
"Это единственное решение, Зена", – мягко произнесла Габриэль.
"Я не могу отдать землю, которую захватила у этих женщин, Габриэль. Они опасны для меня в Греции". – Завоеватель поднялась со своего места и начала расхаживать по толстой медвежьей шкуре, лежавшей на полу. – "Разве ты не видишь? Эти женщины ненавидят меня. Они все с удовольствием бы перерезали мне горло и выпили всю мою кровь. Вернуть их в Грецию было бы самоубийством".
"Ты не их любимый правитель, это правда. Но это в твоих же интересах или я бы не предложила этого".
"Бред".
Габриэль начала обходить стол, чтобы встать рядом с Зеной, желая уменьшить как физическое, так и эмоциональное расстояние между ними. "Нет, я твой оракул истины, помнишь? Я обещала, что никогда не буду лгать тебе, и я намереваюсь сдержать это обещание. Так будет лучше для тебя".
"Держать врага у себя в тылу?" – Зена насмешливо фыркнула. – "А потом ты скажешь, что мне лучше держать свой капитал в Риме".
Видя, что разговор направляется не в то русло, Габриэль взяла Зену за руку. "Пожалуйста, позволь мне объяснить мои рассуждения". – Она подождала пока глаза Завоевателя, не встретились с ее глазами. – "Амазонки тебе не враги, поскольку я Королева Амазонок, а я никогда не буду твоим врагом".
"Зачем тогда возвращать амазонок назад в Грецию?"
"Твои мечты идут дальше границ Греции. Ты заключила союз с Китаем. Ты хочешь завоевать Рим. И есть другие новые земли, которые ждут, чтобы их открыли. Это слишком большая территория для управления, особенно если ты правишь одна. Тебе нужны союзники. Для того чтобы приобретать союзников, ты должна доказать, что ты можешь иметь их".
"Амазонки будут моими союзниками?"
"Да. Верни им их традиционные земли, и они обеспечат защиту твоим гражданам по соседству с ними. Одна из десяти амазонок должна будет служить в твоей Королевской гвардии. И, кроме того, при твоем дворе должна находиться постоянная делегация".
"Постоянная делегация? Зачем?"
Габриэль покраснела и опустила глаза. "Ну, я думала, что я буду в ней".
Зена коснулась щеки девушки. "Я бы не позволила тебе быть еще где-нибудь, Габриэль".
Завоеватель не могла больше сопротивляться. Не имело значения, что они находились в тронной комнате храма Артемиды и Клэймер и Палаемон были все еще здесь. Для нее имело значение только то, что губы Габриэль были слишком близко, чтобы их и дальше игнорировать. Подтянув своего оракула поближе к себе, Зена прижалась губами к ее манящим губам, знакомясь с их мягкостью и вкусом.
Внезапное перемещение было неожиданным, но желанным. Габриэль даже более удобно устроилась в руках Зены: ее собственные руки скользнули вверх и обвили шею Завоевателя. Опасаясь, что Зена может отпустить ее или отодвинуться, молодая женщина стимулировала Завоевателя задержаться. Она приоткрыла свой рот, приглашая правительницу Греции внутрь.
Зена приняла приглашение. Ее вздох захватил рот Габриэль в плен. Она не закрывала глаз, наблюдая за реакцией своего оракула, за тем как медленно прикрываются ее зеленые, подернувшиеся легкой дымкой, глаза, теряясь в связанных с этим ощущениях, прежде чем сама закрыла свои собственные. Она подняла руку, тыльной стороной коснувшись щеки Габриэль, провела по мягкой коже, в конечном счете, запутавшись пальцами в красном золоте волос. Зена дала себе время изучить рот своего оракула, тщательно исследуя его контуры так, чтобы потом она смогла вернуться.
Не желая позволить Завоевателю всю радость открытия, Габриэль и сама начала свое собственное исследование рта Зены до тех пор, пока еще могла не дышать. Королева амазонок прервала поцелуй, но отодвинулась лишь на чуть-чуть, только чтобы позволить воздуху проникнуть между губами. Не желая отрываться от своего нового наркотика, Королева амазонок стала покрывать небольшими поцелуями края губ Зены.
Глаза Завоевателя озорно заблестели, а уголки тех же самых губ загнулись вверх. "Думаю, мы нашли для тебя способ выигрывать все споры", – прошептала она возле губ занятой исследованиями Габриэль.
"Как ты знаешь из опыта", – ответила оракул, – "Я могу говорить долгое время, не уставая".
"Хорошо, обычно я предпочитаю, чтобы такой тип дискуссии имел более… частный… характер".
Молодая женщина немедленно замерла, и яркий румянец залил ее лицо. "О Боги", – прошептала она, вжимаясь в тело Завоевателя, пытаясь спрятаться от посторонних глаз.
Завоеватель пристально посмотрела на Клэймер и Палаемона, ожидая, рискнут ли они сказать что-нибудь, что может смутить девушку еще больше, чем в данный момент. "Все нормально, Габриэль. Мы только что обсудили мирный договор и должны были закрепить это соглашение каким-нибудь способом".
"О Боги", – снова пришел приглушенный ответ.
Посмеиваясь, Зена нагнулась к уху Габриэль. "Если это заставит тебя чувствовать себя лучше, то, кажется, Палаемон и Клэймер одобряют. По крайней мере, они улыбаются". – Не в состоянии сопротивляться, она поцеловала ухо, рядом с которым находились ее губы, а затем прошептала так, чтобы только Габриэль могла ее слышать. – "Ты ответила всем своим сердцем, как и всегда, и этого не стоит смущаться. Фактически, это твое качество я очень ценю и дорожу им".
"Правда?" – Габриэль отклонилась с тем, чтобы посмотреть в глаза Завоевателю и убедиться, искренна ли она.
Теплый кончик пальца прижался к ее губам. "Я рассчитываю на них. На то, что они будут всегда говорить мне правду и надеюсь во всех отношениях".
Мягкие губы поцеловали кончик пальца на них. "Это так".
"Хорошо. Тогда давай сообщим новости нашим людям и пойдем куда-нибудь, где сможем поговорить более частным образом. Я думаю, ты все же сделаешь из меня интересного собеседника".
Глава 36
По возвращении в тронный зал Совет амазонок и офицеры Завоевателя нашли своих правителей в отличном настроении. Обе довольно улыбались. Стороны были удивлены тем, как быстро их лидеры пришли к согласию в том, что, они думали, было непримиримой позицией. Палаемон и Клэймер разговаривали в углу, очевидно обсуждая детали нового соглашения, в то время как Королева и Завоеватель вместе сидели за столом. От Эпонин не укрылось, как близко они держались друг к другу и улыбались.
"Эфини, ты могла бы подойти сюда, пожалуйста?" – позвала овдовевшую амазонку Клэймер.
Тряхнув светлыми кудряшками, женщина удивленно посмотрела на жрицу, но сразу же присоединилась к ним.
Несмотря на непреодолимое желание прикоснуться к Завоевателю, Габриэль как могла, сдерживала себя. Требовалась вся ее сила воли, чтобы не рассмеяться вслух и не захлопать в ладоши. Она чувствовала себя слишком молодой и неопытной, и, несомненно, слишком юной, чтобы быть королевой воинственных амазонок.
Интересно, видела ли Артемида иронию в том, что ее Королева любит самого страшного врага своей нации или, возможно, именно в этом и состоял план богини с самого начала. Эта мысль испугала Габриэль. Ей стало не по себе от одного только предположения, что она и Зена были частью небольшого заговора среди богов: своего рода способом Артемиды нанести ответный удар по Аресу. Зена, бесспорно, принадлежала богу войны. Габриэль стала свидетелем этому на поле битвы. Ей по настоящему было страшно, когда она стояла наверху склона и наблюдала за битвой, пытаясь определить местонахождение Завоевателя среди сражающихся. Всякий раз, когда ей это удавалось, у нее останавливалось сердце. Молодая женщина оказалась не готова к бесчеловечности вооруженного столкновения. Одно дело – мелкие военачальники и работорговцы в Греции, но совсем другое – три армии, сражающиеся на поле боя.
