Текст книги "Последствия: Древо жизни (ЛП)"
Автор книги: XWPFanatic
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
Не воодушевляющее заявление, на которое я надеялась, но я возьму то, что могу получить. Габриэль расправила плечи, регулируя вес ответственности, который ощутимо давил на них. "Хорошо, Эпонин. Ты и я встречаемся с Палаемоном, чтобы обсудить наши планы".
Часть VII
Глава 32
С приближением рассвета ночное небо стало светлеть. Уверенно управляя лошадью, Зена неторопливо передвигалась от одного отряда к другому. Именно ее присутствие среди солдат давало им уверенность в победе. Ни один из них никогда не видел, чтобы их Генерала победили. Завоеватель не потерпела ни одного поражения в своих сражениях за Грецию. Того же они ожидали и в Эфесе.
План Зены был прост и безжалостен. Двести солдат, сто из которых были представителями ее отборной Королевской Гвардии, были рассредоточены вдоль южной дороги. Для засады она выбрала Сепианский перевал. Было небольшое сомнение в том, что римляне пошлют вперед разведчиков. Но если это произойдет, тогда ее люди должны были тихо уничтожить их после того, как они целыми и невредимыми минуют Сепианский перевал. Как только караван с оружием окажется целиком в проходе, ее солдаты должны наглухо запечатать оба конца, зажав римлян внутри. После этого будет совсем просто послать на них сверху дождь стрел, пока все не погибнут.
Подъехав к отряду, отвечающему за отрезание путей к отступлению римлян, Завоеватель присоединилась к солдатам, встав в круг, который они образовали. "Хороший день для сражения", – высказал свое мнение командир отряда.
На губах Завоевателя заиграла дикая улыбка. "Да. Хороший день для Цезаря узнать свое место".
Один из молодых офицеров набрался храбрости и обратился к правительнице: "Когда мы возьмем Рим, моя Госпожа?"
Зена посмотрела на молодого человека, задавшего вопрос. Это был тот же самый солдат, который вчера утром довольно исправно прислуживал ей возле храма. "Как твое имя?"
"Минон, моя Госпожа".
"Минон, когда мы вернемся в Грецию, ты должен тренироваться с Пала…" – Зена заколебалась, вспомнив, где находился ее капитан в настоящее время и, не зная, где его можно будет найти завтра. Отбросив в сторону посторонние мысли, она снова обратила свое внимание к ожидающему солдату: – "Ты должен тренироваться с Капитаном Гвардейцев, чтобы помочь руководить нашим нападением на оплот Цезаря".
Лицо молодого человека преобразилось от волнения и гордости. "Да, моя Госпожа. Благодарю вас".
"Всегда есть место для еще одного хорошего командира. Каждый, кто хочет увидеть поражение Цезаря, как я – добро пожаловать со мной в Рим". – Перед тем как проститься, она еще раз напомнила командиру отряда о его задаче: "Убедись, что задержал солдат Цезаря здесь. Я не хочу, чтобы они сбежали".
"Наши мечи принадлежат вам, Завоеватель. Мы не подведем вас".
Вскочив на лошадь, Зена в последний раз взглянула на своих солдат. "Сегодня мы создаем легенды, которые будем рассказывать своим внукам. Не забудьте попасть в список героев". – Прищелкнув языком, она развернула лошадь и направилась к следующему лагерю.
Брут и четыре всадника стояли в самом начале дороги, которая вела к Сепианскому перевалу. "Выясните, говорила ли гречанка правду. Если да, то я хочу знать точно, что ждет нас там. У вас есть три часа. Пошли!" – Шлепнув одну из лошадей по боку, он проводил взглядом покинувших его разведчиков.
"Я не понимаю, почему я не могу носить то, в чем была раньше", – возразила Габриэль, чувствуя себя чрезвычайно неловко в новой одежде.
"Если вы – Королева, то вы и должны выглядеть как Королева, поскольку ведете свой народ сражаться". – Клэймер поправила ремешок на церемониальной одежде и окинула молодую женщину оценивающим взглядом. Думаю, в этом наряде у нее будет несколько больше последователей. Новая одежда Королевы состояла из низко посаженной на бедра короткой кожаной юбки, показывающей ноги, на которых почти не осталось следов предшествующих повреждений, и небольшого топика, придававшего объем и без того обильной груди. Немного загораживало обзор множество бусинок и ожерелий из камней, указывающих на ранг и членство в нации амазонок. Клэймер взглянула на Эпонин, у которой, несомненно, были некоторые проблемы с речью. Пристальный взгляд широко распахнутых глаз жрицы уговорил амазонку что-либо сказать.
"Моя Королева, вы выглядите, как истинная амазонка". – Это было лучшее из того, что Эпонин удалось выдавить из себя. Что-нибудь большее могло испугать девушку, а она не хотела этого. Амазонка была очень удивленна тем, что одежда, которую до этого носила молодая женщина, скрывала такую красивую фигуру.
В этот момент вернулась Солари, чтобы сообщить о готовности армии. Она остановилась, заметив произошедшие изменения, и одобрительно кивнула, прежде чем сообщить: "Моя Королева, о детях, кормящих матерях, учителях и стариках позаботились. Каково ваше следующее приказание?"
Габриэль глубоко вздохнула, размышляя. "Созови воинов и лекарей. Мы должны многое с ними обсудить".
Глава 33
Колонна с оружием медленно поднималась вверх по южной дороге, с каждой минутой приближаясь к перевалу. Четыре тяжелых, крытых повозки сердито поскрипывали, прогибаясь под весом нагруженного на них оружия. Каждую – тянула упряжка из четырех взмыленных лошадей. Животные с трудом справлялись с тяжестью груза и необходимостью поднимать его в гору. К этому добавлялась жара. Местный климат был теплым даже в начале весны, и нынешнее утро тоже выдалось солнечным и безоблачным, оставлявшим людей и животных без защиты от палящих лучей Гелиоса.
Впереди каждой повозки шел отряд, состоявший из двадцати вооруженных солдат и четырех всадников. В целом, сто римских солдат сопровождали драгоценный груз. Примерно за час до них по этой дороге проскакал отряд разведчиков, который должен был убедиться, что путь свободен и Завоеватель не приготовила им ловушки.
Долгое время этот торговый маршрут был любимым среди бандитов Эфеса. Узкая и крутая дорога, ведущая в горы, была утомительной как для людей, так и животных. Пролегавший по горным вершинам Сепианский перевал издавна слыл смертельным среди торговцев. И хотя дорога расширялась немного, но, проходя через разрыв в горной цепи, превращалась в узкий проход открытый сверху для нападения, в котором путешественники всегда были отданы на милость провидению, не зная чего ждать за следующим поворотом. Единственными возможными вариантами здесь было либо идти вперед, либо отступить или попытаться подняться на окружающие скалы.
Солдаты Завоевателя получили строгий приказ не нападать на передовой отряд, пока они не минуют узкий участок. Но минут через пятнадцать, после того как разведчики выедут из прохода, ее люди нападут из засады и расправятся с ними. Это дало бы ее войскам какое-то время, чтобы спуститься в расселину и наглухо запечатать оба конца, как только намеченная жертва окажется внутри ловушки. Затем ее лучники пустят сверху смертоносный дождь из стрел и перебьют основную часть римлян. После этого ее пехотинцам останется только найти выживших и закончить работу.
Ах, Цезарь, ты чувствуешь, как я наступаю тебе на пятки? Я не могу дождаться того момента, когда поднесу клинок к твоему горлу и, заглянув в твои глаза, проведу своим мечом по незащищенной коже. Я буду смеяться, когда ты испустишь последний вздох. Твое древо смерти не убило меня, а принесло плоды мщения.
Тело Завоевателя подрагивало от волнения, пока она ожидала своего часа наверху отвесного обрыва. Она видела, как последний из разведчиков миновал проход, и ждала сигнала об их устранении. Было бы намного спокойнее иметь под своим началом Палаемона и Сэфан в предстоящей операции, но она проинструктировала Чэрис об ее обязанностях, и сама взяла на себя командование главными силами. И хотя сложившаяся ситуация была далеко не идеальной, но Завоеватель была уверена в своей победе.
Солнце ощутимо припекало спину, расслабляя мускулы под броней, согревая их для предстоящего сражения. Скоро Цезарь потерпит поражение. Не успела Зена подумать об этом, как вдруг почувствовала, что что-то идет не так.
Отблеск света, пойманный краем глаза, привлек ее внимание к юго-западному направлению. Там она увидела еще около сотни римских солдат, поднимающихся вверх по склону и готовящихся напасть на ее воинов. Их появление с этой стороны подсказало Зене, что ее противник был проинформирован о ее планах. Ведь если смотреть с дороги, она и ее люди были практически невидны среди скал и расщелин, окружающих перевал.
С римскими войсками, поднимавшимися вверх по дороге и склону, ее люди фактически оказались в ловушке. У них было только два выбора: либо спуститься вниз по склону и вступить в бой на равнине, либо спуститься в проход и биться там. Если бы она собрала все свое войско и вступила в бой с вооруженным отрядом, заходящим с тыла, то колонна с оружием выскользнула бы у нее из рук. Если же она продолжит нападение согласно своему плану, то подставит для нападения свою спину. Если же она разделит свои войска, то рискует потерять и колонну с оружием, и своих людей.
Зене не нравился ни один из вариантов. Ее мозг устроил войну сам с собой, пытаясь определить виновных в предательстве и разглашении ее планов римлянам, отбирая вероятных подозреваемых – Габриэль, Палаемона, Проконсула, Салмонея, даже Сэфан, хотя она оставила ее умирать. Зена яростно помотала головой, отгоняя подобные мысли. В данный момент они были излишни и пусты. Как только она выживет, она сможет наказать предателя. И она сделает это. А теперь ей предстоит вести своих солдат к победе более трудным путем, чем предполагалось.
Взглянув на восток, Завоеватель убедилась, что сигнала от группы, которой было приказано напасть на разведчиков, все еще не было видно. Что-то и там пошло не так как надо. Не имея возможности контактировать с отрядами, находящимися на нижнем участке тропы, которым предстояло отрезать отступление колонны, у Зены оставалась только сотня солдат, которые она могла выставить против сил в два раза превосходящих ее. Сил, приближающихся к ней с двух направлений, включая колонну с более чем достаточным количеством оружия, чтобы отбить атаку.
Завоеватель схватила за кожаный нагрудник молодого солдата стоявшего рядом с ней. "Я хочу, чтобы ты нашел второй отряд и сказал Чэрис, что ей поручается напасть на колонну. Она может командовать только своим и третьим отрядом. Остальную часть войск я возьму с собой на юго-западную равнину. Цезарь атакует нас с тыла. Она не должна позволить ускользнуть оружию. Ты понял?" – Когда он утвердительно кивнул, она оттолкнула его, отправляя исполнить приказ. Отряд Чэрис находился на дальней стороне расщелины. Им не грозил объявившийся римский отряд, и они все еще не были видны для колонны с оружием.
Зена снова перевела взгляд на римлян, подбирающихся к ним снизу. У нее было всего три отряда, с которыми предстояло победить превосходящего ее по численности врага. Еще три отряда находилось в начале прохода, собираясь закрыть его за людьми Цезаря и два других в противоположном конце, которые, если они действовали согласно плану, запечатывали свой участок в этот момент.
Внимательно оглядев стоявших вокруг нее солдат, Завоеватель попыталась найти самого молодого и шустрого. Заметив лучника в легкой броне, она жестом подозвала его к себе. "Ты можешь быстро бегать, солдат?"
"Я получил приз на Коринфских играх в прошлом году, моя Госпожа".
"Хорошо. Вот тебе новое задание: я хочу, чтобы ты спустился вниз и добрался до отряда, которым командует Кэйфер. Скажи ему, чтобы он немедленно вместе со своими людьми двигался на юго-запад и присоединился там ко мне на поле боя".
Глаза молодого солдата стали шире, когда он понял что влечет за собой это задание. Ему предстояло или обежать вокруг, или промчаться прямо перед носом у приближающейся колонны с оружием. Одна хорошо нацеленная и правильно пущенная стрела может закончить этот забег. "Да, моя Госпожа".
Зена крепко сжала его плечо и, наклонив голову, встретилась с ним пристальным взглядом. "Когда мы с победой вернемся в Грецию, я лично возложу на тебя золотые лавры".
Страх в его глазах исчез, причиной этому было доверие Завоевателя. "Это будет честь для меня, моя Госпожа. Я не подведу вас".
"Твои товарищи и я рассчитываем на это. А теперь иди!" – Молодой человек бросился вперед, даже не оглянувшись. Холодные голубые глаза Зены окинули пристальным взглядом оставшихся. "Скажите мне, сколько римских солдат равняются одному греческому?"
Сержант ее Королевской гвардии шумно сплюнул на землю, нарушив тишину: "Десять римлян не стоят даже одного из нас, моя Госпожа".
"Остальные согласны с этим?" – Дружный хор голосов приветствовал ее слух. – "Отлично. Тогда это будет легкая битва". – Она указала туда, где теперь был отчетливо виден направлявшийся к ним вооруженный отряд римлян. "Кажется, Цезарь знает, что мы здесь. Поэтому мы спустимся вниз и остановим его боевых псов. Эгнон, твой отряд идет со мной. Ментаклес и Графон, вы будете правым и левым флангом. Не позволяйте никому сбежать. Чэрис и ее отряды остановят колонну. И мы отпразднуем полный разгром Цезаря и его людей". – В конце своей речи Завоеватель достала меч. Металл запел, когда она вытаскивала его из кожаных ножен.
Скоро воздух вокруг нее заполнился металлическим лязгом, выпускаемых на волю клинков, сопровождаемый бликами света, когда солнце попадало на их гладкую поверхность. Указывая мечом, Завоеватель разделила войска и начала спускаться вниз, чтобы встретиться со своими противниками.
Горячая кровь стремительно неслась по ее венам, посылая тепло к конечностям. Предчувствуя сражение, ее пальцы обхватили рукоятку меча с уверенностью, рожденной многочисленными победами. Оружие казалась продолжением ее руки, как будто плоть и металл сформовались в одно целое еще в утробе ее матери. Так всегда было для Завоевателя. Она никогда не бросала свое оружие, и меч никогда непреднамеренно не покидал ее руки. Ни один человек не смог победить ее в сражении, и в будущем такого тоже не произойдет. Она это знала точно. Это была ее судьба управлять Грецией, управлять Римом и каждым местом, с которым ее, как правило, связывали чувства и мысли. Ничто не могло лишить ее предвидения, которым она обладала. И никто и никогда не помешает ее мечтам. Цезарь пытался прежде, но вместо этого породил для себя опасного противника, женщину, чья воля была несгибаемой и твердой как те гвозди, которыми она была прибита к кресту. Кресту, который был предназначен покончить с ней, а вместо этого ознаменовал ее рождение. Когда-то Лао Ma правильно сказала, что она была чистой энергией.
Ведя своих солдат на битву, Зена знала, что потребуется вся ее энергия, чтобы одержать победу. Ее люди были разрознены и не могли помочь друг другу. Ее первоначальный план сжать Цезаря в крепких смертельных объятьях, провалился. Она была вынуждена рассредоточить своих людей, чтобы принять его вызов.
Оказавшись в сотне шагов от первой линии атакующих, Зена остановилась на вершине небольшого возвышения и подняла меч над головой. Неподвижно застыв под солнечными лучами, она увидела войско перед собой. Увиденное заставило бы менее опытного полководца дрогнуть, поскольку теперь ее глазам предстало то, что было скрыто во время спуска со склона: другую сотню римлян в резерве. Их командир умело втянул ее в ловушку. Если бы она знала, что ей будут противостоять двести солдат против ее шестидесяти, она бы лучше спустилась в проход, окончательно перекрыла его и, подождав, напала бы на колонну с оружием, когда та переместилась поближе к Сирии.
Зена почувствовала, как страх охватывает ее солдат. Не оборачиваясь, она взмахнула мечом, приглашая их к бою. "Выбирайте свои десять человек и преподайте им урок. Пусть они увидят, что греческий солдат может сделать с теми, кто бросает ему вызов", – и с криком бросилась вперед прямо в гущу неприятеля. Ее солдаты подхватили ее клич и поспешили вслед за ней.
Завоеватель знала, что первый убитый ею был важен в любой битве. Двигаясь вперед, она выбрала себе жертву: самого выделяющегося солдата в первом ряду нападающих. Римлянин был на голову выше своих товарищей и носил алый плащ. Хотя последнее обстоятельство несколько разочаровало Зену, поскольку на красном не так хорошо видно, как льется кровь. Для того чтобы придать эффекта своим действиям ей придется обезглавить его, решила она. В этом случае его смерть придаст мужества ее солдатам.
Сосредоточившись исключительно на своей предполагаемой жертве, Завоеватель уверенно двинулась к нему навстречу. Другие римляне тоже повернули к ней, но она не обращала на них никакого внимания. Если бы они подобрались к ней на расстояние удара, они были бы так же мертвы, как и солдат в алом плаще.
Именно столкновение их мечей послужило началом сражения. Используя преимущество, которое давала ей возможность биться под гору, Зена провела серию мощных атак, направленных на противника сверху, намереваясь лишить его равновесия. Его движения были быстры, и он умело отбил все ее удары, однако должен был сделать небольшой шаг назад. Этот шаг стоил ему хорошей позиции, и Завоеватель тут же воспользовалась этим, ударив его в колено. Они оба услышали, как хрустнули кости под закрытой доспехами ногой. Не в состоянии выдержать вес тела, его колено подкосилось, и он опустился на землю. Молниеносно развернувшись, Зена одним ударом своего меча снесла ему голову.
Теплая кровь фонтаном брызнула на нее. Часть липкой жидкости потекла вниз по ее ноге и ботинкам. Она наклонилась и схватилась за шлем все еще скрепленный под подбородком своего мертвого владельца. Приподняв его, отчего еще больше крови вылилось на землю и оставило дорожку на ее левой руке, она метнула отсеченную голову в следующую цепь римлян надвигавшихся на них.
И снова она выбрала себе новую жертву. Впереди была женщина, ритуальные шрамы которой выдавали в ней амазонку из Северной Греции. Зена почувствовала, как закипает ее кровь от одной только мысли, что кто-то из греков может поднять свое оружие против нее. То, что она была амазонкой и боролась под флагом Цезаря, только разжигало ее гнев.
Женщина почувствовала внимание Завоевателя. Это был момент, которого она ждала, причиной, по которой она позволила продать себя в услужение Риму. Вся Греция знала о ненависти Завоевателя к Цезарю. Встреча греческих и римских солдаты на поле боя была неизбежной. И Эмари хотела своей рукой убить женщину, которая уничтожила ее деревню.
"Артемида, сохрани меня!" – прокричала Эмари и вступила в бой с той, кого ненавидела больше всего на свете.
Зена рассмеялась, зная, что просьбы богам – бесполезное занятие. Они помогали только по прихоти, и никогда по необходимости. Если амазонке для защиты нужна Артемида, тогда эта женщина стояла наверху своей собственной могилы.
Скоро звук их скрестившихся мечей слился воедино с остальными. Повышенная чувствительность Зены, говорила ей, что ее люди несут потери, поскольку их враг превосходил их в четыре раза по численности. Многие римляне просто окружали одного из ее солдат и расправлялись с ним без усилий, немедленно переходя к следующему. Те, кто выжили, были членами ее Королевской гвардии, которая была обучена бороться спиной к спине и плечом к плечу друг к другу. Именно Македонский контингент стремительно убывал на поле боя. В будущем она проследит, чтобы Чэрис научила своих солдат соответствующим навыкам ведения борьбы, когда они вернуться домой. По крайней мере, тех, кто останется в живых.
Скользящий удар по левому плечу заставил ее мысли вернуться исключительно к своему противнику. Боль всегда служила в качестве напоминания о реальности в битве. А последующие шрамы напоминали о победе, и предупреждали о том, что не следует отвлекаться.
"Гречанка борется против Греции?" – с насмешкой поинтересовалась Зена, когда их мечи скрестились.
Эмари отрицательно помотала головой. "Гречанка борется за Грецию, завершая то, что начал Цезарь".
"Что Цезарь начал", – возразила Зена, стараясь отвлечь свою противницу, – "было безумием". – Резким движением она бросила кинжал, который прятала у левого запястья, женщине в горло.
Вырвав нож из своей плоти, амазонка образовала большую рану. Схватившись за горло, она упала на землю и, кашляя кровью, прохрипела ей вслед свои проклятья.
Но Зена не останавливаясь, двинулась дальше, выискивая следующего римлянина, который должен был умереть.
Глава 34
Картина, представшая глазам Габриэль, не на шутку потрясла ее. На разрозненное войско Завоевателя наседали изрядно превосходящие его численностью римляне. Общее сражение разбилось на два отдельных: одно разгорелось на дороге, другое развернулось на юго-западной равнине. И ни на одном ситуация для войск Завоевателя не выглядела хорошо; многие из ее солдат погибли.
Зене вместе с небольшой горсткой людей, сражавшихся на равнине, пришлось отступить вверх по склону. Бросившиеся за ними римляне, проходя мимо своих раненых, стали собирать их и сносить вниз к своим целителям. Было очевидно, что сражение возобновится, как только они покончат с этой задачей.
На дороге же бой продолжался. Лучники, имевшиеся у обеих армий, засели на стенах ущелья и мешали разгореться рукопашному бою. Они быстро подавляли отдельные стычки, возникавшие то тут, то там. Множество солдат погибло в результате этого, и в основном это были греки. Сердце Габриэль разрывалось от боли, наполняясь горечью потери за мужчин и женщин, с которыми ей довелось путешествовать.
Габриэль повернулась к Палаемону: "Как мы можем помочь ей?"
Их армия, кроме капитана, насчитывала еще сто двадцать амазонок. "Мы нападем на римлян с тыла. Затем разделимся и окажем поддержку на обоих направлениях". – Он посмотрел на Эпонин, надеясь на принятие этого плана.
"Так мы и сделаем", – согласно кивнула та.
Когда амазонки военным строем направились к полю боя, Габриэль остановила Эпонин, схватив ее за плечо. "Они понимают, что не должны вредить Завоевателю, поскольку мы здесь, чтобы помочь ей?"
"Моя Королева", – ответила Эпонин, указывая на марширующих мимо них женщин, – "это хорошо обученные и благородные воины. Если их Королева отдает им приказ, они подчиняются ему, даже под страхом смерти. Завоевателю ничего не грозит, поскольку она под вашей защитой".
Габриэль одобрительно кивнула: "Ладно, только пусть подольше помнят об этом". – Без дальнейших обсуждений, новая Королева пристроилась к своему войску и зашагала вперед вместе с ними.
Зена прошлась между своих солдат, которые все еще могли сражаться. Их осталось не так много – восемнадцать. И каждый носил на себе физические отметины после тяжелой битвы. Она пыталась не думать о предательстве, которое вызвало гибель ее людей, это бы только свело на нет ее концентрацию. Заметив, что римляне почти закончили очищать поле боя, она остановилась посредине своего немногочисленного отряда и вытерла кровь с меча.
"Отлично, меньше солдат, больше чести каждому из нас". – Взмахнув мечом, она указала на поле боя. – "Мы все будем носить шрамы сегодняшней битвы. И с гордостью будем показывать их в старости, и рассказывать о них нашим детям". – Она пристально смотрела в глаза своих солдат, желая вселить в них мужество. Сегодня – я не умру, я знаю это. Сегодняшний день несет что-то большее. "Ваши дети узнают имена тех, кто сегодня сражался здесь. Мы расскажем историю о нашей победе им и их детям, и нас запомнят. И лишь немногие из нас смогут вспомнить этот день. Солдаты, которых нет с нами сегодня, будут завидовать нашей славе и проклинать богов за то, что их нет рядом. И все же нам не хотелось бы делить эту победу с ними. Разве это победа, если бы за нами было подавляющее превосходство? Но сегодня вы можете выстоять в трудной борьбе и занять свое место в зале героев. Сегодня вы можете доказать, что были рождены солдатами. Сегодня вы можете заработать право впоследствии называться Другом Греции, моим другом, солдатом с правами и привилегиями, добытыми потом и кровью. Мои братья мертвы, но вы можете стать мне братьями, когда будете сражаться рядом со мной, приближая нашу победу".
"Победа!" – прокричал Эгнон, вскакивая на ноги, переполненный свежей энергией.
"За Завоевателя!" – провозгласил Ментаклес.
"Слава!" – воскликнул Графон, размахивая мечом в воздухе, будто бы уничтожая воображаемых римлян.
"Смерть Риму!" – провозгласила Зена, ведя их вновь в атаку на врага.
Палаемон и Эпонин бок о бок продвигались вперед через ряды противостоящих им римлян. Их стили ведения боя давали им возможность легко взаимодействовать друг с другом. Дикая и жестокая Эпонин всегда искала очередного противника, в то время как Палаемон – методично и непреклонно, находил коридор среди сражающихся, ведущий к другой стороне.
Остальная часть амазонок бросилась в драку с завидной энергией. Казалось, они забыли, что помогали Разрушителю Наций. Жажда крови пересилила все остальные чувства. Слишком долгое время амазонкам пришлось бездействовать. В Эфесе, где находился храм Артемиды, им никто не угрожал. За мирное время, Террис подготовила их к войне. Это было первое настоящее испытание их подготовленности, и они собирались не посрамить ее память.
Очень быстро арьергард римлян был уничтожен. Солдаты не ожидали нападения, полагая, что их единственный враг уже поглощен битвой. Их высокомерие привело их к поражению, поскольку вскоре весь отряд полег на поле боя.
Армия амазонок продвинулась вперед и разделилась: половина направилась вниз к равнине, остальные направились вверх по тропе к Сепианскому перевалу. Эпонин повела отряд вниз, считая битву более ожесточенной на этом направлении. Она поклялась, как командующий армии амазонок, что никогда не пошлет ни одну из своих сестер на битву, в которой боялась участвовать сама.
Услышав крики на верхней дороге, Зена посмотрела в том направление. Именно тогда она увидела амазонок выстраивающихся в боевой порядок вокруг ее армии, половина из которых направлялась к ее солдатам на перевале, другая – спускалась, чтобы напасть на нее.
Наклонившись, она вырвала копье из рук мертвого римлянина и приготовилась запустить его в первую амазонку, приблизившуюся к ее людям. Это всегда было ее привилегией пустить первую кровь, заявляя о своей руководящей роли с самого начала. Зена отвела руку назад и тщательно сбалансировала копье, прицеливаясь. Однако, когда она была готова метнуть его, она определила Палаемона среди амазонок.
В том же самый момент капитан увидел Завоевателя и немедленно разгадал ее намеренья. Было очевидно, что ее действия приведут к восстанию амазонок. Если объект, которому они оказывают помощь, начнет с убийства одной из них, они, скорее всего, выступят против своей новой Королевы. Палаемон быстро поднял левый кулак к груди и, дважды ударив по ней, вытянул его в направлении Зены. Это был старый сигнал в Королевской гвардии, показывающий преданность Завоевателю. Он молился, чтобы Зена поверила ему.
Его действия заставили Завоевателя остановиться. Удерживая цель на возглавлявшей амазонок воительнице, она ждала, наблюдая за тем, с кем женщина вступит в бой, когда пересечет поле. Если бы она сделала даже малейшее движение по отношению к ее солдатам, она без сожаления метнула бы в нее копье.
Эпонин чувствовала, как энергия битвы струится по ее жилам. Ее сильные ноги с каждой секундой приближали ее к римскому войску на равнине. У Завоевателя осталось меньше двух десятков сражающихся солдат, другие были либо мертвы, либо ранены. Но я собираюсь уравнять разницу, – мысленно позлорадствовала Эпонин. Испустив воинственный клич, она направилась к первому римлянину, которой к своему несчастью стоял у нее на пути. У него не хватило времени отразить ее сокрушительное нападение, и вскоре он лежал на земле, отчаянно пытаясь в последние минуты перед смертью вложить свои внутренности туда, где они были до этого.
Внезапно, Эпонин почувствовала перемещение воздуха рядом со своей рукой, а затем услышала звук пробиваемой плоти, когда копье пронзило римлянина, возникшего у нее за спиной. Окинув взглядом поле боя, она увидела, как Разрушитель поднимает свой меч в приветственном жесте. Эпонин знала, что это был ее способ приветствовать амазонок как союзников в сражении, хотя она испытывала крайне неприятное чувство находиться в долгу у правительницы Греции. В ответ она подняла собственный меч, перед тем как погрузила его в следующего приблизившегося римлянина. Она надеялась, что это был удачный день для борьбы.
Наверху склона Клэймер едва удавалось удерживать Габриэль на месте. Молодая женщина стремилась отправиться на поле боя. "Моя Королева, мы должны оставаться здесь. Нация получает силу, когда может видеть свою Королеву".
"Они могут увидеть меня там, внизу", – прорычала Габриэль. Ее глаза постоянно следили за перемещениями Завоевателя.
"Моя Королева", – мягко произнесла Клэймер, обвивая слабой рукой плечи молодой женщины, – "Вы – не воин. Что хорошего это принесло бы вам или нам, если бы вы пошли туда? Стойте здесь; наградите ваших воинов, решив кому оказать специальную честь на празднике победы сегодня вечером, и будьте вождем Амазонок. Со временем мы можем научить вас воинскому искусству. Но не сегодня".
"Она должна жить", – прошептала Габриэль.
"Моя Королева, я видела ее в сражении прежде, никто не сравнится с ней", – голос жрицы дрожал от эмоций, когда ее память, предоставила ей картину последнего раза, когда она видела Зену в битве, со свежей кровью ее супруги на мече.
Зеленые глаза уставились на жрицу. "Вы ненавидите меня за то, что я заставила амазонок помочь ей? Вы видели ее в битве, когда она сражалась против вас, правильно?"
Жрица с трудом кивнула. "Да. Я видела, как она уничтожила несколько наших деревень. Мы отступили со своих северных земель, но оказалось, она напала на наши западные деревни. Затем мы едва успели добраться до наших восточных деревень и перебраться через Эгейское море в Эфес прежде, чем она убила нас всех. Моя супруга была тяжело ранена в последнем сражении. Она так никогда и не оправилась. Зена убила ее, просто это заняло чуть больше времени".
"Мне так жаль".
Клэймер кивнула и похлопала потихоньку Габриэль по руке. "Я узнала, что ненависть приносит больше вреда мне самой, чем человеку, которого я ненавижу. Я не опозорю память Калии таким образом. Я все еще надеюсь, что она будет той, кто приветствует меня в Элизии. (Элизий – в античной мифологии загробный мир, где блаженствуют праведники) Но признаюсь, мое видение, в котором ты наносишь ей поражение, не сделало меня несчастной".
