355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Violetblackish » Тринадцатый ученик Дьявола (СИ) » Текст книги (страница 8)
Тринадцатый ученик Дьявола (СИ)
  • Текст добавлен: 19 октября 2021, 20:02

Текст книги "Тринадцатый ученик Дьявола (СИ)"


Автор книги: Violetblackish



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

На другом конце зеркального туннеля стоял молодой человек с огромной книгой. Его волосы торчали во все стороны, а сам он был полностью увлечен чтением и не замечал Йохана, который тоже застыл в нерешительности. Треск усилился и туннель стал обрушиваться. Звон стекла заполнил все вокруг. Огромный кривой осколок, падая, располосовал Йохану скулу, и он вскрикнул. В этот момент незнакомец вскинул голову и уперся в Йохана взглядом странных, внимательных глаз. Судя по выражению лица, он оказался удивлен даже больше самого Йохана. Молодой человек было открыл рот и шагнул вперед к нему, но в этот момент все окончательно стало разлетаться на куски. Стены гудели, лопались и тряслись. Йохан закрыл лицо руками, чтобы не лишиться зрения, и повалился на пол за миг до того, как оглушительный взрыв потряс все пространство. Еще мгновение, и мир Йохана погрузился в темноту.

========== Глава Тринадцатая, в которой мы снова возвращаемся к Ноэлю и узнаем, почему Красный лес называют именно так ==========

– Почему этот лес называют Красным? Тут вообще все не красное, а совершенно зеленое.

Ноэль по привычке вертел головой направо и налево. Даже назад успевал оглядываться ежеминутно. Словом, смотрел куда угодно, только не под ноги. Результат не заставил себя ждать. Уже через секунду он зацепил сапогом какой-то витиеватый корень и полетел носом в траву раньше, чем успел что-то понять или хотя бы руки выставить.

– М-да! – философски изрек следовавший за ним Фурло, не предпринимая попыток помочь Ноэлю подняться с земли. Вместо этого остановился неподалеку и стал методично обдирать налипший репей с роскошного пушистого хвоста, ибо едва они вступили в лес, он вернул себе прежнее обличье. Теперь они уже вторые сутки блуждали по густым зарослям, постоянно сбиваясь с пути и теряя и так практически неразличимую тропинку. – И вот это надежда современного магического мира. Будущее всего колдовского, так сказать!

Ноэль сел на задницу и подтянул к себе колени, внимательно рассматривая узловатую корягу, которая неожиданно остановила его путь.

– Я готов поклясться, что этот проклятый корешок сам схватил меня за ногу, – пробормотал он, впрочем ни к кому конкретно не обращаясь. – С этим лесом, между прочим, все нечисто. У меня такое ощущение, что нас старательно уводят в другую сторону. Ты уверен, что мы правильно идем?

– Как я могу быть уверен? – взорвался Фурло. – У нас ни адреса, никакой другой информации, только имена людей, о которых тут каждый рассказывает абсолютно разное! Да еще при этом и машут все в противоположных направлениях.

Ноэль снова повертел головой и весело предложил насупившемуся спутнику:

– Ну не ной, старина. Знаю, ты измучился второй год мотаться со мною по свету, но осталась последняя пара имен из списка. А это значит, что мы почти у цели. Всех остальных мы уже проверили.

Фурло подавил тяжелый вздох и плюхнулся рядом. Озвученное было правдой. К этому моменту они проверили четыре регистрационные записи о рождении младенцев по имени Ноэль. Учитывая, что на бланке, который Ноэль выдрал из книги в Архиве вечности, значились только имена родителей, а никак не их адреса, информацию приходилось добывать по крупицам. Но так или иначе, к этому времени они уже познакомились с четырьмя Ноэлями: сборщиком налогов, веселым забулдыгой, карликом на кривых коротких ногах и продавцом рыбы. Кем бы ни оказывался тот или иной тезка, семьи, в которых они родились, встречали нежданных визитеров с легким испугом и сильным недоумением. А разочарование, испытываемое Ноэлем после каждой неудачи, все росло. Так же как и надежда на то, что следующий Ноэль не найдется, а обнаружится безутешная пара, удручённая отсутствием в их жизни сына. Однако вот уже четверо живых и здоровых Ноэлей, той или иной степени помятости, было опрошено, и все как один оказались на своем месте. Оставалась последняя пара родителей и последний шанс, и чем ближе они с Фурло подбирались к разгадке, тем сильнее колотилось у Ноэля сердце. Возможность наконец-то встретиться со своими родителями и опасение за то, что их уже нет в живых, жгло ему душу.

Ноэль оглянулся. Вокруг буйствовали краски и запахи. Ажурная вязь листьев дерева, об которое он запнулся, спускалась почти до земли и образовывала нечто наподобие шатра, стены которого прошивало низкое вечернее солнце. Далеко в верхушках деревьев прошмыгнул ветерок, и шелест листвы рассыпался где-то совсем рядом.

– И-щ-щ-щ-и, – коснулось уха Ноэля, заставив вздрогнуть.

– Очень странный лес, – пробормотал он. Ноэль совершенно точно не чувствовал враждебности, скорее поддержку. – Знаешь, пока мы тут кружили, мне пару раз показалось, что лес хочет нас куда-то направить. Может, мы все же не туда идем?

– Здесь все может быть, – сонно пробормотал его напарник, которого разморило на теплой траве до такой степени, что он успел свернуться в клубочек и теперь прикрывал нос кончиком хвоста. – Это же Красный лес.

– Так что в этом лесу такого? – Ноэль, не изменяя себе, принялся задавать вопросы.

– Такой предмет как страноведение ты в школе благополучно пропустил? – лениво протянул помощник Грохана, приоткрывая один глаз.

– Ну-у-у, – протянул Ноэль, почесывая себе за ухом. Ему было уже под двадцать, но детские привычки все-таки не отпускали. – Я был занят другим, ты же помнишь.

– Помню! – буркнул Фурло таким тоном, что сразу стало понятно – воспоминания о юношеских подвигах юного мага у него самые что ни на есть яркие.

– Фурло, расскажи! – взмолился Ноэль и для пущей убедительности подергал напарника за кончик хвоста. Тот открыл один глаз и мутно воззрился на нарушителя спокойствия.

– Давай-ка сначала устроимся на ночлег, – предложил он в результате, решая, что если от Ноэля нереально отвязаться, то можно как минимум потянуть время и хорошенько отдохнуть.

Ноэль прищурился на низкое солнце, пробивающееся сквозь ветви деревьев, и вынужден был согласиться.

– Ты прав. Я чертовски устал мотаться туда-сюда. Я чувствую себя как заяц, за которым гоняется свора лис.

Фурло сладко зевнул и перекатился на спину. С удовольствием потянулся и проворчал:

– У тебя хоть две человеческие ноги, – буркнул он и пошевелил своими широкими короткими четырехпалыми конечностями. – А у меня лапки!

– У тебя амулет Грохана, – улыбнулся Ноэль, привалившись спиной к дереву. – Давно бы перекинулся в человека.

– Не люблю, я… – проворчал зверек. – Не нравится мне человеком быть. У вас там странно как-то все.

Ноэль пожал плечами и миролюбиво предложил:

– Тогда не ной, а лучше воспользуйся своими животными навыками и организуй нам ужин, раз уж мне колдовать опять запрещаешь. Предупреждаю, я в очередной раз ягоды и черствую корку хлеба, что со вчера осталась, жрать не буду! – В подтверждение ультиматума его желудок издал серию возмущенных звуков, которые были больше похожи на рев полковой трубы.

– Как я ими воспользуюсь? – возмутился Фурло.

– А я почем знаю? – хмыкнул Ноэль. – Ты же у нас кот. Ну или был им когда-то.

Затем с сомнением осмотрел вывалившего от усталости язык Фурло, покачал головой и предложил:

– Рыбы налови. Вон ручей рядом.

Откуда-то действительно доносилось журчание воды. Желудок Ноэля вновь затрубил на все лады.

– Господи, как же без магии трудно, – сокрушенно продолжал он, глядя на свои руки. По пальцам пробегали голубоватые всполохи. – Предупреждаю, если не устроишь мне достойный ужин из рыбы, я намагичу нам стол, полный самых отборных вестафских лакомств: пирогов с мясом и печенкой, баранью ногу в травах и масле, жареных копченых колбасок с картофельными клецками, запеченных в меду перепелов и кекс с ромом и изюмом…

– Ладно-ладно! – проворчал Фурло, поспешно поднимаясь и сглатывая слюну. – Только магию не трожь.

– Да когда уже мне можно будет ее трогать? – возопил Ноэль, потрясая кулаками. – Как взбесились все! В Мории нельзя. Тут нельзя!

Фурло, почти скрывшийся в зарослях, обернулся и серьезно посмотрел на него:

– В Мории ты на костер за колдовство мог попасть только через суд. А тут тебе сократят этот путь до минимума – сразу на костер пойдешь. Местный владыка сэр Дидрик колдунов и магов не то что не чтит, он их ненавидит лютой ненавистью. Так что мы с тобой в самом логове паука, мальчик мой.

И скрылся в зарослях. Ноэль нахмурился, поерзал затылком на шершавой поверхности могучего дерева, на которое опирался, и уснул.

***

Разбудил его дивный, ни с чем не сравнимый запах запеченной речной рыбы. Ноэль потянулся, разминая затекшие мышцы, и рот его мгновенно наполнился слюной. Фурло, заприметив жадный блеск в глазах, поспешил сунуть ему в руки огромный плотный лист лопуха, в который была завернута только что вытащенная из углей форель. Потом уселся рядом на большой камень.

– На-на, а то ведь пальцы сейчас отхватишь, – проворчал он, тщательно пряча в голосе заботу. – И не торопись, подавишься!

– Фурло, ты волшебник! – прошамкал с полным ртом Ноэль, обжигая пальцы, губы и язык восхитительными ломтиками рыбы. Фурло только довольно хмыкнул и, поискав в сумке флягу, протянул ее Ноэлю.

– Это с магией все просто. А вот ты попробуй без нее прожить…

– Ты обещал рассказать про Красный лес, – бесцеремонно перебил его Ноэль, облизывая пальцы. Если уж он хотел что-то узнать, то сбить его с мысли не могли никто и ничто. Даже наивкуснейший ужин. – Почему его прозвали Красным?

– Знамо дело почему, – склонил голову Фурло. – Осенью листья кленов краснеют, и лес становится красным.

– И все? – от разочарования лицо юного мага горестно вытянулось.

– А еще потому что крови тут было пролито столько, что трава покраснела, – Фурло прищурил круглые желтые глаза на танцующие в темноте языки костра, и в его зрачках отразилась преисподняя. Ноэль замер, боясь вспугнуть друга, и тот понял, что от продолжения не отвертеться. Он вздохнул еще раз, сделал щедрый глоток из фляжки и заговорил снова. – Когда-то здесь все было буквально пропитано колдовством. Именно тут творили самые знаменитые маги и волшебники. Кстати, в этих местах родился Великий Тайфель.

– Тот самый Тайфель? – насторожился Ноэль, потому что по его опыту за упоминанием имени Тайфеля обязательно следовала какая-нибудь жуть.

– Он самый, – кивнул Фурло. – Как видишь, ему пришлось проделать огромный путь, чтобы попасть в школу Грохана. А впрочем… Тебе расстояние тоже не сильно помешало совершить тот же самый путь в обратном направлении, да еще и навернуть пару-тройку кругов до кучи.

Ноэль хмыкнул, а Фурло продолжал.

– Он жил неподалеку отсюда и сюда же вернулся однажды. Отсюда же и пошли первые гонения на магов и колдунов. Вестафия страна южная, там всегда были нравы посвободнее, а люди более лояльными. Но здесь все складывалось по-иному. Тайфель был не только великим магом. Он еще и политиком был от рождения. И всегда получал то, что хотел. А хотел он тотального подчинения и господства над этим миром. Он желал остаться единственным магом на земле. Остальные маги должны были исчезнуть. И Тайфель использовал людей в своих интересах.

Ноэль поднял голову и уже хотел было почесать за ухом по своему обыкновению, но передумал и сначала как следует вытер пальцы об штаны.

– Что-то я не пойму, – нахмурился он, соображая. – Колдуна или мага можно стереть с лица земли, только если сжечь на священном костре. Тогда при чем тут кровь?

– Когда начинается массовая истерия, все человеческое стирается в душах. Остается звериное, – Фурло подергал носом, принюхиваясь к чему-то, но махнул лапой и вернулся к разговору. – А точнее в животных людей превращает страх. Когда началась охота на магов, люди как с ума посходили. Война с магами привела к тому, что погибло огромное количество тех, в ком магическое только тлело и кто своими способностями не пользовался. Но что самое ужасное, полегло огромное количество обычных людей. Любого, кто имел неосторожность показаться не таким, как все, могли схватить, и уж тогда толпа линчевала его без суда и следствия. Тех, кто врачевал, носил амулеты, закалывал одежду булавкой от сглаза… Любого. Многие в ужасе бежали в этот лес в надежде укрыться от своих преследователей, но их находили и истребляли по одному. И с той поры мало что изменилось. Нет страшнее обвинения в здешних местах, чем обвинение в колдовстве.

Ноэль вздрогнул и проворчал:

– Да я скоро вообще колдовать разучусь.

– Сэр Дидрик – один из самых богатейших и влиятельнейших людей на земле. Король наш немощен и слаб, и его мало интересует, что происходит в отдаленных уголках королевства. Главное, чтобы его покой никто не нарушал, так что миром правит горстка тех немногих, кто захватил власть в свои руки. Сэр Дидрик ярый последователь Великого Тайфеля, что неудивительно. Кто еще может помочь наварить столько золота, сколько душе угодно? – хмыкнул Фурло.

– Да уж, в интересное местечко нас завело, – пробурчал Ноэль, но огорчения в его голосе не прозвучало ни на йоту, а все по причине, что желудок от души был набит сочной жирной форелью и залит превосходным золотистым элем. Он сыто икнул и вытянулся у костра, накрываясь большим шерстяным плащом. Фурло заботливо подбросил в огонь еще пару сухих веток и оглянулся вокруг себя.

– Надо еще дров принести, – повернулся он к Ноэлю и осекся на полуслове, поскольку тот уже ровно сопел, уютно подвернув руку под голову.

– Вот ведь мальчишка, – проворчал зверек. – Никакие разговоры об ужасах не в состоянии нарушить его настрой. Может, оно и к лучшему.

И еще повздыхав и потоптавшись, он направился в лес за новой порцией сухого хвороста. Ночь предстояла долгая. Кто-кто, а уж он-то спать не собирался. Ведь кто-то должен был охранять сон Ноэля.

***

– Да что же такое! – Ноэль схватился за щеку и встал как вкопанный. – Я сейчас испепелю это дурацкое дерево! Я в третий раз за сегодняшнее утро получаю от этого леса по морде!

Фурло остановился и задумчиво уставился на него. Задуматься было из-за чего. Они проснулись, позавтракали остатками рыбы, запеченными в костре перепелиными яйцами и отправились в путь. Но чем дальше шли, тем труднее было продвигаться по лесу. Началось с того, что Ноэль чуть не выколол себе глаз, напоровшись на торчащий на уровне его головы сук. Потом ветка орешника, появившаяся из ниоткуда, хлестнула по правой щеке, и вот, буквально через считаные минуты, ему прилетело уже по левой. Теперь Ноэль стоял, дико озираясь по сторонам и потирая место ушиба.

– Ладно-ладно! Я понял! – заорал он во все горло, непонятно к кому обращаясь и вертясь вокруг своей оси. – Показывай, куда идти!

Фурло застыл, вертя ушастой головой по сторонам и пытаясь понять, к кому конкретно обращается его спутник. Не ко всему же лесу в целом? Что до Ноэля, то он наконец обессилел и перестал кружиться. И тут же замер в неподвижности. Буквально в паре десятков метров перед ними открылась широкая удобная просека, словно приглашая двигаться именно по ней. Ноэль вздохнул и махнул Фурло рукой:

– Похоже, у нас нет выбора, – подмигнул он ему и, еще раз взглянув в ту сторону, куда они намеревались идти, решительно зашагал в так настоятельно указываемом лесом направлении. Фурло вздохнул и, тяжело переваливаясь на коротких лапах, поспешил за ним.

На этот раз ничего не мешало продолжать путь, и даже напротив – широкая удобная тропа словно шла под уклоном и сама подгоняла путешественников. Сколько и куда именно нужно двигаться, Ноэль не имел ни малейшего понятия, но так как лес не оставил никаких вариантов, то все, что ему оставалось, идти вперед и никуда не сворачивать. Где-то высоко над могучими кленами давно встало солнце и время явно клонилось за полдень, как вдруг тропа оборвалась так же неожиданно, как и началась. Ноэль просто сделал еще один шаг и внезапно оказался на поляне, густо заросшей высокой травой. Прямо перед ним стоял высокий, добротный каменный дом. Сердце скакнуло вверх к горлу и обвалилось вниз, когда он понял, что в доме давно никто не живет. Ставни были плотно закрыты, дорожка к крыльцу потерялась в зеленом буйстве сорняков, ограда покосилась.

– Что за чертовщина, – пробормотал Ноэль. – Здесь лет десять, а то и двадцать никто не живет!

Он направился вокруг дома, внимательно осматривая все вокруг, но дом был вполне себе обычным, если не считать места, в котором он стоял. Ведь кому бы взбрело в голову селиться в лесной глуши? Закончив обход, Ноэль ступил на крыльцо и толкнул дверь внутрь. Все вокруг заросло паутиной и покрылось пылью, но видно было, что когда-то здесь жила обычная семья. Обстановка была скромной и простой: стол, стулья, очаг, утварь на полках, лестница наверх, но туда ему идти не хотелось совершенно. Напротив, вид пришедшего в разорение домашнего очага вызывал тоску до такой степени, что хотелось поскорее выбраться наружу. Он шагнул обратно на крыльцо и чуть не подпрыгнул, потому что вместо Фурло на него смотрел смешной коренастый трактирщик с волосами, заплетенными в тоненькую косичку. Применить оборотный кулон Грохана осторожный Фурло мог только в одном случае: они были не одни. В подтверждение этой догадки тот аккуратно показал глазами на деревья по кромке опушки. Ноэль скосил глаза, но ничего не заметил и снова вопросительно глянул на Фурло. Тот засемафорил ему в сторону леса с удвоенной силой. Ноэль присмотрелся еще раз и вздрогнул, поняв, что с первого взгляда не разглядел странного вида мужичка, вальяжно прислонившегося к стволу старого клена. Поза его была полна безмятежности, и опирался он на обычную палку, но Ноэль моментально напрягся. По пальцам непроизвольно заструилось набирающее силу для удара боевое заклятие.

– Ты руку-то опусти, мил человек, – посоветовал негромко незнакомец. – Я не констебль инквизиции, магию в любом виде за версту чую, а от тебя так фонит, что Лес мне все уши про тебя прожужжал. Вторые сутки шепчутся, – человек глянул вверх на верхушки деревьев, и Ноэлю почудились смущенные смешки в густых кронах. А незнакомец тем временем продолжал. – И фамильяру своему скажи, чтобы не кривлялся. Вижу, как его от этой сущности воротит. Пусть возвращается в исходник.

Ноэль кивнул Фурло, и тот, облегченно выдохнув, повернул замок на кулоне и уже в следующую минуту шлепнулся на траву привычным комком шерсти. Ноэль перевел взгляд на странного мужичонку, тем более что тот уже был не один. К его ногам доверчиво жалась парочка вольпертингеров.

– Так что ты здесь забыл, милок? – благодушно поинтересовался лесной человечек. – Во владениях сэра Дидрика таким, как ты, находиться опасно. Теперь-то точно.

– Почему теперь? – машинально переспросил юный маг.

– Года два прошло, как исчез его единственный сын Йохан, – охотно объяснил человечек. – Говорят, парня погубило колдовство невиданной силы. Ни единого следа не отыскали. Но так ведь ты ж здесь не за этим.

Ноэль яростно почесал за ухом, а потом решил, что Лес и так завел его в какие-то непонятные дебри и уж страннее больше некуда. Он достал из-за пазухи сложенный в несколько раз и истрепавшийся на сгибах листок из Архива вечности. Развернул. Внимательно пробежался глазами по столбику зачеркнутых имен и фамилий и привычно запнулся о последнюю строчку.

– Я ищу Астора и Ханну Вернер, – с этими словами он озадаченно обернулся на заброшенный дом. – Но, кажется, я опоздал.

========== Глава Четырнадцатая, в которой мы снова встречаемся с Йоханом, а Йохан встречается с тем, кого искал ==========

Двумя годами ранее…

Йохан приходил в себя медленно. Словно поднимался со дна плотного ледяного ртутного озера к поверхности, скорее угадывая, а не различая звуки, запахи, цвета. Сознание наплывало волнами, укачивало. Жизнь и тепло были где-то рядом, но недоступны, будто его и реальный мир разделяла тонкая стеклянная преграда. Где-то совсем рядом слышалась тяжелая поступь, угадывались выверенно-скупые движения, доносились чье-то дыхание, жар от очага, наваристые запахи готовящегося мясного рагу и заваренных лесных трав. Периодически голову Йохана уверенно приподнимала огромная рука, и тогда затылок жгло огнем. Он пытался открыть глаза, чтобы разглядеть, кто находился рядом, но тело не слушалось. Поэтому Йохан покорно пил терпкое душистое питье, заботливо подносимое ко рту, и снова впадал то ли в сон, то ли в обморок, сковывающий его крепче прочного льда зимой, чтобы в следующий раз предпринять очередную нечеловеческую попытку поднять веки. Пока однажды сон не разлетелся на зеркальные осколки сам собой и он не подскочил на широкой жесткой постели, обливаясь потом.

Первым его порывом было бежать. Спасаться из зеркального плена, из гудящего, трескающегося и расползающегося мира. Комната, где Йохан очнулся, была погружена во мрак. Только мерцающий, меняющийся свет огромного очага, от которого волнами расходилось тепло, позволял глазам выхватить из темноты предметы обихода: массивный стол с двумя длинными скамьями по обе стороны, бесконечные полки с книгами, меховые шкуры, которыми он был укрыт, и тяжелый расшитый полог над кроватью. Все было незнакомое, чужое. Он дернулся к выходу, но наткнулся на непреодолимую преграду, налетев на кого-то, возникшего у него на пути. Сильная рука перехватила его поперек туловища и откинула обратно на подушки. Задыхаясь, он предпринял еще одну попытку бежать, и едва различил сквозь грохот в ушах чей-то рокочущий голос:

– Да куда ж ты! Неугомонный!

И так как Йохан не прекращал попыток вырваться, незнакомец решительно прижал его к матрасу одной ладонью на горле и держал, пока он не выдохся. Убедившись, что Йохан больше не пытается сбежать, незнакомец разжал руку и низко наклонился над ним.

– Я не желаю тебе зла, парень, – раздалось из темноты. Огонь от очага был за спиной у говорившего, и все, что Йохан понимал, это то, что хозяин дома, где он очнулся, огромен, как медведь-кадьяк. Даже его голос – низкий, рокочущий, словно горная река, грохочущая галькой, был похож на медвежий рык. А еще, несмотря на свое потерянное состояние, Йохан отчетливо различил в нем иноземный акцент. – Ты слишком слаб, чтобы вставать. Все, что тебе остается сейчас, пить как можно больше отвара жизнявика и спать.

Удерживающий медленно разжал руку, словно желал убедиться, что Йохан не предпримет дальнейших попыток вырваться и сбежать. Йохан облегченно сглотнул и покорно остался лежать. Незнакомец скрылся в темноте, чтобы появиться через минуту с кружкой, которую заботливо поднес к губам Йохана. Огромная рука нырнула под его затылок, но парень решительно оттолкнул ее и сам приподнялся. А затем смело забрал кружку из рук своего спасителя. Тот довольно хмыкнул. Йохан сделал несколько глотков уже знакомого на вкус варева из неизвестного жизнявика, которое мгновенно растеклось по венам жидким теплом, наполняя его силой.

– Кто ты такой? – спросил он недвижимый силуэт на фоне огня, но мужчина только помотал головой.

– Все вопросы потом. Сейчас спи, – и положил тяжелую лопату-ладонь на грудь Йохану, прижимая его обратно к матрасу. Тот подчинился, поскольку против такой громады он был ничтожной пылинкой. Но что самое интересное, несмотря на огромные размеры и голос, от которого даже кровать, казалось, вибрировала под ним, Йохан не чувствовал ни грамма недоверия и опасности от фигуры в темноте.

– Спи… – повторил незнакомец, и в ту же секунду Йохан провалился в сон.

Следующее пробуждение было не таким неожиданным. Вымытый чистый утренний свет сочился через большие окна и заливал комнату. Йохан приподнялся на локтях и… через миг задохнулся. В животе все завязало в узел от волнения при виде человека, стоявшего у окна и разглядывающего его.

Не мальчишка, не старик. Телом вроде молодой. Вот ведь: ладный перекат мышц, жил, вен, стянутых воедино гладкой, смуглой, покрытой татуировками кожей, режущая синь глаз, рвущаяся из глубины души улыбка, едва заметная на лице. И в то же время старик стариком: в вырезанных скальпелем прожитыми годами морщинах, в знании, которое не стереть, в боли, которую не забыть. Следом на воде появившееся и тут же ушедшее под сердцем кольнуло и спряталось, затаилось у Йохана в душе.

– Очнулся? – не спросил, а сам себе ответил человек у окна. Развернулся, встал против света – белый день собой заслонил. Йохан хотел сказать что-то, только звук не шел, да и не хотелось.

Человек отошел от окна, посреди комнаты встал спокойно, дескать, смотри на меня, вот я каков. А посмотреть было на что. То, что человек огромен, еще вчера понятно стало, а сегодня солнце дорисовало, во всех деталях проявило: татуировки искусные, витые по рукам, шее, по черепу, гладко выбритому местами, под косу черную, где волосы жесткие, сединой прочерченные сплетены были, шнурами кожаными перехвачены. То ли воин, то ли герой из книг…

– Кто ты? – Йохан сумел голос собственный под уздцы взять.

– Кто ТЫ? – усмехнулся великан. Глазами резанул и за стол сел, словно буднее утро, обычное.

– Меня зовут Йохан. Я сын сэра Дидрика и Ханны Вернер, – ответил Йохан, запнувшись на имени отчима. Хозяин дома помолчал. Усмехнулся чему-то. Только сразу видно – не смешно ему было.

– Сын, говоришь…

Йохану не то тревожно, не то стыдно стало. Будто глупость сморозил. Ведь отец-то у него другой. Вот только можно ли о таком говорить первому встречному? Хотя сердце шептало, что такому, как этот великан, можно. А еще вдруг вспомнилось, что нет времени разлеживаться и отдыхать. Столько всего еще узнать надо. Тем более, что человек за столом, казалось, совсем к нему интерес потерял.

– Мне идти надо, – просипел Йохан, а затем откашлялся. Вторую часть фразы громче произнес и увереннее: – Дел у меня много. Остался бы, да не могу…

– Что ж за дела у тебя такие срочные, что, не успев очнуться, ты уже сбегаешь из моего дома? – усмехнулся человек и, подумав, подхватил яблоко из огромного блюда в центре стола. Тускло блеснуло лезвие ножа, вспороло румяный яблочный бок, соком брызнуло. Йохан смотрел, как течет прозрачный сок по запястью, татуировки повторяет и понял, что аппетит волчий просыпается. Всего и сразу захотелось: есть, пить, жить… да и много чего.

– Мне одного человека найти надобно, – ответил Йохан и ноги на пол спустил. Комната пошатнулась и в пляс пустилась. Йохан простыню в кулак стянул и замер, пережидая, пока головокружение пройдет. А как успокоилось все чуть, упорно потянулся к краю кровати под внимательным взглядом ярких, мальчишеских глаз. – Кузнеца одного. Ладвигом кличут…

Нож, которым великан яблоко резал, со звоном на стол упал. Грохнула лавка.

– А зачем тебе Ладвиг? – резануло по ушам. Йохан поморщился и подавил желание навзничь упасть и забыться еще на чуть-чуть в теплой удобной постели под охраной сурового телом, но не глазами великана. Он порылся в памяти, воскрешая образ сгорбленного жизнью и знаниями Сигварда и его напутствия.

– У меня к нему много вопросов, – гордо вскинул подбородок Йохан. – Мне срочно нужно его найти.

Великан глянул непонятно. Не то с удивлением, не то с одобрением:

– Ну что ж, Йохан, сын Ханны Вернер. Ты нашел, кого искал. А точнее, я тебя нашел. Я и есть Ладвиг.

Йохан застыл истуканом. Не так он представлял себе кузнеца. Ладвиг напоминал скорее мятежного воина, да и пространство на стенах, не занятое полками с книгами, было увешано оружием всех сортов. Чего тут только не было: и двуручные мечи, и секиры и боевые топор, и сабли, даже утренняя звезда.

– Как я здесь оказался? – пришло на ум Йохану задать вопрос.

Кузнец нахмурился. Сграбастал яблоко и снова принялся срезать с него кожуру.

– Кабы я знал, как так вышло, – проворчал он. – Но срезонировало знатно. По всему королевству все зеркала повышибало. Но те, что сам настраивал, я с любого уголка земли услышу. По всему видать, намагичил кто-то по-крупному. Давно такого не происходило. Энергия чистая, мощная. Вот тебя и втянуло. Пока я тебя нашел, пока то-се…

– Сколько я тут нахожусь? – Йохан потянулся к краю постели, но перед глазами все качнулось и поплыло, и он со стоном повалился на подушку.

– Ты бы не торопился, Йохан, – спокойно предложил Ладвиг, роняя аккуратную спираль кожуры на столешницу, и с удовольствием хрустнул яблоком. Но Йохан снова взвился, пытаясь сесть, и на этот раз не удержал равновесия. Скатился бы кубарем, но Ладвиг вдруг вырос у кровати, непонятно как преодолев разделявшее их расстояние. Он подхватил Йохана почти у пола, вздернул, как пушинку, и заботливо уложил его обратно.

– Нужно предупредить мою матушку, что я жив!

– Ханна тебя уже оплакала, Йохан, – сообщил кузнец и добавил непонятное: – Думаю, оно к лучшему.

– Пусти! – забился Йохан, но смог лишь бесполезно побарахтаться под железной хваткой, прижимающей его к постели.

– Ты же не просто так меня найти хотел, Йохан? – глянул Ладвиг пронзительно, и тот обмяк. – Я отвечу на твои вопросы. Думаю, мы оба друг для друга вовремя случились и не просто так я тебя нашел. У каждого из нас свой путь. Ты выбрал дорогу своего отца Астора. Великий был воин.

Йохан перестал сопротивляться и тяжело дышал. Лоб взмок, руки тряслись, в горле пересохло от напряжения. Вот уже который раз он слышал о своем отце, и каждый раз сердце наполнялось гордостью.

– Если ты хочешь стать таким же, как отец, лучше никому не знать, что ты жив. После некому будет и плакать, – отчеканил кузнец. – Магом тебе не стать. Нет в тебе магической силы, но зато есть сила духа. И что-то мне подсказывает, что она скоро тебе понадобится.

Йохан замер. Ладвиг говорил понятно о непонятном. Одно только Йохан знал твердо.

– Я хочу стать таким же, как мой отец, – заявил он, глядя великану прямо в глаза. Все наконец встало на свои места. И он выпалил то, что давно бередило душу. – Мой отчим, сэр Дидрик, ни перед чем не остановится, чтобы призвать обратно Великого Тайфеля. Его нужно остановить!

При упоминании Тайфеля брови кузнеца сошлись на переносице. Он внимательно посмотрел на Йохана.

– Вернуть Тайфеля, говоришь?

Йохан торопливо закивал и с надеждой спросил:

– Но ведь это невозможно, так? Сигвард утверждал, что четверо избранных сделали все, чтобы Тайфель никогда не вернулся.

Ладвиг прошел к лавке, уселся, сложил на столе руки и уставился на них так, словно видел в первый раз. Йохан невольно тоже стал смотреть. Большие, испещрённые ожогами и порезами, прочерченные старыми шрамами. Руки ремесленника и воина.

– Нет ничего невозможного, – вздохнул тяжело кузнец.

– Неужели способ вернуть Тайфеля обратно есть? – Йохан почувствовал, что горло перехватило. Великан молча кивнул, продолжая рассматривать свои ладони.

– И ты знаешь как?

Ладвиг посмотрел на него пронзительно и усмехнулся еще раз.

– Тут ведь важно не то, что я знаю, а чтобы кто другой не узнал.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю