Текст книги "Тринадцатый ученик Дьявола (СИ)"

Автор книги: Violetblackish

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Ноэль яростно почесал за ухом и посмотрел на ярко пылающий огонь в камине.

– То есть, по-твоему, получается, что Ладвиг искал якобы существующего сына Тайфеля?

Йохан пожал плечами. Вопросы роились у него в голове, а ответов на них не было никаких, одни догадки.

– Я уверен, что констебли заявились в дом Ладвига не просто так. Видимо, он подобрался к разгадке слишком близко. И судя по печати Тайфеля, кто-то или что-то пытается возродить его к жизни, и силы у этого кого-то немерено. Такую силу можно было унаследовать исключительно по крови.

– И что ты собираешься делать? – снова почесался Ноэль. Рука Йохана твердо легла на рукоять меча. Ответ у него был один: «Искать Ладвига», но вместо этого он ответил другое:

– Искать сына Тайфеля.

– И как именно ты его собираешься искать? – подал голос Фурло, наконец выходя из ступора, вызванного необходимостью опять носить человеческую личину.

– Я знаю людей, которые хотят вернуть Тайфеля, и знаю, на что они готовы ради этого. Если сын Тайфеля существует и вышел из тени, они первые будут оказывать ему поддержку. Но один я не справлюсь. У меня магии ни на грош.

Йохан в упор глянул на ничего не понимающего Ноэля, но тот как раз засмотрелся на хозяина таверны, который понес на соседний столик блюдо с исходящей паром бараньей ногой, и потерял нить беседы. Просить странного мага, который постоянно пялился на него с непонятным выражением лица, ему ой как не хотелось, но другого выбора у него не было. Так что Йохан скрипнул зубами и переступил через самого себя.

– Прости, что ты сказал? – очнулся Ноэль, сглатывая набежавшую слюну.

– Я хочу, чтобы ты помог мне найти сына Тайфеля! – мрачно процедил Йохан, наливаясь раздражением прямо на глазах.

– Я? – машинально переспросил Ноэль, ибо причины, которые привели его в эти места, кардинально отличались от того, чем ему предлагали заняться прямо сейчас. Ноэль прибыл искать своих родителей, а никак не сына Тайфеля. Но с другой стороны, Йохан, несмотря на то, что отчаянно пытался сделать вид, что не нуждается ни в чьей помощи, нуждался в ней как никто иной.

Йохан истолковал вопрос Ноэля по-своему и еще сильнее надулся. Однако делать было нечего.

– Ну хорошо… не я хочу. А я прошу тебя. Помоги мне, – вздохнул он тяжело и добавил через силу: – Пожалуйста.

Ноэль машинально опустил руку в карман и нащупал истрепавшийся листок с именами и фамилиями. Было похоже на то, что зацепок больше нет и идти некуда. А Йохану и правда не помешала бы помощь. И проигнорировав то, что Фурло, точно угадав его намерение, пребольно лягнул его под столом по ноге, расплылся в улыбке.

– Я помогу тебе, Йохан, – торжественно провозгласил он. Фурло закатил глаза, но промолчал, а Ноэль продолжил: – Но…

– Но что? – набычился Йохан.

– Но сначала мы должны поесть! – потер ладони Ноэль, поискал глазами трактирщика и уже открыл рот, чтобы перечислить тому с десяток блюд, которые готов был отведать прямо сейчас, но его прервали самым грубым образом.

– Ведьмино отродье!

Грохот за их спинами заставил всех троих вздрогнуть и повернуться к говорившему. Ладонь Йохана немедленно легла на рукоять меча. Ноэль спрятал руку за спину и сложил пальцы, готовясь творить заклятие.

– Все беды от них! – громко продолжал обвинять пьяный ободранный мужик неопределенного возраста. Его длинные волосы скатались и висели сосульками, один глаз был полностью прикрыт морщинистым веком, а второй смотрел мутно и пьяно. Даже до места, где расположилась троица, долетал запах застарелой пьянки и нищеты. – Теперь небесные хляби на нас обрушили! Весь урожай пропадет к чертям!

Поняв, что посетитель обращается не к ним лично, а ко всему бесовскому в общем, Йохан слегка расслабил хватку на рукояти. Но стоило тревоге улечься, как мутным осадком всколыхнуло злость. Тем более что забулдыга, продолжавший бормотать себе под нос гневные ругательства в адрес предполагаемых обидчиков, и не думал останавливаться.

– Натан, ты ж ничего не сеешь который год. Да и фермы у тебя нет давно, – беззлобно подначили бузотера из дальнего угла заведения. Судя по всему, такой спектакль тут был не в новинку.

– А из-за чего я ферму потерял, ты знаешь? – с готовностью развернулся тот, кого назвали Натаном, в сторону подавшего голос. Кружку при этом он из рук не выпустил, и чуть ли не половина ее содержимого выплеснулась на пол.

– Как не знать, – весело отозвался другой голос. Сама компания расположилась в темном закутке, и лиц видно не было. Но по всему выходило, что Натана тут знают неплохо. – Ты ее пропил!

– Не пропил я! – взревел Натан. – На меня ведьма порчу навела! Сначала глаза меня лишила, потом жену от меня отворотила, а потом уж все подчистую отняла. Колдовское всему виной! Кто не помнит, что в год, когда я окосел, поселилась на окраине Корявая Марта со своей дочерью? Вот с того все мои горести и начались! Ведьма та Марта была! Ее ж потом сожгли за то, что скотину всю в деревне извела! Все как одна коровы тогда за неделю полегли. Ее же рук дело! И мне она на несчастье судьбу перевела!

Тут и там из-за столов раздались утвердительные возгласы. Видно было, что историю некой Корявой Марты тут знают хорошо.

– Ну да, – пробурчал себе под нос хозяин таверны, забирая пустые кружки из-под эля и ловко протирая столешницу краем передника. – И вино тебе в глотку ведьма вливала. А глаз ты потерял, когда пьяный на ограду завалился. И жена от тебя из-за пьянки и побоев ушла.

Сказано это было тихо, но Натан, который явно только и делал, что искал ссоры, услышал. Он нехорошо ощерил рот, в котором гнилые зубы торчали неровным частоколом, и неожиданно мирно пропел:

– А ты никак колдунов защищаешь, старик? Может, ты и сам из колдовских?

Владелец таверны тревожно звякнул пустыми кружками и отступил к стойке.

– Что ты такое говоришь, Натан? – укорил он и побледнел. – Ты же меня с детства знаешь.

– А может, это не ты вовсе? – не унимался Натан. – Может, бесовское в тебя вступило и крутит изнутри?! Откуда мне знать?!

Хозяин таверны побледнел еще сильнее и вжался спиной в стойку. Глаза его бегали по лицам посетителей, но все молчали.

– Проверим? – не унимался пропойца, почувствовав, что никто бедного старика защищать не собирается. – Давай-ка подпалим тебя на костре?

– Да за что же меня-то?! – совсем перепугался старик, роняя кружки на пол. Оглушительный звон бьющейся посуды прервал перепалку. Тишина, накрывшая таверну, была почти идеальной, если бы ее не нарушал шум бьющейся снаружи стихии. И в этой абсолютной тишине раздался спокойный, но внятный голос Йохана.

– Ты бы сел на место, Натан. А то мочу свою старческую расплескаешь. Нечего народ пустыми речами смущать. Нет среди колдовского угрозы для простых людей и никогда не было.

Ноэль с уважением покосился на Йохана, но стоило кинуть на него взгляд, как стало понятно, какого усилия стоит тому сдерживать свой гнев в узде. Рука сжала край стола до белых костяшек, а скулы заострились.

– Ах ты ж, ведьмино отродье! И ты с колдунами заодно! – привстал со своей скамьи пьяница Натан, но тут же замер и замолчал, потому что ему прямо в кадык уперлось острие меча. Как Йохан успел вытащить оружие из ножен, осталось загадкой.

– Послушайте меня внимательно, – произнес Йохан раздельно. Смотрел он на Натана, но обращался ко всем. – Вами правит страх и неверие в собственные силы. Человек сам своей судьбой распоряжается, и не ищите оправдания своим несчастьям. Так чему угодно объяснение придумать можно, да только скотина падает от болезни, а урожай град бьет. Это законы природы, и от них не деться никуда. И так, не разобравшись, скольких перебили, может, пора остановиться?!

Он на секунду отвел меч от горла незадачливого Натана, и тот, воспользовавшись моментом, бросился к двери. Однако, отбежав на безопасное расстояние, встал и прокричал, потрясая грязным кулаком:

– Великого Тайфеля на вас нет! Вот уж при ком был порядок и ни одна колдовская тварь носу не смела казать! Ну ничего-ничего! Скоро все изменится! Свято место пусто не бывает!

– А ну пошел отсюда, старый дристун! – шикнул на него Фурло, и Натан шустро шмыгнул за дверь. Йохан уселся на лавку и кликнул продолжавшего трястись хозяина таверны:

– Принеси нам еще эля, старик, и какой-нибудь снеди!

Тот торопливо закивал и бросился выполнять заказ. Йохан обвел глазами посетителей. Головы одна за другой опускались обратно к своим тарелками и кружкам, тем не менее атмосфера в питейном заведении неуловимо изменилась. В ней теперь сквозила холодная настороженная отчужденность. Йохан демонстративно отвернулся, однако взгляды жгли ему спину.

– Вы все правильно сказали, голубчик мой, – едва слышно шепнул пожилой хозяин, ставя на стол поднос с кружками. – Натан ведь этот за дочкой Корявой Марты весь год волочился. При живой-то жене. А как мор скота в деревне случился, так он первый виноватого подсказал. Спалили Марту вместе с дочерью, и дом их сожгли. Страх-то людской перед колдовским велик, что верно, то верно. Да только зря вы все это затеяли. Ох, зря…

Йохан мрачно взглянул на него. Руки старика мелко подрагивали, а сам он, казалось, вот-вот был готов втянуть голову в плечи, как черепаха.

– А жить в страхе не надоело? Вам всем не колдовского бояться надо, а вот таких вот Натанов, – проворчал Ноэль.

– Страх, голубчик мой, это реакция правильная и нужная, – повернулся к нему хозяин таверны. – Осторожные, знаете ли, живут дольше. Поэтому я и вам тут не советовал бы задерживаться.

– Это почему еще? – насторожился Фурло.

Старик боязливо оглянулся, наклонился ниже и понизил голос.

– Неспокойно в деревне в последнее время. Констебли рыщут день и ночь. Все и вся проверяют, а что ищут – не понятно. А еще уводят молодых и крепких парней.

– Зачем? – насторожился Йохан.

– Так ведь они не объясняют, – пожал плечами старик. – Да и раньше стражи порядка поприветливее были. А сейчас как големы какие. Не говорят, не улыбаются. Страшно, голубчики вы мои. Вы бы шли отсюда от греха подальше?

– Йохан, ты не мог этого Натана после ужина проучить?! – застонал Ноэль, поняв, что его сейчас погонят на улицу без ужина.

– Дождь как раз закончился, – примирительно продолжал владелец заведения. – Я дам вам с собой еды и теплые плащи и… спасибо вам, голубчики мои.

Старик задержал пальцы на рукаве Йохана, и по морщинистому лицу, словно рябь по воде, прошла слабая, едва заметная улыбка. Видно было, что улыбался трактирщик не часто.

– Людям нужны такие сильные и светлые, как вы, – признал он. – Но таких, как вы, мало…

Йохан задумчиво кивнул и накрыл ладонью руку старика:

– Идти и правда надо. Времени совсем нет.

– И куда мы пойдем? – обреченно поинтересовался Ноэль, поднимаясь с лавки.

– К замку сэра Дидрика, – мрачно усмехнулся Йохан.

========== Глава Девятнадцатая, в которой Фурло ревнует, Ноэль строит из себя девицу легкого поведения и один Йохан занимается делом ==========

Шпили замка сэра Дидрика, где Йохан провел все свое детство, терялись в ночном небе, но стены и ворота были хорошо освещены огнями костров, разложенных повсеместно. Парень попытался пересчитать констеблей, разбивших лагерь у стен крепости, но быстро понял, что это нереально: солдаты расположились повсюду.

– И что теперь? – Ноэль тяжело засопел где-то сзади и интимно задышал ему в затылок, но тут же пребольно получил локтем в солнечное сплетение, охнул и на время потерял интерес к беседе.

– Теперь нужно пробраться внутрь, – прошептал Йохан скорее самому себе, потому что его спутник как раз пытался вдохнуть воздух, который упрямо не вдыхался.

– Давай я! – прохрипел тот наконец. – Я могу обернуться невидимым. Только вот мне бы еще понять, что именно мы тут ищем. И тогда, вообще, будет здорово.

На этот вопрос ответа у Йохана не было. Было четкое понимание, что сэр Дидрик тот, кто первым бросится оказывать поддержку сыну Тайфеля, если, разумеется, такой существует.

– Нет, – покачал головой Йохан. – Пойду я. Я знаю замок как свои пять пальцев, поскольку вырос в нем.

– А ведь и правда, твоя фамилия Дидрик, – подозрительно покосился на него Фурло. Его желтые кошачьи глаза сузились. Он снова принял свой прежний вид фамильяра и теперь только что не шипел от недовольства, видя, какие знаки внимания оказывает Йохану Ноэль. Напряжение между зверьком и Йоханом росло даже в условиях вынужденного перемирия, и если бы у Йохана было больше времени, а у Ноэля мозгов, то они бы оба поняли, что бедняга Фурло попросту ревнует. Однако времени и возможностей разбираться с плохим настроением зверька у них не было.

– Я не родной сын сэра Дидрика, – Йохан презрительно выцедил ненавистное имя. – Эта тварь у меня еще попляшет за кровь на своих руках. Но я вырос в этом месте, и за этими стенами все еще живет моя мать, если, конечно…

– Если что? – насторожился Ноэль.

«Если она жива до сих пор», – закончил про себя Йохан, обдумывая, насколько велик шанс разыскать мать и стоит ли это делать, ведь она уже похоронила его два года назад. Сердце обожгло привычной болью, но вслух он ничего не сказал. Вместо этого вернулся к прежней теме:

– С северной стороны в крепостной стене есть неприметная потайная дверь, через которую можно попасть в замок. Никто давно не пользуется этим входом, в свое время я обнаружил его случайно. Попробую зайти с той стороны.

– А я? – тут же насторожился Ноэль, а Фурло злобно цыкнул, поправляя:

– Не «я», а «мы»!

– А вы ждите меня здесь, пока я не вернусь, – помедлил с ответом Йохан.

– А если ты не вернешься? – на этот раз Фурло подал голос первым. Йохан готов был поклясться, что в этом голосе звучала надежда. – Тут целый полк из констеблей!

– Я вернусь, – обрубил он. – Я же не воевать собрался, лишь разведать что к чему. Да и потом…

В этом месте его прервал резкий свист и оглушительные звуки, похожие на щелчки кнута. Все трое как по команде пригнулись к земле и притаились за кустами, хотя шум доносился от дороги, ведущей к воротам замка. Именно оттуда неслась на огромной скорости черная как ночь карета, запряженная четвёркой вороной масти коней. Пламя факелов, закрепленных на углах кареты, трепал ветер, а окна были плотно задернуты темными занавесками, и, хотя воздух продолжал рассекать яростный свист кнута, на козлах странной кареты возница отсутствовал. Карета, не снижая скорости, приближалась к неприступным воротам и, судя по всему, останавливаться не собиралась. Все вокруг неуловимо изменилось и пришло в движение. Ворота незамедлительно распахнулись и адская четвёрка лошадей прогрохотала копытами по булыжникам, скрываясь в темном проеме.

– Это еще что за катафалк? – почесал за ухом Ноэль, а Фурло затрясся всем телом. Зубы его ритмично клацали.

– Это экипаж господина Мортэ! – промычал он и, хотя Фурло весь был покрыт густой шерстью, Йохан готов был поручиться головой, что зверек побледнел. – Я на такое не подписывался. Пойдем отсюда!

– Куда! – поймал его за хвост Ноэль, а Йохан, наблюдая одним глазом за разгорающейся перепалкой, другим за закрывшимися воротами, задумчиво вылавливал из памяти знакомое имя.

– Я его встречал раньше у сэра Дидрика.

– Встречал? – Фурло вырвал наконец хвост из пальцев юного мага и подскочил к Йохану. – Сомневаюсь, учитывая, что ты живее всех живых.

– Неприятный тип… – продолжал копаться в памяти Йохан и наконец выудил из воспоминаний последний вечер в этом замке перед побегом. – Они с сэром Дидриком заодно.

– Тогда нам конец! – торжественно объявил Фурло и сел прямо на траву. – Сэр Дидрик, господин Мортэ, сын Тайфеля и… – он с мученическим видом обвел глазами пространство вокруг себя, – двое мальчишек.

– Но-но! – встрепенулся Ноэль и гордо подбоченился. – Ты видел, как я вчера все разнес? Прям – пяу! – и все в кашу!

– Так. Никто никого разносить не будет! – шикнул на него Йохан и снова перевел взгляд на замок. – Ну, по крайней мере, пока… Ждите меня здесь!

Он уже скользнул из кустов гибкой тенью, прижимаясь как можно ниже к земле, как его снова окликнул неугомонный Фурло.

– Йохан!

– Ну что еще! – отозвался тот, скрипя зубами и возвращаясь в кусты с полдороги.

– Не смотри Мортэ в глаза, понял? – со вздохом посоветовал зверек и похлопал парня по плечу. – И это… нам будет тебя не хватать!

– Дурак! – выругался Йохан. – Лучше отвлеките констеблей! До нужного места открытое пространство, которое мне не преодолеть незамеченным. Последние метров пятьдесят мне придется выйти на свет. Нужно, чтобы в это время вы оттянули внимание стражи на себя.

– А как? – Ноэль яростно почесал за ухом.

– А вот этого я не знаю, – огрызнулся Йохан. – Вы же тут волшебники! Как-то же дом Ладвига разнесли?

Юный маг неопределенно пожал плечами, решив не акцентировать внимание на таком деликатном вопросе.

– Когда я доберусь до той поляны, все стражники должны будут пялиться куда угодно, но только не на меня, понятно? – нахмурился Йохан.

– Понятно, – хором ответили Фурло с Ноэлем и переглянулись.

– Ничего громкого и экстремального. В замке вас услышать не должны! – предупредил Йохан. – А то знаю я вас! Сейчас пол-округи разнесете! Все должно быть тихо.

И не дожидаясь ответа, он скользнул в темноту, мысленно молясь всем богам, чтобы двойка неугомонных приятелей не глупила. Его рука сама собой сжалась на рукояти меча. Больше не оглядываясь, Йохан взял курс на неприметный вход, которым пользовался всякий раз, когда нужно было незаметно улизнуть из замка. Часть пути он вполне безопасно преодолел, перебегая от куста к кусту. Констебли, казалось, не обращали внимания на то, что творится вокруг. Оставался самый опасный открытый участок пути – несколько десятков метров до спасительной тени у самой крепостной стены, чтобы скрыться в заветной двери. Он замер, вглядываясь в темные кусты, где оставил Ноэля и Фурло, но того, что последовало дальше, никак не ожидал.

Сначала раздался оглушительный треск веток, и уже в следующую минуту на поляну из кустов, прямо под взгляды встрепенувшихся стражников, вывалились две странные девицы. Одна была очень даже ничего. Рыжая, слегка нескладная, но с живописно всклокоченными волосами и внушительной грудью, выпирающей из корсета, но вторая… Низкая, черноволосая, кривоногая и невероятно страшная. Видимо, из Фурло ничего лучше за такой короткий срок просто не получилось. Произошла небольшая заминка.

Затем рыжеволосая девица торжественно уперла руку в бок и достаточно низким голосом Ноэля поинтересовалась:

– Не желаете поразвлечься, мальчики?

Вторая дама при этом широко оскалилась и вывалила длинный розовый язык. Йохан от неожиданности чуть не вписался лбом в низкую арку, под которой скрывался потайной вход. Внутри него все клокотало от злости, однако следовало признать, что цели своей друзья добились и в сторону Йохана, проскользнувшего к своей цели, ни один страж порядка и глазом не глянул. Все уставились на старательно кривлявшихся перевоплощённых Ноэля с Фурло. Оставалось догадываться, как те собираются отбиваться от констеблей. Йохан надеялся, что они при этом не разнесут ползамка и прилегающую округу.

Достигнув цели, Йохан как следует навалился плечом на вросшую в землю покосившуюся дверь, которой, судя по всему, никто не пользовался со времени его исчезновения. Дверь заскрипела, но не поддалась, и Йохану пришлось приложить все усилия, сдвигая ее настолько, чтобы можно было протиснуться внутрь. Из темного проема пахнуло сыростью и пылью. В кромешной темноте глазам нужно было время, чтобы привыкнуть. Но по большому счету этого не требовалось. Йохан помнил путь досконально. Узкий коридор вел до хозяйственных помещений и огромной кухни, на которой Йохан провел больше времени, чем в своей холодной комнате, ведь там всегда весело пылал очаг и можно было ухватить чего-нибудь вкусненького, пока мать колдовала над каким-нибудь блюдом. Йохан сжал зубы, перехватил рукоять меча и приказал себе не думать о прошлом. Со стороны кухни в коридор пробивался слабый теплый свет. Йохан медленно миновал это помещение и пошел дальше по лабиринту из коридоров для прислуги, пока наконец не выскользнул в обширный холл, откуда можно было попасть в обеденную залу и другие парадные комнаты. Однако там было тихо и темно. Непохоже, что господина Мортэ встречали с помпой и торжеством. Час был поздний и замок погрузился в темноту. Только откуда-то издалека то и дело доносилась перекличка при смене караула констеблей. Йохан аккуратно размял плечи и двинулся дальше на поиски.

Первое, на что он среагировал, был голос сэра Дидрика. Только потом Йохан заприметил полоску света под дверью в кабинет отчима. Йохан вжался спиной в стену и напряг слух, однако этого и не требовалось. Отчим явно был очень взвинчен. Его ненавистный голос вонзался Йохану в мозг, вызывая желание ворваться в комнату и пропороть мерзкого подонка мечом. Однако все, что оставалось Йохану, это слушать и молчать. Сейчас информация стоила гораздо больше, чем сиюминутное наслаждение, с которым Йохан готов был обагрить руки кровью тирана.

– Это просто невероятно! – вскрикнул сэр Дидрик и тут же замолк. Что-то оглушительно грохнуло, заставляя Йохана вздрогнуть всем телом. Хотя, судя по всему, это сэр Дидрик что-то разбил от волнения. Заскрипело кресло и следом снова раздались шаги – сэр Дидрик явно не мог усидеть на одном месте и бегал по кабинету.

– Невероятно, что вы не нашли его раньше, – прозвучал холодный бесстрастный механический голос. Он звучал тише, чем голос Дидрика, и совершенно не выдавал никаких признаков волнения. Исключительно холодное презрение и раздражение. – Впрочем, вынужден признать, что я и сам бы в жизни не подумал, что такое возможно. Я ведь был у Грохана и видел мальчишку в его учениках. Но уж больно он не похож на самого Тайфеля. В жизни бы не сказал, что именно он его сын. Скорее уж…

– Я все несколько раз проверил. По срокам все совпадает, – шаги снова принялись мерять комнату. – Но дело не в этом. Сила! Невероятная сила! Он за месяц снабдил меня целой армией! Вы видели, что творится под стенами замка? Да каждый из этих солдат стоит сотни!

– Перестаньте метаться! – раздраженно оборвал его суету голос господина Мортэ. – Вы вызываете у меня желание как следует всмотреться в ваши глаза…

В этот момент у Йохана похолодело под ложечкой. Он как наяву припомнил широкополую черную шляпу и бескровные губы на мертвом лице. В голове всплыло предупреждение Фурло. Видимо, сэр Дидрик пришел к тем же выводам, потому что беспокойные шаги в кабинете стихли и заскрипело кресло под весом его тела.

– Он уже выдвинул свои требования? – голос господина Мортэ раздался после паузы. Гость явно хотел убедиться, что его собеседник успокоился.

– Да. Но… – Дидрик замешкался и замолчал. – Уверен, что он чего-то не договаривает. Хотя дело даже не в этом… Этот тип вселяет в меня ужас!

Ужас и правда прозвучал в его голосе.

– Я встречался с ним всего раз, но уверяю вас, он стоит своего отца! И несмотря на то, что по сути он еще мальчишка, его сила растет день ото дня. Он заберет все. Меня так и вовсе он воспринимает как своего слугу. Слышали бы вы его тон!

– Вы и есть его слуга, – ухмыльнулся Мортэ. – Если его сила равна силе его отца, мы все станем лизать его подошвы. Даже я… Но что конкретно он сказал?

Послышался звон хрусталя, словно кто-то пытался дрожащей рукой налить себе вина в бокал и не справлялся с задачей. Раздались невнятные чертыханья.

– Он жаждет мести, – голос Дидрика звучал приглушенно и чуть более спокойно. – Он велел найти и доставить к себе четверых, повинных в том, что его отец исчез со света. Четверку, лишившую великого Тайфеля сил и загнавшую его в ловушку.

– Их имена вам известны? – спросил Мортэ.

– Известны ли мне их имена? – снова возопил сэр Дидрик. – Да вся эта история происходила практически на моих глазах. В этих землях! Четыре мага собрались в союз, чтобы исполнить один из сложнейших магических ритуалов: кузнец Ладвиг, травник Сигвард, ученый Грохан и воин Астор… Но Астор мертв! Пресвятые боги! Я жизнь положил, чтобы Астор исчез с моего пути!

Йохан почувствовал, что все его тело окаменело. Разум отказывался воспринимать происходящее. Его отец. Великий воин, отдавший жизнь ради благого дела… Неужели его смерть не была предначертана и отчим приложил руку к гибели отца? А главное, его самые страшные опасения подтверждались, и констебли, напавшие на дом Ладвига в его отсутствие, и правда приходили за кузнецом. А это значит, Ладвиг в огромной опасности. Йохан удержал себя на месте невероятным усилием воли и продолжил напряженно вслушиваться.

– Он потребовал головы всех четверых! – снова возопил сэр Дидрик.

– Но как можно принести голову того, кто уже мертв? – несмотря на лед, вечную невозмутимость и равнодушие, Йохан был готов присягнуть, что в голосе господина Мортэ звучала толика замешательства.

– Потому что Астор жив в плоти от плоти своей. В крови от крови своей! – отчаянно вскликнул сэр Дидрик.

– Не вы ли утверждали, что его отродье тоже сгинуло? Что еще пару лет назад ваш пасынок исчез? – повысил тон господин Мортэ.

– Сынок?

Йохан чувствовал тепло. И слезы. И холод. Он снова чувствовал жизнь, но в его загривок дышала смерть. Он медленно повернулся на зов, позабыв напрочь про голоса в кабинете. Потому что все его внимание сфокусировалось на фигуре на лестнице. Женщина. Постаревшая, но все еще красивая. Уставшая, но не сломленная. Утомленная, но с глазами-углями, выжигавшими душу, смотрела на него.

– Мама… – успел прошептать он онемевшими губами, до того как двери за его спиной распахнулись.

– Не смотри на него! – приказала мать, роняя поднос с посудой, и грохот битого фарфора заложил уши. Мать рванула к нему с лестницы.

Обхватила руками лицо и прижала к груди. От нее пахло сдобой и молоком. В ее теле присутствовала жизнь и поселилась смерть. Потому что не он, а она готовилась посмотреть в глаза господину Мортэ.

========== Глава Двадцатая, в которой герои попадают на перепутье в прямом и переносном смысле ==========

Время и пространство исчезли, оставляя Йохана один на один с матерью. Звуки размылись и превратились в неясный белый шум на заднем фоне. Чьи-то шаги, голоса… все отошло на второй план. Тело матери потяжелело, словно налилось свинцом. Он бережно опустил ее на пол, уложил на спину, и она тут же обхватила его руку своими двумя.

– Вот и хорошо… – прошептала она, улыбаясь чему-то своему. – Вот и ладно…

– Мама, не надо, – попросил он, но осекся, столько тяжести, боли и смертельной усталости было в ее взгляде.

– Надо… – хрипло сорвалось с ее губ. Старушечий чепец съехал с головы, и толстые косы, прошитые серебряными нитями, упали, обрамляя лицо, превращая ее в красавицу, коей она когда-то была. – Вина на мне огромная, сынок. Это мне за Ноэля.

Имя было знакомым, но в оцепеневшем мозгу Йохана отклика не нашло. Все его внимание сконцентрировалось на матери. К его ужасу, ее хватка ослабевала с каждой секундой.

– Мама… – беззвучно шевелил он губами.

– Береги себя… – улыбнулась ему мать так, словно ничего необычного не происходило, а он все еще был маленьким и сидел с ней на кухне, пока она готовила еду, напевая по своему обыкновению. – И запомни: настоящая любовь никогда не уходит бесследно, как вода в песок. Она лишь принимает другую форму.

Ее ладони разжались.

– Живым! – прорвало тишину у него над головой голосом отчима. – Этот нужен мне живым!

Йохана схватили за плечи, заломили руки до хрустнувших суставов и потащили куда-то. Его тело двигалось инстинктивно: он переставлял ноги, пригибал голову, проходя через слишком низкий проем. Он даже ощущал боль от неестественно вывернутых запястий. Но разум погас, словно факел под дождем, отказываясь принимать происходящее. Наконец сразу несколько конвоиров втолкнули его в темное гулкое помещение. Он чуть не споткнулся на трех крутых ступенях и неловко упал на едва прикрытый истлевшей соломой сырой пол, больно приложившись боком и плечом. Уткнулся горячим лбом в ледяную каменную кладку и замер. Дверь выше по лестнице захлопнулась, лязгнул затвор, и наконец-то наступила тишина…

***

Женский голос наплывал словно волны на песок: тихий, но уверенный, нежный, но настойчивый. Шептал подступающим приливом, мешал забыться по-настоящему. Он будил, отгонял тьму и отчаяние. Дарил надежду на то, что не все потеряно, лишь перешло на другой уровень. Изменилось, но не растаяло бесследно как дым. Существует рядом, живет и дышит.

Когда ноябрьский ветер

Уносит прочь твои надежды,

А ты уже так устал…

Так устал,

Потому что больше не знаешь,

Что будет дальше.

Когда в твоей холодной постели

Уже невозможно уснуть,

Крепче держись за свою любовь,

Крепче держись за свою любовь.

Любовь…

Песня убаюкивала и дарила спокойствие. Йохан свернулся калачиком, пытаясь сохранить ускользающее тепло и свет. Тело окоченело и было чужим. Только песня, которую пела когда-то ему мать, помогала не сойти с ума окончательно. Голос ласкал и успокаивал, а слова ложились в перепаханную отчаянием душу зернами надежды, что когда-нибудь все будет хорошо и больше никому не придется умирать.

– Крепче держись за любовь…

– Ладвиг!

Йохан резко сел на холодном полу с именем, которое жгло губы. Слишком много смертей произошло вокруг, но были и те, кто оставался жив и нуждался в его помощи. Он обязан во что бы то ни стало найти и предупредить Ладвига, на которого объявил охоту таинственный сын Тайфеля. Ладонь привычно легла на бедро, нащупывая рукоять меча, но оружие у него при аресте отобрали. Йохан чертыхнулся и огляделся. Вокруг было темно, но откуда-то из-под потолка струился слабый свет. Йохан помотал головой, собирая в кучу остатки разума и пытаясь стряхнуть с себя вязкую неподвижность. Все указывало на то, что он находится в подвале замка, но было совершенно непонятно, как отсюда выбираться. Йохан нахмурился и прикусил губу, соображая, как можно подобраться к узкому окошку, которое располагалось метрах в пяти от пола, как внезапно стены темницы содрогнулись от жуткого грохота. Где-то под потолком что-то страшно взвыло и ухнуло, и следом за глухим хлопком замок потряс еще один взрыв.

Йохана отбросило в угол ударной волной и заложило уши. Висок обожгло острым краем пролетевшего и едва не размозжившего голову обломка. Тесное помещение заволокло пылью и дымом, а в нос шибануло гарью, и все же откуда-то неожиданно потянуло свежим воздухом, а сквозь оседающие хлопья извёстки и каменного крошева Йохана ослепил свет.

– Йохан! – отчаянно пытался докричаться кто-то до него сквозь плотную завесу. Йохану на миг показалось, что он различает очертания огромной фигуры кузнеца, шагнувшей к нему в образовавшийся пролом. Сердце моментально стало легче перышка и грозило выпорхнуть из груди. Йохан попытался разлепить губы и произнести дорогое имя. Рука потянулась к силуэту, но в этот момент рядом с фигурой появилась мелкая кривоногая тень и все стало на свои места. Йохан бессильно уронил руку на груду камней и уткнулся в нее лицом.