Текст книги "Тринадцатый ученик Дьявола (СИ)"

Автор книги: Violetblackish

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Давай… поговорим… – вырвалось наконец с хрипом из пострадавшего горла.

– Как тогда у камина? – любезно поинтересовался Ноэль. – В твоем кабинете. Ты говорил, что устал, что хочешь покинуть пост. Ты обещал сделать меня своим преемником, помнишь? Именно этого я и хотел. Не войны, не разрушений, не могущества, я лишь хотел стать твоим преемником и возглавить школу.

Лицо Грохана стремительно бледнело. Жизнь уходила из него капля за каплей, а монстр в обличии Ноэля смотрел на это так внимательно и отстраненно, будто перед ним находился обычный подопытный экземпляр. Его голос звучал ровно и тихо:

– В тот вечер я подарил тебе свою душу. Сделал это для того, чтобы доказать свою преданность, я верил, что ты не сделаешь с ней ничего плохого. Но ты…

Маг выдержал паузу перед следующей фразой и холодно улыбнулся.

– Ты обманул меня, учитель.

Голова Грохана отрицательно мотнулась. Ноэль цокнул языком и усмехнулся.

– Когда ты понял, что я становлюсь сильнее тебя, тебя переполнила зависть и ты передумал оставлять пост. А мою душу оставил у себя, надеясь, что так я буду у тебя на крючке. Это ты сделал из меня того, кем я стал… Учитель. Ты и любимого у меня отнял, плетя небылицы про меня.

– Я сделал это потому, что увидел в тебе зло… – последний судорожный хрип вырвался из горла Грохана, и его тело обмякло, словно из него выпустили душу. Еще миг – и все было бы кончено, но тут тишину прервал спокойной тихий голос.

– Отпусти его. Я поговорю с тобой.

Ноэль разжал руку, и его жертва рухнула на пол, хватая ртом воздух. Грохан рвал на груди мантию и растирал под воротом посиневшую кожу на шее, но тот, кто держал его мертвой хваткой, уже потерял к нему интерес. Его внимание было приковано к фигуре в дверном проеме. Паж стоял там, скрестив руки на груди, и мрачно сверлил его глазами. Ноэль сделал несколько осторожных шагов по направлению к нему, словно боялся, что Фернандо растает, как видение, но тот вцепился рукой в косяк так, что костяшки пальцев побелели. Ноэль теперь был совсем рядом. Настолько близко, что его дыхание шевелило волосы на виске пажа. Маг медленно поднял руку и кончиками пальцев дотронулся до лба Фернандо. Прочертил линию вниз, коснувшись носа, губ, подбородка. Словно проверяя, что стоящий перед ним не призрак и не исчезнет в тот же час. Фернандо вздрогнул. Его веки на секунду опустились, но он снова распахнул глаза, боясь отвести взгляд, полный настороженного ожидания.

– Я поговорю с тобой, мой лорд, – еще тише сказал Фернандо и сделал шаг назад, в темную комнату за собой, в которой, как гора под снегом, белела кружевными подушками огромная роскошная постель. Ноэль сделал шаг следом, тихо прикрыл за собой дверь и привалился к ней спиной.

– Почему ты сбежал от меня, Фернандо? – спросил он устало. – Я же знаю, ты любил меня… Любишь. Помнишь песню, которую сочинил для меня? Ты никогда мне ее не пел, но это не значит, что я ее не слышал. Она играла в моем сердце днем и ночью. Я же видел тебя так, будто ты сидел у меня на ладони. Так почему мучить меня было твоим любимым занятием?

– Потому что ты и полюбил меня таким, – ровно ответил Фернандо. – Дерзким, отчаянным, непокорным. Верным соратником, но не игрушкой. Да, в моем сердце жила любовь к тебе, но что бы я стал делать, когда ты, насытившись мной, выкинул бы меня, как ненужную вещь?

– Ты никогда не был для меня забавой, – нахмурился маг.

– Весь мир был для тебя забавой, мой лорд, – ответил Фернандо и вдруг улыбнулся чему-то. – А я был частью этого мира. Ты покорял одну вершину за другой, но стоило добиться желаемого, как тут же терял к ней интерес. Я знаю тебя много лет, и знаю, каков ты. Ты и меня заметил лишь потому, что я тебе сопротивлялся. Ты привык получать все, чего хочешь, будь то мировое господство или постель. Но я не хотел быть очередным эпизодом в твоей блестящей биографии. Ну, а потом… Знаешь, сложно любить того, кто превратил тебя в неуклюжее недоразумение.

– Ты сам меня спровоцировал! – зрачки мага отзеркалили алым, а губы сжались. – И потом, ты же понимаешь, что я бы вернул тебе твое обличие, если бы…

– Если бы я покорился? – горько искривил губы Фернандо. – Согласился стать твоим? Какая странная у тебя любовь, мой лорд. И какая горькая… Сейчас я думаю, что сделал все правильно. Если бы я любил тебя чуть меньше и смотрел бы чуть внимательнее, то, вероятно, понял бы, что ты за чудовище, раньше.

– Если бы ты не ушел тогда от меня… Если бы не сбежал… Я не превратился бы в чудовище, – маг тяжело оперся о край кровати и провел по лицу рукой сверху вниз. – Но ты сбежал. И к кому? К тому, кто предал меня первый раз в моей жизни, – он посмотрел на дверь, за которой четверть часа назад чуть не убил Грохана. – Тот, кто растоптал мою любовь, ушел к тому, кто растоптал мою гордость. Все, что мне осталось, это боль и ярость. И я тушил их как мог.

– Заливая мир кровью и сжигая огнем? – прошептал Фернандо. – Мой лорд, ты превратился в монстра. Не думаю, что я стал причиной твоей жажды крови. Власть всегда влекла тебя. Ты не только меня хотел покорить. Ты жаждал покорить весь мир. И потом, пока Грохан пытался вернуть мне мой прежний вид, ты недолго горевал, не так ли?

Маг вскинул взгляд на пажа. Губы у того кривились и подрагивали.

– Уж не ревность ли я вижу в твоих глазах, мой верный паж? – наконец расхохотался Ноэль. Фернандо дернул плечом и отвел взгляд, но обмануть проницательного мага не смог. Тот оторвался от края кровати и поймал его за подбородок, вынуждая посмотреть себе в глаза.

– С чего мне ревновать? – прошипел Фернандо, старательно отводя глаза.

– С того, что ты никогда не любил Ровену, мой мальчик, – расхохотался маг. – Ты посвятил ей немало едких куплетов. Если бы не мое заступничество, она бы превратила тебя в клубок шерсти гораздо раньше.

Фернандо наконец посмотрел магу в глаза, и тот погасил смех, потому что боли в этих глазах было много. Очень много.

– Ровена была мне нужна исключительно для того, чтобы родить наследника, Фернандо, – маг обвел большим пальцем скулу пажа, погладив шрам, оставленный когда-то собственноручно. Фернандо молниеносно перехватил руку, прервав ласку. Маг усмехнулся и отступил назад. – Что ей, кстати, не удалось.

– Думаю, Дерхорт не подвергся бы вчера атаке, если бы ей это не удалось. Ровена, как и ты, всегда добивалась желаемого. В жизни не видел второй такой честолюбивой ведьмы. Как по мне, вы бы стали идеальной парой, – усмехнулся Фернандо и тут же осекся под взглядом мага.

– Ты хочешь сказать… что тот, кто вчера чуть не стер с лица земли Дерхорт, а потом улизнул у меня из-под носа, мой сын? – спросил маг, и его брови поползли вверх.

– Я ничего не могу утверждать наверняка, но такое хитроумное чудовище могло родиться лишь у таких беспринципных родителей, как ты и Ровена. Похоже, хитрость и коварство он унаследовал именно от нее. Подумать только, за семь лет учебы у Грохана ничем себя не выдать! – едко бросил Фернандо.

– Он учился у Грохана? – расхохотался маг. – Ну надо же! Одна великолепная новость за другой.

Фернандо нахмурился, но никак не прокомментировал последнюю фразу. Видно было, что он вовсе не считает все происходящее отличной новостью.

– Ладно, – маг, отсмеявшись, протер глаза и поманил Фернандо пальцем. – Со щенком Ровены я разберусь потом. А сейчас… Иди ко мне, Фернандо. Я соскучился.

– Ты так ничего и не понял, – Фернандо покачал головой и улыбнулся. – Я больше не твой слуга, не твой паж и не твоя игрушка, – заявил он твердо.

– Даже так… – насмешливо протянул маг, не торопясь опускать руку. – И что же поменялось?

Фернандо сделал шаг назад, снова скрещивая руки на груди. Посмотрел так, словно, несмотря на свой небольшой рост, был выше и сильнее, и наконец ответил.

– Потому что я больше не люблю тебя, мой лорд.

Маг вздрогнул так, будто получил удар под дых. Слова, сорвавшиеся с губ Фернандо, стали камнями, запущенными ему в грудь. Они и ранили, как удар камня.

– Потому что я встретил того, чья доброта равна твоей злобе, – продолжал, ничуть не сомневаясь, Фернандо. – Того, чей свет ярче, чем твоя тьма. Того, кто сильнее тебя.

– Мне нет равных, – возразил маг, выпрямляясь в полный рост и делая шаг по направлению к Фернандо. Тот невольно отступил. – Я сильнее любого мага на этой земле.

– Больше нет, – покачал головой Фернандо. – Тот, кто затмит тебя, еще молод, и, возможно, пока не осознает, кто он и что, но у него есть то, чего нет у тебя.

Еще один шаг сделал маг по направлению к своему бывшему пажу, и тот невольно снова отступил, уж больно страшен был сейчас наступающий на него бывший возлюбленный: белое как мел лицо, черные провалы вместо глаз, заострившиеся черты лица и алые зрачки.

– И чего же у меня нет? – прошипело чудовище, больше не похожее на человека. Фернандо сделал еще один шаг назад и споткнулся о кровать за спиной. Не успел ничего предпринять и рухнул на нее навзничь. Тот, кто наступал на него, метнулся за ним, придавил его бедра коленом, а горло ладонью. Фернандо вскинул руки и захрипел:

– Моя любовь…

С этими словами Фернандо внезапно обнял ладонями лицо мага и, отчаянно взглянув в кроваво-алые вертикальные зрачки, взмолился:

– Ноэль, очнись! Неужели ты ничего не понял?! Это я! Я! Это меня ты увидел в зеркальном туннеле в Архиве вечности. Я стоял за твоей спиной, и мою истинную сущность отразили зеркала. Это меня ты искал несколько лет! Ты так хотел найти меня, что принял за Йохана, хотя я постоянно был с тобой в уродском зверином обличии. Я тот, кто тебе нужен! Тот, кто всегда рядом. Тот… – тут голос Фернандо прервался, и закончил он уже шепотом: – Я тот, кто тебя любит…

Рука на шее Фернандо сжалась, а тяжелое тело навалилось сверху. Отчаяние затопило пажа доверху и вырвалось отчаянным криком:

– Борись! Ноэль!

Фернандо изловчился и отвесил по белому искажённому лицу увесистую пощечину.

– Ты сильнее!

Следующая пощечина обожгла скулу. Ноэль помотал головой.

– В тебе есть свет! – Еще одна хлесткая пощечина последовала через миг. – Тебя все любят! Тебя люблю я!

От последней оплеухи голова дернулась так, что едва не слетела с плеч. Рука Ноэля ослабила хватку на шее Фернандо и взметнулась почесать за ухом.

– Больно, твою мать! – взвыл он. – Какого черта ты творишь? И кто ты такой?

Фернандо рассмеялся. Его смех был таким отчаянным, что больше походил на рыдания. Он не мог остановиться и только прижимал к себе растерянного Ноэля. Целовал его куда придется: то в нос, то в лоб, то в глаз и не мог перестать смеяться. Ноэль смущенно отбивался, явно не понимая, что происходит. Но вдруг замер. Фернандо, почувствовав перемену, затих и напрягся. Рука Ноэля поднялась и коснулась шрама на щеке. Почти такого же, как у Йохана, правда, у того он был свежий и на правой щеке, а тут шрам старый, зарубцевавшийся и находится с левой стороны, но ведь зеркало все отразило наоборот. Ноэль потрогал длинные черные шелковые волосы и прошептал:

– Я тебя знаю.

– Конечно, ты меня знаешь, Ноэль, – бессильно откинулся на постель Фернандо. – Но ты не представляешь, столько мне придется тебе рассказать. Боюсь, ты многое пропустил.

Он любовался на растерянное лицо Ноэля, который вдруг обнаружил себя верхом на том, кого искал несколько лет и который только что… Признался ему в любви? Ноэль еще раз потряс головой, пытаясь отогнать от себя странное чувство. Он абсолютно не помнил последние сутки. Он почувствовал одновременно жуткую усталость, жажду и голод. Хотелось сожрать быка, отоспаться и… Ноэль снова взглянул на улыбающегося незнакомого знакомца. Определенно хотелось чего-то еще.

Однако не успели его желания как следует сформироваться, как своды замка вздрогнули. Фернандо и Ноэль замерли, одновременно прислушиваясь. Фернандо сообразил первый и что есть мочи толкнул Ноэля в грудь.

– Бежим! – скомандовал он, кубарем скатываясь с кровати и хватая Ноэля за руку. – Надо выбираться!

Они выскочили в коридор и ринулись по нему к лестнице, уворачиваясь от летящих с потолка камней, и буквально через секунду наткнулись на Грохана. Выглядел он ужасно. Шея его была черно-синей, а лицо белым, он держался за стену, но был жив и даже мог передвигаться самостоятельно.

– Замок рушится! Надо выбираться! – перекрикивая грохот, прокричал он, указывая жестом направление, и Фернандо с Ноэлем устремились за ним.

– Где все остальные? – дернулся обратно Ноэль. Фернандо остановился буквально на мгновение, но Ноэль уже принял решение. – Я за Сигвардом, вы с Гроханом проследите, чтобы Ладвиг с Йоханом выбрались.

Фернандо на секунду задержал его ладонь, боясь снова потерять, но потом кивнул и бросился вниз по лестнице. Грохан вскинул вверх руки, открывая защитный экран над проемом лестницы и давая возможность спуститься. Ноэль последовал за Фернандо, но внизу, в холле, свернул в противоположном направлении. Вокруг все стонало и рушилось, но он методично проверял комнату за комнатой, каждый раз рискуя оказаться под завалом из балок и камней. Сигвард нашелся в обеденной зале. Он как ни в чем не бывало сидел в кресле у камина и смотрел на огонь. Рушащиеся вокруг стены, казалось, его абсолютно не волновали.

– Сигвард, нужно идти! – Ноэль схватил его за локоть, одновременно раскрывая над ними защитное заклинание, о которое разбивались в пыль крупные обломки. Но травник его не слышал. Он смотрел на огонь, в который уже осыпались ручейки пыли и мелких камней, и что-то бормотал себе под нос. Сдвинуть его с места не было никакой возможности, и тогда Ноэль сказал первое, что пришло на ум. Почему он произнес это, и сам не понял, но именно эта мысль пришла ему в голову. – Пойдем! Я знаю, как освободить тех, кто застрял в Красном лесу! Как вернуть тех, кого уже оплакали. Я теперь знаю, как бороться!

Сигвард поднял на него глаза и всмотрелся.

– Ты вернулся? – произнес он. И хоть было совершенно непонятно, кого он спрашивает: Ноэля или Тайфеля, Ноэль кивнул. А потом снова потянул старика за собой, удерживая над ними щит-заклинание. Сигвард был легче перышка. Юный маг практически нес его на руках, молясь, чтобы заклинание выдержало и замок не обрушился окончательно, пока они не выбрались наружу. Они преодолели вибрирующий под ногами подъемный мост, за которым, к огромному облегчению, их уже ждали остальные, и не успели ступить на землю, как рассыпавшаяся на части переправа ухнула в пропасть и скрылась с глаз. Ноэль обернулся в тот момент, когда мощные стены замка полностью обрушились. Рев, полный боли и отчаяния, потряс округу, и вскоре все было кончено. Неприступная цитадель превратилась в груду обломков, которые осыпались в пропасть. Только смотровая башня осталась стоять нетронутой, словно дозорный, который продолжал нести вахту и после того, как это потеряло смысл.

– Что случилось? – Йохан, чье лицо было перепачкано грязью и расцарапано в кровь, подал голос первым.

– Дерхорт ушел вслед за хозяином, – объяснил Фернандо, находя руку Ноэля и сплетая свои пальцы с его, однако Грохан покачал головой. Его глаза были устремлены куда-то в сторону. Он сделал несколько шагов и склонился над черной птицей на земле. Она лежала, распластав крылья, а вокруг нее был выжжен круг в форме саламандры. Все, что осталось от замковой печати, охранявшей раньше замковые ворота.

– Нет, дело не в этом, – выпрямился Грохан. – Улизнувший от нас с поля боя неприятель не ушел далеко. Он вернулся и нашел сердце замка, чтобы уничтожить его. Что до хозяина цитадели…

Он пытливо посмотрел на Ноэля и предостерег:

– Тебе теперь дарована великая сила, мой мальчик, но боюсь, с ней ты получил в придачу и великую ярость. Учись владеть всем, что есть в тебе. Потому что Тайфель никуда не делся. И как только ты дашь темной стороне завладеть тобой… он вернется.

Ноэль молча подошел к Грохану, но смотрел не на него. Он преклонил колено и аккуратно поднял неподвижную птицу. Подержал ее в ладонях, обвел всех собравшихся взглядом, хмыкнул и решительно спрятал черного дрозда за пазуху.

========== Глава Двадцать седьмая, в которой черный дрозд показывает Ноэлю черную ведьму ==========

В Красный лес возвращались молча. Ноэль шел первым, не оглядываясь и ни с кем не разговаривая. Даже на Фернандо не оборачивался. Внутри царило черт-те что. Если бы Ноэля попросили описать словами, что же именно происходит, он бы, вероятно, ляпнул какую-нибудь глупость типа «душа чешется». Но было именно так. Мозг буквально зудел от информации, которую вывернули на него, перебивая и дополняя друг друга, Грохан и тонко-звонкий паж, с раскосыми глазами, на которого Ноэль и глянуть-то лишний раз стеснялся, уж больно хорош и близок тот был. Слишком близок. Йохан и Ладвиг в основном молчали, но, судя по лицам, то, что говорили учитель и новообращенный Фурло, являлось чистой правдой. Даже Сигвард пару раз утвердительно кивнул, не поднимая направленный внутрь себя взгляд. Было от чего голове разбухнуть. Да еще и руки болели, а на ладонях и кончиках пальцев кожа так и вовсе обгорела и слезла. Ноэль даже думать боялся, сколько заклятий и какой мощности он сотворил. Но самое главное было не то, что он, судя по свидетельствам, за последние сутки наворотил черт-те чего, впустив в себя Тайфеля, а кое-что еще, чем предпочел с окружающими не делиться, оставив эту информацию при себе. Суть тайны состояла в том, что Ноэль стал сильнее, знал то, чего не знал ранее, а еще его рвала изнутри какая-то дикая энергия, вспенивая кровь как крепкий сидр. Она несла его куда-то без устали, без раздумий и без сомнений. Он шел в глубь леса, туда, куда звала его сила, подобная той, что кипела в его крови. Шел по едва заметному светящемуся следу на траве, который мог различить явно только он. Не он прежний, а кто-то смотрел вместо него другими глазами на мир, его окружавший. Смотрел и не узнавал.

Лес был живым. Не случайно открывшейся листвой или внезапно появившейся просекой. Не хлестнувшей хулигански по лицу веткой. Нет. Ноэль мог ясно видеть токи жизненной силы в стволах деревьев. Он отчетливо слышал шепот заблудившихся в ветвях душ, и чувствовал их так, как не мог сделать этого раньше. И причина в его новых знаниях и умениях была одна – кое-кто заблудился в Ноэле. Спрятался, но не ушел. Отдал свою силу и знания, но пока не объявил цену на подаренные навыки. Слова, сказанные Гроханом о том, что зло может в любой момент взять верх, упали в душу и проросли сомнением. Ноэль резко обернулся и в который раз поймал на себе взгляд наставника, шедшего чуть позади и справа. Учитель тут же отвел глаза, но до того, как успел это сделать, Ноэль увидел в его взгляде главное – сомнение. Сомнение в том, кто Ноэль теперь такой и на что способен, читалось и в глазах остальных спутников. Единственный, кто смотрел на него открыто и в чьих глазах не промелькнуло ни толики колебания, был Фернандо. Ноэль слабо улыбнулся пажу, а тот как ни в чем не бывало подмигнул, на мгновение касаясь рукава Ноэля своей кружевной манжетой. Такой легкий и ничего не значащий жест – и так много в нем было. Ноэль почувствовал ровное тепло и вдохнул полной грудью. Зуд сомнения чуть отступил.

– Ноэль, уже темнеет! Да и Сигвард окончательно выдохся, – тронул его за плечо Грохан, сам едва переводя дыхание. Ноэль остановился, принюхиваясь, как гончая. По его подсчетам они не дошли до места, куда его тянуло, всего ничего, но, с другой стороны, всем действительно необходимо было передохнуть.

– Мы с Йоханом сходим за хворостом. Нужно разжечь костер и разбить лагерь, – хмуро обронил Ладвиг, сбрасывая в траву заплечную сумку.

Ноэль покрутил головой и посмотрел наверх, туда, где между кронами деревьев бархатным пологом, расшитым звездами, проглядывало небо.

– Дом, – сорвалось с его губ прежде, чем он сам понял, что сотворил короткое, но мощное заклинание, которого раньше стопудово не знал. Деревья вокруг поляны, на которой они стояли, вздрогнули. Вековые клены с шумом стали медленно тянуть в центр и переплетать между собой густые ветви. Раздался скрежет, откуда-то сверху полетели листья и мелкая труха, и через несколько минут, ко всеобщему изумлению, они стояли уже не под открытым небом, а в чем-то отдаленно напоминающим круглую ротонду. Ее стволы-колонны и крыша-листва надежно укрывали их от возможного дождя и ветра.

– Однако, – пробормотал Грохан и вдруг почтительно склонил голову. Ноэль ничего не сказал и, отойдя к одному из корней-подножий, опустился на землю. Затих и скользнул пальцами за пазуху. Птица, припрятанная и пригретая на груди, не двигалась, но Ноэль мог чувствовать ровное живое тепло и даже смог убедить себя, что слышит слабый стук птичьего сердца. Пока они шли по лесу, он время от времени запускал ладонь за ворот и тихонько гладил атласное оперенье кончиками пальцев. Почему-то это успокаивало. Он словно питал птицу своей энергией и был связан с ней незримыми нитями. Он не мог видеть эти нити, но мог их чувствовать, словно, пока носил птицу за пазухой, она проросла в его сердце.

Ноэль украдкой обвел всех взглядом, но, казалось, его спутники погрузились в свои дела. Ладвиг с Йоханом скрылись в чаще, то ли занятые сбором хвороста, то ли друг другом. Грохан колдовал, раздувая огонь, Фернандо чуть поодаль сооружал хитрые силки, чтобы поймать к ужину кроля поупитанней, а Сигвард сидел, как и Ноэль, привалившись к стволу клена, и веки его были опущены. Всем было не до Ноэля. Он осторожно вытащил птицу из-за пазухи и, держа ее теплое живое тельце, уставился на аккуратную птичью голову с острым клювом и плотно закрытыми глазами. С минуту ничего не происходило, но вдруг птичье веко дернулось и без всякого предупреждения на Ноэля уставился живой любопытный глаз. Юноша, не ожидавший такого оборота, вздрогнул и разжал руки. Птица, вопреки ожиданиям, не упала на землю, а легко взмахнула крыльями и, больно вцепившись в кисть острыми коготками, уставилась на Ноэля уже двумя блестящими глазами-бусинами. Юный маг замер, пока черный дрозд изучал его. Крылья птицы подрагивали.

– Ноэль? – раздалось откуда-то из центра поляны. Птица зашуршала-захлопала крыльями и в мгновение ока взмыла вверх под зеленый купол-свод. Описала плавный круг над головой своего спасителя, ловко пролетела сквозь стены-стволы и взмыла ввысь, в ночное небо. Ноэль почувствовал острое разочарование, что-то неуловимое ускользнуло от него. Просочилось сквозь пальцы и укрылось от понимания.

– С тобой все в порядке? – снова позвал знакомый голос. Юный маг встряхнул головой и увидел перед собой Учителя.

– Просто устал, – Ноэль делано зевнул, и Грохан хмыкнул, не поверив ему ни на секунду. Слишком хорошо он знал своего ученика. Хотя именно сегодня не взялся бы утверждать это на сто процентов.

– Куда ты нас ведешь? – мягко спросил Грохан, проигнорировав попытку Ноэля избежать разговора.

– Сам пока не знаю, – вынужден был признать Ноэль. – Меня тянет куда-то, но объяснить я не в силах.

Грохан кивнул и замолчал. Блики костра плясали на его лице, делая из Учителя незнакомца. Он помедлил и спросил о главном:

– Как думаешь, кто это может быть?

Уточнять, о ком именно он спрашивает, не было нужды.

– Арчибальд Петель, конечно! Та еще вражина! – тут же выпалил Ноэль, одномоментно припоминая все, что ему довелось вынести от этого лощеного выскочки. – Ну или на худой конец Маркус Лидсей!

Грохан грустно рассмеялся и повернул к нему лицо:

– Не можешь простить, как они тебя антигравитационным заклинанием перед рождественским ужином оплели, чтобы ты парил над накрытым столом тощим дирижаблем? – Ноэль насупился, а Грохан, отсмеявшись, предложил: – Попробуй еще раз.

– Ну… – юный маг подобрал с земли острую веточку и задумчиво стал водить ею по земле. – Ронни Киррик мог бы стать хорошим боевым магом. Огненные шары-заклинания его конек.

Они с Гроханом переглянулись и одновременно покачали головами.

– Это может быть кто угодно, – озвучил Грохан лежащее на поверхности. – Если ему хватило навыков и уверенности скрывать свою личину на протяжении семи лет, то я вынужден признать, что мы имеем дело с очень сильным магом. Причем заметь, сильным магом он был еще тогда. В возрасте одиннадцати лет. Я собственноручно принял его в школу и ничего не заподозрил за все время его обучения. Хотя… у меня была веская причина.

– Это какая еще? – подозрительно скосил глаза Ноэль, не ожидая услышать ничего для себя хорошего. И не ошибся.

– Львиная доля моего внимания была прикована к тебе и твоим каверзам, чудовище! – рассмеялся Грохан, а впрочем, его смех звучал как треснувший хрустальный бокал. – Ладно… Оставлю тебя в покое, – внезапно свернул он разговор.

Причина такой поспешности скоро обнаружилась сама. Фернандо, вернувшись с добычей и свалив жирные тушки кролей рядом с очагом, прислонился к стволу дерева спиной и выжидательно поглядывал на Ноэля. Тот, повинуясь красноречивому взгляду, подскочил на ноги и сделал шаг вперед.

– Пойдем, – скомандовал он, хватая Фернандо за руку и таща его на буксире за собой в густые заросли бука, чьи стволы потемнели после захода солнца.

– Куда ты меня тянешь? – рассмеялся Фернандо, и в этот момент Ноэль остановился. Повернулся к нему лицом, махнул рукой и скомандовал:

– Смотри!

Стоило его голосу затихнуть в дрожащем ночном воздухе, как откуда-то сверху с крон могучих деревьев стали срываться крупные снежинки. Они кружились в воздухе и мягко ложились на землю. Фернандо задрал голову вверх и цокнул языком от восхищения. Одна особенно крупная снежинка коснулась его щеки, вторая щекотнула веки. Снегопад усилился, и Фернандо подставил ладони лодочками.

– Это не снег! – глянул он почти с мальчишечьим восторгом на Ноэля, который, отступив на шаг, любовался на сотворенную им магию. С неба, кружась и путаясь, трепеща в потоках воздуха и падая сугробами к ногам Фернандо, летели невесомые, нежные, белые лепестки. Их было так много, что скоро они устлали всю поляну. Фернандо опустил руки и замер с закрытыми глазами и счастливой улыбкой на губах. Его черные волосы, плечи, ресницы были усыпаны благоухающими легкокрылыми соцветьями. Ноэль смотрел на того, кто все время находился рядом, оберегал его, а главное, давно простил то, сделанное, о чем Ноэль даже не подозревал и к чему не имел отношения. Наконец Фернандо открыл глаза и без тени улыбки протянул к Ноэлю руки.

– Иди ко мне, – прошептал он севшим от волнения голосом, и Ноэль повиновался.

– Я даже не знаю, занимался ли когда-нибудь этим, – беззвучно признался юный маг и вздрогнул, когда узкая горячая ладонь нырнула в ворот рубашки и скользнула по плечу, обнажая его.

– Я помогу… Я все сделаю сам, – тягуче выдохнул Фернандо, увлекая его на землю. Ноэль повиновался, поднимая и закручивая вокруг них невесомое облако лепестков. Фернандо подтолкнул его, уложил на спину и оседлал сверху. Склонился, щекоча длинными прядями щеки и лоб. Его глаза оказались так близко и в них было столько света, что Ноэль невольно зажмурился. Его губы дрогнули, и он чуть было не сморозил очередную глупость из своего репертуара, но Фернандо его опередил. Он коснулся губами губ Ноэля и горячо зашептал:

– Ты силен, Ноэль, но верь мне, я сильнее. Моя сила в моей любви, а это не то оружие, которое можно выбить из рук в бою. Оно постоянно со мной и, что бы ни случилось, знай: я всегда буду тем, кто стоит за тобой. Иди вперед и делай, что должен. За тобой есть кому присмотреть.

Ноэль порывисто выдохнул, чувствуя, как лапа тревоги потихоньку разжимается на горле. Фернандо тихонько кивнул ему, словно прочитав его мысли и наконец накрыл деревянные губы своими губами. Оторвался и хмыкнул:

– Да, тебя еще многому нужно учить, мой великий маг!

– Покажешь? – охрип Ноэль.

– Ну не Грохан же, – расхохотался Фернандо, и сотни лепестков снова взмыли вверх. Ноэль смотрел на него, широко распахнув глаза, и чувствовал, сердце превращается в расплавленную лаву, сжигая воздух в легких. Руки сами сжали Фернандо так, что у того кости хрустнули и паж охнул от неожиданности, а уже следующим движением Ноэль подмял его под себя, меняя их местами и оказываясь наверху. Новое облако цветов взмыло в небо и медленно закружилось вокруг них, скрывая от непрошенных глаз обитателей Красного леса, оставляя только звуки: смех, позже короткий вскрик и протяжные тягучие стоны…

Когда последний лепесток опустился на влажный висок обнявшего Ноэля и задремавшего Фернандо, когда мягкая трава на поляне заботливо укрыла их, когда кроны вековых ясеней отпели колыбельную и оба наконец провалились в глубокий сон, – лишь тогда чистое звездное небо над их головами прочертила тревожная тень вернувшегося черного дрозда. Птица медленно кружила над поляной, не снижаясь, но и не улетая, словно несла вахту и оберегала сон. Ноэль спал тихо, только его лоб хмурился, а уголки губ подрагивали. Сны, тяжелые, древние, что принесла на крыльях черная птица, тревожили душу…

Стройная, высокая, гордая и сильная. Такая, словно ее тонкую нежную белую кожу натянули поверх несокрушимого стального каркаса. Невозмутимая, всегда добивающаяся своего, а сейчас потерянная.

Черноволосая босая женщина с растрепанными волосами стояла на перекрестке посреди пустоши и не отрываясь смотрела на единственное искореженное дерево. Земля под его корнями была разрыта и разворочена, а в колеблющемся дневном воздухе кружили хлопья седого пепла. У ног ее лежал плотный мешок из грубой ткани. Лицо женщины выглядело спокойным. Оно было повернуто внутрь нее, несмотря на то, что глаза не отрывались от свежих комьев земли. Ее губы беззвучно шевелились. Легкие порывы ветра подхватывали случайные слова заклинания, тут же сжигая их и множа пепел в воздухе.

– Первородная госпожа… прародительница и мать всего колдовского… дай сил.

Рука ведьмы легла на пока еще совершенно плоский живот, поглаживая, успокаивая.

– Дай ему силы того, от чьей плоти и крови он пошел… Дай мне ярости и ненависти воспитать его так, чтобы вся земля содрогнулась под его ногами… Дай время воплотить задуманное…

Мешок у ног женщины вздрогнул, завозился и тихонько захныкал. Ведьма потянула завязки на платье, роняя в пыль тонкую ткань, и переступила через одеяние, не чувствуя ни холода, ни ветра. Перехватила поудобнее тонкий маленький кинжал, наклонилась, дернула веревки-тесемки. Детский плач стал громче, словно завидя свет дитя поняло, что наступает конец всему. Лезвие вспыхнуло, и кинжал сверкнул молнией. Крик стих. Ведьма выпрямилась, медленно очертила вокруг пупка алый круг и облизала палец, пачкая рот кровью невинного.

Ноэль вскочил как ужаленный. Во рту стоял железный привкус крови, видимо, он случайно прокусил себе язык. Фернандо сонно заворочался и глубже зарылся в белые лепестки и траву. Вокруг было тихо и мирно. Ноэль повертел головой и замер – в паре метров от него на ветке сидел черный дрозд. Он моргал черными глазами-пуговицами, коротко клонил голову набок и не отрывал взгляда от Ноэля. Тот завороженно поднял левую руку и замер, приглашая. Дрозд подпрыгнул на ветке, переступил с лапы на лапу и вдруг резко взмыл вверх. Ноэль вздрогнул, но руку не убрал. Птица сделала круг над поляной и, замерев над юным магом, не спеша приземлилась на предложенный насест. Ноэль медленно, чтобы не вспугнуть ее, поднял правую руку и легко погладил по шелковому оперению.