Текст книги "В вихре (СИ)"

Автор книги: Вэнли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

  ========== 11. ==========

  – Детей, найденных в космосе, называют "Чарли Х", – продолжал Рё. – Такое случается чаще, чем принято считать. Потомки землян храбры и предприимчивы, они постоянно путешествуют по галактике в поисках новых миров и новых цивилизаций. Космические полеты затягиваются на годы, и бывает, что в результате какой-либо катастрофы дети членов экипажа оказываются под опекой инопланетян. Подкидыши, возвращенные в лоно земной культуры, нередко проявляют признаки чуждого разума... и необычные способности. За ними нужен особый надзор. Я был таким "Чарли Х".

  Между бровей юноши пролегла складка и, хотя он едва заметно улыбался, его взгляд стал как будто мрачнее:

  – Отец сразу провел полный анализ, насколько позволял корабельный компьютер. Без сомнения, младенец был гуманоидом, близким к земному типу. Однако, химический состав крови и тканей, расположение внутренних органов, метаболизм – все хоть чуть-чуть, но отклонялось от нормы. Серьезнее дело обстояло с мозговыми волнами: у землян они неизменны с рождения, как отпечатки пальцев. Биотоки моего мозга менялись скачкообразно, и всякий раз выходило из строя оборудование, а однажды Юдзо показалось, что ребенок попытался убить Пенелопу.

  Мы переглянулись.

  – Я не собирался нападать, – пояснил Рё, усмехнувшись. – Просто не понравилось синтезированное молоко с добавками. Оно вызвало серьезную аллергию... До подросткового возраста я постоянно болел, организм с трудом приспосабливался к чуждым условиям. Даже в стерильной атмосфере корабля я умудрялся подхватить какую-нибудь болячку.

  – Так может, причина в опытах, которые Юдзо Поллакс проводил над тобой? – резко спросил мой отец. Он сидел, выпрямив спину, и напряженно ловил каждое слово. – Ты был совершенно беспомощен в его руках!

  – Господин Руви прав, – присоединилась Дорме, с тревогой глядя на Рё. – Откуда тебе знать, не навредил ли он твоему здоровью?

  – Нет, – мягко ответил мой племянник. – Я верю в своих приемных родителей. У Юдзо и Пенелопы есть недостатки: они люди, преданные только науке, книжные черви и бесчувственные экспериментаторы... но они также следуют высоким моральным принципам Объединенной Федерации и обладают развитым чувством долга. Кроме того, отец тщательно хранил все записи и протоколы. Из них следует, что не было никаких вмешательств в биохимию моего тела.

  Я поразилась его словам и выражению лица. Сейчас, когда Рё был вынужден защищать Поллаксов, его напускное равнодушие – доводящий до озноба холод отчужденности, – исчез. Он явно любил свою приемную семью, был благодарен ей за поддержку и скудное внимание. Несмотря на привитый инопланетный – скорее всего, земной? – стоицизм, сердце Рё оставалось нашим, набуанским, любящим и благородным. Я видела, что моя родня это поняла и приняла его как своего. Мама даже подошла к внуку и со слезами поцеловала его в щеку и в волосы. Мой бравый племянник вдруг покраснел до кончиков ушей. Мы все заулыбались, вздыхая с облегчением. Оправившись, Рё продолжал:

  – Родителям пришлось со мной нелегко. Аппаратура постоянно ломалась, периодически возникали пожары и угрозы взрыва, электромагнитное поле корабля входило в конфликт со сканерами на форпостах... Приходилось постоянно лгать и выкручиваться. Отец даже взломал глобальную информационную базу и подменил мой биометрический профиль. С самого начала было ясно, что наземная карьера мне не подходит, просто из-за угрозы разоблачения. Родители задействовали связи и отправили меня учиться сначала на Вулкан, а затем на Землю, в расчете на поддержку Агенства космических исследований.

  Вулканцы слегка страдают ксенофобией, у них не принято соваться в чужие дела, особенно в дела землян. А я официально был землянином, правда, с серьезными отклонениями от нормы и необычно развитыми пси-способностями. Если бы не вулканцы с их контролем разума, я бы, скорее всего, не дожил и до шести лет.

  – Сколько тебе было на Вулкане? – спросила Пуджа. Её всегда интересовали иные культуры, может быть, поэтому она так хотела служить в Сенате. Даже после его расформирования Пуджа некоторое время оставалась на Корусканте, работая в нескольких комитетах по защите прав порабощенных Империей цивилизаций.

  – Пять, – ответил Рё. – Я занимался с вулканскими инструкторами до одиннадцати лет. Затем Земля, смена фамилии, конфликт с отцом и Звёздный флот. Еще больше вранья о моем земном происхождении и лишь слегка повышенных способностях эспера-телепата. Фактически, накануне инцидента с перемещением в эту галактику, я был на грани разоблачения.

  -Что случилось? – не удержалась я.

  Рё устало развел руками:

  – "Энтерпрайз", на котором я проходил службу, высадил десант на поверхность неизвестной планеты. В ходе разведывательной миссии, мы оказались в зоне электромагнитного воздействия, инициированного местными полуразумными обитателями. Это странные существа, наполовину животные, поскольку их волнует лишь удовлетворение базовых потребностей. В момент нашего вмешательства они были особенно агрессивны, поскольку находились в стадии размножения и увеличения популяции...логично, что нас восприняли как врагов. У них не развит язык, но сильные телепатические способности от природы. Десант был атакован дважды. У моих спутников были мгновенно нарушены высшие функции мозга, все погибли. Я мог бы объяснить своё выживание подготовкой на Вулкане, но вторая атака оказалась мощнее... у меня не оставалось иного выхода. Я убил нападавших, и не с помощью телепатического воздействия... камеры "Энтерпрайза" все записали.

  Юноша опустил голову.

  – Довольно, – решительно произнёс мой отец, вставая. – Рё устал от разговоров. Остальным есть, над чем подумать.

  Он опустил руку на плечо внука:

  – Не вини себя. Насколько я понял, это была ситуация "или они, или ты". И таких ситуаций в вашей Федерации полно... Хорошо, что ты, наконец, с нами. Пойдем, сынок, у меня есть для тебя кое-что.

   Комментарий

   Наконец-то, партия Солы закончена. Что же приготовил Руви для своего внука? И мне пришлось слегка сдвинуть события оригинальной трилогии по времени: Рё почти 20 лет, а это значит, что Сенат уже распущен, и в Империи знают о Звезде смерти.

  ========== 12. ==========

  Говорит Руви Наберрие

  Джобал твердила: " Посмотри, как он похож!" – и я радовался, что лицом и повадками внук похож на нашу дочь. На целой планете ни у кого не было такой дочери. Как я гордился! Добрая, умная, правдивая, упрямая. Моя любимица. И ее сын упрям, как молодой шаак, я это тоже видел, и потому мою радость остужал страх.

  Как только мы вошли в кабинет, я достал из верхнего ящика стола шкатулку. Рё вопросительно взглянул, подошел, медленно провел рукой по узорчатой крышке, любуясь работой:

  – Здесь что-то ценное?

  – Да, – сказал я. – Ценное для всей семьи. Шкатулка сама по себе редкой работы, передавалась по наследству из поколения в поколение. Пока не досталась твоей матери, уже после свадьбы. Ты должен знать...

  Я собирался рассказать внуку о трагедии его родителей, о смерти Падме, но он жестом остановил меня:

  – Мне известны обстоятельства, предшествовавшие ее смерти. Я также знаю, кто был ее мужем.

  – Каким образом? – опешил я. Капитан Тайфо не сказал ничего, в этом я был уверен. Разговоры о джедайском Ордене расценивались как подстрекательство, и, кроме того, Тайфо был предан нашему делу абсолютно.

  – Я был в усыпальнице Падме Амидалы в Тиде, – юноша отвёл глаза. Закусив губу, он продолжил:

  – Скажем так, не все исчезает вместе с материальной оболочкой. Я в состоянии получать информацию из разных... источников. Скажите, вы хранили шкатулку здесь? В этой комнате?

  Похоже, Рё действительно умел многое. Или не хотел говорить мне всей правды.

  – Нет, держать ее здесь было бы небезопасно. Я вынул ее из потайного сейфа, пока ты спал. Этот дом не раз обыскивали, но имперские ищейки не знают всех его секретов. Когда-нибудь я расскажу тебе о них.

  Открыв шкатулку, я отодвинул в сторону несколько любимых драгоценностей Падме и прикоснулся к той единственной вещи, которая должна была принадлежать ее сыну. Ощутив шелковистую мягкость этого предмета, я остановился. Прошло столько лет... и все же, одно лишь прикосновение к свидетельству нашего поражения вызвало у меня внутреннюю дрожь.

  – Похоже на отрезанную косицу, – с любопытством произнёс Рё. – Чьи это волосы?

  Откашлявшись, я сказал:

  – Твоего отца. Когда ученики становились рыцарями джедай, они проходили обряд посвящения... им отрезали световым мечом падаванскую косичку.

  Как жаль, что вместе с волосами Избранный не потерял и голову. Эта мысль пронеслась в моем уме непрошенно, безотчетно, и я взглянул на Рё – но он, к счастью, был поглощен изучением подарка. Странно, но на лице внука я не увидел ни благоговения, ни даже простого интереса к истории своего отца. Скорее, Рё рассматривал залог памяти об отце... с некоторой неприязнью, и это вызвало во мне прилив острого удовлетворения.

  Да, джедай Скайуокер не заслужил любви своего сына. Он нарушил устои Ордена, забрал у Наберрие самое драгоценное дитя, а затем проиграл, не сумел защитить мою дочь. В её смерти есть и его вина. Разве Анакин не был протеже Шива Палпатина? Почему за столько лет он, могучий джедай, "Избранный", так и не догадался, какой негодяй скрывается под личиной благородного покровителя? Я знал, что Падме не нравится почти родственная близость между Канцлером и Скайуокером. Палпатин – Скайуокер – Падме... зловещий треугольник. И моя девочка была принесена в жертву кем-то из них, а может, и обоими.

  Я очнулся от горьких мыслей, только когда почувствовал, как Рё пытается усадить меня в кресло.

  – Пожалуйста, – уговаривал внук. – Вы утомлены сильными переживаниями, слишком взволнованы... а нам еще многое нужно обсудить.

  Поколебавшись, я сел и со вздохом вытянул ноги.

  – Ты прочитал мои мысли?

  Признаюсь, его способности меня слегка беспокоили, но главное, что мой внук не имел никакого отношения к джедаям. Он был чувствителен к Силе, однако не нес никаких обязательств перед Орденом.

  – Скорее, ощутил их, – ответил Рё. – Вам тяжело далась смерть моей матери, и вся семья до сих пор платит высокую цену за чужое преступление. Думаю, это очевидно даже для тех, кто не обладает... способностями.

  – "Преступление", – повторил я.

  Да, конечно. Он подобрал верное слово. Преступники торжествуют, для них Падме давно стала далеким воспоминанием. Для меня же и Джобал ее смерть – незаживающая рана, вечная утрата.

  Но даже ради дочери я не захочу потерять только обретенного внука.

  – Рё, ты останешься с нами...

  Я остановился, увидев, что он качает головой. Все в его лице – так похожем на Падме, – говорило о невозможности для Наберрие быть вместе, стать, наконец, дружной счастливой семьёй, как когда-то.

  – Моё присутствие – угроза для вас, – тихо произнес Рё, складывая на груди руки. – Мне нужно уходить как можно скорее. И еще...

  Выражение его глаз стало острым:

  – В связи с избранной линией действий, считаю необходимым ваш отъезд с Набу.

  Я ожидал этого. Фактически, именно этого и боялся с самого начала. Вцепившись в подлокотники мягкого кресла, я сердито спросил:

  – Ты собрался воевать с Империей? Ты лишился рассудка?

  – Я считаю безумием бездействовать, когда в руках убийц моей матери есть такое оружие, как Звезда смерти, – парировал мой внук.

  Если это и было сумасшествие, то очень хладнокровное и даже расчетливое.

  – Я изучал ситуацию... не так давно Сенат был распущен, а две планеты – среди них Альдераан, последний оплот либерализма, – уничтожены. Закономерно было бы ожидать гражданского сопротивления, но оппозиция в любом ее виде выкорчевана, везде ставленники Императора, население окончательно запугано. Если повстанческой Альянс какое-то время и представлял идеологическую альтернативу официальному режиму, то после уничтожения Альдераана он развеян по галактике. Все козыри у Империи, ваша ставка бита.

  – В таком случае, чего ты один можешь добиться? Что вообще кто-нибудь, даже обладая целым флотом, может сделать? Ты изучал вопрос, но ты не представляешь всей тяжести ситуации!

  – Возможно, в этом мое преимущество, – заметил Рё.

  – Что?

  В ответ на мое, полное недоумения, восклицание, он иронически усмехнулся, глядя тёмными, упрямыми глазами:

  – В конце концов, я чужак. Не испытывал притеснений со стороны Империи, не прогибался под неё, не становился рабом Императора. Удушающий страх, которым пропитана ваша галактика, – я вижу и ощущаю его вполне отчетливо. Я знаю, что так быть не должно, что это аномалия. У меня есть...свобода действий там, где ваши руки, фигурально выражаясь, связаны.

  – Не только фигурально, – со вздохом проговорил я.

  Помолчав несколько секунд, я пытливо посмотрел на юношу:

  – Ты действительно решился на это самоубийство? Ты осознаешь риск?

  Рё рассмеялся:

  – Меня не так легко убить, а с суицидальными настроениями в Звёздный флот не берут.

  – Хорошо, – сказал я. – Тогда последнее... Как ты убил тех дикарей во время последней миссии? Сильных телепатов? Покажи мне, и тогда, может быть, я хотя бы на сотую долю уверую в успех этого отчаянного дела.

  Наши взгляды скрестились. Рё стоял, прислонившись к косяку моего кабинета, и молчал. Я упорно не сводил с него глаз, безмолвно требуя подтверждения. Наконец, мой внук почти лениво вытянул правую руку, повернул её ладонью вверх, и над его пальцами воздух странно задрожал, завибрировал.

  – Малая степень концентрации, – отстранённо прокомментировал Рё, глядя на островок переливающегося воздуха, похожего на раскаленное марево над пустыней. – Если выпустить его сейчас, испортятся все приборы в этой комнате. Так я раньше заметал следы... у викуэев было несколько хуже, взрывное устройство было у меня под кожей. Оно могло детонировать.

  Затем он сжал на мгновение пальцы в кулак, а когда их разжал, от его ладони отделился небольшой клубок ярко-оранжевого пламени. Я сглотнул. Огненная субстанция находилась в постоянном движении, шарик, как поплавок, шустро прыгал вверх и вниз, но ни на секунду не покидал своего хозяина.

  – Очень опасно, – предупредил внук. Сдвинув брови, он будто заново оценивал давно известный ему артефакт. – Может пробить не только дюрастил, но и самые устойчивые сплавы. И это не огонь... думаю, подарок с Мустафара.

  Рё взглянул на меня:

  – Должно быть, ядовитые пары планеты-вулкана впитались в мою кровь. А затем электромагнитное поле Альфы Кассиопеи... В конце концов, мой приемный отец был прав: это обжигает.

  – Достаточно, – хрипло сказал я. – Кажется, у нас есть небольшая надежда...

  Откашлявшись и нервно потерев подбородок, я заговорил:

  – Не хотел сразу раскрывать все карты... но у нас есть сопротивление. Здесь, на Набу. Думаю, и на других планетах тоже. Мы знаем друг друга, обмениваемся информацией, собираем оружие и доступные средства, готовимся к переменам, но ничего не делаем открыто. У нас нет ни членства, ни каких-либо подразделений... но все люди проверенные, надежные. Ты мой внук, ты будешь частью этого круга.

  – Больше того, я смогу действовать, не бросая тени на Набу и ваших людей, – прервал меня Рё. – Никто ничего не будет знать. Императора нужно остановить, это главное.

  – Да, но осуществимы ли такие планы? Имперский флот и Звезда смерти – непобедимая сила, что им можно противопоставить?

  – Предоставьте это мне, – отрезал мой внук. – Главное, чтобы информация не просочилась дальше необходимого. Понадобится корабль с самым современным оборудованием, лучше всего X-70B типа "Призрак". Команда из 4-5 человек, преданных только мне. Лучшее вооружение и не меньше месяца для его модификации и тестирования.

  – Все это у нас есть, – ответил я, смахивая проступивший пот со лба. – И два человека в твою команду тоже: Дорме и Сабе. Они прошли полную подготовку, в их верности можешь не сомневаться. Почтут за честь служить сыну Падме Амидалы... У меня сохранились хорошие контакты, корабль и вооружение у тебя будут.

  – Вы уничтожили результаты ДНК-теста? И сможете ли вы оставить Набу? – осторожно спросил Рё.

  – "Да" на оба вопроса, сынок, – сказал я, улыбаясь. – Твое появление дало нам надежду. Ради победы над Палпатином мы оставим свою родину. Фактически, все давно готово. И все-таки...

  Я поднялся, чувствуя слабость в ногах:

  – Твоя бабушка не переживет, если что-то случится. И никогда меня не простит.

  Рё подошел ко мне вплотную, сжал мои предплечья:

  – Дорогу осилит идущий, дедушка. Мы не мстим за мою мать, но защищаем её наследие. Всё, что ей было дорого, не должно погибнуть. Это наше общее дело... и мой сыновний долг.

  Я обнял его.

  ❇❇❇❇❇❇❇❇

  Говорит энсин Вихрь

  Я остался один в кабинете. Сейчас, когда меня никто не видел, я дал волю эмоциям и шагал взад-вперёд, хрустя суставами пальцев и свирепо кусая губы. Ромуланец вас побери, чтоб у всех пушистых трибблов приключился геморрой, если энсин Вихрь только что не влез в самую отвратительную историю из всех возможных! Похоже, плакала моя пенсия от Звёздного флота, и новых нашивок не видать, как ушей Спока.

  Запыхавшись, я остановился у зеркала и попытался пригладить вставшие дыбом волосы. В зеркале не отразилось ничего. Здорово, я к тому же теперь вампир.

  Спустя несколько секунд в зазеркальной глубине проявился, как на старинной фотопленке, образ моей матери. Она выглядела очень встревоженной, и было из-за чего.

  – Рё, так ли это было нужно? Зачем ты потакаешь своему деду, зачем собираешься ввязаться в войну с Императором? Ты помнишь, что случилось с твоим отцом?

  – Это, скорее, антипример, мама, – строптиво возразил я. – Скайуокер даже не брыкался, когда нужно было отвесить хороший пинок своему "покровителю". Я помню, что он хотел тебя спасти, но ведь цель средства не оправдывает.

  Падме нахмурилась, скрестив руки:

  – А в твоем случае цель оправдает средства? Не забывай, что тебе придется убивать, а на войне не обходится без случайных жертв.

  – Будем решать проблемы по мере их поступления, – широко ухмыльнулся я "а-ля Кирк". Капитану с его вкрадчивой улыбочкой и фазер не нужен, – сожалению, у меня так эффектно не получается. Пока что.

  – Это безумие, Рё.

  – Нет, это необходимый и осознанный риск.

  – Твои способности форсъюзера тебе не помогут. У Палпатина армия тренированных адептов Силы, Инквизиторий и ученик... Дарт Вейдер, кем бы он ни был. У тебя нет шансов.

  – Ох уж эти родители, вечно недооценивают собственное потомство. Я не полагаюсь на свои способности, хоть они и бывают полезны в трудных ситуациях. Все, что нам нужно – тактическое преимущество.

  Падме пожала плечами:

  – Что ты имеешь в виду?

  – Все зависит от того, смогу ли я собрать портативный варп-транспортатор.

  ❇❇❇❇❇❇❇❇

  Первая часть завершена. Во второй будет рассказано о новых приключениях энсина Вихря и его войне с Империей.

   Комментарий

   Уф! Первая часть завершена, а Вихрь попал прямо-таки эпически!

  ========== II часть – 13. ==========

  Крейсер "Свобода", Альянс за восстановление Республики, Внешние территории

  Бывший сенатор Чандрила и глава Совета Альянса, Мон Мотма ожидала в малом конференц-зале новостей от дешифровщиков. Узнать точное время сеанса связи и кодировку сигнала было необходимо, – точно так же, как и обеспечить абсолютную приватность контакта. Остатки повстанческого флота находились в постоянном движении, пробираясь глухими закоулками отдаленных звёздных систем и рискованными маршрутами нелегальных поставок, ежечасно маскируя свои магнитные сигнатуры. И даже беспрецедентные меры безопасности не были гарантией: последние полгода они несли потери, несопоставимые с их скудными возможностями.

  Мон Мотма провела бледными длинными пальцами по рукаву церемониального (все еще сенаторского, со старыми привычками трудно попрощаться) платья. Удивительно, насколько худыми вдруг ей показались её собственные руки: запястья слишком тонки, а на лице, (подумала она с досадой) наверное, слишком заметны следы ежедневных забот. И страха, да, страха. Сейчас, как никогда. Всего несколько месяцев назад последний джедай, Оби-Ван Кеноби, пожертвовал своей жизнью в отчаянной попытке саботажа на Звезде Смерти.

  Магистр Кеноби был убит Дартом Вейдером, и эта новость транслировалсь по всем каналам имперского холовидения, как свидетельство нового триумфа Империи над её врагами. Смерть Кеноби, а затем уничтожение Альдераана – и вместе с ним утрата значительной финансовой и политической поддержки, – стали тяжелыми испытаниями для Альянса. Нет, они не теряли надежды, но их усилия казались все более тщетными с каждым днем. "Но если Сопротивление исчезнет, и Палпатин окончательно одержит верх, мы потеряем нечто гораздо более важное, чем свои жизни...– подумала бывший сенатор. – Мы потеряем свободу мысли и слова, добровольно отдадим себя Ситху в рабство. Ах, Падме и Бэйл это хорошо понимали, а кроме них никто..." Её отвлек сигнал внутренней связи.

  – Вы расшифровали сообщение?

  – Да, мадам, – смущенно ответил голос молодого программиста. Предупреждая её нетерпеливый вопрос, он сказал: – Сеанс должен состояться... через десять минут. Частоту и алгоритм кодирования мы знаем.

  Мон Мотма сделала паузу.

  – Через десять минут? Вы уверены?

  – Это и странно, мадам. Похоже, тот, кто вызывает нас на связь, учел скорость дешифровки каждого символа, опираясь на возможности нашего программного обеспечения...и дал нам десять минут форы.

  – Странно, – согласилась Мотма. – И подозрительно. Но за этого человека ручаются, поэтому мы пойдем на риск.

  – Есть, мадам.

  Барабаня пальцами по столу, Мон Мотма прикрыла веки. Нужно было сосредоточиться, вспомнить все факты, что ей были известны от немногочисленных информаторов.

  А факты наводили на размышления: меньше месяца назад кто-то начал выкладывать в холонете аудиозаписи антиимперского содержания. Только голосовые сообщения с отчетливым инопланетным акцентом, информирующие жителей галактики о чинимых имперскими властями нарушениях их прав. Говоривший называл себя "Ухура" и требовал, в довольно темпераментной манере, гражданских свобод для представителей всех рас и сословий в пределах Галактической Империи.

  Судя по сообщениям, этот (или эта) Ухура был нервным, даже несдержанным субъектом, не гнушавшимся опускаться до прямых оскорблений в адрес имперского руководства и военных сил. Мотма хмыкнула, припомнив некоторые из цветистых сравнений Ухуры: так, гранд-моффа Таркина он назвал "Бледным Упырем", Верховного Главнокомандующего нарек "Кожзамштанами" и "Главным Ведроголовым", а Императора с завидным постоянством именовал не иначе как "Державным Трупом".

   Автор сообщений сумел найти свою аудиторию. Несмотря на то, что имперские службы безопасности старательно удаляли "крамольные" записи Ухуры из открытого доступа, многие в галактике его услышали и начали думать о нём как о "гласе народа", – пусть хулиганском, но зато весьма и весьма откровенном.

  Как считали аналитики Альянса, вызывающая тактика Ухуры была направлена, скорее всего, на отвлечение внимания. Всего пару недель спустя после начала передач в холонете, неизвестными были атакованы рудники Зайгерии, – оплота работорговли в Империи. При этом имперский гарнизон и офис Наместника были взорваны, освобожденные рабы скрылись на грузовых кораблях, а сами рудники заминированы. Да так, что необходимые имперскому флоту поставки оказались задержаны, как минимум, на несколько недель.

  Дальше – больше. В течение одного лишь месяца под удары неизвестной группы попал завод на Като Неймодии, где, как выяснилось, велись разработки бактериологического оружия; отделение Корускантского банка на Кореллии (кореллианцы шумно приветствовали нападавших) и военная база на Каридии, где проходили испытания новые модели бомбардировщиков.

  Мотма покачала головой. Тот, кто собирался связаться с ней сегодня, был в центре последних событий. Как они себя называют? Кто они? А самое важное, по пути ли с ними Альянсу за восстановление Республики?

  Загорелся индикатор внутренней связи.

  – Мадам, входящий сигнал.

  – Подтверждаю, – сказала глава Альянса. – Откройте канал, стандартная процедура.

  ❇❇❇❇❇❇❇❇

  Холоизображение фрагмента незнакомой корабельной консоли слегка искрило статическими разрядами. Каждые несколько секунд по нему пробегала быстрая волна помех: обновлялась кодировка сигнала, что затрудняло отслеживание связи извне. Две-три секунды было пусто, но не успела Мон Мотма моргнуть от удивления, как на экране появилась рука, а затем весь человек в необычном, явно очень модифицированном чёрном комбинезоне появился в пределах холопроектора. Он сел за консоль и кивнул в направлении экрана:

  – Прошу извинить за опоздание, госпожа Мотма. Я был занят...небольшая чрезвычайная ситуация потребовала моего присутствия.

  – Все в порядке, – наклонила голову Мотма, исподволь разглядывая своего собеседника. Он был как будто молод, но большая часть его лица была скрыта блестящей черной полумаской, к которой от комбинезона тянулось переплетение металлических кабелей из какого-то золотистого сплава. Выше маски блестели карие внимательные глаза. Копна темно-каштановых волос чуть длиннее обычного намекала, что ему не мешало бы подстричься.

  – Надеюсь, что ситуация разрешилась благополучно? – спросила экс-сенатор.

  – А, это... ну, – незнакомец пожал плечами в самоуничижительной и забавной манере, – я почти взорвал ко всем чертям свой корабль и экипаж, но в остальном все прекрасно.

  Мотма позволила себе улыбнуться.

  – Меня зовут Вортекс, к слову. Благодарю, что откликнулись на мое приглашение.

  – И вы уверены, что мы можем сотрудничать, поскольку цели наши совпадают, господин Вортекс? – спросила женщина. – Представители Альдераана и Набу заверяли в вашей заинтересованности в совместных операциях.

  – Это больше, чем просто заинтересованность, мадам. Я убежден, что сотрудничество будет взаимовыгодным.

  – На какой основе? – бесстрастно спросила Мотма. – Вы кажетесь слишком молодым, чтобы помнить дни Республики и сражаться за её идеалы. Что вами движет? Личная выгода? Обида? Подростковый бунт?

  – Я хотел обойтись без этого... но, похоже, иначе вы не сможете мне доверять, – нахмурился Вортекс.

  Он нажал на какую-то незаметную кнопку, и створки его маски, блеснув, рассыпались голографическими кубиками.

  Мотма хотела сказать, что в этом не было необходимости, но осеклась. Затаив дыхание, она приблизила лицо к экрану.

  – Да, я знаю, что мне нужна стрижка, – широко улыбаясь, сказал Вортекс. – Просто не было времени.

  – Я... я вижу вашу мотивацию, – прошептала Мотма, выпрямляясь в кресле.

  – Заверяю вас, что это не попытка отомстить, – тут же добавил юноша. – Я не согласен с режимом Палпатина, вот и все.

  – Сыну Падме Амидалы не по пути с Империей, можете не объяснять очевидное. И все же, эти выступления "Ухуры"... не слишком ли по-ребячески? Ваша мать не одобрила бы.

  – Без сомнения, – кивнул Вортекс. – Но у них есть своя цель. Я не мог не заметить, что духовное лидерство Альянса... пошло на убыль в последнее время. Вы теряете свои позиции.

  Мон Мотма снова напряглась.

  – Вам нужна большая победа, значительное событие, которое заставит вновь считаться с вами, как с достойным противником. И галактика сможет снова обрести надежду.

  – Мы были и остаемся единственным значительным противником Империи, – резко заявила глава Альянса. – Жертвы, которые мы принесли во имя нашей цели...

  – Окажутся бесплодными, если не лишить Империю её главного оружия, – столь же жёстко, хоть и несколько спокойнее, заметил Вортекс. – Не забудьте, жертвы принесены не только членами Альянса, гражданское население пострадало не меньше. Звезда Смерти – орудие террора и истребления невообразимого масштаба. Мириться с её существованием – значит, предавать само понятие человечности. Там, откуда я родом, подобную машину уничтожили, не дожидаясь, пока она нанесет удар по беззащитным мирным планетам.

  Он действительно был сыном своей матери. Мон Мотма помнила сессии в Сенате, когда кроткая Падме Амидала заставляла прожженных прихвостней Палпатина багроветь от ярости. А уж сколько было покушений на её жизнь – не сосчитать.

  Стиснув зубы, экс-сенатор поинтересовалась:

  – Что вы предлагаете?

  Сложив руки на груди, Вортекс наклонился вперед:

  – Совместную операцию, конечно. Я планирую напасть на Звезду Смерти. Проникнуть на неё нелегко, станция постоянно экранируется, – хоть имперцы и уверены, что её не взять никаким известным оружием. Но неуязвимых боевых станций не существует по определению... поэтому главная цель – диверсия и получение технических данных. Как только информация будет у меня, в дело вступаете вы. Нужны опытные пилоты, асы, отчаянные ребята. Я знаю, что на Явине вы потерпели поражение, но также мне известно, что хорошая эскадрилья у вас имеется.

  – Вы предлагаете самоубийственную миссию, – возразила Мотма. – На Звезду Смерти уже пытались проникнуть, и безуспешно. Герой Войны клонов, магистр Оби-Ван Кеноби не смог разрушить эту станцию, а ведь у него был огромный опыт и он управлял Силой.

  – Тогда на станции, кроме Таркина, был Дарт Вейдер. Сейчас Вейдер на другом краю галактики усмиряет дагов. Если Сила будет на нашей стороне, он не сможет помешать.

  – Вот как? – иронично произнесла Мон Мотма. – Вы рассчитываете на его отсутствие и поэтому просите пожертвовать эскадрильей? У ситхов есть какая-то магия, а у Вейдера – звериное чутье на опасность. Он не раз путал наши планы...

  – Он запугал вас, госпожа Мотма, – остро взглянув, прервал её Вортекс. – Никогда не следует принимать решения под действием страха.

  – Тот, кто не боится Дарта Вейдера, очень быстро умирает, – бесстрастно произнесла глава Альянса. – Вам предстоит это узнать.

  Воцарилось молчание.

  -Так что же? – холодно спросил Вортекс. – Вы сдаетесь? Альянса больше нет?

  – Вы получите всю возможную помощь, – сказала Мон Мотма медленно. – Но обещайте, что не будете рисковать нашими людьми бессмысленно, без серьезных шансов на победу. И я оставляю за собой право отозвать их в случае чрезмерного риска. Это не все... Перед началом операции вы перечислите сумму, которую я укажу, на счет, который вам сообщат. Нам нужны средства.

  – Продано, – ответил Вортекс, улыбнувшись странной, кривой улыбкой.

  Мотма предпочла не раздумывать, что он имел в виду.

   Комментарий

   Хм, вот такой разговор между Мотмой и Вортексом. Не забывайте, однако, обстоятельств: Альянс терпит поражение, Мотма несет ответственность за повстанцев, а о Вортексе ничего толком не знают. Т.е., понять Альянс можно, эскапады Вихря выглядят авантюрными. Ну, уж какие есть.