Текст книги "Пауки и иерархи (СИ)"

Автор книги: Веден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Но в то же время он был нитью великой зловещей паутины…

– Нитью паутины? О чем вы говорите, Рейн? – раздался за спиной его голос. Похоже, я сказал последнюю мысль вслух.

Я развернулся к жрецу, который тоже встал и подошел ко мне ближе.

– Я должен задать вам несколько вопросов, светлейший, и они, скорее всего, покажутся вам странными.

– А я могу не отвечать? – он приподнял брови, будто не удивленный моей резкой сменой темы. А может, просто решивший ничему в моем поведении не удивляться.

– Если решите не отвечать, то как я вас заставлю? – я развел руками.

– Хорошо. Спрашивайте.

– Вы – верный служитель Пресветлой Хеймы?

– Да.

– Вы верите в ее заповеди?

– Да.

– Что для вас важнее, процветание Церкви или ваша власть?

– Процветание, конечно, – Теаган выглядел так, будто с каждым вопросом ему все сложнее было удерживать на лице привычное нейтрально-благожелательное выражение.

– Хорошо, – я вздохнул. Все три ответа были правдивы. Похоже, Теаган оказался лишь невольной нитью в руках Паука. Вернее, может оказаться, если я не вмешаюсь. – Мне нужно от вас кое-что еще: клятва именем Пресветлой Хеймы, что все, что я вам сегодня расскажу, останется между нами до тех пор, пока я не сниму это условие.

– Чем дальше, тем большего вы хотите, – проговорил Теаган после долгой паузы. – Требование подобной клятвы – не слишком ли?

И взгляд у него тоже заметно похолодел. Похоже, мои странности начали ему надоедать. Объяснимо – меня такое неожиданно-эксцентричное поведение вероятного союзника тоже бы напрягло.

– Я так же дам клятву именем богини, – предложил я. – Клятву, что расскажу правду. И что откровенно отвечу на те ваши вопросы, на которые смогу, если это будет для меня безопасно. Как вам такой обмен? Справедлив?

Но Теаган не торопился соглашаться.

– Что такого вы хотите мне сказать, что вам потребовалась настолько серьезная клятва? Вы ведь знаете, что нарушить ее – это смерть?

– Знаю, – согласился я. – Поверьте, то, что я собираюсь сказать, такой клятвы стоит. Попади эта информация не тем людям или, того хуже, нелюдям, Империя может и не выстоять.

Говоря это, я не лукавил. Если враги человечества убьют меня сейчас, то никто не помешает паутине затянуться вокруг Империи намертво.

Лицо Теагана потеряло всю благожелательность, напряглось, он весь подобрался. Похоже, упоминание про вероятную гибель Империи проняло его даже сильнее, чем я ожидал.

– Я дам такую клятву, но с одним условием – если я уже знаю что-то из того, что вы мне расскажите, хранить это в тайне я не обязан, – сказал он.

– Конечно.

Обмен клятвами отнял совсем немного времени.

Ну что ж, я уже глубоко влез в церковные дела. Теперь предстояло нырнуть туда с головой.

И я произнес:

– Я – посланник Пресветлой Хеймы.

Глава 9

– Невозможно!

Такой была первая реакция Теагана на мои слова.

Ни о какой доброжелательной нейтральности речи больше не шло – он смотрел на меня так, будто я заявил, что небо упало на землю, и показал ему камень из мостовой, утверждая, что это якобы часть небесного свода.

– Почему невозможно? – спросил я, слегка опешив. Такого ярого отрицания я не ожидал. И тем более не ожидал увидеть на лице Теагана тень страха – глубоко запрятанную, но все же заметную.

Он ответил не сразу. Видно было, как он пытается взять себя в руки, как прячет все искренние чувства под привычной маской.

– Прошу прощения, Рейн. Я лишь имел в виду, что вы… ваша ситуация… Вы никак не можете быть посланником.

– Почему нет?

Неужели существовали какие-то особые признаки, которые были известны только иерархам и под которые я не подходил? В священных книгах о таких признаках не говорилось – чтобы в этом убедиться, я проштудировал всё, что только смог достать.

– Вы… Я понимаю, что по условию клятвы вы способны говорить только то, что считаете правдой. Но реальность может отличаться от вашего восприятия.

– Может, – согласился я, ожидая, что сейчас Теаган все объяснит. Однако он молчал.

– Давайте сядем и я назову причины, которые заставили меня считать себя посланником, – предложил я наконец. Мы так и стояли у окна, а разговор, я чувствовал, предстоял еще очень долгий. – А потом вы скажете, в чем я не прав.

Теаган кивнул и так же молча вернулся к своему креслу.

Некоторое время я собирался с мыслями.

– Расскажу в хронологическом порядке. Впервые идея о том, что я могу быть посланником богини, пришла не мне, а принцессе Далии. Ей показалось, что многие случившиеся со мной события были невероятно удачными совпадениями, которые иначе как божественным благословением объяснить было нельзя.

– Ваше чудесное спасение из Гаргунгольма?

– Да. И к тому времени я также дважды защитил клан аль-Ифрит.

– Хорошо. Продолжайте.

– Следующий момент – моя инициация. Именно после нее я впервые всерьез подумал, что дана Далия может быть права. У меня не десять камней, как вы предположили. У меня больше – но, к сожалению, их точное количество узнать уже невозможно. Когда последний из кристаллов на стенах башни, где проходила инициация, начал плавиться от моей дикой магии, ее поток еще не достиг своего пика. Но впитываться силе было больше некуда, и, чтобы не дать ей вырваться и убить всех вокруг, мне пришлось пробить канал под землю. Сейчас в центре этой башни находится колодец глубиной в половину мили, а под ним течет подземная река. Но главное даже не число камней, а то, что во время инициации мне были видения…

Теаган заметно вздрогнул. Он и до того смотрел на меня очень внимательно, а теперь буквально впился глазами мне в лицо.

– Я видел двенадцать горных пиков, плывущих в небесах, а их подножия закрывались облаками… – продолжил я. – Собственно, и в храм Горних Вершин я хотел зайти потому, что думал сравнить свои видения с тем, что изображают на фресках. А еще во время инициации я слышал женский голос.

Теаган поднял руку, прикрывая ею глаза, а на его лице промелькнула гримаса боли.

– Светлейший, что с вами?

– Ничего, все в порядке, – отозвался он, не убирая ладони. – Продолжайте, пожалуйста. Значит, вы думаете, что тогда с вами заговорила… богиня?

Я посмотрел на него с сомнением, но продолжил:

– Думаю да, но разобрать слова я, к сожалению, не смог… Про дар этера вы и сами знаете. А еще один признак божественного благословения проявился недавно. Вернее, постепенно он рос всю осень, но я осознал, что это такое, буквально на днях. Я чую ложь.

– Что⁈ – Теаган убрал руку и недоверчиво уставился на меня.

– Я знаю, что вы солгали мне дважды, – сказал я. – В первый раз позавчера, когда утверждали, будто не знаете, кто стоит за нападением на храм Текент и почему вы выжили. И второй раз сегодня, когда пообещали, что Церковь под вашим руководством не будет трогать потомков демонов.

– Вы… Вы… – взгляд Теагана стал диким.

– Продолжать? – спросил я.

Судя по виду Теагана, ему очень хотелось сказать: «Нет».

– Да, – проговорил он хрипло.

– А еще сегодня мне было новое видение – в тот самый момент, когда вы коснулись моей руки.

– Ваш… ступор?

– Да. Я видел будущее. Я видел, как вы создали Инквизицию, и как инквизиторы, которым было дано право собственного суда и право исполнения приговора, пошли по Империи, оставляя за собой горы трупов. За связь с шибинами – смерть. За демоническую кровь в жилах – смерть. За владение еретическими книгами – смерть. Даже за обычное пьяное богохульство – смерть… Человеческие поселения, граничащие с поселениями шибинов, обезлюдели полностью; целые провинции, спасаясь от Инквизиции, перешли под руку Восставшего из Бездны; и многие тысячи потомков демонов бежали на Темный Юг, чтобы выжить… Знаете, до видения я даже не подозревал, что полукровок в Империи так много…

Потом я увидел вооруженный раскол внутри Церкви и десятки тысяч погибших жрецов и инквизиторов. Я увидел заговор праведных иерархов – и вашу смерть в прекрасном светлом зале, на потолке которого изображены волшебные водопады. Вам перерезали горло и бросили умирать прямо там, на мраморных плитах…

Во время рассказа Теаган смотрел на меня со всевозрастающим ужасом, а сейчас и вовсе протянул руку, будто прося остановиться. Я замолчал, ожидая его слов, но он, казалось, онемел. Потом опустил руку.

– Продолжайте, – голос у него стал таким, будто его душили.

Я продолжил.

– Иерархи надеялись, что ваша гибель остановит бойню и разрушение Церкви, но все стало еще хуже. Я видел, как кровь, вытекшая из вашего мертвого тела, убила Обитель. Все ее дворцы обрушились, крепостные стены рассыпались в песок, Первый Храм превратился в черное озеро лавы, а земля покрылась трещинами, в которых пылал огонь. А потом на руины того, что от Обители осталось, пришла зима.

Я замолчал.

Теаган смотрел на меня будто в оцепенении. Потом очнулся. Затряс головой.

– Нет! Нет, это невозможно!

– Значит, вы уже готовы объяснить мне, почему я не могу быть посланником богини? – спросил я вежливо.

– Хватит! Рейн, хватит! Прошу вас, прекратите!

Я замолчал, глядя, как Теаган наклонился вперед, уперев локти в колени, и закрыл лицо руками.

Не знаю, сколько мы просидели вот так, в тишине.

Наконец он убрал руки и сел прямо. Только теперь лицо у него выглядело бледным до синевы, а вокруг глаз пролегла краснота.

– Почему вы рассказали мне о своем видении? – спросил он почти обычным тоном.

– А что я должен был вместо этого сделать?

– Провозгласить себя посланником на собрании иерархов и поведать обо всем им.

– И как бы я туда попал?

Теаган посмотрел на меня так, будто я задал в высшей степени наивный вопрос.

– Если бы я ни о чем не знал, то вам не составило бы труда придумать причину и убедить меня провести вас на это собрание.

– А, вот оно что. То есть мне следовало воспользоваться вами, а потом предать? Именно так должен был поступить настоящий посланник богини?

– Я дал вам обещание, которое не собирался выполнять. В такой ситуации предать меня, как вы выразились, было бы вполне справедливо.

Я посмотрел на Теагана недоверчиво, но его лицо вновь стало маской, только не доброжелательно-нейтральной, а пустой, ничего не выражающей.

– Если бы я так поступил, что бы вас ожидало?

– Лишение сана и пожизненное заключение в Залах Покаяния, – произнес он лишенным эмоций голосом.

– За дела, которые вы еще не совершили? Не слишком ли?

– Разве не для этого богиня дала вам видение?

Похоже, Теаган во мне больше не сомневался.

– Что вас убедило?

Он сглотнул, пустая маска на мгновение дала трещину.

– Я… планировал дать инквизиторам право собственного суда и право вынесения приговора. И я действительно думал о том, что должна быть смертная казнь за все преступления, которые вы перечислили, однако нигде этого не записывал и никому об этом не говорил. И в прежней Инквизиции все было устроено иначе. А еще… Про мою кровь… Вам просто неоткуда было узнать про ее свойства.

– В моем видении было так много смертей… Скажите, откуда в вас столько жестокости? – я смотрел на него с любопытством, действительно пытаясь понять. Потому как Теаган не производил впечатление человека, который получает удовольствие от чужих страданий.

– Если мага-целителя нет рядом и человеку вынуждены отрезать гниющую ногу, это не жестокость, – проговорил он, глядя в пол. – Это спасает жизнь.

– Вот только ваш подход погубил бы Церковь и обрек бы человечество… – Я задумался на мгновение. – В свете вашей аналогии могу я считать себя тем самым магом-целителем, чье присутствие сделает отрезание ноги ненужным?

Теаган поднял на меня взгляд и слабо улыбнулся.

– Вероятно, да.

Потом улыбка исчезла.

– Что вы намерены теперь делать?

– Собственно, то же самое, что планировал с самого начала – изучу, чем живет и дышит Церковь. А потом, уже исходя из новых знаний, начну менять все, что изменить необходимо, будь то лишение недостойного иерарха сана или расформирование ордена. Чтобы спасти человечество, мне нужна сильная и единая Церковь, способная помочь в борьбе, а не грызущая сама себя в междоусобицах.

– А что планируете сделать со мной?

– С вами? – я посмотрел на него с легким удивлением. – Разве мы хотим не одного и того же? Чтобы Церковь была праведной и сильной, а человечество процветало? Собственно, я надеялся, что вы мне в этом поможете. Пока вы считали меня обычным клановцем с даром этера, то рассматривали лишь как средство для достижения своих целей…

Лицо Теагана дрогнуло, будто он хотел что-то сказать – не то возразить, не то извиниться. Но не сказал, лишь снова опустил взгляд.

– Но сейчас поступить так у вас уже не получится. Вы ведь помните, что я чую ложь?.. Сейчас вам придется относиться ко мне как к равному.

– К равному… Рейн, у посланника Пресветлой Хеймы среди людей нет равных.

Я пожал плечами, решив не спорить.

– Мне нужно время, чтобы полностью осознать свои возможности. И мне нужны знания – очень много знаний. Потому что я, конечно, могу отбросить демонов от наших границ, силой вернуть отпавшие провинции и совершить еще множество подобных дел; но если я ограничусь только этим, то через считанные годы после моего ухода или смерти – или что там обычно происходит с посланниками – все вернется на круги своя. И Империя все равно рухнет, просто немного позже. Чтобы такого не случилось, мне нужно обнаружить все, что в ее структуре сгнило, а потом эту гниль заменить на новое… Мне нужно знать и понимать… Поэтому я планирую продолжать учиться в Академии и одновременно изучать Церковь. Но пока я не вошел в полную силу, то, кем я на самом деле являюсь, должно оставаться тайной.

– А я вам нужен как проводник по Церкви, – сделал вывод Теаган и кивнул. – Хорошо. Я найду способ, как дать вам возможность ее изучить и не вызвать подозрений других иерархов. Если потребуется что-то еще, говорите – пока у меня достаточно влияния… Вот только, Рейн… я бы хотел попросить…

Он замолчал.

– Да? – спросил я, не дождавшись продолжения.

– Когда вы провозгласите себя официально и я стану вам уже не нужен… Вы могли бы заменить заключение в Залах Покаяния на ссылку на Границу? Там от меня хотя бы будет толк. Я неплохой воин, и, хотя не владею магией полноценно, могу создавать и использовать амулеты…

– На Границу? – повторил я.

– Если поеду добровольно, то моя кровь, пролитая там, не вызовет никаких катаклизмов, – добавил Теаган торопливо, будто бы мое удивление вызвало именно это.

– Но зачем вам… – я замолчал, осознав, наконец, о чем он говорит. – Вы думаете, будто я избавлюсь от вас, как только перестану нуждаться в вашей помощи?

– Естественно, – Теаган нахмурился, глядя на меня с таким же недоумением, какое я сам сейчас ощущал. – Вы же не можете, увидев подобное будущее, позволить мне сохранить власть? И вы сами упомянули о лишении недостойных иерархов сана.

Я потер лицо руками.

– Мое видение – лишь вероятность будущего; и теперь, зная, я точно не позволю этой вероятности реализоваться. А вы сами, светлейший, сейчас, когда понимаете, к чему все в итоге приведет, вы все еще хотите исполнить свои планы?

– Нет! Конечно же нет. Но что это меняет?

Несколько мгновений я недоверчиво смотрел на него, потом медленно кивнул.

– Кажется, я понимаю. Вы не верите, что люди имеют право на второй шанс. Это частично объясняет ту жестокость, которую я увидел… Интересно, что вы не верите во второй шанс даже в отношении самого себя. Я прав?

– Я… не думал об этом в таком ключе.

Я наклонился вперед.

– А если подумаете?

Теаган поджал губы.

– Какой в этом смысл?

Я вздохнул.

– Я пытаюсь определить, сами ли вы пришли к своим идеям, или же вас кто-то намеренно подтолкнул в этом направлении.

– Я же сказал вам, что сам. Что деталями своих планов ни с кем не делился.

Не выдержав, я вскочил на ноги и начал ходить по комнате – три шага в одну сторону, три в другую.

– Будь ситуация в Империи иной, я бы поверил… Конечно, я вижу, что вы действительно так считаете, но – помните ваши собственные слова? Человек далеко не всегда правильно оценивает реальность. За последние месяцы я заметил слишком много больших и малых событий, которые по отдельности вроде бы не представляют из себя ничего особенного, но вместе складываются в очень нехорошую картину. – Я остановился.

– О чем вы говорите? – взгляд Теагана вновь стал острым.

– Пожалуй, их можно назвать диверсиями – множество почти невидимых вмешательств во всех областях жизни, каждое из которых слегка приближает гибель Империи. Сам я эти диверсии называю нитями – нитями паутины, которую за многие десятилетия сумел сплести вокруг Империи последний Верховный Дан демонов, Белый Паук. И в качестве таких же нитей я вижу людей, которые выполняют задуманное Пауком, будь то вольно или невольно.

– Вы сегодня уже упоминали нить. И эти ваши странные вопросы перед требованием клятвы… Вы опасались, не предал ли я Церковь?

– Да. Очень уж мое видение было… красочным. Так вот, насчет нити. Знаете, будь я врагом человечества, в первую очередь обратил бы внимание на тех людей, которые будут править Империей. О, я бы не стал их убивать – это бессмысленно, их просто заменят другими. Я бы отправил своих эмиссаров – или высших демонов, или шибинов, которых невозможно отличить от обычных людей – с заданием войти в ближний круг этих будущих правителей, определить их слабые и сильные стороны, изучить их характер. А потом, сам или вместе со специалистами по людям – наверняка у Верховного Дана такие были? – решал бы, как повлиять на этих будущих правителей, чтобы они, не сознавая того, действовали Империи во вред.

– Например?

– Например, внушить императору, что только его родной ребенок должен унаследовать трон. Сыграть для этого на каких-то чертах его характера. А потом подсказать, что единственный способ получить такого ребенка – это постоянно менять любовниц-магичек из сильных кланов. Мол, хоть одна, но обязательно забеременеет и родит. И вот, в итоге, вполне обычное человеческое желание продолжить свой род приводит к пустой императорской казне и всем проблемам, которые из этого вытекают. И проблем стране от хронически пустой казны намного больше, чем было бы, если бы нашего монарха просто убили.

– Вы действительно полагаете, что где-то в ближнем окружении императора находится эмиссар демонов? – Теаган смотрел, хмурясь.

– Не знаю. Вернее, правильнее будет сказать, что я подумал о такой возможности только сейчас и только из-за вашей ситуации.

– И что же, где-то рядом со мной тоже находится эмиссар демонов, каким-то невероятным образом вложивший мне в голову идею возродить Инквизицию? – Теаган проговорил это с явной иронией, но я лишь кивнул:

– Именно так.

– Рейн, простите, но это абсурдно!

Я вернулся к своему креслу и сел.

– Почему абсурдно?

– Признаю, ваши рассуждения про императора заслуживают внимания, но на меня точно никто не влиял.

– Как насчет белой секты?

– Я попал туда всего год назад. Собрание в храме Текент было первым, куда меня допустили. И я могу поклясться… Хотя вы и так должны прекрасно видеть, что я не лгу – все, что касается Инквизиции, я начал обдумывать намного раньше.

Теаган говорил правду, но мне казалось, будто что-то тут никак не сходилось.

Глава 10

Я задумался, постукивая пальцами по подлокотнику, и молчал, похоже, достаточно долго, потому что Теаган не выдержал.

– Рейн?

– Если бы я был эмиссаром демонов, – озвучил я свои размышления, – если бы я хотел воздействовать на следующего главу Церкви, то разве стал бы я ждать, пока он не повзрослеет? Нет, ведь у взрослого мировоззрение уже сформировано. Я вошел бы в его ближний круг пока он еще являлся ребенком. Но в вашем случае это было неосуществимо, поскольку эмиссар мог начать действовать только после выбора верховным иерархом наследника. К тому времени вы были уже подростком. Но и на подростка можно влиять… Скажите, светлейший, не появился ли в вашем окружении, в первые годы после вашего провозглашения да-виром, новый человек – умный, понимающий, харизматичный, внушающий восхищение?

В лице Теагана что-то дрогнуло.

– Подобные люди не такая уж редкость. Это ни о чем не говорит, – сказал он напряженно.

– Значит, появился. Хорошо, – я сцепил пальцы в замок, продолжая прокручивать в голове вероятности. – Он был вам кем-то вроде учителя? Можно сказать, вашим примером для подражания?

У Теагана так изменилось выражение лица, что я впервые подумал – сейчас он просто пошлет меня куда подальше и не ответит. Тема, похоже, была для него очень болезненной. Но нет, все же проговорил:

– Да. И учителем, и примером.

– Расскажите о нем, – попросил я.

Снова повисла долгая пауза.

– Он был одним из командоров ордена, – наконец медленно проговорил Теаган. – Дядя пророчил его себе в первые заместители, но не получилось – он… его звали Андор Кресови… попал под демоническое проклятие, так что с Границей ему пришлось распрощаться. Вышел в отставку, переехал в столицу, женился, но через пару лет овдовел и больше завести семью не пытался. Дядя решил, что Андор станет мне отличным наставником по боевым искусствам и привел его в Обитель. Таллис не возражал. Первое время Андор держался отстраненно, но постепенно мы начали разговаривать. Общение с ним было словно глоток свежего воздуха после бесконечных интриг Обители. Он не пытался получить через меня какие-то льготы или преференции, протолкнуть на теплое место родню, уговорить Таллиса принять то или иное решение. Внутренние дела Обители его вообще не интересовали. Начитанность и философский взгляд на жизнь – редкие свойства среди Достойных Братьев; Андор оказался таким исключением. У него был на удивление широкий кругозор. Мы много говорили – о человеческой природе, о постулатах религии, о демоническом влиянии на нашу жизнь и культуру…

– О шибинах и демонах-полукровках? – добавил я.

– Да, о них тоже… Но Андор никогда не призывал к их уничтожению…

– Напрямую, конечно, нет, – согласился я. – Но если вы вспомните ваши беседы – говорил ли он о том, что полукровки, а также все, кто связан с шибинами, разрушают человеческое общество? Что они приносят скверну? Что человечество сможет по-настоящему процветать только тогда, когда полностью очистится от всего, что с ними связано? Что законы Империи слишком мягки, и что далеко не все, живущие в нашей стране, заслуживают милосердия?

– Это… не такая уж редкая точка зрения, – негромко ответил Теаган.

– То есть все это он говорил?

Теаган молчал.

– Прошу вас, ответьте.

– Да, – отозвался он с усилием.

– А беседовали ли вы о том, что люди, однажды оступившиеся, неспособны исправиться? Что ситуация в Империи становится все более сложной, и любая мягкость к преступникам есть попустительство? Что раньше, в добрые старые времена, славные своими строгими законами, было лучше?

Теаган повернул голову, глядя куда-то в сторону.

– Дядя знал Андора с детства. Хотите сказать, он стал эмиссаром демонов еще ребенком?

– Нет, но демоны могут принимать чужой облик, а среди шибинов наверняка есть отличные лицедеи. Вы также упомянули, что он вышел в отставку и два года был женат. Соответственно, какое-то время ваш дядя его не видел, а семейной жизнью и последующим вдовством можно объяснить многие перемены как в облике, так и в поведении человека… Настоящего Андора вполне могли заменить именно тогда, когда ваш дядя решил взять его вам в наставники. Светлейший, вы все время говорите про него «был» – Андор умер?

– Был убит, – коротко сказал Теаган.

– Как это случилось?

– Его убил его слуга, – говорил Теаган, все так же глядя не на меня, а куда-то в пространство. – Подсыпал то ли отравы, то ли снотворного, ограбил, потом запер дверь снаружи и поджег дом. По остаточным следам на этом месте удалось определить выброс демонической скверны, а расследование, которое я приказал провести, выявило, что этот слуга был демоническим полукровкой, но скрывал это много лет.

Звучало… неприятно.

– Слугу нашли?

– Нет.

– А тело Андора вы видели?

– Конечно.

– Но, раз был пожар, оно обгорело. Вероятно, сильно обгорело. Вы проверяли, действительно ли труп принадлежал Андору?

– Уж простите, но это мне в голову не пришло, – произнес Теаган ледяным тоном.

Действительно, это была для него слишком болезненная тема. Возможно, в чем-то даже более болезненная, чем мое откровение о его вероятном будущем. Страшно заподозрить, что тот, кого ты много лет считал близким другом и о чьей гибели скорбел, на самом деле являлся шпионом врага, желающим погубить как тебя, так и все, что тебе дорого…

– Вы не хотите узнать, кем он был в действительности? Если нет, то я не буду настаивать, – проговорил я после паузы.

Теаган встал, подошел к окну и долго стоял так, глядя куда-то вдаль. Потом вернулся. Теперь его лицо вновь превратилось в ничего не выражающую маску.

– Со времени пожара и похорон прошло четыре года. Дом давно перешел другим хозяевам и отстроен заново, а тело сгнило в могиле. Но я прикажу провести эксгумацию и приглашу лучших ищеек из Северной Канцелярии. Тянуть не будем – приказ отдам на завтра. Если что-то еще можно найти, они найдут.

– Прошу прощения, – сказал я искренне. – Я не хотел причинить вам боль.

– Да… Уверен, что вы не хотели… – На лице Теагана на мгновение появилась тень улыбки. – Так странно говорить с человеком и понимать, что сейчас он не способен солгать в принципе… Хотя я думаю, что ваши подозрения беспочвенны, но вашу точку зрения понимаю и принимаю: даже крохотный риск того, что в Обитель много лет свободно входил ставленник демонов, важнее, чем чьи бы то ни было чувства.

Факт нахождения демона или шибина в Обители меня волновал куда меньше, чем то, что мировоззрение будущего верховного иерарха сформировалось под чужим направленным воздействием. Говорить этого вслух, впрочем, я не стал. Пусть сперва пройдет проверка, а уже потом, по ее результатам, мы продолжим – или не продолжим – эту беседу.

– Если вы не против, то я хотел бы завтра присутствовать при вскрытии могилы, – сказал я.

– Думаете, будто сможете заметить то, что проглядят профессионалы? – с сомнением спросил Теаган.

Я развел руками.

– Ну, в крайнем случае, раскрою очередной заговор.

Однако моя попытка пошутить провалилась – Теаган лишь нахмурился, глядя недоуменно.

– Простите. Я имею в виду то, что последнее время моя жизнь полна маловероятных совпадений. Например, не так давно во дворе дормиторий я услышал странные звуки, пошел взглянуть на их источник и так наткнулся на шибинов, – объяснил я. – Не знаю, слышали ли вы об этом случае?

– Предотвращенная попытка открытия разлома Бездны… Да, конечно, слышал, но мне не сообщили, что студентом, вышедшим на преступников, были вы, – взгляд Теагана на мгновение похолодел, и я подумал, что кому-то из его подчиненных сегодня не поздоровится.

– Хорошо, – продолжил он. – Вы, конечно, можете присутствовать, если желаете. Какое время вам будет удобно?

Я задумался. С одной стороны, пропускать учебу не хотелось. С другой, вряд ли вскрытие могилы стоило назначать на ранний вечер с его сумерками – очень уж осенью день был коротким, а свет даже лучших магических светильников не мог заменить солнечный.

– Полдень? – предложил я.

– Тогда полдень, – Теаган кивнул. – Я распоряжусь. Послать за вами в Академию моего вира?

– Лучше пусть, как сегодня, ждет меня за воротами Обители, – отказался я. Пока что ни студенты, ни профессора не знали о моих делах с Церковью, и я бы предпочел, чтобы так оставалось как можно дольше.

– Хорошо, – Теаган посмотрел на меня задумчиво. – Рейн, когда вы рассуждали о нитях паутины, опутавших нашу страну, я кое-что заметил. Скажите, откуда вам известно о видовой принадлежности последнего Верховного Дана демонов? Темный Юг хранил этот секрет до самой его смерти, и даже сейчас о нем знают лишь единицы.

– Это рассказал мне Райхан Сирота, императорский советник.

– Господин Сирота рассказал вам? С его-то знаменитой неприязнью к Старшим кланам в целом и к аль-Ифрит в частности? – Теаган еще одно мгновение сверлил меня взглядом, потом кивнул сам себе. – Он знает о том, кто вы, верно?

– Знает, – подтвердил я.

– Зачем вы ему рассказали?

– У меня не было выбора – он допрашивал под ментальным воздействием. Пришлось рассказать куда больше, чем хотелось. Он, кстати, был уверен, что вы тоже знаете о том, кем я являюсь. Оказывается, фраза о возвращении миру правильности, которую вы использовали в то время, когда мы проезжали через лагерь беженцев, принадлежала одному из посланников богини.

– И потому вдвойне иронично, что я не догадался, – пробормотал Теаган, после чего продолжил уже нормальным тоном: – Советник, конечно, сильный маг, но при необходимости мы можем от него избавиться.

– Мы?

– Церковь. Я знаю, что кланы много раз безуспешно пытались его убить, но ресурсов у Церкви все же больше.

– Вы имеете в виду – избавиться от него из-за того, что он знает о моей тайне?

– Конечно.

Наверное, после моего видения будущего и нашего сегодняшнего разговора подобную безжалостность следовало ожидать, но я все равно немного удивился. Вот так, просто: «Вам кажется, что правая рука императора представляет для вас опасность? Не проблема, только скажите, и он исчезнет».

– Думаю, в этом нет необходимости, – отказался я, – советник узнал обо всем еще два месяца назад, но никому не сообщил.

– Но будет ли он молчать дальше? Вы все еще уязвимы, Рейн. Как вы сами сказали, до вхождения в полную силу вам далеко.

– Думаю, будет молчать. В конце концов, за ним следит дикая магия, и советник не захочет превратиться в химеру.

– Следит дикая… кто⁈

– Извините, привык так говорить. Правильней ее называть Госпожа Магия или Дана Магия.

Теаган некоторое время молчал, и выражение лица у него было нечитаемым. Не пустым, не нейтральным, а каким-то непонятным. Будто он и сам не знал, какие чувства оно должно отражать.

– Только мне начинает казаться, что я достиг предела и сегодня меня больше ничего не удивит, как вы умудряетесь это сделать, – сказал он наконец. – Объясните. Вы… можете говорить с Госпожой Магией⁈

– Это она может говорить со мной. А когда я сам к ней обращаюсь, откликается далеко не всегда.

– А, ну да, – согласился Теаган. – Это, конечно же, все меняет.

– Не смейтесь, – я вздохнул. – Если вкратце, то Госпожа Магия решила, что я ей нужен живым, и при нашей предпоследней встречи с советником не позволила ему меня убить, а потом объявила, что мы с советником будем работать вместе. А учитывая, что она может любого человека в любой момент превратить в химеру, спорить с ней как-то не хочется.

– Работать вместе? – тут же спросил Теаган. – О чем речь?

– Вы ведь знаете про Великого Древнего? – я был уверен в положительном ответе, но Теаган лишь недоуменно нахмурился.

– Это демонический почти-бог, который рвется в наш мир, чтобы получить божественность и насытить свой голод, – пояснил я.