Текст книги "Пауки и иерархи (СИ)"

Автор книги: Веден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 19

Магия отката внутри щитов почти полностью успокоилась к тому времени, когда Данту, похожую на сомнамбулу и, кажется, потерявшую от шока дар речи, повели прочь.

Магистры начали переглядываться и перешептываться. Недавний страх, вызванный опасностью отката, почти забылся, вытесненный внезапной опалой могущественного иерарха. Сейчас они явно думали о том, как случившееся повлияет на их собственное положение и на общую расстановку сил в Обители. Возможно даже, уже начали перебирать кандидатуры будущего преемника Данты и решать, как вмешаться в выбор.

Вероятно, именно шепотки, расползшиеся вокруг, помешали мне сразу вычленить иные звуки – тихий ропот, идущий снизу. Оказывается, золотистый «ковер», распавшийся на сотни искр-пылинок, упорно полз по мне вверх и что-то непрестанно бормотал. Вот только, как бы я ни напрягал слух, разобрать смысл бормотания не мог, улавливал только оттенки эмоций – искры на что-то жаловались и что-то от меня хотели.

Я сперва нахмурился, но потом, кажется, понял. Дело заключалось в якорях – очень уж «ковер» был недоволен их присутствием.

Еще несколько секунд я изучал упрямо ползущие искры, потом поднял голову и нашел взглядом Таллиса. Тот смотрел на затихающий бой магий за щитами, и выражение его лица было нечитаемым.

– Верховный магистр, – позвал я. – Если вы позволите, я бы хотел обратиться к Большому Капитулу.

– О? – с тем же нечитаемым выражением отозвался Таллис, а потом, даже не спросив, о чем речь, повел рукой. – Прошу.

Я шагнул вперед так, чтобы лучше видеть собравшихся людей, и заговорил:

– Перед тем, как найти якоря, я обнаружил благое магическое создание, покрывающее все пространство Обители. У меня есть основания полагать, что это благословение Пресветлой Хеймы, ожившее и обретшее разум…

– Что? – выдохнул кто-то из магистров. – Как это…

– Так вот, – я повысил голос, чтобы заглушить поднявшиеся шепотки. – Благословению не нравится, когда в Обители что-то крепится глубинными магическими якорями. Такая магия истончает благословение, делает его работу более трудной. Поэтому больше никаких якорей! А если где-то в Обители они еще используются, то их следует убрать.

Шепотки стихли. Теперь на меня смотрели десятки изумленных глаз.

Я опустил взгляд на золотые искры «ковра», уже успевшие покрыть мои руки.

– Это все, что ты хотел? – спросил я негромко.

Искры будто задумались, продолжая подпрыгивать на тех местах, до которых поднялись, а потом начали медленно спускаться. Значит, я угадал верно.

– Собственно, это все, – повторил я уже во весь голос. Потом повернулся к Таллису. – Благодарю, верховный магистр.

– Мы… э… мы всегда рады услышать пожелания от благословения богини, – отозвался тот странным тоном.

Вперед неожиданно протолкалась одна из иерархов, круглолицая женщина средних лет, немного напомнившая мне Изольду. В ее глазах сияло почти детское любопытство.

– На что похоже благословение богини? – спросила она.

– На… – я на мгновение задумался, как лучше сформулировать. – На теплый ковер тихой радости, сотканный из солнечных искр.

– О! – выдохнула она. – Как бы я тоже хотела его увидеть!

– Смотрите! – позвал кто-то. – Откат закончился!

Я развернулся. Откат действительно полностью исчерпал себя, и битва магий внутри щитов завершилась. Теперь на статуе остался лишь тонкий слой магической защиты, ничем не закрепленный, снять который мог любой мало-мальски сильный маг. Все вопросительно уставились на Таллиса, ожидая его приказа – и только я смог увидеть, как солнечные искры с неожиданной скоростью метнулись по этой защите вверх и как она начала на глазах истаивать. Несколько мгновений – и искры перекочевали уже на саму статую и будто бы вгрызлись в нее. Даже, я бы сказал, вгрызлись с ожесточением, если, конечно, такое можно сделать с металлом.

Несколько голосов громко охнули, когда золото потекло. Сперва плавиться начало лицо статуи – и крупные капли металла напоминали слезы. Потом течь начали руки, торс, ноги – и вскоре на постаменте остался лишь огромный оплавленный ком драгоценного металла.

Лопотание искр стало громче, приобрело довольный оттенок, и они разлетелись в стороны, смешавшись с остальным «ковром».

– Что ж, – после паузы проговорил Таллис. – Историю со злосчастной статуей можно считать завершенной. – Потом повернулся к Семаресу, который вернулся от здания суда как раз вовремя, чтобы застать разрушение статуи. – Распорядись об охране золота, ну и в целом проследи, чтобы все было в порядке. В детали вдаваться не буду – ты лучше меня знаешь, что и как следует сделать.

Тот поклонился, принимая приказ, и Таллис посмотрел уже на всю толпу магистров и их свиту.

– Что ж, день сегодня был насыщенным событиями и интересным. Просто на редкость интересным. Так что предлагаю всем разойтись по домам и помолиться Пресветлой Хейме, чтобы в будущем наша жизнь оказалась чуть более скучной.

По толпе кое-где прокатились смешки, хотя по лицам большинства было видно, что за скучную жизнь они готовы помолиться вполне искренне.

Я вопросительно взглянул на Теагана – перед возвращением в дормитории мне следовало еще переодеться из жреческой мантии в свою форму, а она осталась в его доме. Но сказать я ничего не успел – Таллис в несколько шагов оказался рядом, и на плечо мне легла тяжелая рука:

– А с нашим сегодняшним героем мы еще побеседуем. Уважишь старика, а?

Отказ, конечно, не подразумевался.

* * *

Мы втроем – Теаган присоединился молча – прошли где-то половину пути до дворца Таллиса, когда верховный магистр заговорил.

– Тебе нужно научиться сдержанности, племяш. Конечно, это выглядело впечатляюще – как же, способность общаться с благословением богини и передавать его желания! У тебя отличное воображение, хвалю! Но стоило бы оставить это для следующего раза. Даже то, что ты сумел замедлить мощный магический откат, поражает достаточно, не стоило изумлять магистров слишком уж сильно за один день.

– А-а, – протянул я, даже не зная, на что тут в первую очередь отвечать. – Защита включена?

Таллис кивнул и поднял руку с перстнем, где ярко горел синий камень.

– Я учту ваш совет об… умеренности, – проговорил я, а потом добавил, – дядюшка.

С губ Таллиса сорвался смешок.

– Вот только, – продолжил я, – я был вынужден озвучить желание благословения, иначе оно было бы весьма недовольно. Ему действительно очень не нравятся магические якоря.

Таллис некоторое время молчал, потом вздохнул.

– Мне приходилось слышать, что есть люди, которые настолько очаровываются собственной выдумкой, что сами начинают в нее верить. Правда, до сегодняшнего дня таких людей сам я не встречал. А может, в моем присутствии они понимали, что не так уж сильно увлечены своим воображением.

Я смотрел на него, хмурясь. Вот как доказать человеку, который не видит слои этера и мне не верит, что благословение действительно живое и по-своему разумное?

Поддавшись импульсу, я наклонился, зачерпнул полную горсть солнечных искр и повернулся к Таллису:

– Попробуйте взять их в руки. Может, сами что-нибудь почувствуете.

Взгляд Таллиса стал недоверчивым, а потом он поднял брови, без слов говоря: «Эта шутка зашла слишком далеко».

Вздохнув, я повернулся к Теагану, слушавшему наш разговор молча.

– Хочешь?

Я был почти уверен, что и он откажется, но он неожиданно кивнул.

– Давай.

И я высыпал в его подставленные ладони все искры.

Несколько мгновений Теаган смотрел на свои руки – для него пустые – и будто прислушивался к чему-то. Потом медленно проговорил:

– Я чувствую тепло – как от солнечных лучей. И еще приятно пощипывает кожу. Будто пузырьки воздуха в воде горячего источника.

Взгляд Таллиса, молча наблюдавшего за этим обменом, стал еще более недоверчивым.

– Что, решили подшутить над стариком? И когда только успели сговориться? – спросил он скорбным тоном. Потом по очереди посмотрел на наши лица – не знаю как Теаган, но лично я от его заявления ощутил лишь растерянность – и вдруг расплылся в широченной ухмылке.

– Ха! Отличный розыгрыш получился! Хвалю, племяш, хвалю! Я даже почти поверил. Теаган, а ведь и в тебе есть чувство юмора! Если бы ты его еще почаще использовал. Ну да ничего, с таким братцем как племяш – придется.

Когда мы вошли во дворец Таллиса, он все еще слегка посмеивался.

В кабинете, как и сегодня днем, во время нашего первого разговора, он жестом велел Теагану активировать заклинания от подслушивания, и как только окна были заперты, а руны проявились на стенах, лицо Таллиса, и без того веселое, начало прямо-таки лучиться довольством. Он напомнил мне кота, объевшегося сливок – если бы коты могли при этом улыбаться во все зубы.

– Сегодня – отличнейший день! Отпразднуем по-семейному, а? Теаган, достань то вино, которое из штолен Джарра. Да-да, то самое, столетней выдержки.

Задумчиво хмурясь, Теаган кивнул, но заговорил только когда начал разливать янтарную жидкость по бокалам.

– Почему «отличнейший день»? Я думал, ты, напротив, расстроишься из-за Данты. Наставник, ты же с ней дружил еще со времен вашей учебы.

Довольная улыбка сползла с лица Таллиса, выражение его стало жестким.

– Дружил, – подтвердил он. – Верно. Но неужели ты думаешь, мой да-вир, что я просто забыл и выбросил из головы то, как она раздувала скандал с белой сектой, как отвратительно вела себя, когда тебя судили? Думаешь, я простил то, как она давила на меня, пытаясь заставить от тебя отречься? – последние слова он произнес, будто выплюнул.

– Я давно уже начал искать варианты того, как от нее избавиться, – добавил Таллис уже спокойнее. – Будь уверен, такого врага в наследство я бы тебе не оставил.

Какой же он отличный лицедей – подумалось мне.

Не стоило удивляться, что его настоящее отношение к Данте не смог понять я – я встретил Таллиса сегодня впервые в жизни. Но ведь не смог и Теаган, знающий его больше десяти лет. И не смогла Данта, знавшая его куда дольше.

– Но хватит о Данте, – добавил Таллис, вновь улыбаясь. – Она теперь – прошлое. – Он развернулся ко мне. – И ты, племяш, весьма помог ее в это прошлое отправить. Я доволен тобой, очень доволен.

Я задумчиво посмотрел на верховного иерарха – а ведь сейчас был просто идеальный момент, чтобы поднять вопрос, который тревожил меня уже столько времени. Идеальный момент и тот самый человек, который этот вопрос действительно мог решить.

– Если вы действительно так довольны, дядюшка, то могу ли я попросить награду? – спросил я вежливо.

– О? Награду? – Таллис коротко хохотнул и бросил быстрый взгляд в сторону Теагана. Но лицо того отражало лишь вежливое внимание, так что понять, о чем он думает, было совершенно невозможно. – Попроси, племяш, попроси. Одним юношеским идеализмом сыт не будешь, а? – Он откинулся на спинку стула, покачивая бокал с вином в руке и глядя на меня с ожиданием.

Я поставил свой бокал на стол и сцепил пальцы в замок, думая, как лучше сформулировать.

– У ворот столицы находится лагерь беженцев – несколько десятков тысяч человек, – заговорил я. – Их необходимо расселить либо в существующие жилые дома, либо построить для них новые. Селянам – дополнительно выделить участки плодородной земли. Бывшим горожанам – помочь найти работу в любом крупном поселении. Беженцам также необходимо предоставлять регулярную денежную помощь для покупки пропитания и обзаведения всеми необходимыми вещами – до тех пор, пока они не обживутся на новых местах либо не получат с земли первый урожай… А еще те, кто нуждается в лечении, должны получать помощь целителей.

Чем дольше я говорил, тем меньше на лице Таллиса оставалось веселой доброжелательности. Вскоре он смотрел на меня лишь с откровенным недоумением. Когда я замолчал, он отпил глоток из своего бокала, тоже поставил его на стол и повернулся к Теагану.

– Он ведь шутит, да? Это… еще один розыгрыш?

Лицо Теагана было все так же нечитаемо.

– Нет, наставник. Я уверен, что Рейн абсолютно серьезен.

Таллис повернулся ко мне.

– Церковь не вмешивается в дела кланов. Это правило непреложно.

– Беженцы не относятся к делам кланов, потому что их кланов больше не существует, – возразил я. – Кроме того, всего несколько часов назад вы говорили, что не против изменений. Вот первое из них.

Наступило молчание. Таллис смотрел на меня, постукивая пальцами по столешнице стола. Я смотрел в ответ.

Не знаю, сколько минут это длилось, но, наконец, Таллис криво усмехнулся и повернулся к Теагану.

– А ты что скажешь?

– Скажу, что решение о помощи беженцам нужно провести через Большой Капитул как можно раньше. Желательно завтра, пока магистры не опомнились от падения Данты и все еще растеряны. Если будут какие-то возражения насчет бюджета, то у нас как раз образовалось много бесхозного золота – хватит на куда большее количество беженцев, чем сейчас сидит за воротами.

– Ха! – проговорил Таллис, и мне показалось, что растерянность в его голосе была искренней. – Ха… Вы опять сговорились, да?

– Во время наших бесед Рейн несколько раз упоминал о бедственном положении этих людей, – нейтральным тоном отозвался Теаган.

– Ох и дорого встает нам твоя поддержка, племяш. Ох и дорого, – пробормотал Таллис и одним глотком допил то, что оставалось у него в бокале. – Я боюсь даже представить, что ты потребуешь в следующий раз.

Я подавил желание уточнить, что это была просьба, а вовсе не требование.

– Ладно, – сказал Таллис. – Ладно. Ты, – он ткнул пальцем в Теагана, – ты, дорогой мой да-вир, раз уж эта идея так тебе по нраву, займись ее реализацией. Мое одобрение у вас есть, так и быть, а все остальное сами, сами.

– Благодарю, дядюшка, – я сжал руки у груди и наклонил голову.

Таллис на это криво усмехнулся и вновь налил себе полный бокал вина.

Глава 20

– Расселение беженцев обойдется Церкви не так уж дорого, – сказал я. – Кланы аль-Ифрит, Дасан и их союзники заберут примерно половину. Собственно, уже начали забирать.

– Ха! А их ты как вынудил? – Таллис бросил на меня острый взгляд.

– Я не вынуждал, – я нахмурился. – Я лишь сообщил дане Дасан о бедственном положении этих людей, а она повлияла на дана Хеймеса.

– Ну да, а тот вдруг взял и влиянию поддался, – Таллис скептически хмыкнул.

– Клан аль-Ифрит в целом и его Старшая Семья в частности в большом долгу перед Рейном, – подал голос Теаган. – Помимо того случая с прорывом дикой магии у неинициированного мага, о котором мы сегодня говорили, он убил Могильную Гирзу, сумевшую проникнуть в замок клана, а также помог спасти дочь дана Хеймеса, похищенную демонами.

– Обычно помощь абсолютно чужим людям не считается способом вернуть долг чести, – недовольно проговорил Таллис, но потом махнул рукой. Допил второй бокал и вновь криво усмехнулся: – Чем дальше, тем больше убеждаюсь, племяш, что мы и впрямь можем быть родней, и не только по внешнему сходству. Припоминаю, что в бытность мою юным да-виром и меня неоднократно называли наглым, самоуверенным и упрямым.

Я промолчал – чувствовалось, что Таллис еще нескоро простит мне мою просьбу, а вернее то, что ему пришлось на эту просьбу согласиться. И я уже успел заметить, что такие вот фразы, вроде бы напрямую не являющиеся обличительными, были его способом выказать недовольство.

– Какая самокритика, наставник, – неожиданно проговорил Теаган подчеркнуто мягким тоном.

– Как будто о тебе нельзя сказать того же самого, – пробурчал Таллис, переводя взгляд на наследника. – Вся моя седина появилась из-за тревог, которые ты мне доставил.

– Может и я тоже – родня? – Теаган приподнял брови.

Возникла долгая пауза, потом Таллис со стуком поставил бокал на стол.

– Так, достаточно. Поговорим о деле. – Он развернулся ко мне. – Рейн, как я сказал, сегодня все получилось очень удачно и нужное впечатление на магистров ты произвел. Теперь необходимо это закрепить. Лучше всего было бы тебе полностью перебраться в Обитель…

– Я не… – начал было я, но Таллис махнул рукой.

– Да-да, я помню, учеба в Академии. Не вижу в ней большого смысла, но пусть. Однако в Обители ты должен появляться каждый день. Нужные слухи уже начали разноситься, твое присутствие их усилит. Ну и, конечно, твоя поддержка Теагана – вас должны часто видеть вместе, нужны общие дела и явные результаты… Удержание отката – это, безусловно, внушительно, но я бы предпочел, чтобы следующие достижения оказались не такими опасными… Какие еще особые способности у тебя есть?

– Ну-у… – протянул я. Если бы я еще знал, что из моих способностей относилось к дару этера, а что – к чему-то иному.

– Или ты сам не в курсе? Теаган, – он повернулся к своему да-виру, – подними архивы, там такая информация точно есть… Скажем, я припоминаю, как в какой-то древней хронике упоминалось об обладателях дара этера уровня иртос, общавшихся с душами умерших.

Я прикусил язык, чтобы не ляпнуть про то, как разговаривал с неупокоенной душой древнего еретика. Само общение еще ладно, но ведь может выплыть и то, как я их освободил, и то, какой уровень силы для этого понадобился.

– Архивами я займусь, – пообещал Теаган.

– Кстати, насчет каждого дня в Обители, – вспомнил я. – Через три дня мне нужно будет на некоторое время уехать.

– Уехать? Куда? На какой срок? – тут же потребовал Таллис.

– Этого я еще не знаю. Зависит от того, где именно советник нашел демоническое гнездо… – я оборвал себя под сверлящим взглядом Таллиса и очень внимательным – Теагана – и вздохнул: – Давайте я объясню все подробно?

Объяснить «все», совсем не говоря о Госпоже Магии, оказалось невозможно, но я сумел ограничиться лишь единственным ее упоминанием, рассказав о случае, когда она явилась неизвестному мне человеку с даром этера, заставила его прийти к советнику и так передала свою волю.

– Стало быть, некий бессмертный и невероятно могущественный демон, желающий стать богом, пытается попасть в наш мир, а Райхан Сирота уже несколько лет как ему в этом мешает. Однако, по непонятной причине, он не счел нужным не только заручиться поддержкой Церкви, но даже просто сообщить нам о происходящем. А теперь еще и Госпожа Магия решила, что ты – именно ты – должен ему помогать, – суммировал мой рассказ Таллис.

– Райхан Сирота все же отправлял нам письмо, в котором упоминал Великого Древнего, – возразил Теаган.

Таллис отмахнулся.

– То письмо я помню – пустышка, наполненная жалобами. Нет, он скрыл все намеренно, и я очень хотел бы узнать причину… – он задумался, хмурясь, потом посмотрел на меня и добавил с неприкрытым сомнением: – Раз уж сама Госпожа Магия велела тебе ехать, то придется. Хотя все это выглядит шитым белыми нитками. Я бы даже сказал – выглядит как заговор кого-нибудь из иерархов, если бы только все не начало разворачиваться еще до твоего первого появления в Обители.

– Вы полагаете, что Райхан Сирота солгал насчет приказа от Госпожи Магии? – спросил я.

– Практически уверен в этом, – отозвался Таллис, и я подавил вздох. Убедить Таллиса в обратном я мог только одним способом – рассказав про Госпожу Магию правду. Но Таллис, конечно, прекрасно знал, что лишь посланники и аватары могли слышать ее голос, а значит, сделал бы логичный вывод о том, кем на самом деле являюсь я.

Кстати, а как же тогда объяснялось появление того человека с даром этера, который и передал Райхану ее приказ? Да уж, надо было мне тогда расспросить о нем советника, а я отвлекся на что-то другое.

– Ладно, – продолжил Таллис. – С этим разберемся. Теаган, когда пойдешь в архивы, заодно отнеси в закрытую их часть те записи, которые Вопрошающие забрали из дома Сантори… Хотя… Хотя нет. Я их сам заберу и сожгу. Незачем…

– Прошу прощения, – вклинился я, вспомнив о том, о чем думал еще во время суда над иерархом. – Не могли бы вы сперва показать эти записи мне?

Таллис перевел на меня взгляд.

– А зачем тебе, позволь спросить, нужно знать детали этого ритуала? – спросил он вроде бы любезным тоном, но я вдруг отчетливо понял, что от отправки на допрос к братьям Вопрошающим меня сейчас отделяет очень тонкая грань – едва ли толще, чем лист бумаги.

– Я думаю, что Сантори не сам придумал этот ритуал.

– Вопрошающие убедились, что записи сделаны его рукой, и он этого не отрицал, – возразил Таллис.

– Писал он сам, – не стал спорить я. – Но откуда ему пришло вдохновение все это разработать? Действительно ли из его собственного опыта работы артефактором? Или же кто-то подсказал ему саму идею подобного ритуала? Подтолкнул в нужном направлении? Если я посмотрю записи, то смогу это понять.

– Неплохая попытка, но все же недостаточно убедительная, – Таллис продолжил сверлить меня взглядом. – И Сантори когда-то был юным идеалистом – мы все видели, к чему это его привело.

Я посмотрел на него недоверчиво.

– Вы серьезно думаете, что я хочу посмотреть записи Сантори, чтобы – что? Воспроизвести этот безумный ритуал, только уже для себя?

Судя по выражению лица Таллиса, думал он именно так.

Я вздохнул.

– Скажите, верховный магистр, вам никогда не приходило в голову, что очень многие события, с первого взгляда кажущиеся неприятными случайностями, на самом деле связаны? Что за большинством бед нашей страны, включая и беды Церкви, уже не первое десятилетие стоит единая злая воля? Например, три года назад в Империи было сорок два человека с даром этера, а сейчас, вместе со мной, осталось всего девять. И смерть каждого из этих одаренных выглядела как случайность.

– Единая злая воля? – Таллис вопросительно поднял брови.

– Воля последнего Верховного Дана Темного Юга, Белого Паука. А сейчас, после его гибели, его дело продолжает Костяной Король.

– И ты полагаешь, будто это сам верховный демон внушил Сантори его безумные идеи?

– Да, через своего эмиссара.

– Любопытная версия, – Таллис кивнул. – Хотя все еще недостаточно убедительная.

Ну ладно.

Я посмотрел на Теагана, пытаясь взглядом спросить, не будет ли он возражать против моего рассказа о фальшивом Андоре. Учитывая, что открылось это только сегодня, рана все еще была свежей.

Теаган отреагировал не сразу. Но потом медленно кивнул.

– Что? – Таллис, заметив наш обмен, повернулся к ученику. – Ты-то тут каким боком?

– Теаган тоже был целью демонического заговора, – пояснил я. – Тот, кто приходил в Обитель под видом Андора Кресови, его учителя по боевым искусствам, в реальности являлся или демоном-мимиком, или шибином со способностями лицедея.

– Так, стоп! Стоп! – Таллис обеими руками оперся о стол, будто собираясь встать. – Теаган, о чем он говорит? Объясни!

В этот раз уже Теаган посмотрел на меня вопросительно. Почему… Хотя через мгновение я осознал, что дело заключалось в клятве именем Пресветлой Хеймы, которую он дал. Ситуацию с Андором мы ведь тоже обсуждали под этой клятвой, а значит, упоминать об этом он мог только с моего согласия.

– Да, – сказал я вслух. – Да, конечно, расскажи сам.

– Сегодня я приказал провести вскрытие могилы Андора, – пустым голосом проговорил Теаган. – Тело, лежащее там, принадлежало молодому демоническому полукровки, вероятнее всего слуге Андора – через три-пять дней в Северной Канцелярии его лицо восстановят и это станет известно точно. Пока все выглядит так, будто тот, кого я знал под именем Андора, сымитировал свою гибель, выставив якобы убийцей полукровку, а сам исчез. Естественно, настоящему Андору делать это было бы незачем.

– Так… Так… Подожди… – Таллис выглядел почти таким же ошеломленным, как и сам Теаган, когда подмена открылась. – Ну ладно, допустим… И какой же была у этого якобы Андора цель? Или, – тут Таллис недоверчиво прищурился, – или у тебя тоже лежат где-то записи о кощунственном пути к бессмертию?

– Нет, – тем же безэмоциональным тоном ответил Теаган. – Этого нет. Фальшивый Андор много лет успешно притворялся праведным Достойным Братом. Предложи он нечто подобное, я бы быстро его разоблачил. Однако ясно, что одной из его целей было внушить мне ненависть к потомкам демонов. Думаю, если бы не мои беседы с фальшивым Андором и не то, как он якобы погиб, белая секта не смогла бы меня к себе заманить. Что касается его других целей – мне нужно время, чтобы перебрать все воспоминания и понять, как еще он пытался на меня воздействовать.

В глубине души я восхитился тем, как Теаган умудрился сказать чистую правду, переведя при этом фокус внимания на секту и умолчав о самом важном. Тут ведь даже умение чуять ложь не помогло бы – ведь лжи не было.

Таллис еще какое-то время продолжал недоверчиво смотреть на Теагана, потом с тяжелым вздохом откинулся на спинку стула.

– И когда ты планировал мне об этом рассказать? – поинтересовался он.

Теаган неопределенно пожал плечами.

– Так, с Андором ясно, – сказал Таллис после паузы. – Но как вы вообще догадались про подмену?

– Догадался я, – подал я голос. – Мы как раз разговаривали о полукровках и шибинах, когда меня озарило.

– Просто… озарило?

Я кивнул.

Таллис зажмурился и несколько мгновений сидел так. Потом вновь открыл глаза.

– Безумие, – пробормотал он, – это все какое-то безумие… Ладно, – он повернулся к своему да-виру. – Сходи распорядись, пусть записи Сантори принесут сюда.

Теаган молча поднялся и вышел. Но вернулся очень быстро, с льняным мешком в руке, который светился бледно-зеленым светом.

– Оказывается, глава ордена Вопрошающих сам догадался прислать все сюда, – пояснил он, кладя мешок на стол.

Таллис прижал перстень с синим камнем к горловине мешка и сияние исчезло. Потом подтолкнул мешок ко мне.

– Ну давай, ищи следы демонических эмиссаров.

Внутри оказалось несколько свитков и большой журнал в белом кожаном переплете. Когда я его открыл, то сразу же на первой странице увидел расчеты, сколько магической силы должно понадобиться для того, чтобы запереть Пресветлую Хейму в человеческом теле…

– Я недостаточно хорошо знаю магическую теорию, чтобы понять, насколько приведенные расчеты реалистичны, – сказал я наконец, пролистав журнал до конца. – Однако, даже если Сантори не ошибся, неясно, где он взял бы такую прорву энергии. Тут не хватило бы даже жертвоприношения сотни тысяч обычных людей… Правда, хватило бы сотни магов с десятью камнями – но их не набрать столько и со всей Империи.

Отодвинув журнал, я взялся за свитки. На первом было изображение неправильной формы треугольника, вписанного в овал, и множество искаженных рун, показавшихся мне смутно знакомыми, – подпись внизу поясняла, что именно такой рисунок должен был послужить для запечатывания божественной сущности внутри выбранного для этой цели человеческого тела. Интересно, конечно, но больше для мага-теоретика.

А вот второй свиток впечатлил меня куда больше.

– Я ошибся, – проговорил я, не отводя от него взгляда. – Сантори действовал не под влиянием эмиссаров Белого Паука. Сантори служит Великому Древнему.