Текст книги "Бессмертная бабочка (СИ)"
Автор книги: Василика
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Происходившие прямо на моих глазах.
Неужели я никогда не исправлю всё и не освобожусь?
Юджин, наша мечта давно умерла,
Вместе с нашими историями и нашей славой, которые мне так дороги….
Мы не будем навсегда вместе, не плачь.
Я всегда буду здесь, до конца…
Я бы отдала и сердце, и душу,
Я бы всё вернула назад, это моя вина.
Моя судьба – одиночество,
И мне придётся жить, пока не наступит конец.
Я бы отдала и сердце, и душу,
Я бы вернула всё назад и, наконец-то, нашла бы свой путь…
Within Temptation – «Jillian». Перевод. Сокращено и несколько перефразировано.
*
Старые дневники могут хранить в себе много всего разного, от простого изливания каждодневных эмоций до по-настоящему цепляющих историй, потому что нередко в эти самые истории рассказчик – конечно же, не подразумевавший, что его «творчество» увидит кто-то посторонний, – в буквальном смысле вкладывал частичку своей собственной души.
У одной девушки появилась привычка заносить эти самые истории в небольшие книжицы, которые под конец становились потертыми, в книжицы, чьи переплеты лишались твердости и чьи страницы были исписаны круглым аккуратным подчерком, не менявшимся столетиями, и разрисованы той же рукой. Эти самые страницы пожелтели от времени, став жесткими и хрупкими, но слова, выведенные на них, еще можно было прочитать. Если, разумеется, перед этим наткнуться на эти самые истории, частями которых они являлись.
И эти самые истории, для того, кто, возможно, однажды их отыщет или случайно обнаружит, не всегда будут веселыми или обычными, а зачастую – печальными и суровыми, такими, какой нередко бывает по отношению к людям жизнь, выстраивающая перед ними череду препятствий и испытаний.
Но если кто-то все же развернет эти маленькие книжки, в которых описано существование безымянной сказительницы – которая никогда не упоминает своего имени и можно лишь строить предположения о том, кто она такая, – этот кто-то откроет двери в эти самые долгие-долгие истории, тянущиеся сквозь века и не прерывающиеся ни на секунду.
*
В просторном кабинете без окон, устроившись за большим столом, на котором стояло сразу три компьютера, сидит человек. Темный человек. Черный человек. Черный в душе, черный как смоль. Свет в комнате приглушен, лица неизвестного не видно, но ясно, что это мужчина. Нельзя сказать, ни как он выглядит, ни сколько ему лет, ни кто он такой, но в его облике, скрытом полумраком, есть что-то зловещее, что-то, что излучает угрозу. Этого черного человека нисколько не волнуют различные графики и файлы, светящиеся на экранах больших мониторов. Этого черного человека не волнуют отчитывающиеся перед ним люди, которым положено являться с подробными отчетами о действиях… противника, точнее – соперника.
Этого черного человека с фасетчатыми глазами гипнотического синего цвета куда больше волнует пара тройка дневников в старых обложках, внутри которых объект его долгих поисков повествует о себе и о своих чувствах.
Почему его это волнует?
Он ищет слабое место, хочет узнать все, что только возможно.
И, учитывая его упорство, он скоро своего добьется.
Записи, которые он читает, явно не первые и по временной шкале находятся примерно в середине или чуть после нее. Начальная линия отсутствует, оно и понятно, слишком много воды утекло, а книжечки – не вечны, в отличие от той, кто ими ранее обладал.
Записи, которые он читает, пестрят рисунками, которых там порой даже больше, чем слов.
*
Титульный лист первого «журнала» датирован 1753 годом, остальные пять – 1796, 1821, 1867, 1933-им годами.
«Апрель 1753 года. Бордо, Франция.
Сколько я уже тут? Месяц. Или два?.. Я совсем потеряла счет времени.
Начиная с… какой год сейчас? А, 1753… Я же только что написала дату. Начиная с февраля 1752 я путешествую по Европе, мотаюсь туда-сюда без цели. Как обычно. До этого была в России. Я там долго находилась. А до того – в Тибете. Долго пробыла у монахов.
Интересно, то, что я поняла их язык сразу же, учитывая то, что раньше его не знала, это заслуга моей пресловутой магии?
Месяц назад… нет, все-таки два… два месяца назад я прибыла в Бордо. Красивый город. Солнечный. Немножко похож на мой. Хотя, конечно же, это не он. Наверное, когда-нибудь в будущем станет еще более привлекательным… городом праздников».
*
«Май 1753 года. Бордо, Франция.
Я уже долго не выходила из дома, в нем никто не живет кроме меня, кстати. Мне что-то совсем ничего не хочется делать. Я облюбовала местечко на заброшенной узкой улочке в Старом Бордо, он находится вокруг квартала Святого Петра.
Тут много старых церквей и особняков.
Я иногда их рисую, просто сижу где-то на улице и рисую.
Некоторые люди временами хотят купить рисунки. Предлагают деньги.
Отдаю задаром. Мне золото ни к чему. Все равно не на что тратить: я подолгу не чувствую голода, холодно мне почти не бывает, и я не болею.
Наверное, скоро я уйду. Может быть, наведаюсь в Рим. Или в Грецию. Пока не решила».
*
«Октябрь 1777 года. уточнения отсутствуют, короткая запись
Как же мне хочется сделать что-то, зная, что это будет последним поступком в моей жизни».
*
«Январь 1790 года. Испания.
Три дня назад я присоединилась к странствующей семье. Нет, не присоединилась. Просто решила побыть с ними немного. После ухода в 1752 1753 году из Бордо, где я познакомилась с Пьером Дюпонтом (он заведовал таверной, где я слушала рассказы разных посетителей) я совсем одичала. Неделю назад меня прохожий спросил, где находился какой-то дом, а я целых пять минут не могла понять, что он мне сказал. Когда поняла, он уже ушел. Да я все равно ответа не знала.
Их восемь человек: Адольфо Эрнандес, его жена Глория Ньето, их дети Рикардо, Роберто, Патрисия, Вероника, Винсент и отец Адольфо – Леонардо Эрнандес. Они славные люди, добрые. Хотя мне, наверное, после почти сорока лет полного затишья любой добрым и славным покажется.
Почти любой. Те громилы во вторник добрыми не были. Я случайно натолкнулась на них, когда они уже готовы были убить жену Адольфо. Вмешалась. Куда я без этого? Заработала ножом в бок. Рана исчезла. Эрнандесы не заметили. Поблагодарили. Упросили пойти с ними. Может, хотят, чтобы я их защищала? Да я не против, других целей у меня сейчас все равно нет.
Ждем друга Эрнандеса-старшего, который отвезет нас на своем судне в Алжир».
*
«1810 год. Кардиф.
Это было ужасно… Как будто по мозгу хлестали плетью. Я все еще с трудом соображаю. Кто бы это ни были, они точно знали, что делают.
Меня до сих пор мутит. В ушах звон как эхо.
Я убежала так далеко, как только сумела.
Надеюсь, я с таким больше никогда не столкнусь.
С этим чувством… чувством попавшей в ловушку паутины бабочки, которую вот-вот убьет паук. Это гипноз. Ужасающей силы…»
*
«1840 год. Турция.
Я почему-то вспомнила Эрнандесов. Они боялись. Потому и сбежали из Мадрида. Кому-то перешли дорогу. Я не спрашивала кому. Я просто видела, как они, несмотря на улыбки на лицах и вечные переходы от одного места к другому, жили в постоянном страхе.
Страх… Это чувство, настолько распространенное у людей, у простых, таких обычных, таких несложных людей… Я уже забыла, каково это, ощущать его, ощущать ужас, ощущать, как осознание беды накатывает волнами, лишая тела способности двигаться, а разум – судить и принимать решения.
Я уже не помню забыла это. Мне все равно. Теперь все равно. Мне не страшно. И мне совсем-совсем нечего терять. Все, за что я держалась, живя в королевстве, канувшем в лету: вся та дружба, вера, семья, любовь давно уж утекли в землю, как вода, пропущенная через пальцы.
От этого всего в груди боль распускается ядовитым цветком, отравляя тело, кровь и ум.
Я одна.
Всегда одна.
Юджина и мамы с папой нет.
Я одна…»
*
«Ноябрь 1868 года. Эдинбург. запись в три предложения, начало слишком размыто, чтобы прочитать
…вали меня при встрече «Искательница Рая».
Какое глупое прозвище.
Я же просто беглянка, которая никогда не остановится».
*
*дата отсутствует, есть только две пустые страницы и вопрос в самом низу второй*
«Открой мне тайну бытия, скажи, зачем же я бессмертна?..»
*
«Июнь – август 1891 года. *есть только короткие отрывистые фразы, уточнения всех мест отсутствуют, но есть намеки на Францию и Англию*
Кто-то (уже не помню, кто именно) сравнил меня с раскрошенным льдом золотого цвета. Красивым, но колким. Это уже ближе, чем «Искательница Рая».
Снова вернулась в Бордо. Старого дома уже нет, на его месте – ресторан. На его окнах нарисованы золотые цветы. Я туда не заходила.
Туманный Альбион.
под этими словами углем нарисован Вестминстерский арочный мост, затянутый дымчатой пеленой, которую создали, растирая линии подушечками пальцев, и силуэт Биг Бена
*
*запись отсутствует. Есть только две почтовые марки: «Трехпенсовый бобр» от 1851 года и почтовая марка Канады номиналом в 2 цента от 1899 года – на второй марке изображена Королева Виктория – и портрет человека, в котором нетрудно узнать одного из наиболее широко известных русских писателей и мыслителей. Тем более что ниже стоят инициалы: «Л. Н. Толстой».*
*
«Июль 1901 года. НьюЙорк. *всего одно единственное предложение, дважды жирно подчеркнутое и написанное заглавными буквами поперек разворота двух страниц дневника*
Я НЕ СОБИРАЮСЬ ИЗВИНЯТЬСЯ ЗА ФАКТ СВОЕГО СУЩЕСТВОВАНИЯ».
*
«1964 – 1968 год. Франция. *пометки и исторические факты, по большей части (кроме первых двух строк) написанные небрежно и как-то безразлично, с грамматическими и пунктуационными ошибками и пробелами, резко контрастирующими с ранним текстом*
«Жандарм из Сен-Тропе». «Жандарм в Нью-Йорке». «Жандарм женится». Фильмы, которые я никогда не устану пересматривать.
11 апреля 1964 года – Сша Сутки 78 торнадо.
2 мая 1964 года – китайскиеальпинисты.Шиша Пангма – последний непкренный восьмитысячник.
15 февраля 1965 года – принт национальный флагКанады с зображением кленовый лист.
26 апреля 1965 года – СССР. День Победы … нерабочий днем.
26 апреля 1966 года – Ташкент Сильное …трясение. Разрушена центральная часть …ода.
20 июня 1966 год – двенадцатый льбом The Beatles. Выущен тлько в СшА и Канаде.
1 июня 1967 года – альбом The Beatles «Sgt.PeppersLonelyHeartsClubBand» – лучши альбом всх времёни народов по версии журнала «rollING Stne».
*
Это только часть записей. Некоторые из них написаны на разных языках, в которых прослеживаются японский, русский, чешский, словенский, латынь, финский и немецкий. Многие тонкости требуют времени для перевода и словарь. Поэтому черный человек не торопится, медленно и вдумчиво читая слово за словом и не обращая внимания ни на кого.
Он уже в одиночестве в кабинете и уже не за столом. Он завис наверху, и выросшие из спины четыре пары паучьих лап, покрытых слоями хитина, прочного и непробиваемого, вонзились острыми концами в потолок, удерживая мужчину, который, листая страницу за страницей, блестел голубыми глазами.
Предыстория картины, что я нарисовала, уже рассказана.
На страницах дневника нет больше следов слёз.
Уставшая, но не способная сдаться, так как я
В ответе за жизни, которые спасла.
Пьеса сыграна,
Занавес опущен.
Все истории рассказаны,
Все орхидеи завяли.
Потерянная в собственном мире
Теперь я забочусь о мёртвых садах…
Nightwish – Dead Gardens. Перевод subaru_mickey. Сокращено и перефразировано.
Автору безумно стыдно за такое пренебрежение к великому рашн-языку. Прошу прощения.
========== Глава 9, в которой ведется импровизированный бой. ==========
От Автора: так-с, у автора наконец-то руки доросли до нужного места, так что я устроила читателям (ну и себе) настоящую официальную обложку. Может, потом еще шо-то из этого репертуара сделаю…
За тени на лице строго прошу не бить – еще не научилась наносить их как следует.
Сама обложка, собственно, тут: http://s018.radikal.ru/i526/1308/91/4f0c8603cb30.jpg
Боже, благослови и храни ArtRage! :)
*
– Тренировки? – Кризанта, замерев возле зеркала и заплетая волосы в косу, обернулась, с некоторым непониманием глядя на агента Фила Колсона…
*
Кризанта проснулась около тридцати минут назад – часы (не современные электронные, а круглые, с циферблатом и стрелками) показывали половину девятого утра – но поднялась она не сразу, а сперва долго лежала на кровати и бездумно изучала серый пустой потолок. Она сначала не поняла, где именно находится, по какой такой причине привычный эркер превратился в нечто железное и бездушное и куда подевались ее рисунки. Только потом Кризанта вспомнила, что случилось, и это воспоминание вызвало у нее тяжелый вздох.
Откинув шерстяное одеяло и спустив ноги на пол, Кризанта встала в полный рост и посмотрела на отросшие за ночь пряди, медовыми струями стекавшие ниже колен. Ножниц в комнате не обнаружилось – Кризанта невольно усмехнулась, подумав, насколько же это глупо со стороны ее захватчиков – бояться, что она может порезать себе вены лезвиями, – и ей пришлось обойтись без них.
Ополоснув лицо холодной водой и отогнав сонливость – остаточный след от морфина – Кризанта с минуту глядела на свое отражение, практически не моргая, словно бы оценивая внешний вид. Распущенные волосы выбивали из колеи – она уже давно от них отвыкла – и девушка, распределяя пальцами отдельные прядки, начала заплетать свою «гриву» в привычную косу, прикинув, что неплохо было бы попросить расческу. Собственно за этим ее и застал Колсон.
– Доброе утро, мисс Литтл, – дружелюбно поприветствовал ее мужчина. Ответом ему был сдержанный кивок. Без слов. – Надеюсь, вам хорошо спалось?
– Да Бога ради, оставьте эти формальности! – Кризанта поморщилась. – Не хотите же вы сказать, что не следили всю ночь за мной через камеры, которыми это помещение буквально напичкано?
– А вы хотите, чтобы я это сказал?
– Уклоняетесь от вопроса? Умно. Но неприемлемо в данном конкретном случае, ведь мы с вами оба знаем, что вы бы не оставили меня без наблюдения.
– Боюсь, вы слишком ценный кадр, – виновато улыбнулся Колсон.
– Боюсь, мне на это покласть, – в тон ему отозвалась Кризанта. – Так зачем вы пришли? Снова хотите увести на какие-нибудь процедуры? Что на сей раз?
– Хотим выяснить насколько вы хороший боец.
– Тренировки? – Кризанта, замерев возле зеркала и заплетая волосы в косу, обернулась, с некоторым непониманием глядя на агента Фила Колсона. – Или импровизированная арена?
– Скорее второе.
– А зачем вам это?
– Вы расправились с одним из наших лучших агентов, а значит, ваш потенциал силы был недооценен при… заключенных ранее выводах.
– Вернее, при слежке за мной, да? – уточнила Кризанта. Колсон повел плечами. – Все с вами ясно. И с кем же я должна буду сражаться на этом вашем «подпольном бое»?
– С некоторыми нашими сотрудниками, в числе которых будут агенты Бартон и Романофф.
– А они почему будут участвовать?
– Потому что, как я уже упоминал, они – одни из лучших, а нам необходимо понять, на каком уровне вы находитесь по отношению к ним.
– Оружие?
– Если потребуете.
– А рукопашная борьба?
– Возможна.
– Цель?
– Демонстрация умений.
– Хорошо, – Кризанта зацепила резинку на хвосте и, обернув косу вокруг головы, закрепила эту своеобразную «корону», а потом крутанулась на пятках, оказываясь лицом к Колсону. – Это будет интересно. Так куда идти?
*
– Это будет интересно.
Молния с коротким «вжик» стянула края ранее расстегнутого до ключиц костюма из стрейч-кожи, и Романофф вытянула руки вперед, поправляя браслеты на запястьях. Клинт, не поворачиваясь, незаинтересованным голосом спросил у нее:
– Почему?
– Потому что мне любопытно, каким же образом хрупкая блондиночка уложила тебя на лопатки.
– Она не хрупкая, – отозвался Бартон и, взяв разложенные на столе небольшие парные кинжалы, подбросил их на ладонях и закрепил их на бедрах. – И вряд ли ей понравится, что ты называешь ее «блондиночкой».
– А что, тебя это волнует?
– Нет.
– Тогда зачем так сказал?
– Просто так.
– Ты ничего просто так не делаешь.
– В таком случае ты не достаточно хорошо меня знаешь.
– Наш разговор зашел в тупик.
– Но тупик – это отличный предлог, чтобы сломать стены.
– Предоставь это блондиночке, – Наташа подняла голову и посмотрела через одностороннее стекло вперед, туда, где находился учебно-тренировочный полигон для проведения занятий по физической подготовке агентов. Их соперница уже была там и в ту минуту как раз медленно прохаживалась возле стойки с предложенным на ее усмотрение оружием. Через динамики слышался звук ее шагов, а группа ученых, занявших места на площадке, нависавшей над «ареной», уже достали блокноты для записей. – Как думаешь, что она выберет?
Клинт долго не отвечал ей, внимательно следя за тем, как Кризанта неспешно наклоняет голову то к правому плечу, то к левому, безмолвно раздумывая. Затем, сделав какой-то вывод, Бартон улыбнулся краешками губ.
– Что-нибудь из ряда вон выходящее, – произнес он буквально за мгновение до того, как золотоволосая девушка, взяв телескопическую дубинку и отойдя от боевого склада, громко проговорила:
– У вас не найдется чугунной сковородки?
*
Кризанте предложили тренировочный костюм, но она от него отказалась, оставшись при своих джинсах, но все же сменила блузку на футболку с высоким воротом и коротким рукавом, а так же надела перчатки для борьбы, закрывавшие ладони и фиксировавшие запястья. Обувь свою она так же не поменяла.
– Может, все же снимете конверсы? – Колсон спросил это, прижав карту доступа к сканирующему экрану.
– Чтобы вы к ним приделали ноги? – фыркнула Кризанта. – Причем, чужие ноги к моим конверсам? Нет уж, спасибо! Мне в них удобно, и ничего другого мне не нужно. Кстати, ваш директор снизойдет со своего Олимпа и тоже на этом представлении поприсутствует?
– Да.
– По-спартански лаконично, – и девушка прошла в открытую дверь и, мельком оглядев полигон, направилась к стойке с оружием. Выбор был достаточно большим: пистолеты из разряда травматических с резиновыми пулями; ножи разнообразных форм и размеров, начиная от простых охотничьих и заканчивая острыми боевыми кинжалами (эти уже травматическими не были, и, проведя по одному из лезвий кончиком пальца, Кризанта почувствовала, как сталь вонзилась в кожу); несколько перначей [1]; рапиры; пращи; сюрикены; кукри; пара телескопических дубинок из металла…
Взяв одну последнюю, Кризанта взвесила ее на ладони, после чего ловко прокрутила пальцами. Но все же кое-чего она не нашла и поэтому, закрепив дубинку на поясе, взятом с той же полки, громко проговорила:
– У вас не найдется чугунной сковородки? – после чего с удовольствием созерцала вытянувшиеся лица ученых Щ.И.Т.а.
*
Сотрудники антитеррористической организации были хорошо подготовлены, однако их основной стратегией были атаки, в то время как Кризанта предпочитала уворачиваться и ловко маневрировать. Со стороны казалось, будто она принимает участие в каком-то танце.
Девушка перемещалась спокойно, без рывков, никаких резких движений, до тех пор, пока ее оппоненты не совершали какого-нибудь промаха или не принимали положение, которое, как им думалось, не могло быть угрозой их защите. И вот тут-то Кризанта сама перехватывала у них инициативу боя и невозмутимо била рукоятью дубинки. Сковородки, к сожалению, не нашлось, но, к сожалению, только для нее и к большому счастью для агентов Щ.И.Т.а, поскольку в таком случае им бы грозили не синяки и ушибы, а сотрясение мозга и потенциальные переломы. Впрочем, они и так вполне могли это все заработать.
Кризанта ни одного разу не повернула дубинку острой стороной по направлению к противникам. Ей это было попросту не нужно. В восемнадцатом веке, во время ее нахождения в Тибете, местные монахи поведали ей об особенном виде борьбы. В нем совсем не требовалось оружие. В нем нужна была лишь достаточная ловкость и умение быстро и точно наносить удары. Кризанту (тогда в прошлом она носила имя «Ева») обучил этой технике пожилой, умудренный годами жизни монах Шамбала. «На теле каждого человека имеются определенные точки, и если по ним ударить, то можно лишить врага способности двигаться. Не на всегда, но на достаточное количество времени. Это способ обезвредить неприятеля, не убивая его».
Но первые полчаса можно было считать разминкой, потому что после того, как в «игру» вступили Романофф и Бартон, тренировка переросла в схватку профессионалов.
Наташа напала быстро и молниеносно. Увернувшись от серии ее ударов и блокировав несколько из них, Кризанта, сделав сальто назад, тем самым увеличила расстояние между собой и соперницей. И тут же ей пришлось отражать атаки Клинта, который теперь воспользовался не привычным луком, а своими навыками боевых искусств и акробатики. С этими двумя пунктами Кризанта уже была знакома (из-за столкновения у нее дома), но сейчас они находились на более свободном пространстве, и всякая зажатость отпала сама собой.
В определенный момент, оказавшись как раз между Бартоном и Романофф, Кризанта воспользовалась приемом, который она про себя называла «вертушка». Позволив мужчине рассечь воздух над ее головой кинжалом, девушка резко присела и крутанулась, делая подсечку и сбивая Клинта с ног. Затем она подпрыгнула, делая еще одно сальто, при этом отталкиваясь пятками от плеч агента, и буквально отлетела назад к Наташе и, отбросив ее на спину тем же упором ног на плечи, повторно вернулась к Бартону и, окончательно повалив его на спину, прижала его коленями к полу и вдавила острый шпиль дубинки ему в шею.
Романофф, попытавшая рвануться к противнице, замерла, заметив блеснувший у той в руке кинжал, выбитый во время выполнения приема у Бартона. Кризанта держала нож за кончик лезвия так, будто собиралась его метнуть. И будь этот бой настоящим, она бы это сделала.
«Тренировка» была окончена. Ник Фьюри получил результаты, достаточно неожиданные даже для него. Наташа Романофф получила негласный ответ на свой вопрос. А Клинт Бартон получил кое-что другое: уже знакомый ему взгляд, но на сей раз в нем была не ненависть, а насмешка и… скрытая за ней грусть.
И агенту стало интересно, что же явилось его причиной.
[1] Пернач (или пернат) – холодное оружие ударно-раздробляющего действия. Выглядит вот так: http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/0/08/Maza_de_armas.jpg
========== Глава 10, в которой Наташа и Кризанта находят общий язык, но… ==========
Человек с фасетчатыми глазами, испускавшими синее гипнотическое свечение, действительно намеревался устроить нападение на агента Колсона, так как его осведомители дали понять, что у сотрудника Щ.И.Т.а имеется крайне важная информация об объекте, являющимся настолько ценным для их работодателя. Этот человек действительно разработал план того, как заполучить документы и вместе с этим дать понять Щ.И.Т.у и Нику Фьюри, что он не меньше их заинтересован в обнаружении этой самой «Рапунцель». Этот человек продумал все до мелочей, но к сожалению для себя он не смог предугадать, что на агента Колсона буквально в паре кварталов от места рандеву налетит пара грабителей.
Таким образом, вся затея претерпела поражение, и человеку пришлось довольствоваться дневниками, которые он перечитывал и перечитывал снова и снова. Однако предположить, что он бездействовал, было бы крайне глупо. Он всего-навсего затаился на время, готовясь к новому наступлению.
Сейчас он не собирался самостоятельно принимать участие в действиях, намеченных на ближайшее будущее, но его пособники вполне справятся с первой, небольшой, но достаточно важной фазой проекта, чьей целью было лишь одно: любыми средствами добраться до объекта «Рапунцель».
*
Уже почти четыре недели прошло с того момента, как Кризанта согласилась на сотрудничество со Щ.И.Т.ом. Эти дни по большей своей части протекали однообразно, и одни сутки мало чем отличались от других. Она ложилась спать и вставала, обрезала неизменно отраставшие волосы – после некоторого упирательства ей все же позволили пользоваться ножницами. «Видимо, додумались наконец, что я их не смогу применить не по прямому назначению», – подумала Кризанта, когда Колсон выдал ей необходимый парикмахерский инструмент.
Потом она завтракала – одного приема пищи более чем хватало на целый день – и оставалась предоставленной самой себе. Первое время таких моментов было немного, потому как ее неизменно вытаскивали в очередную комнату для очередных исследований. Сидя на жестком стуле с прямой спиной и прижатыми друг к другу коленями, Кризанта не обращала внимания ни на монотонное пищание приборов, измерявших какие-то им одним известные параметры, ни на прозрачные провода с иглами на концах, которые вонзались глубоко под кожу.
Правда, на кое-что она все же обращала внимание. В первое время девушка изредка, будучи погруженной в воспоминания о прошлом, помогавшие коротать часы утомительных процедур, все же краем глаза замечала за стеклянными стенами лабораторий фигуру агента Романофф, в джинсах, футболке, кожаной куртке и армейских ботинках – той же одежде, в которой она была в ту их первую непродолжительную встречу.
Практически отключавшаяся от реальности Кризанта видела расплывчатый силуэт рыжеволосой женщины, скрестившей руки на груди и наблюдавшей за ней. Мысли, отползавшие куда-то на задний план, ненавязчиво твердили, что не помешало бы выяснить, в чем причина такого любопытства. Но из-за усталости, наваливавшейся после влитых в кровь препаратов непонятного состава, Кризанта уже ничего не соображала и, возвращаясь в свое «жилище», падала на кровать и проваливалась в черный сон без сновидений.
По истечении двух недель девушку стали беспокоить гораздо меньше. К тому же у нее появился шанс выходить на тренировочный полигон и, поскольку больше заняться было решительно нечем, она отправлялась туда (под конвоем, разумеется) и задерживалась до позднего вечера. Там хоть было что делать. Оружие по-прежнему покоилось на металлических стойках, полоса препятствий, оборудованная инженерными сооружениями вроде скалодрома, поваленного забора, длинных горизонтальных лестниц, установленных на большой высоте, и горизонтальными канатами тоже являлась полем для деятельности.
Надев перчатки и убрав волосы так, чтобы они не мешали, Кризанта выбирала (каждый раз разное) оружие и приступала к тому, что было для нее пока единственным развлечением. Она уворачивалась от выпускаемых из скрытых ловушек резиновых зарядов и от раскачивавшихся из стороны в сторону закрепленных на веревках, свешивающихся сверху, мешков с песками, балансировала на натянутых на расстоянии четырех метров от пола тросах и…
– Это все очень напоминает мне танец.
Раздавшийся позади голос отвлек Кризанту, и в результате она не успела уклониться от очередного мешка и слетела с каната. Впрочем, приземлилась она идеально, буквально на все четыре лапы, и, выпрямившись, обернулась к Романофф, которая стояла в привычной позе.
– А кто-то отрицал? – девушка перекрутила пальцами посох с длинными лезвиями на обоих концах древка и заложила его за спину, отводя таким образом плечи назад и почти принимая стойку «смирно».
Наташа усмехнулась, покачав головой.
– Бой – это не танец. Все куда более серьезно.
– По-твоему, я этого не знаю?
– Я без понятия, что у тебя в голове зарыто, учитывая тот факт, что твой возраст составляет не один век. Тут психология вряд ли сработает.
– Рада, что ты это признаешь.
– Нет смысла скрывать.
Черная Вдова и Рапунцель смотрели друг другу прямо в глаза, не отводя взглядов, и воцарившуюся ненадолго тишину, начатую первой собеседницей, нарушила вторая.
– А я ведь тебя заметила. Ты следила за мной, пока я проходила все эти процедуры, находилась за стеклом. Я все забывала узнать, но сейчас вспомнила: почему ты там была?
– Я хотела кое-что выяснить.
– И что же конкретно?
– Объяснения по одному интересующему меня вопросу.
– Какому?
– Тому, который я уже тебе задавала, – Наташа сделала несколько шагов вперед, оказываясь почти вплотную к Кризанте, и еле заметно поджала губы. – Почему. Ты. Не. Убила. Клинта?
Кризанта долго не отвечала, потом опустила копье параллельно полу и покачалась с пятки на носок.
– Я ведь не обязана тебе отвечать, да?
– Снова увильнешь?
– Нет… М-м… Возможно.
– И какие же условия?
– Условия? Очень простые. Ты хочешь ответа, а я хочу… – Кризанта сделала паузу и улыбнулась, – хочу добраться до плиты и холодильника. Потому что та стряпня, которой меня кормят уже четвертую неделю подряд, скоро встанет мне поперек горла. Так что – я не сомневаюсь, у вас тут должна быть кухня или хотя бы ее имитация, – если проводишь меня на эту самую кухню, я покажу тебе, как приготовить потрясающие котлеты и печеную картошку с сыром, и – уточняю: лишь возможно, – растолкую тебе что к чему. Ну или попытаюсь вкратце описать… эм… мотив моего поступка. Не слишком заумно прозвучало?
Последнее предложение было красивой и витиеватой вариацией вопроса «Ты не тупица?», и Романофф подавила смешок. «Блондиночка определенно знает, как пользоваться не только техникой борьбы, но и словарным запасом».
– Если это все, что тебе нужно, то пошли… кулинар.
– Повар, агент Романофф. Я предпочитаю повар.
– Просто Наташа. Оставь формальности для Фьюри.
– Как хочешь.
– Вот именно.
*
Оглядывая плоды своей работы, человек довольно улыбался. Не в первый раз он радовался тому, что согласился тогда на предложение «таинственных незнакомцев» и позволил им провести над ним неофициальный подпольный опыт. Ведь мало того, что он приобрел полезные способности представителя отряда членистоногих, так еще и получил до дрожи приятную особенность – влиять на других силой мысли.
И сейчас, медленно переставляя паучьи лапы, которые цокали о гладкий пол, человек прохаживался вдоль двенадцати людей. «Их всех удалось выкрасть так легко и незаметно, что эти умники из Щ.И.Т.а и не поняли, в чем дело. А мы вернем их обратно в строй еще быстрее, так что их никто не хватится», – человек коротко и хрипло рассмеялся и снова бросил взгляд на полностью контролируемых им марионеток.
Они стояли ровно и неподвижно, ожидая приказа, не будучи в силах сопротивляться воздействию, полностью лишавшим их силы воли. Их глаза излучали голубоватое свечение. Точно такое же, какое шло и от человека, поработившего их. На шеях уже почти зажили следы укусов – через сонную артерию можно было быстрее всего ввести яд в организм – и кожа покрылась пластинчатыми наслоениями наподобие панциря.
– Шоу начинается, господа. Поработайте, как следует.
*
– У кого ты научилась так ловко обращаться с кухонными принадлежностями?
Наташа Романофф, устроившись на высоком барном стуле, наблюдала за тем, как Кризанта сдерживала свое обещание относительно приготовления обеда/ужина. Сразу было видно, что она с термином «кулинария» была знакома превосходно и никаких неудобств не испытывала, передвигаясь между сковородой и деревянной доской, на которой нарезала овощи.
