сообщить о нарушении
Текущая страница: 47 (всего у книги 49 страниц)
- Там вас искали, чтобы подпись поставить!
Ольга даже не оглянулась. Она уверенным шагом направлялась к ординаторской, где ей предстоял явно непростой разговор. Хотя… Когда это разговоры с Натальей Андреевной были простыми? Ольга сердито фыркнула и тут же вскрикнула от неожиданности, когда её обхватили за талию сильные мужские руки.
- Куда спешим? – поинтересовался Евгений, не торопясь убирать руки с талии жены.
- Вправлять кое-кому мозги, - Ольга перевела дыхание и попыталась высвободиться, но главврач лишь хмыкнул, не выпуская её из кольца своих рук.
- Как обычно, - констатировал он. – Слушай, ты не думала в нейрохирурга переквалифицироваться? С твоим стремлением вправлять мозги тебе в этой специальности цены не было бы.
- Не смешно, - Ольга сделала ещё одну попытку вырваться. – Пусти! Мы же договорились!
- О чём? – бровь Кириллова слегка насмешливо поползла вверх.
- Никаких нежностей на работе.
- А это не нежность. Это вынужденная мера, иначе, боюсь, мне пришлось бы тебя догонять, а я к пробежке не очень готов. Так куда спешишь?
- Подальше от Тамары, - Ольга раздражённо вздохнула.
- Она до сих пор не может простить нам то, что мы расписались, не предупредив её? – расхохотался главврач, поправляя воротничок халата Ольги.
- Если бы. Она решила внести коррективы в мой психологический портрет, - Ольга хмыкнула и ловким движением вывернулась из рук главврача. Вовремя: мимо них проскочили две медсестры из кардиологии. Ольга, даже не глядя на них, почувствовала на себе их любопытные взгляды и едва сдержала тяжёлый вздох. Впрочем, она уже начала привыкать. У неё просто выбора не было. Жена главврача всегда будет под пристальным вниманием, особенно если она работает в одной больнице с ним.
Евгений сделал ей предложение три недели назад. Без лишнего пафоса, дома, при уютном мягком свете настенных бра, в уютных объятиях тёплого пушистого пледа. Почему-то в тот момент Ольга вспомнила, как Евгений отдал ей своё пальто тогда, в их едва ли не самую первую встречу на заснеженном балконе дома культуры. Уже в тот вечер между ними протянулась ниточка, хрупкая и тонкая, практически невидимая. Эта ниточка крепла с каждым днём, всё больше привязывая их друг к другу – настороженную, готовую в любой момент уколоть словом, Ольгу и спокойного, уверенного, властного Евгения. Эта же ниточка становилась с каждым днём всё короче, и в тот вечер, три недели назад, она исчезла, превратившись в тонкое колечко на безымянном пальце Ольги и её жаркое «Да!», слетевшее с губ и тут же пойманное другими губами, горячими и нежными. А ещё через неделю они расписались без лишнего шума. Однако новость вскоре просочилась в больницу, и Ольге пришлось смириться с обрушившимся на неё шквалом поздравлений. И не только поздравлений. Вскоре поползли слухи о том, что её замужество и отношения с главврачом и стали причиной её назначения на должность заведующей хирургии. Впрочем, Ольга вскоре с удивлением поняла, что ей всё равно, что про неё говорят. Главное, что она и люди из ближайшего круга знали правду. А правда заключалась в том, что Максим Красовский уже не вернётся в центральную больницу.
Ольга, как сейчас, помнила тот день месяц назад, когда вся больница в один миг превратилась в разбуженный улей. Ярослав вызванивал Дмитрия, но, видимо, в Италии с мобильной связью было плоховато. А может, Саксоновы просто решили отключить телефоны на время отпуска. Так или иначе, но справляться пришлось самим. Перевозить Максима в столичную нейрохирургию было опасно, да и время шло на секунды. Те часы, когда они боролись за жизнь Красовского, Ольга запомнит навсегда. Она не была нейрохирургом, но и её помощь понадобилась. Через два часа её сменила Наташа, превратившаяся в разъярённую бестию, когда ей попытались робко отказать, мотивируя тем, что она не в числе хирургов центральной больницы. Но разве это могло остановить Наталью Олди, рвущуюся спасать друга? А потом им оставалось только ждать…
В ту ночь домой не пошёл никто. Ольга слышала, как Ярослав наконец дозвонился до Саксонова и шёпотом пересказывал ему случившееся. Рита сидела на диване, прижавшись к плечу Началова. Рустам стоял у окна, сложив руки за спиной, и Ольга смутно видела отражение его хмурого лица в оконном стекле. Швальц мрачно постукивал ручкой по столу, и этот звук казался оглушительным в тишине. Когда дверь ординаторской тихо скрипнула, Ольга вздрогнула. Повернув голову, она увидела Евгения и Кирилла Красовского. Главврач одними глазами спросил: «Всё в порядке?». Ольга едва заметно пожала плечами.
Она не знала Красовского-старшего, и лишь отчасти знала историю его участия в жизни хирургии, но по сочувствующим и в то же время настороженным взглядам, которые бросали на Кирилла коллеги, поняла: история была явно непростой. Наверное, у них были на то основания, но сейчас Ольга видела перед собой пожилого уставшего мужчину с мешками под глазами. И в то же время её поразил взгляд этих глаз. Открытый, смелый и полный боли и тревоги за сына. В тот же вечер Ольга впервые увидела маму Максима. Она прижималась к плечу Кирилла, словно ища у него защиты и утешения. Никто не трогал их, лишь Швальц, погремев чайником и чашками, принёс им кофе.
Максим очнулся через три дня. Точнее, на пару секунд приоткрыл глаза, но и это стало настоящим праздником для его коллег и родителей. А ещё через неделю примчался Саксонов, до которого наконец дозвонился Ярослав. Вместе с ним вернулась Ирина, и когда она появилась в больнице, первой, кто выбежал ей навстречу, была Наташа. О последующих минутах ещё долго говорила вся хирургия, да и вся больница: строгая Ирина Саксонова и «железная леди» Наталья Андреевна плакали в объятиях друг друга.
Ольга слегка дёрнула плечом, отгоняя воспоминания, от которых у неё самой в носу защипало. Тем более, ей предстоял серьёзный разговор с Натальей.
- Извини, но мне нужно… - Ольга неопределённо махнула рукой в сторону ординаторской. – Небольшой рабочий момент нужно решить.
- Решай. Вечером Вовка хотел в пиццерию сходить. Ты с нами? – Евгений подмигнул ей. Ольга, не выдержав, улыбнулась. Она не очень любила пиццу, но ради вечера с мужем и сыном можно было потерпеть. Тем более, в том месте, куда они обычно ходили, готовили очень даже неплохие равиоли.
- С вами… Если выживу, - вздохнула она.
И её опасения были не напрасны. Уже возле ординаторской её перехватила пациентка с просьбой подписать выписку. Ольга внимательно просмотрела документ и поставила размашистую подпись, после чего, пряча ручку в карман халата, на миг задержалась перед дверью ординаторской. И тут же, рассердившись на саму себя и собственную слабость, решительно распахнула дверь.
Наташу словно ветром сдуло от стола Ярослава, а сам анестезиолог, поспешно наклонившись, поднял несколько упавших со стола листов бумаги. Ольга медленно выдохнула.
- Сделаю вид, что ничего не заметила, - негромко сказала она. – Наталья Андреевна, мне нужно с вами поговорить. Наедине. Наедине! – прикрикнула она на попытавшегося было возмутиться Ярослава. Он перевёл взгляд на Наташу. Та, помедлив, кивнула, пытаясь незаметно поправить халат. Ярослав нарочито медленно поднялся, поправил стопку бумаг на столе, потянулся и наконец вышел, не забыв метнуть в сторону Ольги предупреждающий взгляд. Когда за ним закрылась дверь, Ольга повернулась к Наталье.
- Я так понимаю, вы ему не сказали? – сложив руки на груди, она смотрела на Наташу, которая под её взглядом упрямо вскинула голову и привычно сунула руки в карманы халата.
- Не сказала о чём? – с вызовом спросила Наташа.
- Вы сами знаете, - спокойно ответила Ольга. – Просто, боюсь, если я это озвучу, кто-то опять невовремя войдёт, услышит, и снова я буду виновата.
- Я не понимаю, на что вы намекаете, - взгляд Наташи дрогнул.
- А я не понимаю, почему вы тянете, - пожала плечами Ольга. – Хотите, чтобы он узнал об этом от Тараса Юрьевича? Или ещё от кого-нибудь. А кроме того… Сами понимаете, мне нужно знать сроки, чтобы я успела найти человека на ваше место. Честно говоря, я уже почти привыкла, что вы у нас надолго не задерживаетесь.
- А я уже начинаю привыкать к вашему хамству, - резко ответила Наташа.
- Это хорошо, - покладисто кивнула Ольга. – Может, когда-нибудь и сработаемся. Не зря же я… - она осеклась, но цепкий взгляд Наташи уже прожигал её насквозь.
- Что «не зря»? – тихо спросила она, и Ольга заметила, как руки Натальи в карманах халата сжались в кулаки.
- Ничего, - Ольга отмахнулась. – Я просто огово…
- Это вы, - в глазах Наташи мелькнула догадка. – Вы переписывались с Вильямсом!!!
Ольга вздохнула. Ну вот, сейчас её прямо здесь и закопают. В пол. На секунду она пожалела, что сняла все украшения. Можно было бы кольцами отбиваться… Но, кажется, Наташа не собиралась её закапывать. Пока.
- Зачем?! – выдохнула она. – Зачем вы писали Вильямсу?!
- Начнём с того, что не только я, - Ольга присела на край стола. – Же… Евгений Николаевич в этом тоже замешан. Зачем? Я знала, что вы вернётесь. Знала, что Ирина собирается вам помогать. Не спрашивайте, откуда, - махнула она рукой, заметив движение Наташи. – У меня свои источники. Да и мозги тоже есть. Я помню ваш прошлый приезд. И я поняла, что вы боитесь Вильямса. боитесь, что если он узнает о том, сколько человек вас здесь ждёт, то дорога домой для вас будет закрыта навсегда. И я решила создать вам алиби. Найти контакты Вильямса не составило труда, в гугле меня пока ещё не забанили.
- Зачем вы это сделали? – неверяще спросила Наташа, и её голубые глаза стали почти прозрачными.
Ольга молча смотрела в окно. В тишине отстукивали минуты настенные часы. Наконец Ольга негромко сказала:
- Считайте это жалостью. Не к вам, - слегка повысила голос она, когда Наташа хотела перебить её. – К себе. Мы с вами похожи. Нам обеим пришлось пройти через многое, прежде чем мы стали теми, кем мы являемся сейчас. Я не смогла вытащить себя из того дерьма, в котором оказалась в какой-то момент. Но я могла вытащить вас. Хотя бы попытаться. А ещё… Считайте это попыткой извиниться за то, что порой вела себя, как последняя сволочь.
В ординаторской повисла тишина. Наташа молча смотрела на Ольгу, словно видя её впервые. Ей вспомнилась их первая встреча в этой ординаторской. Не самая приятная встреча. Сейчас же перед ней стоял совершенно другой человек – как внешне, так и внутренне. И кажется, своим спасением из американских лап Наташа была обязана и этому человеку тоже. Ольге удалось усыпить бдительность Вильямса… Он был уверен, что Наташе не к кому возвращаться, что её не ждут и не хотят ждать.
- С-спасибо, - Наташа слегка заикнулась. Она не думала, что когда-нибудь ей придётся благодарить Косс за помощь. Ольга просто кивнула в ответ.
- Я бы очень хотела с вами поработать. На операции Максима Кирилловича у нас сложилась неплохая команда, - её губы тронула кривоватая улыбка. – Жаль, не получится.
- Не получится, - согласилась Наташа, улыбнувшись уголком рта. Ольга направилась было к двери, но остановилась и строго взглянула на Наташу.
- Не забудьте – я жду информацию по срокам, - напомнила она и вышла. Через минуту в ординаторской оказался Ярослав. Его взгляд моментально оценил обстановку, и анестезиолог расслабленно вздохнул.
- Кажется, кровопролития не произошло, - пошутил он. Наташа ткнула его кулаком в бок:
- И не произойдёт. Идём домой?
- Идём.
На улице Наташа с наслаждением вдохнула свежий воздух. После недавнего дождя всё дышало весной. И хотя местами слежавшийся снег ещё белел на улицах, на клумбах уже появились первые подснежники.
Ярослав открыл перед Наташей дверь автомобиля:
- Прошу.
- Заедем ко мне на квартиру, я хочу забрать кое-что из вещей, - попросила Наташа, когда Ярослав сел за руль.
- Ты ещё не всё забрала? – засмеялся Ярик, выезжая со двора центральной больницы.
- Не всё. Осталось кое-что из одежды, и пальто весеннее тоже…
Наташа не отрывала взгляда от окна. Ей до сих пор не верилось, что она дома, что вокруг знакомые улицы и здания, мимо которых она столько раз ходила или проезжала. Этот город изменил её и привязал к себе. Наташа вспомнила свои первые дни здесь. Тогда она решила, что надолго не задержится в этой «дыре», как она окрестила центральную больницу. А потом не смогла уйти. Из-за одного человека…
Наташа украдкой взглянула на Ярослава, который сосредоточенно следил за дорогой. В тот день, когда она вернулась, они почти не успели поговорить – их вызвали в операционную к Максиму. Лишь под утро, уставшие и почти без сил, они с Ярославом приехали в её квартиру. И лишь оказавшись у себя дома, Наташа позволила себе упасть в объятия Ярослава. Им не нужно было ничего говорить друг другу – всё сказали эти отчаянные жаркие объятия. Наташа прижималась к груди Ярика, гладя его плечи и наслаждаясь этими мгновениями, которые были нужны ей, как воздух.
- Девочкам нужно сказать…
- Не нужно. Мы поедем домой и устроим им сюрприз…
- Полинка писала тебе письма… У неё в столе целая папка собралась.
- Я обязательно прочитаю их все… Вместе и ней, с Ирой, с тобой…
- Как же я скучал по тебе…
- Как же я скучала, Яр…
Они забыли про сон. Про усталость. В те предрассветные мгновения были только они вдвоём. А потом недолгая поездка – и вот Наташа уже села на кровать Иры, коснувшись рукой плеча девочки. На соседней кровати, разметавшись во сне, спала Полина. Наташа растерянно оглянулась на Ярослава, стоящего на пороге детской. «Буди», - улыбнулись его глаза. Наташа глубоко вдохнула и ласково затормошила Иру, целуя её сонное лицо. Секунда… Вторая… Сонное бурчание… И отчаянный крик: «Мама!!!»
Наташа улыбнулась, вспоминая то утро в мельчайших подробностях. Девочки плакали и обнимали её так крепко, словно она могла исчезнуть. Полина то и дело спрашивала сквозь слёзы: «Это правда ты? Ты вернулась? Ты больше не уедешь?» И в ту же секунду Наташа поклялась себе, что никогда больше не уедет. Её дом, её место, её жизнь была здесь.
- Приехали, - Ярослав остановил машину возле подъезда. Наташа первой поднялась по лестнице на свой этаж. Квартира встретила её тишиной. Наташа медленно прошлась по комнатам и вернулась в коридор, где её ждал Ярослав.
- Ты помнишь, как после пожаро-потопа приехал ко мне? Я сидела тут, в луже, в грязи… - Наташа коснулась обоев кончиками пальцев. Теперь уже ничто не напоминало о том вечере, когда её квартиру залили. Но именно в тот вечер и ту ночь в её жизни появился Ярослав. Тогда она впервые поняла, что в этом мире есть человек, которому она небезразлична. Который заботится о ней…
- Помню. И наш вечер у камина тоже помню. И как мчался на вокзал догонять поезд… Я всё помню… - Ярослав привлёк её к себе и поцеловал.
- Яр, я должна тебе кое-что сказать… - прошептала Наташа.
- Говори. – он не выпускал её из объятий, глядя ей в глаза. И Наташа не могла оторваться от этих серых, словно штормовое море, глаз, таких родных, любимых и любящих.
- Я… - она запнулась. В её голове было столько слов, которые она хотела бы сказать Ярославу! Но все они не могли выразить её чувств к этому мужчине, ставшему для неё всем. – Я уже говорила тебе про Уинна, о том, что мы должны были пожениться…
Ярослав кивнул. Наташа рассказала ему о поступке Уинна, и они даже созвонились с ним по скайпу. Уинн рассказал им, что Вильямс рвал и метал, узнав о побеге Наташи, и в конце концов уволил и самого Уинна, и Рози, которая передала Наташе оригиналы документов. Впрочем, можно сказать, что они легко отделались. Ярославу понравился этот американец, который рисковал всем ради Наташи. Если когда-нибудь они попадут в Штаты, только уже всей семьей, нужно будет обязательно с ним встретиться.
- В Массачусетсе по закону нужно пройти медицинское обследование перед браком, - тихо сказала Наташа. – И это обследование кое-что обнаружило…
- Что? – Ярослав вздрогнул и крепче прижал её к себе. – Что-то серьёзное?
Ему вспомнился страх Наташи заболеть раком. Неужели её страх стал реальностью?..
- Серьёзное… - Наташа кивнула, теребя ниточку на его свитере. – Очень серьёзное, Яр…
- Наташа!!! – взмолился он, чувствуя, как сердце защемило от тревоги.
- Я не смогла бы стать женой Уинна, - выдохнула Наташа.
- Почему? – его сердце пропустило пару ударов. Он уже знал ответ, но боялся поверить.
- Я беременна, Яр… Та ночь перед моим отъездом… Помнишь?
На какое-то время он забыл, как дышать, и лишь молча, отчаянно всматривался в такие родные глаза цвета самого чистого льда, боясь, что он ослышался, что Наташа не говорила этого, что он лишь выдаёт желаемое за действительное…
- У нас будет ребёнок, - еле слышно шепнула Наташа, дотянувшись губами до его щеки, и её дыхание обожгло его кожу. – Наш малыш… Которого мы так ждали…
