Текст книги "Игра с огнём (СИ)"

Автор книги: ValeriaPolonchuk

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 49 страниц)

Рита заметила, что ни её имя, ни имя Рустама не прозвучало. Значит, они уже не «коллектив»… Сердце тоскливо сжалось. А ведь раньше они были одним целым, не просто коллегами, а друзьями, и даже в чём-то родными и близкими друг другу людьми… Им столько всего пришлось пройти и пережить вместе! А сейчас… Сейчас был коллектив, но её в нём уже не было. Как не было и Рустама. - Ты настолько уверен, что она вернётся? – резко спросила Рита, даже не зная толком, к кому обращаясь: к Максиму или к Ярославу. Она отвернулась к окну, сжав пальцы в кулаки в карманах халата. Но ответить ей не успели. В ординаторскую ворвалась злющая, как чёрт, Ольга, буквально на буксире таща за собой растерянного Агаларова. Подлетев к столу, она схватила светло-зелёную карточку и ткнула Рустаму под нос. - Вот Василенко!!! – буквально завизжала она. – А у вас Васьковский!!! Вы чуть пациента на операционный стол второй раз не уложили!!! Или у него за сутки успел ещё один аппендикс появиться?! - Ольга Пад…вловна, - Максим оторопел. Он впервые видел Косс в таком состоянии. – Вы чего? - Просто наш Рустам Давитович решил, что если уж ему осталось работать здесь две недели, то работать можно абы как, - сложив руки на груди, язвительно сообщила Косс. Рустам молча прошёл мимо неё и швырнул на стол карточку, после чего с размаху сел на диван и уставился в одну точку. Рита рванулась было к нему, но резко остановилась, наткнувшись на слепую стену его тяжёлого взгляда. - Рустам… - Максим встревоженно присел напротив коллеги. – Ты чего? - Всё в порядке, - глухо ответил Агаларов. – Я просто ошибся. - Ничего себе ошибся!!! – снова взвилась Ольга. Максим шикнул на неё, и Ольга, фыркая, отвернулась, машинально листая карточку, которая всё ещё была в её руках. А Максим снова повернулся к Рустаму. - Рустам, - тихо сказал он. – Две недели. Соберись. «Две недели»… Рита вздрогнула. Две недели – и Рустам уедет. Навсегда. Всего две недели… Рита почувствовала, как сердце сдавила ледяная рука тоски и страха. Она рванулась было к двери, но внезапно резко остановилась, не веря своим глазам. - Наташа… - выдохнула она. Взгляды всех присутствующих моментально повернулись к двери. С глухим стуком выпал из рук Ярослава и разбился стеклянный глобус. Скрипнула дверь, на которой с другой стороны повисла Тамара, шмыгая носом и в то же время боясь пропустить хотя бы миллисекунду происходящего. А Наташа растерянно остановилась, прижав к себе сумку. Она думала, что уже забыла, как выглядит ординаторская, но сейчас её взгляд выхватывал привычные детали: те же чашки на столах, та же куча карточек и выписок на столе, тот же Агаларов на диване и Максим возле него, та же Рита с прижатой ко рту рукой… Всё осталось тем же, словно она никуда не уезжала. В автобусе Наташа никак не могла решить, что ей делать. Ехать домой, в свою квартиру? В школу к девочкам? Ехать к Ярику? Ехать в больницу? Но судьба решила всё за неё. - Извините, придётся объезжать, - водитель оглянулся. – Там авария впереди. Поедем через Опытную и центральную больницу. Центральная больница… Наташа вздрогнула и крепче сжала выключенный мобильный. Она так и не решилась его включить. А может, и не решится… Купит новую сим-карту и тогда включит… Выйдя из автобуса, Наташа остановилась в нерешительности. Дождь сменился снегопадом, и крупные белые хлопья плавно кружились в воздухе. Вот знакомые ворота и такое до боли родное голубое здание больницы… и машина Ярослава, уже покрытая тонким слоем свежего снега. Значит, он на работе. Несколько шагов – и она увидит его… Но эти несколько шагов дались Наташе с невероятным трудом. Сейчас, когда её отделяли от Ярослава всего несколько этажей и пять метров коридора, она почувствовала, как в её груди поднимается паника. А ведь ей почти удалось убедить себя, что она всё сделала правильно, что её ждут, что она вернулась домой… Наташа нерешительно потянула на себя дверь и зашла внутрь. Сколько раз она бегала по этим ступенькам, открывала эту дверь… И на этих ступеньках Ярослав обнимал её в такой же холодный промозглый день, и ей было так тепло в его объятиях! А сейчас по спине Наташи пробежал леденящий холодок страха. Первой, кого Наташа увидела, была Тамара, деловито что-то объясняющая по телефону кому-то явно очень настойчивому, судя по повышенному тону медсестры. Наташа слегка улыбнулась. Ничего не поменялось… Из буфета всё так же пахнет свежими булочками, Мила всё так же пасётся возле буфета, изображая видимость бурной деятельности. Не выдержав, Наташа фыркнула. Мила тут же подняла голову, готовясь дать отпор, и внезапно её глаза округлились. - Н-н-наталья Андреевна… - пролепетала она, едва не выронив надкушенный пирожок. – Это вы?! - Это я, - тихо ответила Наташа. Словно в замедленной съёмке, она видела, как к ней бежит Тамара, как на неё набросилась с объятиями Мила и сразу же отступила, впрочем, успев оставить на её одежде жирный отпечаток пирожка с мясом. Потом были знакомые коридоры, кто-то здоровался с ней, кто-то даже успел пожать ей руку, но Наташа впоследствии так и не вспомнила, кто это был. Её мысли были заняты лишь одним: как встретит её Ярик? И встретит ли? Может, он сейчас на операции? Или на планёрке… Наташа медленно потянула на себя дверь ординаторской, услышав за спиной сдавленный вздох Тамары, и шагнула вперёд. - Наташа… - голос Риты на секунду привёл её в чувство. Наташа оглядела ординаторскую. Все в сборе… Почти все. И тут же она почувствовала на себе взгляд, от которого по коже побежали мурашки. Медленно повернувшись, Наташа увидела Ярослава. Невольно она сделала шаг к нему и замерла. Они молча смотрели друг на друга, не замечая никого. - У меня теперь нет ничего, - тихо сказала Наташа, не сводя взгляда с таких родных серых глаз. – Ни должности, ни денег, ни вещей, кроме тех, что в этой сумке. И дорога в Штаты для меня теперь закрыта. И я… Она не договорила, понимая, что не может продолжать, иначе просто разрыдается прямо здесь, на глазах у всех. Вместо ответа Ярослав шагнул к ней и протянул какой-то конверт. Наташа непонимающе взглянула на него. - Открой, - тихо сказал Ярослав. Она открыла. Её взгляд моментально выхватил два слова: «Киев – Бостон». Наташа вскинула неверящий взгляд на Ярослава. - Что… Ты… Ты хотел… - она не могла закончить ни одну фразу, и конверт в её руках задрожал. - Я. Я хотел, - так же тихо сказал Ярослав. – И потратил на него и на визу все деньги, свои и Ирины. Так что у меня теперь тоже нет ничего, кроме этого билета и обратного. Наташа молча смотрела на него, чувствуя, как глаза застилает пелена слёз. Все страхи, все мысли растворились в этих слезах и в его напряжённом взгляде, в котором читался сумасшедший круговорот смятения, растерянности, недоверия, надежды и… любви. Наташа сделала ещё один шаг вперёд, и в тот же момент Ярик тоже шагнул ей навстречу. Наташа почувствовала, как его руки легли на её плечи, коснулись волос, пробежались кончиками пальцев по лицу. - Это правда ты? – прошептал Ярослав, не сводя глаз с её лица. - Это правда я… - выдохнула Наташа и, не выдержав, порывисто прильнула к нему и замерла, почувствовав, как его руки крепко прижали её к груди. Неизвестно, сколько они так простояли – минуту, час, вечность… Наташа закрыла глаза, чувствуя, как пальцы Ярослава мягко перебирают её волосы, а губы касаются её кожи почти невесомо, но так нежно… - Прости… - выдохнула она и услышала тихое: - Простил… Коллеги молча смотрели на них, не решаясь вмешаться, хотя Максим пару раз порывался что-то сказать. Он встал, одёрнув халат и нервно сжимая и разжимая пальцы. Голова от резкого движения отозвалась болью. Максим поморщился и отошёл к окну, пытаясь нащупать в кармане блистер с таблетками. Его взгляд упал вниз, на больничный двор, и внезапно Красовский застыл. Его рука судорожно сжала блистер, не замечая, что он врезался в кожу. - Максим? – Рустам заметил, что с Красовским что-то не так. – Всё в порядке? Но Максим не услышал его. Он рванул ворот рубашки, пытаясь вдохнуть и не сводя глаз с того, кто только что вышел из чёрной машины, так хорошо знакомой каждому, кто работал в центральной больнице. Рустам поднялся и быстрым шагом подошёл к нему. - Максим, что… - быстрый взгляд в окно, и Рустам выдохнул: - Не может быть! Внезапно Красовский сорвался с места и, оттолкнув Тамару, промчался по коридору, выбив из рук проходящей мимо санитарки ведро с водой. Ударил по кнопке лифта и, не дожидаясь его, понёсся вниз по лестнице. Кто-то что-то крикнул ему вслед, но Максим ничего не слышал из-за нарастающего шума в ушах. Выход, где этот чёртов выход?! Рванув дверь, Максим вылетел на улицу и резко остановился на самом краю ступенек, едва не полетев вниз, поскользнувшись на мокрой плитке. Его взгляд был прикован к одному единственному человеку, который стоял спиной к нему, о чём-то разговаривая с главврачом и Началовым. Чувствуя, как слабеют ноги, Максим шагнул вниз по ступенькам. Владимир Петрович первым заметил его и что-то поспешно сказал главврачу. Тот оглянулся, и вместе с ним оглянулся и человек в чёрном пальто с рукой на перевязи. - Надо было его предупредить, подготовить… - растерянно пробормотал Евгений, машинально хлопая себя по карманам пальто в поисках сигарет, забыв, что решил бросить курить. Но его уже никто не слушал. Кирилл Евгеньевич медленно шагнул навстречу сыну. Максим остановился, вглядываясь в его постаревшее уставшее лицо, на котором добавилось морщин, в белый бинт, ярко выделявшийся на фоне черного пальто… - Папа… - одними губами произнёс он, и тут же из его груди вырвался отчаянный крик: - Папа!!! Он бросился навстречу отцу, забыв, что он завотделением, что он взрослый мужчина, которому не положено рыдать, как пацану. А Кирилл Евгеньевич судорожно обнимал сына здоровой рукой, и по его щеке впервые за много лет поползла слеза. Он думал, что уже забыл, как это – чувствовать, страдать, плакать… Его должности, его окружение сделали его бесчувственным чиновником, который забыл о семье, о сыне… Но за эти годы всё изменилось. Когда-то Кирилл думал, что его сын – лишь марионетка в его руках, удобная кукла, которой легко можно манипулировать в своих целях. Но Максим вырвался из рук своего кукловода, и с каждым годом Кирилл понимал всё больше – сын неподвластен ему, а кроме того, он всё больше подчинял себе самого Кирилла. И в какой-то миг стена, которую Красовский-старший воздвиг между собой и сыном, разрушилась. Разрушилась для того, чтобы на её обломках выросли новые чувства, полузабытые, непривычные… И прежде всего – чувство гордости за сына, за его силу, прежде всего внутреннюю. И Кириллу было тяжело принять то решение, которое могло сломать Максима и в то же время освободить его от тех пут, в которые попал сам Кирилл. - Максимка… Сынок… Прости, сын… Так надо было… Прости… - шептал он севшим голосом, обнимая сына. Главврач и Началов стояли молча, не решаясь нарушить этот миг. - Я сказал ему, что нужно пару дней подождать… И всё прояснится, - негромко сказал Евгений. Владимир Петрович слегка усмехнулся. - Пару дней… - вздохнул он. – Я Кирилла всю неделю еле сдерживал… Пусть будет так… А Красовский-старший всё так же молча и крепко обнимал сына. Внезапно он почувствовал что-то неладное. Тело Максима странно обмякло, и Кирилл не смог его удержать одной рукой. Вместе с сыном он опустился в снег, пушистый белый снег, укрывший двор центральной больницы. Евгений и Владимир Петрович моментально оказались рядом, но Кирилл не замечал их, пытаясь дозваться до сына: - Максим! Максим!!! Его голос сорвался. Кирилл с ужасом увидел тонкую алую струйку, стекающую из носа Максима по его щеке и крупными каплями разбивавшуюся о белый халат, расползаясь по ткани яркими страшными пятнами. Несколько капель упало на снег, окрасив его в зловещий красный цвет. - Вовка, сделай что-нибудь!!! – буквально простонал Кирилл, прижимая к себе сына. Владимир беспомощно посмотрел на Кириллова, кричащего санитарам, чтобы принесли носилки. Быстрый обмен взглядами сказал то, чего никто не осмелился произнести вслух: тот, кто мог помочь Максиму, сейчас находился за тысячи километров отсюда, в Риме… А счёт шёл на минуты. - Поднимай всех, кого можешь. Звони в шестую, в районку! – одними губами произнёс Началов, бросив Кириллову свой смартфон и помогая Красовскому поддерживать голову сына. Главврач быстро кивнул, набирая номера одновременно на двух мобильных. Владимир Петрович перехватил взгляд Кирилла. - Мы вытянем его, обещаю! – твёрдо сказал он, но в самом конце его голос предательски дрогнул, и Кирилл услышал это. На его лице отразилась боль, и Началов впервые заметил, как постарел его друг, коллега и бывший соперник. - Вовка, спаси его… - побелевшими губами выговорил Красовский. – Прошу… Владимир ничего не ответил. Не смог. Именно поэтому главврач настаивал на том, что Максима нужно подготовить к этой новости, к этому потрясению… Именно поэтому всю последнюю неделю Началов едва мог уговорить Кирилла потерпеть и не выдать себя. Они боялись, что потрясение может вызвать у Максима очередной приступ, но всё оказалось намного хуже. Вокруг уже суетились санитары и Василий со своей бригадой, которая как раз вернулась с вызова. Кирилл, тяжело опираясь на руку Началова, невидящим взглядом смотрел, как сына кладут на носилки. Вскоре двор опустел, и лишь красные пятна на снегу выделялись ярким пятном, слишком ярким в этой нетронутой белизне свежевыпавшего снега, но вскоре и они исчезли под белой пеленой усилившегося снегопада. Тревожно взвыла сирена скорой помощи, разрушив хрупкую снежную тишину. Снег, кружась в своём вечном вальсе, пытливо заглядывал в окна и везде видел одно – встревоженные хмурые лица людей в белых халатах, которым не было дела до его красоты. И снег снова сменился дождём, серым и хмурым, а ещё слишком похожим на слёзы… ========== Глава 40 ========== - Извините! Вы могли бы подсказать… - запыхавшаяся женщина дёрнула за рукав Милу, которая несла стопку карточек. Медсестра, вздрогнув от неожиданности, разжала руки, и карточки живописным веером разлетелись по полу. - Ой… - женщина резко затормозила, едва не приземлившись на те же многострадальные карточки. - Вот именно – «ой», - Мила смерила её тяжёлым взглядом. – Так что вам подсказать? - Мне нужно подписать вот это, - женщина ткнула ей под нос выписку, - у заведующего хирургией. Где мне его найти? - Не его, а её, - Мила вздохнула и присела, чтобы собрать карточки. – Ольга Павловна Кириллова-Косс сейчас в ординаторской, а кабинет её чуть дальше по коридору. - Спасибо! – женщина моментально испарилась, оставив Милу на полу посреди коридора в окружении карточек. - Всегда пожалуйста, - пробурчала медсестра. Подобрав все карточки, она, крепко прижав их к себе и предусмотрительно оглядываясь по сторонам, наконец добралась до регистратуры. - Где тебя носит?! – набросилась на неё Тамара. – Я тебя когда просила карточки принести?! - Я не виновата, что Агала... То есть, Главатских их заполняла весь день, - огрызнулась Мила. - Тихо! – зашипела Тамара и взглядом показала куда-то за спину Милы. Та осторожно оглянулась и увидела Риту, которая, не глядя ни на кого, спешно шла к выходу, подняв воротник пальто и вжав голову в плечи, словно прячась. - Кто бы мог подумать… - покачала головой Тамара, проводив Риту сочувствующим взглядом. - Да уж, - хмуро поддакнула Мила, листая каталог, забытый кем-то из медперсонала. – Кто бы мог подумать, что наша хирургия развалится! - Типун тебе на язык! – Тамара потянулась, чтобы постучать костяшками пальцев об лоб Милы, но та поспешно уклонилась, и медсестре пришлось постучать по стойке регистратуры. – Не развалилась, а реорганизуется! - Ну да, - насмешливо протянула Мила. – Красовский в больнице и неизвестно, когда выйдет и выйдет ли, Агаларов уехал, Швальц тоже уезжает, Ирина Васильевна в декрет… Вот и остается у нас золотое трио – Маргарита, Ольга и Наталья Андреевна. И то – если горло не перегрызут друг другу. - Да ну тебя, - Тамара сердито зашуршала бумагами. – И вообще: Ольга Павловна и Наталья Андреевна очень изменились. И никому они горло перегрызать не будут. - Благодарю за комплимент. Первой мыслью Тамары было нырнуть под стол и забаррикадироваться стулом, но она невероятным усилием воли сдержала этот порыв и медленно повернулась. - А я вот, Ольга Павловна, как раз говорила, что вы очень хороший человек и руководитель, - выпалила она, кристально-честным взглядом уставившись в непроницаемый взгляд Ольги. Та сложила руки на груди и слегка поджала губы. - Даже не сомневаюсь, что именно это вы имели в виду, - процедила она, - но выражения в следующий раз выбирайте другие. Тамара поспешно закивала, и кудряшки её светлых волос согласно запрыгали. Ольга смерила её подозрительным взглядом и прошла мимо. Тамара едва успела крикнуть ей в спину: