Текст книги "Игра с огнём (СИ)"

Автор книги: ValeriaPolonchuk

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 49 страниц)

- Да хотя бы в декрет. – Глеб щелчком отправил скомканный лист бумаги в мусорную корзину. - Боюсь, что уйти она может, но по другой причине. – так же тихо сказала Марина. - Что? – Орновицкий удивлённо оглянулся. – Вы о чём? Марина молчала, нервно раскручивая ручку. Наконец она резким движением сняла очки и беспомощно взглянула на коллег. От этого взгляда Наталья Юрьевна снова потянулась за платочком и заодно за корвалолом. - Я сама ничего не понимаю, - призналась Марина. – У Анны… - Она запнулась. - Что у Анны? – насторожился Глеб. - У Анны прогрессирующая полинейропатия. – Выдохнула Марина и услышала изумлённый вздох Максимовой. – Во всяком случае, так сказано в её карточке. Но… - Она снова замолчала. - Но..? – Орновицкий начал терять терпение. - Скажите, неужели, глядя на Анну, вы можете предположить у неё этот диагноз? Неужели она сама бы не заметила?! – Марина с отчаянием взглянула на коллег. - Нету у неё никакой полинейропатии. – Тут же ответила Максимова, и у Марины словно гора с плеч свалилась, когда она услышала железную уверенность в голосе коллеги. – Это было бы слишком заметно в её состоянии. И вы правы: она бы первая всех на уши подняла. Даже элементарно для того, чтобы спихнуть это на нас или на Ирину. Хотя… - Наталья Юрьевна смутилась. – Наверное, нет. Это раньше она бы так поступила, а сейчас… Да и с Ириной они вроде бы подружились в последнее время. - Более чем. – Поддержал её Орновицкий, но его лоб прорезала мрачная морщина. – Я согласен с Натальей Юрьевной. Полинейропатии у Анны нет. У неё есть ослиное упрямство и стервозность. И завышенное самомнение. Но полинейропатии у неё нет. Карточка где? – без всякого перехода спросил он. Марина полезла в сумку и достала ксерокопию, которую уже несколько дней носила с собой. Забрав её, Орновицкий погрузился в изучение диагнозов и анализов. Наконец он передал копию ёрзающей от нетерпения Максимовой и задумчиво потёр переносицу. - Бред какой-то… - Словно сам себе сказал он. – Вроде бы умные слова, всё как надо… Но если это так, то наша Аннушка уже должна быть прикована к кровати и кидаться во всех нас тапками. Знаете… У меня такое чувство, что тот, кто это писал, в глаза нашу Аннушку не видел. Кстати, а кто это писал? – внезапно заинтересовался он и сунулся к Максимовой, которая, сдвинув очки на кончик носа, изучала бумаги. - Не наш. – Уверенно заявила она. – Я почерка всех наших врачей знаю. А этого не знаю. - Уверены, что это не Лубь? – уточнил Орновицкий. - Уверена. - А может, это новенький наш, как его там… Алексей? – Глеб взглянул на Марину и заметил, как она побледнела. Глеб присвистнул. - Рассказывайте, что там ещё, - скомандовал он. Кажется, вечер перестал быть томным… - Он предлагал мне информацию в обмен на информацию. – Еле слышно призналась Марина. – Я должна была рассказать ему про Анну и Олега… - А он? – Максимова сняла очки и взволнованно посмотрела на Орновицкого, который мрачно смотрел на Марину. - Он сказал, что Анна имеет отношение к смерти моего мужа. – Голос Марины дрогнул. Орновицкий присвистнул. - Врёт. – Без тени сомнения заявил он. Марина подняла на него измученный взгляд. - Откуда вы знаете? – дрогнувшим голосом спросила она. – Вы настолько в ней уверены? - Я – да. – Глеб со вздохом слез со стола и присел рядом с ней. – А вот вы, похоже, нет. – Он посмотрел ей прямо в глаза, и Марина не выдержала этого взгляда. - Я уже ни в чём не уверена. – Она закрыла лицо руками. Марина чувствовала, что окончательно запуталась. Кому она хотела помочь: Анне или Олегу, в которого была безнадёжно влюблена? Зачем она вообще влезла в это всё?! Зачем вернулась в эту больницу?! - А я уверен, что Анна не имеет никакого отношения к смерти вашего мужа. – Тихо сказал Глеб, нерешительно коснувшись её руки. – Она, конечно, дрянь редкостная, но не настолько. Посидев рядом с Мариной пару минут и убедившись, что она успокоилась, Орновицкий поднялся и прошёлся из угла в угол, засунув руки в карманы модного пальто. Как-то всё это было странно… И этот диагноз… Ошибка? И тут же Орновицкий мысленно посмеялся сам над собой. Слишком правильная ошибка. От такой ошибки работы лишаются… И тут же Глеб резко остановился посреди ординаторской. - Лубь. – Тихо, но твёрдо сказал он. - Что Лубь? – спросила Наталья Юрьевна, всё же капая себе корвалол. С такими-то страстями… Она предложила было и Марине, но та жестом отказалась. - Его рук дело. – Глеб грохнул кулаком по столу. – Я вспомнил!!! У меня ещё Аська недавно спрашивала! - Что спрашивала? – Максимова залпом выпила воду с лекарством и поморщилась: переборщила с каплями. - Да про диагноз этот! Вот только он не в карточке Анны был. - А в чьей?! – оторопела Марина. Не могла же она ошибиться!!! На карточке явно стояла фамилия Анны! - В Иркиной! – почти заорал Глеб, грохнув уже обоими кулаками по столу. – Точно!!! Я ещё подумал – фамилия такая же, как у Ирки была! А теперь понимаю, что это её фамилия, она её просто не переписала на карточке! - Значит, у Ирины Васильевны …? – начала было Максимова и машинально схватилась за любимый платочек, но Глеб оборвал её: - Нет у неё ничего! И у Аньки нет! Вы не поняли?! - Кажется, я поняла… - Медленно произнесла Марина. – И Алексей… - Туда же! Его, кстати, Лубь сюда и устроил! – Орновицкий заметался по ординаторской. – Он хочет свою должность назад получить!!! И Ирку с Анькой он стравил!!! Правда, не учёл, что и у той, и у другой мозги на месте! И адвокаты такие, что голо перегрызут и не подавятся! - Не всегда… - Пробормотала Наталья Юрьевна, аккуратно складывая платочек. Кажется, он ей в ближайшее время не пригодится. Разве что если понадобится кой-кому рот заткнуть. - В понедельник планёрка. – Глеб повернулся к ней. – Ирина, ясное дело, быть не сможет, она по морям катается, а вот Аннушка сможет. - И что ты предлагаешь? – нахохлилась Максимова, впрочем, прекрасно понимая, куда клонит Орновицкий. - Я предлагаю… - Внезапно Глеб осёкся, поняв, почему Наталья Юрьевна смотрит на него с насмешкой. - Вот-вот. – Кивнула она. – Или ты думаешь, главврач не в курсе? - Как же это мерзко… - Тихо сказала Марина, глядя в пол. – Эта борьба за должности… Она когда-нибудь прекратится? - Прекратится. – Жёстко ответил Орновицкий. – Она прекратится в понедельник. С этими словами он вышел из ординаторской, хлопнув дверью с такой силой, что Марина И Наталья Юрьевна вздрогнули. - Что это он задумал? – встревоженно спросила Максимова. – Не наломал бы дров сгоряча… Марина лишь пожала плечами, поёжившись от неясной тревоги. А Орновицкий уже мчался вниз по лестнице, на ходу набирая номер. Лишь один человек мог всё объяснить. И если это так, то Орновицкому придётся сыграть, пожалуй, лучшую роль в своей жизни. Роль подонка и мстительной мрази. Ведь именно таким человеком был и Алексей. * * * Ярослав медленно поднимался по лестнице. С каждой новой ступенькой его шаги всё замедлялись, и наконец он остановился на площадке между третьим и четвёртым этажами. Кто-то поставил на окно горшок с облезлым полузасохшим растением, которое было сложно опознать, но зато удобно использовать вместо пепельницы. Ярик мрачно посмотрел на кучку окурков, отщипнул сухой листочек от стебля и медленно растёр его между пальцев. Он чувствовал себя таким же листочком, растёртым в порошок. И единственное, что удерживало его от желания послать всё как можно дальше, было то, что, кажется, не только он верил в успех своего безумного мероприятия. Ярик вздохнул и поплёлся наверх, на свой пятый этаж. Нажав на кнопку звонка, он услышал, как за дверью прокатилась звонкая трель и тут же раздался звук быстрых шагов. - Привет, пап!!! – Ира повисла у него на шее. Ярослав, одной рукой обнимая дочку, другой закрыл за собой дверь и снял шапку, на которой блестели капельки растаявшего снега. Надо же, а он и не заметил, что на улице снегопад… - А Полинка где? – спросил он. Ира молча показала на кухню, откуда доносились весёлые голоса, распевающие песню про фиксиков. Ярик натянул весёлое выражение лица и направился на кухню, обнимая прижавшуюся к нему Иру. - А я-то думаю, чем это так вкусно пахнет аж до первого этажа, - весело сказал он, целуя в щёку маму и подмигивая младшей дочери, которая активно с помощью формочки вырезала из куска теста печенье в форме звёздочек. - Да мы тут немного увлеклись… - Александра Витальевна смущённо улыбнулась. Ярослав лишь покачал головой, заметив две огромные миски с готовым печеньем. - Пап, можно я куплю себе набор лёгкого пластилина? – спросила Полина, вылепив какого-то непонятного зверя из остатков теста. - Можно. – Ярик подхватил её на руки. – Но тогда уроки не будут делаться совсем. Да? - Я уже всё сделала! – девочка возмущённо посмотрела на отца. С каждым годом её глаза всё больше напоминали глаза Ярослава – серые, словно море в шторм. И сейчас они горели таким же упрямством. – А про правило я тогда просто забыла! - Зато не забыла изрисовать все мои листы с записями. – Притворно вздохнул Ярослав, опуская её на пол. – Бегом марш за тетрадками. Проверю уроки. Ира, ты тоже! Девочки исчезли. И тут же исчезла улыбка с лица Александры Витальевны. Тяжело опустившись на стул, женщина с грустью взглянула на сына, который сидел, опустив голову. - Ты девочкам до сих пор не сказал? – тихо спросила она. - Нет. Для них я просто в командировке. - Почему? - А если всё это зря? Я не хочу подарить им надежду и отобрать… - Глухо ответил Ярослав. – Они уже однажды поверили, что она вернётся… - Ну, с таким настроением и тебе ехать не стоит. – Заметила Александра Витальевна, смахивая со стола невидимые крошки. – Да и ехать ли? Она вздохнула. Ярослав поднял на неё тяжёлый взгляд. - Почему? – спросил он. – Мне кажется, ты хотела, чтобы я её вернул? - А ты хочешь её вернуть? – Домбровская накрыла его руку своей ладонью. – Ты, не я. Не девочки, не твои коллеги, а ты. - Хочу. – Еле слышно ответил Ярослав. Его сердце замерло от этого короткого слова. Не так давно ему казалось, что не простит, но поймёт… Простил. Понял. - Значит, и говорить нечего. За девочек не переживай, я… - Начала было Александра Витальевна, но Ярик перебил её: - Я знаю, мама. Когда ты с ними, я за них спокоен. – Он улыбнулся, но женщина не ответила на его улыбку. Ярослав встревоженно спросил: - Мам, что-то не так? - У меня какое-то предчувствие странное… - Медленно ответила Александра Витальевна. Ярослав насторожился. - Хорошее или плохое? – спросил он деланно беспечным голосом. - Не знаю. Просто предчувствие… - Домбровская покачала головой. – Не обращай внимания. - Мам… - Начал было Ярослав, но его тут же перебила ворвавшаяся на кухню Полина. - Папа, Ирка снова у меня альбом забрала!!! – крикнула она. – А там мой рисунок! Мы на Восьмое марта рисовали бутерброд! - Кого? – хором переспросили Ярослав и Александра Витальевна. - Натюрморт они рисовали. – Снисходительно объяснила Ира, появившись за спиной сестры. – И вообще, твой натюрморт больше похож на абстракцию. - Сама ты… кастрация! – торжествующе выпалила Полина и вздрогнула от дружного хохота. Ярослав обнял дочь, сквозь смех пообещав ей новый альбом для «бутербродов». Но даже смеясь, он не мог забыть слова мамы о странном предчувствии. Может, потому что такое же предчувствие мучило и его. Но отступать было поздно. Через несколько дней он будет в Штатах. И плевать на предчувствия. * * * Наташа в который раз перекладывала вещи из шкафа в чемодан и обратно. То ей казалось, что нужно забрать всё, даже самую мелочь, то наоборот – она вышвыривала всё, оставив лишь самое необходимое. Наконец Наташа в отчаянии сбросила кучу одежды на пол и плюхнулась на освободившееся место на кровати. Да что это такое творится?! Она всегда гордилась своим хладнокровием и умением даже в самой страшной ситуации сохранять трезвую голову, а сейчас не могла сосредоточиться на мелочах. И тут же Наташа ответила самой себе: «Одинцова, ты просто боишься». Да, она боялась. Боялась, что её план сорвётся, боялась мести Вильямса. Но ещё больше она боялась, что её не ждут там, в Украине. Дотянувшись до мобильного, Наташа нажала было на кнопку разблокировки экрана, но замерла. Что она хотела там увидеть? Часы, стандартная заставка… Уведомления мессенджеров, всё больше рекламные. Конвертик писем в почте. Кстати, почту стоило почистить. Наташе не хотелось оставлять ничего, что могло бы навредить её планам. А Вильямсу ничего не стоит получить доступ к её почте. Важные письма Наташа архивировала и перекинула на флешку. Остальные безжалостно удаляла. Вот и сейчас она приготовилась отправить в корзину с полсотни непрочитанных цепочек, когда вдруг её внимание привлёк незнакомый адрес, но с таким знакомым именем. Дрожащим пальцем Наташа ткнула на конвертик письма. Несколько слов и прикреплённый файл zip. - «Надеюсь, это поможет вам. И, надеюсь, до скорой встречи», - прочла Наташа вслух и почувствовала, что её охватывает новая волна страха. Она не была суеверной и не верила в знаки свыше, но почему это письмо появилось именно сейчас?! Ей понадобилось несколько минут, чтобы открыть файл. Пальцы не слушались и промахивались мимо кнопок, а интернет, словно издеваясь, показывал самое слабое соединение. Наконец файл открылся, и перед глазами Наташи замелькали слова, которые складывались в предложения. И вот тут уже Наташа ничего не поняла. Она с ужасом читала переписку главврача центральной больницы с Вильямсом. Оказывается, её просто продали… Вот и сумма… Отбросив телефон, Наташа закрыла лицо дрожащими руками. От прочитанного у неё перехватило дыхание, а мир вокруг словно исчез. Очнулась она от стука в дверь. И, кажется, стучали уже давно. Наташа подняла голову и прислушалась. На миг в голове мелькнул страх, что это Уинн. Почему-то у Наташи было стойкое ощущение, что он догадывается о её планах. А сейчас по разбросанным вещам только идиот не поймёт, что происходит. Как-то это не сильно было похоже на подготовку к свадьбе, да и в переезд новоиспечённой жены к мужу Вебстер вряд ли поверит. Наташа на цыпочках подошла к двери и застыла, не решаясь приоткрыть щель почтового ящика, чтобы посмотреть, кто там. И тут же она вздрогнула, услышав за дверью знакомый голос: - Наталья, вы дома? Распахнув дверь, Наташа озадаченно уставилась на Славу. А он приветливо улыбнулся и спросил: - Пустите? А то я, кажется, уже вашим соседям глаза намозолил. Наташа посторонилась, пропуская его в квартиру. Слава присвистнул, увидев кучи разбросанной одежды. - А вы, вижу, времени не теряете, - протянул он. - У меня его и так почти нет, - сухо ответила Наташа, сложив руки на груди. Слава огляделся и шагнул было вперед, и тут же почувствовал, как под его ногой что-то хрустнуло. Наклонившись, Святослав поднял телефон. - Простите… - Он растерянно покрутил мобильный в руках. – Экран треснул… Но, кажется, жить будет… - Слава ткнул пальцем в экран. Наташа выхватила телефон из его рук и прижала к груди. Сейчас она напомнила Славе загнанного в угол зверька, настолько силён был страх в её глазах. - Что-то случилось? – Слава хотел было подойти к ней, но вовремя понял, что это плохая идея. - Не знаю… - Наташа перевела взгляд на телефон, который прижимала к себе. Может, ей почудилось? Может, этого письма не было? Может, она просто накрутила себя до того, что у неё начались галлюцинации? - То есть как это – не знаю? – Слава нахмурился. Наташа, помедлив, протянула ему мобильный. - Посмотрите. – Глухо произнесла она. – И скажите, что думаете по этому поводу. Слава взял телефон и углубился в чтение. Несколько минут показались Наташе вечностью. Наконец он поднял голову и посмотрел на неё. - А вы что думаете? – спросил Слава, возвращая Наташе мобильный. - Я не знаю, что думать. – Она опустилась на кровать, и её руки безвольно опустились. – Если это правда, то мне не стоит никуда ехать. Меня там явно не ждут. - Если я правильно понял, это не ваш муж переписывался с Вильямсом. И не ваши дочери. – Слава сел рядом с ней. Наташа косо взглянула на него. - А вы, я смотрю, неплохо осведомлены о моей личной жизни. – Язвительно заметила она и тут же прикусила язык: нашла кому язвить! Но Слава не обиделся. - Мне Ирина рассказала. – Просто ответил он. – В общих чертах… - В общих чертах, значит… - слабо улыбнулась Наташа. – Зараза рыжая… - Сделаю вид, что я этого не слышал, - Слава притворно вздохнул. – Но скажите, разве это, - он кивнул на её телефон, - может помешать вам вернуться к тем, кому вы действительно нужны? А кроме того… - Он замялся. - Ну? – поторопила его Наташа. - Вам не кажется, что в этих письмах есть что-то… ненастоящее? - Вы хотите сказать, это подделка?! – изумилась Наташа. – Но зачем? - Не совсем. Переписка настоящая, это очевидно. Но, может, это было сделано специально? Наташа уставилась на Славу, как на идиота. - Что значит «специально»? – спросила она. Слава заёрзал под её взглядом.