Текст книги "Разложение (СИ)"

Автор книги: troyachka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Иди. Не задерживайся, – буркнул Гаутама и отвернулся к столу. Он снова включил голографическую маску агента Си. – Кроме того, тебе временно придется стать его напарником.

А вот и ложка дегтя. Впрочем, чего еще было ждать?

– Ты возьмешь себе нового напарника? – спросил Лэнс. Обидеться будет непрофессионально. Недостойно. Это не попытка его уязвить, обычная ротация… И его никто не бросает. Снова.

– Нет, – не оборачиваясь, отозвался Гаутама. – Я же сказал: временно. Семь-десять рабочих дней.

Кажется, ему было стыдно. Лэнс сдержал улыбку. Все-таки базовые эмоции у большинства разумных видов потрясающе схожи, хоть и возникают по совершенно разным причинам.

– Это не должно причинить неудобств, – продолжил Гаутама. – Он готов сотрудничать и сам хочет поскорее избавиться от своей проблемы.

Что ж… Гаутама не лгал, и это внушало определенные надежды. Остался один, последний вопрос, который и решит исход дела. Лэнсу хотелось думать, что он может еще что-то изменить и отказаться. Конечно, может.

– Он человек? – спросил Лэнс.

Гаутама обернулся. Его человеческая маска выглядела безучастной, но что скрывалось под ней? Не угадаешь.

– Не знаю. Не могу сказать. Спроси у него сам, – ответил он.

Лэнс кивнул и вышел в залитый белым светом коридор. Голова кружилась, как после алкоголя. Гаутаме было очень трудно отказывать, особенно когда он не приказывал, а просил. Привязанность. Импринтинг. После Бута и Бреннан требовался тот, кто сможет заменить Лэнсу близких. Почему бы и не напарник? Но Лэнс, хоть и принял уже решение и теперь уверенно шагал в направлении лифта, ощущал странное внутреннее напряжение и не мог его объяснить.

Супервизия нужнее всего, когда не к кому за ней обратиться. Врачу, излечися сам.

В главном зале, как всегда, было шумно: толпились инопланетяне-туристы, быстрым деловым шагом спешили куда-то другие агенты (как выяснилось после более близкого знакомства, многие нарочно напускают занятой вид, проходя через главный зал), то и дело раздавались объявления. Обойдя аркиллийского дроида, у которого заклинило сервомеханизм (агента И уже почти освободили из рукопожатия), Лэнс краем глаза посмотрел на главное табло. Все было в норме, карта сияла зелено-желтым, только где-то в Орегоне мигал красный огонек. Близнецы возились над пультом – наверное, опять неприятности с Разломом, – и Лэнс, помахав Бобу, вызвал лифт.

Он уже перебирал варианты, как начать разговор.

Все агенты были своеобразными личностями – черта, характерная и для ФБР, но в ЛвЧ своеобразие просто зашкаливало. Разумеется, психологических проблем у каждого из них было хоть отбавляй. И большинство успешно компенсировало их – к счастью, потому что меньше всего Лэнсу улыбалось становиться штатным психоаналитиком организации. Он так и сказал Гаутаме, когда тот предложил ему эту работу, и Гаутама согласился. Только наука и только ксенопсихология, никаких исключений. Этот агент Икс, судя по всему, относился ко второму случаю. Лэнс хлопнул по рецептору, и дверь бесшумно отъехала в сторону.

Говорят, хороший патпсихолог сможет поставить диагноз пациенту, пока тот идет от двери к кушетке. Лэнс считал себя хорошим, но сейчас все было наоборот, и, шагнув через порог, он замер на месте.

Во-первых, пациент был гуманоидом, визуально идентичным человеку. Во-вторых, он сидел на месте врача, а не на предназначенной для этого кушетке. В-третьих, на нем был до боли знакомый темно-синий халат института Джефферсона.

Ладно, первое могло быть голографической маской, но зачем тогда у него дреды? Зачем изображать экстравагантную прическу, если рациональнее придерживаться средних значений? Второе, как и первое, впрочем, говорило о пациенте довольно многое: стремление доминировать, демонстративность, возможно, анальная акцентуация, если он человек. Но третье?

Черный траурный костюм был идеальным способом слиться со средой и одновременно идеальной защитной броней, естественно, в переносном смысле. Комплекс психологических защит предполагал и унификацию как способ скрыться от опасной окружающей среды и справиться с неуверенностью в себе. В армии для таких целей служит форма. Лэнсу самому было спокойнее в костюме – хотя те времена, когда он одевался в черное и раскрашивал лицо, чтобы справиться с внутренним напряжением, давно остались позади.

Третье означало, что проблемы агента Икс привели к тому, что его отстранили, а не попытку Гаутамы проверить Лэнса так или иначе.

– Добрый день. Я… – начал Лэнс.

– Доблестный сэр Ланселот, которого король Артур отправил заниматься грязной работой, – перебил его агент Икс и противно захихикал. Он сидел, закинув ногу на ногу, и смотрел на Лэнса снизу вверх. Его светло-серые глаза не смеялись и даже не улыбались, а холодно изучали, анализировали. И улыбался агент Икс неумело. Человек ли он? Запросто может быть. Но не исключено, что под этой хорошо подогнанной оболочкой скрывается зеленый и ушастый инопланетянин.

И откуда он знает, как Лэнса зовут? Лицо агента Икс было на сто процентов ему незнакомо. Они никогда не пересекались в Джефферсоне, Лэнс бы не забыл такую снисходительную мину. Нет, это точно какая-то проверка. Лэнс, стараясь сохранять профессионально доброжелательное выражение лица (в конце концов, ему удалось наладить общение даже с откровенно враждебно и пренебрежительно настроенным Бутом), протянул агенту Икс руку и сказал:

– Не настолько доблестный, как хотелось бы, и работа, надеюсь, не настолько грязная. Я агент Эс, и я могу помочь в решении твоей проблемы.

Агент Икс приподнял бесцветные брови, не двинувшись с места.

– Дружеские прикосновения не обязательны.

Лэнс уселся на кушетку, открыто и располагающе улыбнулся. Картина складывалась все более четкая: не нужен никакой MMPI, чтобы с уверенностью сказать, на какой из шкал у агента Икс будет пик, а на какой – провал. Даже судя по внешности – подобранной как попало одежды, которая, впрочем, смотрелась на нем вполне органично, островков светлой щетины на щеках, а еще прически. Дреды, наверное, для удобства, не для позерства, но и второго исключать нельзя.

– Хорошо, обойдемся и без прикосновений, если они неприятны. Итак, давай пообщаемся, если ты не против…

– Я против, – быстро вставил Икс.

Лэнс моргнул.

Во-первых, Гаутама солгал. Во-вторых…

Гаутама солгал так умело, что Лэнс не распознал его ложь, даже не задумался, что тот может соврать прямо и неприкрыто. Соврать ему, его напарнику, с которым они работают бок о бок уже почти десять лет. Обидно. Неприятно. Лэнс выдохнул, стараясь сдержать совершенно лишнюю сейчас злость.

– Твой уровень компетенции недостаточен. Нам не о чем с тобой общаться, – продолжал агент Икс. Когда-то белые, его кеды выглядели такими заношенными, что даже их марки теперь не определить. Но руки у агента были идеально чистыми, а ногти аккуратно подстрижены.

– Ну хорошо, общаться тоже не будем, – ответил Лэнс и взял с тумбочки медицинский планшет. Он давно считал этот метод примитивным, но Икса теперь хотелось проверить по-полной. И даже не потому, что тот вел себя вызывающе и пренебрежительно. Так… Лэнс открыл пустой файл для графики и протянул планшет Иксу. Как он его возьмет? Возьмет ли?

Икс взял планшет спокойно и уверенно, но движения его тела… Лэнс задумался. Пациент двигался так, словно тело было не слишком-то ему привычно, и это могло означать, что Икс действительно инопланетянин в человеческом «костюме» – или что он недавно выздоровел после тяжелой травмы. Для ЛвЧ не в новинку ни то, ни другое.

– Нарисуй мне несуществующее животное, – сказал Лэнс.

– Несуществующих животных не существует, – ответил Икс без улыбки, но Лэнс почему-то был абсолютно уверен, что он издевается.

– В этом и смысл задания, – ответил он.

– Ты не можешь давать мне заданий. У тебя недостаточно полномочий.

Зашкаливающая ригидность. Сама по себе эта акцентуация не была проблемой – многие агенты оказывались склонны к ригидности, да она и помогала при работе. Но в сочетании с демонстративностью это делало агента Икс совершенно непригодным к работе в организации, человек он или нет.

– Агент Си поручил мне проверить твою работоспособность, – подстраиваясь под стиль его речи, сказал Лэнс. – У него достаточно полномочий, как думаешь?

Икс промолчал, развернул планшет к себе и начал водить по экрану пальцем.

– Может, будет удобнее стилусом? – спросил Лэнс. После этого задания он даст Иксу тест MMPI: пускай помучается над пятью с лишним сотнями вопросов. Спешить им все равно некуда, а результаты получатся более наглядными. Гаутаме придется признать, что проблема агента Икс – в самом агенте.

– Нет, – ответил Икс, продолжая тереть экран.

– Агент Си поручил мне быть твоим напарником. Временно.

Икс, не говоря ни слова, пожал плечами. Потом поднял голову и протянул Лэнсу планшет.

Экран был полностью и очень тщательно заштрихован черным. Что ж, чего-то подобного и стоило ожидать.

– Это и есть животное? Какое оно? Как называется?

Икс осторожно убрал назад один из дредов, глядя перед собой.

– Абсолютная и бесконечная чернота, – ответил он.

Лэнс покачал головой и улыбнулся:

– Но как она может быть бесконечной? У нее ведь есть края.

– А это только фрагмент, – ответил Икс. Он посмотрел на Лэнса, потом расплылся в улыбке и захихикал уже знакомым противным голосом. Шутка, которая тоже говорила о многом.

Лэнс выключил графический редактор и начал листать проводник в поисках теста, но свет вдруг мигнул. Загудела сирена: значит, чрезвычайная ситуация. В тот же миг запищал коммуникатор, и Лэнс включил экран. Гаутама, как и стоило ожидать.

– Отправляйтесь к Центральному парку, – без лишних слов скомандовал он. – Там зафиксировано множественное проникновение внеземных жизненных форм. Разберитесь с этим.

– Разберитесь? – удивленно спросил Лэнс. – Мне брать с собой агента Икс?

– Да.

– Но он же…

– Это не обсуждается! – рявкнул Гаутама и выключил связь.

Лэнс встал и обернулся к Иксу. Тот продолжал неприятно улыбаться.

– Знаешь, что? Пожалуй, я нарушу его приказ, – сказал Лэнс. – Оставайся здесь, а я поеду на задание один.

– Ошибка, – ответил Икс. Он тоже встал: худощавый, нескладный, но довольно широкоплечий. Халат Джефферсона болтался на нем, как чужой. – Мое присутствие будет необходимо.

– Ты слишком нестабилен, чтобы исполнять обязанности, – отчеканил Лэнс, – и тебе нельзя позволять…

– Какая глупость! Ты совершенно не можешь судить о том, стабилен я или нет, – перебил его Икс. Он обошел Лэнса по дуге и теперь целеустремленно шагал к двери. Лэнс пробормотал под нос ругательство и поспешил следом.

В коридоре царил заведомый хаос. Сирена продолжала гудеть.

– Нет, могу. Мне поручили проверить твое состояние, – выкрикнул Лэнс, перекрикивая шум. – И я определенно могу сказать, что тебе не место среди агентов ЛвЧ. Ты непригоден.

– Конечно, не место, – не оборачиваясь, бросил Икс и вызвал лифт.

– Тогда что ты тут делаешь?

– Подчиняюсь приказу, как и все мы. – Икс наконец повернул голову, посмотрел на Лэнса и поднял руку. В его пальцах звякнули ключи. – Кроме того, тебе не разрешается водить машину, а мне – да. Так что тебе не обойтись без моего присутствия.

Лэнс открыл рот, потом закрыл. Нужно было забрать у Икса ключи в тот же момент, когда он их показал, но сейчас уже поздно. Раньше за рулем всегда сидел Гаутама, и Лэнс не возражал, наоборот. Гаутама водил блестяще даже в забитом пробками Манхэттене, но насчет агента Икс у Лэнса были вполне закономерные сомнения.

Сирена наконец смолкла. Главный зал почти опустел. Лифт наконец добрался до них и открыл двери. Икс вошел первым и тут же нажал кнопку – кажется, гаража. Хорошо бы гаража, а не подземной тюрьмы. Лэнс едва успел впрыгнуть в закрывающийся лифт.

– У тебя есть оружие и нейрализатор? – спросил Лэнс и привычно приоткрыл рот, чтобы от резкого подъема не заложило уши.

– Нет. Оружие не имеет смысла. – Икс пожал плечами и презрительно скривил губы. – Я все равно не смогу им воспользоваться.

Лифт остановился. Икс пошагал вперед так же целеустремленно, как и раньше. Кеды едва слышно шуршали об асфальт.

– Как это? – не понял Лэнс, который едва успевал за ним. Их с Гаутамой «ниссан икс-трейл электро» остался где-то позади. Ну и замечательно – еще не хватало, чтобы Гаутама сам дал этому самоуверенному засранцу ключи.

Икс не ответил. Он открыл дверь машины (кажется, вообще случайно выбранной; по крайней мере, она была довольно старой, такими не пользовались уже лет десять, если не больше) и забрался внутрь.

Лэнс устроился на пассажирском сиденье, пристегнулся. В машине пахло пылью и затхлостью.

– Почему оружие не имеет смысла? – спросил он еще раз.

– Я не могу причинять вред разумным существам, – сквозь зубы ответил Икс и завел мотор.

– Табу? Законы?

– Нет. Просто не могу.

Машина рванула с места и понеслась вперед. Лэнс ухватился за ручку над дверью, но это не помогало. Они чудом не вмазались в стенку: Икс в последний момент словно нехотя повернул руль. Машина вылетела из гаража и помчалась по встречной полосе.

– Поворачивай! Поворачивай! – заорал Лэнс. – На обочину!

Икс только хмыкнул и прибавил скорость. Тяжелый «форд-виктория» несся, не разбирая дороги, как черный носорог по саванне. Вслед ему возмущенно гудели другие машины. Лэнс вцепился в ручку, словно в последнюю соломинку. Они чудом увернулись от такси. Потом под колеса кинулась маленькая «тесла», но Икс среагировал вовремя и только слегка царапнул ее.

– Слишком медленно, – пожаловался он. – Отвратительно устаревшая техника.

– Только не включай ракетный дви… – начал Лэнс, но Икс, широко улыбаясь, уже нажал кнопку. Дома и машины расплылись в длинные цветные полосы, горизонт тошнотворно завалился набок. Полицейские сирены, завывавшие за спиной, стихли вдали.

Лэнс никогда не думал, что ему будет так страшно в машине. Десять лет опыта исчезли, словно их и не было. «Форд» метался с тротуара на обочину, с обочины на стенки домов и снова на тротуар, чудом ни на кого не наехав. Потом они нырнули в тоннель, и это означало, что Центральный парк уже совсем близко. Лэнс выдохнул и еле слышно произнес:

– Нельзя так водить автомобиль в большом городе. Отдашь ключи мне, и я сам поведу, когда поедем назад.

Надо признать, по Манхэттену Икс ехал гораздо быстрее, чем Гаутама. Лес небоскребов вокруг них шевелился и менялся, как живой, словно это они стояли на месте, а огромные дома спешили куда-то прочь. Лэнс едва успел заметить Эмпайр Стейт по левой стороне, как они свернули на Мэдисон-авеню и помчались дальше.

– Я умею управлять даже космическим крейсером, – заявил Икс безапелляционно. – Кроме того, я просчитал риски и ехал так, чтобы никому не повредить. У тебя нет поводов утверждать, что я управляю этим транспортным средством недостаточно аккуратно.

Он свернул налево, швырнул автомобиль через полосу к обочине и остановился, но на его очередной опасный маневр никто не обратил внимания. Навстречу прямо по проезжей части бежали, крича, люди. Вот черт, работы будет действительно много. Лэнс быстро настроил нейрализатор на час (с небольшим запасом), надел очки и выскочил из машины.

Его тут же едва не сбили с ног. Мимо проскакала перепуганная лошадь, волоча за собой остатки тележки. Лэнс замахал руками, чтобы обратить на себя внимание, но так и замер.

На месте знакомых деревьев Центрального парка шевелилась зеленая стена. Плотная, сочная зелень, слишком бодрая для растений, выглядывала из-за невысокого заборчика. Ровная, как под линейку. Словно какой-то пришлый гигант аккуратно вырезал Центральный парк и вклеил вместо него фрагмент из совсем другого паззла.

Лэнс пришел в себя и снова замахал руками.

– Стойте! Остановитесь и посмотрите сюда!

Если инопланетная угроза инертна, сначала надо отнейралить гражданских, которые бегут – для оптимизации затрат по их дальнейшим поискам. А парк явно не собирался никуда уходить.

Но тут через забор перепрыгнуло существо и неловкими, рваными движениями поскакало на одной ноге дальше. Существо напоминало семифутовый гриб с конической шляпкой. Оно остановилось, и Лэнс, подчиняясь неожиданной вспышке интуиции, снял его из нелетального карбонизатора. О гражданских стоило забыть – ими займутся стажеры и другие агенты. Лэнс побежал мимо памятника прямо к зеленой стене джунглей и остановился перед забором. Зеленые заросли тут же жадно потянулись к нему.

– Эффектно, правда? – сказал кто-то за спиной, и Лэнс, резко обернувшись, прицелился в говорившего. Но это был всего лишь агент Икс, который разглядывал джунгли, сунув руки в карманы халата. Он выглядел таким довольным, словно сам спроектировал эти изменения в городском ландшафте. А может, так и было? Лэнс продолжал в него целиться, ловя малейшие изменения на его лице. Икс поднял руки и покачал головой.

– Ты что-то об этом знаешь? – спросил Лэнс.

– Какая площадь Центрального парка? – вместо ответа задал вопрос Икс.

– Зачем тебе?

– Чтобы огородить это место временным замком. Или тебе больше нравится бегать вокруг и отстреливать хищников, которые отсюда выходят?

Икс опустил руки и полез во внутренний карман – нет, в карман толстовки, которую он носил под халатом. Стрелять? Гаутама будет очень недоволен, но если Икс не тот, за кого себя выдает? Полумифический Альфа, основатель организации, мог пользоваться услугами клонированных…

Но Икс извлек из кармана диск временного замка, и Лэнс нехотя опустил оружие.

– Примерно полмили на полторы, – ответил он.

– Окей, – ответил Икс и начал настраивать замок. Через забор прыгнул новый «гриб» и направился к ним, угрожающе раскрыв шляпку. Действительно, хищник, и вряд ли разумный. Лэнс подстрелил и его, потом вытащил коммуникатор.

– На месте Центрального парка – неустановленные джунгли, – сообщил он, когда на экране появилось лицо Гаутамы. – Известных нам разумных форм жизни пока не зафиксировано. Нейтрализовали две жизненные формы, предположительно хищные, предположительно…

В этот момент коммуникатор выдернули у него из руки.

– Фрагмент джунглей Механуса, приблизительно три с половиной квадратных километра, – сказал агент Икс. – Фунгоиды пытаются атаковать нас, но безуспешно. Планирую применить временной замок до выяснения дальнейших обстоятельств.

– Действуйте, – резко сказал Гаутама и выключил связь.

Икс просиял, включил замок и, увернувшись от потянувшихся к нему зеленых усиков, прихлопнул его к забору. Воздух задрожал, и от замка разлилась прозрачная стена, растянулась в стороны и вверх, закрывая парк со всех сторон, заключая его в непроницаемый «аквариум».

Потом Икс уверенно пошагал обратно к памятнику, на ходу подхватив громкоговоритель из брошенной патрульной машины. Лэнс спрятал оружие и улыбнулся. Икс нравился ему все меньше, но теперь стало ясно, что именно за проблема мешает ему работать. И по какой вероятной причине она у него возникла. Тем не менее, Икс все равно не приспособлен для работы агента, хоть и оказался потрясающе эффективен сейчас.

Никаких ритуальных действий – значит, чистые обсессии. Какой интересный экземпляр. Гаутама, видимо, хотел как лучше – и для Икса, и для самого Лэнса. Это почти подарок, такой пациент. На нем можно было бы защитить диссертацию по ксенопсихологии… или даже можно, только не на Земле.

Тем временем Икс вскарабкался на капот перегородившего Гранд Арми Плазу школьного автобуса.

– Внимание! Внимание! Жители Нью-Йорка и гости города! – Громкоговоритель искажал его голос, делая его более механическим, но это совершенно не выбивалось из образа. – Проводится научный эксперимент. Центральный парк закрыт для посещений. Повторяю: Центральный парк закрыт для посещений. Я – доктор Дженкинс, а это, – он указал в сторону Лэнса, – агент Уайатт. Немедленно подойдите к нему для решения вопроса о компенсациях за ущерб. Повторяю: кто хочет получить компенсацию, подойдите к агенту Уайатту.

Зеваки, которых, как всегда, хватало (и которым чаще всего приходилось придумывать правдоподобную причину смерти), потянулись в сторону Лэнса. Очень быстро потянулись, надо признать. Можно даже сказать, побежали. Лэнс вытащил нейрализатор и громко сказал:

– Желающим получить компенсацию необходимо сфотографироваться для идентификации! Посмотрите, пожалуйста, в объектив!

Он снова вспомнил о диссертации и улыбнулся. Самая утомительная часть работы ждала впереди.

========== Уровень А. Иммунитет ==========

Звонок, как всегда, раздался в самый неудачный момент: в разгар совещания. Незнакомый номер. Мортимус? Возможно. Некоторое время Сек рассматривал экран коммуникатора – тот беззвучно вибрировал в руке, – а потом с едва ощутимой мстительностью выключил связь.

– …финансовые результаты неудовлетворительны, – закончил Омега. Он давно уже сменил внешность грузного и широкоплечего Зеда на свою собственную и вернулся к рабочему дежурству на Планете, но продолжал вести финансовые дела организации. Кажется, ему просто нравилось строить схемы.

– Мы не ради прибыли работаем, – сказал Сек. Коммуникатор опять завибрировал. Интересно, кому это он нужен так срочно и немедленно? Подождет. Сек снова сбросил звонок.

– Не ради прибыли. Но нам нужно оплачивать потребляемые ресурсы, а переводить средства из финансового конгломерата на Альфе Центавре слишком долго. И продавать «Монсанто» геном сверхурожайной пшеницы я бы не хотел.

– Продай что-нибудь другое, – предложила Эл, хитро улыбаясь. – Джею очень нравится тот коктейль, который изобрел Зилтор – «тонус мышц». Безвредно, но будет продаваться не хуже, чем ксеникал. Джей просто идеален в качестве образца типичного человека.

Коммуникатор в ладони вздрогнул еще раз. Нет, звонивший явно не собирался сдаваться. Сек поднялся из-за стола.

– Продолжайте без меня, – сказал он и вышел за дверь. Коммуникатор настойчиво дрожал, высвечивая все тот же длинный межпланетный код. Он ничего не говорил о звонившем, но начало кода – S3 – говорило о том, что тот находится на Земле. Все проще. Наверняка кто-то из агентов. Сек глубоко вздохнул и включил связь.

– Слушаю.

Динамик неприятно зашипел – словно воду вылили в расплавленное олово, потом раздался треск, в котором отдаленно угадывался голос. Знакомый голос Джека Харкнесса.

– …Надо же, взял трубку, – Джек явно был не в настроении: это внушало надежду, что дело не в простой болтовне. – Нужна…

Треск помех заглушил последнюю фразу.

– Что? Что тебе нужно? – мрачно спросил Сек. Он отошел к стене и встал, придерживая коммуникатор плечом и щупальцем; лицо чесалось, очень хотелось выключить маскировку, но в открытых помещениях, таких, как коридор возле главного зала, следовало соблюдать секретность.

Снова затарахтели помехи.

– Не слышу. Говори четче.

Наверное, звонит откуда-то из подвалов. Может, нашел какой-то очередной «артефакт» и теперь хочет, чтобы Сек снова помог ему с каталогизацией? Встреча под благовидным предлогом. Сек улыбнулся, но тут Джек снова прорвался сквозь шум:

– Помощь мне нужна. Я тут… – часть фразы сожрали помехи, но последнее слово раздалось четко и ясно: – умираю.

– Что? – переспросил Сек. – Повтори!

Коммуникатор зашипел в последний раз и отключился.

Мгновение Сек смотрел на экран, пытаясь собрать информацию воедино. Видимо, Джек действительно нашел образец какой-нибудь технологии в своем бездонном подвале. Галлифрейской технологии. Что-нибудь от Рассилона. Например, чайник. Юмор получался какой-то уж слишком черный, и Сек нажал вызов последнего номера. Звонок сорвался, хотя коммуникатор был настроен и на межпланетную, и на межвременную (при необходимости) связь.

В следующий миг Сек бежал по коридору к лифту: ТАРДИС была припаркована на нижнем ярусе, в секторе для жилых помещений. Можно было надеяться, что это очередная из милых шуточек Джека, и хорошо бы так и вышло, но анализ ситуации оказался слишком неутешительным – в комплексе с тем, что коммуникатор не смог установить связь. Сек без угрызений совести растолкал агентов, пробился в лифт первым и нажал кнопку. Если даже кто-то и возмущался ему вслед, он этого не слышал.

В конце концов, именно он руководит ими, хоть они и понятия об этом не имеют. Джек мог сотню раз издеваться над его любовью к субординации – все равно он не знал и половины, даже десятой доли не знал. Джек… Сек стукнул кулаком по стенке лифта: тот слишком медленно двигался. Нужно еще ускорить…

Лифт остановился. Сек прорвался сквозь полуоткрытые двери и побежал туда, где находилась дверь в его «квартиру» – на самом деле, в его ТАРДИС.

И никто не спрашивал, почему у агента Си на двери висит табличка «Не влезай – убьет». Агенты ЛвЧ имели право на подобные странности. ТАРДИС не стала ждать, пока он достанет ключ, и открыла дверь сама прямо перед ним; Сек благодарно кивнул, вбегая внутрь. Щелкнул замок. Консольная, полутемная до этого, ярко осветилась. Тепло. Принятие. Комфорт.

Сек не глядя положил коммуникатор в «гнездо» на консоли и начал настраивать маршрут.

– Пеленгуй последнее соединение, – сказал он. ТАРДИС ответила резким, тошнотворным неудовольствием, но Сек упрямо дернул щупальцами и приказал: – Выполняй!

Медленно, как будто нехотя, ТАРДИС выдала на экран длинный код места-времени на высоком галлифрейском – явно из вредности, и Секу пришлось несколько минут разбирать, откуда именно Джек ему звонил. Но это оказалась не какая-нибудь черная дыра. И даже не Кардифф.

Это был Вашингтон, округ Колумбия, 2011 год.

Сек глубоко вздохнул. Ничего такого… рокового в тот год в столице не случалось, это точно. Но факт оставался фактом. Даже ТАРДИС с трудом запеленговала сигнал, если, конечно, дело не в том, как именно она относилась к Джеку.

Что ж, если это шутка или просто благовидный предлог встретиться, можно и сделать это. Машина времени – очень удобный инструмент. Сложно опоздать куда-нибудь, когда она у тебя есть. Сек довольно улыбнулся. Единственным минусом можно было считать обиду Мортимуса: тот до сих пор общался с ним очень мало, а при разговоре постоянно язвил, думая, что задевает этим Сека. Но на таймлорда было бы слишком странно обижаться за такие мелочи.

Он включил дематериализацию, и ТАРДИС принялась вычислять оптимальное время старта. Чтобы темпоральный контур не «засветился» – пусть даже Галлифрей неизвестно где, а далеки не станут искать его по временному следу машины таймлордов, – нужно было тщательно рассчитать момент материализации-дематериализации. Идеально – синхронно с другими временными устройствами, материализовавшимися в то же самое время. Так как Доктор, агенты времени и прочие постоянно обретались на Земле, ожидание обычно занимало не более трех минут.

Временной ротор нежно запел, поднимаясь и опускаясь, но в тот же миг ТАРДИС затрясло, консольная накренилась, и Сек, уцепившись за консоль, в отчаянии потянул тумблер экстренной перезагрузки ротора.

Сколько бы он ни рассказывал Мортимусу об интуитивно понятном интерфейсе консоли, все-таки у того была довольно старая и давно изученная далеками модель. Схемы управления новых были слишком хорошо засекречены. Помнится, Доктор стучал по консоли своей ТАРДИС молотком – или это были только слухи? Сека обдало новой волной неудовольствия, на этот раз острого и болезненного.

– Ну же, постарайся. Что с тобой? – спросил он вполголоса. Наверное, он бы никогда и никому не признался, что разговаривает со своим кораблем – почти как таймлорд, – но сейчас его все равно никто не увидит.

ТАРДИС снова вздрогнула, пытаясь проложить маршрут. Ротор, дребезжа, застонал почти безнадежно.

– Давай! – выкрикнул Сек, цепляясь за консоль одной рукой, а второй лихорадочно и почти наобум меняя настройки. Протокольные действия? Точно не сейчас! И, кажется, что-то помогло, потому что консольная выровнялась, ротор перестал дребезжать и мягко засвистел, поднимаясь и опускаясь, потом замер. ТАРДИС прибыла на место.

Сек включил внешний экран и выдохнул. Снаружи действительно был Вашингтон – жилой район, кажется, в паре кварталов оттуда жил когда-то Мортимус. Ночь. Непривычно много мусора, но и только: возможно, праздник. Люди обычно начинали чистить улицы к утру.

А вдруг это ловушка? Сек напряженно всмотрелся в экран, переключил режимы. Никаких следов энергетического оружия, аномальных гравитационных возмущений. Нет, все чисто. Кажется. Никогда нельзя быть уверенным на сто процентов. Лицо снова зачесалось, и он вспомнил, что забыл снять голографическую маску. Но сейчас это было кстати, так что Сек, отпустив наконец консоль, пошагал к двери.

За дверью было тепло и ветрено – обычная для этого климатического пояса Земли ночь, скорее даже поздний вечер. Вдалеке шумели машины. Откуда-то доносились радостные крики: возможно, действительно какой-то праздник. День памяти? Нет, слишком холодно для конца мая. Может, день труда. Летом было бы жарче и комфортнее, чем сейчас. Но где же Джек? Сек завертел головой. ТАРДИС припарковалась в небольшом тупичке, заваленном мусором; если Джек где-то неподалеку, можно проверить это очень простым способом. Сек вытащил коммуникатор и набрал тот же неопознанный номер.

На этот раз звонок прошел. Из динамика донеслись гудки, быстрые, сдвоенные, словно древний телеграфный шифр – точка, точка, пауза. В ту же минуту за углом раздался тихий гул. Вибрация.

Сек вытащил из кобуры дезинтегратор и осторожно заглянул за угол. Посреди пыльного тротуара, прямо под фонарем стоял Джек и со странной улыбкой смотрел на экран своего телефона. Что-то в его поведении выглядело не слишком обычным, даже ненормальным, и Сек не стал опускать оружие. Шагнул вперед.

Джек, услышав шум, поднял голову.

– А-а-а, это все-таки ты, – сказал он, отчетливо проговаривая каждое слово, и, слегка покачнувшись, спрятал телефон в карман шинели. – Я думал, твои все попрятались. Закопались в землю поглубже. Как кроты.

Он развел руками и засмеялся, и Сек неожиданно понял, что с ним не так. Джек был пьян как последняя свинья. Отвратительно. Накидался, а теперь врет непонятно что.

Сек бросил дезинтегратор обратно в кобуру и раздраженно дернул щупальцами.

– О, теперь ты разозлился, – радостно констатировал Джек. – Мне нравится, когда ты сердишься. Такой… непосредственный. Тьфу, какое дурацкое слово – «непосредственный». Но тебе…

– Заткнись, – негромко перебил его Сек. Злость вскипела внутри пронзительно-белым холодом. Злость и обида.

– И не подумаю, – продолжил Джек. – А ну-ка, вспомни, гений, когда ты меня видел таким последний раз? А?

Он подошел ближе. От него отвратительно несло парами алкоголя и продуктами его переработки; мерзкая смесь. Сек сделал шаг назад, но еще до того, как отступить, понял, к чему Джек ведет.

Он никогда не напивался так – просто потому, что не мог. Организм, перестроенный артронной энергией, избавлялся от интоксикации эффективно и быстро. И значит, с Джеком действительно что-то случилось.