Текст книги "Тысяча ключей Мерлина (СИ)"

Автор книги: Tom Paine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Глава 17

«Хранителю не рекомендуются находиться в кармане более семи дней. При длительном нахождении в кармане с высокой вероятностью хранителя ждет смерть.»

Пункт 14 «Руководства для

хранителей ключей Мерлина»

* * *

– Значит, говоришь, английские хранители, да? – спросил Добровольский, сидя на стуле напротив меня.

Плечо мое продолжало ныть и болеть, Добровольский не спешил его вправлять, усадив на холодный железный стул где-то в подвальном помещении. Дорогу до этого места я не помнил, потому как в сознание пришел уже, когда меня привязывал охранник Добровольского, который, не жалея, отвешивал по моему лицу порции новых ударов. В эти моменты я понял какого быть боксерской грушей, однако эти знания абсолютно никак мне не помогали.

– Да! Все так и было! Сначала в нас врезалось двое, потом подъехал третий. У него был странный клинок, его окружала какая-то темная дымка. Я не уверен, потому что еще не встречал подобных клинков, но мне показалось, но от одного взгляда на его клинок, меня будто сковал страх, и я не мог ни пошевелиться, ни нанести атаку клинком! – произнес я, смотря на Добровольского опухшим глазом, который мне разукрасил все тот же охранник.

– Томас Миллер! Похоже ты не врешь… вот же сукин сын! – вскочив со стула и кинув его в стену, произнес Добровольский.

– Томас Миллер? Это кто? Вы его знаете? – произнес я.

– Ключник английского корпуса. Я мешал его шпионам совершать убийства и упорно пытался найти доказательства, чтобы предъявить их совету ключников. Он лично прибыл сюда, это даже интересно, – говорил Добровольский, ходя из стороны в сторону.

– Ну, если вы мне верите, может, развяжете меня?

Добровольский, услышав мой вопрос, сурово посмотрел на стоявшего рядом охранника. Тот, не произнеся ни слова, тут же ударил меня в живот. Из меня вырвался скулящий звук, и я резко выплюнул весь воздух из своих легких. Дыхание осложнилось, и я с трудом мог дышать. Сделать полный вдох я был не в состоянии, поэтому всасывал в себя каждую каплю воздуха короткими вздохами. Через несколько секунд наступило облегчение, и я смог сделать глубокий вдох, насытив свои легкие кислородом. Состояние мое резко улучшилось.

– Выйди, – произнес Добровольский, глядя на охранника, указав ему на дверь кивком головы.

Охранник послушно выполнил приказ Добровольского. Сердце мое началось биться чаще от тревоги, вызванной этой отсылкой охранника.

«Что он собирается сделать? Зачем прогнал охранника?» – эти мысли наполнили мой разум.

Добровольский спокойно поднял слегка покореженный, но все еще целый стул, который он кинул в стену и, поставив напротив меня, уселся на него, уставившись на меня, словно пытался что-то прочитать в моих глазах.

– Ты вызвал у Миллера сильный интерес, раз он лично прибыл. Я считаю, ты должен знать то, что я сейчас скажу. Об этом я никому не говорил, поэтому для своей же безопасности постарайся держать язык за зубами о том, что я сейчас расскажу. Кивни головой, если понял.

Я покорно кивнул головой, побоявшись ответить что-либо Добровольскому.

– И так. Если ты внимательно слушал на последних собраниях, то знаешь, что я отправлял людей следить за шпионами, которые английский корпус запускал на территорию других корпусов. Я пытался выяснить, что они замышляют, – произнес Добровольский, сделав небольшую паузу, о чем-то задумавшись.

Я вновь кивнул головой, подтвердив, что слышал его.

– Это хорошо. Ты, наверное, не знаешь, но как раз несколько лет назад в английском корпусе появился новый ключник.

– Томас Миллер? – задал вопрос, понимая очевидность его ответа.

– Да. Я заслал в его окружение шпионов, ну так просто разузнать, что за человек, какие у него взгляды. Многие корпуса делают нечто подобное, когда в крупных корпусах меняются ключники. В этой практике нет ничего необычного. Однако мне стала поступать странная информация. Он начал очень сильно интересоваться одним артефактом, если честно, о существовании которого известно крайне мало, и едва ли он действительно существовал.

– Что за артефакт?

– По легендам у Мерлина было кольцо, которое усиливало его магические способности и помогало побеждать врагов.

– У меня давно в голове родился вопрос, но как-то не представилось возможности его задать, – сказал я, сплюнув очередной сгусток крови, смотря в лицо Добровольскому. Лицо мужчины выражало неподдельный интерес. – Если Мерлин был каким-то волшебником там да, то он же был не один такой, верно?

– Верно. В летописях хранителей есть записи о его сражениях с другими людьми и существами с магическими способностями. Однако большую часть он уничтожил. А что же касается учеников, о них нет никакой информации после смерти Мерлина, кстати говоря, от рук одной из своих учениц.

– А в настоящее время остались последователи Мерлина или какие-то другие маги или что-то подобное, ну не считая хранителей? – с просил я с неподдельным интересом.

– Ничего подобного хранителям, по крайней мере, из доступной мне информации неизвестно. С времен Мерлина прошло много времени, полагаю, современный мир выдавил из себя все создания, включая людей с магическими способностями.

– За исключением хранителей, – добавил я.

– Да. Однако в случае хранителей речь идет о магических предметах – ключах, а не о людях с магическими способностями. Мы просто паразиты, которые научились пользоваться силой ключей.

– Вы так видите хранителей? – спросил я.

– Это так и есть, тут даже спорить не о чем. Вот ты до того, как получил ключ, мог призывать клинок? Поражать молнией врагов? Нет! Точно также, как и все хранители. Но некоторые хранители мнят себя богами или стремятся ими стать.

– Вы о чем?

– О Миллере. Так вот на чем я остановился. В какой-то момент он прекратил свои поиски в библиотеках хранителей в Англии, и буквально через неделю или две случилась первая смерть в Китае. Я узнал о ней случайно, можно сказать из слухов, и отправил своих людей проверить. Результаты были печальные, хранитель мертв, а ключ исчез. Связавшись со знакомыми хранителями китайского корпуса, я узнал, что все в панике, и никто не знает, куда делся ключ. Убийцу они тоже не нашли, проведя расследование, потратив несколько месяцев. За время того расследования я узнал еще о нескольких схожих убийствах, но уже в других корпусах. Официально никто не сообщал об утере корпусом ключа. Все ключники на официальном уровне сохраняли молчание.

– Но почему никто не начал суетиться, когда убийства повторились? – спросил я.

– Признать ключнику потерю ключа – это практически приговор. Совет его в тот час же уберет, причем бесследно. «Потерявшийся» ключ может абсолютно законно перекочевать в любой другой корпус, если кто-то из его хранителей сумеет его найти, но при этом не будет убийцей его владельца. Скрывать не буду, я тоже занимаюсь поиском пропавших ключей, но за последние пару лет я не нашёл ни одного! – убедительно произнес Добровольский.

– То есть ключи просто исчезали и нигде не всплывали?

– Именно, но я уверен, что все они у Миллера.

– Теперь я понял, для чего Довлатова настаивала на хранении камня-ключа у них. И сколько пропало ключей? Или точнее убито хранителей?

– Они хотят обезопасить себя, но то, что тебя убьют, их не сильно волнует. Хранителей убито больше двух сотен!

– Это же пятая часть ключей! Неужели все так боятся, что допустили такое? Сколько еще должно хранителей погибнуть, чтоб хоть как-то сдвинуть ситуацию с мертвой точки? – искренне возмущенно выпалил я.

– Так я этим на собраниях последние пару лет этим и занимаюсь. Морозов тоже не спешит обращаться в совет.

– Так если эти ключи у Миллера, зачем они ему? Иваныч говорил, что хранитель может быть владельцем лишь одного ключа, – с недопониманием спросил я.

– Кольцо Мерлина. После десятка смертей я последовал по пути Миллера. Пытался изучать сведения о кольце, до которых мне было доступно добраться. К сожалению, я толком ничего не узнал, за единственным существенным исключением. В каких-то заметках я увидел, что кольцо может позволить использовать не один ключ, а все! А еще там было написано предположение, что владение несколькими ключами усиливает магические способности клинка хранителя. Это лишь заметки, которые основаны на прочтении трудов ранних хранителей, которые хранятся в английских библиотеках. Но это тут же расставило все на свои места. И я понял для чего Миллеру все ключи, – с разочарованием произнес Добровольский, немного откинувшись на спинку своего стула.

– Он хочет быть самым сильным хранителем и владеть всеми ключами, я правильно понял?

– Да. Если он соберет все ключи, он останется единственным хранителем и единственным, у кого будет клинок, он сможет подчинить себе все, что захочет. Это не говоря о том, что, как и я, многие хранители Англии используют свои карманы для получения прибыли. А значит, он станет одним из богатейших и сильнейших в этом мире, приравняв себя к всемогущему.

– То есть все, что его останавливает от его цели, это кольцо?

– Именно.

– И где оно?

– Никто не знает. Точнее есть легенды, что оно спрятано самим Мерлином в одном из карманов, но вот в каком кармане и где, никто не знает. Точнее до настоящего времени это считалось легендой, и никто всерьез не искал его.

– Получается, Миллер узнал что-то такое, что заставило поверить в эту легенду?

– Вероятно, да. Но я понятия не имею, что именно.

– Ну допустим еще одна странная история в моей копилке. Признаюсь честно, звучит это все крайне неубедительно, но все равно хочу спросить, для чего вы мне это рассказали?

– Миллер прибыл за тобой лично, а это значит, что он почему-то уверен, что кольцо в твоем кармане, точнее в кармане твоего деда, которого они убили, но, видимо, дед оказался хитрее, успев припрятать ключ, – произнес Добровольский, наклонившись ко мне ближе.

– И к чему вы ведете?

– Ты должен запустить меня в свой карман. Мне нужно его осмотреть, там, вероятно, спрятано кольцо, если все это правда.

– Когда я там был, то не заметил ничего похожего на кольцо. Так что, как вы собрались его искать? Вы даже не знаете, как оно выглядит, вероятно.

– Я не знаю, как оно выглядит, однако я знаю, как его искать, точнее у меня есть теория, – немного замешкавшись, произнес Добровольский.

– Теория? Звучит не очень убедительно, – ответил я.

– Клинок чувствителен к магии, и оттого он должен среагировать на кольцо. Найдя место, мы изроем все, чтобы найти кольцо! – уверенно выпалил Добровольский.

– А что будет, если я откажусь?

Надменно посмотрев на меня, Добровольский встал со стула и громко произнес:

– Хм… ну смотри, в машине моей дочери стояла система слежения, и как только поступила информация, что машина попала в аварию, на место выехал мой охранник. Когда он прибыл, он увидел спаленную машину моей дочери, на заднем сиденье которой лежала обугленная ее сумочка, а значит, она была там. Также он увидел следы боя, учинённого хранителем. Единственным хранителем оказался ты, а ни моей дочери, ни ее тела там не было, а значит, ты убил ее, не оставив даже горстки пепла, за то, что она и Самойлов на тебя тогда напали, тем более, что ранее ты уже избавился от Самойлова. На лицо – месть, ключник должен будет тебя наказать, наказание у хранителей одно…

– Смерть… – буквы сами выпали из моего рта от удивления, как Добровольский вывернул ситуацию.

– Правильно, – произнес Добровольский, похлопав в ладоши.

– То есть вас интересует больше какое-то кольцо, чем жизнь дочери? – возмущенно и со злобой произнес я.

– Я знаю, где моя дочь. Ты сам сказал, что она будет у Миллера жива, для того чтобы ты пришел. Поэтому пока у меня появилась возможность сделать на повороте этого урода, я ей воспользуюсь.

– Хотите найти кольцо первым и исполнить его мечту сами? – с подозрением спросил я.

– Пока исполнять его мечту весьма непредсказуемо для всего мира. Поэтому пока я просто хочу не дать ему сделать этого.

– Плотненько. Ну, видимо, у меня выбора то нет, верно?

– Немного. А с хорошим для тебя исходом так и того меньше.

– Хорошо, я открою проход в карман. Правда, я попал туда через дверь в доме деда.

– Просто подумай о том месте, и любая дверь откроет тебе туда путь, – произнес Добровольский, постучав в дверь, после чего в комнату обратно вошел охранник. Кивнув головой на меня, охранник быстро начал развязывать мне руки.

Встав со стула, я немного размялся, походив вокруг него. Рука продолжала ныть, и я придерживал плечо правой рукой. Резким движением ко мне подошел Добровольский и, схватив меня за левую руку, в несколько резких движений вправил мне плечо. Боль в мгновение заставила меня вскрикнуть, но уже через несколько секунд боль в руке исчезла, и она даже могла свободно двигаться без болевых ощущений от прикосновения к чему-либо. На моем лице расплылась улыбка, и, посмотрев на Добровольского, я сказал:

– Спасибо. И спасибо, что зубы не выбили.

Охранник улыбнулся и выдавил фразу:

– Повезло тебе просто.

– Ладно, давай соберись и мысленно представь какой-то объект в кармане и открывай дверь, – произнес Добровольский, подведя меня к двери, через которую в комнату минуту назад зашел охранник, захлопнув ее за собой.

Откинув все мысли, которые меня тяготили, весь разговор, даже переживания за Алину, я вспомнил дом деда, который был на берегу озера, мебель, сделанную его руками, чайник, спички и прочие мелочи.

Положив руку на дверную ручку, я повернул ее, и вырвавшийся свет за ней в мгновение затянул нас вовнутрь, ослепляя глаза, и выплюнул на другой стороне. Рухнув на землю, я почувствовал, что под ногами был небольшая подстилка из хвойных иголок, старой травы, под которыми была мягкая черная земля.

Поднявшись с земли, я огляделся вокруг. Деревья были знакомы, но я сразу понял, что появились мы не в том месте, где в прошлый раз появился я один, потому что внизу я заметил озеро, перед которым стоял домик деда. Я был в этом лесу, когда пытался найти границу кармана. Позади меня в десятке метров я безуспешно пытался пройти в прошлый раз.

– Вон дом моего деда на берегу озера. Вероятно, если и есть здесь место, где может быть это кольцо, так это там, – произнес я, указывая рукой на видневшийся вдалеке дом.

– Я бы не был столь уверенным. Когда Мерлин прятал кольцо, дома твоего деда еще не существовало, – промолвил Добровольский, подняв правую руку, в которой уже был серебряный клинок, по которому расползались зеленые и фиолетовые «вены».

– У вас ядовитый клинок? – спросил я, разглядывая клинок Добровольского.

– Уже встречался с таким? – с интересом спросил Добровольский, при этом он крутился на одном месте с вытянутым клинком.

– Да, у англичанина, которого зовут Джеймс, был такой же, – ответил я, поймав на себе мимолетный взгляд Добровольского.

Добровольский ходил взад-вперед и крутился вокруг меня и своего охранника, пока внезапно не остановился. Быстрым шагом он устремился вправо от озера и дома деда. Пройдя полсотни метров, он внезапно остановился и повернулся в противоположную сторону и, снова огибая озеро, прошел еще десять метров.

Меня обуревал жуткий интерес, из каких соображений он шагает, и, не выдержав, я спросил:

– А как вы определяете, куда идти? Может, мы тоже попробуем? Так быстрее будет.

– Не попробуете. Вы слишком зеленые. Я чувствую свой клинок достаточно хорошо, чтобы ощущать даже незначительные его колебания, маленькая дрожь или вибрация, которую обычный человек просто не может физически ощутить, я чувствую. Так вот эти изменения и указывают на какие-либо энергетические поля. Поле вокруг кольца явно тоже имеется, и я смогу его определить, – не отрывая взгляда от клинка, произнёс Добровольский.

– Ну ладно, тогда не буду мешать.

Добровольский продолжал бродить из стороны в сторону. Через пять минут он словно сужал радиус своего поиска, приблизился к дому деда. Обойдя его со всех сторон, прислушиваясь к своему клинку, он даже зашел вовнутрь, но быстро вышел, сказав, что в доме его точно нет.

Дальше он направился к озеру, принявшись его обходить со всех сторон. Я, заскучав, уселся на мягкую зелено-красную диванную подушку качели, прикрученной к потолку на террасе, и, слегка покачиваясь, словно ожидая в какой-то длинной очереди, наблюдал за странными перемещениями Добровольского.

Оббежав озеро уже несколько раз, прошло полчаса, он внезапно остановился на деревянной пристани и медленно передвигался короткими шагами из стороны в сторону ближе к центру озера. Остановившись на краю пристани, Добровольский снял свой темно-синий пиджак костюма, затем штаны и рубашку, оставшись в одних черных трусах. Одежду он положил на краю пристани, после чего неожиданно прыгнул прямо в озеро вместе с клинком в правой руке.

Я вскочил с качели и устремился к пристани. Охранник последовал за мной, заметив, что его босс нырнул в озеро, когда прогуливался среди деревьев. Подбежав к краю пристани, я начал вертеть головой, вглядываться вглубь воды. Вода была мутная, видимо, Добровольский поднял со дна ил, и оттого ничего не было видно. Пробежавший мимо меня охранник, не раздеваясь, сиганул в озеро, забрызгав меня водой.

Спустя минуту, барахтаясь и отплевывая воду, вынырнул охранник, глядя по сторонам бешеными глазами. Заметив меня, он выкрикнул:

– Босс не всплывал?

Я отрицательно повертел головой, и охранник вновь нырнул в воду. Спустя минуту из воды снова, словно дельфин, выпрыгнул охранник, жадно глотая воздух и опять оглядевшись по сторонам, устремил взгляд на меня.

Я, поняв, что он хочет услышать, сразу же отрицательно покачал головой. Охранник было уже хотел нырнуть обратно в воду, как заметил всплеск воды левее от себя в двадцати метрах от берега.

Я повернул голову и увидел, что из воды через несколько мгновений показалась голова Добровольского. Медленно идя по дну, он начал появляться из воды, отплевывая ее в разные стороны, при этом открыв рот, как пес тяжело дыша.

Когда он показался по грудь, я заметил, что из-под воды появилась небольшая деревянная шкатулка, которую в руках держал Добровольский. Клинок уже исчез из его рук, видимо, когда он обнаружил то, что искал. Шкатулка была похожа на небольшой сундучок размером с футбольный мяч. Сундучок по краям был оббитый листами металла, но, видимо, за долгое время под водой он уже изрядно поржавел, и даже где-то кусками отслаивался и отваливался металл. Дерево же было на удивление в неплохом состоянии, вероятно, его чем-то обработали, чтобы оно так долго хранилось под водой.

Добровольский медленно вышел из воды и направился на террасу дома. Кинув сундучок на диван качели, он, взяв рубашку, которую ему протянул весь мокрый охранник, который уже успел вынырнуть и сбегать за вещами Добровольского, и аккуратно их доставил к нему, чтобы те не намокли от него. Вытершись собственной рубашкой, Добровольский натянул штаны, обулся и накинул свой пиджак на голое тело.

– Что это? – спросил я, указывая на деревянный сундучок, весь исписанный вырезанными на его стенках древними рунами, – это то, что ищет Миллер?

Добровольский кинул на меня взгляд и, вновь взяв в руки сундучок, покрутил его в руках. Сундучок был заперт, несколько металлических полос посередине обвивали его, плотно запирая.

Добровольский поставил сундучок снова на диван и поднес свой клинок, который в тот же миг появился у него в руке. Проведя острием по металлической полоске, сковывающей сундук, на ней образовалась тонкая полоска с фиолетовой жидкостью, которая вмиг начала бурлить и разъедать металл. Щелк, и полоска разорвалась и слетела с сундучка, перестав его сковывать. Повторив тоже самое со второй полоской, сундучок приоткрылся.

Взяв сундучок в руки, Добровольский медленно открыл его. На лице его читалось радостное предвкушение, но когда он его открыл, выражение лица резко изменилось. Он поставил сундучок обратно на диван качели, и я увидел, что внутри он был пуст.

– Кто-то уже опустошил его. Кольцо точно существует, и оно точно было здесь. Руны на сундучке мне уже знакомы. Я видел подобные в текстах древних хранителей, – недовольным голосом сказал Добровольский, сначала устремив взгляд к середине озера, после чего посмотрел на меня и, схватив за воротник, тряся, спросил, – ты, наверное, не в курсе у кого кольцо? Дед тебе больше ничего не оставлял?

– Нет! – вертя головой, произнес я, глядя на глаза Добровольского, налитые гневом, – дед больше ничего не оставлял!

Добровольский посмотрел на меня внимательно, после чего отпустил и отвернулся, направив взгляд на озеро.

Спустя несколько минут он, наконец-то, разбавил повисшую напряженную тишину:

– Значит, либо твой дед где-то его спрятал, либо оно было похищено еще до него… Мы в тупике… кольца нет, где его искать непонятно! Оно может быть вообще уже давно даже не в нашей стране. Вдруг твой дед его нашел и, не разобравшись, продал какому-нибудь ценителю винтажа.

Почесав затылок и немного задумавшись, я произнес:

– Возможно, но зачем тогда он бы возвращал этот сундук назад в озеро? Тот, кто его вернул обратно, хотел скрыть явные следы похищения. Поэтому я думаю, что это был не дед. Зачем ему скрывать следы похищения в собственном кармане?

– Возможно, а, возможно, он догадался, что это какой-то важный предмет и, забрав его, решил восстановить как было, чтобы тот, кто за ним пришел, не сразу понял, что его украли… Хотя нет, звучит тоже крайне тупо… какая разница, когда мы узнаем, когда не найдем сундук или, когда откроем и увидим его пустым…, – вслух рассуждал Добровольский.

– И что теперь? – спросил я.

– Ты будешь ждать, когда Миллер свяжется с тобой. Ты должен сделать все, чтобы освободить мою дочь, иначе я самолично выпотрошу тебя, твою мать и дружка Петренко, – грозно произнес Добровольский.

Кровь внутри меня вскипала, когда он упомянул про маму, но, собрав волю в кулак, я промолчал, лишь моя бровь нервно дернулась. По его взгляду я увидел, что он заметил это.

– Понял. А что насчет кольца? – стараясь не подавать виду, спросил я.

– Мы на шаг впереди Миллера, мы знаем, что кольцо похищено, а он нет. Это дает нам в кои-то веки преимущество. Я направлю все силы на поиски информации о кольце и его местонахождении, нужно опередить чертова Миллера! – переведя тему, грозно высказался Добровольский.

– Ну так что, может, пойдем обратно? Я бы не прочь вернуться домой и немного отдохнуть, – произнес я.

– Нет! Нет! Ты будешь сидеть там, где я скажу, чтобы Миллер быстрее связался с тобой! – строго сказал Добровольский и, закрыв сундучок, передал его стоявшему вымокшему охраннику.

– Мне нужно сказать Иванычу, что со мной все нормально, он ждет меня в нашей с мамой квартире, – стараясь не подавать виду, соврал я.

– Подождет еще. Сейчас есть дела поважнее, как только мы выманим Миллера, я заберу дочь, и можешь делать, что хочешь, без кольца ты никому не будешь интересен.

Посмотрев на Добровольского и охранника, смиренно произнес я:

– Видимо, у меня нет выбора, кроме как делать, что скажете?

– А ты смышленый, – ответил Добровольский, улыбнувшись.

– А как вернуться назад? Также подумать о том стуле, где я сидел? – невозмутимо спросил я.

– Именно. А как ты в прошлый раз выходил? – с подозрением спросил Добровольский.

– Я тут провел не один час. Сам не понимал, как вышел. Сейчас я уже понял, что когда подумал о своей квартире, так и вышел, оказавшись в ней, – также невозмутимо произнес я.

– Понятно. У всех так было в первый раз. Давай веди нас обратно, но даже не думай переносить в другое место! – угрожающе произнес Добровольский, понизив голос, пристально посмотрел на меня.

Я подошел к двери дома и, взявшись за ручку, подумал о месте, где меня держал Добровольский, и через несколько секунд я резко открыл дверь и, закрыв глаза, отпрыгнул вправо.

Через мгновение я открыл глаза. Света из прохода не было, и дверь была закрыта, но вот Добровольского и охранника уже не было перед дверью. Я улыбнулся и поспешил к буржуйке, что в доме. Присев на корточки, я аккуратно открыл дверцу буржуйки, и яркий свет ослепил меня, после чего меня засосало вовнутрь.

Через мгновение я вылетел из двери в квартире деда, и вновь головой врезался в комод, который стоял напротив двери, спрятанной в шкафу.

Дверь в комнату открылась, и на пороге стоял Иваныч с бешеными обеспокоенными глазами.

– Ты где был? И что делал в кармане?

– Это долгая история, – ответил я, потирая покрасневший лоб в месте удара о комод.