Текст книги "Тысяча ключей Мерлина (СИ)"

Автор книги: Tom Paine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 11

«Клинок стремится сохранить жизнь своему хранителю. Магические свойства клинка способствуют восстановлению хранителя, в том числе излечению ран.»

Пункт 26 «Руководства для

хранителей ключей Мерлина»

* * *

– Давай! Сосредоточься и мысленно представь, как молния вылетает из клинка и попадает ровно в центр манекена! – выкрикнул Топор, стоя в стороне, пока я кружил возле манекена, стоявшего в самом центре бункера.

Остановившись, я закрыл глаза. Энергия, таившаяся в клинке, теплыми ручейками растекалась по моему телу. Сжав кулак покрепче, я направил эти ручейки обратно в клинок. Энергия скапливалась в нем и даже нагревала рукоять, которая обычно была холодна. Когда рукоятка клинка накалилась, что я уже с трудом мог ее удерживать, я сделал глубокий выдох и, открыв глаза, резко выкинул руку с клинком вперед, указывая острием на манекена. В воздухе раздался треск, от острия клинка исходили десятки маленьких нитей тока, пока через мгновение они не собрались в единый пучок и с огромной скоростью вырвались из клинка, и толстым пучком нити тока устремились в манекен. Пучок едва достиг груди манекена, разрядил содержавшуюся в себе мощь. Прогремел взрыв, словно гром, разорвав манекен на мельчайшие частицы, превратив его в конфетти, разбросав по всему помещению.

Часть кусков раскаленной резины попала и на меня. Обжигаясь, я быстро попытался ее скинуть, но она успела оставить небольшие покраснения на коже. Еще мгновение и получились бы ожоги. Красных пятен на коже было множество. Клинок словно услышал мое беспокойство о покраснениях и ожогах, начал светиться голубым светом, и вмиг я почувствовал, как по телу вновь побежали ручейки энергии, но ощущения от них уже были другие. Казалось, что нечто нежное и доставляющее приятное ощущение текло по венам, придавая телу легкое расслабление. Расслабление всего тела достигло максимального уровня, и я опустил глаза взглянуть на клинок. Попавшая на глаза мне рука была абсолютно здорового цвета, все красные пятна исчезли, словно и не было никогда. Удивленно я оглядел остальные части тела, куда попадала расплавленная резина от манекена, нигде следов не осталось.

– Охренеть! – резюмировав свои эмоции, выкрикнул я, осматривая себя.

– Это клинок, он защищает хранителя ключей, которому принадлежит, – с ухмылкой произнес Топор, держа в руке свой клинок, который также стер с его тела следы ожогов и покраснений от горелой резины от манекена.

– И, кстати, я попал! – с гордостью произнес я.

– Ага, раза с сотого, но, наконец-то, попал, – улыбнувшись, ответил Топор.

– А когда будем тренироваться ближнему бою на клинках? – спросил я.

– Я думаю, на сегодня хватит, мы и так весь день тренировались извлекать молнию из клинка.

– И получилось! – с радостью подметил я.

– И это уже отлично, – ответил Иваныч, сидевший скромно в уголке, наблюдая за тем, как Топор тренировал меня.

– Ну согласен, научиться высвобождать силу клинка – это большое дело! Натренироваться обращаться с холодным оружием уже проще и можно не только с хранителями, – произнес Топор, покрутив в руке свой клинок, и через несколько мгновений он исчез.

Я, собравшись с мыслями и уже не закрывая глаз, вспомнил то самое воспоминание, которое помогает мне успокоиться и откинуть все лишние мысли, после чего клинок исчез и у меня из рук.

– Это прогресс! Клинок стал исчезать быстрее, – с некой гордостью произнес Иваныч.

– Скоро научишься делать это в одно мгновение, как я, – с улыбкой произнес Топор. – Ладно, потренировались пора и поработать! Пора заработать немного денег!

Топор устремился к пульту отпирать дверь бункера, ведущую на улицу.

– Вы идите, я тут еще побуду…, – сказал Иваныч, подойдя к висевшим фотографиям на стене.

Мы с Топором кивнули головой, вышли из бункера, оставив Иваныча одного.

Оказавшись в переулке, я, идя рядом с Топором, произнес:

– Он явно волнуется и нервничает.

– А ты как думал, он хоть и опытный хранитель, но бой в круге может закончиться непредсказуемо, тем более что Самойлов гораздо моложе и сильнее физически Иваныча, однако опыта у Иваныча больше, и я верю, что он справится с этим козлом, – уверенным голосом произнес Топор.

Не успев зайти в бар с центрального входа, мимо нас с Топором пробежали две девчонки-официантки, хихикавшие между собой.

Я, зайдя в подсобку, достал из шкафчика с одеждой свой фартук, завязав его, вышел в зал, встав за бар. Топор по традиции сел за столик напротив бара, заказав бокал пива.

– А где вообще находится этот круг? – протирая только вымытые бокалы, спросил я.

– В области на юге. Там у «нас»… – произнес Топор, оглядываясь по сторонам, убедившись, что никого нет, после чего продолжил, – есть небольшая территория.

– Типа дача? – с улыбкой произнес я.

– Не совсем. Несколько десятков гектар земли. В основном, это лес, однако в центре этой территории есть небольшой пустырь. Раньше там было озеро, но уже давно высохло, оставив после себя ровный большой круг, как раз идеально подходящий, ну сам понимаешь для чего. Что удивительно это место совсем не зарастает ни травой, ни деревьями, как будто сама природа его предоставляет под наши, так скажем, нужды, – сказал Топор, после чего сделал несколько больших глотков пенного напитка, ополовинив стакан за один раз.

– И что там случайные прохожие не могут набрести?

– Могут, конечно, хоть и территория «условно огорожена», любой может найти то место, однако люди там редко появляются, только если грибники. Место находится далеко от ближайших поселений и асфальтированных дорог.

Послышался грохот входной двери, в бар вошли двое студентов, которые огляделись и поспешили занять понравившийся им столик в глубине зала.

– А сколько время? – спросил я Топора.

– Десять минут седьмого, что сам посмотреть не можешь? – с улыбкой спросил Топор, сделав глоток напитка.

– Телефон разбил Иваныч, а часов у меня нет, – сказал я, продемонстрировав пустое левое запястье.

Дверь снова хлопнула, и я бросил небрежный взгляд на вход, но уже через мгновение я схватил в руку нож, которым я обычно резал лайм для коктейлей. В дверях стояла Алина в черных штанах, кроссовках и черной короткой куртке, которая скрывала печать на запястье, из-под которой было видно белую футболку. Она держала руки на уровне груди ладонями вперед, демонстрируя свою безоружность.

Топор крепко сжал кружку с готовностью в любой момент кинуть в девушку, стоявшую на пороге.

– Чего тебе надо? – спросил Иваныч, вышедший из подсобки, строго смотревший на девушку, сжимая крепко кулаки, с трудом сдерживая себя, чтобы не призвать клинок.

– Давайте все успокоимся, я пришла просто поговорить! – осторожно сказала девушка, сделав несколько шагов вперед.

– Стой, где стоишь, – источая злобу, прошипел Топор.

– Стою. Позвольте объясниться. Особенно перед тобой, Андрей, – произнесла Алина, медленно повернувшись ко мне лицом.

– Проваливай из моего бара! – выпалил Топор.

– Может, дадим ей объяснить причину своего прихода? Надо иметь смелость, чтобы одной прийти в этот бар, явно зная, что мы все здесь, – сказал я, пытаясь успокоить пыл Топора.

– Пускай скажет, что хотела, я не возражаю, – ответил Иваныч за столик Топора.

– Разрешите присесть с вами за стол? Не стоит, вероятно, говорить о наших делах на весь бар. Можем случайно нарушить кодекс и разгласить ненужную информацию, – продолжая держать руки возле груди, произнесла Алина, сделав несколько шажков украдкой в сторону стола Топора.

– Может, вы присядете за бар? Тут и я смогу с вами общаться, не отвлекаясь от работы, да и поприватнее, чем за столом в баре, – произнес я, наполнив стакан пивом, и поставил его на стойку, пристально смотря на Топора.

Вид пива Топора соблазнил, как и ожидалось, он встал из-за стола и прошел вместе с Иванычем к бару, усевшись на высокие деревянные барные стулья.

– Присаживайся с краю, руки держи на столе, – произнес Топор, покосясь в сторону Алины.

Девушка, улыбнувшись, подошла к бару и уселась на последний свободный стул за стойкой напротив меня.

– Говори, – сказал Иваныч.

– Я хочу извиниться перед тобой, Андрей, – сказала девушка, посмотрев на меня слегка виноватым взглядом.

– За что? – с наигранным удивлением спросил я.

– Я знаю, я поступила неправильно. Я заманила тебя в ловушку вместе с Самойловым, но пойми меня правильно. Отец убедил меня, что ты шпион, и, узнав, что мы учимся с тобой вместе, он попросил заманить тебя. Я знала, что денег у тебя хватит только на то кафе, в которое мы пошли, остальные были намного дороже, его я и предложила отцу для засады. Прости, я не называю тебя бедным, просто говорю, как есть, – словно оправдываясь, произнесла Алина.

– Да чего уж, я и сам лучше многих знаю, что далеко не богатый, – ответил я, протирая стакан. Одно из преимуществ работы барменом, которое я обнаружил за время работы – это монотонная успокаивающая протирка бокалов, сейчас она как нельзя кстати, чтобы помогать сдерживаться и не призвать клинок.

– Допустим, а чего ты сейчас пришла? Извиняешься за то, что напала на Андрея? – резким тоном спросил Топор.

– Ну, во-первых, да за это. Во-вторых, я поняла сегодня на собрании, что ты точно не шпион, это была лишь уловка отца для меня. Он до сих пор думает, что я маленькая девочка, которая ничего не соображает и мной можно просто так управлять, говоря, что делать. Он правда забывает, что я его дочь.

– Ну могла просто у меня это спросить, я бы ответил, – произнес я, смотря на бокал перед собой, не поднимая на нее глаз.

– Ну если ты поняла на собрании, что Андрей не шпион, то почему не сказала на собрании об этом? Почему не подтвердила слова Иваныча о нападении Самойлова на Андрея.

Девушка, покусывая губы, молчала.

– Потому что первый на меня напал не Самойлов…, – ответил я.

Иваныч и Топор удивились, потому что я их уверял, что напал именно Самойлов перед тем как отправиться на собрание хранителей.

– Андрей? – спросил Иваныч, глядя на меня.

– Ну извини, я не смог тогда сказать, что она на меня напала первая. Но я был уверен, что Самойлов в любом случае не станет отрицать и сваливать на Алину. Прости, Иваныч.

– Ладно, это уже неважно, – сказал Иваныч, поглядывая на меня и на Алину.

– Отец сказал мне молчать и ничего не говорить, а вы знаете моего отца, лучше не перечить ему, – сказала Алина, после чего посмотрела на Иваныча, добавила, – я виновата, из-за меня вам придется выйти в круг с Самойловым.

– Значит, так и должно было случиться, молодые должны жить, а старики умирать. Если бы ты сказала правду на совете, все могло выйти куда хуже… для тебя уж точно, – ответил Иваныч.

– Нет! Я виновата, тут мне себя никак не оправдать, но я пришла помочь.

– И чем же ты хочешь помочь? – спросил Топор.

– Самойлов недавно попал в серьезную драку на каких-то разборках отца. У него была сильно ранена левая нога. Как он сказал, она у него адски болит.

– Это интересно, надеюсь, это информация правдивая, – сказал заинтересованно Иваныч.

– Я клянусь, это правда, прошу поверьте, – оправдываясь, ответила Алина.

– Сложно тебе верить после того, что было, – фыркнув, ответил Топор.

– Спасибо за информацию, – сказал я, посмотрев на Алину.

– Это еще не все. Основное, почему я сюда пришла, это сообщить, что после боя в круге, в котором отец уверен, что победит Самойлов, он откроет охоту на тебя, – сказала Алина, смотря на меня.

– Так я ж не шпион! – пытаясь оправдаться, сказал я.

– Ну это ты знаешь, отец уверен в обратном.

– То есть он реально думает, что Андрей шпион? Это не прикрытие для того, чтобы убивать хранителей и отбирать ключи? – с подозрением спросил Иваныч.

– Чего? – удивленно спросила Алина.

– Иваныч думает, что твой отец убил трех хранителей, в числе которых мой дед. И это он забрал их ключи, кроме моего, – произнес я, разбавив напряженную тишину, образовавшуюся после вопроса Иваныча.

– Это бред! Отец не убивал хранителей. Он, конечно, неидеальный и делает много сомнительных деяний, но точно не убивал. Я бы как-нибудь да узнала, так или иначе. Он абсолютно уверен в тех словах, которые сказал на собрании. Он нанимает людей в разных странах, чтобы раздобыть информацию о смертях хранителей по всему миру.

– И что много умерло хранителей в мире? – с интересом спросил я.

– По данным отца, которые я слышала, за последние два года больше восьмидесяти хранителей умерло! И насколько я знаю, в английском корпусе не было ни единой смерти за это время. Поэтому он их и подозревает.

– Может, это совпадение? – спросил Топор.

– Смерти? – удивленно спросила Алина.

– Нет, то, что никто не умер в английском корпусе, – уточнил Топор.

– Или он наврал, и там тоже кто-то умер, просто ему нужен был виновный, которых он из них сделал, так же как он сделал виновного из Андрея, непонятно на чем основываясь, – строго ответил Иваныч.

– А, кстати, хороший вопрос! Если он так изучает эту тему, то для подозрений Андрея должны были быть какие-то основания, не так ли? – хитро спросил Топор.

– Он сказал, что потому что я лично его знаю, он не может мне сказать причин, почему он думает, что Андрей шпион, – ответила Алина.

– Мутная тема это все. Самое главное я понял, что он и после вашей дуэли не оставит нас в покое, – сказал я, посмотрев на Иваныча.

– Это если верить девчонке! – произнес Топор.

– Она пришла к нам сама и во всем призналась, не вижу оснований не верить, – ответил я, пытаясь защитить Алину.

– Ну она и в кафе тебя отвела якобы сама. А вдруг ее и сюда отец подослал? – спросил Топор.

– Ладно, смотрите сами, я вас предупредила, а теперь мне пора идти, пока охранники не хватились где я, – сказал девушка, спрыгнув со стула.

– Спасибо, что сообщила о планах, – крикнул я ей вслед.

Алина лишь улыбнулась и вышла из бара.

– И что ты думаешь? – проводив глазами Алину, после чего, повернувшись к Иванычу, спросил Топор.

– Не знаю, звучит так, как будто ей незачем врать. Да и Добровольский так тонко обычно не работает. Взять хотя бы как он схватил Андрея в квартире.

– А то, что он дочерью выманил его в ловушку? – справедливо заметил Топор.

– Тоже верно, но все же не настолько тонко и скорее спонтанно, нежели умышленно, – задумчиво произнес Иваныч.

– То есть ты поверил ей, – разочарованно сказал Топор.

– Мое мнение особо в расчет брать не будете, но скажу, что я тоже ей верю.

– Слушай, я понимаю, ты не хочешь верить ее словам, но она не сказала ничего, что нам бы навредило. Ну вот то, что нога у Самойлова ранена, даже если неправда, то просто эта информация никак не поможет, а то, что ее отец нас не оставит в покое, я и так знаю. Однако, если она говорить правду, не стоит отталкивать лояльного союзника. Возможно, ее помощь нам пригодится, или в следующий раз ее помощь будет куда полезнее, – ответил Иваныч.

Топор немного задумался, сделав несколько глотков оставшегося в бокале пива, после чего произнес:

– Вероятно, ты прав, я слегка погорячился по ее поводу.

– Ладно, мне нужно немного подготовиться и отдохнуть. Я пойду в бункер, – произнес Иваныч, встав со стула, направляясь на выход из бара.

– Во сколько утром будем отправляться? – спросил я в спину Иванычу.

– Часа в четыре утра нужно уже выехать, чтобы успеть вовремя, – ответил Иваныч, после чего вышел из бара.

– Смысла ложиться спать особого нет, тем более работы до утра еще полно, – произнес я, оглядывая наполняющийся людьми зал.

– Ага, налей еще… – сказал Топор, посмотрев на меня.

* * *

Народ в баре начал расходиться, оставались только самые стойкие и, вероятно, безработные, студенты или фрилансеры, иначе как можно напиваться до утра в будний день? Я окликнул Топора, который тоже изрядно набрался, но упорно старался сохранять трезвый вид.

– Сколько времени?

Топор долго всматривался, вероятно, пытаясь разобраться с чертовыми стрелками и цифрами, после чего, немного разозлившись, ответил:

– Короче, почти четыре утра!

– Надо идти к Иванычу, пора выезжать. И как вообще поедем, метро? Электричка? – спросил я, убирая инвентарь в сторону, снимая с себя фартук.

Выйдя из-за бара, я пошел в подсобку, где переоделся и, накинув запасную невзрачную серую куртку, которая всегда у меня висела в шкафчике на случай, если на утро возвращаться будет холодно и, схватив рюкзак, вышел вновь в зал. У входа стоял скромно улыбающийся Иваныч, смотревший на меня.

– Ну что, поехали, прокачу вас! – сказал Иваныч.

Топор глянул на девчонку администратора, затем кивнул ей головой, та кивнула в ответ. Посторонним бы ничего интересного это не дало понять, но я знал, что между ними прошел немой разговор, который я видел часто. Топор кивком говорил администратору, что он уходит, и на ней остается весь бар. Затем Топор кивнул еще раз, указывая головой на меня. Девушка снова кивнула в ответ. Тут я понял, что он сказал администратору, что забирает меня с собой, и она понимающе кивнула в ответ. Теперь я понимал Топора, когда он тщательно выбирал нового администратора, когда я только устроился к нему. Особенно то, как он отсеивал кандидатов, которые задавали много вопросов, на которые Топор никак не хотел отвечать. Ему нужен был человек, который бы его понимал и делал все, что он говорит. Однако и зарплата у них была соответствующая запросам Топора. Я прекрасно знал, что он не жалел им денег.

– Я готов, – произнес я, закончив наблюдать за немым диалогом Топора и администратора.

– Я готов еще с полуночи, – ухмыльнувшись, ответил Топор.

Вместе с Топором мы вышли из бара вслед за Иванычем. Иваныч торопливо шел вдоль улицы, пока не свернул в переулок. Завернув вслед за ним, я увидел его, стоявшего рядом со старой чёрной волгой. Это чудо техники восьмидесятых готов выглядело довольно неплохо и весьма ухоженно. Было видно, что Иваныч редко на ней ездил и тщательно ухаживал. Даже не смотря на то, что было еще темно, но блек фар был заметен от уличных фонарей. Обойдя машину сбоку, я увидел также до блеска натертые стальные колесные диски машины.

– Это твоя? – спросил я, оглядывая машину.

– Да! – с гордостью ответил Иваныч, после чего продолжил, – садитесь, нам придется немного ее запачкать.

– Ты о чем? – спросил Топор, усаживаясь на переднее пассажирское место.

Я вслед за Топором открыл заднюю пассажирскую дверь и уселся на мягкий коричневый диван, вылизанный практически до такого же блеска, как и фары с дисками. Пока я сидел на заднем сиденье и осматривал машину, которую уже и не встретишь в Москве, тем более в таком состоянии, Иваныч произнес, садясь на водительское сиденье:

– Несколько дней в области шли дожди, и дорога мягко говоря влажная.

– Надеюсь, мы не застрянем по дороге.

– Моя ласточка проедет где угодно, она круче любого внедорожника, – сказал Иваныч, заведя машину и похлопав правой рукой по передней панели салона.

Вывернув из переулка, мы ехали по еще пустой дороге, пробки на ней начнут собираться еще, наверное, только через час или два. Иваныч выжимал из машины скорость так, что та аж рычала, неся нас вперед. Через полчаса мы выехали, пересекли МКАД и стремительно направлялись куда-то на юг области. Места, мелькавшие за окнами, были мне не знакомы.

Спустя час мы съехали с асфальтированной дороги и проселочными дорогами начали петлять между небольшими лесками, большими полями и вязкой болотистой местностью.

Еще минут через двадцать мы заехали в непроглядный простирающийся на огромное расстояние лес. У меня возникло странное чувство, что мы приближаемся к нужному месту. От леса, от земли и даже от воздуха вокруг словно сочилась какая-то энергия, которую я к своему удивлению стал ощущать. Ощущения были весьма знакомые, как от клинка, когда он исцелил мои ожоги от кусков плавленой резины манекена.

– Мне одному кажется, что здесь как-то по-другому ощущается? – задумчиво спросил я, обращаясь к сидевшим впереди Топору и Иванычу.

– Что? – спросил Топор.

Я, долго пытаясь сформулировать ответ, в итоге просто выдавил из себя:

– Да, все!

Посмотрев на меня через зеркало, Иваныч произнес:

– Здесь чувствуются следы магической силы. От проявленных магических сил клинков во время боев в круге природа вокруг наполнилась остаточной магией, ее то ты и чувствуешь. Заметил густоту и высоту леса вокруг?

– Ага, редко настолько густые леса встречаются в области Москвы, да и вообще много где.

– Магические силы в клинках – это порождение Мерлина, который владел магией, как говорится, в различных фэнтезийных историях друидского типа. То есть сильно связано с природой и животными. Оттого и остатки магических сил так благотворно влияют на лес и его обитателей вокруг ритуального круга. Деревья растут быстрее, сильнее, выше, животные здоровее и куда быстрее размножаются, чем в других местах, – продолжил Иваныч

– Хм… – задумчиво вырвалось из моего рта.

– Тебя что-то смущает? – спросил Иваныч, заинтересованно смотря на меня через зеркало.

– Вы говорили, что ритуальный круг голый, то есть без деревьев и, как я понял, вообще некий пустырь.

– Ну в целом – да.

– Так почему остатки этой самой магии не «засеяли» круг деревьями?

– Потому что в самом круге концентрация остатков магических сил сильно высокая, что она уже не созидает, а выжигает все вокруг, оттого там ничего не растет, словно солью засыпали и выжгли всю жизнь, – ответил Топор, опередив Иваныча.

Машина продолжала ехать по лесу, в салоне стояла напряженная тишина. Через некоторое время я стал замечать, что вдалеке деревья начали становиться реже. По мере приближения я уже отчетливо видел окончание леса и тот самый круг из черной вытоптанной земли, вокруг которого были припаркованы другие машины, и бродили десятки хранителей.

Проехав последнее дерево перед тем как выехать на пустырь, Иваныч остановил машину и, заглушив ее, повернулся в мою сторону:

– Я надеюсь на победу, но если что-то пойдет не так, Топор отвезет тебя к моему старому знакомому, чтобы укрыться на время.

Я промолчал, с грустью смотря на Иваныча. Топор толкнул его в плечо, сказав:

– Хватит тут сопли разводить, ты уроешь этого сопляка!

Иваныч улыбнулся и, открыв дверь, вышел из машины. Топор и я последовали за Иванычем, собравшись возле капота машины.

Передо мной открылся черный, действительно как будто выжженный пустырь, размером с футбольное поле. В центре поля стоял каменный, поросший мхом столб высотой метров в пять, непонятно откуда взявшийся здесь, словно его специально привезли и воткнули в землю. Вокруг столба ровным кругом выложены утоптанные небольшие камни, создав огромный очерченный этой дорожкой круг диаметром метров в пятьдесят, вокруг которого стояли припаркованные машины, и собирались в маленькие группки хранители. Однако никто не переходил эту каменную дорожку, все старались обходить его, чтобы подойти от одной группки к другой.

Через мгновение за нами загудели машины. Я обернулся и увидел три огромных черных джипа, которые неслись по проселочной дороге в нашу сторону и как будто не собирались сворачивать, а хотели просто раздавить нас. За несколько метров до нашей машины они резко затормозили и подались резко вправо, остановившись также до круга метрах в пятнадцати от нас.

Двери машин открылись практически одновременно. Из одной из машин появились Алина с отцом, а из-за водительского места появился Самойлов. Из другой машины вышли Довлатова и Морозов, а из третьей вышли двое, которые были на собрании, сидевшие по краям стола, где сидел Морозов, которых я еще принял за невзрачных близнецов.

Самойлов кинул на нас ехидный взгляд и, показывая на Иваныча, провел пальцем по горлу. Стоявшая неподалеку Алина посмотрела на меня украдкой, словно извиняясь за действия Самойлова, но не в силах ничего сделать.

Двое близнецов разошлись по разным сторонам и начали собирать всех хранителей возле Морозова.

Через пять минут все хранители, включая нас, стояли возле Морозова. Неожиданно Довлатова взяла слово:

– Так, дуэлянты на месте?

– Конечно! – выкрикнул Самойлов, потирая кулаки.

– Да, – спокойно ответил Иваныч.

– Вкратце напомню правила! Дуэль происходит в границах ритуального круга, – произнесла Довлатова, указывая рукой на выложенные в земле камни, – хранитель, покинувший круг, считается автоматически проигравший. Наши чтители в тот же миг приведут наказание для проигравшего в исполнение, – продолжила Довлатова, показывая на тех самых близнецов.

– Кто такие чтители? – шепотом спросил я у Топора.

– Штатные убийцы! – ответил резко Топор, не вдаваясь в подробности.

Я слегка напрягся, ощутив холодящий душу страх от одного лишь взгляда на этих чтителей.

– Дуэлянты в бою могут пользоваться своими клинками и ничем более! За использование другого оружия следует наказание, – продолжила Довлатова, снова указав на братьев.

Видимо, как говорил Иваныч, за любое нарушение – смерть от этих двух молчаливых мужчин – все, что понял я из слов Довлатовой.

– Остальные хранители распределяются по кругу на случай, если кто-то из дуэлянтов решит сбежать из круга, – вновь начала говорить Довлатова, косясь на Иваныча. – Хранителям разрешается атаковать дуэлянта, покинувшего круг с целью недопущения побега. Всем все ясно?

Хранители, собравшиеся вокруг, молчали, боясь возразить.

Довольно кивнув, Довлатова добавила, глядя по очереди на Самойлова и Иваныча:

– И последнее, надеюсь, вы понимаете, что вы сражаетесь друг с другом?

– Понимаю, – ответил Иваныч.

Самойлов промолчал, лишь кивнул головой.

– Разошлись по кругу! – выкрикнула Довлатова, обращаясь к хранителям.

Двое близнецов начали молча расталкивать хранителей, расставляя их у границ круга. Через пару минут хранители были расставлены, и, наконец-то, Морозов подошел к краю круга, выкрикнув, толкнув в круг дуэлянтов:

– Ритуальная дуэль между Петром Самойловым и Геннадием Петренко начинается!