Текст книги "Девон: Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Tom Arrow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)

Сам ребенок сидел на подоконнике, зажав уши, чтобы не слышать их жужжания у себя над головой. Одежда на нем была поношенной и не по размеру. Волосы были неопрятными он то и дело сдувал отросшую челку, подглядывая за кем-то в саду.

– М-да, запустили парня. Разве у него не было учителей, наставников, друзей?

– Его прятали, а раз так, то минимум слуг.

– Ну, должен же быть хоть кто-то?

– Была мать, которая, судя по книгам в спальне занималась его образованием, пока была здорова. Был отец величественная фигура с заднего плана. Вечно в разъездах, вечно вдали от сына. Эван его не знал. Все общение шло через мать. И после ее смерть они не стали ближе. Скорее наоборот…

– О! А вот и он. – Асса ткнул в окно хвостом. ~ А это еще кто?

Девон присела на подоконник, но в отличие от Эвана, даже не пыталась прятаться.

В саду разговаривали отец Эвана и пожилой мужчина в маске ворона.

– А это я так полагаю наставник Кром собственной персоной.

В коридоре была тишина. Лишь сплетни жужжали у них над головой.

– Эван не слышал, о чем они говорили?

– Нет. Но догадывался. Его отсылают.

…

..

.

– А мы можем включить звук?

– Нет, но я могу прочесть по губам, если хочешь.

Асса удивленно моргнул.

– О! Так и это можешь? Разумеется, хочу!

Девон со смешком начала пересказывать на разные голоса.

– Ты заразился Серой хворью, не покидая границы собственной земли?!

Кивок.

– Дурной знак. Ты говорил с ним?

– Нет. Пакт сдерживает заразу внутри моего тела, но я держу его как можно дальше. Ты же сам знаешь, если он заразится…

– Да-да. Мне-то хоть не лги. Ты винишь его в смерти Алани? Или он напоминает тебе о ней? Он и правда лицом больше похож на мать, чем на тебя. Скажи мне, как долго ты уже бегаешь от него по надуманным причинам, с ее смерти?

– Откуда ты?!

– Кха-ха! Я вижу тебя насквозь. И у меня есть дар! – Старик выдержал драматическую паузу. – Быть любезным со слугами, только и всего. Ты его отец, и ты должен с ним поговорить.

– Я не могу, не сейчас!

– Другого шанса может и не быть.

– Я знаю, но просто не могу. Не могу. Я не сдержусь и наговорю ему лишнего. А я должен защищать его! В том числе и от себя. Мы ведь не до конца уверены, что он… Нет. Я не буду рисковать. Он не должен заразится от меня! Иначе, когда я встречусь с Алани на поле снежных цветов, я не смогу посмотреть ей в глаза…

– Вот вроде вырос, а как был дурным бараном так таким и остался…

Кром вздохнул и по-отечески похлопал мужчину в маске льва по плечу. Учитывая, что тот был вдвое его крупнее, только скорбь и тяжесть вины, что склонили голову Лионела к земле, позволили Крому провернуть такое.

– Ты присмотришь за ним и научишь всему тому, чему твой отец научил нас?

– Конечно, воспитаю как собственного сына!

– Умоляю тебя, только не это. Мне нужен наследник, а не пират, сбежавший из дома!

– Хорошо, хорошо. Обещаю, Эван будет моей работой над ошибками.

Мужчины тихо рассмеялись.

Асса перевел взгляд на Эвана. Он хлюпал носом, но он изо всех сил пытался успокоиться, не позволяя себе заплакать.

– Он, наверное, надумал себе бог…Я не знаю, чего, и все из-за этих насекомых. – Он зашипел над скопившиеся над ними сплетни.

Те разбежались, а потом зажужжали громче.

– Тишина. – Шикнула Девон.

Дымка разбилась, на слова и буквы мертвым грузом упали на пол, испачкав ковер. Следом тени слуг со вскриком провалились под землю. Словно под их ногами открыли люк.

– Благодарю. Но, что за люди? Да еще и при ребенке! – Асса вновь посмотрел на Эвана. – Он ничего не знал?

– Нет, не знал, но уже тогда догадывался, а теперь знает наверняка.

– Папа, почему ты не сказал, что заболел? – Прошептал Эван, прижавшись лбом к стеклу. Затем Эван отстранился от окна и побежал вглубь особняка, так не проронив и слезинки.

– Он видел симптомы, но не мог их понять. Теперь, когда письмо доставлено, пазл в его разуме наконец-то сложился.

– Эван думал, что его отослали из-за пакта?

– Отчасти. Так, легко найти в себе изъян и возложить на него всю ответственность за свои беды. Однако тут ситуация была несколько сложнее. Особенно с эмоциональной части.

– Отец винил его в смерти жены, но в то же время хотел его защитить от серой хвори, что съедает его изнутри, которой сам же и заразился, сбегая от семейных проблем?

– И в итоге хворь сожжёт его изнутри. Хотя ему и удалось уберечь сына на целых семь лет. Впрочем, мы здесь не рассуждать о людских поступках собрались. Мы ищем следы черного кинжала и ответы на сопутствующие вопросы.

Девон двинулась вдоль коридоров все двери были заперты.

Дом складывался как карточный домик за ее спиной.

Пока они не вышли в просторный холл.

У выхода Эван с затравленным видом стоял рядом с человеком в маске ворона, окруженный бесчисленными сундуками и чемоданами. Он то и дело бросал осторожные взгляды в глубь дома, но оттуда так никто и не вышел.

Не найдя и намека на то, что она искала Девон, ускорила шаг возвращаясь в семейную библиотеку рода Астры.

Там тень отца Эвана наблюдала за отъездом сына из окна.

– Последнее живое воспоминание.

Девон ухватила тень за край и свернув в трубочку как полено бросила в огонь камина. Вспыхнуло синее пламя, осветив мрачное помещение.

– И не следа черного кинжала… – Девон угрюмо рухнула в кресло, сложив руки перед собой. – Эван с его слов унаследовал его от матери. Намек на семейную тайну есть, но не намека на сам кинжал, а значит, он получит его позже. Тц. Вопросы остались, а время поджимает…

– А сколько у нас времени?

Девон взглянула на замёрзшие часы с дрожащими стрелками. Одна из пружин со скрипом вылетела и разбила оконное стекло.

– Не так уж и много, нам нужно ускорится!

* * *

С их уходом на пол упала книга и раскрылась ровно на середине…

Интерлюдия «Дочь Нория Ван Астры»

Разворот «безымянной» книги из библиотеки Астры в Мире Снов.

(…)

У Нория ван Астры была дочь.

И это удручало его, ведь он хотел сына!

Жена Нория обожала малютку.

За ее нежно-карие глаза и золотые локоны.

И сердце Нория постепенно оттаяло.

Ведь в скором будущем у них обязательно родится сын.

А дочь пускай радует свою мать… Их обоих.

Но их счастье не длилось долго.

С Востока пришла болезнь. Серая Хворь.

Она не тронула малютку.

Но забрала жизнь ее беременной матери.

Что до Нория ван Астры?

Он одержал победу в сражении с хворью.

Но в отместку болезнь забрала у него возможность иметь детей на долгие годы.

И прежняя горечь и обида расцвела в его сердце ядовитыми цветами.

У Нория ван Астры была дочь.

Она плакала горькими слезами, сбежав ночью из дома.

Ей так хотелось угодить отцу, вновь увидеть его улыбку.

Но как бы сильно она ни старалась у нее ничего не выходило.

И вот сегодня он опять ее отругал!

Ее горе привлекло чье-то внимание.

Бельчонок спустился с дерева и присел возле ее юбок.

«Хочешь я помогу тебе?»

– Но как?

«Заключим темный Пакт?»

Обещаю, твой отец будет тобой гордиться.

И девочка, утирая слезы, согласилась.

Бельчонок широко улыбнулся девочке, белоснежными человеческими зубами.

У Нория ван Астры была дочь.

И он безмерно ею гордился.

Она была красива, умна и предметы пакта оживали в ее руках.

Как знак его одобрения он подарил ей фамильную брошь и красивую куклу.

У Нория ван Астры был брат.

Общее горе стерло их старые ссоры и обиды.

Но соперничество между братьями никуда не исчезло.

И Норий чувствовал себя победителем.

Ведь его племянник был совершенно бездарным!

Иначе почему родители прятали его от глаз друзей и знакомых?

И дары пакта в его руках оставались безмолвны.

Какой позор!

Не то, что его удивительная дочь!

У Нория ван Астры была дочь.

И с ней творилось нечто странное.

Ее глаза из нежно-карих стали серыми,

а золотые волосы потускнели.

Иногда она не чувствовала своих рук или ног.

А порой ее подводило зрение и память.

Но даже тогда она не была напугана.

Напугал ее тот случай, когда, посмотрев в зеркало

Она не узнала себя.

Своей улыбки.

Она улыбалась так широко и странно…

Как кто-то знакомый, но в то же время чужой.

Но точно не как дочь Нория ван Астры.

Ей стало страшно.

Ей была нужна помощь.

Совет!

Но ван Астры всегда справляются со всеми бедами своими силами.

Так, всегда говорили дядя и отец.

Отец…

У Нория ван Астры была страсть. Охота!

Норий всегда охотился в компании друзей.

Внушительного господина, что пил яд как вино.

И коварного пса, что во всем искал свою выгоду.

Охота была в самом разгаре, когда они наткнулись на цыганский табор.

Забредший слишком далеко от юго-восточного герцогства.

Где опять бушевала страшная болезнь.

Норий уже направлялся к их барону,

чтобы прогнать их со своей земли.

Когда его остановил спокойный голос.

«– Имеем не храним, а потерявши плачем.»

Некто сидел на пне, обернувшись в мрачный балахон,

и раскладывал угольно-черные карты в пасьянсе.

– Что это значит?

Другие цыгане держались их стороной и Норий заподозрил неладное.

– Светлые дают. Темные отнимают. И это будет на твоей совести.

Норий хотел было возмутиться!

Он не безумец, чтобы заключать темные пакты.

И уж тем более заставлять так поступать кого бы то ни было.

Но слова застряли у него в горле.

Предсказатель развернул к нему карту.

Кровь отхлынула от его лица Нория ван Астры.

– Близкий тебе человек в большой беде. Поспеши.

И Норий послушался. Поспешил домой.

Забыв о своих спутниках, об охоте, обо всем.

Даже о собственной гордости.

Но было слишком поздно…

В ту ночь слуги бежали из особняка.

В пустых комнатах говорили незнакомые голоса,

Они спорили, плакали и смеялись.

Нечеловеческие голоса.

Норий кричал имя дочери, врываясь в ее комнату.

Посторонние звуки стихли.

Подушки и мягкие игрушки были разорваны на части.

По комнате летали клочки пуха и перьев.

А из розового детского платяного шкафа вытекала кровь,

Образуя огромную лужу.

И лишь детские следы нетронутыми пятнами вели к его ажурной дверце.

За окном была кромешная тьма.

В особняке стояла оглушительная тишина.

И лишь Норий глубоко дышал.

На одеревеневших ногах он подошел к розовой дверце и распахнул ее.

Но там была обманчивая пустота.

Шкаф изнутри покрывали мох и грибы,

а на дне лежали листья и сломанная кукла.

Дрожащей рукой он коснулся ее лица, золотых локонов и светло-карих глаз.

Из трещины в ее голове выползла сколопендра и упала на пол.

А затем Норий увидел их…

Детские рисунки на стене шкафа и десятки, сотни, тысячи записок.

Его слова обращение к дочери.

«Будь послушной…»

«Старайся лучше учиться…»

«Научись играть оду Лимреи…»

Бесчисленные бумажки посыпались из шкафа.

Норий отступил всего на шаг.

Но этого было достаточно слова на записках, исказились.

Неровные линии сложились в портрет.

Бельчонка с человеческими зубами.

Норий знал эту … тварь.

Обитателя Изнанки.

Ноги Нория подкосились.

Он сел в кровавую лужу.

У Нория ван Астры была дочь,

и она так хотела угодить суровому отцу,

что сама того не ведая заключила темный пакт.

И исчерпала то немногое чем могла за него заплатить.

А теперь у нее забрали последнее.

Жизнь.

Норий расплакался, прижимая сломанную куклу к разбитому сердцу.

Он осознал… У Нория ван Астры нет больше дочери.

6.6 Тропой сноведений

Очередная дверь осталась позади и приглядевшись Асса заметно оживился. Они оказались внутри уютного дома и хоть вокруг царил полумрак, но не узнать знакомый интерьер было попросту невозможно.

– О, знакомое место! Постоялый двор «Сердце Розы»! Хотя нет, тогда у него было другое название… Погоди, а почему тут все такое чистое и уютное?

Из большого зала раздались веселые голоса.

Мужчина в маске ворона смеялся над шуткой женщины с медно-рыжими волосами и зелеными глазами, что стояла у барной стойки и качала на руках младенца.

Словно пламя камина она освещала и согревала все вокруг себя.

– А вот и причина.

– Алатея? Так вот какой она была. Не удивительно, что, когда она умерла, постоялый двор стал таким мрачным местом.

Позади них двое прыщавых подростков толстый и низкий, и, худой и длинный, скрипя зубами и пыхтя таскали вещи с гербом грифона по лестнице, а те и не думали заканчиваться.

Из кухни показался любопытный зеленый глаз, но тут же скрылся.

По лестнице спустилась красивая тень, но тут исчезла за входной дверью.

– Энни?! Ну вот уже убежала. – Всплеснула руками женщина той вслед. – А я только хотела попросить ее уложить Лили.

– Вся в делах?

– Да, с тех пор как ей стали приходить эти «крупные» заказы.

– Ну хоть вся в работе, а не в кавалерах. – Хмыкнул Ворон.

– Вот уж не знаю, что лучше… Как ваш сын поживает?

– Бороздит моря. Подальше от этого ворчливого старика.

Входная дверь, вновь открылась в нее вошел крупный мужчина с обеспокоенным выражением на лица, в его руке было письмо, на котором не хватало только крупных пометок «долги» и «угрозы».

– Погоди это он? Правда, он?! Не верю! Ну и запустил он себя после смерти жены.

Женщина окликнула вошедшего.

– Роа, дорогой! Забери, пожалуйста, Лили. Ей давно пора в кроватку. – Однако, видя встревоженное лицо мужа Алатея, забеспокоилась. – Что-то не так?

На лице мужчины возникло сомнение, он открыл было рот, но их прервал шум падения одного из сундуков и последовавшую за этим брань.

Маленькая девочка проснулась от шума и со слезами на глазах потянулась к отцу.

Тот отрицательно тряхнул головой, подальше убирая тревожное письмо в задний карман брюк.

Когда жена вновь посмотрела на него, он ей улыбнулся.

– Нет, всего лишь небольшое недоразумение. Я со всем разберусь. Дорогая тебе стоит позаботиться о наших гостях.

Женщина не успела возразить, когда мужчина приподнял брови и кивнул на обедающего у окна Эвана, выглядел тот неважно и постоянно чихал.

– Апчхи!

Женщина печально вздохнула, но улыбнулась и заговорщицки подмигнув мужу и старику в маске ворона, направилась к ребенку.

Роах, укачивая Лили и напевая колыбельную, направился вглубь дома. Плачущая маленькая девочка, почти сразу успокоилась и засмеялась. А письмо, что так и торчало у него из заднего кармана штанов, сменило цвет с белого на черное.

Семейное счастье, но над ним уже нависли мрачные тучи.

Кром на миг помедлив тоже удалился. Пробормотав себе под клюв:

«– Да-с, есть вещи, с которыми могут справится только женщины…»

Уже спустя пару минут со второго этажа лестницы раздалась его каркающая ругань и приказы, и подростки ускорились вдвое.

Девон не стала заходить в зал, лишь высунув голову в проем, посмотрела вправо, влево.

– Не намека на кинжал или подозрительных незнакомцев. Двигаемся дальше.

С этими словами она направилась к входной двери. Оберег над дверью попытался преградить ей путь пышным кустарником загораживая ей дверь, но та, не, обращая на него внимание, пнула дверь и вышла наружу.

Не справившиеся со своей работой обереги пожухли от позора, а затем и вовсе исчезли во вспышке синего пламени.

* * *

Эван на мгновение удивленно моргнул словно что-то привлекло его внимание на периферии зрения, а затем исчезло.

– Юный мастер Эван! Меня зовут Алатея. Я хозяйка этого постоялого двора. Как вы? Устали небось с дороги?

Совсем юный Эван смущенно ей кивнул. Видя его мешки под глазами и болезненный вид, та печально покачала головой.

– А знаете что? Вас мы поселим в мансарде под крышей. Этой ночью собирается дождь и нет лучшего лекарства от плохих снов и тревог, чем песня бурь и штормов. А уж если я приготовлю вам мой особый согревающий напиток!

– Пожалуйста, давайте на ты, я не привык…

Алатея глубоко вздохнула, а затем сделала то, что Эван никак не мог ожидать. Она нежно по-матерински его обняла и прошептала то, что никто и не подумал сказать после смерти его матери.

– Ты не в чем не виноват. Я знаю тебе страшно. Ты потерял родного человека, а теперь покидаешь отчий дом. Но перемены – это не всегда плохо. Первое время после зимы пугает даже весна, вокруг слякоть, грязь. Но это нужно пережить, и тогда обязательно придет тепло, и расцветут цветы. Все будет хорошо.

На глазах Эвана заблестели слезы. Впервые со смерти матери он почти позволил себе заплакать.

– Не сдерживай себя. Поплачь и тебе сразу полегчает.

– Нельзя, ван Астры никогда не плачут!

– Какая глупость. Думаю, ты неправильно понял. Слезы – это тоже лекарство. И держать внутри эту боль не стоит. Нужно отпускать ее. А если тебе страшно, что подумают люди, тогда поплачь в одиночестве. Хотя бы иногда, особенно когда тебе очень грустно и плохо. Иначе вся эта гадость накопится внутри и не останется места для чего-то хорошего.

– Вы тоже плачете, когда вам грустно?

– Разумеется. Женщинам с этим проще, чем мужчинам. Столько поводов для слез… Особенно эти самые мужчины. Я знаю, о чем говорю. У меня их дома целых четыре штуки! И это, не считая домашних животных.

«– Я забыл этот разговор.»

– Спасибо вам. – Сказал Эван, а затем чуть тише добавил. – Я давно так долго не с кем не разговаривал…

Алатея посмотрела на него долгим сочувствующим взглядом, а затем ласково потрепала по светлой голове. Улыбаясь и смотря прямо в глаза.

– Эван, ты хочешь поговорить по душам?

– Я не…

– Обещаю, это останется, между нами. Клянусь.

Она протянула ему мизинец.

Улыбаясь так искренне и ярко, как солнце.

Его мама напоминала луну.

Но было в них что-то схожее…

Разве он мог ей отказать?

Эван кивнул и протянул ей мизинец, скрепив обещание.

– А чтобы нас никто не послушал, мы пойдем на мансарду. Я только прихвачу мой особый согревающих напитков и наш фирменный пирог. Они укрепляют тело и дух. Не хватало тебе еще заболеть в пути. Заодно сделаем что-нибудь с твоими волосами. Даже льву нужно ухаживать за своей гривой.

– Хорошо. – Эван залился краской и отведя взгляд смущенно пробормотал. – Но я не лев, я грифон!

– Ха-ха. Тогда за твоими перышками.

– Спасибо.

«– Спасибо за все, что вы сделали для меня тогда.»

* * *

Быстрыми кадрами сменялись двери в калейдоскопе воспоминаний и образов.

Вот Эван впервые прибывает в замок «Воронье гнездо» и оглядывает его древние стены. Немногочисленные обитатели замка с приметными лентами на масках. А вот одни уроки сменяют другие, чередуясь с занятиями по фехтованию.

Обычная рутина.

За одним-единственным исключением.

Воспоминания о мастере Кроме.

О, да его воспитательные методы впечатлили даже Девон, которая считала, что повидала в этой жизни всякое. Но эксцентричный Старый Ворон в роли наставника явно давал фору даже городским сумасшедшим, особенно когда дело заходило о такой нетривиально вещи как «закалка характера».

Эвану временами натурально приходилось выживать.

– И это его работа над ошибками? То есть до этого было еще хуже?! – Асса не верил своим глазам. – Неудивительно, что от него сын в пираты подался. Там и правда шансы выжить куда как больше! Меня больше интересует, почему от него наш парень не сбежал?

Девон открыла очередную дверь.

– Ну, как видишь он, пытался…

Раздался треск связанных простыней, грохот ломающихся веток и звуки ребенка, запутавшегося в рыбацких сетях, за которым последовал довольный каркающий вскрик:

– Попался!

– Эх, росту нашему парню не хватило и силенок, да и опыта. У старика его явно побольше будет, раз знал, где ему сети ставить.

– Сразу видно, не первый раз от него дети убегают.

– И после этого он отзывается о старике только в положительном ключе? – фыркнул Асса.

– Люди, как правило, многогранны, чтобы судить их по единичным поступкам.

Доставая мальчика из сетей, старик без злобы в голосе объяснял, где именно тот ошибся, как мог этого избежать и что бы было не будь тут сетей.

– О? – Асса искренне удивился его искренней заботе в голосе. ~ Но ведь он только что…

– Полагаю в этом и заключается его – работа над ошибками. Не только провести урок по «закалке характера» своего подопечного, но и объяснить, зачем это было сделано. Все еще весьма сомнительно, но смотри, Эван проникся.

Они стали свидетелями как крики и ругань, вперемежку с объяснениями, перешли в тот самый тихих разговоров по душам.

– Ох.

В конце разговора старик обнял ребенка и неловко похлопал по спине.

– Как видишь, старик умел не только кричать, но и слушать.

– …

Девон прикрыла дверь.

– Старик Кром заменил парню отца и эксцентричного деда. И был единственным кто после смерти матери искренне позаботился о нем… Не считая Алатеи.

– Но почему?

– Ты правда не понимаешь? Старик явно не так легко пережил побег единственного сына и годы в одиночестве. Эван стал для него не только работой над ошибками, но заменой и отдушиной. Пускай не все было гладко, но этим двоим явно удалось поладить.

– Ладно это объясняет, почему он такой живучий, но как после всего этого… – Асса очертил хвостом пространства вокруг них, – У парня такой спокойный характер?

– Хм. Кто знает, возможно, методика по закалке характера от мастера Крома не так уж и абсурдна, как кажется со стороны…

– Ха!

– Или же мы пока не видели настоящего Эвана ван Астру. Интересно каким он будет, когда чары замораживающие его эмоции и чувства спадут? Как на нем отразится прожитое? В конце концов, он все еще меняется и растет.

* * *

Дверь открылась. Дверь закрылась.

Дверь открылась. Дверь закрылась.

Дверь открылась…

– Ничего примечательного. – Фыркнула Девон.

Дверь закрылась.

С каждым разом дверей становилось меньше и найти их было все сложнее.

Последняя дверь открылась, как люк в погребе из которой показались две головы. Они огляделись, а затем подтянувшись оказались внутри пространства, похожего на, перевернутый колодец, за тем исключением, что вместо стен были книжные полки.

Среди которых была единственная стеклянная дверь.

Девон открыла ее.

За ней была обсерватория с нарисованным звездным небом и причудливых приборов измеряющим ход Великих Звездных Часов. Девон узнала это место, как она могла не знать.

– Башня замка Таури.

Два силуэта. В дрожащих руках одного золотой кинжал, а вторая слишком увлечена полученным письмом с гербом маской.

«Она уже знала, что все плохо, но пока понятия не имеет, насколько все действительно плохо.»

Заметив краем глаза раздавленный букет алых цветов на полу Девон, поспешила закрыть эту дверь.

От омерзения ее передернуло, что на миг она стала похожа на потревоженную большую птицу.

– А поздороваться не хочешь?

Она бросила на Ассу долгий предупреждающий взгляд. На что тот, не дожидаясь пока его, скрутят морским узлом, поспешил ретироваться.

– Мы здесь не ради этого.

– Но тут больше нет других дверей. – В голоса Ассы были нотки нескрываемого любопытства.

Девон с улыбкой покосилась на него, а потом не оборачиваясь ударила кулаком по стеклянной двери. Та осыпалось осколками на пол.

– Эх. Ну, поздравляю теперь мы в тупике!

Капля сорвалась с потолка и ударила Ассу по носу.

Девон посмотрела вверх. Помимо, уходящих в высь книжных полок над их головами был пруд, чья зеркальная гладь отражал происходящее внизу.

– Только если ты его таковым считаешь.

Девон тряхнула стеллажи, из них посыпались книги, но зависли в воздухе на манер ступенек. Однако еще до того, как лестница была завершена по пространству прошла вибрация, похожая на беззвучное эхо.

Вода над их головой полилась к их ногам, заливая пол.

Девон ринулась вверх по книжным ступенькам.

– Что происходит?

– Сон истончается. Нужно поспешить, пока мы не забрели туда, куда не надо.

Девон легкими прыжками невероятно быстро добралась до вершины. Отталкиваясь от последней книги и хватаясь за ручку двери в водном отражении.

Щелчок и та подалась!

* * *

Они оказались в грязном городишке под проливным дождем.

– Ну и погодка, что мы тут вообще забыли!

Девон, ухватив его за шею, развернула в нужном направлении.

Эван замотанный в дождевой плащ с развязавшимся шарфом, Старый Ворон и один из мелькающих в образах мужчина с покрытым шрамами лицом грузили что-то в телегу.

– Спасибо парень. – Сказал тот Эвану.

– Мастер Клемм, вам нужно быть более осмотрительнее в вашем то возрасте.

– Не сыпь мне соль на рану. Я еще не так стааа-! А-а, моя спина!

На это ему ответили карающим смехом.

– Кром, зараза… Ты, на десяток лет старше меня! Так какого черта у тебя-то нет ни одной болячки?!

– Хорошая наследственность!

– Да, что ты за человек-то такой?

– Герман Кром! И нет никого более живучего, чем Кромы!

«– Разве только тараканы.» – Пробурчал Клемм. За, что Старый Ворон хлопнул его по спине. Отчего округу огласил болезненный вскрик.

Эван устало вздохнул под плащом.

И тут его внимание привлекла мелодия, звучащая сквозь шелест дождя

Знакомая мелодия.

– Что это за мелодия?

– Ха, как же ее… А! Иная блудница. Тоже мне праведники!

Девон удивленно склонила голову.

– Ах, я понимаю мотив и правда похожий, но слова другие, мелодия ускорена, а смысл, противоположный изначальному. Кто-то неплохо постарался. Интересно она бы нашла это оскорбительным или ироничным?

– Ты о чем?

– А, неважно. – Девон неопределенно пожала плечами.

А Эван тем временем расспрашивал о людях под навесом.

– Беженцы. Попрошайки. Бывшие слуги культа Карин Крылатой. Псоглавцы вырезают их языки, чтобы те не сеяли смуту и гонят из Великих городов как мышей из хлева. Не стоит обращать на них внимание. Они сами выбрали такую судьбу.

Но Эван задержался.

Среди паломников сидела безногая женщина, музыку играла шкатулка в ее руках. Шаль на ней показалось ему смутно знакомой.

Эван убедившись, что наставник и мастер Клеем отвернулись, подошел ближе. Порылся в карманах и бросил ей в кружку для монет одного песеля.

– Красивая мелодия.

Его схватили за руку. Белые глаза вгляделись ему в лицо.

Немая паломница отшатнулась, заговорив скрипучим мужским голосом.

– Твои глаза! В тебе течет проклятая кровь.

Эван выдернул руку и отшатнулся.

– ДА НЕТ НИЧЕГО ОСОБЕННОГО В ЕГО ГЛАЗАХ!!!

Закричал Асса в небеса, его возмущение достигло апогея.

– Видимо, все же есть, но от нас оно скрыто.

Эван только и успел удивленно моргнуть, как его толкнули в грудь и умчались, унося две здоровые и крепкие ноги и его шарф.

– Эван! – Старый Ворон бросился к нему.

– Разве они не немые?

– Он украл мой шарф!

Старый Ворон выругался и толкнул Эвана к Клемму, а сам, подхватив трость, скрылся в одном из переулков.

Клеем поспешил увести Эвана с улицы, стараясь, не обращая внимания на боль в простреленной спине.

– Да, но среди них есть и те, кто притворяются. Пойдемте молодой мастер – это может быть опасно.

– Вор?

– Я надеюсь на это.

Спустя некоторое время показался мастер Кром. Его клюв ходил ходуном от тяжелого дыхания. С его трости стекала вязкая алая жидкость. А в руке была лишь половина шарф Эвана.

– Староват я стал для таких пробежек. Удрал. Собака.

После этого обитатели "Вороньего гнезда" поспешили покинуть город.

– Уху-ху! Все любопытнее и любопытней, чей же это был шпион-доносчик?

– Да, чей угодно!

– Нет, сомневаюсь.

Погруженная в свои мысли Девон шагнула в ближайшую дверь, не осматривая ее содержимое заранее…

Это было фатальной ошибкой.

За дверью была развернутая пасть Бездны.

Солнце пожрало обе луны и лопнув явило третью луну, что раскололось как яйцо, утопив мир в кроваво-алым затмении. Разорванная пасть бедны была открыта и то, что веками было запечатано за ней нитями судеб медленно, выбиралось наружу.

Воздух напомнила оглушительная музыка: вой флейт, бой барабанов, плач подводных созданий и вывернутый наизнанку смех.

Ужасающая какофония отчаяния и безумия.

И стоило Девон посмотреть в пасть бездны как то, что веками было запечатано в ней, посмотрела на нее в ответ… Это было не сложно, ведь эти глаза были способны заслонить горизонт.

«– Отец Аэдон?»

* * *

Утоли мой голод, развей мою скуку, и я преподнесу тебе целый мир.

* * *

Небо было порвано, пасть бездны открыта, а из прорех подобно насекомым ползли жуткие безликие твари, чуждые этому миру, не имея своей формы, они принимали самые жуткие образы, копируя материю из их окружения. Отчего их облик становился лишь безобразнее.

Огромные, более сотен километров мертвые глаза смотрели в прорехи выискивая что-то или кого-то.

Кого-то кто за колонной тихонько сполз по стенке.

Не отыскав то, что привлекло его внимание.

Аэдон вновь невидящим взором уставились в пустоту.

Лишь после этого Девон отпустила Ассе пасть.

Тот тихонечко пискнул:

– Во имя Творения. Что, это?

«– Аэдон! Зверь конца. Пожиратель миров и звезд.»

С какой-то обреченной веселостью в голосе ответила Девон.

– Что?! Но я ведь… Он мертв! Это не может быть он!

– Да, мертв. Но есть голод, который не способна утолить даже смерть. – Девон нервно ухнула – Однако как ты мог заметить его гниющий труп, привлек падальщиков, а им плевать, что жрать. Его или этот мир.

Земля под их ногами выглядела выцветшей и разваливающейся на части.

– Но ведь мы бродили по воспоминаниям! Откуда это все? У парня богатое воображение или я что-то не понимаю?!

– Это вещий сон! По прошлому мы погуляли, но свернув не туда и забрели в будущее. В самое вероятное его развитие при нынешних делах. Я серьезно недооценила масштаб проблемы.

Асса осматривала этот обреченный пейзаж испуганными глазами и дрожал. Девон впервые видел его таким напуганным.

– Это и есть то Седьмое бедствие, что положит конец миру?

– Пф. Какие глупости. Бедствия – это симптом, не болезнь… – Девон осеклась. Мимо них проползла жуткая, безликая тварь, которую словно переехали каретой. – Изнанка! Не до объяснений нужно найти дверь и убираться отсюда. Но сперва календарь или газета.

– Зачем тебе это?

– Мне нужно знать, сколько у нас осталось времени!

– И где я тебе его достану, не из воздуха же?!

Газетный лист, как по заказу ударил, Ассу в морду.

Девон сняла ее и посмотрела на дату.

– Около года. Не знаю наша удача хорошая или, напротив, ужасная? Ха-ха.

– И как мы во все это вляпались? – Простонал золотой змей.

– Проиграли. – Сухо констатировала Девон, прикрыв лицо ладонью.

Она двинулась вглубь руин разрушающегося мира.

Асса оглядывался по сторонам.

– Я никогда не видел ничего подобного…

– Везунчик, когда в мир приходят падальщики, последнее блюдо у них, те из нас кто имел глупость остаться или выжить. А до тех пор…

Девон покачнулась, схватившись за голову. У нее было чувство, что она уже видела и переживала подобное раньше. Знала на уровне инстинктов, что нужно бежать куда угодно лучше подальше отсюда. Пока не произошло что-то непоправимое, но что? Чувство дежавю было невыносимым. Но принадлежало оно не Темному, а какой-то части ее самой. Инстинкт. Генетическая память? Если такой термин возможен.

– Постой, «отец», пожиратель звезд, только не говори, что ты что-то наподобие этой твари?! Раз вы родственники, то, возможно, он тебя не тронет!

Девон мрачно хохнула.

– Ха-ха милосердие от мертвой твари размером с планету, что утратила разум, но не голод! Даже если мы подобны… Ты правда думаешь, что оно лишено замашек каннибала?

Не одной двери. Тут перед ним выползло что-то безликое и серое. Девон, не задумываясь, свернула в переулок. А из него по обломкам на крышу.

– А это, что за твари?