Текст книги "Огнеборец (СИ)"

Автор книги: Тео Дорн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

– По глазам вижу, что понял, – кивнул он, а затем задумчиво добавил, – Ты как-то изменился…

Лицо Князя Пожарского на мгновение перестало быть таким жестким. Будто он никак не мог поймать ускользающую мысль.

– А, не важно…

Момент просветления не продлился долго.

– Слухи о пробуждении твоего дара расползутся и ты станешь целью номер один для всех соперничающих с нами родов. А судя по тому, что тебя успели похитить и шантажировать меня, требуя выкуп – уже стал.

Он принялся мерить шагами комнату, задумчиво гладя себя по аккуратно подстриженной козлиной бородке.

– Поэтому, пока я выясняю, кто такой смелый, что вздумал тебя похитить. И кто ещё мог об этом узнать или мог быть замешан в этом, мы тебя спрячем. И это не предложение – это приказ.

– Где вы собрались спрятать целого человека посреди города полного врагов и любопытных глаз? – спросил я.

Отец остановился и взглянул на меня, слегка склонив голову вбок.

– Кто сказал, что ты останешься в городе? Я отправлю тебя так далеко, как только возможно. А раз уж ты теперь интересен не только людям, но и демонам, то, тебе стоит научиться бороться с ними.

Вот уж где этот Князь Пожарский был прав, так в этом вопросе.

– Как? – коротко спросил его я.

Отец хмыкнул себе под нос, очевидно очень довольный идеей.

– Ты станешь огнеборцем. А если хочешь, чтобы у тебя остался шанс на наследство… станешь лучшим из них.

Видимо, сыворотка перестала действовать, потому что я не сказал вслух то, что думал: лучшим я стану независимо от того, что хочет этот седой старик. Потому что борьба с огнем – это мое призвание.

И все, кто вздумал охотиться на меня, будь то демоны, похитители или соперничающие рода крепко об этом пожалеют.

Глава 3

Худой мужчина средних лет, одетый в строгий серый костюм, стоял перед безупречно чистым панорамным окном своего кабинета. Внимательный взгляд его серых глаз изучал изломанную тёмными силуэтами высоток линию горизонта.

Заходящее солнце окрасило небо во все оттенки алого. Пылающие на солнце кустистые облака словно зависли над городом, утопающим в полупрозрачной дымке смога.

Мужчина молча и внимательно наблюдал за тем, как заканчивается рабочий день. Сотни тысяч усталых горожан спешат погрузиться в метро, автобусы и свои автомобили, которые унесут их к семьям, где они смогут прожить ещё несколько часов этого дня, прежде чем отправиться спать.

На следующий день это повторится вновь.

Но даже в этом бесконечном круге было что-то своё, прекрасное. То, что так приковывало взгляд внимательных серых глаз каждый вечер.

Он вдохнул аромат чёрного чая, поднеся к лицу лежавшую в его ладонях чашку. Терпкий древесный запах чайных листьев с едва уловимыми фруктовыми нотками приятно щекотал нос.

В дверь его кабинета постучали. Мужчина аккуратно поставил свою чашку на белоснежное фарфоровое блюдце, стоящее на массивном письменном столе из черного дерева.

– Войдите, – чётко сказал он.

Дверь тут же плавно отворилась, и в кабинет вошёл высокий парень в таком же аккуратном сером костюме и чёрной рубашке. Его короткие светлые волосы были аккуратно уложены, холодные голубые глаза, бегло оценив обстановку внутри кабинета, смотрели ровно перед собой.

– Вы хотели меня видеть, господин директор? – мелодичным, но твёрдым голосом произнёс парень.

Он был очень молод, едва ли на пару лет старше тех студентов, которые стайкой шли по улице внизу к ближайшей станции метро, шумно смеясь.

Но директор знал его уже более десяти лет. Десять лет, которые этот парень, не знавший ни семьи, ни заботы близких, потратил на то, чтобы сейчас иметь возможность и способности, каждый день защищать этих беззаботных студентов от ужасов Бездны.

Не он выбрал эту жизнь. Но директор был благодарен ему за то, что тот не сломался и не сдался. Несмотря ни на что.

Поэтому директор ни на секунду не забывал, кто стоит перед ним. Ни на секунду не забывал о том, что им вместе предстоит сделать.

Он медленно подошёл к своему столу. Опустился в мягкое кресло, обитое чёрной кожей. Выдвинул массивный верхний ящик и достал оттуда тонкую чёрную папку. Взглянув на тиснение обложки, он положил её прямо перед собой.

– Твоё новое задание, – ответил директор. – Начинаешь завтра.

Ни один мускул на лице парня не дрогнул.

– Разрешите вопрос, – спросил он ровным, не выдающим эмоций, голосом.

Директор жестом руки показал, что тот может продолжать.

– Мы почти вышли на след торговцев Пустыми. Я полагаю, они связаны с участившимися случаями возникновения очагов в седьмом районе. Ещё пара недель – и мы возьмём их за глотку. Кроме того…

Директор внимательно дослушал доводы своего лучшего оперативника.

– Этим займутся люди из 10-го отдела. Я уже направил бумаги, – спокойно пояснил директор. – Я не могу по ряду причин поручить это дело… – он кивнул на лежащую на столе папку, – кому-то другому.

Он сделал паузу, но молодой человек лишь внимательно слушал то, что он говорил.

– Кроме того, то, чем предстоит заняться тебе, гораздо важнее склок между криминальными авторитетами, контрабанды артефактов Бездны, дележки ресурсов влиятельными родами или иностранных шпионов, вынюхивающих истинное положение наших дел.

Замолчав на мгновение, директор добавил то, что крутилось у него в голове с самого утра.

– Важнее, чем, возможно, всё, с чем мы сталкивались до этого момента, – медленно произнес он, – Наш реальный шанс в борьбе с Бездной. Шанс не просто защищаться. Шанс нанести ответный удар.

От внимательных серых глаз директора не укрылось, что теперь он смог наконец завладеть вниманием своего собеседника. Хоть тот не изменил позу и всё так же продолжал неподвижно стоять перед массивным письменным столом. Теперь в его глазах появился неуловимый блеск, сердце пропустило пару ударов, а указательный палец дрогнул.

– Но… – директор сделал паузу.

Осталось донести самое главное.

– Хотя это и является нашим самым перспективным проектом… – директор аккуратно подбирал слова, – Но также и самым опасным, разумеется. И если всё пойдет не так, как мы рассчитываем – ты должен будешь ликвидировать угрозу.

В кабинете повисла тишина. Директор не торопил с ответом. А агент не торопился ответить. Они оба очень хорошо понимали, что поставлено на карту. Что скрывается, за этими общими словами.

Конечно это был приказ. Но в столь важном деле, важно, чтобы исполнитель был с ним согласен. И если бы парень отказался – директор бы его понял. Даже бы не стал настаивать…

Но не было никого более подходящего, для этого задания.

Но…

Директор видел, что парень уже для себя все решил.

Как Директор и планировал.

Ведь эту партию – он начал много лет назад.

– Я вас внимательно слушаю, – ответил парень, хорошо скрывая охватившие его чувства.

Как его и учили. Как Директор и рассчитывал.

Директор вновь сделал паузу, потянулся, взял чашку чая и сделал медленный глоток. Затем встал и вновь подошёл к окну, устремив свой взгляд в темнеющий горизонт. Постепенно на улицах города, под их ногами, ниже на тридцать этажей, начинали загораться ночные огни, жёлтым светом освещающие улицы.

Директор обернулся к стоящему перед ним парню. Он медленно с ног до головы оглядел того, кого воспитывал последние десять лет.

– Известно ли тебе имя Владимир Пожарский?

***

На следующее утро, чёрная бронированная машина с рулём, за которым сидел молчаливый Прохор, несла меня на железнодорожную станцию.

Я развалился в просторном сиденье, обитом мягко выделанной кожей. Мне наконец представилась возможность подумать над событиями, невольным участником которых я стал.

Самое невероятное было то, что я оказался в этом новом мире, который был так похож на мой, но всё-таки отличался – как будто в какой-то момент истории всё пошло по другому пути.

По пути, включающему в себя появление магии, демонов, таинственной Бездны и пожирающих этот мир очагов, населённых смертельно опасными игнитами.

И эта таинственная Бездна, хоть и была миру проклятием, так же служила ему и благословением. Взять хотя бы этот черный роскошный автомобиль, несущийся по широкому шоссе незнакомого мне города.

Под капотом у него – не двигатель внутреннего сгорания, а хитрое магическое устройство, черпающее энергию прямиком из ядер, порождённых Бездной. Получается, люди научились использовать даже такое разрушительное проявление чуждой этому миру реальности, как очаги Бездны.

И эта способность к утилитарному приспособлению применялась буквально во всех аспектах обычной бытовой жизни этого мира. Начиная от этого автомобиля и заканчивая гаджетом, так похожим на привычный мне смартфон. Но работал он на совершенно иных принципах, настолько таинственных и связанных с вещами, которые мне были совершенно не знакомы, что я даже бросил попытки в этом разобраться, просто приняв это как данность.

И вот, оказавшись в этом мире, в котором, на минуточку, ещё существуют эти сверхъестественные дары, которыми владеют влиятельные аристократические семьи…

Эти дары, судя по рассказам, были не менее опасны, чем проявления Бездны, и не менее удивительными. Они наделяли совершенно немыслимыми способностями казалось бы обычного с виду человека. Одаренные…

За окном, несмотря на серую погоду, мелькали зеленые парки, тщательно вылизанные и чистые, но удивительно пустые. Рабочий день, как никак.

Город был полон монументальной архитектуры, пропитанной историей и прошлым. Гладкие серые стены высотных зданий в стиле напоминающем современную греческую классику скрещенную с тягой к монументализму.

– Барин, вам худо стало? – с водительского спросил Прохор.

Его внимательные глаза смотрели на меня из-под тяжелых бровей. Но на лице было неподдельное беспокойство. Видимо добавлял Владимир Пожарский ему седых волос, на и без того уже седой голове.

– Всё в порядке, – махнул я рукой, – Просто задумался.

Прохор хмыкнул и вернулся к дороге. Видимо мой ответ его устроил. А задуматься действительно было о чем.

Едва я понял, что к чему, как оказался втянут в очень сомнительную историю, связанную как с Бездной, так и судя по всему с влиятельными родами, делящими её ресурсы. С упомянутыми мной дарами, а также демонами, грабителями, семейными проблемами, таинственными людьми в строгих деловых костюмах и, как вишенка на торте – ещё и огнеборцами.

В общем, всё и сразу.

Ладно… Разберусь сначала с тем, что на виду.

По крайней мере, как я понял, огнеборцы занимают в этом обществе особое место, и если я стану одним из них, это мне сильно развяжет руки. Кроме того, я же уже пожарный – бороться с огнём и так моя профессия, спасать людей мне не впервой.

Заодно будет время привести моё нынешнее тело в порядок, разобраться с новоприобретённым даром и способностями, а может, глядишь, и связями обрасту. И уже не буду общаться с Князем Пожарским из подчинённого положения.

Из мыслей о моей текущей жизни меня вырвала резко замедлившая ход машина.

– Приехали, ваше благородие, – развернулся ко мне Прохор. – Южная железнодорожная станция. Билеты у вас в рюкзаке, как и ваша любимая одежда, да и съестное на дорожку. И наличность, по мелочи. Батюшка ваш хоть и… дорожит благосостоянием рода, но всё-таки вы Пожарский. Без гроша в кармане он бы вас ни за что не оставил.

Прохор заглушил двигатель и вышел наружу. Пока я собирался, он подешл к моей двери и он открыл её.

– Прошу вас, барин.

– Спасибо, Прохор, я сам, – коротко ответил я ему и вышел из машины.

Прохор же открыл багажник и протянул мне походный рюкзак оливкового цвета.

– Документы ваши при вас? – спросил меня Прохор.

Я проверил внутренний карман своей кожаной куртки, убедившись, что проездные документы и удостоверение личности были при мне. Не хотелось бы сейчас оказаться в такой ситуации, что надо будет доказывать, кто я есть.

Я утвердительно кивнул.

– Хорошо, барин, – ответил Прохор, – Батюшка ваш просил вам напомнить. Ежели возникнет какая-то проблема в Южном городе живет ваш дядя по матушке Александр Бельский и случае крайней необходимости можете обратиться к нему.

– Вот как?

И почему Князь Пожарский о нем не упоминал? Насколько я знал, родных братьев у него не было.

– Но, я вынужден повторить, – прокашлялся Прохор, – В случае крайней необходимости. Батюшка ваш, не очень доверяет семье Бельских.

– А есть основания? – заинтересовался я.

Похоже тут никто никому не доверяет.

Прохор задумался, видимо взвешивая свои дальнейшие слова.

– Вы знаете какие есть на то основания, барин, – наконец ответил он, – На том я воздержусь от дальнейших комментариев.

Ну что же. Видимо это всё, что я могу рассчитывать узнать от Прохора. Но такая излишняя осторожность Князя Пожарского вместе с тем, что памяти о причине такого настороженного отношения у меня не было, только подогрели мой интерес. Надо будет обязательно навестить родственников. При случае.

– Ну, Прохор, бывай, – хлопнул я его по плечу, – Спасибо, что подбросил.

– Рад служить, барин, – откланялся Прохор, – Берегите себя.

– Непременно, – ответил я и махнул я ему рукой, – И ты себя.

Прохор не смог скрыть удивления, услышав эту фразу. Но выучка взяла своё. Он кивнул и натянул поглубже фуражку. Разернулся и сев в машину, умчался прочь по широкому шоссе, полному снующих туда сюда машин.

Я же оказался на просторной площади перед зданием Южного вокзала. А над головой нависали тяжелые свинцовые тучи.

Но настроение было отличное, даже несмотря на это. Я был жив. Потянувшись, я разогрел затекшие после поездки мышцы. В теле чувствовалась полная легкость и прилив сил. Это чувство когда впереди полный впечатлений и испытаний нырок в неизвестность.

Глава 4

– Молодой человек, ну вы что, не видите – ваш состав задерживается?

Ожидания непременно сталкиваются с реальностью.

Тон женщины, сидящей за толстым бронированным стеклом информационного окошка вокзала, был одновременно и скучающим, и максимально раздражённым. А её уже начавшие выцветать ярко-рыжие короткие волосы и заплывшая фигура дополняли образ, иллюстрирующий собой синдром вахтёра как он есть.

– А вы не подскажете, на какое время перенесли отправление поезда?

Женщина фыркнула сальными губами, её родинка с торчащей из неё чёрной волосинкой нервно дёрнулась.

– Ну, я вам что, бюро предсказаний? – ехидно прокомментировала она и приторно рассмеялась. – Если надо, у оракула спросите. Если вы тут его найдёте.

К сожалению, в тех аспектах, в которых мне совершенно этого не хотелось, этот мир был абсолютно точной копией моего. Хоть что-то остаётся неизменным.

– А оракул не подскажет мне, что нужно сделать, чтобы вы перестали быть такой нестерпимой сукой?

От возмущения у женщины спёрло дыхание. Опешив она открыла рот, очевидно, желая что-то сказать, но слова повылетали из её выцветающей фаянсовой головы. И она сидела хлопая ярко накрашенными губами, как рыба.

А я понял, что здесь ловить больше нечего, и вернулся в центральный зал ожидания.

Я вернулся в монументальный зал со стеклянной витражной крышей где-то на высоте пяти этажей над головой. Сквозь стеклянную крышу было видно серые, нависающие над городом облака, из которых, барабаня по стеклу, сыпались крупные капли дождя.

На стенах были такие же витражные высокие стёкла, которые в более погожий день несомненно позволяли наполнить всё это пространство солнечным светом. Сейчас же сквозь стекло была видна только промозглая осенняя серость.

Сквозь эти окна было видно, как вдалеке, расчерчивая пополам линию горизонта, к небу поднимался густой столб чёрного дыма.

Но картина за окном была не красочнее, чем вокзальные стены из серого гранита, которые были украшены барельефами и серыми мозаичными фресками, изображающими культовые сцены незнакомой мне истории.

Вот батальная сцена, в которой колонна солдат, вооружённая простым огнестрельным оружием и грубо сваренные танки, несутся через пылающее, усыпанное серым пеплом поле. Преодолевая пламя они навстречу стене огня, на фоне которой вырисовываются мрачные силуэты, отдалённо напоминающие те страшилки, которыми в моём детстве всех пугал кинематограф и писатели-фантасты.

Мои шаги эхом разносились по просторному, всё ещё полупустому в столь ранний час залу, хотя уже тут и там начинали перемещаться плотные группы людей в бесцветных одеждах всех тонов серого, белого и чёрного. С кислыми лицами они выгружались из приходящих прямо под крышу вокзала поездов.

Даже не глядя перед собой, люди понуро маршировали по литым бетонным перронам навстречу выходу в город, чтобы сесть там на поскрипывающий, видавший виды трамвай и уехать на место своей работы.

В то же время металлический женский голос совершенно неразборчиво на всё здание вокзала оглашал прибытие следующего поезда.

Ещё одна картина, знакомая мне по прошлой жизни.

Прямо в центре зала, на пути у спешащих по своим делам людей, возвышалась высокая каменная колонна, на верхушке которой были смонтированы большие экраны, передающие последние новости. Экраны смотрели во все стороны, чтобы убедиться, что никто не пропустит сегодняшнюю новостную сводку.

– Последствия возникновения нового очага на окраине промышленного тринадцатого района практически ликвидированы к данному моменту, – сообщил глубокий, хорошо поставленный голос ведущего.

Аккуратно подстриженный, он сидел в строгом чёрном костюме с синим галстуком на фоне карты районов города, один из которых был отмечен мигающим ярко-красным цветом, будто бы пылал в пламени огня.

Смежные районы были отмечены жёлтым.

– Благодаря своевременному действию огнеборцев жертв удалось избежать, и были затронуты только складские помещения.

Картинка за его спиной сменилась на аэросъемку обширного пожара охватившего длинные промышленные здания. Камера отдалилась и было видно, как вокруг них, будто красные жуки снуют машины и которых высыпают одетые в красные спец комбинезоны люди.

«Прямой эфир» гласила красная надпись в углу кадра.

Картинка мигнула и пошла помехами и рябью. Прямо в эфире, покатая черная крыша, одного из складов взлетела на воздух в огненном вихре. Столб огня разверзся и схлопнулся внутрь, утянув за собой здоровенный кусок кровли.

Вокруг этого эпицентра вспыхнули несколько концентрических стен ревущего огня, который казалось плевал на всё что стоит у него на пути. Пламя спокойно разрушало стены и крошило здания, образовывая пылающие круги. Тут же, с высоты птичьего полета, было видно, как устремились к нему новые машины мерцая спецсигналами.

Ничего себе представление. Это и было рождение очага?

Лица прохожих даже не оборачивались на страшные картины разрушений, учиненных новыми возникшими очагами Бездны. Казалось, такая новостная сводка была для них настолько привычной, что даже не удостаивалась и мимолётного внимания.

– Режим повышенной опасности сохраняется в 11, 9 и 14 районах. – невозмутимо продолжил диктор, – Также возникновение новых очагов зафиксировано в Западном и Южном городах. Будьте осторожны на составах и маршрутах, двигающихся в этом направлении. Возможна как полная отмена рейсов, так и их задержка.

Что ж, ну хотя бы понятно, почему мой поезд задерживается.

Так же я помнил, что отец говорил: этот поезд не отменят ни в коем случае.

«Даже если вся страна будет объята пламенем, он всё равно тронется с южного вокзала в нужном ему направлении».

Ну, Князь Пожарский, надеюсь ты не ошибся.

– Просим всех граждан быть бдительными. Сообщайте о всех проявлениях огня бездны по номеру Службы Нейтрализации Бездны. Семь Ноль Ноль…

Срочный новостной выпуск на этом закончился, и экран, моргнув, высветил на себе расписание прибытия и отбытия поездов.

Напротив нужной мне строчки с красноречивым названием «Юг-001» всё ещё стояло не менее красноречивое: «Задерживается».

Я глубоко вздохнул. Сверху доносился шум воды и я поднял голову к витражному потолку, с которого теперь сбегали уже целые реки.

Дождь разошёлся не на шутку, и люди взволнованно озирались. Они шарились по своим сумкам, очевидно в поисках хоть чего-то, что поможет им укрыться от непогоды.

Тут и там раскрывались преимущественно чёрные и серые купола зонтов. Ни одного цветного. Как впрочем и в одежде.

Может тут какие-то штрафы за цвета?

Я отправился искать место, где можно скоротать время до того, как ситуация с моим поездом прояснится.

***

Я сидел, откинувшись на мягком пузатом диванчике в тёмном зале местной кофейни, залитом приглушенным мягким светом желтых ламп. Прошло уже больше часа в ожидании.

Но состав похоже не торопился прибыть к месту назначения. В целом это позволило мне больше изучить место, где я оказался.

В столь ранний час в кофейне не было никого, если не считать скучающего баристу с аккуратно подстриженной бородой, который переклеивал этикетки на фольгированных упаковках кофе.

Горький тёмный напиток в моей чашке уже успел остыть, когда мой скучающий взгляд зацепился за нечто необычное – чего я так не ожидал увидеть этим полным серого и промозглым утром.

Белое воздушное хлопковое платье, усеянное крупными красными маками. Красные цветы ярко пылали и от этого бледная изящная девушка, казалась будто бы вылепленной из фарфора. Из-под ширмы коротких светлых волос сверкнули, драгоценными камнями, изумрудно-зеленые глаза.

Девушка заметила меня, сидящего в другом конце зала, и медленно повернулась. Несколько долгих секунд она внимательными глазами изучала меня.

Я улыбнулся, и уголки её губ дёрнулись – на лице расцвела приветливая улыбка. Наши взгляды встретились. Кофе здесь стал не таким уж и противным на вкус, и я подумал, что не против ещё одной чашечки.

Я встал и направился к стойке. Девушка запустила тонкие изящные пальцы в свои волосы и накрутила на палец локон, глядя на то, как я иду к ней навстречу.

Но тут в меня врезалось нечто: лохматое, с мелированными растрёпанными волосами, безвкусным вульгарным макияжем.

– Смотри, куда прёшь! – проверещала женщина. – Ой, как больно!

Она схватилась за плечо и наиграно закатила глаза.

– Слышь, ты что? Мою женщину толкнул?

С другой стороны от меня из ниоткуда возник огромный грузный мужик в чёрной кожаной куртке и черных спортивных штанах с пересекающей их белой полосой. Почему-то он считал, что именно такое сочетание – это просто писк моды.

– Совсем ослеп?! – начал наседать он на меня. – Глаза тебе прочистить?!

– Ой, кажется, мне нехорошо…

Женщина схватилась за лоб и, закатив глаза, упала на стоящий неподалеку стул. Она вцепилась в свою руку так, будто недавно столкнулась с грузовиком и там теперь открытый перелом.

Не обращая внимание на развернувшееся передо мной театральное представление, я развернулся и бросил взгляд туда, где мгновение назад стояла обладательница обворожительной улыбки.

Но она будто бы растворилась в воздухе. Лишь бариста отсчитывал лежащие на стойке монеты.

– Слушай сюда, дворянчик напомаженный, – накинулся на меня громила. – Или сейчас мы договоримся на месте, и ты возместишь нам этот… Оральный ущерб…

Ну всё понятно. Разводилы недоделанные.

– Модальный, масик, модальный, – пассия громилы тяжко вздохнула. – Давай скорее разберись уже.

Масик посмотрел на неё своими пустыми глазами и глупо улыбнувшись кивнул ей. Затем развернулся ко мне, и я уже подумал, что аромат кислых щей доносящийся от него, свалит меня скорее, чем его попытки казаться опасным решалой.

– …Или я тебя так отделаю… – прошипел он сквозь зубы.

Громила потянулся ко мне, намереваясь схватить меня за воротник дорогой шёлковой рубашки.

Резким движением я схватил его за запястье.

– Не договоримся, – ответил я.

Судя по всему мой пробудившийся дар, не скупился на силу, которой меня наделил.

Я сжал его руку даже не в полсилы, но он стиснул зубы и ошалело посмотрел сначала на свою руку, а затем на меня.

– Ну ты сам напросился!!! – голос его сорвался на высокую ноту.

Он попытался вмазать мне по лицу, но так как я стоял слишком близко и держал его за руку, удар его левой руки прошёл по касательной, лишь слегка чиркнув мою скулу.

Большим пальцем свободной руки я смахнул выступившую капельку крови из небольшого пореза, который тут же с шипением затянулся, и поднял на громилу взгляд исподлобья.

Напускная наглость на его лице исчезла и уступила место неподдельной панике – он совершенно не ожидал, что события развернутся именно таким образом, и его грубая демонстрация готовности сломать ближнему своему лицо, не возымеет должного эффекта на какого-то нежного, по его мнению, дворянчика.

Этого не ожидала и его спутница, будто очень недоделанная актриса: она забыла, что нужно держать образ, и сейчас стояла с отвисшей челюстью.

– Эй, прекрати! Что ты делаешь?! – заверещала она.

Я сжал руку громилы до хруста костей.

– Ай, больно, сука! – раздался его визг.

Он попытался толкнуть меня в грудь свободной рукой, но я поймал её, схватив его запястье и обездвижил уже обе руки.

Я почувствовал, как во мне поднимается из темных глубин и закипает неестественная злость. Искра, раздуваемая ветром, грозящая перерасти в пожар. Кожа под моими ладонями раскалилась, и я почувствовал запах жженых волос. От рук громилы к потолку потянулись тонкие струйки дыма.

– А-а-а-а! Ты что творишь?! Отпусти! – сдавленно произнёс растерявший свою грозность разводила.

Глаза его подруги стали больше чем местные блюдца и она уже заозиралась.

– Да он огневик!!! Игнитово отродье!!! Он нас всех спалить удумал! – заверещала баба. – Я сейчас огнеборцев позову, если ты не прекратишь!

Сцена уже начала привлекать внимание прохожих. Они заинтересовано поднимали головы, отрываясь от созерцания своих ботинок. Останавливались и перешептывались. Кто-то достал похожее на смартфон устройство и начал снимать. Ещё немного и толпа станет более многолюдной.

Громила упал на колени повиснув в моей хватке. Его вид передо мной стал уже совсем жалким и это скулящее выражение его лица…

Я глубоко вдохнул.

Выдохнул.

Вместе с воздухом из моей груди вылетело едва заметное облачко дыма, тут же улетевшее к потолочным балкам и подвешенным к ним светильникам.

Сегодня обойдемся словами.

– Зови, – сказал я ей. – Посмотрим, кому из нас поверят: паре недалёких разводил или одарённому аристократу.

Она хотела было снова закричать, но, видимо в её голове подключился тариф здравого смысла и она прикрыла рот рукой, тут же замолчав, став тише домовой мыши.

– Забирай своего дурня и проваливай.

Два раза повторять не пришлось. Не успел я расправить рубашку, как скулящий громила и его крашенная-перекрашенная, как соседская шестерка, спутница уже скрывались в тёмном тоннеле перехода на соседний терминал вокзала.

Бариста деловито подошёл, достал из поварского фартука хлопковую тряпку, на которой были видны застиранные кровавые кляксы, и протёр загаженный стул.

– За неудобство, – я бросил ему ещё десятку.

– В одном они правы, господин. Тут у нас огневиков не любят, так что не светили бы вы своим даром, а то мне самому придётся вызвать огнеборцев. И там уже вам дворянский титул не поможет.

– Всё настолько серьёзно? – спросил я.

– Серьёзнее некуда, – кивнул бариста, протирая лакированный стол уже влажной тёмной тряпкой, – Это вам так. Дружеский совет. Так что ступали бы вы, да не распугивали посетителей.

Да уж…

Ситуацию спас громкий металлический голос перекрывающий весь шум и гам царивший на на вокзале:

«Поезд „Юг-001“ прибывает на третий перрон. Поезд следует дальше по маршруту. Отправление через. Пятнадцать минут».

Дворянский титул от огнеборцев не спасет говорит…

– Тогда хорошо, что я хочу стать одним из них, – усмехнулся я и направился к выходу.

Я ещё не знал, какие судьбоносные встречи произойдут во время этой поездки. Но сейчас широким шагом направился навстречу всему что меня ждет.

Только одно портило настроение. Очень навязчивое чувство, иглой впивающееся мне в затылок.

Чувство, что за мной следят.