Текст книги "Система Альфонса в Мире Боевых Искусств (СИ)"
Автор книги: Swfan
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Глава 16
На выручку
– Хватит, – спокойный, ясный, а главное знакомый голос вдруг пронзил грубые крики и чертыханье толпы.
Глаза Лу Инь немедленно открылись.
На первых ступеньках лестницы стоял высокий черноволосый юноша.
Его появление произошло внезапно, и всё же стоило ему заговорить, – не громко, но чётко, – и он немедленно обратил на себя внимание собравшихся.
Это было неминуемо.
Одежды его были опрятными и дорогими, волосы чистыми, кожа – светлой; при виде молодого человека слуги немедленно «ощутили» собственные рваные и покрытые заплатками халаты, потемневшие от продолжительной работы на солнце руки, треснувшие ногти и пыльные, босые ноги. Все они были словно змеи, юноша – дракон. Даже если бы он говорил шёпотом, никто из них просто не смел бы не обращать на него внимание. Некоторые слуги при виде молодого человека опустили головы. Старая привычка научила их чувствовать, когда перед ними находится не плебей, но господин.
Немедленно воцарилась тишина.
Юноша неторопливо обвёл собравшихся своими глазами цвета тёмной древесины и сосредоточился на зашуганной босоногой девушке в сером халате. Лу Инь смотрела прямо на него. Прошла секунда. Юноша приблизился. В его руках появилась тонкая голубая книжка.
В эту секунду некоторые слуги, которые знали подробности недавнего происшествия, стали «догадываться», что именно здесь происходит.
– Так это он…
– Тот самый воин, у которого девчонка украла книгу!
– Он что, хочет сам исполнить наказание?
Через пару секунд Хань Мин пришла в себя. Глаза её заблестели. Она схватила свою напарницу за руку и увела её в сторону, после чего стала с предвкушением следить за всем происходящим.
И действительно, дело развивалось наилучшим образом. По правде сказать, они боялись, что эта дрянь, Лу Инь, посмеет рассказать, что именно они требовали её сделать. Именно поэтому они решили первые её оболгать. Но даже это было немного опасно. Однако теперь сюда заявился настоящий воин. Такое происходило чрезвычайно редко, а значит Лу Инь наверняка ожидает страшное наказание. Может быть её немедленно погонят прочь, и тогда они будут в совершенной безопасности.
Хань Мин с нетерпением следила за приближением молодого человека.
Вот он стал перед Лу Инь, прокашлялся… старуха Лу, казалось, хотела броситься на землю и молить за свою внучку… И вдруг…
– Добрый день, юная госпожа! – продекламировал юноша и низко поклонился.
Тишина.
Никто не верил своим глазам.
У старых слуг они и вовсе едва не выкатились из орбит.
Господин кланялся служанке!
Картина была настолько невероятная, что мужчины и женщины разинули рты от удивления.
Хань Мин вздрогнула, точно её шарахнула молния.
Лу Инь показала себя немногим лучше; девушка раскрыла губы и посмотрела сперва на юношу, который опустил перед ней голову, – после чего немного приподнял и тайно улыбнулся, – затем – на протянутую книгу. Заложница положения, ощущая стремительно закипающее смущение, она приняла это странное подношения и обхватила его обеими руками.
И зарделась.
Тогда юноша выпрямил спину, сложил руки за спиной, невозмутимо осмотрел собравшихся и произнёс:
– Ты не против, если мы поговорим в менее людной обстановке?..
– Нет, то есть не против! – сказала она и помотала головой.
После этого Лу Инь повернулась и, смущённая, направилась в сторону своей хижины. При этом девушка постоянно кусала губы и смотрела только вперёд. Молодой человек следовал прямо за ней, только у него – сказывался опыт – получалось намного более грациозно; он был подобен небесному облаку, которому человеческое внимание совершенно безразлично. Вместе с растерянной старухой Лу они прошли в хижину и прикрыли за собою дверь…
…
…
…
Сима Фэй окинул взглядом жилище Лу Инь. Большую часть последнего занимала просторная кухня. На деревянных стенах висели черпаки и прочая чугунная утварь. Посреди комнаты стояли грубый стол и четыре стула. Старуха подвинула один из них, протёрла тряпкой, затем постелила белой скатертью и смиренно опустила голову.
Сима Фэй всё понял и уселся на предложенное место.
Женщины, молодая и старая, продолжали стоять.
– Сядьте, – сказал он с лёгкой улыбкой. – Немного неловко быть единственным сидячим в помещении.
Лу Инь робко посмотрела на старуху; последняя помялась несколько секунд и неторопливо села. Тогда и сама девушка последовала её примеру.
Все эти мельчайшие движения головы и тела Сима Фэй заметил, подметил и запомнил.
– Для начала, – заговорил он ясным голосом. – Проясним один момент: Лу Инь ничего не воровала. Это был подарок – от меня.
Девушка быстро кивнула.
Старая женщина потупила взор, а затем сказала:
– Прошу прощения, юный господин…
– Ничего.
– Но… Можете сказать, зачем вы сделали этот… подарок?
– Зачем? – удивился Сима Фэй. – Хм… Очень просто. Мне показалось, что эта техника, книга, поможет Лу Инь подготовиться к экзамену.
– Экзамену?..
Старая женщина нахмурилась:
– В таком случае, юный господин, мы благодарны вам за вашу щедрость… Но мы не можем принять этот подарок.
Лу Инь вздрогнула и крепче обхватила книгу, которую, сама того не замечая, всё это время обнимала обеими руками.
Сима Фэй мысленно ругнулся, но виду подавать не стал и только спросил спокойным голосом:
– Почему?
– При всём уважении… – уже более твёрдым тоном продолжала женщина. – Я работаю на кухне больше трёх десятков лет и за это время видела многих слуг, которые пытались сдать экзамен. Некоторые были сильными, смышлёными, крепкими… Другие были из хороших семей, не таких хороших, как ваша, это понятно, здесь и сравнения быть не может, но хороших, и все они шли на экзамен, задрав нос, и ничего не добивались. Нет, призвание слуги – служить, и не более того. Особенно Лу Инь… Я знаю, – здесь в её голосе появились примирительные нотки. – Она – умный ребёнок. Быстро научилась читать… Но она такая хилая, слабая… Ленивая! Нет, – женщина помотала головой, – мы благодарны за вашу доброту, юный господин, но принять её не можем. Не смеем. Рабочей лошадке нужны подковы, а не туфли, – твёрдо заключила старуха Лу.
Пока она говорила, Сима Фэй то и дело поглядывал на Лу Инь. Последняя опустила голову и молчала. Несколько раз её губы приоткрывались, как будто желая заговорить, но каждый раз девушка подавляла в себе это чувство и постепенно зарывалась в самую себя.
Так дело не пойдёт.
Значит, придётся брать его в свои руки.
Сима Фэй медленно кивнул, когда старая женщина закончила свою тираду, и сказал:
– Понимаю…
– Ну раз понимаете… Инь, верни юному господину его книгу!
Лу Инь вздрогнула и рассеянно посмотрела на голубую книжку.
– Живее!
– Не в этом смысле, – вдруг прибавил Сима Фэй. – Я понимаю, что именно вы хотите сказать – и я не согласен.
Лу Инь застыла.
Старая женщина вздохнула и покачала головой. На её лице появилось терпеливое выражение. Примерно так учитель смотрит на прилежного… но не очень разумного ученика, которому нужно несколько раз повторить одну и ту же тему.
– Юный господин, – смиренно заговорила старуха, – но вы послушайте, что я…
– Я знаю, – перебил Сима Фэй. – Знаю. Но сперва скажите: вы что-нибудь знаете про боевые искусства?
– Про боевые… Нет конечно! – замотала головой старуха с такой силой, будто её обвинили в непотребстве – Это дело господское, я бы и не посмела про такое знать.
– Пускай. Я же в них немного разбираюсь и могу сказать, что у Лу Инь определённо есть талант, чтобы стать воином.
Голубые глаза девушки вспыхнули тусклыми искрами.
Старуха недоверчиво нахмурила брови.
– Но господин…
– Это правда, – заявил Сима Фэй. – Может быть ей действительно недостаёт физической силы… Но это совершенно неважно. Воину необходимы другие качество. Собственно, для того и существует экзамен – чтобы выявить последние. Вы же не думаете, что в нём нет никакого смысла?..
Последнюю фразу Сима Фэй попытался произнести как можно более мягким голосом. За время их разговора он заметил трепет, с которым старая женщина относилась к правилам Секты, господам и настоящим воинам, и закономерно решил этим воспользоваться. При это ему не хотелось звучать слишком агрессивно и вообще спорить с этой старухой, потому что Лу Инь очевидно находилась в определённой эмоциональной зависимости от последней.
Так не пойдёт.
Она должна быть в эмоциональной зависимости от него.
Вообще некоторым девушкам нравится, когда парень отстаивает их права перед лицом родителей, но грубых слов при этом лучше не использовать, иначе позитивное впечатление может резко перемениться в обратную сторону.
Старая женщина вздрогнула и замотала головой:
– Нет, да я и не думала… Нет конечно…
Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Сима Фэй воспользовался этой паузой и прибавил:
– Есть и другая причина. Даже если бы у Лу Инь совершенно не было таланта, – собственно, прибавил он про себя, его и нет, – ей всё равно следовало бы попытаться пройти экзамен.
– Почему? – удивилась старуха.
– Потому что она этого хочет.
Лу Инь вздрогнула.
Сима Фэй посмотрел на неё краем глаза, прикрыл веки и сделал одухотворённое лицо:
– Мечта напоминает крылья: если человек попробует взлететь хотя бы раз и потерпит неудачу – они отпадут, и хотя это будет болезненно, со временем раны закроются, забудутся, боль исчезнет и оставит только шрамы – печальные воспоминания. Если же робеть до самой старости, крылья иссохнут, загноятся; каждый день они будут отягощать твою спину и причинять безмерные муки… Скажи, Лу Инь, – открывая глаза и обращая на девушку пристальный взгляд спросил Сима Фэй, – ты хочешь научиться боевым искусствам?
Лу Инь замялась, прикусила губы. Старуха Лу удивлённо посмотрела на свою дочь. Повисла тишина.
Сима Фэй мысленно скрестил пальцы.
Наконец, аки звон маленького колокольчика, в кухне раздался голос:
– Хочу…
Сима Фэй тускло улыбнулся.
Старая Лу некоторое время растерянно смотрела на свой фартук, и наконец глубоко вздохнула и сказала:
– Пускай… Если юный господин говорит, что у тебя есть талант, Инь… Пускай.
– С-спасибо!
– Меня чего благодарить, – хмыкнула старуха. – Скажи спасибо юному господину Сима! Это он увидел в тебе нечто… Сама не знаю, что.
Лу Инь повернулась и отвесила Сима Фэю низкий поклон.
– Не стоит, – улыбнулся тот.
– Но, – тут же прибавила старуха Лу, – если уж ты записалась на экзамен, не смей отлынивать! Каждый день будешь читать эту книгу и заниматься. От рассвета до заката!
– Х-хорошо, – кивнула Лу Инь, а затем опомнилась и спросила:
– Но ведь мне нужно…
– Не нужно, – махнула старуха. – Так и быть, возьму я на себя твою работу. Прочие слуги, значит, могут готовиться, а ты – нет? Хотя тебя заметил юный господин Сима? Глупость!
Лу Инь вся покраснела от радости.
– Вот и хорошо, – вставил Сима Фэй. – В таком случае приходи завтра на рассвете. Мой дом находится неподалёку от лестницы, на которой мы встретились, на западе, под сенью старого дуба.
– Ах?
В этот момент пара одновременно посмотрела на молодого человека.
Последний невозмутимо прибавил:
– Я ведь обещал, что ты пройдёшь экзамен? Для этого придётся хорошенько постараться. Я немного разбираюсь в боевых искусствах и могу дать тебе некоторые советы…
Глава 17
Обмен опытом
Лу Инь смутилась:
– Но я не могу… отнимать ваше время.
– Во-первых, не «ваше», а «твоё». Мы договорились, помнишь? Или вы предпочитаете, чтобы вас тоже называли «юная госпожа Лу»?
Лу Инь быстро замотала головой.
– Во-вторых… Заниматься боевыми искусствами в одиночку довольно опасно. И касается это не только тебя, но и меня. Мне тоже не помешает определённая помощь. И, – прибавил Сима Фэй, когда девушка уже намеревалась возразить, – даже хорошо, что ты ничего не знаешь. Многие учителя берут себе учеников именно потому, что незнание последних – своеобразная призма, с помощью которой они могут увидеть новые грани собственного мастерства. Я не смею называть себя твоим учителем и тем более мастером, но даже в Секте многие старшие ученики занимаются с более младшими. Впрочем, если ты этого не хочешь…
На этом моменте Сима Фэй мысленно похлопал себя по плечу, довольный тем, как умело он завернул всё это дело из предложения помощи в просьбу.
Реакция Лу Инь была молниеносной:
– Нет, я п-помогу ва… помогу…
– Премного благодарен, – доброжелательно улыбнулся Сима Фэй.
Между делом он заметил, что старуха смотрит то на него, то на Лу Инь, и в глазах у неё при этом мелькают искры определённого «понимания»… однако не стал придавать этому значения.
После этого они обсудили некоторые детали предстоящей тренировки, и наконец Сима Фэй попрощался и вышел на улицу.
Спускаясь по лестнице к своему жилищу, он замедлился и проверил систему. Ещё во время разговора последняя несколько раз «звякнула» у него в голове:
'Мнение Суженой касательно вас улучшилось! Плюс 1 Балл!
Мнение Суженой касательно вас улучшилось! Плюс 1 Балл!
Баллы: 7
Поздравляем, ваши отношения перешли на новый уровень. Теперь вы носите статус «Покровитель».
Покровитель?
Сима Фэй немного удивился и проверил шкалу развития отношений:
'Незнакомые
Знакомые
*Покровитель (вы здесь)
Друзья
Пара
Любовники
Женатые
Небесный союз'
…Занятно. По всей видимости «Покровитель» был своеобразным модификатором, который более подробно расписывал характер их отношений на стадии «Знакомые».
Сима Фэй отметил данный момент и решил в ближайшее время провести ряд экспериментов, чтобы проверить систему на наличие прочих скрытых функций.
После этого он спустился к старому дубу, полежал некоторое время на веранде – более чем заслуженный отдых после столь утомительной беседы – и наконец лениво возвратился к тренировкам.
…
…
…
– Хм? Доброе утро, Лу Инь.
– Доброе утро, юный… доброе, – быстро кивнула девушка, робко поглядывая на молодого человека, который сидел на веранде, выходившей на песчаный дворик.
Когда Лу Инь пришла сюда несколько минут назад, глаза его были закрыты. Господин Сима пребывал в глубокой медитации, его красивое лицо казалось необычайно возвышенным, и Лу Инь не смела отрывать его от культивации.
Сперва она просто разглядывала молодого человека; затем пришла в себя, смутилась и стала смотреть по сторонам. Его жилище нельзя было назвать ни особенно большим, ни роскошным, и в то же время в нём ощущалось то неуловимое, что разительно отличало его на фоне просторных бараков, в которых обитали слуги: вкус.
Всё вокруг было прилизанным, изящным, красивым; крышу здания покрывали не брёвна, но красная черепица. Дворик был сделан, как по линейке. Все растения, даже сорняки, находились на своём, наиболее присталом для них месте и дополняли общую картину эфемерной красоты, частью которой являлся и сам молодой человека, словно жемчужина внутри ракушки, и в которой Лу Инь, – и она это прекрасно понимала, – была совершенно чужеродной, аки неказистая соринка.
В грубом сером халате, с волосами, которые бабушка Лу целое утро безуспешно пыталась привести в порядок с помощью своего старинного гребня, Лу Инь казалась совершенно нелепой.
Именно поэтому она испытывала в равной степени смущение и благодарность перед лицом прекрасного черноволосого юноши.
На самом деле Лу Инь не совсем понимала, зачем ему, благородному господину, захотелось помочь ей, заурядной служанке? Она размышляла об этом весь вечер и целую ночь и наконец пришла к единственному возможному ответу:
Юный господин Сима… был добрым.
Действительно добрым, благородным, необычайно великодушным человеком.
У него было большое сердце.
Он заметил её, убогую, и решил помочь.
Сперва Лу Инь робела перед лицом такой великой доброты; она была совершенно растеряна. Затем в её сердце стала постепенно зарождаться решимость. Ей нужно было во что бы то ни стало отблагодарить господина Сима за его щедрость.
Лу Инь мысленно сжала кулачки, словно удерживая это новоявленное стремление…
…А потом ощутила слабость в пальцах, когда вспомнила, что всё ещё была простой служанкой. Что могла она сделать для него, настоящего воина?..
Именно с этой тревожной неуверенностью на сердце Лу Инь пришла ранним утром в его обитель.
С минуту она мялась на границе веранды, не смея переступить незримую преграду и ступить на песчаный дворик; наконец глаза темноволосого юноши медленно приоткрылись:
– Хм? Доброе утро, Лу Инь.
– Доброе утро, юный… доброе.
– Давно пришла? Прости. Я так увлёкся, что совершенно тебя не заметил.
– Нет, я…
– Прошу, заходи. Не совсем удобно говорить, когда между нами такое расстояние.
Лу Инь помялась и ответила на приглашение. Она прошла через песчаный дворик, – на носочках, словно опасаясь оставить слишком заметные следы, – и приподнялась на террасу. Сима Фэй жестом показал на заранее приготовленную подушку для медитации.
– Прекрасная погода, не правда ли, – заметил юноша, обращая взгляд на голубое небо, которое пробивалась через тёмно-зелёную крону старого дуба.
Лу Инь кивнула, поджимая ноги.
– Что ж, не будем тратить время. До экзамена осталось всего несколько дней. Скажи, ты прочитала свою технику? Или не было времени? Тогда…
– Я прочитала, – тут же заявила Лу Инь. – Первую главу.
– Хорошо; боевые искусства следует осваивать постепенно. Я тоже немного почитал твоё искусство – для лучшего понимания. Так что… Давай сделаем так. Ты расскажешь мне свою технику, а я расскажу тебе свою. После этого мы попробуем исполнить их на практике. Если кто-нибудь из нас что-нибудь заметит или сможет дать дельный совет… – Сима Фэй улыбнулся. – Мы это сделаем.
После этого он рассказал про собственное «Искусство Стража Поднебесной», а затем выслушал рассказ Лу Инь.
Сима Фэй действительно заранее пролистал «Сутру Чистого Сердце», и тем не менее в пересказе девушки – пускай и довольно неловком – ему открылись новые моменты, которые хотя и не были полезны для его собственной культивации, углубили его понимание природы боевых искусств.
Сутра Чистого Сердца тоже делилась на три этапа. В этом отношении многие техники были унифицированы – для удобства. Первые два, который назывались «Пламенное спокойствие» и «Пылающее равноденствие» освоить было довольно просто, хотя на это и требовалось определённое время. В свою очередь для третьего, «Гармоничной бури», уже нужен был талант. На этом этапе воин обретал невероятную силу, которая «делала его (её) несравненной на стадии Трансформации тела».
…Собственно, в конце почти каждой техники была приписка, что, если воин сможет её освоить, то станет «несравненным». В этом даже было разумное зерно. У каждого приличного искусства действительно была особенная грань, которая отделяла зёрна от плевел. Довольно часто это был третий этап, также известный как «Мастерство». Воины, которые перешли эту границу, сильно превосходили всех тех, кто находился на одной с ними стадии культивации. Их считали большими дарованиями.
Впрочем, до начала экзамена оставалось всего несколько дней. Хорошо бы за это время овладеть хотя бы первым этапом – это уже обеспечит ему серьёзное преимущество. Рассчитывать на большее было опрометчиво…
…Если бы он занимался этим в одиночку.
Сима Фэй внимательно слушал Лу Инь, когда они делились теоретическими познаниями. Девушка обладала невероятным талантом в постижении Законов меча (который изначально он хотел приписать себе, но не будем об этом); значит, она должна была заметить некие особые, скрытые для простого человека грани как своей… Так и его техники.
Глава 18
Терзания
Советы Лу Инь должны были помочь ему быстрее освоить технику.
План казался идеальным.
И тем не менее, ни когда Сима рассказывал ей про своё искусство, ни пересказывая собственное, Лу Инь не сделала ни одного действительно занимательного примечания.
Почему?
Впрочем, она в принципе говорила неуверенно, постоянно запиналась и пялилась на деревянные доски веранды.
Наконец они перешли к практическим занятиям. Сима Фэй поднялся, взялся за меч, принял позу, сделал глубокий вдох и приготовился ударить.
В это же время Лу Инь переборола смущение и пристально посмотрела на своего покровителя; господин Сима специально для неё собирался продемонстрировать свою технику. Разумеется, она должна была смотреть прямо на него.
…Хотя это и было чрезвычайно неловко.
Юноша выпрямил спину, замахнулся и ударил. Раздался звон, и на камне, на котором он практиковался, появилась небольшая трещинка; посреди воздуха повис тусклый металлический запах. В этот же момент сердце Лу Инь забилось с неистовой быстротой. Она вдруг осознала… Что Сима Фэй действовал совершенно неправильно!
Его поза была неправильной, его хватка была неправильной, сила, которую он прилагал во время удара, была неправильной… Если бы его действия представляли собой абзац написанного текста, в нём не было бы ни одного правильно написанного слова или предложения.
Лу Инь уже собиралась сказать об этом, уже пыталась придумать, с чего бы начать, как вдруг…
«Если тебе ещё раз захочется сделать примечание… держи его при себе».
Она похолодела.
Слова, который уже собирались сорваться у неё с языка, немедленно притихли; она сжалась как зашуганный зверёк и сильно прикусила губы.
Лу Инь вспомнила мечника в красной робе. Когда последний закончил ругать её за дерзость, – разумеется заслуженно – то заявил, что своим «замечанием» она могла нанести вред ему или другому, менее сведущему ученику Секты. Боевые искусства – тонкая наука. Любая ошибка может привести к самым пагубным последствиям.
Господин Сима обладал невероятным дарованием, и в то же время ещё не был учеником Секты. Он сделался воином только недавно. Что если он совершит ошибку и прислушается к её совету? А затем получит ранение, которое помешает ему пройти экзамен, а может и вовсе навсегда закроет путь на вершину боевых искусств?
Мысль об этом была совершенно невыносима; поэтому, когда юноша повернулся и спросил:
– Что-то не так?
Лу Инь замотала головой с такой силой, что едва не упала. Затем она попыталась зарыть свои «замечания», – совершенно нелепые и неразумные, – в самых глубоких дебрях своего сердца.
Ты ошибаешься, повторяла себе Лу Инь. Всё это глупости. Глупые, глупые глупости. И хотя она была уверена, что, стоит Сима Фэю хотя бы самую малость изменить свою хватку, и удар его станет намного сильнее… она пыталась убедить себя в обратном.
В этот момент Лу Инь напоминала учителя музыки, который отчаянно пытается поверить, что богохульственная какофония представляет собой великолепную симфонию.
Сделать это было невозможно.
Внутри девушки открывалась глубокая рана.
Она терзала её весь день, весь вечер и всю ночь.
Последняя была мимолётной и бессонной, и даже первые лучи восходящего солнца не смогли принести ей успокоения, но только усилили её тревогу.
Лу Инь напряжённо думала, сидя перед тарелкой картофельного пюре, пока бабушка Лу бесцеремонно не ударила её черпаком по голове и не сказала перестать валять дурака и скорее бежать служить господину Сима.
Только тогда Лу Инь пришла в себя и вышла на улицу.
По дороге ей встретились прочие слуги. Завидев торопливую девушку, некоторые из них начинали шептаться; другие, хотя и несколько неуверенно, кланяться.
После недавнего происшествия про Лу Инь стали ходить разнообразные слухи. Через некоторое время из них выстроилась стройная легенда, согласно которой «девчонка Лу» была вовсе не безродным ребёнком, и что на самом деле её отец был благородным господином, может быть даже настоящим воином; что юноша, который ей тогда поклонился, был давнишним слугой её семьи, а может быть её собственным братом, и что в ближайшее время её заберут назад, в родовое поместье, а может быть оставят здесь, чтобы она могла пройти экзамен и сделаться полноценной ученицей Секты Жемчужного Истока.
Сперва об этом судачили только слуги, которые работают на кухне, но вскоре легенда спустилась к подножию горы. После этого даже не знавшие либо не замечавшие Лу Инь стали с интересом, а иной раз трепетом и почтением поглядывать на девушку с голубыми волосами.
Последнюю сильно смущало подобное к себе отношение. Тем не менее, прямо сейчас она просто не обращала на него внимание.
Сперва девушка стремительно бежала вниз по лестнице.
Потом замедлилась, растерялась, прикусила губы.
Её мысли снова обратились на дилемму.
Говорить?
Или молчать?
До экзамена оставалось всего ничего. Решение нужно было принять уже сейчас.
Лу Инь сделала глубокий вдох и обещала себе, что сделает выбор прежде, чем заметит листья дуба над крышей дома господина Сима.
С этой мыслью она стала медленно спускаться вниз…
Ступеньки, тропинка, каменная кладка – всё это пробежало перед ней за считанные мгновения. Лу Инь не успела опомниться, как перед ней показались песчаный дворик и веранда. Сейчас дверь откроется, выйдет юноша в чёрной мантии и встретит её доброжелательной улыбкой.
И она, решила Лу Инь, ничего ему не скажет…
…
…
