Текст книги "Сквозь миллион лет человечества. 1 том (СИ)"

Автор книги: sureraide

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 13

Шестиколёсное наземное транспортное средство, облачённое в броню полностью сделанной из титапластали – высшая гордость инженерии в году так… две тысячи трёхсотом. Эта тринадцатитонная крепость находилась в относительной близости к пикообразной полуторакилометровой горе, скрываясь к вечернему времени в её кромешной тьме.

По неприятному стечению обстоятельств, именно в таком расположении поисковый отряд и застал спящих людей внутри этого относительно звуконепроницаемого транспорта.

По этой причине после одного громкого выстрела никто даже глазом не моргнул, продолжая либо храпеть, либо спокойно дышать. Им даже очень повезло, когда один из незнакомых лиц решил вернуться несмотря на то, что находился в пределах нескольких шагов к кормовым дверям.

Так прошли полчаса, час, пока в один момент из кормы не начали доноситься ужасающе громкие удары.

Блассен, спокойно спя на спине, неохотно приоткрывает веки.

– Это ж… как его там... Кто?.. – искомая мысль всё никак не могла возникнуть, но очередной удар и он вскакивает с кровати, подбегает к своему другу и интенсивно тормошит его плечи. – Марк! Ма-арк!

– А?.. – сонно отзывается он в ответ, но наведя нужную фокусировку на главной проблеме, он сразу же формирует обычный вид. – Блассен, что тебе надо? Сейчас вообще сколь…

– Там это… ломятся! – и снова доноситься удар.

Чуть ли не синхронно они нервно и испуганно переводят взгляд на двери. На звук также просыпаются двое пленников. Сначала девушка, потом парень.

Марк, встав с кровати и наравне с Блассеном вооружившись оружием, тихо проволокли до конца.

Блассен, стоя ближе к ручке, сначала повернул круглый фиксатор, а после аккуратно присмотрелся в щель.

– Ну что там? – очень тихо прошептал Марк, но его голос так и не дошёл до Блассена, из-за очередного удара, который просто захлопнул дверь.

В кратковременном испуге, Марк сильнее схватился за рукоять пистолета, а Блассен, сидя на полу, жалобно тёр новообразовавшийся синяк на правой щеке.

Удар, вибрация, тишина.

– Не трогай, идиот, – одёрнул руку Марк, на что Блассен поднялся на ноги и приставил пистолет-пулемёт к плечу.

– Кто ты, там, за дверью? – раздражённо проговорил Блассен. – Кем бы ты ни был, назовись.

Тишина, которую нарушали лишь вдохи и выдохи, продолжалась секунд девять, прежде чем из последних сил Майкл язвительно сказал:

– …Да впус-скай же… меня… сука… Блас-с-сен!..

***

Бывают моменты, когда в жизни всё легче аэрогеля. Живёшь себе припеваючи, и тут… БАЦ!

– Буэ-э-э-э-э…

Я пробую повернуться на бок, как неожиданно меня охватывает горечь ужасного физического состояния. Боль, невиданная боль, от которой мне только и хотелось, что заорать, да только я видел всё как через трубу.

Живот…

Тут кто-то громко подбежал и наклонил меня к, судя по всему, ведру.

Словно плазменный двигатель третьего поколения, я продолжал извергать огонь. Только в моём случае это был... Неважно.

Спустя непродолжительное время я почувствовал, как в моём желудке не осталось ничего, кроме пустоты.

Судя по всему, этот человек, взял металлический чайник, налил всё содержимое в какое-то другое ведро, взял его, подошёл к раковине, налил в него воды, после чего взял серую тряпку, окунул её, и наконец, тщательно выжал её.

Он подошёл ко мне, нагнулся и протёр сначала кровать, а после само ведро с полом.

Закончив, он долго мыл руки, прежде чем протянуть мне салфетки.

– Как себя чувствуешь? – нейтрально спросил мой отец.

– Лучше лучшего… – почувствовал я внезапную боль в груди, и схватил мягкий лист поднеся ко рту.

– Знай, ты тогда держался молодцом.

Я промолчал. Не стал говорить, что начинал сдаваться.

– Ты, как всегда, – нейтрально проговорил он, вставая со стула. – Вечером жду на ужине. – и захлопнул дверь.

Ну, большего я и не ожидал. Но сейчас не об этом, куда важнее вспомнить те события, которые сейчас проносятся у меня в голове.

Высокоскоростной свист, я, сугроб, ползание, расчёты, выводы, бег и преследование – вот что было в самом начале. Когда я дошёл до вражеского вездехода, спрятался, а после пришли враги. Я убрал сначала первого, потом ликвидировал второго.

Вроде всё шло гладко, но потом несколько попаданий по мне, и я, кажется, терял силы, словно бензиновый автомобиль с пробитым баком.

– Вероятно это был самый лучший исход… – прошептал я, трогая максимально твёрдый слой чего-то, расположенный на одной прямой с шеей. Только так я могу описать это место.

Боли я не чувствую, но только там, а в груди…

Я слабо и аккуратно поднёс правую руку к нижнему ряду рёбер. Потрогал одно, после вторую. На третьем почувствовал, как оно заныло, так что я отказался от этого занятия.

Да, у меня были сломаны рёбра.

Почему были, так потому что кто-то мне их прекрасно подлатал. И этот кто-то не абы кто, а самый настоящий Марк.

Послышалась механическая работа. Открытие и закрытие двери. Вот уже открывается другая дверь, ведущая в салон, и свет, включённый в это же мгновение.

– Ну, здравствуй, Майкл, – поприветствовал меня Марк.

К сожалению, я не мог посмотреть на него, как и встать с кровати.

Он присел передо мной на тот же стул раскрывая небольшой карманный блокнот.

– Ты пролежал одну неделю с лишним, а если быть точнее, восемь дней, – сделал он паузу. – Три перелома рёбер, закрытых, в разных местах. Небольшой по области ожог, то ли третьей, то ли четвёртой степени правой трапециевидной мышцы, а также опасное количество потерянной крови… – он вновь сделал небольшую паузу, перелистнув. – Потеря крови восполнилась довольно быстро, но эритроцитов довольно мало…

– Марк… – решил я подытожить. – Какое сегодня… число?..

Он взглянул на наручные часы.

– Второе декабря. Три часа дня и тридцать восемь минут.

Как же много времени прошло.

– Где… машина? Нет, что-то другое...

– Ты про идентичную копию нашего бронетранспортёра?

– Да…

– Мы в нём, – ответил он. – Мы были удивлены, найдя здесь… Сейчас вспомню. – Марк закрыл глаза. – Три трупа с разными причинами смерти, причём у одного не было головы. Обильное количество крови разных групп. Внутренности, чьи-то конечности. И всё это дефиле приукрашивалось рвотными позывами. К счастью, мы тщательно провели дезинфекцию.

Я видел зрелища и похуже.

– Желаю добавить, что я удивлён, Майкл, – заявил он, слегка приподняв уголки губ. – Каким-то образом справиться с тремя вооружёнными солдатами, а после как в ничём ни бывало вернуться обратно, сюда. – сделал он многозначительную паузу. – Я крайне удивлён и тем, что ты не умер. Но пообещай, что никогда не будешь вводить шарентанил при сильной кровопотере.

– Обещаю… – сказал я, но зачем-то добавил. – Себе…

Он взял мою вялую руку и пожал её.

***

Отец говорил мне явиться на ужин, но так как Марк категорически запретил мне самолично отменять постельный режим, то мне не оставалось ничего, кроме как весь день лежать.

После того случая Марк проветрил вездеход. Он и сказал мне, что следующие дни будет приносить еду. К дополнению к этому, он также будет помогать мне ходить в туалет

Из-за проблем с той самой мышцей, от которой половины даже не осталось, мне придётся пролежать какое-то время в кровати, а после в каталке. Мне, конечно, было неприятно осознавать это. Нормально есть и пользоваться туалетом все хотят, но в моём случае это невыполнимо.

Вечером приходил отец и сказал, что за все эти дни ничего не добился. Он ходил к горе, искал способ проникнуть внутрь, но при такой практике можно лишь найти несколько сосулек, свисающих вниз. Это даже можно сравнить с рассматриванием весенних луж. Принцип разный, но итог один – ничего.

В итоге так прошло несколько дней, за которых я не смог прийти к чему-то стоящему.

Лишь в один раз, когда Марк приносил мне завтрак в виде супа, он попросил меня следующее:

– А ты не мог бы забрать и моих родственников тоже?

Для меня эта новость была весьма ожидаема. Не оговорено, что он когда-нибудь невзначай наткнётся на этот вопрос при разговоре с Блассеном.

Я проглотил очередную ложку с бульоном.

– Почему бы и нет.

Отец учил водить Марка, но там что-то не задалось, так что пришлось обучить Блассена. Кое-как, через ещё долгих и скучных дней, мы всё же смогли выдвинуться в путь, обратно в колонию.

***

Я привык жить в этом государстве.

Все говорят о свободе выбора, слова и жизни, но редко где можно встретить, откровенно говоря, настоящие слова. Наши власти оказывают большое влияние на нашу жизнь. Да это хорошо, но, если основываться на том, что все голоса равны, равно как и жизнь любого гражданина.

В нашем случае всё не так.

Тоталитарное государство, исповедующее материалистическое рвение народа, при котором любое проявление потусторонних сил или упоминания бога искореняется на корню. Скорее всего такая практика появилась в целях предотвращения инакомыслия в нашем обществе.

Нашей Федерации помогают крупные внутренние полицейские силы, которые тщательно отслеживают каждого человека в любом месте, где это эффективно. И когда я говорю «эффективно», то я имею в виду небольшие посёлки, городки, города. А там, где это неэффективно, то есть в городах-ульях, где подножья небоскрёбов сложнее поддаются проверке, или же деревни, где тупо невыгодно подобное решение, и которые со временем поддаются грабежам, перестрелкам и взрывам, из-за чего они пустеют, и на их землях остаются руины, никак не продвигают, оставляя людей на настоящее выживание.

Честно, несмотря на всю несправедливость нашего общества, я доволен. Наша семья, а точнее семейная компания, существующая уже порядка семи веков, всю свою историю тайно пользуется отдельными взятками и подкупами. На этом держится наша безопасность, на этом стоит наш фундамент, ведь как никто другой среди нашей группы, не считая отца, я прекрасно понимаю, что в подобном мире без этого никак не выжить.

Конечно, у нас полно законопослушных граждан, работающих во благо Федерации и его воли Диктатора, но это абсолютное меньшинство, по моему мнению, никак не должно находиться в элите. Оно не продержится много, оно должно работать на нас, в наше благо.

И сейчас я прекрасно наблюдаю всю целостную картину обыкновенности.

– Вы должны вернуться обратно! В дом!

– Но зачем, Янн?! У нас разве тут работы нет?!

– «Клондайк полный потерянных во времени технологий» – это ты считаешь работой?!

– А что! У тебя разве у самого нет работы?!

– Есть! Но ты никак не должен мне помогать! Твоя помощь мне, ни, к, чему!

Отец едва попятился назад, отрешённо смотря на моего дядю, но вовремя вернулся в строй.

– Тогда почему ты не можешь мне просто помочь, а, Янник?!

– Мне это неинтересно… – закрыл тот рукой своё лицо то ли от смущения, то ли от раздражения.

– Почему же ты не можешь мне просто выделить пару тонн взрывчатки? – гораздо тише спросил мой отец.

– Да потому что мне нахрен не далась твоя просьба, – сказал дядя, но словно что-то вспомнив, добавил. – Звони Мелиссе, проси её, но не меня!

– Как я тебе, чёрт возьми, позвоню ей?!

– Не знаю… – посмотрел дядя в потолок, плюхнувшись в кресло. – Призови докладных, и уже потом через них доставь до неё сообщение.

– Ты хоть знаешь сколько времени это займёт?

– День, ни больше.

Отец задумался, повторив за дядей Янником.

– Тогда можно.

Простым наблюдателем мне быть надоело, так что я решил внести свою лепту в этот разговор, раз уж меня сюда позвали.

– А что насчёт меня? – поднял я руку, лёжа на каталке.

Они оба асинхронно посмотрели на меня.

– Ты будешь со мной, Май…

– А вот нет, Реджис, – отрезал дядя, повернув голову на него. – Он в праве решать, что ему делать.

Отец, явно возмущённый словами своего брата, тут же нелепо вставил:

– Но ведь он мой сын!

– А он мой племянник, – сказал дядя Янник, после чего продолжил чуть спокойнее. – Но даже так, будь у меня свои планы на его счёт, я бы никогда не воспрепятствовал его планам. Как-никак у него своя голова на плечах, да и немаленький он уже, Реджис.

– Знаю я… – слегка отступил он, по-старчески выдохнув. – Но он наверняка выкинет потом глупость.

– Не выкинет. Что было в прошлом, то осталось в прошлом. И не тебе судить его прошлые поступки, приписывая их к нынешнему нему.

На этот раз отец окончательно смолк, так что я решил сказать, что именно я так долго ждал.

– Могу ли я полететь домой?

Они оба, так же асинхронно, посмотрели на меня.

– Полетай.

И ответил только дядя. Он и посмотрел на отца, потом на меня, после снова на него.

– Тогда решено, – встал дядь с кресла. – Майкл полетает домой, а ты, Реджис. – посмотрел он на него. – Будешь решать, что делать дальше. Но сразу говорю, вариант у тебя всего один.

– Но почему я не могу?!

– Нет, – сказал он, открывая дверь, а после ведя меня в каталке.

И всё же, моё сравнение их разговора с нашей Федерацией весьма неуместен.

Отойдя на почтительное расстояние от квартиры, дядь решил нарушить небывалую тишину своим комментарием:

– Вроде пятьдесят лет, но ведёт себя как баран.

– У вас так разве не было всегда? – нахмурился я.

– Было, но очень давно, – устало ответил он. – Ещё когда ты не был у него в планах. И поверь, тогда я серьёзно считал его девочкой.

Я посмотрел на Янника, хотя и видел лишь его подбородок.

– Я считал вас более умным, по крайней мере до этого момента.

– Считай, как пожелаешь, Майкл, – лексически отмахнулся он. – В это сложное время это не каждому дано.

– Вы правы, – не стал я говорить обратного, хоть и очень хотелось.

Дальше он молча ввёл меня до второго взлётного пункта, находящегося за административным зданием, где меня ждали Марк с Блассеном, и ещё несколько лиц. У всех них имелся достаточно обширный багах.

– Многовато багажа, – насчитал я в общей сумме семнадцать больших контейнеров на колёсиках, в разной степени ширины и высоты.

Вчера вечером я с товарищами договаривались полететь сегодня. Тогда они назвали поимённо каждого, и уже под пристальным взглядом дяди я смог получить одобрение. Сегодняшний разговор с отцом был нужен лишь для того, чтобы таким образом попрощаться.

– И всё же, ты им обещал, – добавил дядя.

– Да, обещал.

Я тем более был удивлён, когда он отнёсся к этому достаточно тепло. Как-никак, но они всё же заключённые и все дела. Но, по-видимому, он лишь напряг кое-какие связи, и сейчас, вместо четверых легковооружённых солдат, я вижу перед собой лишь двоих наших.

– Я как-нибудь позвоню вам, как только приземлюсь, – сказал я, когда дядя закреплял меня в задней части салона, где было достаточно темно, из-за того, что свет должным образом не попадал сюда.

Я видел, как солдаты помогали занести весь багах в грузовой отсек. Там были и мужчины, и Марк с Блассеном. Женщины же, сидели внутри и пристёгивались ремнями, о чём-то говоря и изредка кидая в меня взгляды.

– До свиданья, дядя Янник, – протянул я ему руку, когда он вновь подошёл ко мне.

Тот кивнул и ответил на рукопожатие, после чего повернулся спиной.

Ну, у меня не осталось выбора. Хотя он и был для меня так наиболее желаем.

Внутри было прохладно, но жарче, чем снаружи, так что, когда металлические створки бесшумно закрылись, я позвал Блассена, который помог мне снять капюшон и шапку, а также расстегнуть пуховик.

Делал он всё это молча, а когда закончил, то я просто попросил его закрыть дверь.

Стояла тишина, которая сменилась, когда еле заметно завыл двигатель, и мы уже поднялись в небо. Это можно было почувствовать по ощущениям, которые подкреплялись чувством невесомости, которое пропало, как только выключился свет в салоне.

Глава 14

После событий шестой главы

Блассен впервые увидел, как Майкл открыто общается с Комиссаром.

– Племянник… – пробормотал Блассен, идя по узкому коридорному проходу.

Место его назначения находилось на другом конце жилого блока. Сейчас он только-только выходит из западной части и переходит к центральной части, где уже открывается вид на столовую и некоторую часть кухни.

Блассен взором искал свою мать смотря на табуретки, стулья, столы и диваны. Её нигде не было, что способствовало у него появлению некоторой тревоги.

Но зато он встретил своего бывшего одноклассника.

Тот помахал рукой и нетерпеливо подбежал к Блассену.

– Блассик! – вскликнул паренёк. – Ух… – тот осмотрел его с низу-верх. – А нехило ты так исхудал, а?.. – а после посмотрел в глаза. – Где был?

– Н-не суть важно, – закатил Блассен глаза, пытаясь спрятать нарастающую неловкость.

– Блассик… – вновь произнёс парень, расплываясь в широкой улыбке, которая сильно сузила его глаза.

– Н-не называй меня так… Генри! – повысил тот голос, мигом раскрасневшись. – Иди уже куда шёл!

Генри удивлённо посмотрел на своего негласного приятеля.

– Чего ж ты так весь?

– Генри…

Блассен, вместо того чтобы просто прогнать его, схватил и сжал правое плечо.

– ЧТО!.. Б-больно, БЛАССЕН! – Генри еле оторвал руку от своего плеча, заметив, что ногти на этой самой руке были очень неухоженными и нестриженными.

Как только рука была отцеплена, Генри отошёл на несколько шагов назад. К счастью для него рядом проходил какой-то мужчина.

– Дядя Уолт! – Генри наивно заулыбался.

Угрюмый мужчина возрастом в сорок на вид, уставился на парней.

– Дядя!

– Э-э… Блассен, – тот вопросительно указал на себя. – Здравствуй, рад тебя снова увидеть. Я так понимаю, ты помогал Комиссару, верно же?

– А-а… – Блассен сбился с толку. – Да, я помогал ему, дядь Уолт. Только недавно освободился…

– Вот как? – Уолт понимающе почесал подбородок. – Ха-ха, рад что ты снова в строю. – радостно заявил тот, продолжив. – Но давай, иди куда шёл. – повернул он Блассена в нужное направление и несильно толкнул того вперёд. – Просто как вижу ты направлялся к миссис Кухарски.

– Ла-ладно!.. – неуверенно двинулся Блассен, но пройдя несколько метров всё же решил попрощаться. – Рад был вас видеть, мистер Д’вай!

Изумлённый темноволосый мужчина проводил взглядом Блассена, и после того, как тот скрылся из виду – повернулся на неловко стоящего Генри. Взгляд Уолта сразу же сменился на прежний.

– Генри, – тот от страха отошёл назад. – Ты снова его называл «Блассиком»?

– Я… я случайно!.. Случайно так вышло! – Генри продолжил давать назад.

– Ну и ладно, – отмахнулся Уолт. – Позже переговорю с твоими родителями. – договорив, он двинулся в сторону столовой.

***

Не был я готов встретить этого… человека. Думалось, что после выпуска никогда вновь никого не увижу, и что все меня забудут, да и я сам забуду, но… как говорит мама «Это так не работает».

Да, в учёбе я не был самым эффективным по оценкам. Не имел друзей в классе и даже приятелей. Мне просто не с кем было поговорить. Лишь Марк в свободное от учёбы время спасал меня от давящей скуки. Хоть он-то и не сильно отличался от всех.

Но если честно…

Я заметил ещё нескольких знакомых лиц и двинулся в другой проём.

…главное сейчас проверить как там мам и Мальва, остальное неважно.

С того момента как я вышел из квартиры прошло от силы минут девять. Если не учитывать время, потраченное на Генри, то прошло всего примерно семь минут.

Решено, в следующий раз я изобью этого мелкого, и мне не будет никакого дела до охраны или кого-то там ещё. Главное – это проучить его.

Но делать этого прям сейчас я не собираюсь, лишь потеряю отличный шанс вновь увидеться с мамой.

Ещё пару поворотов то налево, то направо и внимательных попаданий по указательным нумерациям на стенах, я пришёл сюда – «Жилой Блок 17-A2».

Большие автоматические ворота высотой и шириной в десять футов (3 м) были расположены в выпуклой внутрь стене.

Вот я и дома.

Уже потянулся к ручке, как вдруг справа от меня загорелся дисплей на двери. Витая в рассуждениях, я совсем забыл о необходимости подтвердить свою личность. Я вытянул цифровой пропуск из кармана своего пуховика и приложил его к дисплею, он перелился в светло-зелёный цвет сообщая этим что доступ разрешён. Ворота плавно отворились, спрятавшись в стенном механизме, как будто широта точь-в-точь совпала с долготой.

– Словно сто лет меня здесь не было…

Тридцать футов в высоту (~9,1 м), разделение на одиннадцать с половиной на каждый этаж (3,5 м), то есть, условно здесь два этажа плюс небольшое расстояние для вентиляций и искусственного освещения, кроме которого большинство моих сверстников ничего и не видели.

Мне по нраву родная простота в купе с максимально эффективным способом использования полезной площади, правда этот серый бетон, и такого же цвета сталь, которые лезут из ниоткуда портят всё начавшееся настроение. Но сейчас не об этом.

Пройдя несколько квартир, я наконец нахожу нужную. Вглядываюсь в решётку и зашторенное изнутри окно и замечаю отголоски внутреннего тёплого освещения. Подхожу к двери и вытираю ноги об лежащий серый ковёр.

Глубокий вдох и выдох – я тяну руку к звонку.

Не отвечают.

Ещё раз, и снова не отвечают.

– Да что б вас…

Я лишь всё усерднее и усерднее пытаюсь воспроизвести какую-нибудь мелодию, которая приходит мне на ум, как вдруг…

– Да-а-а-а иду я… – послышался приглушённый ответ какой-то девушки вместе с нарастающими шагами по деревянному полу.

Я немного отошёл.

Русая девушка резко открыла чёрную цельностальную дверь с небольшими узорами герба нашей Федерации.

– А… Это ты Бласс… – её враждебное выражение моментально перелилось в нечто нейтральное. – Заходи. – двинулась в сторону.

– Ага, тоже рад тебя видеть, Мальв, – сказал я, зайдя в прихожую и закрыв за собою дверь.

Сестра пошла в сторону своей комнаты.

Странно то, что у неё до сих пор нет парня, или же…

– Мальв! Слушай! – громко начал я, вешая пуховик на плечики вешалки. – У тебя парень-то появился за то время пока меня не было, а? Видать ты ещё позволишь кому-нибудь из своего класса сгинуть вдали от обихода.

Так, одеваем тапочки.

Вновь послышались нарастающие шаги, и Мальва выглянула из-за угла.

– Да чёрт возьми! Бласс! – на такой же громкости начала она. – Сколько раз тебе повторять, что мне нет никакого дела до них, по крайней мере на лет пять вперёд. Да и не мой класс, а бывший класс. Не забывай, что уже прошло одиннадцать лет с моего выпуска!

– Да понял я, понял. – сел я на диван. – А ма дома?

– Как думаешь, стала бы я кричать на весь дом если она была бы дома? – повела она глазами по сторонам.

– Чёрт… – встал я с дивана. – Ну ладно, тогда я пить пиво…

– А, и насчёт этого…

– Ну, говори.

–…я отдала весь твой настолько… ценный алкоголь, что ты аж прятал его в вентиляционных трубах туалета, Комиссару.

– Какого чёрта?! – вскрикнул я. – Ты хоть понимаешь сколько там было галлонов? – взялся я за свою голову.

– Понимаю, именно поэтому я и отдала их ему. – невинно улыбнулась она. – А тебе стоит поменьше пить, ты, беспомощный мешок с говном.

Я, конечно, на всё был готов, но не на такое приветствие от сестры в обмен на долгое отсутствие. Мы вообще-то должны были обняться и пообедать одновременно с этим говоря о неважном, но…

Сестёр не выбирают, как и братьев.

– Хорошо, я тебя понял… – двинулся я в сторону холодильника.

Спор спором, но молоко по расписанию. Так… три и пять. Не, лучше два с половиной.

Я схватил ту пачку, которая мне больше понравилась и присел за стол, наливая молока в свой любимый белый стакан.

– Слушай, может ты перестанешь на меня так глазеть, а, Мальва? – причём делает она это с осознанием дела. Крипово, что даже обоссаться как раз-два плюнуть.

– Да я так, ничего, – невинно склонила она голову.

– Есть же что-то? Выкладывай уже, – вновь пригубил я стакан.

– Просто ты слишком грязный, словно в сортире целиком искупался.

Я оторвался от стакана.

– С какой стати ты меня вообще оскорбляешь? – поставил я стакан на стол.

– А иначе что ты сделаешь? – пододвинулась она ко мне с рукой возле уха, прошептав. – Неужто пожалуешься маме?

– Не то чтобы мне не хотелось этого делать… но я давно уже не маленький.

– И это позволяет тебе бухать до поздней отметки?

– Мальва, чёрт возьми… – встал я со стола. – …почему ты нормально не можешь со мной разговаривать?! С какого… С какой стати я вообще должен выслушивать твои, так называемые «советы», в подобной форме, а?! Я, конечно, понимаю, что ты хочешь помочь мне и всё такое, но не в такой же гнилой форме!.. – я заглянул ей в глаза хоть и расстояние между нами было около семи футов (2,1 м).

– А… – только и вымолвила она и убежала к себе обратно в комнату, громко закрыв её на замок.

Я даже одёрнуть её не успел.

Ладно, что-что, а принять душ мне уж точно бы не помешало.

Допив стакан молока и собрав всё нужное для похода в скользкую обитель, я снял свой кожаный отцовский ремень и пока игрался с пряжкой взглянул на большое зеркало над раковиной.

– И вправду грязный… – сказал я, смотря на тело бледнолицего худого парня. Местами на поверхности моей кожи виднелась грязь и дурно пахнущие обильные выделения пота. – И это всё за полторы недели?.. Не, ну бред же. – непонимающе закрылся я в ванной.

***

– Мальва! А, Мальв! – звал я эту дурочку, когда сидел за столом. – Иди ты уже кушать, нечего тебе там сидеть

Никакого ответа.

– И вообще, чем ты там нахрен занимаешься, а?..

Так же ноль внимания.

Прошло уже полчаса с того момента как я вышел из ванной. И сейчас, я лишь ловлю макароны на вилку, насаживая и поглощая их с преогромным удовольствием.

То, что Мальва никак не отзывалась – раздражало меня. Но что поделать, ей вообще на всё плевать.

Так и не вылезла моя старшая сестра из пубертата…

– Я сейчас съем последние сосиски!.. – сказал я, взором ища последнюю, как вдруг заметил её, будучи насаженной на вилке.

– А… чтоб тебя… – выдохнул я.

– Ладно, Мальва! Тогда я доем… э-э… – что бы придумать… О, идея! – Я доем последнюю пачку арахиса! Да-да, тебе не послышалось. Ара-хиса!

И снова неудача.

Потерпев катастрофическое поражение, мне оставалось лишь достучаться до неё.

– Мальв, открывай… – вдарил я несколько раз кулаком. – Не, ну серьёзно, это уже не смешно…

Послышались тихие шаги за дверью.

Щелчок, снова щелчок. Я отошёл назад. Щелчок, щёлк – дверь отворилась и на пороге в комнату меня встретило бледное злое лицо.

– Бласс! Ты… ТЫ!

– Тише-тише. – закрыл я ей рот рукой. – Зачем так злиться-то? – убрал я руку.

– ТЫ МНЕ БЛИН ПОМЕШАЛ! Я ПОЧТИ ДОШЛА ДО РЕКОРДА. ТЫ, УБЛЮДО… – закричала эта ведьма, но рука успешно сделала своё.

– Да чёрт возьми, сестра! – посмотрел я за спину. – Прекрати так орать, соседи же услышат… – я снова убрал руку со рта.

– …Будто тебя они не слышали, – прошмыгнула она. – Ты, между прочим, был громче.

– Да? Серьёзно? – удивление так и плыло наружу.

– Да, – ответила она. – И перестань ты уже звать меня обедать. Я не глухая и если я молчу, то либо нахожусь в душе, либо играю.

– А-а-а… – слегка наклонился я вправо и увидел, как на экране телевизора в полностью тёмной комнате на полностью чёрном фоне горит большая надпись: «Игра окончена». – Тогда прости меня. – вновь встал я ровно.

Она недовольно поджала губы и уже двинулась в комнату, как я спросил:

– Слушай, а когда у тебя появилась эта консоль? – указал я пальцем на чёрный ящик размером с добротный прикроватный столик.

– А-а… Так эт просто Комиссар мне дал взамен, на кое-чего…

– И на что же? – тут же спросил я, без толики интереса.

– На твоё пиво.

Мы смотрели друг на друга. Я только-только начал осознавать весь масштаб беды, пока она легонько отошла, и, прежде чем я почувствовал и злость, и обиду, она спохватилась и побежала в прихожую.

– АХ ТЫ Ж ГАДИНА!!! – словно пуля я ринулся за ней, пока она заливалась смехом.