Текст книги "Сквозь миллион лет человечества. 1 том (СИ)"

Автор книги: sureraide

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 11

– Так… – выдохнул я, стоя перед набитым разным военным снаряжением столом.

Снарядиться – это единственное, что оставалось закончить, прежде чем сказать с уверенностью, что я точно готов.

Тридцатизарядная штурмовая винтовка, способная вести стрельбу при очень низких температурах, даже в вакууме прекрасно себя чувствует. Интересно то, что её как раз и разрабатывали для арктических условий.

Семьсот пятьдесят выстрелов в минуту с начальной скоростью в две тысячи восемьсот футов в секунду (~850 м/с) питающаяся патронами калибра шесть на тридцать пять на пятьдесят. Скромная форма самого оружия, не выделяющаяся чем-либо, но потенциал, способный сместить любую броню, если, конечно, использовать соответствующие боеприпасы с вольфрамовым наконечником, обладал великолепием инженерной мысли. Если быть конкретнее, то для подобного рода цели существуют лучшие варианты вооружения, это те же тяжеленные винтовки с патронами, длина которых составляет примерно два указательных пальца.

В вакууме, то есть, в космосе, используются Гаусс-пушки, лазеры, дезинтеграторы, ракеты и так далее. Список их очень длинный, так что перечислять его мне точно быстро надоест. Вышеперечисленный список используется только в космосе, так как в атмосфере они бесполезнее чем… мнение одного гражданского. Именно это вооружение, которое ставится в различные корабли во флотилии нашей Федерации и способно пробивать разную защиту в зависимости от её типа…

– Сейчас не время, – отмахнулся я, подойдя к столу, зарядив шесть магазинов бронебойными патронами, вставив один в винтовку и передёрнув затвор – вставил другой магазин, попутно закинув недостающий патрон в предыдущий магазин, который я только что сбросил на стол.

Логично представить, что если бой и будет, то на близкой дистанции. Поэтому я вставил голографический прицел, и проверив его на работоспособность, кивнул, после чего выключил. Оставалось только пристреляться, но это можно сделать снаружи, а сейчас нужно забрать самое главное, а именно – препараты.

Я не идиот, и знаю, что какими бы они не были, всё равно всегда будут полезными. Так, например, бета-адреноблокаторы уменьшают сердцебиение и убирают дрожь в руках. Конечно, это зависит от конкретного поколения, используемого внутрь, но у нас с собой есть тавренилол, которого нужно запивать, и… всё, больше нет.

Честно, в тот момент я был в отчаянии. До этого я думал, что у нас несколько разных бета-блокаторов, но нет, только тавренилол – самый лучший, но и самый для меня неизвестный препарат. Применение здесь не считается. Порекомендовал его отец Марка, он же и снабдил нас ими через отца, который с помощью некоторых знакомых первого смог набрать нужное количество и доставить его нам, сюда, в колонию.

Нихрена не шарю в медицине. Лишь Марк хоть что-то да понимает, а он сейчас…

А…

Он здесь, справа от меня.

– Марк? Можешь мне помочь?

Тот, отвлёкшись от копошения в личных вещах, повернул на меня голову.

– А? Ну если есть что – спрашивай, я слушаю, – и вновь вернулся к рюкзаку.

– Это… – составить вопрос я всё никак не мог. То ли было стыдно, то ли просто не знал, как именно спросить его, но спустя долгих для меня семь секунд, я наконец решился и продолжил: – Тавренилол. Это лекарство тебе о чём-нибудь говорит?

– Хм, да, – посмотрел тот на небольшую пачку таблеток с соответствующей надписью. – Ты только никогда его не принимай – целее будешь, уверяю тебя.

– Чего так?

– Да его и не используют в военных целях, только в качестве лечения и только. Почему же, спросишь ты, но я тебе отвечу, что просто так начинать его пить, а после бросать, я тебе не советую. Это по причине всяких там осложнений или проблем, связанных чаще всего с сердцем.

– Тогда что ты мне порекомендуешь из того, что могло бы снять дрожь… то есть стресс?

– Можешь ввести шарентанил, мне плевать, главное потом не жалуйся на здоровье, – он что-то достал из рюкзака, и осмотрев его, кинул мне. – Лови. – поймал я несколько очень маленьких шприцов, полностью закутанных в один очень тёплый чехол. – Они сразу готовы к применению, но сразу говорю, Майкл, использовать лишь в том случае, если на кону стоит твоя жизнь, да и максимум одну. Только в таком случае можно использовать, ни в каком ином.

– Хорошо, я понял, – только ответил я, осматривая бесцветную жидкость, помещённую в резервуар, размеры которого сопоставимы в одну фалангу мизинца какого-нибудь парня лет восемнадцати.

– Подробности расскажу потом, когда идти будем, а сейчас, пожалуй, нам стоит собираться, – встал он с колен и двинулся к оружейному шкафу.

***

Собравшись и отправившись в недолгий путь, я первым делом поинтересовался у Марка насчёт всего того, что меня так или иначе интересовало в плане медицины. Действие бета-адреноблокаторов и анальгетиков было как раз то, что нужно. Противопоказания, показания, время использования и действия.

Также, я поинтересовался у отца пока о том, что сейчас было наиболее важным. Насчёт того, как он конкретно откопал информацию об этом месте, да и как в общем отличил то, что это именно та гора, которая нам нужна – спрошу потом. Сейчас я спросил только лишь про возможную защиту и сам тип сооружения внутри.

По его словам, защита там скорее всего есть, и это «скорее всего» означает, что она достаточно подготовлена к подобному слову событию. Также, внутри присутствует минимум одна секция, занимающая значительную высоту по сравнению с коридорами. Насчёт комнат и всего прочего он уверен, что они предельно похожи на бункерные.

Да уж, это удручает. Ничего не поделаешь. Я ведь не убегу назад, верно? Значит и беспокоиться незачем.

Жалкие попытки успокоить себя принимались для меня мучительно. Я стараюсь, да, но это никак не сможет полностью заверить меня в том, что всё будет хорошо, и что я не паду вниз затылком с одного выстрела мелкой турели, которая так и ждала чужого присутствия на своей территории. Хотя вот будет смешно. Вроде живёшь, существуешь, узнаёшь что-то новое… И тут бац! Нет больше твоей головы.

Никакой личности, никаких воспоминаний, лишь холодное вязкое и бледное тело, которое когда-то принадлежало тебе, тому, кого уже не существует.

Я не верю в призраков или в загробную жизнь, но от простого осознания того, что ты после смерти будешь никем – заставляет задуматься.

Хотя о чём же я вообще говорю. Это ведь наоборот хорошо. Никакой рутины, лишь простое секундное угасание как жизни, и тебя уже нет. Ты был, но теперь ты ничто и никто. Тебя уже не существует, и ты никогда больше не появишься.

Сейчас наверно каждый солдат или офицер нашей Федерации думает, сражаясь с гнусной Шальтце.

Прошло где-то минут двадцать, а мы так и не нашли входа в архив.

– Ты точно уверен, что это именно то место, которое мы искали? – мне пришлось слегка надрывать голос, так как уже не было сил таскать эту тяжёлую доску с именем Мишель.

– Да, я полностью уверен, – заверил мой отец.

Но я-то понимал, что он вообще не уверен в этом. То дело смотрит глазами то туда, то сюда, но никак не может определиться на определённом месте, куда бы зацепился глаз.

Уже стемнело. Мы делали несколько перерывов, но моё тело всё никак не могло успокоиться, то и дело ноя как подстреленная в четыре лапы собака. Марк с Блассеном также разделяли моё мнение, жалуясь на боли в спине, в ногах… по всему телу…

Когда уже ничего не было видно, и где лишь в небе можно было лицезреть серый спутник и голубоватую планету слегка выше и правее неё, мы дошли до еле заметных белоснежных отклонений, которые если присмотреться, нехило выделялись на теме снежного подножья горы. К счастью, нам помог фонарик, который так заботливо прикрепил я к своему забрало.

Краска на стене не идеальна – эта самая белоснежность уже представляла из себя что-то похожее на тёмное серебро.

– Мы пришли?.. – спросил отец так, словно себя.

Он аккуратно положил свой камуфляжный рюкзак на сугроб, после чего сделал несколько шагов до некого подобия платформы длиной в пару футов.

– Неужели… я…

На этом его слова оборвались, так как он просто упал на колени и сидел так ровно тридцать семь секунд, прежде чем эту тишину небольшого дуновения ветра и морозной свежести не нарушил сам Блассен:

– Мистер Отто, прошу прощения за грубость, но… а когда мы входить-то будем?

Тот, не спеша что-либо предпринимать, просто встал с колен, прошёл мимо Блассена, который испуганно закрылся руками, подошёл ко мне, развернул, достал режущий луч размером с небольшой канцелярский пенал из кармашка моего рюкзака.

– Так… Кажется, я тебя понял, – прокомментировал я, наблюдая, как отец наклонился перед стеной.

Я подошёл ближе, когда он направил устройство на землю, предварительно что-то скорректировав.

Вот он вытянул координатор, и настроил мощность с длиной.

Небольшая задержка, и…

Раздался громкий треск вместе с появлением красного потока, называемого простым добывающим лучом, использующимся в промышленных и шахтёрских целях.

– Отойдите, – скомандовал он.

Я сделал несколько шагов назад, оглядываясь за спину. Мои товарищи повторили вслед за мной.

Вспомнив об огромном мясном мешке, которого я сейчас держал в руках, я без зазрения совести просто сбросил его в ближайший нетронутый сугроб. Она упала без какого-либо сопротивления, лишь негромко выдохнула, как и подобает завёрнутому человеку. Самое главное, что сугроб был достаточно глубоким, дабы ни капли не беспокоиться о её благополучии.

В это время отец мастерски орудовал лучом, прорезая непонятный мне бронелист словно пластилин пластиковым ножом.

Вырисовывался еле заметный равнобедренный треугольник ростом в меня, и не останавливаясь, он всё продолжал удерживать рукоять двумя руками.

Сначала основание, потом плавно к вершине, а после снова по основанию, действуя по часовому.

Продолжалось это до тех пор, пока он не вырубил луч.

– Отец, почему остановился? – спросил я.

Тот, испуская малозаметный пар, повернулся на меня.

– Да устал я…

Недолго его хватило.

– Ладно, – подошёл я к нему. – давай мне луч, я продолжу.

– Хорошо… – вложил он в ладонь серую рукоять размером с алюминиевую банку газировки. – По моим ощущениям… я прорезал достаточно глубоко… – тяжёлый вдох. – У них достаточно неплохая обшивка, раз уж… и шестой мощности не хватило…

– Хорошо, я понял.

Пока я ждал того, пока он уйдёт, я снял перчатки и осмотрев само устройство, весом в три фунта (~1,3 кг), меня посетила простая мысль:

Слишком опасное устройство.

***

И вот, спустя семь минут я дошёл до края.

По моим ощущениям общая прорытая длина составляет двенадцать футов (~3,7 метров).

Много, очень много.

Как я понял, что преодолел край? Во-первых, это обуславливается простой лёгкостью, которую я почувствовал в тот момент. Ощущение того, что тебе больше не обязательно надавливать в нужно направление и стараться попасть в сделанную тобой щель. Во-вторых, исходя из простой логики я не думаю, что какой-либо инженер, проектирующий внешнюю защиту, станет возводить её глубину больше пятнадцати футов, так как это просто нерационально в плане используемых в конечном итоге денежных средств для поставки или выплавки материала, который будет использоваться как основной. А я как посмотрю, то этот самый материал является чистым, что ни на есть, титаном.

– Олигархи… – пробормотал я, осматривая расплавленный серый металл.

Как я помню, температура его плавления превышает порог в две тысячи Фаренгейтов. Это значит, что это хреново-устройство, использует луч, который смертоноснее лавы?

Много раз я видел, как его используют люди, да и сам читал инструкцию по её использованию. До этого момента, я его ещё никогда не использовал на практике, лишь держал и включал, дабы утолить собственное любопытство.

Но сейчас, я могу с уверенностью сказать, что этот луч – просто величайшее открытие человечества в области использования направленных лучей в целях расплавки многих материалов.

Мне неизвестна её настоящая мощность, как и скрываемый потенциал, но… оставлю-ка я это себе.

Касательно самого итога, то могу сказать, что это было долго, да и само то, что осталось, нам просто ни раздвинуть, ни убрать.

– Майк, – положил на правое плечо отец руку. – верни добывающий луч. – вытянул он раскрытую ладонь.

Ни капли не колеблясь, я опускаю его ладонь и убираю руку с плеча.

– Отец, я оставлю его себе, – сказал я, и решил добавить: – Ничего личного.

Тот, слегка отойдя, устало выдохнул.

– Ладно… оставляй. Только не используй просто так, заряд держится около часа.

– Да, понял.

Я оглянулся и увидел, как Марк с Блассеном о чём-то разговаривают, сидя напротив переносного костра, сделанного из лёгкого металла.

– Осталось лишь что-нибудь придумать.

Ты ничего не придумал? Отец, ты сейчас серьёзно?

Я нахмурился, но сразу вспомнил, что наши лица закрыты.

– Отец… – стараясь собраться с не лучшими мыслями, я невольно повысил голос. – Ты сейчас сказал, что у тебя нет идей, касательно проникновения внутрь архива, базы или лаборатории?

Тот, словно ожидая чего-то, не спешил отвечать мне, и мы простояли подобным образом секунд десять.

– Да, – нехотя признался он. – Всё верно.

– Ой, бля-я, пиздец… – только и вымолвил я.

Глава 12

Я ошеломлён. Больше мне нечего добавить.

Всё то время, что мы пробыли в пути, я думал, что раз уж отец искал это место столько лет, то точно бы не стал забывать про то, как именно он проникнет в него. Возможно, он был уверен в том, что вход располагается здесь, снаружи. Но нет, его просто не существует.

Вероятно, люди, что возвели внутри этой горы базу, лабораторию, не важно, то наглухо закрыли все входы и выходы, после чего ушли отсюда, или же остались там гнить.

После того, как я прокомментировал безалаберность отца, мы вернулись обратно к колымаге, которую я спрятал в горной тени.

Уставшие и поникшие безвыходностью, мы сначала поели за своими местами, изредка перебрасываясь словами, а после я потушил свет сев на кресло, и зажал рычаг, насколько это было возможным, зафиксировал его в горизонтальное положение.

Нет, я не прав. Я надеюсь, что вход где-то недалеко от той стены. Если я иду в правильном направлении, то он должен находиться в толще горы, или же под подножьем, то есть, перпендикулярно или же диагонально, тут вероятность пятьдесят на пятьдесят.

Если исходить из слов отца, про, как он сказал, бункерные секции и огромные, как котлы помещения в высоту превышающих обычных коридоров, то легко составить общий план о базе.

Да, исходя из этого можно предположить, что скорее всего вход будет вертикальным, хотя… это лишь предположение, да и не обоснованный. Оно возможно только лишь из-за того, что в толще всей горы не было обнаружено хоть одного входа. Возможность его расположения в других горах я исключаю, но если моя теория неверна, то мне придётся изучить и данный вопрос.

Сложно…

Но мне нужно действовать.

Эти слова прошли в моём сознании как сигнал, и я резко поднялся с кресла, поднял рюкзак и достал пару пистолетных магазинов. Накинув пуховик на плечи и нацепив пару тяжёлых ботинок, я перешёл на композитный шлем с забрало, перед этим прикрыв лицо шарфом.

Застегнувшись где только можно, я вышел из колымаги.

Засвистел ветер и в тело ударило морозом. Холодно, но, к счастью, я уже привык. Ещё когда я только приземлился сюда, я только что и мог жаловаться сам себе на эту неприветливую погоду. Но сейчас, когда я провёл в этом мире не больше полугода, я могу с уверенностью сказать, что просто привык, ведь жаловаться уже не приходится, лишь на то, что сильно хочу домой.

Но этому не сбыться…

Этот звук я узнаю из тысячи.

Несмотря на ужасный ветер по меркам моего родного мира и планеты, я отчётливо услышал, как возле меня пронеслась высокоскоростная пуля.

Я сразу же бросился в сугроб, образовавшийся из-за небольшого холма, и выставив локти перед собой, принялся карабкаться вперёд за какое-нибудь укрытие.

Судя по тому, что я запомнил, я несколько раз проиграл в голове этот самый свист, словно музыкальную композицию.

Выше пистолетного, но ниже пулемётного – этого вполне хватало для того, чтобы примерно понять какой патрон применялся для моей ликвидации. Скорее всего винтовочный, но я больше склоняюсь к снайперскому. На это есть причина с небольшим: слишком высокая скорость полёта. Также, я не помню того, чтобы помимо той пули, были выпущены ещё.

То есть, выстрел был одиночным.

Ставлю предположение на то, что выстрел был произведён из полуавтоматической или болтовой снайперской винтовки. Также, тип используемого патрона у этой самой винтовки мне никак не узнать, пока не приближусь к врагу.

Так как пуля сначала пролетела из одной стороны в другую, то если примерно представить луч и одну точку, где луч – это идеальная траектория снаряда, и точка – это я, то получается, что выстрел был произведён где-то со стороны колымаги, примерно дальше от её кормы.

Я сразу исключил возможность дружеского огня, так как это просто тупо. Оставалось лишь несколько вариантов. Охотники? Вряд ли, ведь на этой планете единственные животные водятся совсем не в этой местности. Может быть, они заблудились? И будут стрелять в человекоподобную фигуру? Уж точно вряд ли. Охраняющие существа базы? Тоже вряд ли, потому что они попросту не смогли бы выбраться на поверхность, а если и выбрались из неизвестного мне выхода, то и вряд ли бы стали нападать на каждого встречного не на их территории, если конечно территория базы оканчивается на близлежащих стенах в горе.

Оставался только один вариант. Он-то и был самым правдоподобным.

Это прибыли за нашими пленниками.

Во-первых, это единственный наиболее вероятный вариант. Во-вторых, прошло две недели с того момента, как мы взяли их в заложники. Если представлять примерную географию всей планеты, то по словам Мишель их поселение находится близь к единственному океану, а это приблизительно четыре тысячи миль.

Довольно большое расстояние для двухнедельного пути.

В это время я за залёг за холм.

Могу с уверенностью сказать, что здесь они меня не достанут. На это влияет как неприветливый ландшафт, так и сама погода, которая к этому времени успела слегка так подпортиться.

Теперь мне оставалось лишь отползти вниз по холму и встать на ноги, после чего перебежать к ним в тыл. Конечно, я не буду бездумно бежать сломя голову, нет, я буду пристально наблюдать за тем местом, где увижу их транспорт.

Почему я так уверен, что их автотранспорт находится вблизи? На моё предположение влияют три вещи: они безрассудны, и решили сразу стрелять по мне, не взирая на риски и плохую погоду; не учитывая простую логику они не решили ждать завтрашнего дня и просто дали мне знать об их присутствии; им попросту невыгодно оставлять свой транспорт дальше, чем нужно.

Но всё же, зачем они вообще начали стрелять в настолько ужасный момент? Да и вообще, как они не попали? Помешал ветер? Это весьма вероятно, но выстрел был достаточно далеко, так что им мешало подойди поближе и использовать что-нибудь универсальное? Например, штурмовые винтовки или полуавтоматические снайперские винтовки.

Ладно, долой вопросы, даёшь ответы.

***

Я шёл быстро, насколько это позволяли встречные порывы ветра и простой снег в половину колена.

Всё это время в уме я представлял примерный план местности, где находятся горы и колымага, а за ней их транспорт или же они сами.

Конечно, я могу заблудиться, но у меня в руке навигатор, с помощью которого я отслеживаю место колымаги и точку, откуда я начал идти, так как на этих местах я поставил метку.

В голове нарисовав две прямых, которые взаимно перпендикулярны друг другу, я изобразил координатную плоскость. На ней я пометил место дислокации, колымаги и примерное расположение снайпера.

Получается: место дислокации – четыре икс и минус четыре игрек (4; -4); колымага – минус два икс и минус один игрек (-2; -1); снайпер – минус два икс и пять игрек (-2; 5); место, где я решил скрыться в сугробе – икс ноль целых пять десятых и игрек минус два (-0,5; -2).

Траектория пули оказалась нестабильной, из-за резких порывов ветра, и отклонилась в неизвестную мне сторону.

Осталось лишь идти навстречу их транспорту.

***

Двое мужчин, одетых в камуфляжную арктическую форму, сейчас пристально наблюдали за вездеходом, который являлся их основной целью.

– И сколько нам ещё ждать? – сквозь плотную ткань спросил тот, кто сейчас лежал в сугробе и целил транспорт через оптический прицел снайперской винтовки.

– Талан, я сам не знаю, – невозмутимо ответил его товарищ. – Но я сам желаю, чтобы они наконец вышли, нежели нам придётся самим туда переться.

– А ты этого хочешь? – посмотрел снайпер на подобие корректировщика.

Тот оторвался от биноклей.

– Как видишь – нет. Нам бы тот мужик нож в спину не всадил, – тяжело вздохнул он и посмотрел за спину. – Но пока вроде никого.

– Ошибаешься, он может быть везде.

– Тогда почему ты продолжаешь смотреть туда? – задал тот вполне приемлемый вопрос. – Нам бы вернуться обратно, пока он и вправду не наломал нам дров.

– Но как же Лео? – возмутился снайпер. – Не можем же мы просто оставить его.

Вопрос его товарища заставил усомниться в правильности его мышления. Быть может, Леон и вправду не справиться?

Без промедления он зажал передачу:

– Леон, возвращайся к колёсам. Повторяю, возвращайся к колёсам.

Спустя нескольких секунд послышался голос их товарища:

– «Выдвигаюсь. Конец связи».

Было сложно сказать, был ли он недоволен, или же ему было нейтрально, но факт того, что тот возвращается остаётся.

– Ладно, – встал снайпер на две ноги и закрыв колпачки, вскинул винтовку на ремень. – Пошли, Йон.

Тот, молча встал с колен и направился вслед за Таланом.

***

Их транспорт оказался в точности таким же, что и наш.

Подойдя к задним дверям, я встал на подножку и слегка потянул на себя дверцу. На моё удивление она поддалась, и не без моего вмешательства, была полностью отварена.

Войдя, я сразу же захлопнул её и расстегнул пуховик.

Слишком жарко…

Хотелось также снять и шлем с забрало, но потом не останется времени их надевать, так что оставалось только терпеть.

Первым делом я старался сориентироваться в этой темноте, и по своей памяти врубил свет. Уже без каких-либо проблем я отворил дверь в передний салон, и войдя, пристально осмотрел всю панель.

Ключей нет, как и чего-нибудь полезного, они слишком осторожны. Но если они и вправду предусмотрели подобное, то как же закрыть задние двери? На всякий случай я даже проверил передние двери, но они были закрыты, так что это было сделано халатно.

Я решил остаться здесь, дожидаясь прихода врагов. На улице слишком холодно, и если я продолжу там находиться, то боюсь, отморожу себе что-нибудь. А тут и обогрев рабочий, и ветер не беспокоит. В общем, прекрасно.

Вытащив пистолет из кобуры, я проверил наличие магазинов и…

– Почему я только Шевсин не взял.

Да, а ведь мог. Но спешу себя переубедить. В голове у меня и не было мысли о том, что кто-то захочет лишить меня жизни, да и сам я надеялся лишь найти вход, и сразу же побежать обратно, так что тут я не виноват, но всё равно мог взять оружие получше какого-то пистолета с дозвуковыми патронами.

Если представить, что перед вездехода это прямая, то она примерно проходит по той области, в которой находятся мои товарищи.

Дабы убедиться я достал навигатор и пометил это место, после чего расширил видимую пустынную местность и да, мои слова верны, хоть и неточно, но верны.

Убрав навигатор в карман и поставив пистолет на предохранитель, я нашёл идеальное место, где меня не так просто заметить сразу. Оно находилось за невысоким плотным бортиком, который прекрасно позволял мне спрятаться. За ним я и прилёг, облокотившись на стену. Ждать, я надеюсь, долго не придётся.

– Не придётся, – прошептал я.

В это время я услышал, как из стороны водительской двери работает механический замок, а после открывается, и в салон входит враг. Также, я слышу приглушённый топот из заднего салона.

Я ожидал момента, когда можно начинать действовать.

Меня не было видно, так как я был в кромешной тени. Свет никто не спешил включать, но я забыл, что…

– Свет! Леон! Здесь свет включён! – крикнул мужчина на немецком.

Это был сигнал, предзнаменовавший их дальнейшую судьбу.

Я резко чиркнул предохранитель, и также вдобавок неожиданно для них встал в полный рост, побежав на ближайшего.

Он уже было успел взять в руку пистолет, но я был быстрее и выстрелил в это же плечо. Ужасающе громкие хлопки разносятся в моих перепонках. Пистолет на полу, и я делаю ещё несколько выстрелов уже в другую руку, из-за чего локоть, слегка обвивши, падает на пол, немного заливая его кровью.

Вот я уже пинаю его в нижнюю брюшную полость, из-за чего тот теряет равновесие и облокачивается на панель, и вместо того, чтобы продолжать держаться за оторванную конечность, скрючился и схватился правой рукой за живот.

Тут же забегает другой и стреляет в меня несколько раз. Я ощущаю, как в меня словно несколько раз ударили атомной бомбой. Пошатнувшись, в ответ на это я осуществляю два точных выстрела в голову – обезглавленный противник падает замертво, облокачиваясь на дверной проём.

Я хватаю того, который сейчас находился на грани болевого шока, и беру за оставшийся локоть, загибаю, подставляю пистолет к его затылку.

Появляется третий, но он не спешит заходить за порог.

– Так, слушай меня, – спокойно заговорил я на том же языке. – Сейчас ты даёшь мне ключи от транспорта, вы вместе выходите из него, и я уже отдаю необходимые медикаменты, дабы твой товарищ не сдох мучительной смертью. – последнее я сильнее подчеркнул.

Тот, целясь в меня через механический прицел, слегка дрожал, явно поражённый тем, как быстро умер один из его товарищей.

– Если ты не хочешь, чтобы умер и он, то живо кидай ключи!.. – уже не сдерживая свой гнев, закричал я, чувствуя, как меня резко начали покидать силы.

– Ты лжёшь, – мне неизвестно то, с каким лицом он это сказал.

– Какой смысл мне врать!.. – старался я придумать хоть что-нибудь. – Вот! Посмотри на меня... – тот не спускал с меня и взгляда, явно смотря на меня сквозь тонированное стекло. – Сейчас я выйду наружу с твоим… напарником. – мне всё сложнее… думать. – И вы… ты выходишь вместе со мной…

В это время я отворил дверь наружу… и насколько это было возможным… спустился на землю, отойдя от вездехода на… футы… несколько…

Мужик явно не… дуралей, и последовал… за мной…

– Отпусти его, – сказал он.

– Где гарантия… что ты не выстрелишь…

Тот промолчал…

Так, время… времени мало… Надо сделать что-нибудь… Я не хочу играть в… героя… Я просто… хочу жить… И именно поэтому… между хорошим и… плохим… я выберу жить...

Я резко выставил пистолет на… стоящего передо мной… после чего толкнул другого и… еле как закончил… начатое…

Сквозь сон залезаю в салон… и неаккуратно достав шприцы, роняю их… на… панель. К счастью… ни один из них не разбился… Снимаю пуховик, беру… шприц и… падаю на кресло…

Надо бы обработать… Но… нет время… У меня нет времени…

Немного зажимаю, и вытекает… несколько капель…

Я… готов…

Найдя вену, я… что есть сил… стараюсь аккуратно попасть в неё, и… также аккуратно вводить… прозрачную жидкость…

Вот будет смешно… если это оказалась вода… мам…

Вдруг, ни с того ни с сего, пропадает сонливость и некая форма тревоги. И наступает то состояние, при котором я чувствую себя предельно прежним.

Я осторожно вытаскиваю иглу и бегу наружу, где меня встречает ледяной мороз. Нахожу два трупа, и найдя в кармане у одного из них ключницу, возвращаюсь обратно, на этот раз, закрыв дверь. Подхожу к бардачку, и не с первой попытки открывая его, достаю зелёный набор первой помощи.

Смотрю на локоть, – из неё сочится небольшое количество крови, – беру небольшой пакетик со спиртовой салфеткой. Разрываю её, прилаживая к локтю, и придавливаю его к руке.

В это время я смотрю на бронежилет, который спас меня от трёх выстрелов в разные места, но, по-видимому, вдобавок также переломал и парочку рёбер. Неважно, так как сейчас я чувствую, как с шеи стекает море крови, нет, не с шеи, а немного ниже...

– Ох чёрт…

Жгуты тут не помогут.

В последней попытке я беру пуховик и нащупав нужную вещь, хватаю добывающий луч.

Выставляю на самую малую мощность и дальность, после чего включаю, держа от себя – яркий красный луч, переливающийся небольшими белыми пятнами.

Я осторожно подношу его к фатальному месту.

– Так, сейчас будет больно… Или же не будет.

Совсем не ощущая какой-либо известной мне боли, я смог лишь удивиться, но всё также продолжая прижигать кожу.

Неприятный запах и звук, раздавались в этом небольшом кошмаре, если он, конечно, может считаться так таковым.

Наконец, когда кровь перестала течь, я отключил луч, и положил его в карман.

Разлёгшись в кресле, я просто позволил себе отдышаться. Но надолго меня не хватит, так что мне придётся ещё немного поработать.

Я нацепил запачканный кровью и изрешечённый несколькими большими дырками пуховик, после чего вышел наружу. Затащил пару трупов в салон, закрыл задние двери и выключил свет. Зашёл в передний салон, убрал труп назад, взял в руки ключницу и найдя нужный ключ – вставил и несколько раз поворачивал влево, пока двигатель не заревел и не был готов к работе.

А работы у него очень мало…