Текст книги "Этот выбор - мой (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 42 страниц)

– Ну, что ты, Люциус, Гермиона здоровая молодая женщина, она легко перенесёт роды. Вот увидишь, всё будет хорошо.

Но его слова мало помогали, Люц продолжал метаться по гостиной. Увидев Гарри, все кинулись к нему:

– Тебя мадам Помфри вызвала? Что-то случилось?

– Нет, я просто зашёл в гости. Значит, у Герми начались роды?

– Да, этот кошмар длится уже два часа. Ты бы не посмотрел, всё ли там, в порядке, а то ваш школьный колдомедик меня не пускает, – Люциус, растерявший всю свою аристократическую гордость и холодность, умоляюще смотрел на племянника. И Гарри сдался:

– Хорошо, я «посмотрю», – он отстранил с дороги Малфоя-старшего и приоткрыл дверь спальни. – Мадам Помфри. Можно мне войти?

– Здравствуй, Гарри. Это они тебя вызвали? Совершенно, кстати, напрасно. Всё идёт нормально, – школьный колдомедик поила Гермиону водой из кружки.

Храбрая Хамелеонша была несколько бледной, и более лохматой, чем обычно, но в глазах горел знакомый огонь:

– Привет, Гарри, – голос всё же хрипловатый. – Только не говори мне, что Люциус и родители так напуганы, что вызвали тебя.

– Нет. Я просто в гости зашёл, а тут такое известие. Герми, мадам Помфри, можно я всё же «гляну одним глазком», а то мой дядюшка с меня живого не слезет, «– Если после нашего разговора жив останется», –

колдомедик, ничуть не обидевшись, сделала приглашающий жест. Целитель подошёл к постели и, призвав свою силу, стал проводить руками, сначала над животом, потом и над всем телом молодой женщины. Зеленоватое свечение, исходившее от его рук, над животом становилось, насыщенно-синим:

– Всё в порядке. Ожидается появление сына. Но ты ведь и сама об этом знала, правда, Герми?

– Правда. О-о-ох! – улыбка на лице подруги сменилась гримасой боли. – Со мной всё будет в порядке. Иди, успокой их.

– В лучшем виде. Они у меня и думать забудут о своих страхах, «– уж Люциус – точно, не до того ему будет», – послав напоследок, Гермионе ещё одну ободряющую улыбку, целитель вышел из спальни.

На пороге его сразу обступили со всех сторон:

– Ну, как?

– Всё в порядке. И Герми и малыш абсолютно здоровы. Мальчишка настроен «по-боевому», поэтому, думаю, долго ждать вам не придётся, – Гарри «выдал» свою самую ослепительную улыбку, очаровывая окружающих, с начала общения со своими предками-призраками, он заметил, что может манипулировать людьми с помощью своего обаяния, но пользовался этим только в крайних случаях. – Простите, Джейн и Алекс, мне нужно поговорить с Люциусом, по важному делу.

Люц, подарив его недоумевающим взглядом, всё-таки провёл гостя в свой кабинет:

– Что-то случилось?

– Ничего сверхъестественного, – «легкомысленным» тоном пропел Гарри, и обманчиво ласково добавил. – Я просто хочу знать – ЧТО? ЭТО? ТАКОЕ? – и протянул блондину договор.

Люц спокойно взял свиток, развернул его и… лицо его из просто бледного, стало просто восковым, глаза расширились, на обычно невозмутимом лице появился «отпечаток» ужаса и вины:

– Ты… всё-таки… узнал.

Это был не вопрос. В голове юноши теснились сотни вопросов, но реакция дяди не оставляла сомнений – ОН ВИНОВАТ!!! В, без того, уже истерзанной и переполненной болью, душе, оборвалась ещё какая-то струна, и острейшая боль пронзила всё тело. А он-то думал, что больнее быть уже не может.

– За что? – из всех вопросов, «вырвался», почему-то, самый дурацкий.

– Гарри, послушай меня…

– Ты просто ответь – за что?

– Выслушай меня, пожалуйста!

………………………………………………………………………………………

– Помнишь налёт Хамелеонов, по освобождению заложников, в прошлом ноябре? Ну, вас ещё тогда «арестовали».

Гарри кивнул с каменным лицом, но не сказал ни слова.

– Я и до этого догадывался, что Северус двойной агент, а тут уже убедился окончательно. А он видел, как я заавадил УПСа, который хотел убить Гермиону. В общем, я затащил его в Малфой-Менор, и мы поговорили…

– Поздравляю.

– … под Веритасерумом. А потом, напились вдрызг. Я ему жаловался, что на всю жизнь привязан к этой суке – Нарциссе, а Сев, что парень, которого он любит, встречается с его другом. Гарри, поверь, ни он, ни я, даже и не помним, как могло произойти такое безобразие. Наверное, мы утратили контроль над своей магией, и… образовался этот ДОГОВОР, чтоб его…

– Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, так что ли?

– Что…

– Это маггловская поговорка. Я слушаю, – тон юноши был убийственно холодным.

– Мы даже и не знали об этом документе, пока, после Дня Святого Валентина, я не остался ночевать в комнате Герми и… Наутро, прилетела сова с копией договора. Я сразу кинулся к Северусу. Мы достали омуты памяти и попытались найти ЭТО воспоминание. Поверь, Гарри, мы не хотели причинить вам с Герми боль. Не говори ей, пожалуйста! Она… всё, что есть в моей жизни. Если тебе надо, чтобы я отдал свою жизнь за эту ошибку, я это сделаю… Только ей не говори…

– Мне нужны твои воспоминания.

– Омут памяти в моих комнатах в Хогвардсе.

– Но сам-то ты здесь…

Светловолосый мужчина с измученным лицом минуту стоял неподвижно, а затем смело взглянул в глаза зеленоглазому магу и выдохнул:

– Хорошо, я уберу все блоки.

Гарри сосредоточился и проник в сознание Люциуса, ища нужное воспоминание. Тёмный маг не сопротивлялся, он сам «вытолкнул» нужный момент на поверхность.

Кабинет хозяина в Малфой Меноре. Возле камина, в креслах, сидят два… пьяных вусмерть мага. На журнальном столике между креслами весьма впечатляющая батарея пустых бутылок из-под элитных сортов коньяка, коллекционных вин и хорошего огневиски. Черноволосый маг с расфокусированным взглядом тёмно-карих, почти чёрных глаз, салютует светловолосому уже нетвёрдой рукой, и запинаясь произносит тост:

– Чтобы все наши желания сбылись! Скажи, Люц, а ты и впр…впре…вправду оставш… тьфу…оставишь в покое девчонку?

– Не-ет, Сев… Малффф… уфф…Малфои всегда получают того… это… Люблю я её…

– Да не-ет… тебе слабо… будеттт…

–Не-ет, это ту… ти… тебе ссл… ик…слабо будет отбить мальчишшшку у Сезара.

– А вот спорим!

– Не-ет, Се-ев, тты лис ещё… этот… тьфу… тот. Давай уж до конца… ик… до… эта… полного… типа… обладания…

– Давай… ик… На ттвою трость...

Магия, клубившаяся над прекратившими её контролировать мощными тёмными магами, восприняла пьяный трёп как магическое пари и в кабинете полыхнула вспышка, обычно означающая заключение договора, но они этого даже и не поняли…

Юноша «вынырнул» из воспоминаний мужчины и отшатнулся. Люциус остался стоять с виновато-подавленным видом.

– Какие мы теперь раскаивающиеся, да, «дядя Люц»? – в груди поднималась волна неконтролируемого бешенства, а один из виновников рушившегося сейчас мира парня, стоял… тут… как ни в чём не бывало. Сорвавшись, Гарри, резко, кулаком правой руки, нанёс удар по этому виноватому лицу. Блондин даже не пытался заслониться или отшатнуться. Из разбитой губы потекла кровь, он утёр её рукой и прохрипел:

– Что ж, ты имеешь на это право.

От этих слов на душе юноши стало ещё поганее, он отшатнулся, развернулся и быстрым шагом покинул кабинет. Не обращая внимания на удивлённые взгляды Грейнджеров, деревянным голосом попрощался и почти бегом выскочил из покоев. Прислонился горящим лбом к холодной стене коридора и глухо застонал. «Правда, всё – правда! Пари «по-пьяни»! Я лишь предмет пари для него!» – парень жутковато засмеялся, – «Всё! Я должен сам с ним поговорить! Но как же больно, чёрт!»

Рывком, вытащив из-за ворота портключ Бродяги, он произнёс твёрдым голосом:

– Хогвардс. Личные покои директора.

Личные покои Сева встретили его безмолвием и темнотой. Гарри зажёг заклинанием магические светильники и пошёл искать люби… любовника. Внутри всё дрожало и вибрировало от гнева и боли, но он дал слово держать себя в руках. Осмотрев спальню и кабинет, юноша увидел записку, не замеченную им на столе в гостиной. На аккуратном прямоугольнике пергамента, мелким чётким подчерком Сева, было написано:

Гарри! Меня вызвали в Министерство. Не жди, ужинай один, похоже, что это надолго.

С.С.

Записка была нейтральной, но это ещё ни о чём не говорило, Снейп терпеть не мог, показывать свои эмоции и чувства на людях и отражать на пергаменте. Гарри поймал себя на том, что бесцельно ходит из угла в угол кабинета. Застыл. Опустился в кресло. Мысли гонялись друг за другом по кругу, отвлечься не получалось. И уж точно, последним, о чём он мог сейчас подумать, была еда. Просидев в ступоре полчаса, парень вдруг резко подхватился и заозирался по сторонам: «Где же Сев может прятать Омут памяти?»

Даже используя всю свою магическую мощь, Гарри смог найти сокрытый чарами магический артефакт только через час. Всё это время в его мозгу пульсировала только одна мысль: «ОН МЕНЯ НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛ! ОН МЕНЯ ПРЕДАЛ!» Не отвлекаясь на остальные воспоминания, Хамелеон выудил нужное ему. Оно практически не отличалось от воспоминаний Люциуса. Просмотрев воспоминание, пять раз, Гарри замер задумавшись. Гнев и обида слегка притупились и отступили, позволяя «хвалёному» «стратегическому» мышлению мальчишки, анализировать ситуацию, и только боль не хотела отступать. Она буквально «вгрызалась» в мозг, не давая дышать и только сильнейшим усилием тренированной воли парня, её удалось «отключить». Теперь мысли текли свободно. Чёткие. Ясные. ХОЛОДНЫЕ.

«Первое – Сев не контролировал себя, когда заключал это пари.

Второе – он на самом деле меня хотел, но не мог нарушить узы дружбы, связывавшие

его с Сезаром.

Третье – это его бесило.

Четвёртое – он хочет меня и сейчас, это я чувствую.

Пятое – «хочет» – не значит «любит». Я тоже когда-то хотел Сезара, но у нас был всего

лишь «дружеский секс».

Шестое – Люциус НА САМОМ ДЕЛЕ любит Герми, это видно невооружённым глазом.

Седьмое – как бы Северус не строил из себя «слизеринскую сволочь», он человек,

по-своему, маниакально честный и благородный.

Вывод: Сев, благородно остаётся с пострадавшим в Битве другом, к которому

испытывает желание, но не любовь. «Любовные откровения» со стороны

зеленоглазого гриффиндорца, ему нафиг не нужны. В данном случае виноват,

сам «заигравшийся» Гарри.

Всё было логично. Логично?! Но как же больно!»

Мир вокруг вдруг утратил все свои краски. Юноша с трудом мог поверить, что ещё сегодня утром был на седьмом небе от счастья. На губах появилась холодная ироничная усмешка:

– Мавр сделал своё дело, мавр может уходить! – процитировал он, издеваясь, слова Шекспира. И вправду, всё, чем он занимался после Битвы, сейчас казалось иллюзией жизни. «Воландеморта я убил – хорошо! Другой человек этого сделать не мог. Северус…», – в груди взорвался вулкан боли при упоминании любимого имени. «-… для Северуса я был всего лишь другом, если Гарри Поттер исчезнет, он немного поволнуется, позлится и забудет. Проект? Не смешите меня! Тот же Сезар, или Аурелиус, или… Сев, доведут его до завершения. Это лишь вопрос времени».

Получалось, что по-настоящему, он нужен только этому маленькому чуду, которое растёт и развивается у него в животе. В голове пронеслась воображаемая сцена, где он рассказывает Северусу о том, что скоро у них будет ребёнок, а на лице «будущего отца» появляется хорошо скрываемая гримаса шока и… неудовольствия. Гарри как наяву слышал недовольный баритон с бархатными нотками: «Гарри, ты уверен, что сейчас тебе надо обременять себя ребёнком?» От подобного «видения», вся решимость юноши поговорить с любимым и расставить все точки над «i», пропала. Подобного он просто не вынес бы. Гриффиндорец тяжело поднялся с кресла и подошёл к столу. Решение было принято. Он не может принять такие отношения. Ему этого недостаточно. Простить пари…– тоже пока не может. Видеть каждый день перед собой его участников… Да лучше сразу заавадиться! Да и вообще, видеть больше никого не хотелось. Ни Хамелеонов. Ни «орденцев». Ни Мастера Аурелиуса. Ни лучших друзей. НИ-КО-ГО!!! И НИ-КОГ-ДА!!! Поймав себя на том, что по-прежнему стоит возле стола и тупо пялится, на чистый пергамент, он попробовал, было, составить прощальное письмо, но… ничего не получалось. Да и что тут напишешь?

Душа порывалась немедленно исчезнуть отсюда, от всех кого он знал и любил… Навсегда… Гарри положил на стол взятое было перо, автоматически проверил в кармане маггловские и магические деньги, снятые сегодня со счёта в Гринготсе, чтобы купить кольцо для Сева. «– Хорошо хоть не успел этого сделать, идиот». И, закрыв за собой дверь личных апартаментов директора, вышел в коридор школы. Не замечая ничего вокруг, спокойным шагом прошёл до восстановленного выхода из школы, не заметив встретившегося по дороге Дениса Криви, который поздоровался было, но потом замер вытаращив глаза, провожая взглядом своего, безучастного ко всему, предводителя, спустился по лестнице и, не торопясь «проследовал» до зоны аппарации. Мысли в измученной страданием голове текли сумбурно. Он твёрдо решил порвать с Магическим Миром, но чётко не мог представить, что поселится в мире магглов. В таком «раздрипаном» состоянии Гарри достал свой портключ-«Бродягу» и активизировал его, НЕ ЗАДАВ ЧЁТКИХ ОРИЕНТИРОВ МЕСТА, КУДА БЫ ХОТЕЛ ПОПАСТЬ. Привычный уже вихрь закрутил его, подцепив, где-то в области пупка и забросил… в какую-то смутно знакомую пустынную местность, в темноте было плохо видно, но кроме слабо освещённых невысоких строений справа, вокруг, похоже, расстилалась безлюдная равнина. В стене строения открылась дверь, свет из помещения выхватил фигурку Гарри, и знакомый голос изумлённо произнёс:

– Гарри?! Это ты?!

Директор Хогвардса профессор Снейп, был вызван в кабинет Министра в шесть часов вечера. Он уже давно предлагал Кингсли провести реформу образования, но пока в стране царил послевоенный хаос, ни времени, ни средств у нового правительства на это не было. И вот теперь, спустя два с половиной месяца, после смены власти, Аврорат, наконец-то, навёл законный порядок в Магической Британии, подвергшиеся незаконным репрессиям и конфискациям маги, были оправданы, имущество им возвращено и, наоборот, замешанные в преступлениях осуждены, а ЧАСТЬ их имущества конфискована. По-видимому, у Министра появилось время и деньги на реформу образования. Зайдя в кабинет, Сев поздоровался:

– Добрый вечер, господин Министр.

Кингсли, измученный, с запавшими глазами (зельевар вспомнил, что новый Министр буквально «не вылезает» с работы и пообещал себе напустить на него Аурелиуса, а также сварить персональное укрепляющее зелье) поднял уставшие глаза и тихо сказал:

– Если ещё и ты, будешь называть меня «господином Министром», я точно зааважусь.

– Что, так плохо?

– Не то что бы… Вот скажи, откуда этот чёртов пацан знал?

– Ты о чём?

– Откуда Поттер знал, как давит, эта чёртова ответственность?

– Она на него с одиннадцати лет давит, и я не дам тебе его использовать, и не проси!

– Да что ты, право слово? Не съем я его! У него же огромный опыт командования. Ты видел отчёты по их операциям? Они просчитывали не только, где будут укрываться и жить спасённые, но и на что будут жить. Во всех убежищах был запас денег на первое время, документы и адреса нескольких мест работы, на выбор. Если его ввести в аппарат Министерства…

– НЕТ!!! Он едва выжил в Битве. Ты знаешь, что такое «Отдача»?!

– Вот Мордредовы подштанники! Что? Всё так серьёзно?

– Серьёзней некуда. Одно неосторожное решение, и он в коме. Так что, не проси. Ни его, ни Малфоев, я тебе не отдам.

– Малфоев, это в смысле, Люциуса с сыном?

– Нет, это в смысле, Люциуса с женой и сыном.

– А-а, понятно. Ну, что ж, хорошая была попытка – жаль, что не удалась. Ты подготовил проект реформы образования?

– Вот, – Северус протянул Кингсли длинный свиток пергамента.

Министр развернул проект, устало потёр глаза и стал вчитываться в официальные слова и формулировки. Пожалев его, зельевар предложил:

– Если тебе сейчас не досконально, то я могу рассказать своими словами и кратко.

– Если можно, то – валяй!

– Если коротко, то главные положения состоят в следующем:

– Ввести в школьную программу нормальное маггловедение, с изучением краткой истории маггловских государств, их политической системы, основными событиями современной политики, модой, искусством, литературой и т.д.;

– Ввести «Маговедение» для всех без исключения, а то магические обычаи знают даже далеко не все чистокровные Высшие семьи;

– Юным магам и ведьмам из «потомков утерянных родов» с июня по август, включительно, перед поступлением в Хогвардс устроить отдых на своеобразном курорте, с обучением детей и, возможно, их родителей, бытовым основам магии, чтобы уменьшить разницу в объёме знаний у первокурсников, и шок у их родителей;

– Решение вопроса о волшебниках-сиротах. Согласись, то, как обращались в детстве с Гарри и… Томом Риддлом – это преступление. Такие случаи надо предотвратить;

– Пересмотр требований к школьному курсу ЗОТИ, Истории Магии и Прорицаниям.

Вот собственно и всё. Остальное, – дополнения и всякие мелочи.

Кингсли внимательно выслушал Снейпа, задал пару уточняющих вопросов, а потом попросил, в качестве эксперта, просмотреть некоторые записи. Документы оказались интересным исследованием в науке Зельеварения, и их обсуждение заняло ещё часа два. Когда же, наконец, Северус освободился, было уже около девяти часов вечера. Перенёсшись из камина в кабинете Министра, прямо в свои покои в Хогвардсе, он увидел зажжённые свечи и стол… без признаков съеденного ужина. Судя по всему, Гарри вернулся раньше его, но ещё не ел.

– Гарри! Я вернулся, – ответом ему была тишина. – Хмм! Странно.

Побурчав себе под нос о «несносных мальчишках, забывающих правильно питаться», Сев заглянул в спальню, кабинет, ванную и, никого не обнаружив, решил, что его любимый отправился «гонять чаи» с Минервой, она его давно приглашала. В голове, не смотря на усталость, бродили радужные мысли. Проект реформы образования прошёл без замечаний, работа в школе налаживалась, а главное, через месяц истекал срок угрозы проклятой «Отдачи», и тогда… М-м-м… Тогда, Северус уже знал, ЧТО будет делать. Он осторожно погладил потайной карман мантии, в котором сейчас лежала коробочка с красивейшим обручальным кольцом, заказанным им ещё два месяца назад в лучшей гоблинской ювелирной мастерской. Заказ исполнялся так долго, потому что Сев предъявил весьма конкретные требования к этому украшению. Во-первых, это должно быть именно кольцо, а не перстень. Во-вторых – сделано оно должно быть из белого золота, ажурного плетения. И, в-третьих, в кольцо должен быть вставлен редчайший магический изумруд, таких камней было известно всего пять во всём мире. Этот камень мог изменять свой оттенок в зависимости от состояния здоровья владельца, а также весьма точно определял направленную на него угрозу.

Ужинать в одиночестве не хотелось, и Северус отправился искать своё «зеленоглазое сокровище». Каково же было его изумление, когда в нескольких шагах от своих покоев, он наткнулся на спешащую к нему с встревоженным лицом, Минерву МакГонагалл. За плечом гриффиндорского декана, маячила фигура, слегка испуганного Дениса Криви.

– Господин директор…

– Профессор МакГонагалл, что случилось? – произнесли они почти одновременно.

– Хорошо, что Вы вернулись, профессор Снейп, – колдунья увлекла директора в пустующую сейчас учительскую, велев Криви подождать за дверью. – Северус, что происходит?

– Что?

– Я знаю, что у вас с Гарри… ммм… отношения. Альбус поставил меня в известность.

– Тогда, что тебя интересует? Ничего же не изменилось.

– Вы поссорились?

– Нет. С чего ты взяла?

– Денис Криви, около часа назад, встретил в коридоре Гарри. Тот, вроде бы спокойно, шёл к выходу из школы. Когда Денис с ним поздоровался, Поттер его даже не заметил…

– И? Ну, задумался парень! Что тут такого?

– Мистер Криви, зайдите, пожалуйста в учительскую.

Гриффиндорец, у которого в Битве погиб старший брат, неуверенно «просочился» куда ему сказали:

– Вы звали, госпожа декан?

– Да. Расскажи профессору Снейпу, что ты видел сегодня в коридоре.

– Э-э-э. Я шёл в библиотеку, а навстречу по коридору, Гарри, спокойный такой, только осанка, как будто он кол проглотил. Он такой бывает, если сильно разозлён или встревожен. Ну, я с ним поздоровался, а он меня даже не заметил, как шёл, так и шёл дальше. Только…

– Что только? – не выдержал больше такого «вытяжениякотазахвост» Северус.

– У него лицо было спокойное, а из глаз катились слёзы. Вот, просто так катились, без всхлипов. По-моему, он их просто не замечал. Я никогда раньше не видел, чтобы он плакал. Ни когда «Круациатусы» ловил, ни когда Сьюзен убили… А тут идёт, невозмутимый, как Будда, а из глаз слёзы бегут. Ну, я подумал, что что-то серьёзное случилось… Пошёл сначала за ним, а потом к профессору МакГонагалл. Всё, – сказал гриффиндорский шестикурсник, переводя вопросительный взгляд со своего декана на директора школы.

– Куда он пошёл?

– Вышел за пределы Хогвардса, на площадку для аппараций, достал что-то из-за ворота мантии, сжал и, не произнося ни слова, исчез. А я сразу же к профессору МакГонагалл…

– Спасибо, мистер Криви. Вы можете быть свободны. И… пожалуйста, будьте благоразумны, не распускайте сплетен по школе. Вы меня поняли? Вот и хорошо.

Снейп развернулся и, не отвечая на вопросы встревоженной Минервы, помчался обратно в свои покои. Что-то там, на столе в гостиной лежало, на что он после визита к Министру не обратил внимания.

Залетев в свою гостиную, Сев, первым делом, кинулся к столу… Лежащий на нём свиток с Министерской печатью, он узнал бы из тысячи… Дрожащей рукой, зельевар развернул пергамент и убедился, что не ошибся в дурных предчувствиях, это был именно тот Договор магического пари… Скомкав в руках ни в чём не повинный документ, он случайно бросил взгляд на каминную полку… Там стоял его Омут памяти…

====== Глава 40. Карма. ======

Глава 40

Бета – Kairin.

В стене тёмного строения открылась дверь. Яркий свет выхватил из темноты фигурку Гарри и знакомый голос удивлённо произнёс:

– Гарри?! Это ты?!

Юноша поморгал ослеплёнными ярким светом глазами и… с изумлением уставился на стоявшего в дверях с дробовиком и палочкой наперевес, Кайла Донована:

– Кайл?!

– А ты кого хотел здесь увидеть? Святого Патрика? – и увидев измученное лицо парня с не просохшими ещё дорожками слёз, встревожено поинтересовался. – Гарри, что-то случилось?

– Случилось… Но это не важно… Уже не важно… А ты круто выглядишь с этим… ружьём в руках. Прямо таки – герой Дикого Запада из маггловского вестерна. Пустишь?

– ЧТО?! А! Да! Конечно! Как ты можешь спрашивать?! Проходи! – Ирландский маг посторонился, пропуская гостя, ещё раз цепким взглядом обозрел окрестности, и запер дверь на несколько мощных заклинаний, а также, на не менее мощный маггловский засов.

Увидев предосторожности, с которыми здесь стали относиться к безопасности дома, Гарри задал вопрос:

– Что-то случилось?

– А? Да, ничего особенного. Так. Не одни мы сюда эмигрировали. За последние шесть месяцев тут наших бывших соратничков развелось, как собак не резаных. А они, сам понимаешь, не лучшие соседи.

– Что, были нападения?

– Попытки. У нас Защита мощная. Мы с Эзрой постарались, да и оружие кое-какое есть. Пытались тут некоторые «наехать», да убрались не солоно хлебавши.

– Теперь не беспокоят?

– Пока нет, но ходят слухи, что в Мельбурне появилась какая-то банда, состоящая из бывших УПСов.

– И?

– Слухи уж больно нехорошие. Лютуют сильно. Даже по «нашим» меркам.

– А-а? А почему ты шёпотом говоришь?

– Да, понимаешь, спасаясь от той банды, маги стали к нам прибиваться. Мы ведь здесь самое укреплённое магическое поселение. Так что у нас с Катрионой тут прямо-таки общежитие какое-то. Ну, Сала и Эрла ты знаешь. Они себе отдельные дома поставили. Сал на пацане одном, из сбежавших после Битвы, женился. Хороший мальчишка, Риккардо зовут. Папаша ему мозги запудрил всей этой нашей «чистокровной» чушью, он и пошёл в Упиванцы. Битва была его первым и последним боем. Нахлебался «реализма» выше головы. Быстро мозги на место вправились. Когда Министерские стали УПСов арестовывать, он скинул мантию, засунул свою гордость в одно место и по-пластунски, по-пластунски, за пределы антиаппарационных чар, а оттуда аппарировал «куда глаза глядят». Хорошо хоть не расщепило. А у меня в доме, кроме Эзры в Западном флигеле, ещё пятеро обосновались. На веранде спят. Завтра рано утром на охоту собираются, у нас мясо кончается. Курятины хоть отбавляй, а стадо у меня в основном молочное. Овец мало. Вот и охотимся.

Заметив, что гость едва держится на ногах от усталости, хозяин прервал свой рассказ:

– Ладно, завтра поговорим. Давай, садись есть и спать. Я тебе в комнате Шона вторую кровать трансфигурирую. Всё равно его до утра не будет. Он у нас теперь «жених». В пяти милях отсюда на заправке такая красивая полукровка работает… что я уже смирился. Свадьба через два месяца. Вот только расселим нашу «коммуну».

– Спасибо, я не голоден. Устал зверски. Спать хочу.

– А…

– Прости, Кайл, не спрашивай меня ни о чём. Ладно. И никому не говори, что я здесь. А ещё лучше, чтобы никто не знал, кто я.

– Как кто? Шон Шемрок – племянник моей первой жены, двоюродный брат моего сына! Устраивает?

– Спасибо.

– Ох, что-то ты мне не нравишься! Ладно, отдохнёшь, тогда разберёмся. Иди спать. Где комната, ты надеюсь, помнишь?

– Ага. Спокойной ночи.

– Возьми, – Кайл протянул Гарри какой-то флакончик.

– Что это?

– Зелье «Сна-без-сновидений». Здесь у многих кошмары.

– Спасибо, – юноша зажал в руке флакон и отправился в спальню. При комнате была небольшая душевая, и он с облегчением смыл с себя всю мерзость сегодняшнего дня. Трансфигурировал кресло во вторую кровать. Посмотрел, сомневаясь на фиал с зельем и, решившись, отвинтил крышечку и опрокинул в себя его содержимое. По счастью, сон почти сразу, сморил его. А хозяин дома постоял, прислушиваясь к шуму воды в комнате сына, дождался, когда гость уснёт и…, подумав, отправился будить Эзру. Гарри Поттер в таком «разобрано-пришибленном» состоянии – это было чревато…

Гарри так вымотался, что проспал двое суток кряду. И как ни пытались его разбудить Кайл, Катриона и Эзра, ничего не получилось. На следующее утро после появления Мальчика-Который-Опять-От-Всех-Смылся, все маги, «прижившиеся» на ферме Донованов, кроме самих Донованов и Эзры, отправились на охоту с ночёвкой. Поэтому, юношу никто, кроме членов семьи не видел. Проспавшись, и начав постепенно «всплывать из бездны отчаяния», в которую погрузило его известие о пари, Гарри, или скорее уже снова Шон, заставил себя принять душ, привести себя в порядок и «явить миру свою проблемную тушку».

На кухне ждали все Донованы, включая его крестника – шестимесячного Сириуса, и Эзра. Разговор, судя по всему, предстоял не лёгкий. Не став ходить вокруг да около, Хамелеон, выдал:

– Я. Ничего. Рассказывать. Не буду.

– Это твоё право… Шон Шемрок. Скажи только одно, твоё появление не означает опять каких-нибудь глобальных катаклизмов?

– Нет, – парень невесело усмехнулся. – Если только не считать меня самого. Я ведь притягиваю неприятности, как мёд мух.

– Гарри, всё в порядке, мы не будем тебя допрашивать. Только скажи, чем тебе помочь? – Катриона была удивительно добрым и светлым человеком и, не смотря на то, что не имела магических способностей, безошибочно чувствовала чужую беду и мгновенно устремлялась на помощь.

Юный целитель помолчал, обдумывая, что скажет друзьям и медленно начал:

– Неприятности, в которые я попал – это лично мои проблемы. Магический Мир тут ни при чём. Я не хочу, чтобы в Британии кто-нибудь узнал, что я здесь. Не хочу поддерживать ни с кем контакт. Я просто…попытаюсь спокойно жить и… ожидать рождения своего ребёнка.

– У тебя будет малыш?! – радостно рассмеялась Катриона.

– Поздравляю! – хором выдали Кайл и Шон Донованы, вместе с Эзрой.

– Э-э-э, Шон, если ты не хочешь, чтобы тебя узнали, надо изменить твою внешность и желательно не магическим путём. Иначе, мало ли что.

– Не проблема. В ближайшие два дня я попользуюсь метаморфными чарами, а потом съезжу в Мельбурн, всё равно нужно кое-какие вещи купить, постригусь или покрашу волосы, а заодно подберу себе синие контактные линзы для глаз.

– Вот и хорошо. Ты, наверное, хочешь знать, кто «прибился» к нам за последнее время…

– Нет. Меня это не интересует. Я больше не Предводитель Хамелеонов, Эзра, я просто Шон, племянник Кайла.

– Ладно. Как скажешь… Когда надоест от всех шарахаться – ты только скажи.

На этой, «оптимистичной» ноте, разговор и закончился. В последующие пару дней Шон ел, спал, пялился в окно и… в общем, «заставлял» себя жить. И неизвестно, сколько бы всё это продолжалось, юноша наотрез отказывался общаться с кем-либо, кроме своих старых друзей, если бы не поездка в Мельбурн.

Нет, начиналась она вполне обыденно. Доехав на допотопном джипе до железнодорожной станции, Шон-Гарри, с сопровождавшим его Эзрой, купили билеты на поезд, и через три часа тряски в душном вагоне, достигли своего пункта назначения. Приобретя необходимую одежду, шорты и рубашку с коротким рукавом – ведь приближающийся декабрь был первым месяцем здешнего «лета»; бельё, пару, хорошо сбалансированных, кинжалов к тому, что уже у него был, прочные кожаные брюки и рубашку для езды верхом, летние ботинки и сандалии и т.д. и т.п.; ингредиенты для зелий, синие контактные линзы и пару старинных книг по местной племенной колдомедицине, какой-то маг-миссионер написал в конце девятнадцатого века, присели отдохнуть. Тёмный чародей «отлучился», узнать новости, оставив целителя наслаждаться обедом в местном магическом ресторанчике, когда Шона-Гарри «потянуло» в какой-то тёмный узкий переулок. По своему опыту, юноша знал, что сопротивляться «притяжению» бесполезно. Дар целителя «учуял» человека, которому угрожает смертельная опасность, и вёл его в том направлении. Через несколько минут, в конце закоулка, обозначился тёмный тупик, в котором слышалась какая-то подозрительная возня. Осторожно подкравшись поближе и пожалев, что мантия-невидимка осталась на ферме, Шон увидел следующую омерзительную сцену: двое громил, не поймёшь, то ли маги, то ли магглы, насиловали хрупкого окровавленного юношу, ещё трое ожидали своей очереди, нанося жертве жестокие удары за любую попытку сопротивления. От полученных побоев, парень, похоже, впал уже в какой-то ступор. Целитель видел, что ещё немного, и этот, ещё почти мальчишка, погибнет от нанесённых ему травм. А распалённые видом крови и своей безнаказанностью, скоты, продолжали своё дело.

Троих «зевак», Хамелеон сходу приложил серией боевых заклятий с очень неприятным процессом обратного восстановления. Не успели их тела ещё упасть на землю, как он мощным «боевым» ударом в шею нейтрализовал одного из насильников, этот удар вызывал паралич конечностей… в 75% случаев – необратимый.