Текст книги "Этот выбор - мой (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 42 страниц)

Целитель подошёл к постели друга, сосредоточился и стал водить руками над его телом. Магия знакомо покалывала пальцы, от ладоней исходило зеленоватое свечение. После пяти минут подобных «процедур», Гарри вздохнул с облегчением:

– Всё. Завтра он очнётся.

– Что с ним?

– Они попали под какое-то серьёзное проклятие. И как самый сильный маг в группе, Рон «взял его на себя». Нет, не волнуйтесь, оно ему не повредило. Просто, его магия таким образом «защитила» его и… его будущего ребёнка. Недель восемь – я полагаю, – ещё одно осторожное движение над животом рыжеволосого, и зеленоватое свечение, исходящее из рук целителя, стало синим. – Мальчик. Скоро в вашем замке будет настоящий детский сад.

Аластор Хмури смотрел на целующихся новобрачных и вспоминал последние три месяца проведённые в Азкабане:

«Да, недооценили мы Фаджа. Кто бы мог подумать, что патологический трус – Корнелиус способен на такое».

Когда главу Аврората арестовали прямо в кабинете Министра, Аластор ещё надеялся, что это недоразумение, что «они не посмеют», но они «посмели». Уже через несколько часов, Грозный Глаз был в Азкабане, в одной камере с Малфоем-старшим и теми Упивающимися, что он сам же и арестовывал когда-то. Первый вечер он не мог ни с кем общаться. Перед глазами проносились сцены допроса, чудовищные, не умещающиеся в сознании, обвинения, «подтверждённые» некоторыми его бывшими сослуживцами. Причём, судя по всему, всё это не было проделано спонтанно. За действиями Министерских работников ощущалась длительная подготовка и немалый опыт. Значит, они готовились к этому давно.

– «Интересно, а на Дамблдора у них, что было припасено?» – мысли крутились в голове, не желая исчезать. Вместо того, чтобы думать, как выпутаться из этого положения, он упивался горечью предательства, и просчитывал, в какое же время, Фадж начал «копать под него».

Не известно, сколько бы продолжалось это «самокопание», если бы находящиеся с ним в одной камере УПСы, а именно, Сакстнон и Брейн, не «начали наезжать» на бывшего аврора. Поначалу, Грозный Глаз игнорировал нападки, затем, пару раз огрызнулся, но наглецы не успокаивались. К ним присоединились их бывшие сообщники. Каким бы сильным магом и бойцом не был Хмури, но без палочки справиться с двенадцатью не обременёнными законопослушанием и совестью, врагами, к тому же имеющими на него «огромный зуб», он был не в силах. И, возможно, это бы кончилось его смертью, но… рядом с ним встал Люциус Малфой:

– Та-ак, господа мои, бывшие соратнички. Я бы на вашем месте, серьёзно подумал, прежде чем нападать на нас.

– Молчал бы, предатель! – верховодивший в камере Сакстон, ободрённый значительным перевесом своих сторонников, первым попытался нанести удар, и… тотчас же отлетел, врезавшись головой в стену. Тут уж на двух магов, набросились все. Но не тут-то было. И Малфой, и Хмури, неплохо владели невербальной беспалочковой магией, да и в рукопашной схватке новичками не были. Встав, спина к спине, они отражали атаки нападавших, нанося удары способные «вырубить», но не убивать противника. Когда последний нападавший был обезврежен, а оставшиеся в сознании трое УПСов жались к стенам с видом: «А что я? Я тут совершенно не причём», в камеру, «наконец-то», вломилась «спасательная» команда Министерских работников. Которые, разобравшись в происшествии… засадили Люциуса и Аластора в карцер, «за нападение на сокамерников». Вот там, за двое суток, они и познакомились по настоящему.

Грозный Глаз усмехнулся своим воспоминаниям, вновь окинув взглядом целующуюся парочку. Кто бы мог подумать, что он станет уважать этого лощёного аристократа, которого раньше считал просто избалованным вседозволенностью папенькиным сынком и сволочью. Нет, Люциус, конечно, был сволочью, но остальное… В общем, это была «наша сволочь», а «наших» Аластор привык защищать.

– «Жаль, что так получилось. Оказывается, Люциус на самом деле любит эту девчонку-хамелеоншу. Кто бы мог подумать, что он вообще способен на какие-то чувства? А, поди ж ты, и без волшебного глаза видно, что это у них «серьёзно». Да-а, жаль… Ну, ладно я… Мне и так недолго осталось жить. А они? Если б можно было вернуться в день Битвы, уж я бы знал, как поступить, чтобы не допустить такого. Но это невозможно, все маховики времени уничтожены по приказу Министерства…» – его размышления прервал маг, проводивший церемонию бракосочетания, пригласив поставить подпись на пергаменте, как свидетеля обряда.

Когда обряд был завершён, молодожёнам позволили поцеловать друг друга, но поговорить не дали, почти вплотную к ним стояли охранники. Потом Люциуса увели, а Гермиона «построив щенячьи глазки» начальнику караула, выпросила пару минут для общения «со своим старым учителем». Не знакомый с леди О’Нейл маг, не увидел в этом ничего предосудительного. В конце концов, его проинструктировали не дать общаться молодожёнам, а насчёт старого аврора, указаний не было. К тому же, что могла сказать Хмури в присутствии свидетелей, эта, совсем юная и беременная, хрупкая, заплаканная красавица.

Обняв Грозного Глаза, Гермиона, старательно изображая из себя убитую горем идиотку, затараторила:

– Мне так жаль! Мне так жаль, профессор Хмури! Это такое горе... Спасибо Вам за всё, что Вы для нас сделали и чему научили… Я так надеялась, поговорить ещё с профессором Снейпом, но мне не разрешили… – она снова заплакала навзрыд, но, взяв себя в руки, продолжила. – Передайте ему, пожалуйста, что я так ему благодарна, за то, что его зелья помогли вылечить моего котика – Полосача! А у Лисички будет котёнок… И Люциусу… передайте Люциусу, что я… его люблю!!! – она уже плакала, не сдерживаясь, и охранники вывели юную женщину из комнаты.

Когда старый аврор вернулся в камеру, там царило всеобщее уныние. За последний месяц общие несчастья как-то примирили бывших врагов, и сейчас, даже УПСы, с которыми когда-то пришлось выяснять «кто в доме хозяин», сочувствовали приговорённым к казни. Люциус сидел, полностью погружённый в себя, а в руке у него были зажаты два маленьких фиала тёмного стекла, с небольшими цепочками на пробках. Поймав, вопросительный взгляд аврора, стоявший рядом с другом Северус, пояснил:

– Это яд, Гермиона смогла передать. Действие мгновенное, безболезненная смерть, – и отвернулся к окну, не желая выдавать, обуревавшие его эмоции.

– Спасибо ей за это, – честно говоря, Хмури вздохнул с облегчением, от одной мысли о своём «растительном» существовании после Поцелуя дементора, его охватывала дрожь. Он великолепно знал, что такие «недотрупы» потом используются министерскими работниками для проверки опасных заклятий и ядов, и долго не живут, но… лучше уж погибнуть сразу. Мысли, с яда, перешли на его хозяйку, и напомнили Грозному Глазу, о бессмысленных, на первый взгляд, словах юной Хамелеонши.

– Слушай, Снейп, а ты уверен, что она… э-э-э… не сошла с ума от переживаний?

– Аластор, она разумней нас с тобой вместе взятых. А почему ты спрашиваешь?

– Да она как-то странно со мной разговаривала. Просила передать тебе огромную благодарность, за то, что твои зелья вылечили её кота…, – старый аврор замолчал, вспоминая слова девушки. Что-то в них было ещё…

– Кота?! – два изумлённых взгляда, чёрных и серых глаз, скрестились на говорившем.

– Да-а. Она сказала, что благодарна тебе, за то, что ты вылечил её котика.

– Причём тут Косолапсус? – Люц, наконец-то, очнулся от грустных мыслей, и с интересом посматривал на аврора.

– Какой Косолапсус? Она сказала, её кота зовут Полосач…, – Хмури не договорил, переводя взгляд единственного глаза со Снейпа, на лице которого вдруг засияла обалдело-счастливая улыбка, а он-то и не знал, что тот может ТАК улыбаться, на Малфоя, по бледной физиономии которого, разлилось такое облегчение и злорадство, что аврор просто обалдел.

– Полосач, значит…, – почти пропел Северус.

Почти одновременно, Люциус выдохнул:

– Ну, всё Корнелиус! Вот теперь тебе конец! Уж мой племянничек об этом позаботится! – и захохотал весело и беззаботно.

Вырвав у друга из рук один из фиалов, зельевар внимательно понюхал вещество, капнул каплю на свой медальон, и как он его смог утаить при аресте, посмотрел на переливающийся радугой кристалл, и выдохнул со счастливой улыбкой:

– Это – не яд!

====== Глава 37. Бой после победы. ======

Глава 37.

Бета – Kairin.

Хмури переводил взгляд с одного слизеринца на другого. Честно говоря, он не понимал, чему же они так радуются. Но полностью его «добил» весёлый смешок Сезара, донёсшийся из правого угла большой камеры:

– Однозначно. Уж он на это большой мастер. А что она ещё говорила?

– Ну, полный бред! Какая-то «Лисичка»…

Слушавшие его мужчины переглянулись в недоумении:

– Какая лисичка? – спросил ничего не понимающий Люц.

– Не знаю. Она сказала буквально следующее: «А у Лисички будет котёнок». Всё.

– Ни черта не понимаю! А ты? – Малфой посмотрел на Северуса, но тот только пожал плечами.

– Сезар, ты с этой компанией лучше знаком. Как ты думаешь, что… Сезар! Сеза-ар!!! Да что же это такое??!! С ума он сошёл, что ли?! – у Снейпа были причины так говорить. Доброжелательный и слегка насмешливый Забини-старший, вдруг подпрыгнул до потолка и издал такой вопль, что вся стража Азкабана, наверное, услышала.

– Э-эй… За-а-би-и-ни?! Ты чего? – Аластор чуть инфаркт не получил, когда Сезар полез его обнимать. – С ума что ли сошёл?

– ВЫ НЕ ПОНИМАЕТЕ?! НЕТ??? – слизеринец обвёл взглядом друзей. – Я Рона зову Лисом. У НАС РЕБЁНОК БУДЕТ!!!

– Поздравляю! – с облегчением выдохнул аврор. – А то я подумал, что ты на почве длительного заключения рассудком двинулся.

Друзья хлопали будущего папашу по плечу, и даже из «Упиванского» угла камеры доносились сдержанные поздравления.

Вспомнив, что в комнате они не одни, Сев с Люцем, «по-тихому», наложили на бывших УПСов беспалочковый «Обливэйт», и внушили им, что они ничего не слышали ни про «яд», ни про «не яд», а заодно, и про «котёнка Лисички».

Отойдя подальше в угол, и наложив на себя заглушающие чары, «заговорщики» начали обсуждение полученной информации. Первым не выдержал Хмури:

– Что это за «Полосач» и при чём здесь племянник Малфоя?

– Ну-у, Аластор, тюрьма отрицательно влияет на твои умственные способности, – Северус не упустил момент поиздеваться, но находившийся в благодушном настроении Люциус, остановил его и сам дал краткие пояснения.

– Полосач – анимаг, про действия, которого, тебе рассказывать, надеюсь, не надо. Он мой племянник – сын двоюродной сестры.

– Как? Его мать была магглорожденной. Её звали – Лили Поттер, урождённая – Эванс.

– А тебе не пришло в голову, что полукровка не может быть целителем?

– Приходило, но мало ли как проявится Наследие.

– Кстати, отца Лили Эванс, звали – Люциус. Это тебе о чём-нибудь говорит?

– Постой, постой! Это какой, Люциус? Люциус-Проклятый, что ли?

– Он самый. Кроме того, мой племянник, по линии Поттеров, Наследник Слизерина и Гриффиндора, и я готов съесть собственную трость, если он не затеет такую заварушку, в которой Фадж вылетит из кресла Министра, как пробка из бутылки. И, поверь мне, Аластор, он вытащит отсюда нас всех.

На следующий день, в отделе Министерства, курирующем Азкабан, можно было лицезреть следующее представление. Черноволосый юноша с забранными в хвостик пушистыми волосами и пронзительно-синими глазами, проникновенно умолял чиновника, отвечающего за выдачу тел умерших заключённых их родственникам:

– Господин Меверик, сэр! По настоянию моей, к сожалению приболевшей, матушки, приходящейся племянницей Аластору Хмури, я вынужден настаивать на выдаче его тела для захоронения в семейном склепе.

– Откуда Вы знаете, что ваш двоюродный дед умер?

– Семейная реликвия, сэр. Она похожа на часы, но показывает, в каком состоянии находится член семьи, и если вышеназванный родственник, после смерти не будет упокоен на семейном кладбище, всех оставшихся родственников ждёт проклятие. Я умоляю Вас, сэр, войдите в наше положение. Мы никогда не видели мистера Хмури, но быть проклятыми нам очень не хочется.

– Как Вы говорите, Ваше имя?

– Шон Шемрок, сэр. Моя матушка – урождённая Хмури. Вот документы, – и парень подал чиновнику чистый пергамент, незаметно направив в него невербальный беспалочковый «Конфундус».

На мгновение глаза мистера Меверика осоловели, и он произнёс ничего не выражающим голосом:

– Да, документы в порядке. Бреддок, оформите молодому человеку необходимое разрешение.

Упомянутый Бреддок, великолепно знавший, что его шеф без взятки даже языком не пошевелит, удивлённо воззрился на начальство:

– Сэр?

– Выполняйте! – Бреддок пожал плечами, подумав про себя, что, вероятно, пронырливый мальчишка ухитрился сунуть галеоны вместе с пергаментом и принялся за работу.

А ещё через два часа, в «Эрн Роке», царило приподнятое настроение. Вызволенные из Азкабана, Грозный Глаз и Люциус, просто купались во внимании окружающих. Гермиона не отходила от мужа ни на шаг. Джинни, «в лицах» рассказывала всем о том, как её подруга обвела вокруг пальца недалёкого Министра:

– А Герми зарыдала и сделала вид, что вот-вот упадёт в обморок. А этот старый павлин, прямо таки расстелился, приобнял её, предложил свой платок, чтобы вытереть слёзы… А она ему подарила ТАКОЙ ВЗГЛЯД… Я думала, он сам в обморок грохнется… В общем, через пятнадцать минут, Фадж был готов сам уговаривать её забрать тело мужа. Причём, документы о выдаче его шестёрки оформили за пять минут, и сами (!!!) принесли Гермионе. Класс!!! Просто КЛАСС!!! Нам всем ещё учиться и учиться! Такое представление!

Гарри лишь тихо улыбался, глядя на счастье своих друзей, его радость была ещё впереди. Подождав пока спасённые отдохнут, а страсти слегка успокоятся, Хамелеон созвал «своё войско» и «Орденцев» на совет. Вновь прибывшие были введены в курс дела и даже дали пару полезных советов, как нейтрализовать «Отряды Справедливости». Проект предложений Визенгамоту был зачитан и, после соответствующей коррекции, одобрен. Судя по всему, заговорщики были полностью уверены, что после свержения Фаджа, «бразды правления» возьмёт в свои руки Гарри – он был идеальной кандидатурой. «Идеальная кандидатура» сидела и слегка улыбалась, не соглашаясь, но и не опровергая заблуждений своих друзей. Даже Хмури, не смотря на молодость юноши, поддержал проект – выдвинуть его кандидатуру на пост Министра, но Гарри точно знал, что откажется, правда, друзьям этого знать, было пока не обязательно. Знал он, и кого поддержит. И не сомневался, что это будет принято Визенгамотом. Но об этом, говорить пока было рано. Что-то из сказанного Аластором вдруг «зацепило» гриффиндорца:

– Мистер Хмури, повторите, пожалуйста, что Вы сейчас сказали?

– Да так, ничего особенного. Просто поинтересовался, где эти «тыловые крысы» набрали столько боевиков для своих «Отрядов».

– Вот именно! Где? Нейтральные, хорошо обученные, боевики-террористы, «не засвеченные» ни в Упивающихся, ни в «Орденцах». Откуда они взялись?

– Хм-м, вопрос конечно интересный… Тёмный Лорд не признавал отказов. Если бы такие «нейтралы» были в Британии, он бы обязательно попытался их привлечь. А дальше, только три выхода: первый – бежать из страны, второй – согласиться, третий – умереть. Их никто не узнал? – Люциус окинул взглядом лица друзей.

– Нет, но на то есть Оборотное зелье, чтобы «никто не узнал». Итак, что мы имеем? Довольно большое количество неизвестно откуда взявшихся боевиков, ранее никем не виденных. Так? Так. Это не «Орденцы» и не авроры, всех погибших и выживших мы знаем наперечёт. Тогда кто?

– А где содержат арестованных Упивающихся? – задумчиво поинтересовался, до этого молчавший, Джеф.

– ВО-ОТ! Фред, Джордж, а поймайте-ка нам парочку этих «справедливых».

– Когда?

– Вчера!

– Понятно, – близнецы созвали свою команду и покинули гостиную.

Вернулись они через час. Фред, или Джордж… нет, всё-таки, Фред, тихо подошёл к Гарри и прошептал ему что-то на ухо.

– ДА ТЫ ЧТО? СЕРЬЁЗНО? Х-ха! Друзья! Я думаю, у нас накопилось достаточно «гвоздей», чтобы «заколотить гроб» Фаджа. Послушайте, что выяснили близнецы…

К вечеру того же дня, вокруг Министерства Магии, творилось что-то странное. Охранники, набранные из людей самого Министра и не получившие аврорской подготовки, не могли заметить ничего конкретного, но насторожились. Правда, не надолго. А зря… Через полчаса, на их месте стояли переодетые авроры и маги из отрядов чистокровных лордов, под командованием, и присмотром, Хамелеонов. Как ни странно, «ящерицам» доверяли и те и другие. К утру во всём Министерстве, да и на всех охраняемых магических объектах, охрана была сменена полностью. А утром, в десять часов, на заседание Визенгамота явились в мантиях с капюшонами, десять магов. Не предъявляя пропусков, они спокойно прошествовали в зал и заняли удобные места, так, чтобы не привлекать к себе внимания. Когда началось заседание Магического Суда, и на повестку дня был вынесен пересмотр дела «Хмури и Малфоя», «скрывающиеся» молчали. Они не вмешивались, пока независимые эксперты «разносили в пух и прах» «доказательства» виновности. Не участвовали в буре возмущения, поднятой магами, членами Визенгамота, когда выяснилось, что Фадж подписал приказ казнить данных осуждённых до разбирательства в суде. Они наблюдали. Министр Магии, не ожидавший такой «массированной атаки» ещё ничего не заподозрил, но откровенно нервничал. Нет, к тому, что осуждённых оправдают посмертно, он был готов, но направленные лично в его сторону выпады экспертов настораживали. Перед глазами магов из Визенгамота, была развёрнута весьма неприглядная картина. Попробовав, было вывернуться, Корнелиус «увяз» ещё больше. Одного его неосторожного слова о «задержанных для разбирательства» хватило, чтобы на стол Председателю лёг список лиц, в котором больше половины, было Героев Битвы, сражавшихся с Тем-Кого-Всё-Ещё-Не-Стоит-Называть. Объяснить причины подобной «чёрной неблагодарности» Фадж не смог и запутался ещё больше. Под дружное возмущение маститых магов, «покойные» Хмури и Малфой-старший были полностью оправданы, а страже Азкабана приказано, немедленно освободить задержанных без суда и следствия «Героев Битвы». Вот тут-то и «вступили в бой» скрывающиеся до поры маги. Когда отчаявшийся «удержать вожжи» Министр, проблеял что-то, про доказательства, которые мог бы предоставить «к сожалению, находящийся сейчас в коме» Мальчик-Который-Выжил, Гарри откинул капюшон своей мантии и вышел к свидетельской кафедре.

– Господин Верховный Чародей, господа члены Визенгамота, у меня есть сведения, которые могут заинтересовать вас, – и юноша спокойно поведал слушателям о предательстве Министра, вероломно разрушившего Защиту Хогвардса, эти сведения удалось получить от призраков замка, они ведь, как известно, лгать не могут. О казнях без суда и следствия. О нападениях на беззащитные семьи чистокровных и полукровок. О терроре. О назревающей гражданской войне, которая может полностью уничтожить магов Британии. Все его слова подкреплялись свидетельскими показаниями и документами, а прогноз уничтожения Магического Мира в течение ближайших месяцев, доходчиво «донесённый» до слушателей Гермионой, поверг всех присутствующих, включая самого Фаджа, в шок. Документы и расчёты не вызывали сомнений у экспертов Визенгамота. А когда Гарри привёл в зал «отловленных» близнецами, двух предводителей «Отрядов Справедливости», и лично снял перед всеми с них личины… Возмущённые вопли, должно быть, было слышно на несколько миль вокруг. Под, ничем, не примечательными лицами, скрывались… Долохов и Руквуд. Такого скандала Визенгамот не знал долгие десятилетия. После всего сказанного и опроса свидетелей, лично сам Верховный Чародей и поголовно все члены Суда, проголосовали за немедленную отставку Министра и его взятие под стражу, в особенности, когда узнали, что боевики, угрожавшие их семьям, изолированы и не могут причинить им вреда. Вместе с Министром были арестованы пятнадцать его ближайших советников. Если бы Долорес Амбридж осталась в живых, её бы заавадили на месте. Настолько сильным был гнев запуганных и обманутых членов Визенгамота. Но когда страсти поутихли, на место гнева пришла растерянность. Слыханное ли дело? Министр Магии арестован за пособничество Тому-Кого-Нельзя-Называть. Он и его люди участвовали в ТАКИХ преступлениях и замешаны… Даже вспоминать не хотелось, в чём же они замешаны. «На руках» у Визенгамота образовался «маленький смертельно опасный кризис». Надо было что-то делать! Нужен был лидер, который сплотит всех магов, за последнее десятилетие уже не верящих никому и ничему. Проще говоря, надо было «свалить решение вопроса» на чью-нибудь многострадальную голову. Ну, тут вопросов не возникало. Кто ещё, кроме Мальчика-Который-Всё-Таки-Убил-Не-Надо-Говорить-Кого, был достоин этой «чести»? Но вот незадача, «осчастливленный» подобным предложением юноша, наотрез отказался, оставив за собой лишь «Право Veto», которое он мог бы накладывать на некоторые решения будущего Министра. Заинтригованный Визенгамот согласился. Похоже, у мальчишки была какая-то программа действий. Самое интересное, что отказом Поттера от должности были шокированы и его друзья. Видимо, он не поставил их в известность, что собирается делать. Последующую речь юного волшебника с замиранием слушали все. Было так тихо, что слышно было даже жужжание, невесть как, залетевшей в зал мухи.

– Господа, у меня есть предложение по кандидатуре будущего Министра. Я хочу представить вам свои соображения, а уж вы будете решать, достойны ли они внимания. Итак, когда начался террор Министерства, и на поместья чистокровных магов стали нападать, кто остановил «Отряды Справедливости», пригрозив выставить охрану вокруг каждого поместья и «отстреливать» нарушителей? Что Вы скажете по этому поводу, господа представители Древних Родов?

– Кингсли Шеклбот.

– Я продолжу. Когда стали пропадать «несогласные» с политикой Министерства авроры и члены их семей, кто помог защитить подвергающихся опасности?

– Мистер Шеклбот, – подтвердили представители авроров и незнатных магических семей.

– Кто не дал втянуть чистокровных и полукровок в войну на взаимное уничтожение, хотя Министерство усиленно их стравливало?

– Ваше предложение понятно, мистер Поттер, но почему Вы не упомянули… Эмм…магглорожденных?

– Потому что, таких, – не существует в природе, – Гарри поднял руку, останавливая поднявшийся было возмущённый шум. – Я сейчас поясню свои слова. Подробно данное исследование и предложения по разрешению конфликтов между различными группами магического населения, находятся у Гермионы Малфой – де Грейнджер, леди О’Нейл. А если говорить коротко, то все кого мы называем «магглорожденным», не сказать ещё хуже, являются потомками «потерянных родов», семей волшебников, в которых, в течение нескольких поколений рождались только сквибы и они, в конце концов, утратили память о своём магическом наследии. Кстати, это можно легко подтвердить, пройдя ритуал «Установления Родства» в банке Гринготс.

– Откуда вы взяли эти бредни? – уже не совсем доброжелательно поинтересовались из сектора, в котором сидели Высшие Семьи. – Или это – только Ваши теории?

– Это не мои теории. Мы провели обследование нескольких магглорожденных школьников в Гринготсе, платно, разумеется, гоблины ничего не делают просто так, и обнаружили, что двое из восьми, являются чистокровными, а ещё шестеро – полукровками.

– Почему до Вас этого никто не обнаружил?

– Это «обнаружил» один из моих предков почти тысячу лет назад, но его не стали слушать. К сожалению, тот кто «не прислушался», тоже был моим предком, – по залу прокатился смех. Но представитель Лордов не сдавался. С пренебрежением в голосе, он поинтересовался:

– Ну, и как же звали, этого, Вашего предка?

А вот тут, Гарри не успел ответить. Видимо, его друзья-призраки не могли пройти мимо такого знаменательного события, как заседание Визенгамота, а может быть, их привлёк намечающийся на нём скандал, но как только был задан вопрос, рядом с юношей возникли призраки двух молодых людей, отвесивших насмешливый старинный поклон магу, задавшему вопрос. Юный Хамелеон закатил глаза: «Ну, всё! Теперь без скандала не обойтись!» – Зари, прекрати! – прошипел он сквозь зубы, но, на удивление, ему ответил Рик.

– Нет, отчего же, они задали вопрос, а я никогда не бегал от ответа за свои ошибки, – и уже повернувшись к застывшему как изваяние магу, надменно поинтересовался. – С кем я имею честь разговаривать?

– Лорд Норфолк, а Вы…

– Лорд Годрик Гриффиндор, к Вашим услугам, – и, игнорируя пронёсшийся по залу шквал удивления. – Так, что Вы хотели знать, лорд Норфолк?

– Этот юноша Ваш потомок?

– Да, этот юноша потомок Гриффиндоров и Слизеринов, и его предок был СТАРШИМ, из наших детей.

– Довольно громко сказано, дорогой мой, но точно, – насмешливо поклонившись Норфолку, пропел, похожий на Поттера черноволосый и черноглазый маг.

– Вы!!! – глаза надменного лорда едва не вылезли из орбит.

– Лорд Салазар Слизерин, – нагло игнорируя этикет, он опустил «к вашим услугам». – Это я разработал теорию, но из-за… хмм… разногласий, личного характера, с Гриффиндором, не довёл это исследование до конца. Ещё вопросы имеются? – наглец обвёл глазами зал. – Тогда, позвольте откланяться, – и призраки растаяли в воздухе.

Ошарашенный лорд Норфолк, видимо не соображая от свалившейся на него информации, что же он говорит, выдал фразу, которая, наверное, «икалась» ему потом до конца жизни:

– Старший наследник? А когда они успели его завести?

После чего рядом с Гарри вновь появились его друзья-предки и в вежливо-доходчивых выражениях, перед всем Визенгамотом и приглашёнными магами, сообщили «наглецу», что «когда» и «где», его совершенно не касаются, а также, что бывает с любопытными магами, сующими свой длинный нос не в своё дело. К концу этой «проникновенной речи» половина присутствующих от смеха сползла на пол, а вторая половина едва не задохнулась, изображая кашель. Сам же допустивший подобную бестактность маг, напоминал варёную свёклу, и больше всего на свете, желал провалиться немедленно сквозь землю, предварительно угостив всех присутствующих «Обливэйтом». На этой, для кого-то весёлой, ноте, заседание Визенгамота было завершено. Гермиона передала все документы и предложения экспертам, а Верховный Совет Чародеев, единогласно проголосовал за избрание Кингсли Шеклбота, Временно Исполняющим Обязанности Министра Магии. Никто и не сомневался, что через полгода, на выборах, он получит эту должность в «полное пользование».

Когда «победители Фаджа» вернулись в «Эрн Рок», их встретили как героев. Наблюдатели, примчавшиеся с магических объектов и из поселений магов, в один голос говорили, что все, поголовно, сословия, рады прекращению этого безумия. А самое главное, теперь Магическое Сообщество не делилось на Бывших-Последователей-Того-Кого-Нельзя-Называть и Хамелеоно-Фениксо-Примазавшихся, а воспринимало себя, как Выкинувших-Наконец-Из-Министерства-Этого-Скотину-Фаджа. Это примиряло многих. И этим стоило воспользоваться. Пообсуждав с ошарашенным таким поворотом событий Кингсли, будущие действия, Гарри потихоньку сбежал от празднующей победу, компании, в свою комнату. Вышел на террасу и попытался успокоиться. Душа рвалась и металась: «Где же он? Их должны были отпустить три часа назад! Может быть, что-то случилось?» – не замечая своих действий, парень то метался по террасе, то замирал, глядя на неторопливо ползущее по небу солнце. Сзади раздались шаги… Гарри кинулся в комнату и… нос к носу столкнулся с Роном:

– Рон! А я думал…

– Где они, Гарри, я уже весь замок обыскал? Их же должны были отпустить почти четыре часа назад!

– Не знаю! Сам уже на стенку лезть готов!

Они пытались разговаривать, что-то рассказывать друг другу, но разговор «не клеился». Наконец, не выдержав неизвестности, парни направились к выходу из комнаты Гарри, чтобы аппарировать в Министерство и «вытрясти душу» из того, кто отвечал за выполнение приказа Визенгамота. Но дойти до каминов в холле замка, друзья не успели. В полутёмном коридоре, их схватили и, прижав прямо к стене, стали целовать.

Узнав Северуса, юноша со всем жаром ответил на такое проявление чувств. Их губы и руки «завоёвывали» соскучившиеся по ласке тела. Краем тонущего в страстном мареве сознания, Гарри ещё уловил постанывания Рона и жаркий шёпот Сезара, весьма недвусмысленно «выражающего свою радость» от встречи с мужем. После чего, Сев, рванув в стороны полы его мантии, так, что застучали по полу отлетевшие в разные стороны пуговицы, буквально «впечатал» его в своё тело, лаская руками и таким умелым ртом… Что было дальше, юноша помнил смутно. В обрывках воспоминаний вертелось, что Северус чуть не довёл «дело до конца» прямо в коридоре, и лишь когда ноги Гарри подогнулись, он опомнился и, подхватив на руки обмякшее, разморенное от его ласк тело, «уволок» юношу в спальню.

До постели они не дошли. Северус, просто-напросто, сорвал с «поплывшего» мальчишки всю одежду. Впрочем, юный Хамелеон в долгу не остался, стаскивая рубашку и бриджи с ещё влажного после душа тела мужчины.

– Се-ев! Как же я соскучился! Я чуть с ума не сошёл, когда узнал, что ты в Азкабане, – шептал он между поцелуями.

– Ну, что ты, малыш, что ты? Ничего же не случилось… Вот он я, живой и здоровый…, – низкий бархатный голос заставлял дрожать каждую клеточку тела юноши. Но и слегка хрипловатые стоны зеленоглазого гриффиндорца заставляли зельевара терять самообладание. Почувствовав, как ловкие пальцы накрывают его вздыбленный член, он слегка отстранился:

– Не так быстро, Гар-ри! А то, это слишком быстро кончится, – Северус подхватил парня под ягодицы, заставив обвить свои бёдра ногами, и медленно скользя, потёрся впечатляющей эрекцией о промежность юноши. – Что, мой хороший?

– Се-ве-ру-ус! Прекрати! Я больше не могу! – слегка похудевшее от болезни тело Гарри выгнулось в его объятиях.

– Можешь, родной, можешь… Ты бы только знал, сколько раз в Азкабане, я представлял, как ты выгибаешься и стонешь в моих руках… А потом просыпался и видел эти проклятые стены… Не волнуйся, Га-ар-ри, ты вынесешь всё, что я с тобой сегодня сделаю и будешь просить ещё… Это я тебе обещаю!

– Ловлю тебя на слове! – юноша с чёрными, разметавшимися сейчас в беспорядке по плечам волосами, приблизил свои светящиеся собственным изумрудным светом глаза, к лицу любимого и, «попробовав» его рот своим языком, впился жёстким поцелуем в губы. Несколько минут они не размыкали объятий, вжимаясь друг в друга и, как бы, боясь потерять, а потом отстранились тяжело дыша. Гарри, опустив ноги, провокационно «сполз» вниз по телу зельевара, прижимаясь так близко, что чувствовал каждую мышцу мужчины. Когда его ноги коснулись пола, он не остановился, а продолжил «путешествие», подбираясь к «своей цели». Ещё немного и он стоял на коленях, и очень осторожными, нежными прикосновениями языка, ласкал его член по всей длине. Северус зарычал, откинув голову, и рывком высвободившись, повалил мальчишку на мягкий ковёр перед камином: