Текст книги "Этот выбор - мой (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 42 страниц)

Люц сдавленно застонал и выругался сквозь зубы:

– Гермиона, немедленно забирайте отсюда Драко и аппарируйте в безопасное место. Сейчас здесь будут Упивающиеся. Они отследили мою Метку. Идиот! Как я мог забыть?! Берите Драко и уходите!

– Нет.

– Сейчас не до Вашего гриффиндорского благородства, и Вы мне ничем не обязаны. Наоборот, если Вы спасёте моего сына, я Ваш вечный должник.

– Люциус, прекратите, я не уйду. Во-первых, Вам их долго не удержать, просто сил не хватит. Во-вторых, ни вас, ни Драко сейчас нельзя перемещать аппарацией и портключами, иначе, мы бы ушли все вместе.

– Вы не понимаете! Они откроют портал, ориентируясь на мою Метку, как на маяк, и ворвутся сюда! – он попытался встать с постели, но со стоном упал обратно.

– Вот видите, – Герми нахмурилась, обдумывая ситуацию. Сообщение о возможном нападении, она уже передала по галеону. Гарри предупреждал её не доверять пока Малфоям. Но если её убьют, они останутся без защиты, лишённые своих палочек. Решившись, она протянула Люциусу его палочку. – Возьмите. Это может Вам пригодиться.

И тут, на входе в лазарет, закрутился чёрный смерч, постепенно формирующий магический проход, и в комнату попытались прорваться первые УПСы. Обороняющиеся встретили их дружным залпом заклятий. Гермиона легко и привычно ускользала от проклятий, стараясь не перекрывать линию огня Люциусу и не оставить без защиты Драко. Каскады её заклинаний, буквально «выкашивали» нападавших. Лорд Малфой бился не менее успешно. Не имея сил уворачиваться от ударов противника, он невербальными заклинаниями перемещал свою кровать, при этом, стараясь, не только нанести магические удары, но и как следует «приложить» врагов довольно тяжёлыми выступающими частями своего средства передвижения. Они успешно сдерживали нападение, дожидаясь подмоги. Даже несколько «выставлялись» один перед другим, ловя на себе восхищённые взгляды напарника. Гора выведенных из строя УПСов росла, а на защитниках дома, не было ещё ни царапины. Но всё переменилось в одно мгновение. Портал расширился, и в нём показался Фенрир Грейбек с тремя членами своей стаи. Это было уже очень серьёзно. Попытавшись ударить их стандартными поражающими заклятиями, Люц и Герми потерпели неудачу, оборотни продолжали приближаться. На своей постели очнулся Драко и, увидев разгром в комнате и тела врагов, попытался подняться.

– Драко тебе нельзя шевелиться!

– Я и не буду. Где моя палочка, Грейнджер?

– Лови!

Теперь их было трое, но враги продолжали приближаться. Им ещё удавалось удерживать вервольфов щитами, уничтожая других Упивающихся, но их оттеснили в угол комнаты. Ещё немного и щиты падут. Этого нельзя было допустить.

– Люциус, Драко! Возведите внутренний щит за моей спиной, немедленно!

– Нет, что Вы задумали, Гермиона?

– Верьте мне. Щит! Сейчас же!

Почувствовав за спиной покалывание чужой защитной магии, Герми закрыла глаза, собралась и «потянулась» к своей Силе. Ещё никогда она не использовала «чистую стихию» в бою, это было слишком опасно для окружающих, но выбора не было. Как будто распрямившаяся мощная пружина, стихия воды, вырвалась на волю и, буквально, смела нападавших обратно в тоннель портала… Но Герми… Девушку откинуло назад, и впечатало в стену, тело сползло на пол.

– Гермиона!!! – Люциус убрал щитовые чары и подхватил потерявшую сознание на руки. Драко продолжал отстреливать недобитых противников, прикрывая отца.

– Отец! Надо уходить! Отец!!!

Осторожно положив оглушённую девушку на кровать, Люциус развернулся к лезущим через портал УПСам. Похоже, стихийным ударом покалечило и убило многих, но они ещё пытались наступать. А самое страшное – в себя приходили оборотни. Лорд Малфой нашёл глазами Фенрира, и тот невольно попятился. Даже зная его двадцать лет, и не обольщаясь обманчиво-безобидным внешним видом аристократа, оборотень никогда не видел Люциуса в таком гневе.

– Грейбек! – рычание блондина было негромким, но «пёсику Тёмного лорда», почему-то стало не по себе. Оч-чень сильно не по себе, по правде говоря. Зверь в нём чувствовал, что ещё немного и… в Малфое пробудится ЧТО-ТО, чего совсем не стоило будить. Зрачки лорда стали вертикальными, клыки и ногти на руках удлинились, а за спиной вдруг мелькнула тень раскинутых крыльев.

Оборотень попятился, а, видя его замешательство, стали отступать и другие прихвостни Того-Кто-Всех-Уже-Достал.

Вейла что-то прошептал на незнакомом языке, по прежнему ощерив клыки в страшном оскале, и по тоннелю портала заметался жуткий вопль на грани ультразвука. Тёмные маги катались по полу, зажимая руками уши, а более чувствительные к звукам оборотни, выли от боли. Из носа и ушей у них текла кровь. Наконец, кто-то на том конце портала не выдержал пытки и свернул тоннель. По всей видимости, оставшиеся в нём маги, погибли. Единственное, что успел заметить Драко, перед тем как портал исчез, Грейбек успел выбраться из него на той стороне.

На оборонявшихся навалилась оглушительная тишина. Люциус без сил осел на постель, неосознанно заслоняя собой тело девушки. Драко поднял глаза на часы, с того момента, как он очнулся, прошло всего пятнадцать минут. Весь бой длился не более получаса.

В лазарете с негромким хлопком появились и, сразу же рассредоточились для отражения атаки, Хамелеоны.

Гарри оглядел «поле боя», лежащую без сознания Гермиону, уставшего Люциуса, и бледного Драко, стоявшего с палочкой в руке. Не давая аристократу опомниться, он легко проник в его сознание, практически не встречая сопротивления: «Интересно, и где же хвалёная непробиваемая защита Малфоев?» Увидев глазами Люциуса, все произошедшие с ними события, он осторожно вышел. Слизеринец ошеломлённо взирал на него не в силах поверить, что Гарри Поттер хозяйничал у него в голове, как у себя дома.

Вернулись обследовавшие дом Хамелеоны:

– Никого, всё в порядке. Даже защита цела, – Рон с подозрением посматривал на Малфоев.

– Они использовали Метку лорда Малфоя, как «привязку» портала. Надо немедленно удалить эту гадость! – и целитель шагнул к Люциусу. Тот инстинктивно отодвинулся, прижимая к себе девушку. – Не бойтесь. Я уже это проделывал. Отпустите Гермиону, уже всё закончилось, – Гарри осторожно разжал пальцы лорда, закатал рукав и обнажил левое предплечье.

– Гарри, не надо сегодня. Ты вымотан, – Джинни попыталась, было, отговорить его, но он отрицательно покачал головой.

– Потом может быть поздно, через неё ведь и «Круциатус» можно пустить, в зацикленном режиме.

– Да уж! Я был бы очень Вам обязан, господин Целитель, – Малфой-старший расслабился и, уже спокойно протянул гриффиндорцу руку.

Гарри уже привычно начал распутывать «нити» черномагических заклятий, составлявших метку, но вдруг остановился… Эта Метка была не такой как у Тео и Северуса.

– Лорд Малфой, Ваша метка отличается от остальных?

– Нет. Во всяком случае, раньше я не замечал отличий. А в чём дело?

– Кроме всего прочего, в неё вплетены чары Саарр.

– КАКИЕ ЧАРЫ?

– Чары Саарр. Они вызывают некоторое чувство апатии, не заметное для окружающих. Поведение подвергшегося этим чарам, в своих пределах не меняется, но он, как правило, выбирает пути наименьшего сопротивления.

Люциус побледнел, и лицо его напряглось:

– То есть, если меня поставить перед выбором, подчиниться, но потерять дружбу дорогого мне человека, или не подчиниться, и отказаться от привычной жизни, то я выберу первое?

– С большей вероятностью, чем ранее.

Бывший Упивающийся, прошипел что-то малоприличное, себе под нос:

– Да-а, а я то всю жизнь считал себя хозяином собственной судьбы. Это многое… проясняет. Чары можно убрать?

– Да, простите, что отвлёкся, – и целитель вновь занялся меткой. Справиться с этой задачей оказалось посложнее, чем с предыдущей, но через полчаса использования осторожных точечных невербальных заклинаний, и ругани на Серпентаго, задача была выполнена. Джинни весело блестела глазами и едва сдерживала смех. Гарри покраснел, запоздало сообразив, что он не один тут такой «одарённый»:

– Прости, Джинн.

– Да, ничего…, – и уже открыто хохоча. – Это ж надо – «чтоб тебя завязало тридцатью тремя узлами у мангуста в норе».

– ЧТО!? Я сказал, «чтоб тебя парализовало под носом у Хмури».

– Не знаю, что ты хотел сказать, но звучало это так.

Хамелеоны и Малфои хохотали над сконфуженным лицом Поттера. Атмосфера несколько разрядилась. Рон и Блейз привели в чувство Гермиону, но она была ещё очень слаба.

– Герми. Почему, когда ты потеряла сознание, автоматически не сработал портключ?

– Видимо, я подсознательно этого не хотела. Если бы можно было переносить раненых после твоего лечения, мы бы даже не стали принимать бой, а сразу отправились в «Эрн Рок». Как ты то себя чувствуешь, Гарри?

– Как фарш, который пропустили через мясорубку. Если сейчас сюда кто-нибудь ещё наведается, боюсь, что я вам не помощник.

Рон обвёл взглядом присутствующих, и обратился к Люциусу:

– Теперь Упивающиеся смогут проникать в этот дом?

– Нет. У них же не будет маяка, а наружные защитные чары не повреждены.

– Но всё равно, лучше убраться отсюда. К тому же, если кто забыл: у нас начались каникулы!!!

– А ведь точно! Урра!

– Наши родители, по-моему, задумали устроить в замке что-то грандиозное. Очень хочется посмотреть, что. Гарри, нашим гостям можно уже перемещаться?

Целитель ещё раз осмотрел отца с сыном, и подтверждающе кивнул головой:

– Я думаю, можно.

– Тогда, Люциус, Драко, будьте гостями в моём доме, – Гермиона вежливо склонила голову, взяла блондинов за руки и активировала портключ. За ней из небольшого лондонского домика исчезли и все остальные. Когда они возникли в холле «Эрн Рока», сказать, что лорд Малфой был поражён, значило – ничего не сказать. Он просто потерял дар речи, а когда тот к нему вернулся, прошептал:

– Ожившая легенда…

– Я же говорила, Люциус, что умение нырять и плавать, я получила по наследству.

– Вы О’Нейл?

– По матери. Но, поскольку, других родственников-магов в роду Морских королей не осталось, то замок признал меня своей хозяйкой.

– Я в восхищении, – из последних сил сдерживая слабость, Люц изящно склонился, поймав рукой её ладонь, и запечатлел нежный поцелуй на тыльной стороне.

Герми гневно вырвала руку:

– Всё из-за того, что во мне течёт кровь могущественных волшебников? Вас привлекает Сила? Именно поэтому Вы поддерживали Воландеморта? Я не могу выразить словами, как Вы мне… противны. Я презираю Вас, лорд Малфой! – и судорожно стирая следы его губ на своей руке, она убежала по лестнице.

Извещённые эльфами о прибытии гостей, постоянные обитатели замка и гости, стали стягиваться в холл. При виде бывшей правой руки Тёмного лорда, их лица вытянулись. Но Гарри быстро пресёк назревающий конфликт, уведя Люциуса в лазарет. Его друзья остались объяснять сложившуюся ситуацию. Многие из хогвардских беженцев задержались в «Эрн Роке» на каникулы – им просто некуда было идти, или дома не могли обеспечить их безопасность. Старинная вражда между факультетами стёрлась, не устояв перед сплотившей их общей бедой. К тому же, даже самые «зомбированые» из деток Упивающихся, не были полными идиотами, и смогли оценить враждебные нападки Министерства и бездействие их бывшего кумира. Что касается детей, пострадавших от зверств Воландеморта, то они тоже имели время убедиться, что «проклятые слизеринцы» отнюдь не прячут под мантиями хвосты и копыта, да и рогов у них нет. Постепенно отношения налаживались. А опекавшие их Голстейны, Грейнджеры, Уизли и Сезар Забини, ненавязчиво доносили до них философию Хамелеонов. Причём, большинство студентов со всех факультетов, уже было готово «встать под знамёна» Гарри Поттера (заметьте, не Дамблдора, и не Фаджа). Но сами Хамелеоны об этих изменениях в коллективном мнении студентов пока не знали.

Гарри привёл Малфоев в гостевые комнаты рядом с лазаретом, в которых обычно размещали выздоравливающих больных:

– Лорд Малфой, располагайтесь. Я думаю, отдых нам всем сегодня не помешает, – и, увидев целующихся, возле двери Блейза и Драко, добавил:

– Блейз, слово «отдых» касается и твоего жениха. Во имя Ме… Морганы, вы можете хоть одну ночь поспать спокойно?

– Слово Целителя – закон, – отстраняясь от «поплывшего» блондина, весело отрапортовал Блейз. Драко лишь разочарованно застонал, но взял себя в руки и подошёл к отцу:

– Отец, как ты себя чувствуешь?

– Ничего серьёзного, небольшая слабость. Несколько часов сна всё исправят, – и увидев, какими глазами смотрят друг на друга будущие молодожёны, со вздохом добавил. – Идите вы уже с Блейзом в вашу спальню. Я тут сам разберусь, что к чему.

Парочку как ветром сдуло.

– Мистер Малфой, я должен ещё раз осмотреть Вас перед сном. Ужин Вам принесут прямо сюда.

– Право слово – не стоит, я в порядке. Хотел бы только принять ванну и выспаться.

– Без проблем. Вот та дверца ведёт в ванную комнату, а за ней вход в бассейн с морской водой. Очень рекомендую, – он хотел, было оставить своего пациента осваиваться в комнатах, но всё же решился добавить. – Гермиону очень «напрягает» её новый статус. Нет, ей приятно осознавать, что она чистокровная волшебница, но она терпеть ненавидит, когда окружающие изменяют своё к ней отношение, только поэтому. И если Ваш… интерес подогрет именно этим, то лучше Вам сразу оставить её в покое.

– Мистер Поттер, я предлагаю называть друг друга по имени (и дождавшись ответного кивка). Вы же прекрасно знаете, что мой, как Вы выразились, интерес, возник задолго до того, как я узнал об изменении статуса мисс Грейнджер.

– В таком случае, мой… хмм… дружеский совет: перестаньте с ней обращаться как с красивой дурочкой, она этого не оценит.

– Спасибо. Хорошо отдохнуть.

– Спокойной ночи.

Но вечер и ночь выдались неспокойными. Часов в двенадцать прибыл, наконец-то, из Хогвардса Северус (изменив свою внешность метаморфными чарами, разумеется). Он рассказал всё что знал о переполохе учинённом ими в школе и Аврорате.

– Если бы ты, Гарри, не спас Кингсли, Аластор точно бы потребовал твоего ареста, так он был зол. Но всё вроде обошлось.

Поблагодарив Марту и Джейн за ужин, он попросил гриффиндорца проводить его к Малфою-старшему, ему надо было что-то рассказать другу. По дороге вели ничего не значащую беседу, но зельевар заметил, что его «персональная заноза» выглядит изрядно вымотанной. Дойдя до спальни Малфоя, они убедились что он спокойно спит, и, не став его будить, незаметно прокрались в спальню Гарри.

Поначалу Сев осторожничал, боясь причинить вред измученному целителю, но по мере того, как Гарри рассказывал о своих сегодняшних приключениях, в нём поднимался гнев:

– Значит наши с Альбусом слова об осторожности, для тебя ничего не значат?

– Северус…

– Сколько раз тебе нужно повторять, что так перерасходовать Силу опасно. Ты едва выжил, спасая Кингсли, и тут же полез вытягивать Драко. Что, другим способом этого сделать было нельзя?

– Но Северус, я не знал точно, много ли яда попало к нему в кровь с когтей мантикоры. Проверять – долго, не хотелось рисковать.

– Рисковать?! А то, что ты сделал не риск? А после того как ты потерял сознание, и мадам Помфри едва поставила тебя на ноги, ты выдержал скандал с Аластором и вновь помчался в «Эрн Рок»?

– Се-ев…

– Сколько раз тебе говорить, не называй меня так! – взбешенный зельевар развернулся, чтобы продолжить учиняемый мальчишке разнос, но натолкнулся на его взгляд. В нём, отгоняя, прочь страсть и нежность, поднимался гнев.

Гарри вскочил с постели и, накинув мантию на голое тело, направился к двери, кинув на ходу слизеринцу:

– Хорошо, профессор. Только хотелось бы довести до Вашего сведения, что я совершеннолетний маг, и Вы не имеете никаких прав мне приказывать. Мой дар целителя сам контролирует расход сил. Так что, спасибо Вам за лекцию, но, к сожалению, я устал и хотел бы выспаться. А посему, вынужден откланяться! – и он с независимым видом открыл дверь в коридор.

Северус готов был сам себя пнуть, за учинённый разнос: «Ведь видел же, что он на грани истощения, и если на него давить, взорвётся», но извиняться сейчас перед взбешенным гриффиндорцем не имело смысла, он бы всё равно ничего бы не услышал. Поэтому, тёмный маг просто захлопнул и наглухо зачаровал входную дверь, не давая мальчишке выйти.

– Что за…, – Гарри не успел произнести до конца гневную тираду, как был схвачен, брошен на кровать, и придавлен к ней гибким телом. Не давая юноше сказать ни слова, Сев целовал сомкнутые в гневе губы, ласкал грудь и живот, пока тело под ним не расслабилось, а губы не раскрылись, впуская его язык. Парень выгнулся со стоном, прижимаясь всем телом.

– Прости малыш, я не хотел тебя обидеть. Просто ты можешь так убить себя…

– Северус, заткнись! Не останавливайся!

– Даже так, ну тогда, держись! – его ласки стали настойчивыми, почти грубыми, тело под ним выгибалось в экстазе. Северус сам держался изо всех сил, боясь выпустить на волю свои тёмные инстинкты, но Гарри отвечал с не меньшим жаром, царапаясь и кусаясь, и разум зельевара накрыла горячая волна. Что происходило дальше, каждый из них помнил смутно… Рано утром от Грозного Глаза прилетела сова с письмом, в котором тот просил целителя навестить Кингсли в Св. Мунго. Желая вернуться пораньше, Гарри быстро собрался, позавтракал под неусыпным контролем Северуса, и перенёсся прямо в палату аврора.

В эту ночь Гермиона уснула с трудом. Несмотря на сильную усталость и последствия магического истощения, сон не шёл. В голове всё прокручивался вечерний разговор с Люциусом, и её… несдержанная реакция на его действия. Она всегда знала, что лорд Малфой презирает грязнокровок. Поэтому и не спешила сообщить об изменениях произошедших в её статусе. Ей хотелось, чтобы он ценил саму Гермиону, а не её титул и происхождение. Резкое же изменение в поведении, попытка «волочиться» за ней (так она расценила поцелуй в холле замка), было признано ею, «открытием охоты» ныне свободного чистокровного лорда на «достойную» невесту. При мысли об этом, вся душа её переворачивалась от гнева и омерзения. Уснула она уже под утро.

Герми разбудило какое-то движение в спальне. Она открыла глаза: «Светло. Наверное, часов девять, не меньше…»

– Леди Гермиона проснулась?

Возле кровати, в явном ужасе метался морской эльф. Герми вспомнила, что его зовут Эон.

– Эон, что случилось?

– Эола сказала Эону присматривать за раненным тёмным магом…

– И…

– Почти до самого утра всё было хорошо. Он спал. Потом вдруг начал метаться, раны открылись… На нём какое-то проклятие госпожа, оно не даёт ему выздороветь.

– Когда это случилось?

– Два часа назад, Леди Гермиона.

– Почему ты не позвал меня сразу? – Герми скатилась с кровати и мгновенно привела себя в порядок с помощью заклинания (благо дело, заботливая Эола сама выбрала домашнюю одежду для неё и развесила возле постели).

– Маг просил не беспокоить Вас, госпожа. Он велел позвать к нему лорда Забини, лорда Северуса и своего поверенного в Гринготсе.

Гриффиндорка, не дрогнувшей рукой, безжалостно вычесала свою «гриву», откинув волосы на спину, и решительно направилась в сторону лазарета. По пути ей попались родители, чем-то явно встревоженные.

– Мама, папа, что случилось?

– Лорд Малфой, которого вы привели с собой вчера. Гарри залечил его раны полностью?

– Да, я сама ему в этом помогала.

– Сегодня у него жар, все раны открылись и воспалились. Герми, они выглядят так, как будто их вообще не лечили. Я осматривал его недавно вместе с Северусом, мы не смогли ничего понять, – Алекс был встревожен.

– И твоего друга, как назло, вызвали в Св. Мунго, – добавила Джейн.

– Значит, Гарри его не видел сегодня утром?

– Он очень рано ушёл, детка.

– Думаю, пора навестить нашего гостя, – и Герми решительно продолжила свой путь.

На пороге комнаты Люциуса она столкнулась с выходящим от него гоблином. А в самой комнате застала целое совещание. Люц лежал в постели, вид его был, мягко говоря, болезненным. Вокруг него собрались: Сезар, Северус и Драко с Блейзом, все с исключительно мрачными лицами, это не предвещало ничего хорошего.

– Доброе утро! – поздоровалась Гермиона, и дождавшись ответных приветствий, поинтересовалась:

– Что произошло?

– Ничего особенного, Гермиона. Я ведь могу Вас по-прежнему так называть?

– Разумеется. Так что, всё-таки здесь случилось?

– Небольшие проблемы со здоровьем, не более.

– Да-а, а я не считаю, что наличие лихорадки и открывшихся ран, можно назвать «небольшими проблемами». Если Вы помните, я сама заживляла их, а в своём мастерстве мне ещё не приходилось сомневаться. Почему Вы не позвали Гарри?

Ответил ей Северус:

– Гарри рано утром вызвали к Кингсли в Св. Мунго, его нет в замке.

– Но это не значит, что его нельзя вернуть обратно…

– Гермиона, – Люциус взял её руку и стал поглаживать ладонь, не обращая внимания на ошарашенные взгляды своего сына, – Мне не поможет целитель. Это старинное родовое проклятие. Его может снять только тот, кто его наложил. А этого человека, по всей видимости, уже нет в живых.

– По всей видимости? Это надо проверить.

– Вы думаете, мы не искали? Мой отец и я, перевернули весь магический мир, но с 1960 года о нём не слуху ни духу. Так что, всё бесполезно. К тому же, Северус принёс весть, что Министерство заблокировало все мои счета. Продажные трусы! Они никогда меня не трогали, хотя знали, что я поддерживаю Тёмного лорда, но стоило мне от него уйти, и вот, пожалуйста… Но ничего, мне всё равно отпущено мало времени… Я объявлю Драко лордом Малфоем и передам ему титул и все счета. Против него они ничего не смогут выдвинуть. Единственное, о чём я прошу тебя Сезар – устроим свадьбу Блейза и Драко в ближайшие дни. Я хочу видеть свадьбу сына.

– Вы… Вы говорите так, как будто уже умираете!!?? Я никогда бы не подумала, что Вы сдадитесь вот так, просто! – Герми отвернулась от него и отошла к окну, чтобы скрыть заблестевшие предательской влагой глаза.

Люциус взглядом попросил друзей и родственников оставить их одних. Его просьбу выполнили. Только Драко задержался в дверях, бросив пристальный взгляд на бывшую противницу.

– Гермиона. Всё ЭТО тянется почти всю мою жизнь. Дядя проклял моего отца и всех его потомков, когда тому было двадцать лет. Поначалу отец не верил, но чем становился старше, тем сильнее боялся. Согласно проклятию, ни один из нас не проживёт дольше сорока двух лет. Моему отцу должно было исполниться сорок три через неделю, когда его нашли мёртвым в спальне, без всяких следов насилия. Мне сейчас сорок два с половиной. Поверьте, Гермиона, я успел привыкнуть к мысли о смерти, я буквально с ней сроднился.

По лицу отвернувшейся Гермионы, текли слёзы, но что-то в её памяти пыталось вырваться наружу, что-то говорило, что всё это она уже слышала. «Сорок два года… Найден мёртвым, без признаков насилия… в спальне… Нет!!! В своём кабинете! Мистер Люциус Эванс! Дед Гарри!» Она изо всех сил сжала в кармане зачарованный галеон: «Гарри! Срочно нужна твоя помощь. Люциус в беде!», и незаметно вытерев слёзы, обернулась к раненому.

– Ну вот, не стоит так переживать. Я прожил достаточно интересную жизнь. Плохую, или хорошую, это не мне судить, но прожил, как умел. А у Вас… У Вас вся жизнь впереди. Вы найдёте любимого человека, выйдете за него замуж, и забудете меня… – он уже не понимал, что говорил, растворяясь в янтарном сиянии этих блестящих глаз, любуясь подходившей к нему девушкой. По правде сказать, хорошо, что он решил все организационные и финансовые дела до её прихода. Потому что, как только она вошла в комнату, ни о чём и ни о ком другом он думать не мог. Видела бы девушка, как выглядит со стороны, не удивлялась бы его поведению. Лицо взволнованное, глаза горят, длинные волнистые волосы вольным каскадом рассыпались по плечам, а одежда… «Она что, нарочно ТАК оделась, чтобы свести меня с ума?» Приталенный сюртучок со свободными свисающими волнами рукавами, свободные брюки, всё это из какого-то мерцающее-переливающегося материала цвета морской волны. Она походила на …Морскую принцессу из древней магической сказки. А сказочное виденье всё приближалось. И вот уже его руки, против воли обнимают и притягивают её к нему на колени. Он находит губами её рот и … растворяется в ощущении СЧАСТЬЯ. Чувства, которое он испытывал всего раз в жизни, да и то, не ТАК… Какой-то дальний закоулок его ума продолжал анализировать его ощущения. То, что он чувствовал, было невероятно. Так описывали нахождение вейлой её партнёра. Но в нём же только очень маленькая толика крови этого волшебного существа, да и привязывались вейлы исключительно к мужчинам. Мда-а, странны пути Магии… Они потеряли счёт времени, не разрывая объятия.

– Герми, что случи… О Мер…– вдалеке зарокотал сердитый гром, – Моргана и Мордред!

Дверь в комнату захлопнулась, и с той стороны раздался громкий стук:

– Люциус, можно к Вам?

– Да, конечно, – ответил приходящий в себя блондин. Герми стояла, отвернувшись к окну, внешне невозмутимая, но он видел, как её дрожащие пальцы теребят рукав. «Моргана прародительница! Как жаль уходить сейчас… И зачем я только встретил тебя, юная ведьма?!»

– Здравствуйте. Гермиона, что случилось? Ты передала, что Люциус в беде, – взгляд целителя цепко прошёлся по лорду Малфою. От него не укрылись ни измученный вид раненого, ни его бледность, – Та-ак! И что здесь произошло? Вчера же всё уже было нормально.

– Гарри, это не Ваша вина. Вы сделали всё что могли. Просто, моё время пребывания на этом свете подходит к концу.

– Что-то я не заметил вчера у Вас признаков смертельной болезни.

– Это не болезнь, а родовое проклятие. Оно поражает представителей нашего рода, после достижения ими сорока двух лет.

– Интересный подбор возраста. А почему не сорок, или не сорок пять?

– По всей видимости, потому, что когда мой дядя проклинал свой род, моему деду как раз было сорок два года.

– И он умер от проклятия?

– Нет. Он дожил до смерти от него своего сына. Это тоже входило в проклятие.

Гарри всё никак не мог соотнести слова Люциуса с тем, что магом, проклявшим его семью, был его… дед. По правде говоря, увидев подругу в объятьях Малфоя, он подумал, что известный ловелас «бьёт на жалость» и устроил ему допрос с пристрастием. Но сейчас даже он ощущал действие проклятия. Оно мертвящим холодом отдавалось где-то в районе спины (а точнее, пятой точки).

– Как умер Ваш отец?

– Его нашли мёртвым в собственной спальне за неделю до дня рождения. Ему должно было исполниться сорок три года. Никаких признаков насильственной смерти или заболевания обнаружено не было.

– И ничто не предвещало смерть?

– В течение полугода перед этим, у него плохо заживали мелкие раны и, довольно часто, стали происходить несчастные случаи.

– Почему Вы думаете, что его смерть связана именно с этим проклятием?

– Я видел всё в его Омуте памяти. Это именно ОНО.

– Я мог бы попробовать разрушить его…

– Не думаю. Проклятия такого рода может снять только тот, кто его наложил.

– Или его потомки…

– Вот именно. А мы с отцом обыскали всю Магическую Британию. Знаете, что самое смешное?

– Что?

– Не спрашивайте меня, за что мой дед выгнал из дома старшего сына, я этого всё равно не знаю. Но вот в том, что он вычеркнул его из рода, и навеки лишил магии, дед явно солгал. Проклятие, наложенное на моего дядю, было временным. Несколько лет и магия бы к нему вернулась… Но он этого не знал, и пришёл к моим деду и отцу «разбираться». Мои предки были не очень «мягкими» людьми, они попытались образумить «блудного сына» угрозами, и он сорвался, прокляв свою семью. Учитывая временное отлучение, его, скорее всего, убило собственное проклятие.

В дверях раздался шум, и в комнату вернулись те, кто в ней ранее находился. Драко с интересом поглядывал на отца и Гермиону. Северус положил руку на плечо Гарри:

– Ну, что?

– Проклятие можно снять, но я не знаю ритуала.

Люциус чуть не взвился на кровати:

– Поттер! Я же объяснил Вам, что это РОДОВОЕ ПРОКЛЯТИЕ, и его могут снять только…

– …потомки наложившего проклятие мага. Я знаю. Позвольте мне отлучиться ненадолго, я должен вам кое-что показать, – Гарри слегка наклонил голову и вышел из комнаты.

– Что он имел в виду? – Драко присел на край постели отца.

– Понятия не имею. Кто-нибудь знает, о чём говорил наш целитель?

Сезар, Северус и Гермиона, дружно отводили глаза, а Блейз выглядел таким же ничего не понимающим, как и Драко.

Северус ответил за всех:

– Это он сам тебе расскажет. Если захочет.

– Ты меня успокоил, – ехидно прокомментировал Люц.

Гарри вернулся через несколько минут с маленькой шкатулкой в руке. Поставив её на стол, он увеличил вещь до нормальных размеров, открыл специальным ключом, и вынул небольшую картину:

– Прошу знакомиться, мистер Люциус Эванс! – и он развернул портрет лицевой стороной к присутствующим.

– Мантикора меня задери! – почти простонал Драко, – Да ведь это же…

– …мой дядюшка Люциус, – закончил за него отец, – Мистер Эванс, значит?

Похоже, до него ещё не дошло, КАКОЙ Эванс имелся в виду. Но вдруг он вскинул голову:

– Эванс!!! Лили Эванс была…

– … его младшей дочерью.

– Поттер, твою мать, так ты что, Старший в нашем роду? – по внешнему виду Драко было трудно сказать, то ли его рвать тянет, то ли, согласно воспитанию, оказать почести Старшему…

– Да-а уж…, – единственное, что смог выдавить из себя Люциус. – Теперь понятно, почему ты смог копаться в моих мозгах, как у себя дома.

– Как, и в твоих тоже?! Добро пожаловать в клуб тех, у кого в мозгах копался Поттер! – ехидно прокомментировал замешательство друга, Северус.

– Итак, кто-нибудь просветит меня относительно ритуала? – Гарри удобно устроился в кресле, и обвёл глазами окружающих.

Радость, и начавшая было просыпаться, надежда, вдруг потухли в глазах Малфоя-старшего:

– Проклятие было завязано на наш семейный артефакт. Без него ничего не получится.

Гриффиндорец молча достал из шкатулки коробочку, открыл, и поставил на стол фигурку вейлы.

– Ну, что же, что касается ритуала ликвидации проклятия, то он включает в себя три этапа, и занимает не менее пяти дней…,– как ни в чём не бывало, продолжил «читать лекцию» Люциус.

Возможность остаться в живых, не отменила решений Малфоя-старшего, об его отречении от титула и передаче всех дел Драко. Свадьба, назначенная на канун Нового года, не была отложена. Организовать это событие на высочайшем уровне, стало делом чести для Джейн, Марты и Молли. Морские эльфы во главе с Эолой, были просто в восторге. По рассказам последней, балы в «Эрн Роке» во времена прежних хозяев были чем-то грандиозным. От одного описания у нынешних хозяек замка «потекли слюнки». Даже далёкая от светской шумихи Гермиона, загорелась желанием представить ставший для неё родным замок, во всём его блеске. И началось… Как ни странно, огромную помощь в подготовке оказали студенты-беженцы из чистокровных семейств. Они дополнили «свежими» великосветскими обычаями, устаревшие на тысячу лет бальные этикеты замка. Люциус, Гарри и Северус, были слишком заняты подготовкой ритуала, но остальных обитателей «взяли в оборот». Было решено не следовать чётко магическим обычаям великих родов, устоявшимся за последние сто лет, а создать собственное представление на их основе, а так же, на основании старинных записей О’Нейлов, и маггловского этикета, что-то, что помнило и чем восхищалось бы потом не одно поколение магов. Это должно было отразиться не только в программе праздника, но и в сервировке стола, нарядах, украшениях. Вот где смогли развернуть свой талант Марта, Марго и, как ни странно, Мерилинн Монтегю с Ромильдой Вейн. Молли и Эола, взяли на себя приготовление праздничных блюд. Герми, Джинни и Сьюзен – украшение зала, где будет проходить пиршество. Из своего магазина были срочно «выдернуты» пред светлые очи матери, близнецы, на их плечи ложился грандиозный фейерверк. Через два дня такой экстремальной подготовки, будущие молодожёны, Алекс, Артур, Гус и Сезар, готовы были хоть сейчас идти на битву с Воландемортом, только, чтобы исчезнуть на время из превратившегося в бедлам замка. Что уж говорить о Хамелеонах, их участи не позавидовал бы даже домашний эльф. Кроме того, главных героев ожидающегося «спектакля» замучили примерками. Когда во время завтрака, Марта в очередной раз сообщила Сезару, о необходимости внесения дополнительных усовершенствований в его наряд, не выдержавшие, Северус и Гарри посочувствовали несчастному: