Текст книги "Первопричина: Лагерь смерти (СИ)"
Автор книги: Stereoman
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)
Глава 14
Следующий день. Марта Бригг.
Расхаживая по выгоревшему цеху, смотрю на притихших офицеров, начальников, инженеров и рабочих. На что эти твари вздрагивают, отводят взгляды и стараются стать меньше.
– Ну что, господа, – вытащив из кобуры пистолет спрашиваю и взвожу его. – Кого из вас благодарить за это. Отвечайте!
– Госпожа старший надзиратель, – вытягивается Вальтер. – Всё это чистая случайная.
– Случайность? – подходя ближе и упирая ствол ему в подбородок спрашиваю. – Ты уверен?
– Да, фрау Марта, – дрожа кивает Вальтер. – Мы провели расследование. Инцидент не более чем стечение обстоятельств. Жернова оказались плохо сбалансированными что и привело к поломке вала. Плюс скачок напряжения выведший из строя регулятор. Потом последовала паника. И…
– И? – сильнее надавливая спрашиваю.
– Пожар, – стиснув зубы шипит Вальтер. – Виновные нарушившие технику пожарной безопасности уже арестованы и допрошены. Они признались…
– Молодец, обер-лейтенант. Хорошая работа. Что касается вас. Ещё один прокол, разжалую до шахтёров. Один малейший прокол, и вы все, строем пойдете кирками добывать кристаллы. Начальники потеряют звания и посетят мой кабинет. Вам всё понятно? Повторять не нужно?
– Всё понятно! – хором кричат все.
– Тогда за работу. Скоро нам доставят новую дробильную установку. Я хочу чтобы к этому времени, цех был в полном порядке. Свободны! Вальтер, задержись.
– Да, госпожа… – бледнея стонет он. – Что вам…
– Мне, хочется на ужин. А меня никто не приглашает. Исправь это.
– Фрау, – подавая руку улыбается Вальтер. – Позвольте пригласить вас…
– Ты такой милый, – прижав руки к груди улыбаюсь. – И настойчивый. Ладно, я согласна. Проводи меня.
– Пожалуйста…
– Вальтер, а ты знаешь, меня начинают пугать подобные инциденты. Сам смотри: пожары, аварии, несчастные случаи. Нас или прокляли, или это просто совпадения. Но в совпадения и случайности я не верю. В Идельштайне, в моём лагере! Творится что-то непонятное. Поэтому, я решила сообщить Аненербе.
– Аненербе? – ещё сильнее бледнеет Вальтер. – Они же психи…
– Я знаю, Вальтер, знаю. Мы поладим. Завтра я отправлю письмо и уже через месяц, мои знакомые, сестры Антония и Селестия прибудут к нам. Ты знаешь как они работают, наши проблемы закончатся. Добавится много новых, личный состав придётся восстанавливать, помещения, заключённых, но оно того стоит.
– Марта…
– Нет, Вальтер. Это не случайности. Я чувствую! Я знаю что здесь происходит нечто странное. И с этим надо разбираться. Кстати, сегодня привезли новеньких, симпатичные есть?
– Есть, – довольно улыбается Вальтер. – Девушки близнецы. Красивые и очень своевольные. Русские. Вам понравятся.
– Ты меня радуешь, – предвкушая развлечения закатываю глаза. – Займись лично. В комнату для особых гостей их. Кормить, поить, давать всё что нужно. Обращаться как с королевами. Пусть почувствуют себя в сказке. Очень хочу видеть их глаза когда сказка закончится. А теперь веди меня. Веди к свежему штруделю с взбитыми сливками, французскому вину, музыке и вальсу. И кое-чему ещё, но это если будешь хорошо за мной ухаживать.
Кивнув Вальтер вытягивается и улыбается. Беру его за руку и предвкушая скорые игры с близнецами счастливо улыбаюсь. Потому что для них, у меня есть нечто особенное. И для Вальтера тоже. Надо почитать приятное с полезным. Не всё же время мне работать. А вот странности… Ставлю на то, что в моём лагере орудуют русские диверсанты. Ну не может практически сразу случиться столько всяких неприятностей. Аненербе разберётся. А я в очередной раз поучусь у них новым методом работы.
Некоторое время спустя. Убежище. Маришка.
После тех невероятных событий меняется абсолютно всё. Мы, дедушка, сама атмосфера в нашем жилище, но сильнее всего Влад. Придя в себя, он просто встаёт, потягивается, выходит в коридор и ест торчащую из стен толстую арматуру. Набирает с собой, в одной из пустых комнат строит что-то похожее на трон и восседая на нём выращивает в руке красивый металлический кубок. Некоторое время неподвижно сидит, неожиданно резко встаёт и идёт на кухню. Взяв бутылку вина и сигареты, возвращается на трон, наливает и закурив погружается в размышления.
Мы же все понимаем, что это теперь абсолютно другой человек. Более сильный, как в физическом, так и в психическом плане. А его поведение… То как он сидит, курит и пьёт вино, заставляет нас задыхаться. Каждое движение, поворот головы, даже то как он стряхивает пепел с сигареты настолько необычно и красиво… При всём при этом, он явно злится на нас, на вопросы не отвечает и если подойти то требует оставить его наедине с мыслями.
Серафина уговаривает нас не лезть. Профессор Ломакин вернувшийся с рюкзаком кристаллов старается держаться от него подальше и явно побаивается. Хватает одного взгляда Влада, чтобы профессор поднял руки и резко изменил желание поговорить.
Но, вся проблема в том, что несмотря на страх и нежелание Влада с кем-нибудь разговаривать, нас тянет к нему в разы сильнее. И это невыносимо… Но идти страшно. Взгляд у него, как у недовольного надоедливыми людьми льва. Видела, в зоопарке. В глазах его злость, нотки презрения и почему-то обида на нас. Но мы ведь его спасли?
Несколько часов стоим в коридоре, ожидаем и совещаемся как быть. Вариантов много. От того что идём все, до просто оставить его в покое и дать перебеситься. Но…
– Колька, – не выдерживает стоящий в коридоре Осип и грубо вваливается в комнату. – Что с тобой случилось?
В ответ слышится вздох… Подходим к двери и заглядываем в комнату где видим совсем странную картину. Влад держа кубок не моргая смотрит на Осипа. Смотрит так что дедушка теряется, втягивает голову в плечи и пятится к выходу.
– Сына, не молчи, – мямлит Осип. – Расскажи мне, я помогу.
– Ты? Очень сомневаюсь. Значит так, отец. Ты пока подожди, мне с профессором поговорить надо. Позови его. А вы, женщины, уйдите с глаз моих.
Прячемся за угол, Осип выходит в коридор, отдаёт управление Ломакину и заходит обратно.
– Молодой человек… Я понимаю…
– Не понимаете, профессор. И не поймёте. Это, то что происходит здесь и сейчас, выше ваших знаний и полностью противоречит вашей науке. Однако высказаться мне надо и вы, наиболее подходящий вариант. Итак, вы верите в то, что у человека есть душа?
– Это… Это скорее философский вопрос.
– Не верите. А она есть. Душа, это энергетическая составляющая каждого живого существа. В ней хранится память, в ней происходят процессы которые мы называем чувствами.
– Но позвольте… А как же мозг? Ведь все мыслительные процессы, память и разум, всё это в мозге. А чувства… Опять же благодаря мозгу и гормонам. Любовь это…
– Выброс серотонина, дофамина и других гормонов? Страх – адреналин, стресс – кортизол? А что если разум, мысли, чувства, это нечто большее? Что если я вам расскажу о том, как всё это происходит на самом деле? Вы поверите в то, что без души человек со своим разумом, железами и гормонами, просто оболочка? Кукла не способная принять решения. Биоскафандр без пилота.
– Я вам не поверю, – дрожащим голосом отвечает профессор. – Это… Если это и так, то без доказательств… Молодой человек, успокойтесь… Мы принесли вам кристаллы. Нашли свёрла, фрезы, гаечные ключи бронзовые гайки. Вы… Успокойтесь, прошу вас…
– Я не могу. У меня есть причины. Представьте, профессор. Попробуйте представить. Вы необычное существо наделённое сверхспособностями. Вы глава многомиллионного государства, непревзойдённый воин, лидер. У вас огромная армия, большая семья, друзья, союзники, последователи. Вас считают практически богом, но при этом вы справедливы и заботитесь о каждом жителе своего государства. Для вас ценен каждый, неважно человек это или представитель другой расы. Ваше государство растёт и процветает, технический прогресс и наука идут десятикилометровыми шагами. И тут начинается война, вас предают и вы практически в одночасье теряете всё. Война уничтожает ваших подданных, враги у вас на глазах убивают ваших жён и детей. Вас самих подвергают невыносимым пыткам. И те, кому вы верили, просто стоят и смотрят на это. Но даже на пороге смерти, вы находите способ спастись. Вы собираете осколки вашей разорванной в клочья души, стабилизируете их, ставите ограничения чтобы они пребывая в чуждых мирах не погрязли в разврате и не уничтожили их, а учились, развивались и ждали момента когда подготовленный механизм вернёт их обратно. И вот ваш час настал. Вас собираются вернуть. Вы всё вспоминаете, вы уже видите свой дом, но тут в процесс вмешиваются и вы остаётесь в чуждом для себя мире. И вы знаете, осознаёте что второго шанса вернуться не будет. Что вы никогда больше не увидите свой дом, тех кого любите, что дело всей вашей жизни, на которое вы потратили не одну тысячу лет теперь, возможно, просто погибнет. Вы не сможете посетить могилы жён, детей, внуков, друзей! Вы не сможете отомстить врагам, не сможете исправить… Представили? Ну и как ощущения?
– Кто вы? – спрашивает Ломакин.
– Моё имя вам ничего не скажет, – расстроенно говорит Влад. – Род деятельности тоже. И ведь я знал. Я всегда знал что не тот кем хотел себе казаться. Я знал… Я помню как просто воплотился. Как появился, материализовался на улице. Как используя слабые способности, обманом, придумывая себе личности и подделывая документы, находил нужных мне личностей, учился, работал. Я всегда ждал этого момента, я шёл к нему, верил что именно я вернусь и всё исправлю. А когда дождался… Извините, профессор. Я пугаю вас. Но меня можно понять. Думаю, со временем вы сможете. Да и я, в том проклятом мире, постепенно стал забывать кто я. Способности начали казаться везением, обрывки заблокированных за каким-то чёртом воспоминаний превратились в яркие сны. Я сам себя чуть не закопал, находил ассоциации, убеждал себя в том что всё это неправда. Что мне всего лишь кажется. Теперь же… Да, вспомнил я далеко не всё, лишился всех своих сил, ограничители слетели не полностью, но я теперь я. И это…
– Позвольте узнать, молодой человек…
– Молодой? Профессор, мне тысячи лет. Хотя… Извините. Такое обращение мне нравится. Простите что перебил. Так что вы хотели узнать?
– Что вы будете делать дальше?
– Делать… Дальше… Вы, профессор, коммунист и не отрицаете это. Вы не поверите, но я тоже. Конечно, моё государство называлось Империя, да и все принципы носили другие названия, но идеология и методы те же. Каждому по потребностям, с каждого по возможностям. Правда возможности и потребности я регулировал, но не суть. Понимаете, профессор, до недавнего времени, до того как всё вспомнил, коммунизм я ненавидел. И я не знаю зачем установил себе ограничитель и на это, но точно могу сказать что строил свою империю опираясь на знания про Советский Союз. У нас все народы, а были там очень и очень необычные, включая даже механические, жили в равенстве. Мне противна и отвратительна нацистская идеология. Я их уничтожу. Всех. Я выжгу всю эту заразу. Превращу в пепел.
– Я вам верю, – вздыхает Ломакин. – А…
– Что за бред? – смотрит на меня Белка.
– Ни слова лжи, – мотает головой Преображенская. – Чистая правда.
– Как-то не верится…
– Мне тоже, – кивает Белка. – Может… Может это сон? Может мы…
– Девушки, зайдите, – тоном не терпящим возражений говорит Влад.
Переглядываемся, синхронно сглатываем, берёмся за руки и заходим. Смотрим на мрачного Влада, не сговариваясь подходим ближе, как вдруг… Влад поднимается, расправив плечи подходит к нам, молча смотрит и вдруг встаёт на одно колено.
– Мариша, радость моя, – аккуратно взяв мою руку и поцеловав пальцы шепчет Влад. – Я поступил крайне некрасиво. Прости если сможешь.
– Дурачок, я не обижаюсь… Ой…
– Хорошо, – обхватив меня и прижимаясь лицом к животу выдыхает Влад. – Очень хорошо, я несказанно рад этому. Белка, Серафина, вы… Спасибо вам.
– Но мы же всё испортили? – ничего не понимая спрашивает Преображенская.
– Не думаю. Понимаете, учитывая мой опыт, я смело могу сказать что случайности не случайны. И если вы, помешали этому плану исполнится, значит так нужно, значит кое-кто задумал именно так. Значит я нужен не там, а здесь.
– А твоё дело? – не успокаивается Серафина. – Как…
– Таких как я осколков, было много. Очень надеюсь что кто-нибудь из них вернётся и всё исправит. Я верю… А мы…
Не договорив Влад встаёт, приложив левую руку к подбородку думает… Правой в это время сжимает и гладит мою попу.
– А мы… Мы всё исправим здесь. Кстати, я там пирожки на кухне видел. Меня кто-нибудь кормить собирается?
Не сговариваясь бежим на кухню где сразу же начинается суета. Белка ставит чайник, Серафина достаёт из холодильника еду. Я взяв в руки блюдо с пирожками, понимаю что таким как сейчас, Влад нравится мне ещё сильнее. И я верю, как в него, так и в каждое его слово.
Вечер. Влад.
Сидя на кухне, в гордом одиночестве, курю и размышляю о жизни.
Так… У нас всё наперекосяк. Всё вообще наперекосяк. Всё плохо настолько, насколько это вообще возможно. И я… Я не знаю что делать. Весь казавшийся мне кромешный ужас, ничто по сравнению с тем что всплыло. А если точнее, то там откуда пришёл, я повёл себя как бессовестная свинья. Я зазнался и привёл к гибели целое государство. Я угробил целую империю и потерял возможность исправить это. Да, у меня хватило ума наделать нычек, множество. Но помогут ли они? Как поведёт себя притащенный туда осколок? А его по-любому притащат. Что если он будет слабым, без магии и без памяти? Как он… Ну нет, я это я. Каким бы слабым и никчёмным не был осколок, он справится. По крайней мере я в это верю. А теперь… А теперь у меня вопросы к самому себе.
Например, за каким таким интересом я заблокировал себе память? Для чего я совершил сей необдуманный шаг? Чтобы не расслабляться или мир не захватить? А если так, то есть последнее, то… Ну, я же знал что вернусь. Поэтому мог серьёзно ограничить память и ограничителями закрыть совсем тягу к женщинам. Почему? Потому что я бы тогда сам не ушёл, это моя слабость и собрав себе семью персон на двадцать как минимум, я бы отказался. Наверное.
Едем дальше. Силы. Сейчас я понимаю, что их у меня практически не было. Опять же почему? Если я воплотился в человеческую особь, причём в относительно взрослую и сделал это сам, значит я не самый слабый. Значит… Ну да, в том мире не было магии, совсем. Значит магию я вырабатывал сам, а поскольку почти всё потратил на воплощение, то использовать мог лишь крохи. А здесь? Как я вообще попал сюда? Авария… Тело уничтожила машина, а душу вышибло в другой мир где я поселился в тельце Влада? Ему как раз мозги сожгли…
Бред даже для меня. А может не бред, а чей-то замысел. Чей-то, но явно не мой. Потому как… Как меня звали? Константинов Сергей Викторович. А здесь? А здесь Константинов Владислав Андреевич. Совпадение? Не думаю. Возможно, это тельце до свидания с Мартой на кол бы её посадить, так же принадлежало осколку. Вероятно, но всё же невероятно. Однако другого выхода у меня нет, надо действовать. Как не представляю. Это там, я бы сразу занял своё место, тем более отсутствовал я недолго. А здесь? Выйти и сказать: здрасте, я Тёмный Император, знаю что делать, прошу всех за мной к светлому будущему, увы не выйдет. Расстреляют, как минимум. Значит, путь наверх предстоит долгим и трудным. Я бледная тень себя прежнего, и рассчитывать могу не на арсенал заклинаний и магическую силу, а только на физическую силу и управление металлом. Алхимия, в чём я нормально так преуспел, здесь тоже не поможет. Ингредиентов нет. Зельеварение тоже мимо по тем же причинам. Однако… Учитывая то что у меня есть два практически элементаля и менталистка, наши шансы на выживание повышают. Не сильно, но лучше чем ничего. Поэтому… Ну, теперь я хоть в какой-то степени знаю в каком направлении двигаться.
Встаю, подхожу к зеркалу над мойкой, смотрю на своё отражение…
– Ну что, товарищ Тёмный Император? – улыбаясь спрашиваю своё отражение. – Готов повторить свой путь с самых низов до вершины? Вижу что готов. Тогда, начинаем.
Отражение ехидно улыбается и часто кивая потирает руки. Я же… Мне предстоит разобраться с дедом, девушками, а важнее всего с самим собой… Нда…
Глава 15
Некоторое время спустя. Где-то между уровнями.
Большое помещение найдено, девушки стоят строем и смотрят на меня. Профессор сидит в стороне с блокнотом в руках, курит и готовится фиксировать происходящее. И вроде бы всё серьёзно, началась тренировка что для нас важно. Но… Маришка глядя на меня посылает волны похоти. Белка ей ни в чём не уступает. Серафина… Даже сказать нечего. С виду она серьёзная, собранная и воспитанная. Внутри… Белка и Маришка по сравнению с ней – наивные овечки. Женщина огонь. Что страшно… Хотя нет, в прошлой жизни, семья у меня, если считать всех, была почти в десять раз больше. Да и состояла из совсем экзотических по местным меркам девушек. Ладно. У меня ещё ограничения не спали. Пока не до плотских утех. А когда они спадут? Ой, мне страшно. Но! Я надеюсь что справлюсь. Потому что моя слабость большие и сильные женщины, а раз великанов здесь нет… А я то думаю, почему я, взрослый мужик, увидев в игре госпожу Демитреску, начал пускать на неё слюни… Кхем…
– Соберитесь, – съеживаясь под взглядами девушек начинаю. – Мариша…
– Я! – выпятив грудь и едва не порвав ей комбинезон восклицает девушка.
– Ты… Ох… Так, о чём это я? Сис… Кхым… Так, красавица. Не знаю каким образом, но ты у нас водяной элементаль и тёмный дух одновременно. Позже объясню что это значит. Твои силы, что не удивительно, вода. С такими как ты, то есть с духами и элементалями я долгое время общался и скажу что единственные рамки сдерживающие тебя, это твоё воображение. Хотя, судя по тому что ты уже умеешь, воображение у тебя богатое.
Хихикнув, Маришка становится прозрачной, немного синей и аморфной. Перетекает ко мне за спину, и вдруг становясь больше обнимает. А становится она настолько больше, что её груди ложатся мне на голову… Прокол вышел. Большие девушки тут есть. Кхем…
– Соберись. У нас важный учебный процесс. Мариша, попробуй выстрелить водой в стену.
– Ну я это умею, – пищит Маришка. – Стрелять, управлять, собирать воду в разные формы, заставлять их двигаться. Растекаться, видеть воду в людях и трубах. Могу даже свои размеры увеличивать, как видишь, правда без источника воды это тяжело, но возможно. А ещё я могу создавать на себе одежду. По желанию. Правда если её снять, то она превращается сначала в слизь, а потом в воду. Но это…
– Хорошо, отлично, замечательно. Катя?
Катя поднимает руки, искрясь разрядами молний взлетает вверх, создаёт над ладонями две шаровые молнии и глядя на меня светящимися глазами вопросительно приподнимает бровь.
– Вопросов нет, – отходя качаю головой.
– А у меня есть, – кивает Белка. – Если эта кикимора создаёт одежду из своей слизи, то как это делаю я из электричества? Ткань и электрический ток, вещи совершенно разные.
– Это магия. А…
– А я без трусиков, – улыбаясь шепчет Катя.
– Очень полезная информация.
– Я тоже, – улыбается Маришка.
– И я теперь, – вздыхает Серафина, от чего Ломакин кашляет и едва не падает со стула.
– Зачем?
– Ну… Мне показалось что так надо, – краснеет Преображенская. – Нет, я не сняла их, а заставила переместиться.
– Куда?
Серафина опускает голову, хихикает и глубоко вздохнув показывает пальцем на левый карман комбинезона. Сую руку в карман, нащупываю комок мокрой ткани, тут же выдёргиваю руку…
– Кхем… Ладно. Раз они всё умеют, Серафина. Что ты можешь кроме чтения мыслей.
– Ну, я могу перемещать вещи в пространстве. Небольшие, трусики, например. Извини… А что ты хотел? Ты сам всё время вспоминаешь Азарату, Любицу и Арату. Я не могу… Извращенец. Надо же так. Просил их встать вокруг тебя и попами прижиматься к твоему лицу. Целовал их…
– Серафина, соберись, – закрыв ладонью глаза стаскиваю зубы. – Так… Телепорт. Сама телепортироваться можешь?
– Не знаю.
– Попробуй. Представь что…
– Можно переодеться? Мне просто кое-что понравилось, я в твоей памяти видела. Те ведьмочки, которые типа жрицы, они тебе нравились. Думаю, в этом их наряде мне будет удобнее.
Киваю, пытаясь вспомнить что за ведьмочки отхожу и смотрю как на Серафине плывёт одежда. Комбинезон превращается в чёрную накидку с капюшоном. Под ней нечто открытое и вульгарное похожее как на купальник, так и на ночнушку. Причём всё это такое открытое, а грудь Серафины такая большая и красивая…
Понятно зачем я себе ограничений навтыкал. Как говорили мои жёны – кобель. И тут не поспоришь, они правы. Хотя, наряд Преображенской… Да, впечатляет.
– Чёрная Ведьма, – узнав образ выдыхаю. – Нда… Хранительницы алтаря Основного Сердца.
– Мне понравилось, – виновато улыбается Преображенская. – Так что мне сделать?
– Телепортируйся.
– А как?
– Не только порнуху в моей памяти смотри, там и более полезные вещи есть. Пробуй…
Преображенская закрывает глаза. Глубоко вдыхает, хмурится, как вдруг шагает вперёд и вспыхнув исчезает. Появляется под потолком, и с визгом падает…
Подняв голову смотрю на быстро приближающуюся пятую точку Серафины и понимаю что вполне успею отойти, но как будто прирастаю к полу. Страшный удар, темнота, приятное тепло и нежная мягкость.
– Прости, – ерзая на моём лице стонет Преображенская. – Я такая неловкая. Ох…
Встать у неё так и не получается. Поэтому она ещё немного поёрзав просто отползает на четвереньках. Девушки же, видя мою глупую рожу и то во что одета Серафина, то есть то что у неё под накидкой, а сзади там шнурок между булок, хмыкают и кивают друг другу. Подбегают к ней, хватают под руки и оттаскивают в сторону.
– Вы куда?
– Нам срочно нужно узнать кто такие: Арата, Азарата и Любица, – оглядываясь улыбается Белка. – И Серафина нам сейчас расскажет.
– Хи-хи, я и показать могу, – хихикает Преображенская. – Сейчас…
– А как же… Как же тренировка? Вы… Не готовы…
Девушки не слушают. Они вместе с Серафиной исчезают.
– Да блин…
– Хех… Да, молодой человек, – закурив усмехается Ломакин. – Ох и влипли же вы. Они вас в покое не оставят. Не смотрите на меня так. Я понял что Маришка это не Светочка, вы совсем не Николай, вы не брат с сестрой, а Катенька изначально не была вашей невестой. Да и к моему другу Осипу вы не имеете никакого отношения. Правда сейчас…
– Давно поняли?
– Ну я же не дурак. Поэтому почти сразу. Нет, Осипу я не скажу. Да и вам не советую. Не надо его расстраивать. Он больной человек. Если вы вывалите это на него, боюсь он не переживёт. Он любит вас, как отец. Вы придаёте ему сил. Честно скажу, до вашего появления он почти сдался. Теперь же, он живёт и как будто молодеет. Это будет наш маленький секретик.
– Спасибо, профессор, самому не хотелось его травмировать.
– Это правильно. Продолжим подыгрывать. А сейчас… Будьте так добры, расскажите мне что-нибудь из вашей прошлой жизни. Очень уж меня заинтересовал ваш случай.
– Что именно?
– Всё, – улыбается Ломакин. – Взамен я расскажу вам одну интересную деталь. Есть у меня теория, что вы выдаёте девушкам не только энергию, но и информацию. Теория как обычно ничем не подтверждённая, но опять же по средствам наблюдений, я заметил что в лексиконе девушек появляются необычные и очень интересные слова. Значение которых они знают, но по глазам видно не понимают откуда. Они меняют своё поведение. Даже их жесты становятся похожими на ваши. И нет, я по-прежнему в это не верю, но это только мои проблемы. Рассказывайте.
– Ну, слушайте, – закурив присаживаюсь рядом и начинаю рассказ о далёком прошлом.
Расах, Империи, обычаях…
****
Домой возвращаемся поздно вечером. По пути потрясённый моим рассказом Ломакин уточняет детали, то есть каверзными вопросами и многочисленными переспрашиваниями пытается уличить меня во лжи. Что не получается, слишком хорошо я помню то, что за несколько тысячелетий наворотил. Правда полным полно почему-то скрытых моментов, но думаю со временем и это откроется.
Таким образом заходим в дом, управление над дедом перехватывает Осип и уходит на разведку. Я же… Я сразу подозреваю неладное и как бы очень хочу зайти в спальню и завалиться спать, но почему-то не решаюсь. Потому что меня там ждут, трое сразу и двое, как я подозреваю, с явно не романтическими намерениями. Кажется, будут бить и скорее всего ногами. Причина… То ли Серафина показала то, чего не следовало, то ли в моей истории есть такое что мне самому вспоминать не хочется.
Ну да, не ангел. Эксперименты проводил, врал, но я же во благо. Ни одно живое существо в ходе экспериментов не пострадало. Зато новые появились. Много. А…
– Пойду-ка я тоже на разведку схожу, – пятясь к выходу бормочу. – Ну их нафиг. Скандал ещё устроят.
Уйти не успеваю, слышится треск разрядов, на кухню вылетает Белка и криво улыбаясь перемещается мне за спину. Толкает и грозит кулаком. В завершении, проводит большим пальцем по горлу.
– Катюша! Как я рад тебя видеть. А ты чего? Не в настроении что ли? Так иди ко мне, обнимемся. Оу…
Вместо объятий получаю разряды в руки и шипя отступаю. Получаю чувствительный подзатыльник, оборачиваюсь и вижу ну очень злую Маришку.
– Бессовестный, – шипит она. – Не готов он ещё, время ему надо. А ну иди сюда.
– Мариша, я решительно не понимаю в чём дело.
– В тебе, кобелина! – схватив меня за воротник и рывком поставив на колени рычит она. – Ты кому мозги делать собрался, а?
– А что я?
– А кто? – подключается Белка. – Кто приводил первых встречных домой и говорил что они теперь живут с вами? Слушай сюда, Император хренов. Ты, наглым образом игнорируешь нас, когда там, тащил домой всё что с сиськами. Подумать только, целую кентавру нахлобучил. А великаншу? Эту, как её? Азарату! Ты как вообще внутрь не провалился. Она же огромная. Так, всё, хватит. Или ты делаешь как раньше делал, или мы за себя не отвечаем. Что молчишь?
– Я не могу. У меня ограничения.
– Врёшь! Ещё скажи что сам их поставил… Ну да, ты уже говорил. А зачем?
– Успокойтесь, – вставая поднимаю руки. – Всё будет, обязательно. Но потом. Сейчас ну вот никак нельзя. Не получится. А потом, потом да. Пф-ф… Потом сколько угодно.
– Я это запомнила, – грозит пальцем Белка. – Маришка! За мной, дело есть.
– Ух…
Сажусь за стол, подпираю руками голову и глядя на дверь спальни, ехидно улыбаюсь.
– Прости, – появляется за столом Серафина. – Мне пришлось. Они очень настаивали. Зато из твоей памяти я почерпнула много нового и полезного.
– Например…
– Ты любишь попки… Ой, прости. Сама не знаю что со мной. Давай сменим тему? Спасибо.
– Не извиняйся. Это факт и отрицать его бессмысленно. Особенно мне нравятся большие, но это к делу не относится. Так о чём поговорим?
– О нас. Нет, не думай, приставать не стану. Мне кажется, скоро случится нечто ужасное, – бледнеет Серафина. – Я не могу объяснить, но над нами висит нечто страшное и непонятное. Это чувствуется в воздухе. Мне от этого холодно и неспокойно. Ты мне веришь?
– Сам это замечаю. Кажется до весны мы здесь не протянем.
– Уйдём к нашим?
– Да. Правда я не уверен что они нас примут. Но чтобы всё прошло гладко, у меня есть план.
– Какой?
– Сама посмотри.
Преображенская хмыкает, смотрит на меня и тут… Удаётся засечь её вторжение в мой разум. Перехватываю её взгляд, и вместо плана как расположить к себе остатки СССР, подкидываю серию крайне похабных картинок. Таких, которые не в каждом порно фильме покажут.
Преображенская от такого охает, краснеет и вытирает ладонью лицо. Не успеваю рассмеяться, как на кухню врываются девушки, встают у стола и подозрительно смотрят на нас.
Нда… А вот это уже плохо. Побыть наедине с кем-то или хотя бы со своими мыслями, мне теперь не получится. И если Преображенскую я могу засечь и отпугнуть, то Маришка и Белка, от меня не отцепятся потому что я не понимаю как всё это работает. Раньше такого не было. Никто из жён, таких способностей не имел. С этим надо разобраться.
****
Следующий день, начинается с моего переезда в лабораторию. Знаменательное событие, происходит по случаю того, что иду и в открытую жалуюсь на долбанутую троицу, которая мне всю ночь спать не давала. И с одной стороны я этому рад, такое внимание трёх очень даже привлекательных женщин меня радует. Но не радует то, что они втроём встают надо мной и молча смотрят. Да, вид открывается более чем потрясающий, потому как они без одежды. Но в тоже время немного жутковато. Стоят, смотрят, молча улыбаются. Видя что я проснулся разворачиваются, стоят несколько секунд и только потом уходят. Ложатся и рассказывая всякие непристойности в которых я принимаю непосредственное участие, хихикают.
Ломакин, что неудивительно, идёт мне на встречу. Договаривается с Осипом, который пресекает все попытки возражений. Деда девушки слушаются, спорить с ним не решаются.
Далее, как только переезжаю и несколько следующих дней, начинаются вылазки на которые меня водит Осип. Дед, подробно рассказывает и показывает все ходы, тропы, тайники с оружием и припасами, и нычки где можно спрятаться от погони, крайне редких патрулей и сборщиков. Так же Осип показывает выходы на поверхность, коих у деда прокопано аж целых пять штук.
Посещаем с ним верхние уровни, выглядываем на поверхность, спускаемся в шахты с целью посмотреть. В общем, у Осипа ходы есть везде и ведут они куда угодно. Отсюда, возможно попасть в любую точку комплекса.
Меня же из всего этого беспокоит госпиталь, офицерские жилища и электростанция. По следующим причинам. В госпитале, то есть рядом с ним, находится пыточная где фрау Бригг устраивает свои игрища, и там можно разжиться чудосредством. Или же той дрянью которой Марта колола нас. Потому что, способности управлять металлом, жрать его и самому становиться металлическим, я получил после свидания с Мартой и её препаратов. Что намекает о том, что принятие этой пакости может усилить меня. И это совсем не помешает. Хотя наверняка неизвестно.
Электростанция, или несколько дизель генераторов и целый аккумуляторный цех ни что иное как сердце лагеря. От электроэнергии здесь питается всё. И если вывести электростанцию из строя, кое-кто сильно так охренеет.
Офицерские жилища, расположенные под землёй и представляющие из себя настоящий бункер, интересуют меня по причине того, что там живёт весь командный состав, и Марта с Вальтером. И вот этих двух сволочей я ни в коем случае не упущу. Они у меня свои мундиры сожрут. А потом, я как и обещал, устрою этой фрау-мадам такое, что она охренеет. Я это умею. В начале своей так сказать карьеры, мне приходилось устраивать допросы и выбивать информацию. Я казнил иногда, для повышения авторитета казнил самыми изощренными способами. И я казню Марту и её прихвостня. Я сделаю это. Плевать мне на моральные принципы. Плевать на всё, но Марта и Вальтер пожалеют.
