Текст книги "Первопричина: Лагерь смерти (СИ)"
Автор книги: Stereoman
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
****
По прошествии недели таких вылазок и кое-какого обучения девушек хоть чему-то, Осип заявляет что на горизонте появляются как минимум два грандиозных дела.
Через два дня, по случаю удачного наступления немецко-фашистских войск, и разгрома ими огромного участка фронта, в лагере предвидится праздник. Если точнее, то предстоит праздничный ужин, с выпивкой, музыкой и танцами. И вот как раз на этот ужин, Осип и хочет заглянуть.
Второе событие, то что недалеко от нас, всего в тридцати километрах от лагеря, проходит железнодорожная ветка. По которой осуществляется снабжение войск. И эту ветку, по мнению Осипа необходимо разломать. При этом желательно пустить под откос состав. И сделать это, просто необходимо.
– Бать, не потянем, – выслушав Осипа мотаю головой. – Ждать надо…
– Сколько ждать?! – вскакивает Осип. – Ну сколько ждать? И чего мы дождёмси? Скоро праздник! Солдаты нажрутся и пойдут девок себе искать. И найдут! Я слышал, они говорили что уже самых таких в теле и смазливых отбирать начали. В особом бараке держат, моют, откармливают. А поезд… Поезда оружие возют. Винтовки, патроны, гранаты, снаряды, и всё это наших убивает. Нельзя ждать.
– Пап… – всхлипывает Маришка.
– Дела делать надо, – мотает головой Осип. – Сына, ты со мной?
– Насчёт поезда – да. Пустим под откос. А вот праздник… Раскроем себя, нас будут искать и найдут. Поступим так… Устроим пару диверсий, с жертвами. Сделаем так, чтобы им было не до праздников. А как всё уляжется, пойдём поезд шатать. Согласен.
– Да, – шмыгнув носом кивает Осип. – Хороший ты, Колька, думать умеешь. Думал в меня весь, ан нет, в маму пошёл. Собираемся?
– Собираемся, – киваю, встаю и сложив руки на груди смотрю на притихших девушек.
Задерживаю взгляд на Серафине…
– Что?
– Преображенская, есть у меня одна задумка. И ты мне с этим поможешь. Идёшь с нами. Мариша, Белка, полная готовность. По первой же команде Серафины, хватаете чемоданы и бежите к нычке. Она покажет к какой. Идём!
Глава 16
Всё блин нафиг повторяется. Ползём по тоннелям, первым делом дед, в центре Серафина, последний я. Но в этот раз, всё куда тяжелее. Серафину, дабы не она меня не смущала, я заставил переодеться в комбинезон, однако легче от этого не стало. Засранка, начала внушать мне, что она совсем без одежды. Я видел её голую, приподнятую вверх задницу. От чего… Нет, не сорвался, а взял и грубо шлёпнул её. Предупредил что идём на задание и попросил не выделываться. И тут же пожалел об этом, потому как Серафина всё выполнила, прекратила внушение и я… Я как будто что-то потерял. Да, вид и в штанах был очень даже ничего, но голышом всё же лучше.
Если так дальше пойдёт, они меня доконают и я просто сдамся. Потом буду жалеть, но… А собственно о чём я буду жалеть? Над Серафиной никто не надругался. Солдаты толпой её не… Маришка с Белкой… Их да. Но есть нюанс. Точнее даже нюансы. Они они по сути даже не живые. То есть живые но в другом понимании. Я знаю как появляются тёмные духи. Нужна страшная смерть, с невероятными мучениями, магия и вера. Тогда, умершие возвращаются, но уже совсем в другом качестве. В виде сгустка магии приобретающего самые разные и иногда безумные воплощения… Но магии здесь нет. А…
Ах я дважды дурак. Кристаллы. Да! Вот оно! Это не излучение, это магия. Непонятная, странная, но магия. Вот только… Я сам теперь тёмный дух. Ох, Силы Тёмные, да что такое? Это как… Это только я мог так влипнуть. И это всё объясняет. Ну хорошо что так. То есть то что я железный, а не какая-нибудь сороконожка, а то были случаи. Хм-м-м… И вот это, полностью объясняет наши способности. Ведь всё зависит от того как умрёшь. Ну не всё, а по большей части. Были у нас и русалки, которых утопили, и болотницы которых тоже утопили, но в трясине. А ещё есть Аби. Маленькая злая фея, с крыльями как у бабочки, которая при жизни вообще была эльфийской и к феям никакого отношения не имела. Арата, которая после смерти и возвращения никак внешне не изменилась и многие другие. И тут… А не принёс ли я с собой частичку Тёмных Сил? Очень может быть, потому что всех нас как будто направляют. Но кристаллы надо исследовать. Хотя…
– Пришли, – откатывая камень и выбираясь шепчет Осип. – Помойка, как ты и просил. Что делать собираетесь?
– Эксперементировать, – отвечаю ему. – Серафина, булками шевели.
– Хм… Шевелю.
– Шевели сильнее, мне нравится. Давай выбирайся. Тебя подтолкнуть?
– Эм… Да!
– Тихо вы, – шикает Осип.
Выбираемся, осторожно добираемся до помойки, прячемся за кучей мусора и смотрим на завтракающих сброшенными сюда трупами крыс.
– Серафина, ты про Крысолова читала?
– Ну читала. Только у нас дудочки нет.
– А она нам и не нужна. Внушать ты умеешь, внуши одной из крыс что ты её хозяйка и позови сюда.
– Но я…
– Спать будем вместе, – улыбаюсь ей. – Хочу попробовать то, что ты мне всю дорогу показывала. Согласна?
В подтверждение своих слов, представляю оральные ласки и подмигиваю женщине. На что Преображенская прикусывает губу, густо покраснев судорожно выдыхает и часто кивая смотрит на крыс. Напрягается и тут… Самая здоровая крыса, размером с лайку, садится на задние лапы и крутит головой. Поворачивается к нам и торопливо бежит. Подбежав падает на бок и машет лапами.
– Отлично.
– А мне её жалко, – выдыхает Серафина. – Животное…
– Это необычное животное, – подключается Ломакин. – Обратите внимание на пасть. Огромные резцы, е за ними острые предназначенные для разрезания мяса зубы. Это, голубушка, хищники. Если скажем волк, тигр или другой крупный хищник, сначала убьёт вас, то эта тварь начнёт жрать пока вы ещё живы. И начнёт с мягких тканей. Они любят мясо пожирнее. Так что…
– Я поняла, – прикрыв грудь руками стонет Преображенская. – Поняла. Дальше что?
– Дальше, – задумчиво выдаёт Ломакин. – Хм, дальше. Призовите несколько крыс поменьше. Штук десять потянете?
Серафина кивает, смотрит вперёд и тут же к нам прибегает десяток обыкновенных грызунов. Все они встают в ряд, поднимаются на задние лапки и не моргая смотрят на Преображенскую.
– Замечательно, – улыбается Ломакин. – А теперь ведите их всех за нами.
– Куда?
– Туда, – машет рукой профессор.
Идём, забираемся в один из многочисленных тоннелей и ползём. В том же что неудивительно порядке. За нами десяток мелких крыс и одна крупная.
– Профессор, так куда мы?
– Сюда, – свернув вправо бормочет Ломакин. – Сейчас.
Ещё через десяток метров, упираемся в металлическую стену. Профессор ловко отодвигает лист жести, улыбаясь забирается в небольшое помещение и разводит руками.
– Вот, с виду ничего необычного. Однако здесь очень хитрый распределительный щиток. Если его обесточить, напряжение в основной сети подскочит и вылетят предохранители. Не знаю кто это строил, но видимо он был на нашей стороне.
– А что питает этот щиток?
– Системы вентиляции в шахте, – морщится Ломакин. – Насосы втягивают воздух, в циклонах оседают частички кристаллов. Потом их спрессовывают и…
– А сколько шахтёры протянут без вентиляции? – глядя на профессора спрашиваю.
– Час.
– Шахтёров зачем убивать? Они в чём виноваты? – округляет глаза Серафина. – Они…
– Они уже мертвы, – отводя взгляд бормочет профессор. – Просто не понимают этого. Это не убийство, мы прекратим их мучения. Да и потом, без вентиляции сдохнут сборщики, а они вообще не люди. Серафина, попросите крыс перегрызть провода.
– Не буду, – пятясь назад шепчет Преображенская. – Мне… Мне их жалко. Это неправильно. Им можно помочь. А вы собираетесь…
– Им нельзя помочь. Я не вру. Вскрывал тело, там всё… Их даже сборщики не жрут.
– Профессор, а смысл?
– Смысл, Владислав, в том, что мы сорвём очередную поставку. А это, даст советским солдатам, ещё одну маленькую передышку. Каждый грамм добытой здесь «Первопричины» стоит десятков жизней моих сограждан. Солдат на передовой, мирных жителей, детей. Вам не понять, Владислав, вы не отсюда. Эти люди вам никто, мне же они…
– Зря вы так, профессор. Я же не зверь… И мне их жалко, очень. Но совесть… Серафина, действуй.
Преображенская кивает и отходит от нас. Мелкие крысы забираются на кабели и начинают грызть изоляцию. Самая крупная, по этим же самым кабелям забирается наверх и замирает. Прячемся в нору, сразу прилаживаю лист металла на место и превращаю его в решётку. Лежим, смотрим, слушаем как крысы работают челюстями.
– И всё-таки это мерзко, – прижимаясь ко мне выдыхает Серафина.
– Сам не в восторге, но так надо. Давайте помолчим.
Через пять минут одна из крыс справляется с изоляцией кабеля и замыкает собой провода. Взрывается снопом искр и буквально испаряется. Вспыхнувшая электрическая дуга плавит провода. Рубильник щёлкает, оставшиеся крысы продолжают усиленно грызть изоляцию.
Тут же завывает сирена и…
– Они идут, – судорожно шепчет Серафина. – Бегут, трое. Один очень зол. Ругается по немецки. Кажется…
– Вот на него крысу и натрави. Не нервничай.
Минут через пять, дверь щёлкает замками, в помещение врываются трое. Два электрика и офицер. Крыса отпускает лапы, падает вниз и вцепляется в лицо офицера. Резцами снимает с него лицо, достаёт глаза и перепрыгивает на одного из электриков. Вцепляется ему в шею и вырвав кусок мяса переключается на второго электрика.
– Пусть покусает но не убивает.
– Сейчас, – кивает женщина.
Электрик приходит в себя и сжав в кулаке отвёртку готовится к бою. Крыса начинает тупить. Вереща медленно подходит к нему, неуклюже прыгает и вцепляется в правую ногу. Тут же получает удар отвёрткой в шею и затихает.
– Хм, хороший план, – шепчет Ломакин. – Не прикопаешься. И свидетель. Он расскажет про крыс и…
– И мы только что полностью прокололись, – понимая как сильно накосячили выдыхаю. – Тут нор нет. Блядь. А как такая зверюга попала сюда? Телепортировалась? Как я мог?
– Сделай отверстие в вентиляции, – подсказывает Ломакин. – В том коробе, у двери. Как будто его изнутри прогрызли. Может поможет.
Делаю, заставляю металл у пола лопнуть и выгнуться. Прошу Серафину помочь. Она взглядом отрывает у крысы пучок шерсти и развешивает её на краях.
Электрику же совсем плохо. Его бьют судороги, изо рта бегут слюни с кровью. Пытаясь встать он падает, блюёт на пол, но хоть медленно ползёт из комнаты. Кричит, зовёт на помощь. В коридоре слышится топот, в помещение врывается солдат, поднимает электрика и уводит.
– Надо уходить, – шепчет Ломакин. – Владислав, пока есть возможность надо зайти в хранилище. Что-то мне подсказывает, что в скором времени наше снабжение прикроют. Идёмте.
Ломакин несмотря на возраст ловко изворачивается и уползает. Превращаю решётку в лист, смотрю на растерянную Серафину и целую её. Что помогает. Она приходит в себя и ползёт вперёд. Я же…
Чувствую себя двояко. С одной стороны всё это плохо, с другой профессор абсолютно прав. Так что… Не знаю, но почему-то кажется, что именно я, угрызениями совести страдать не буду.
Час спустя. Пыточная. Марта Бригг. Взгляд со стороны.
Расхаживая по кабинету, Марта счастливо улыбаясь и хихикая смотрела на дух висящих перед ней рыжих девушек.
Полностью обнажённые, они болтаясь на цепях совсем ничего не понимали. Добрая и ласковая Марта, которая убедила девушек в том, что в лагере их ждёт хорошая жизнь, пила с ними чай и угощала сладостями, вдруг взбесилась. Сестёр скрутили, раздели, притащили сюда и подвесили за руки к потолку. Сейчас же…
– Сёстры Спичкины, – улыбается Марта. – Фаина и Раиса. Вальтер, посмотри какие красивые. Они напоминают мне Маришку. Такие же рыженькие, зеленоглазые. Вальтер, тебе нравится?
– Не очень, – заложив руки за спину качает головой обер-лейтенант.
– Хи-хи… Да брось, Вальтер, – хихикая машет руками Марта. – Ты думаешь я не знаю как ты забирал Маришку к себе и что именно с ней делал? Ну же, герр Нойманн, не скромничайте. Вальтер, расскажи мне как надругался над ней. Как брал её сзади.
– Это…
– Вальтер! – свирепеет Марта. – Мерзавец! Ты трахал эту суку в задницу при этом бил её по почкам чтобы она громче кричала.
– Я…
– Молодец, – широко улыбается Марта. – С ними так и надо. Была бы я на твоём месте, я бы показала ей. Теперь эти. Вальтер, у меня сегодня очень хорошее настроение. Поэтому я разрешу тебе поиграться с ними. Какую ты выберешь? Хотя, они одинаковые. Но всё же одну. Второй займусь я. Вальтер, почему ты стоишь? Бери!
Марта тянется к пистолету, Вальтер сглатывает, нервно улыбаясь снимает фуражку и подходит к девушкам. Внимательно осматривается и кивает на правую.
– Нет! – понимая что сейчас будет кричит девушка.
– Не надо, пожалуйста, – плачет вторая.
Марта закрыв глаза вздыхает, крутится на месте, резко замирает и смотрит на девушек так, что кричать от ужаса начинают обе.
Марта же хихикая подкатывает стол, сдёргивает с него простынь и подняв два шприца с зелёной жидкостью показывает девушкам язык.
– Это, особое средство, – подходя улыбается Бригг. – Оно усиливает ощущение. Несколько секунд, и боль станет настолько сильной, что вы с ума сойдёте. Вальтер, не спеши. Сначала средство. Ты ведь не хочешь расстроить меня и не дать насладиться их криками. Лучше помоги и вколи им лекарство, чтобы они раньше времени нас не покинули.
– Я тебя убью, тварь! Я вырву тебе глаза. Тронешь нас и тебе конец!
– Как часто я это слышу, – подойдя и вонзив иглу в сосок девушки улыбается Марта. – Часто… Но никто ещё не смог выполнить обещания.
Улыбаясь Марта вводит в девушку средство. Видя в её глазах ужас громко смеётся, и переключается на вторую. Вальтер, морщась от безумного смеха Марты и понимая что за малейшую провинность повиснет рядом с ними, торопливо набирает в шприцы лекарства и вкалывает в бёдра девушек.
– С чего бы нам начать? – поглаживая лежащие на столе инструменты воркует Марта. – Всё такое скучное. Вальтер, дай мне твой кастет. Сегодня будет нечто новое. И давай, начинай уже.
Мотнув головой, Вальтер отдаёт начальнице кастет, обходит девушек, останавливается у правой и бьёт в бок. Хватает девушку за волосы и тянет на себя.
– Рая, нет! – кричит вторая. – Суки! Не смей!
– Ай-яй-яй, как грубо, – вздыхает Марта.
Качает головой, надевает кастет на руку и с размаху бьёт девушку в живот. Ещё, ещё и ещё, пока несчастная не выплёвывает кровь.
– Ох, – пальцем вытирая попавшие на лицо капли крови стонет Марта. – Прекрасно. Вальтер, тебе помочь? Если сомневаешься, можешь разработать её дубинкой.
– Спасибо, – расстёгивая ширинку рычит обер-лейтенант. – Я сам…
На столе звонит телефон. Марта жестом останавливает Вальтера, подходит и снимает трубку. Слушая доклад краснеет от злости, обзывает собеседника идиотом, требует всё немедленно исправить и бросает трубку. Сдувает упавшую на лицо прядь волос и смотрит на девушек.
– Планы меняются. Вальтер, одевайся, в шахте авария. Крысы перегрызли проводку и сожрали Клауса и двух электриков. Вентиляция отключилась. Шахтёры и половина сборщиков сдохли. Оставшиеся обезумели и накинулись на охрану. Вальтер! Мы должны быть там.
– Что с ними? Потом продолжим?
– Настроение пропало.
С этими словами, Марта подходит к шкафу, достаёт большую бутылку и просит Вальтера опустить девушек. Как только он спускает их на пол и расстёгивает цепи, Бригг кастетом разбивает обеим лица, обливает жидкостью и отойдя достаёт из пачки сигарету.
– Очень жаль, девочки. Но развлечения придётся отменить. То есть изменить, наслаждайтесь одни, у нас дела.
Прикурив Марта присаживается, и зажигалкой поджигает жидкость. Девушки вспыхивают и крича бьются на полу. Почти мгновенно обугливаются… Но даже в таком состоянии, одна из них пытается сбить с сестры пламя. Что не получается. Вскоре она падает на сестру, обнимает и затихает.
– Распорядись чтобы это убрали отсюда, – задыхаясь произносит Марта. – Ух. Как хорошо. А теперь за мной, Вальтер, я хочу кого-нибудь пристрелить. Быстро.
Марта и Вальтер быстро уходят. Внизу же, вышедшие к помойке: Ломакин, Влад и Серафина начинают нервничать. Особенно нервничает Ломакин, потому как Серафина кричит о том что горит хватается за голову и замертво падает. Следом за ней, прошептав что видит тень с белыми глазами, снова умирает Влад.
Оставлять своих профессор не собирается. Подхватывает Серафину на руки и уносит подальше от снующих повсюду крыс. Возвращается за Владом, пытается поднять, однако к своему удивлению с первого раза не может. Прилагая все силы, профессор всё-таки взваливает Влада на себя и замечая что он разогревается, еле как переставляя ноги уходит.
Укладывает рядом с Преображенской, достав из кармана свёрток с кристаллами, разворачивает…
– Кажется у нас пополнение, – глядя на светящиеся осколки улыбается профессор. – Интересно кто на этот раз? Хм, кто же вы такие, молодые люди.
Осип? Осип, друг мой, ты здесь? Странно.
Кристаллы светятся ярче. Профессор разворачивается и смотрит на падающий на кучу мусора столб света. Ожидает…
Свет тускнеет, вниз падает что-то бесформенное и дымящееся. Ломакин хмыкает, берёт самый большой осколок кристалла и глядя на него идёт к куче мусора. На ходу поворачивается, смотрит на осколок и когда тот добавляет яркости идёт. Ориентируясь как по компасу, забирается на кучу и видя на что именно реагирует кристалл, тяжело вздыхает.
На этот раз сверху упали сразу две девушки. Обугленные, сцепившиеся, видимо, в предсмертных объятиях, они лежат среди трупов и мусора.
– Совсем озверела, тварь, – присаживаясь рядом вздыхает Ломакин. – Бедные девочки. Как…
Осколок ярко вспыхивает, девушки синхронно и судорожно вздыхают. Ломакин отпрыгивает от них, собираясь унести их наклоняется как вдруг…
– Я сам, – появляется перед ним Влад. – Кристаллы мне…
Съев горсть осколков, Влад пытается расцепить девушек. Однако… Та что сверху, хрипло дыша сильнее стискивает вторую. Обугленная кожа на её руках и спине трескается. Из трещин сочится кровь. Влад морщась как от боли поднимает обеих и пошатываясь несёт.
Ничего не спрашивая профессор обгоняет Влада, подхватывает стонущую Серафину и как только идёт к убежищу, понимает что она снова умерла. Поворачивается и с облегчением замечает, что Влад с трудом но выстоял. Кое-как, видимо, приложив все свои силы, он выдержал.
– Очень интересно, – ворчит профессор. – Очень…
Глава 17
Стараясь не упасть, потому как сердце пропуская удары пытается остановиться, притаскиваю двух в буквальном смысле пригоревших друг к другу девушек в лабораторию. Сгружаю на пол и глядя на них морщусь от неприятной картины.
Две обугленные головёшки. Кожа, волосы, всё сгорело. Но при этом, они живы. То есть уже нет. Парочка, уже не люди, они почти Тёмные Духи. Почти… Они тянут из нас силы, но почему-то полностью не превращаются. Почему?
В лабораторию вваливаются Ломакин и Серафина. Профессор тут же достаёт из ящика стола жестяную банку, открывает и присев на пол начинает раскладывать на полу осколки. Плюёт на это, высыпает содержимое на пол, разгребает и встав задумчиво хмыкает. Смотрит на светящиеся и мигающие осколки, явно до чего-то доходит, но озвучивать не спешит, вместо этого…
– Владислав, присядьте на пол…
Договорить профессор не успевает. Девушки начинают хрипеть, стонут и затихают. Снова выдерживаю, Серафина хоть и покачивается, но тоже не умирает. А вот судя по звуку, в коридоре падают Маришка и Белка. На всякий случай, подгребаю к себе пару осколков покрупнее и съедаю.
– Ничего не понимаю, – бормочет Ломакин. – Энергия идёт, процесс регенерации не запускается.
– Эм…
– Ну вот же, – указывая на светящиеся и мигающие осколки кристаллов говорит Ломакин. – Тут всё как на ладони. К тому же вас стало больше, соответственно больше и энергии. Однако… Или чего-то не хватает, или что-то мешает. Но что? Владислав, вы в этом деле опытнее, что вы на это скажете?
– Трудный вопрос, – взяв сигарету мотаю головой. – Тёмные Духи… Они, как я знаю рождаются спонтанно и всегда случайно. Я никогда не видел как они появляются. То есть видел, но. Арата Арамиати, погибла в бою. А на похоронах, когда её тело собирались предать огню, она разлетелась чёрным дымом. Воплотилась она уже потом. Но, там в неё верили две тысячи наделённых особой магией воинов. Я всегда думал что ключевой фактор именно вера. Вера, магия и… Тёмные Силы. А здесь…
Ничего не понимая зажигаю спичку и выкатив глаза смотрю на огонёк. Мало того что спичка горит ярче чем обычно, так огонь… Огонь тянется к девушкам.
– Профессор, кажется я понял…
Профессор понимает раньше и уже ставит рядом с девушками спиртовки. Поджигает их и задумчиво хмыкая смотрит на то, как пламя на каждой наклоняется и как будто тянется к девушкам.
– Ничего не понимаю, – почесав затылок говорю. – Это получается. Нам помогает то, что нас убило? Мне металл с «Первопричиной.» Маришке – вода. Белке – электричество. Преображенской… Профессор, что помогло Серафине?
– Она испытала очень мощное эмоциональное потрясение, – куря в затяг выдаёт Ломакин. – Марта… Эта тварь с неё кожу сняла. И репродуктивную систему… Извините что напоминаю.
– Она вырезала из меня матку, – вздыхает Серафина. – А потом трясла ей перед моим лицом. Сука…
– Да-да, – бормочет Ломакин. – Это вызвало у вас глубокое потрясение. Помогло же вам… Нестабильное психическое состояние Владислава, Маришки и Катюши. Когда они вас увидели… Нужно больше огня.
Больше огня, получаем путём поджигания спирта в металлической посуде. Профессор наливает жидкость в подносы, чашки и другое медицинское оборудование. От чего начинается нечто совсем странное. Странное даже для меня. Огонь разгорается сильнее, поднимается вверх и в виде пылающего облака зависает над девушками. Недолго висит, втягивается в их тела и… И регенерация запускается. Сожжённая в уголь кожа восстанавливается. Девушки глубоко и часто дыша расцепляются и медленно обрастают кожей. Правда сил из нас тянут так, что в глазах темнеет. Приходится жрать кристаллы, дабы не вырубиться.
И это помогает, и мне сил придаёт, и девушки…
Бедняжки… Сгореть заживо. А если бы не мы? Они бы… Нет, я определённо не просто так здесь.
Отправляю профессора и Преображенскую помочь Белке и Маришке. Перетаскиваю девушек на свою лежанку, укрываю простынёй, сажусь на пол и поднимаю осколок кристалла. Внимательно разглядываю, нюхаю… Выдохнув закрываю глаза, закидываю кристалл в рот и неспеша разжёвываю. Пробую на вкус, теперь знаю что именно искать. Но нахожу нечто другое. То, от чего наклоняю голову на бок…
Магия кристаллов, очень и очень знакома мне. Она из моего мира, в этом нет сомнения. Я чувствую… Есть отпечаток энергии Сердец, причём многих. Шесть маленьких, ещё шесть тех…
– Мои творенья, – проглотив кристаллы выдыхаю.
Закидываю в рот ещё один осколок и более внимательно прислушиваюсь к вкусу.
Да, точно. Я знаю эти энергии. Это Сердца городов Империи. Небольшой оттенок Основного Сердца и… Маленькие камни, которые сотворил лично я. Это артефакты питающие хранилища. И почти все они, то есть пять из них находились в Городе Самоцветов что в Подгорном Королевстве.
А ещё… Удивительно, но есть следы магии элементаля, могу ошибаться, но предполагаю что лавового. И дракона, причём очень древнего. Возможно даже старше, чем старый вредный хрыч Рафнир. Но как? Драконы настолько ленивы и самодовольны, что заставить их что-нибудь делать невозможно. Они даже на войне не кинулись помогать мне. А тут, взяли… Что случилось с драконами что они стали работать с элементалями? Как? А я… Я давно опоздал и хранилища открыли без меня? Именно открыли, а не захватили потому что там я оставил Ариану и захвата она бы не допустила. Значит…
– Значит меня всё равно бы не забрали? Там уже работает другой осколок. Тогда к чему весь этот цирк? Механизм возвращения меня домой дал сбой? Вспомогательные Сердца дали сбой? Или… Или они пришли сюда не забрать меня, а помочь вспомнить. Да… К сожалению, это так. Но если там осколок, то я бы помог ему. Мы вместе, быстрее и проще всё восстановили. А здесь? Я нужен здесь?
Вот сейчас я вообще ничего не понимаю. Особенно я не понимаю, как эти кристаллы попали сюда из моего мира. Что их могло перенести? Сбой порталов? Чудовищная магия Светлых? Или коварный план Сердец?
Так это или нет, узнать увы не получится. Сердец здесь нет, собрать учитывая то, кем, то есть чем я являюсь увы не получится. Тёмные Духи, не всемогущи. А я… А я здесь. И если я здесь, то как бы грустно мне от этого не было, мне надо двигаться вперёд.
– Я! – встав и указывая на себя руками громко заявляю. – Владислав. Осколок Тёмного Императора Кастиана, сохраню этот мир. Как-то… Слишком пафосно.
Да, действительно слишком. Да и… Как-то не хочется мне становится местным Императором. Но я ведь могу помочь. И раз наши порядки и стремления схожи с коммунистическими… Готовься, Советский Союз. Железный Влад идёт.
****
Сидя в спальне, рядом с обнявшимися и спящими девочками, между прочим очень даже милыми, которые уже восстановились, я курил и размышлял о происходящем вокруг.
Силы Тёмные, как же это всё необычно, странно и загадочно…
В прошлой жизни я часто встречал Тёмных Духов, да я даже женат был на двоих, но ни разу не происходило такого, что я служил катализатором для их становления оными. Да и сам таким не становился, хотя это глупо, я же не умирал. То есть не умирал обычными способами. А тут… Новый опыт, хех… И всё-таки странно. Когда батя… Вот уже и Осипа батей называть стал… В общем нашёл он нас с Катей и Машей, мы все почти постоянно умирали и воскресали… Когда Нашли Серафину, больше всего смертей пришлось на мой «счёт»… Когда нашли Сестрёнок, хм… А почему я решил что они сёстры? Наверное потому что как две капли… Ай, не важно, проснутся, узнаем у них… Так вот когда нашли их, я всего раз умер, Катя с Маришей по два раза, а Серафина вообще четыре раза… Ничего не понятно, может проф до чего додумался? Надо сходить узн… А то засиделся, я здесь.
Тихий стук сбивает меня с мысли, из дверей появляется взлохмаченная голова Осипа…
– Сына ты тута? А, за девочками приглядываешь? Енто добре, енто хорошо… Так, я чего искал то тебя… Там енто, Михал чего-то надумал по всей вашей ситуации, вот просил тебя позвать. – почесав голову, с как всегда прикрытым глазом, выдаёт мне Осип – Ну, я енто, пошёл ага, а ты не задерживайся.
– Спасибо бать, сейчас схожу. – докуриваю сигарету, тушу окурок в пепельнице и бросив взгляд на спящих девчат ухожу из комнаты.
Дохожу до лаборатории профессора вхожу. И…
– Профессор? Звали? Я как раз хотел сам к вам зайти.
– Николай… То есть Владислав, проходите, присаживайтесь, я почти закончил. – что-то рисуя и раскладывая на столе, пробубнил Ломакин.
– И-и-и?
– Так, вот чего я тут надумал, – выкладывая передо мной листы с начерченными схемами, начал говорить профессор. – И так Владислав, что вы здесь видите?
– Хм? Какие-то схемы, в основном геометрические фигуры… Ну вот на первом, прямая линия с крупными точками на концах и в центре. На втором треугольник, с точками в вершинах из которых идут лучи в центр треугольника… Хм, они обозначены более толстой линией, чем внешние линии между вершинами, а две так вообще пунктирные. На третьем уже пятиугольник, из вершин которого линии, опять же, идут в центр и они намного толще чем соединяющие вершины… И тут уже три пунктирных… Признаюсь, пока непонятно, но уже интересно. Объясните? – смотря на схемы и рассказывая что вижу, улыбающемуся и покуривающему папиросу профессору.
Я уже и сам задумался, а что это за схемы и есть у меня подозрения что они связаны с нами… Ну, сейчас узнаю. И что он придумал, и чего он улыбается.
– Ну чтож, вы многое увидели на этих схемах и сейчас постараюсь объяснить к чему я пришёл в своих наблюдениях. Первая схема, это моя интерпретация вашей с Екатериной и Маришей связи. Далее идёт вторая схема где добавляется Серафима. Вспомните, я вам рассказывал что вы очень тяжело переносили её присоединение, до тех пор пока я не дал вам кристаллов, вы не могли стабилизироваться и создавалось ощущение нехватки энергии. Вспомните, мы как раз только уничтожили дробилку и у вас был дефицит энергии, после провала, как вы говорили, призыва.
Далее на третьей схеме вы и девушки которых мы нашли сегодня утром. В этот раз вы перенесли это намного легче и «перезапустились» всего единожды. – С важным видом рассказывал мне Ломакин, показывая пальцем на каждую схему.
– Но подождите, проф, а почему в этот раз Серафина, как вы говорите, «перезапускалась» чаще нас с Машей и Катей?
– Попрошу не перебивать и проявить терпение, молодой человек. Я уже подхожу к этому. Итак. Сначала разберём обозначения, внимательно посмотрите на схемы, на них всегда центральная точка больше всех и связана с каждой другой точкой отдельной цельной линией. Это ваша связь с каждой из девушек, а девушки соединены линиями лишь с ближайшей. Пунктирные линии, это связь с новыми девушками.
Разберём вторую схему:
Тут вы видите что от вашей точки идёт тонкая цельная линия к новой точке, а от девушек Пунктирные. Вы являясь центром и циркулируете энергию между «узлами» связи и инициируете присоединение нового «узла» при этом передаёте повышенное количество энергии, тогда как уже, скажем так, «подключенные» девушки определённое количество. Из-за упадка сил вам не хватало энергии для «подключения» Серафины, поэтому вы чаще «перезапускались».
На третьей схеме «подключение» ещё двух девушек.
– А в этот раз, у меня совсем немного не хватало энергии, так как я почти и не тратил силы в тот день, а Серафина мало того что недавно «подключилась», так и сильно потратилась… Я понял, профессор. Спасибо большое.
– Да было бы за что, – морщится Ломакин. – Хотя знаете… За такое мракобесие, мне, в былые времена, светил бы дурдом. А так… Я учёный. Мне нравится получать новые знания. Особенно такие интересные и необычные. Я помог вам?
– Даже не представляете как. Ещё раз спасибо. Пойду посижу с девочками, они ещё не полностью восстановились. Моя энергия им необходима.
– Конечно-конечно, идите. А я пока всё запишу.
Выхожу из лаборатории, прохожу по коридору, вижу сидящих на кухне мрачных девушек и решив не лезть к ним скрываюсь в спальне.
Там тихо, можно будет подумать и попытаться что-нибудь вспомнить.
Два часа спустя. Кухня. Серафина.
За столом, творится нечто странное или, если быть точной, нас троих сжигают приступы ревности. Все мы, почему-то уверены что каждая из найденных девушек – засранка.
А почему тогда он забыв про нас, сидит с ними? Просто сидит на полу, двигает лежащие перед собой кристаллы и смотрит на гостей. Не иначе…
– И вообще, Влад кобель и бабник! – встав восклицает Белка. – И ой всё, он вообще о нас забыл! Как появились эти две рыжие и смазливые… Мариш, извини, ты же тоже рыжая и смазливая, но это к делу не относится! Он все время проводит с ними в комнате, а на нас внимания не обращает, а я хочу! Его! Кто знает, может… Может он их уже во всю трахает, а мы тут сидим как дуры!
