Текст книги "Первопричина: Лагерь смерти (СИ)"
Автор книги: Stereoman
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
– Заткнись! – хватаясь за голову падаю на колени. – Не смей говорить о них.
– И что ты сделаешь? – взлетая вверх спрашивает Селестия. – Что ты можешь? Я знаю всё. Всё о тебе. Ты, ждал две тысячи лет, потом вернулся туда, по крупицам собирая остатки былого могущества, ты присоединял к себе Каменные Сердца. Пытаясь ослабить проклятие собирал жён. Ты заставил народы верить в тебя. А когда в очередной раз столкнулся со Светлыми, взял и сбежал. Подлец. Хотя, такое поведение достойно такого ничтожества. Кстати, мы уже в лагере, а вот это всё ловушка. Пока ты здесь, я лично сдеру кожу с твоих шлюх. Скоро увидимся.
– Я приду за тобой.
– Куда? – разводит руками Селестия. – В какую сторону ты пойдёшь, а? Ну же…
– Вот сука…
– Ещё какая, Кастиан, – улыбается женщина. – Ещё какая. Удачи в поисках. А мы пока начнём.
Женщина исчезает, стою смотрю на девушек, поднимаю маску и садясь начинаю смеяться. Хохоча достаю сигареты, закуриваю…
– Влад, – осторожно подходит ближе Роза. – Не надо…
– Они живы. Да трое, но они живы. И осколок пришёл, и всё там будет хорошо. Однако, я в шоке сам от себя. С драконами, с ними разговаривать очень сложно, договориться практически невозможно, а тут сразу две и в жёны. А ещё, осколок молодец. Зверолюдку нашёл, Сердца присоединил, Ариану… Молодец.
– Так ты не расстроен? – удивляется Белка.
– И да, и нет. Понимаете, там мой осколок… То есть такой же как и я осколок. Значит, если он вскрыл хранилища Подгорного Королевства, переживать мне не о чем. Да и потом, у меня здесь вы и даже если мне выпадет возможность вернуться, я останусь с вами.
– А слова той курвы? – спрашивает Роза. – О том что ты сбежал?
– Это домыслы. Да, знает она многое, но я же не сбегал. Я заблудившийся осколок. А вот две тысячи лет… Хм… Видимо, время идёт в каждом мире по своему. Мне нужен её кристалл! И нам надо в лагерь. Скорее, идём…
Скорее идти не получается, потому как благодаря Селестии мы не помним дорогу. И вот это уже серьёзная неприятность.
Глава 38
Лагерь Идельштайн. Марта, Вальтер, Селестия и Антония.
Кабинет, гнетущая обстановка. Бледная Марта, сидя за столом смотрит на стоящих перед ней агентов Аненербе. Боясь сказать что-нибудь лишнее, Марта нервно поводит плечами и судорожно вздыхает, потому что есть в виде этой парочки нечто потустороннее, пугающее и отталкивающее.
Глядя на них, Марта прям видит как вокруг гостей сгущается воздух и еле заметным маревом создаёт вокруг них зловещую ауру. И это не так страшно, как их выражения лиц. Антония, просто стоит, говорит и жмурясь улыбается. Селестия, закрыв глаза тяжело дышит. От всего этого, Марте хочется убежать и спрятаться. Вот только она понимает, что эти женщины её не выпустят. Особенно Антония, которая пока Селестия закрыв глаза стоит, рассказывает потрясающие и пугающие вещи про лагерь.
За два дня пребывания здесь, закрываясь от работающей на нижнем уровне обладательницы парапсихических способностей и закрывая от неё же прибывшие отряды спецназа, Селестия и Антония провели расследование. И теперь Марта знает что все её неприятности связаны с выжившим, то есть воскресшим Владом, его женщинами и их разрушительной деятельностью. Конечно, половины сказанного Бригг не понимает, что страшно. Но Марта понимает что это она создала чудовищ. Антония открытым текстом говорит, что причина всему действия Марты. Это её средства, действия и пытки, породили как минимум шестерых чудовищ. Также, Бригг понимает что за такие поступки, Аненербе её не пощадит. И тут не помогут ни связи, ни родственники, ни друзья…
– Ах! – подняв голову восклицает Селестия. – Получилось. Мне удалось дестабилизировать его. Он в панике.
– Отлично, – кивает Антония, взглядом пододвигает стул, садится на него и смотрит на Марту.
Смотрит так, что Бригг сжимается и опустив голову старается стать невидимой. Но тут…
– Фрау Марта, – улыбается Селестия. – Вы нас боитесь. Это совершенно лишнее. Ничего плохого, мы вам не сделаем. Скорее наоборот…
– Наоборот?
– Да, – откидываясь на спинку стула кивает Антония. – Вы проявили благоразумие, не стали геройствовать и сразу обратились к нам. Это правильно, за это вам благодарность. И кое-что ещё.
– Что именно?
– Вы же видите их, – телепортируясь за спину Марты и опуская руки на её плечи мурлыкает Селестия. – Их, особенных? Видите и беспощадно уничтожаете.
– Это плохо?
– Отнюдь, – кривится Антония. – Мерзкому биомусору такие способности не нужны. Их не просто нужно уничтожать, это делать необходимо. Но, желательно после изучения. Это будет полезно для Третьего Рейха. Однако я вас не виню. Способности ваши, как я понимаю, открылись спонтанно и вы сами не до конца их осознали. Не поделитесь что именно вы чувствуете?
– Это как наркотик, – закрыв глаза говорит Марта. – Взять одарённого, дать надежду, разрушить её. Я чувствую их разочарование, это возбуждает. Потом жертву следует подготовить. Унизить, причинить боль, дать понять что выхода нет. Тогда энергия вместе с криками, доставляет удовольствие. Чем сильнее мучения жертвы, тем сильнее оргазм. В момент смерти, меня накрывает эйфория. Оргазмы следуют один за другим и всё это продолжается несколько часов.
– Я приглашаю вас работать в Аненербе, – улыбается Селестия. – Одарённых у нас много. Да, изначально нам приказали сместить вас, потому что вам никто не поверил. Но прибыв сюда и проведя осмотр, мы убедились в том, что вы не врёте и не преувеличиваете. Такие как вы, умные и сознательные, нам нужны. Можете собирать вещи, как только мы здесь закончим, все вместе отправимся в Берлин. Можете считать это вашим счастливым билетом и путёвкой в лучшую жизнь.
– Но я… Я же… Вы преувеличиваете. Мои заслуги…
– Ваши заслуги неимоверно важны и сулят невиданные перспективы, – строго говорит Антония. – Не прибедняйтесь, Марта. Потому что вы… Мы с сестрой Селестией – избранные. Мы одни из немногих кто смогли считать информацию с кристалла. Да, у нас возникли трудности с переводом информации, понимаем сути и восстановлением утерянных и искажённых фрагментов. Но, знания полученные из кристалла дали нам силы. Мы – маги. Как в сказках. Зелья, проклятия, заклинания, телепортация, создание астральных проекций, внушения. Мы одни стоим целой армии. Но, к сожалению, не всё так гладко. Для более полного понимания, нам нужен ключ. И этот ключ здесь, в этом лагере. Как мы уже говорили, его зовут Влад, вам он более известен как заключённый под номером двенадцать. Вы, Марта, издеваясь над ним пробудили его память и дали силы. Простым способом. И если мы найдём Влада и сломаем его, то наша армия, станет по-настоящему непобедимой.
– Представьте, – закрыв глаза выдыхает Селестия. – Просто представьте сотни тысяч немецких солдат. Бессмертных, обладающих сверхсилами, способных манипулировать стихиями. Враги и вчерашние союзники падут. Наши флаги поднимутся по всему миру. И вам, за заслуги, будет уготовано отдельное, хорошее место. Вы с нами?
– Да, – кивает Марта. – Без сомнений. Но… Мне нужен Влад. Я хочу лично…
– Увы, дорогая Марта, – улыбается Селестия. – Влад слишком ценен и убивать его мы вам не позволим. Ни его, ни его женщин. Потом, когда изучим, мы вам его подарим. Но для этого придётся подождать и поработать.
– Сколько угодно, – поглаживая шрам на щеке кривится Марта. – За то что он сделал, я готова ждать хоть сто лет.
– Личные счёты, понимаю. Все неприятности в лагере его рук дело, абсолютно все. Но это мелочи по сравнению с тем что мы получим. Поэтому, попрошу держать себя в руках. Вы теперь агент Аненербе, и вам придётся исполнять мои приказы. Мои, сестры Антонии. Сестра Селестия к вам не относится. Для вас теперь только я. Обращаться ко мне только Сестра Антония. Всё понятно? Если всё, то вот вам мой план, но сначала краткий экскурс в историю и объяснение событий на данный момент.
Экскурс в историю начинается с рассказа о сказочном мире. Где противодействуют две силы или же Светлая и Тёмная Империи.
Светлые – образец порядка, веры, чистоты, чести и доблести. Тёмные всякий сброд из самых разных рас, включая те что встречаются в мифах и сказках. И если Светлые радеют за людей и их процветание, то Тёмные по мнению Селестии, рассадник беззакония, соития с низшими рассами и даже животными. Тёмные, возвели в абсолют сказочных тварей и используя отвратительную магию творят бесчинства. Но, в один момент все изменилось. Чаша терпения Светлых переполнилась. Две тысячи лет назад, Светлые пошли в бой с целью уничтожить расползающееся зло, спасти заблудших людей коих обманом и магией заставляли служить чудовищам и убить главного урода – Тёмного Императора Кастиана. В страшной войне, против монстров и демонов, заплатив страшную цену, Светлые победили зло и убили Кастиана. Тёмные твари начали вымирать и уже почти уничтожили жалкие остатки себя в междоусобицах, но тут, через две тысячи лет, Кастиан вернулся. Начал собирать тёмных тварей, и обратил свой взор на Процветающих Светлых.
Вскоре, началась ещё одна война, не такая масштабная, но такая же страшная. И вот, когда Светлые начали побеждать, Кастиан снова сбежал в другой мир. В этот.
Со слов Селестии Марта знает Кастиана как Влада. И дабы помочь Светлым братьям и сёстрам, да и самим возвыситься, Селестия и Антония хотят изловить урода. Пока не поздно.
Потому что сбежал оттуда он не один, а с грузом «Первопричины» которая принесла в этот мир магию. Поэтому, пока урод не набрался сил и не устроил здесь мерзкий аналог своей отвратительной Империи, его надо поймать и изучить. Оставлять такую тварь на свободе неимоверно опасно.
Далее Селестия переходит к планам. Если точнее, то через два дня, когда проклятие наложенное на Влада и его женщин спадёт и он вернётся сюда, необходимо выманить его. Для этого Селестия собирается казнить половину заключённых. Такого Влад точно не упустит и явится. А дальше дело техники. Селестия и Антония обезвредят его и его женщин, возьмут Марту и уедут изучать.
– Я вижу аналогию, – хмурится Марта. – Там, в том мире и здесь…
– Именно, – улыбается Селестия. – Именно. Аналогия видна сразу. И теперь, судьба сразу двух миров зависит только от нас. Промедлим, чудовище захватит этот мир. Испоганит его, изуродует. Уничтожит нас, поборников справедливости, хранителей человеческих ценностей. А потом вернётся туда и снова начнёт отравлять жизнь нашим братьям и сёстрам. Марта, дорогая моя, я на вас надеюсь. Только мы можем спасти человечество от мусора и чудовищ. Только мы.
– Оставайтесь подумать, – кивает Антония. – Вам сейчас это необходимо. Отдохните, собирайте вещи, а мы пока разведаем обстановку. Те кто сейчас притаились между уровнями – не дремлют.
– Мне послать солдат?
– Нет, – улыбается Селестия. – Жертвовать солдатами не стоит. Да и убивать женщин нет смысла. Их как и Влада надо изучать. Отдыхайте.
Сёстры просто исчезают. Марта не веря как ей повезло, хихикает, смотрит на бледного Вальтера…
– Да, хозяйка, – падает он на колени.
– Вальтер, мой любимый Вальтер. Ты поедешь со мной, мы будем вместе. Всегда. Пока смерть не отберёт тебя у меня. Что, если ты ещё раз меня укусишь, случится очень скоро. Пока я собираюсь, приведи себя в порядок. Помойся и жди меня в спальне. У меня от таких хороших новостей поднялось настроение. А ты, любимый, хорошо знаешь что бывает когда оно у меня поднимается.
– Да, хозяйка, – стиснув зубы понимая какому унижению сейчас подвергнется шипит Вальтер.
– Ты ещё здесь? Вальтер, живее. Настроение у меня меняется слишком быстро. И если оно станет плохим, то дубинкой в заднице и отбитыми почками ты не отделаешься. Эх, и всё-таки я счастливая. У меня и возлюбленный есть, и со службой всё нормально. Теперь надо дождаться когда они изучат Влада, подготовить для него отдельную программу и… Ух, мне не терпится.
Убежище. Серафина.
Ситуация полностью выходит из-под контроля. То страшное, что я чувствовала, давно уже здесь и умудрилось запудрить нам мозги. Оно то есть они, увели Влада и заблокировали его. Вместе с этим, две фашистские гниды, коих на секунду мне всё же удалось увидеть, прикрывают солдат и блокируют моё восприятие. Сужают радиус обзора, до жалких двухсот метров. Дальше темнота, ехидные смешки этих Гитлеровских шлюх и обещания достать нас.
И они давно бы уже достали, потому как знают где мы и они сильнее. Но тут вмешиваются случаи… Маришка и Фаина, каким-то непостижимым образом начали поддерживать меня. Они переправляют мне практически всю свою энергию чем позволяют удерживать щит и отгонять солдат. Плюс Лазарев, со своими кристаллами арданиума. Арданиум, так же придаёт мне сил, но и на врагов действует. Их он банально слепит. Стоит им подойти к щиту, как кристаллы вспыхивают и отгоняют нежданных гостей.
А ещё, их что-то отвлекает. Каждый раз, когда враги собираются разрушить щит, нечто словно отводит их в сторону. Случаются необъяснимые происшествия, стены обваливаются. Шахты где эти уроды тоже шарятся вдруг осыпаются.
Ну и, двух этих проституток что так желают заполучить нас, что-то пугает. И это не их козни, не обманка, а факт. Хоть и с трудом, но мне удавалось рассмотреть на границе видимости нечто непонятное и не поддающееся описанию. И это нечто своим появлением обратило парочку в бегство.
Хотела бы я, чтобы здесь присутствовали Тёмные Силы, но… Возможно, это всего лишь выверты моего воспалённого и усталого разума
– Серафина Яровна, – присаживается рядом Лазарев. – Вам поесть надо. Выглядите…
– Спасибо. Сейчас, отгоню группу…
– Владислав так и не отзывается?
– Нет, не слышит. Зову, путь указываю, а он с девушками ходит кругами и в упор лагерь не замечает. Как подать сигнал не знаю.
– А я знаю. Надо отправить Фаину на поверхность. Вам нельзя, Маришка не справится. А Фая…
– А что Фая?
– Она взлетит над лагерем и вспыхнет. Это Владислав точно заметит. Или, если не он, то Раиска. У них в форме элементаля разум общий. А лучше всего… Вам надо уходить. Я отвлеку их и подорву бомбу.
– Давай без самопожертвования. Ты нужен нам живым. Думай как привлечь Влада. Ну, ты же у нас самый умный.
– Самая умная вы…
– Мне сейчас не до размышлений. Если щит спадёт, нас даже Влад не спасёт. Думай, доктор, думай. Итак, нам надо как-то привлечь Влада.
– Идей миллион. Но… Я понял! Серафина, я понял! Нам нужно не только привлечь, но и передать Владу контейнер с ураном. Он съест уран и через минуту ваши силы многократно усилятся. Вы в одиночку их просто размотаете. Всех.
– А как передать? По почте отправим? Или с курьером? Девушки подпитывая меня ослабли. Вариант с тем, что Фая взлетит и вспыхнет, не подходит. У неё сил на это не хватит. Маришка тоже не потянет. Я…
– Я, – улыбается Лазарев. – Я пойду. От вас я независим. Сил у меня навалом. Я выйду, устрою… Диверсию, а потом сбегу. Правда не знаю в какую сторону бежать. Но главное отойти от лагеря, во мне столько арданиума, что Влад меня заметит. Да и потом, пока я суету навожу всё внимание переключится на меня. Вы хоть передохнёте. А потом фейерверк, я бегу и вот, Владислав будет здесь. Как вам?
– Надо кое-что уточнить.
Безумец… Но безумец замечательный! Влад прав, он гений. Мне даже легче от этого. От мыслей что такой самоубийственный план может выгореть.
Лазарев сразу берётся за дело. Кривляясь и дурачась, выращивает на себе кристаллы, формирует их в нечто похожее на аналог брони, зовёт Маришку и просит выстрелить в него. Как только едва живая Маришка поднимает пистолет, Лазарев визжа как девчонка убегает. Возвращается, извиняется, поднимает руки, но снова размахивая руками и визжа убегает. В итоге кристаллы осыпаются с него и собираются на полу. Лазарев прячется за угол, хихикающая Маришка стреляет и вся конструкция Лазарева рассыпается.
С шутками, явно наигранными укорами и проклятиями в свой адрес, Сергей создаёт всё новые и новые образцы кристаллов и так до тех пор, пока пуля не отскакивает.
Тогда… Тогда он приволакивает контейнер, привязывает его к себе и…
– Ну всё, я пошёл, – выращивая на себе фиолетовые кристаллы и создавая из них грубые доспехи вздыхает Сергей. – Ух, ща как нагну фрицев. Ща как выйду! Они у меня левой пяткой по сто раз перекрестятся. Всё, ушёл. Если через час не вернусь, подождите ещё.
– Сергей, спасибо.
– Госпожа, – неуклюже кланяется Лазарев. – Вам спасибо. Те знания, что вы мне передали… Мне с вами никогда не рассчитаться. Ну…
– Эх, я буду жалеть об этом, – качая головой говорю. – Но… Держись!
Секунда темноты, страшная боль во всём теле, невероятная слабость. Слегка ослабляю щит и отправляю Лазарева на поверхность. Где, как я с трудом, но вижу, он падает в снег, чертыхаясь поднимается и тут же…
– Всем привет, – театрально кланяется он охреневшим от такого поворота солдатам. – А я тут… Ребята, сам я не местный и тут вот такое дело.
Слушая бредни Лазарева и созерцая вытянутые лица солдат, понимаю что влияние на меня почти полностью пропало. Хотя до Влада всё ещё не докричаться… А Лазарев на самом деле гений. Кривляясь и строя из себя дурака, он успевает распылять вокруг себя мельчайшую пыль арданиума. Которую солдаты, банально вдыхают.
Лазарев же жалуется на жизнь, говорит что ему не дают спокойно работать и требует встречи с руководством лагеря. Резко замирает, снова поднимает руки и вдруг хлопает в ладоши. Окружившие его солдаты начинают кашлять, падают, харкая кровью кашляют. И тут, грудь каждого разрывают быстрорастущие кристаллы.
Остальные отшатываются и открывают огонь. На вышках вспыхивают прожекторы, на столбах воют сирены. Из казарм валят солдаты и тут же присоединяются к расстрелу. Что у них получается. От лазарева отваливаются кристаллы, сам он рыча падает на колени, пытаясь зацепить солдат машет руками. Но под плотным огнём ничего сделать не может. Или просто теряется от страха.
На площади появляется спецназ. Разгоняя солдат они окружают Лазарева, наводят странного вида оружие как вдруг… Лазарев резко встаёт, прыгает вперёд, и ломает спецназовца пополам. Превращает руки в шипы и пронзает второго. Начинается стрельба, канонадой грохочут выстрелы. Взрывается граната. Вверх вылетает светящийся кристалл, ярко вспыхивает и ослепительной фиолетовой вспышкой взрывается. С такой силой, что солдаты попадают. Протирая глаза встают, но вместо кристаллического чудовища, видят небольшую, теряющую цвет груду осколков. Лазарева нет. Радиус моего зрения снова сужается. Найти Лазарева не получается.
– Ну и сколько ты ещё протянешь? – звучит в голове ехидный женский голос.
– До тех пор, пока Влад не вернётся а когда вернётся, я с тебя шкуру спущу. Гнида.
– Аха-ха-ха, какая воля. Но, это зря. Хотя ты знаешь, держись. Я всё равно измотаю тебя, Серафина, а потом… О, что будет потом, я тебе не скажу, но намекну. Стул обшитый твоей кожей… Хочу себе такой же. Снимать буду медленно, осторожно. Маришке и Белке передай что я пущу их по солдатам. Скоро увидимся.
– Вот же мразь… Влад. Надеюсь ты это увидел.
Глава 39
В пятнадцати километрах на север от лагеря. Влад.
Кружим по лесу. Выписываем ровные как по циркулю круги. Ни назад уйти, ни приблизиться не можем. Намотали уже хрен знает сколько, а толку никакого.
– Меня всё это задолбало, – спускается сверху Роза. – Я вижу грёбаный лагерь, я лечу к нему. И тут же понимаю что лечу в другую сторону. Что это за хрень такая?
– Слабенькое проклятие. Мы честно своровали его у лесных духов. Так они отводили глаза любопытным или просто игрались с грибниками или лесорубами. Я лишь чуть-чуть доработал его.
– Молодец, – показывает большой палец Роза. – Хорошо доработал. Делать что будем? Там наши сёстры, на них наверняка эти твари нападают.
– Пока будем думать, – сажусь на снег и закуриваю. – А что ещё? Продолжим летать и бегать кругами? Или…
Договорить не успеваю, высоко в небе взрывается нечто фиолетовое и разбрасывая искры медленно падает. Через ветви плохо видно, но Роза мгновенно взлетает, смотрит…
– Чем нам это поможет? Рискуют собой, а мы… Да знаем мы куда идти, просто не можем. Проклятие… Так. Роза, ты направление запомнила?
– Спрашиваешь. А что?
– Как ты управляешь воздухом?
– Так же как ты железом.
– Нда, исчерпывающий ответ. Слушай. У меня вариант решения данной проблемы. Проклятие, может быть немного не таким и нас банально водят по кругу. С каким-то интересом. Не суть… Если водят, значит видят, а значит мы можем ослепить их. Рая, взлетай повыше и держись рядом с Ветровой. Роза, поднимай пургу и во все глаза смотри
– Куда смотреть?
– На меня, – превращая руку в лезвие улыбаюсь ей. – Я буду лес валить. А ты смотри чтоб я не сворачивал. Пусть криво-косо, но нам надо дойти до лагеря.
– А пурга зачем? – поднимает руку Раиска.
– Чтобы тот кто смотрит на нас, немного охренел. Держись рядом с сестрой и из вида её не теряй. Роза, ветер в сторону лагеря. Начинаем.
Роза раскинув руки взлетает и создаёт едва не сносящий с ног ветер. Подхожу к дереву, взмахом руки срубаю. Могучая берёзина, тут же падает. Прохожу вдоль ствола, срубаю вторую и повторяю действия. Сам же понимаю что продвигаться таким образом мы будем очень долго. Но выхода нет, проклятие хоть и слабенькое, но снять его… Увы, я не в форме и проклятия мне не поддаются. Хотя, будучи тёмным духом, я вообще не понимаю как подцепил его. Ладно, впереди пятнадцать километров.
– Влад! – заглушая порывы ветра кричит Роза. – Кому-то не нравятся наши фокусы. Я их слышу, они злятся. Мы для них почти невидимы.
– Отлично.
– Долго я так не смогу, – выдаёт Роза. – Они давят сильнее.
– Да блин… Скажешь как устанешь.
Двигаюсь быстрее. На ходу валю деревья. Подскочив к очередному замахиваюсь, но тут… Снег фонтаном взлетает вверх. Земля поднимается холмом и прямо передо мной выплёвывает чумазое нечто.
– Нихрена себе! – вскочив восклицает комок грязи. – Получилось. Во даёт старый.
– Лазарев? Какого хрена? Ты как здесь?
– А! Так это… Я за вами пошёл. И пришёл. Там в лагере такое… Ох… Я тебе уран принёс. Давай быстрее, Серафина едва держится. Вы салют видели? Это я. Перезарядил кристалл, дестабилизировал и он как рванул. Держи контейнер, там…
– Ты как под землю попал, чудик? – спускаясь ниже спрашивает Роза.
– Так это… Осип принёс. Он как вы, Тёмный Дух. Под землёй перемещается, мне бегом так не разогнаться.
– Бать, – наклоняясь говорю. – Выходи.
– Не выйду, – доносится из-под земли. – Стыдно мне. Нервничать вас заставил. Молодой человек, это я, Ломакин. Извините за такую выходку, но ваш отец упёртый как баран. Уговорить его не получается. Он… Так получилось что он понял кем является. Теперь боится что вы от него откажетесь. Да закройся ты, рожа профессорская! Я тута…
– Бать. Ну чего как маленький? Выходи. Я тебя обнять хочу. Соскучился. Ну и по шее тебе дать. Ты хоть представляешь как мы расстроились?
– Потом, сына. Потом. Ты прости… Я пойду девчонок наших прикрою. А ты иди. Там пленных казнить собираются. Через два дня, но теперича явно раньше. Про контейнер не забудь.
– Спасибо.
Поднимаю контейнер, открываю, достаю кусочек урана и откусываю половину. Закрыв глаза разжёвываю и тут…
– Роза! Ветер сильнее, прикрывай нас. Лазарев, на тебе проклятия нет, забирайся мне на спину и веди нас. Сейчас я вам суки устрою. Роза, делай настоящий ураган. Вперёд!
Роза улыбаясь взлетает, широко распахивает светящиеся зелёным глаза и выдаёт такой порыв, что деревья падают сами. Создавая просеку, шириной метров двадцать, Ветрова хоть и не особо быстро, но движется вперёд. Впереди же настоящая жесть. Не видно вообще нихрена, и не слышно, потому как ветер ревёт.
Но, это есть плюс…
Тоже время. С востока от лагеря. Нестерова.
Не пойми с чего, погода просто взбесилась. Ураганный ветер налетевший из ниоткуда, ломая сухостой буквально прижал отряд к земле. Однако останавливаться никто не хотел. Такая непогода, поможет нам миновать патрули и пройти к месту назначения незамеченными. Но тут вопрос… Сколько мы сможем пройти при таком ветре? И это хорошо что он тёплый, если бы был холодным…
Движемся по компасу. Залегая в укрытиях, сверяемся с картой. Помогает слабо. При каждой такой проверке, понимаем что слегка сбиваемся с курса. Корректируем маршрут и по пояс в снегу ползём дальше. А ещё… Я, Никифоров и Горчаков, замечаем что ветер странно пахнет. И пахнет всё сильнее и сильнее и это не газ. Горчаков в этом деле специалист и с уверенностью заявляет что отравляющих газов, пахнущих сгущённым молоком, корицей и мятой, просто не существует.
Он врёт. Ветер не только пахнет, от него во рту чувствуется привкус железа и это не хорошо. Горчаков, просто успокаивает нас, на самом деле, это поход в один конец. Хотя…
– Нестерова, командуй привал, – кричит мне в ухо капитан. – Дальше не пройдём. Снега слишком много.
– Никифоров! – пытаясь перекричать Ветер зову зама. – Двигай к тому камню.
Здоровенный Ваня, большой как великан, сразу всё понимает. Вырывается вперёд и пробивая дорогу уходит к валуну. Там скидывает рюкзак, снимает с пояса топорик и рубит ёлочки. Подоспевшие бойцы начинают строить убежище и как раз вовремя. Становится ещё теплее, ветер усиливается. Мокрый снег начинает облеплять… Практически мгновенно облепляет убежище. Забираемся внутрь… Горчаков включает фонарики, бойцы разводят небольшой костёр и с явным страхом слушают завывания ветра.
– Нда, попали, – обводя нас взглядом вздыхает Горчаков. – Закон подлости. Так, ребята. В такую непогоду идти – самоубийство. Пока отдыхаем. Давайте, перекус и спать. Савин, харчи доставай, Лавриненко, чаю для обогрева организуй. Нестерова, давай сюда.
Пока бойцы не понимая с чего капитан НКВД такой заботливый достают тушёнку и котелки, пододвигаюсь ближе к капитану, который. Приложив палец к губам, Горчаков протягивает мне компас. Беру, смотрю и не верю глазам. Стрелка медленно поворачивается.
– Это…
– Или северный полюс движется, или там что-то непонятное, – хмурясь выдаёт Горчаков. – Вообще какая-то не такая операция. Странный ветер, компас с ума сошёл. Аномалия…
– Мы в горах, может залежи железа?
– Залежи не двигаются, – качает головой капитан. – Нестерова, не хочу тебя расстраивать, но боюсь что мы совсем не там куда шли. Хорошо если это началось недавно, а если… Провал, ё-моё.
– Что делать будем?
– Геройствовать и рисковать вами я не намерен. Успокоится буря – узнаем где мы и если что пойдём обратно.
– А задание?
– Придётся отложить.
– Непривычно слышать такое от…
– От капитана НКВД? – смотрит на меня Горчаков. – Ну, пока время есть, рассказывай почему так. Ах да, мы же звери. Мы расстреливаем по малейшему подозрению, не разбираясь, а просто так.
– А разве не так? – спрашивает Никифоров.
– Представь себе нет, – смотрит на него Горчаков. – Каждый случай подробно разбирается и расследуется. Да мы безжалостно казним, но кого? А я скажу. Трусов, воров, предателей и засланных диверсантов. Всех тех кто хлеще немцев уничтожает нас – защитников родины.
– Сёмин в чём был виноват? – двигается ближе Никифоров. – В чём?
– В том что он создал целый культ, – мрачно отвечает Горчаков. – Озарение ему приснилось. Начал о богах говорить, бойцам спасение обещал. В таких условиях, за неделю вокруг него десять человек собралось. А сколько бы собралось за месяц? И знаете что они хотели? Бросить оружие и уйти. Они думали что убивать, даже в целях защиты родины, такое себе занятие. Говорили мол зло порождает зло. Мы за мир. А потом?
– А что потом? – округляет глаза Никифоров.
– Санитарку, тёмненькую такую, Леночку, помните? Помните, такую трудно забыть. Эти твари, принесли её в жертву. Увели в сторону, заманили и горло перерезали. Теперь сравни, Ваня. Сколько жизней спасла Леночка и как поступил Сёмин. Сравнил? А теперь скажи, что мне надо было с ним делать? По рукам надавать и в угол поставить? Но дальше больше. Капитан Грачев, начальник продсклада. Урезал, сука, паёк. Солдатики мясо вообще не получали. А знаете куда он всё это девал? Не знаете. Он предлагал девушкам, за тушёнку, сахар или ещё что-нибудь, прийти к нему в блиндаж и купить. А рассчитаться предлагал собой. А вокруг война, голод, страх. И что, мне с этой мразью воспитательные беседы проводить? Ты хоть знаешь скольких женщин он вот так унизил? А теперь скажи, Ваня, сам бы как поступил? Поставь себя на моё место и скажи. Что бы ты сделал? И это не единичные случаи, это только верхушка и не самые вопиющие инциденты.
– Извините… – опускает голову Никифоров.
– Да было бы за что, – улыбается Горчаков. – Молодой ещё, да и всей картины не видишь. НКВД для тебя зло и в чём-то ты прав. Методы наши добротой не отличаются. Но ты сам пойми, для тебя враг впереди, а для меня повсюду. Не будь нас, поверь мне, стало бы хуже. Разворуют, сбегут, предадут, поверят пропаганде и пойдут искать спасения. Не все такие орлы как вы, есть и трусы, и малодушные. Есть даже те, кто сейчас нажиться пытается. Так всё, ужинайте и отдыхать. Я постерегу.
Спорить с капитаном никто не собирается. Бойцы разливают по кружкам чай, хрустя сухарями с восхищением пробуют тушёнку. Теперь на Горчакова смотрят с уважением. Потому как примеры он привёл самые убедительные. И мы, конечно, сами понимали что без таких как он станет ещё хуже. Но слухи и страх… Никто не хочет быть расстрелян за малейшую провинность. Хотя, теперь становится понятно, что провинности совсем не маленькие.
– Нестерова, Рита, – показывая мне компас вздрагивает Горчаков. – Смотри. Мне это не кажется?
– Нет, – глядя как стрелка вращается киваю. – Это… Как это?
– Запах, – глубоко вдыхая шепчет Горчаков. – Чувствуешь? Сильнее становится. Во рту сладость, на языке. Сладость, металлический привкус и…
– Апельсины, – шепчет Никифоров. – Точно. Свежие такие. Как будто-то дольку разжёвываешь и молоком запиваешь, сладким.
– Сгущённым, – поднимает палец Горчаков. – Да, Рита?
– А что такое апельсины?
– Фрукты такие. Так, всем отдыхать, – глядя на компас стрелка которого совсем взбесилась шепчет Горчаков.
После ужина усталость берёт своё. Глаза слипаются. Приятные сладкие запахи, успокаивают. Вой ветра почему-то не пугает, а звучит музыкой. Есть в этих жутковатых завываниях, что-то родное. Да и привкус металла на языке… Как будто… Если отбросить здравый смысл, то мне это нравится. Не нравится какое-то странное чувство опасности.
****
Вскакиваю от звука выстрелов и женского крика где-то совсем рядом. Вскакиваю и тут же…
– Тише, – зажимая мой рот рукой шепчет Горчаков. – Без резких движений. Враг рядом?
Это я и сама понимаю. Где-то впереди, слышатся разговоры на немецком, команды… Командует женщина. Нет, даже две, но голоса похожи.
– Что говорят?
– Требуют, – кивает Савин. – Требуют Кастиана выходить. Иначе расстреляют всех заключённых. Бред какой-то.
