Текст книги "Первопричина: Лагерь смерти (СИ)"
Автор книги: Stereoman
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)
– Я на пределе. На тебя ругалась, а сама увлеклась. Надо уходить… Сейчас.
Закрыв глаза, Серафина хмурится, хлопает в ладоши и тут… Возвращаются крысы. Они волной бегут и облепляют тела сборщиков. Быстро обгладывают их, отползаю дохнут, но на их место приходят другие. Самые большие крысы разгрызают кости, а то что не догрызли растаскивают.
Так же одному сборщику отгрызают голову и демонстративно оставляют на лице следы зубов и когтей.
– Всё, – выдыхает Серафина. – Теперь точно обратно. Толку с меня до завтра не будет.
– Да ты и так молодец, – улыбается Роза. – Так ловко всех этих размазала. Ну ваще…
– Если их выращивают, то интересно где? – обнимая Серафину и придерживая чтоб не упала в слух размышляю. – Преображенская, потом надо будет узнать.
– Потом обязательно, сейчас мне прилечь надо.
Нда, а мы не такие уж и сильные. Совсем немного и нам требуется отдых, причём продолжительный. Может со временем это как-то изменится? Тёмные Духи, они сутками могли сражаться. А элементали… Странно, но я не помню чтобы они уставали. Значит… Ах ты! Вот я дважды дурак. Тут же всё ясно.
Сердец нет, энергию мы вырабатываем сами. Ещё в нас никто не верит, а это тоже важно. Но… Надо разбираться.
Глава 29
Вечер. Убежище. Лазарев.
– Поверить не могу, – закуривая уже наверное восьмую по счёту сигарету, бормочет Ломакин. – Серёжа! Мне ведь…
– Не показалось, – качаю головой. – Я тоже видел.
Видел… Серафина, немного придя в себя, всё показала. И если раньше я считал это бредом, Влада сумасшедшим, а его девушек клоунессами, то теперь… Магия, манипуляции природными стихиями, элементами. Алхимия, зельеварение, химерология.
Кастиан, то есть Владислав, мог не заморачиваясь, из трёх совершенно разных образцов крови создать живое существо и наделить его самым главным – душой. Мог создавать механических людей которые по уровню интеллекта в разы превосходили обычных.
А его правление, он смог, он создал то к чему мы стремимся. У него получилось. Почти идеальное государство. Ему бы ещё лет двести и всё…
Но нет. Всё закончилось. Все кого он знал или в одночасье погибли, или от него отвернулись и за любовь отплатили предательством. Но как? Приёмный сын, генералы, могущественные маги. Что толкнуло их на такое предательство?
Да я всё понимаю, сын был приёмным, но рос он как родной и даже ближе… Как он мог стоять и смотреть как враги убивают его семью? Какой мразью надо быть, что бы на такую любовь ответить предательством? Злорадствуя стоять и смотреть, как твоим братьям и сёстрам вспарывают животы и засыпают яд…
Владислав знает ответ. Знает, но почему-то запретил Серафине показывать его. А Серафина… Да, она говорила правду. Мой мир сложился как карточный домик. Рассыпался и теперь тает. Всё то что я знал, то чему научился, теперь не огромный пласт знаний, а пылинка. Да, большую их часть, в условиях этого мира, я применить не смогу. Но! То что есть, я обязательно использую. И этого совсем не мало. Но…
Я циник… Как и все люди моей профессии, я давно уже не способен проявлять сочувствие, выказывать сострадание и тому подобное. Но вот сейчас, узнав всю подоплёку…
– Мне его очень жаль, – трясущейся рукой поднося к лицу сигарету выдыхаю. – Чисто по человечески. Да, назвать Тёмного Императора идеалом невозможно. Он был жесток, самовлюблён, одержим проклятием, похотлив до нельзя. Но то что с ним случилось…
– Это страшно, – вздыхает Ломакин.
– Нет, профессор. Это не страшно, это ужас! Каким бы он не был, он оставался человеком. И человеку, пусть даже необычному, практически невозможно такое вынести. А потом? Искал себя, мучился и изводился вопросами. Жил цепляясь за обрывки сновидений и не понимал что это отголоски его прежнего. И вот он здесь, буквально в аду. Один. Да, он всё вспомнил. Но то что испытал когда воспоминания открылись… Нам надо…
– Что, Серёжа? Нам надо поговорить с ним? Вы разницу представляете? Я считал себя старым, умным, опытным. А теперь? Вот что мы скажем существу, которое живёт не десятки, не сотни, а тысячи лет. Его опасались даже драконы, а они в разы древнее. Он своими руками объединял народы, участвовало в битвах по сравнению с которыми Вторая Мировая ссора детей в песочнице. Ну что мы ему скажем?
– Спасибо, – глядя на профессора улыбаюсь. – Да. Просто спасибо. За то что теперь с нами. За то что спасает. За то что будет воевать на на нашей стороне. А он будет, его уверенности можно лишь позавидовать.
– Можно попробовать, – приглаживая бороду щурит глаз Ломакин. – Но…
– Попрошу зарядить кристаллы, – набирая в коробку осколки киваю. – Не откажет. А в процессе… Голова трещит. Видимо, мой великий разум, с трудом принимает такой объем информации. Я ушёл.
Влада долго искать не приходится. Он с семьёй в женской спальне. Слышно как они разговаривают.
Постучав в дверь жду приглашения и как только получаю вываливаюсь внутрь где от увиденного… Нет, ничего непристойного, кроме Розы в слишком коротких и обтягивающих шортах. Но сам Влад… Он лежит на диване, на боку подперев рукой голову. Но выглядит так… Так что хочется встать на одно колено, опустить голову и прежде чем говорить попросить разрешения.
Поборов наваждение подхожу ближе, и нагло улыбаясь киваю на коробку, мол зарядить бы не помешало.
– Вы их там с профессором едите что ли? – закатив глаза стонет Влад. – Девочки, идите сюда. Ну что, как открытия?
– Идут полным ходом, Им… Кхем… Владислав, а вы… Как бы это сказать? Пока шёл всё помнил, а тут представ пред вашим ликом… Ой…
– Пред ликом, говоришь? – вставая и подходя ко мне хмурится Владислав.
На секунду, прям вижу его в массивных доспехах. Мотаю головой…
– Император, – выдыхаю. – Я…
– Лазарев, завязывай с этой хернёй, – совсем не по Императорски говорит Влад. – Я это я, не надо преклонений и слепого обожания.
– Но… Да у меня язык не повернётся обратиться к вам…
– Раньше обращался. Считал меня полудурком, думал что я двинутый, смеялся над моими бреднями. Друг мой, представь что ничего не изменилось.
– Но как?
– Очень просто, – приобняв меня улыбается он. – Ты просто узнал. Узнал то, что мало кто знает. Теперь ты, совершишь кучу открытий, изобретёшь что-то полезное. И всё.
– Так просто?
– А ты покопайся в моей памяти. Обрати особое внимание на то, как я общался с друзьями. Да, на каком-нибудь приёме, собрании или военном совете, все мы следовали этикету. Но в обычной жизни…
– А-а-а-а-а, понятно. Да, я вижу. То есть помню. То есть… Ну ты понял.
– Уже лучше. Можешь ведь. Ну, а теперь, чтобы расставить все точки над «ё» я скажу тебе следующее. Здесь я не Император, не правитель и ничем не выше тебя. Я просто человек с некой аномалией, которую мы с тобой разберём и попробуем понять. Ясно тебе?
– Да… Только вот…
– Ну что ещё? – вздыхает Влад.
– Кристаллы.
Глядя на то как все берут осколки и меняя их цвет заряжают. Прихожу к очень интересным выводам. Если точнее, то Тёмный Император, не хочет связываться… То есть не хочет работать по профессии.
Но почему? Разве он может просто взять и отказаться? Это же… Не моё дело. Мне всё сказали, всё доходчиво объяснили. Не буду мешать, они заняты друг другом.
А ведь до этого, я считал их поведение развратом и дикостью. Хотя, я до сих пор так считаю, но… Это снова не моё дело.
Собрав заряженные кристаллы, благодарю за помощь, разворачиваюсь и ухожу в лабораторию. Где не обращая внимания на Ломакина, ставлю коробку на стол…
– Как сходил? – интересуется профессор.
– Нормально. Кое-что понял. Если быть точным, то Влад, это Влад. Да, по прежнему Император, но относится к нему, нужно именно как к Владу. То есть как к тому, кем он является сейчас. Звучит глупо, но вы понимаете. Так, кристаллы. Никакой последовательности. Сегодня сёстры Спичкины и Серафина изобразили мне молочно-белые пахнущие сгущёнкой. Маришка выдала бордовый. Роза и Владислав прозрачные как стекло. Белка почему-то чёрный. Что думаете по этому поводу?
– Думаю, нам надо отбросить логику. Что если кристаллы это не их силы, как мы изначально думали, а чувства. То есть цвет кристалла, зависит от того какая эмоция в данный момент преобладает.
– Увы но не подходит, – падая на стул, откидываюсь назад и качаясь улыбаюсь. – Физические свойства никуда не делись. Например кристаллы Владислава ведут себя как железо, их ковать можно. Кристаллы Спичкиных горячие, при ударах независимо от цвета искрят как огниво. Кристаллы Серафины, вы сами видели – упругие и нежные на ощупь. Светятся ярче и со временем растут. Кристаллы Маришки вообще ведут себя странно. Они меняют форму, создают отростки и со временем становятся похожими на большие кляксы. Белкины бьют током. А вот Ветрова… Заряженные ей осколки…
Ничего не говоря зажигаю спичку, подношу к кристаллу и улыбаясь смотрю как пламя горит ярче.
– Выделяют кислород, – хмурится Ломакин. – А ещё…
– Они почти невесомы, – взяв кристалл подбрасываю его и наблюдая за его медленным падением улыбаюсь. – Сами видите. Раньше он весил сто сорок грамм. Сейчас ведёт себя как… Не то как снежинка, не то как воздушный шарик. И самое интересное… Ну вот смотрите, попав в мир Влада и используя его знания, даже без магии я смог бы с лёгкостью стать алхимиком. Я бы мог вырастить большинство известных кристаллов, есть там технология. Но вот эти… Что с этими, не знает даже сам Владислав. И поэтому… Я предлагаю углубиться в исследования. Мне кажется, эти кристаллы ключ ко всему. К множеству открытий, ключ к нашей победе.
– Полностью согласен, – кивает Ломакин. – Но всё же, я прав насчёт цвета. Можете считать меня сумасшедшим, но если через час, вы сходите к ним и зарядите новую партию кристаллов, цвета будут другими. Проверьте.
– Обязательно. Но позже. Головная боль и вспышки перед глазами мешают сосредоточиться. А ещё…
– Хватит на стуле качаться, навернётесь, что-нибудь сломаете. Отдыхайте, а мы с Осипом что-нибудь к обеду сообразим.
Ломакин/Осип, споря с собой выходит. Я же глядя на них… Жаль профессора, совсем умом повредился. Но в этом есть и плюсы. Осип серьёзная такая боевая единица. А Ломакин, он хоть и спятил, путает даты и живёт в вымышленном мире, всё равно очень умный и полезный. И это хорошо что во все эти бредни Осип не верит. Считает нас психами, чудиками. Иначе…
Отдыхать не хочется. Решаю сделать кое-что опасное. Собрав порошки всех трёх видов «Первопричины» смешиваю в колбе, заливаю спиртом, перемешиваю. И глядя как всё это принимая зелёный цвет растворяется, судорожно вздыхаю.
Проверять придётся, на себе. А что, один из ключевых компонентов есть. Влад рядом, его семья тоже. Средство перевозбудит нервную систему и устроит выброс гормонов. А потом, магия и вот я Тёмный Дух. Бессмертная, обладающее какими-то силами сущность. Это мне поможет. Гарантий правда никаких, но…
– Ага, полученные силы, будут зависеть от способа смерти. Значит…
Набираю из колбы два шприца и убираю их в стол. Быстро беру образцы всех заряженных кристаллов и добавляю в раствор. От чего жидкость становится кроваво-красной и тут же фиолетовой.
– Это должно убить меня, – глядя на раствор выдыхаю. – Энергия этих кристаллов разрушит мой организм. А потом я… А если нет? Если не получится? Если я окончательно сдохну? Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Или, как говорит Влад… Безумству храбрых, венки со скидкой.
Тщательно записываю свои теории и рецепты в блокнот. Колбу с фиолетовым раствором ставлю на подставку. Записи убираю в стол, ухожу к стене и ложусь. Тут же вскакиваю, бегу к коробке, поднимаю и глядя на светящиеся кристаллы улыбаюсь.
– Что я творю? У меня ни формул, ни нормальных исследований. А я уже собрался обколоть себя какой-то дрянью. Нда… Надо подождать.
Открываю шкаф, ставлю туда колбу с раствором, чтобы в глаза не бросалась прикрываю коробкой с осколками. Отряхиваю руки, ухожу на свою лежанку и падаю. Закрыв глаза лежу и разбирая полученные воспоминания размышляю.
Например о том, какие перспективы нам бы открылись, будь здесь настоящая магия, Каменные Сердца и Тёмные Силы. Так же понимаю почему Влад рвётся помогать именно Союзу. В этой войне, он видит сходство с той, что прошла у него. Там так же как и здесь, сошлись две великие державы. Тёмная Империя очень напоминает СССР, а Светлая Гитлеровскую Германию. Многонациональное государство и государство ставящее себя выше других. И вот как раз от этого, Влада и корёжит. Конечно, в этом он не признаётся, да и сам ещё не понимает. Но мне со стороны виднее. Случайное сходство и вот Владислав готов принять одну сторону, и уничтожить другую. Именно уничтожить, а не победить.
Иронично, погибнуть на одной страшной войне, немного отдохнуть и попасть на другую. Нда…
Прислушиваясь поднимаю голову…
– Осип старается, – втягивая носом дурманящий, но неопределимый аромат улыбаюсь. – Даже здесь пахнет. Или Маришка пироги печёт? Тогда… Звук?
Слыша как что-то булькает, открываю глаза и вижу что комната затянута фиолетовым дымом. Вскочив прыгаю к шкафу из которого этот дым и валит, прислушиваюсь и понимаю что звук оттуда. Там что-то булькает и шипит.
– Кажется, я сделал что-то не то. И что теперь? Блин… Надо открыть и…
Тоже время. Спальня. Влад.
Ситуация вышла из-под контроля. Посиделки и задушевные разговоры как-то незаметно перетекли в пошло-развратное русло.
Заводилой грядущей оргии выступила Серафина, которая решила приодеть сестёр Спичкиных. Долго возилась с кучей тряпок и наконец выдала… Выдала точные копии одежды Розы. Спичкины теперь одеты в бессовестно короткие и узкие топы и шорты.
Далее в дело вступают Маришка и Белка. Маришка, чтобы не теряться среди Спичкиных, перекрашивает волосы в красный. С одной стороны укорачивает их, с другой начёсывает нечто панковское. Меняет одежду, но не на вульгарную, а на кожаную. Куртка, штаны, сапоги.
Получается образ такой роковой бандитки. Но красиво, этого не отнять. Однако весь образ портит её улыбка и глаза. Они слишком добрые и мягкие.
Белка… Белка создаёт себе купальник. Тёмно синий, с голубыми молниями по бокам. И вроде он закрытый, всё что надо прикрывает. Но тугая ткань, на более чем роскошном теле…
И как бы мне надо начать возражать. Объяснить девушкам что для подобных глупостей сейчас не время и не место. Но… С собой справиться увы не могу. Красивые очень. Да и несмотря на более чем неуместное поведение и игривый настрой, все они теперь воины. Воительницы, которые не сомневаясь убьют… Убьют током, сожгут, взорвут врагам головы, превратят в кровавую взвесь, утопят, разрежут на части.
Какая ирония, фашисты, стремясь уничтожить низшие расы, сами создали тех, кто уничтожит самих фашистов. А они уничтожат, потому как ненавидят. В памяти каждой, навсегда запечатлена Марта в немецкой военной форме, довольный Вальтер, рожи солдат, надзирателей, полицаев. Это из них ничем не вытравить, даже победой. Всё что связано с немцами, будь то форма, свастика, даже их речь, вызывает и будет вызывать у них приступы ярости.
Подозреваю что самыми жестокими в нашей семье, будут Белка и Маришка. Им больше досталось, они будут мстить. Немецким солдатам, союзникам, даже мирным гражданам. Но… Да, это жестко, и мне бы стоило начать успокаивать девушек, дабы ненужных жертв избежать. Но здесь война. Жестокая и очень похожая на ту что была у меня. Хотя…
– Так, – ловит меня за подбородок Сера. – Ты опять в раздумия ушёл. Хватит. Лучше посмотри на нашу семью. Посмотри какой замечательный цветник вокруг тебя собрался.
– Вижу…
– Не всё, – улыбается Роза. – Сестрички-лисички, вперёд.
– Ну нет… – мотаю головой.
Однако меня уже не слушают. Фая и Рая, выбежав вперёд и встав передо мной, начинают неуклюже кривляться. Разворачиваются, виляют попами, наклоняются…
От этого… Очень хочется смеяться. С трудом сдерживаясь, дабы не обидеть, строю восхищённую рожу. А поскольку внутри я всё же похотливое кобелище, на мгновение представляю сестёр без одежды. Представляю и тут же понимаю что совершил большую глупость.
Девушки выстраиваются в ряд…
– Мы слышим тебя, – синхронно говорят они. – И мы тебе сейчас покажем.
Отступать некуда, бить… Рука не поднимется, разве что отшлёпать, но это… Ладно, не можешь предотвратить, возглавь.
Девушки на это, видимо Серафина передаёт им мои мысли, встают полукругом, разворачиваются и наклоняются.
Забегаю в центр, встаю на колени, хлопнув в ладоши потираю руки.
– Ну, приятного мне аппетита.
Хватаю кого-то из Спичкиных, притягиваю к себе, спускаю с неё шортики, как вдруг… Стены вздрагивают от взрыва. С кухни слышится мат Осипа. Из-под двери валит густой фиолетовый дым.
– Лазарев, – вздыхает Серафина.
– Убился? – вставая спрашиваю.
– Живой…
– Зря… Ой зря. Так, где эта сволочь? Сейчас я ему… Всё таки взорвал сучонок. Вперёд, на штурм лаборатории! Ногами по лицу не бить, в остальном запретов нет. В атаку!
Глава 30
В густом, практически непроглядном фиолетовом дыме, под отборную ругань Осипа, на ощупь движемся к лаборатории. Что удивительно, густой дым, блокирует силы Серафины, она буквально ослепла. Не видит ничего дальше своего носа.
Зато дым… Он блин приятный, и дышать не мешает. Совсем наоборот, его хочется вдыхать. И организм на него отзывается приятным теплом. Как будто…
– Задолбало! – восклицает Роза.
Тут же дым приходит в движение и втягивается в большой такой пузырь. Но не весь, по полу всё же стелется. Валит из лаборатории.
– Он заряжен, – присев и водя в дыму рукой заключает Белка. – Причём заряжен сильно. Но как-то… По-другому? Странно…
– А ещё он активен, – выдаёт Серафина. – Смотрите. Он течёт в сторону… Нас? Чертовщина какая-то.
Доходим до лаборатории, заходим внутрь и видим… Взрывом всё оборудование сдвинуло к стене. Сама стена как из пулемёта расстреляна. В углу горят тряпки. В центре всего этого великолепия, покрытый фиолетовой сажей, икает до смерти испуганный Лазарев.
– Доктор? – осторожно спрашиваю.
– А?
Выглядит доктор откровенно неважно. Штаны превратились в лохмотья, от рубашки оторвало рукава. То что осталось буквально пропитано кровью.
– Блин, он ранен. Мариш…
– Вы видели? – указывая рукой на разворочанный шкаф спрашивает Лазарев. – Вот это бахнуло… Круто! Надо повторить! Беспрецедентный результат, а какая эффективность! А разве у меня в шкафу был кетчуп? Почему у меня вся рубаха им заляпана. Ай не важно, но рубашку жалко… А что вы на меня так смотрите?»
– Ничего, всё хорошо, присядь, – подняв руки подходит к нему Маришка. – Всё хорошо. Зовите Ломакина, у этого чучела осколки из черепа торчат. Он кровью истекает.
– Идиот, – выдаёт профессор. – Ты что натворил?
– Я? Я совершил открытие. Взрывчатка. Я… Что со мной? Почему… Я…
Видимо понимая что ранен, Лазарев осматривает себя, вздыхает и пытается почесать голову. Однако как только прикасается к своей несчастной черепушке, торчащий из неё осколок выдаёт искру которая бьёт в палец Лазарева. От чего он охает…
– Чудовища! – глядя на нас кричит он. – Не подходите! Владислав, Мариша, Катя! Здесь мутанты. А ну пошли отсюда. А-а-а-а-а!
Крича и угрожая, Сергей хватает обломок стула и размахивает им. Отступает в угол и начинает плакать. На что Фая смотрит на меня и крутит пальцем у виска, мол всё… И так психом был, теперь вообще двинулся.
– Пистолет! – прыгая к шкафу кричит Лазарев. – Сейчас я вам покажу.
Показать Сергей ничего не успевает. Маришка превращается в слайма, вытягивает щупальца и ловит его. Укладывает на пол и пытается вылечить…
– Убьёшь, – садится рядом Ломакин. – Осколки в голове, выдернешь – ещё сильнее мозг повредишь. Тело тоже. Грудь как решето. Я вообще не знаю как он жив, но к сожалению ему недолго осталось.
– Маришка, спасай придурка, – посмотрев на профессора киваю.
Маришка приступает. Руками обволакивает тело, хмурясь что-то делает… Поворачивается ко мне.
– Извини, не смогу. Лёгкие буквально нашпигованы осколками. Руки, ноги, даже задница… Несколько артерий пробиты, в них осколки, если вытащу… Смогу убрать только три из головы. Ещё три мелких вошли в мозг.
– Эх, Серёжа, – вздохнув качает головой Ломакин. – Как же ты так?
– Я хотел, стать такими как вы. Хотел открывать… Я даже дьявольскую дрянь приготовил. Она там, у меня в столе, вместе с блокнотом. Решил усилить… Взрыв! Мне бы жизни не хватило всё изучить. А став тёмным духом… Я…
Лазарев хрипит, кашляет кровью, дёргается и затихает.
– Я поддержу сердце и зажму артерии, – видя как мы с Ломакиным расстроены кивает Серафина. – Маришка. Давай. Ты сможешь. Роза, кислород ему. Белка, поддерживай нервную систему. Работаем!
– Да! – восклицает Маришка. – Спасём идиота. В этот раз убить нас у него не получилось, пусть ещё раз попробует. Давайте, и… И? А…
– Что? – интересуется профессор.
– Осколки срастаются с плотью, – округлив глаза выдаёт Маришка.
– Точно, – глядя на тело подтверждает Серафина. – Но как?
– Это точно? Вы не ошибаетесь?
– Пф… Сам посмотри, – фыркает Преображенская.
Зрение на секунду пропадает и тут же появляется. Вот только вижу я глазами Маришки. Тело Лазарева, как светящийся контур. Видно всё насквозь. И да, осколки действительно срастаются и как будто уменьшаются. Но те что задевают нервы и которые проникли в мозг… Они не меняясь срастаются с нейронами. Это показывает уже Серафина, но это есть.
– Нихрена себе! – мотая головой восклицаю. – Это как? Эм… Сера, покажи профессору.
– Хм, – тянет Ломакин. – Со всей ответственностью заявляю, что это чудо. Он и не думает умирать. Да, ему плохо, но он восстанавливается. Однозначно восстанавливается. Катенька, что вы видите?
– Я вижу… Вижу как от осколков исходит энергия, – ворчит Белка. – И…
– И от этой энергии клетки с бешеной скоростью регенерируют и делятся, – заканчивает за неё Ломакин. – Серёжа… Он или гений, или полный идиот. Или настолько везучий сучонок, насколько это вообще возможно. Вот гадёныш!
– Профессор, – удивляется Роза. – Не знала что вы так можете.
– Извините, обстоятельства. Я оху… Я поражён. Что дальше?
Дальше, переносим Лазарева в другое помещение, то есть ко мне, укладываем и оставив под присмотром Маришки, уходим на кухню.
Уходить, конечно мы не желаем, но взявший деда под контроль Осип уводит нас. Уводит с целью рассказать важную информацию. Как он её добыл, спрашивать не решаемся, но сведения на самом деле важные.
Ночью Осип ходил на разведку и кое-что разузнал. Если точнее, то через пять дней, на станцию прибудет поезд. Большой состав с оружием, боеприпасами, медикаментами и продовольствием. Фронт отчаянно нуждается в снабжении. Поэтому фашисты готовы рисковать.
К станции, уже кое-как восстановленной стянули войска. Горы откуда мы и совершали нападения, сейчас кишат егерями с собаками. Подходы заминированы. Каждые два часа, над лесом пролетает самолёт-разведчик.
– Вот даже как… Ну что, нас это не остановит.
– Сына, – грохнув по столу кулаком рычит Осип. – Не суйся туды. Убьют сволочи. Не переживу. Ради бога не лезь…
– Бать, меня сложно убить. Я…
– Я с тобой пойду. Не обсуждается. Нет, слышать ничего не хочу.
– А вот тебя там точно убьют. И тогда мы все не переживём.
– Колька, ну что ты балбес такой? Я же помочь хочу! Да как я тебя одного, в логово этих… Совсем папку слушать не хочешь.
– Хочу, бать, хочу и слушаю. Но нельзя тебе с нами. Я то что, меня даже очередь не убьёт. Винтовки…
– Так то винтовки, – поводит плечами Осип. – Там и пули не такие. Свинца-то с гулькин нос. А ежели автоматные? Там его много, не переживёшь!
– Да блин… Бать, ну ты сам смотри. Будем сидеть здесь, ничего не высидим. Там оружие везут. Ты представь, сколько наших эти уроды убить смогут. А мы не допустим. Мы сможем. Бать?
– Ну может я всё же с вами? Сына…
– Исключено. Сил у тебя нет. Рисковать тобой я не собираюсь.
– Через десять дней, прибудет ещё один поезд, – вставая бормочет Осип. – Специалисты приедут. Нас ловлять будут. Спецназ «СС» и двое из Аненербе. В лагере все их боятся, от упоминания вздрагивають и молются. И да! Сил у меня нет, но я смогу. Я старый, но… Ты прав, сына. Прав. Это я… Эх, не обращайте на старика внимания. Но я ведь помочь хотел.
– Так ты и помогаешь. Мы сейчас на дело пойдём, а ты… Возьми Раиску, и сходи за теми гранатомётами. Нам выстрелы к ним нужны. Ну и взрывчатка, если попадётся. Сделаешь?
Чувствуя что всё же не бесполезен, Осип встаёт и гордо подняв голову кивает. Зовёт с собой Раю и на ходу объясняет что делать.
Мы же решаем всё-таки собрать компоненты бабахи. Пока Лазарев не убился.
****
Недолгие обсуждения, решение что со мной пойдут Белка и Серафина, и сборы. Хотя какие сборы? Идём на легке, цель наша проникнуть в медицинский, найти радий, если он там есть. Взять и свалить. При этом не светиться, никого не убивать и вообще – нас там не было.
С планом девушки соглашаются. На всякий случай Серафина подтверждает что Белка в себе и проблем от неё ожидать не стоит. В случае чего обещает присмотреть за ней. Ну и, по пути прикроет нас, просканирует мозги персонала и узнает есть ли и где нужный нам радий.
И тут вопрос уже у меня. Свинец для меня чудовищной силы успокоительное. А уран? Что будет если я скушаю уран? Первым делом, от лучевой болезни сдохнут дед и Лазарев. Или нет? Я, теоретически, своим телом смогу блокировать… Или не смогу? Короче надо сначала добыть, а уже потом думать.
Оставив Маришку следить за контуженным во всех смыслах Серёгой, телепортируемся к помойке. Оттуда туннелями и прочими глухоуебеньями движемся к медицинскому.
Ну как движемся, ведёт нас Серафина. Поскольку передвигаться приходится на четвереньках, одежды на Серафине аж целый минимум, а воображение у меня очень богатое. Особенно после того как ограничители спали. Передвижение превращается в испытание.
– Сера, будь добра, – ворчит ползущая сзади Белка. – Прикрой задницу. А то наш Влад, скоро хреном пол перепахивать начнёт.
– Вы красивые. Ничего не могу с собой поделать. Долго ещё?
– Сейчас немного поднимемся. Потом… Так, слушайте меня. Если действовать по плану, то я перенесу нас. Там прикрою. Нам останется просто тихо пройти, найти, взять и уйти. Если же…
– Нет, не сейчас. Потом, когда уходить будем, сделаем всё и со всеми. Сейчас тихо. Не подведите меня.
Получаю утвердительные кивки, проползаем ещё метров двести и переносимся в госпиталь. Где все трое замираем и с ужасом смотрим на происходящее. Потому что вокруг… На грязных койках полуживые, уже не похожие на людей существа. Женщины, дети, просто по каким-то неведомым нам причинам куски мяса. Ужасы…
– Всем держаться, – командует Серафина. – Мы им не поможем. Тут даже Маришка не справится. У нас дело, не забывайте. А сейчас… За мной.
– Что здесь происходит?
– Медицинские исследования, – морщится Серафина. – Не хочу объяснять. Пошли…
Медицинские… Ну я бы не сказал. Это блин не госпиталь, а вивисекторий. Ад на земле… И я знаю кто дьявол.
Осторожно, стараясь не шуметь проходим дальше, за этим залом находим другой, где всем становится только хуже. Потому как попадаем мы в место с воодушевляющим названием – абортарий. И нет, аборты здесь не проводят. Женщин здесь просто потрошат. Режут на живую, то что вырезали бросают в тазы и отправляют в лаборатории.
Понимая что Белке такое видеть не стоит, закрываю ей глаза и прошу Серафину перенести нас. Сам же пытаюсь отвлечь дурацкими вопросами.
– Сера, душа моя, а как ты научилась перемещаться туда, где ещё не была?
– Да я и не научилась. Я просто считываю память местных, вижу и перемещаюсь. Расстояние, конечно, для меня всё ещё преграда. Но сам видишь, уже лучше получается.
– Ага…
– Руки убери, – ворчит Белка. – Я в себе. Раз ты сказал тихо, то я буду вести себя тихо. Я выдержу…
– Извини. Сера, куда дальше?
Дальше перемещаемся в лабораторию где стоят огромные стеклянные баки с мутной белёсой жидкостью. В баках видны силуэты людей. Странных, слишком высоких.
– Сборщики.
– Не совсем, – закрыв глаза выдыхает Сера. – Сборщики это бракованные образцы. Ущербные, тупые… Здесь готовят солдат. И это…
– Много, под сотню капсул. Аккуратно убей их. Без следов. Не хочу чтобы они выбрались. Сможешь?
Серафина кивает, подняв голову стиснув зубы шипит. Силуэты в капсулах дёргаются…
– Готово, – улыбается Преображенская. – Я всё нашла. Идём дальше, я прикрываю.
Идём прямо, за лабораторией, учёные проверяют полученных мутантов. Проводят тесты, осматривают. Одним набивают на груди и шеи татуировки. Другим вешают на шеи бирки, укладывают на тележки и увозят. Третьих, судя по довольным возгласам самых удачных, обкалывают какой-то дрянью, заставляют встать и уводят.
– Сера, посмотри, пожалуйста, как эти чудики делают этих тварей.
– М-м-м, берут детей. До года. А дальше… Сложная терапия, облучение «Первопричиной.» Химия…
– Не могу поверить… В сорок пятом и вдруг такая технология. Ну не могли они… Или могли? Знаешь, а это, кажется мне знакомым. Я сам химеролог и мог нечто подобное. Кажется… Хм, я почему-то уверен, что сюда попали не только кристаллы.
– Думаешь сами не смогли? – хмурится Серафина.
– Однозначно нет. Профессор как-то говорил что все страны занимаются созданием сверхлюдей. Но не с потолка же!
– Кто-то из имперских попал сюда?
– Нет. Невозможно. Если бы попали тёмные, фашизма уже бы не было. А если бы светлые, то перестали бы существовать все остальные. Скорее всего, что более правдоподобно, кристаллы принесли с собой обрывки информации. Вы сами видите, у одарённых, от излучения просыпаются способности. Допускаю, что кто-то, просто считал информацию с упавших кристаллов. Считал, и теперь… Блин… Всё ещё хуже чем я думал. Если здесь есть люди, способные читать информацию кристаллов, то есть и те, кто посильнее нас. Даже представить боюсь каких чудовищ мы тут встретим. Очень хочу ошибаться и очень жалею что теперь всего лишь бледная тень себя прежнего. Но… Надо будет всё здесь зачистить. Перед уходом из лагеря, вот эта лаборатория наша первоочередная цель. Идём…
– Ещё один прыжок и мы на месте, – заявляет Серафина. – Пока ты размышлял, я посмотрела память этих учёных… Радиоактивные элементы здесь есть.
Прыгаем, попадаем в заставленную оборудованием комнату, где меня буквально пронзает мятным холодом. Потому что за дверью, очень и очень много свинца. Там целая комната где-то четыре на четыре. Дверь хвала тёмным силам стальная, а вот всё остальное… Будет сложно.
Подхожу ближе, усилием воли открываю замок, тяну дверь на себя…
– О! – оглядывая помещение округляю глаза. – Удача.
На полках, в свинцовых контейнерах, хранится нечто невероятное. Такое, что даже свинец не пугает. И это…
– Уран, – зачитывает с бирки на контейнере Белка. – Это что?
– Берите радий. А я… Я…
Подхожу к контейнеру, беру его, открываю и смотрю на настоящее сокровище. Потому что на дне контейнера, ярко светится тёплым зелёным светом, маленький аппетитный кусочек металла.
