Текст книги "Запредельно близко (СИ)"

Автор книги: Stasy Evans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Я поджала губы.

– Скажите, где нужно смеяться, – с сарказмом ответила я.

– Мы тут случайно услышали кое-что… – начал Фред.

– Не подслушивали, а услышали…

– Будь уверена, что они стояли за дверью и подслушивали. – Джинни мстительно улыбнулась братьям.

– Ба, сестренка, поверь, у нас есть методы куда современнее! – отозвался Фред и тут же прикусил язык.

– Так, значит, Вы полагаете, что ни один из нас не достоин Вашего королевского всезнайшества? – усмехнулся Джордж.

Я зарделась.

– Я такого не говорила!

– Позволь тебе напомнить… – Я перебила Джорджа на полуслове.

– Я прекрасно помню, что сказала минуту назад, и не собираюсь повторять еще раз! Если вы не способны даже подслушать нормально, то могу сказать, что вы оба безнадежны.

Сама не знаю, почему так вспылила, просто на ровном месте. Возможно, потому что они имели наглость подслушивать. А вдруг я бы выдала Джинни всю правду о своих чувствах к Джорджу? Что тогда было бы? Насмешки до конца жизни или еще того хуже – жалость. Ах, эта бедная заучка Грейнджер, влюбившаяся в самого веселого хулигана школы! Это слишком противно, чтобы иметь право на существование. Вероятно также, что я не хочу, чтобы Джордж воспринял услышанное так, как донес до меня. Я вообще не хотела, чтобы он этого слышал! Он не должен был это слышать, знать, ведь это вранье, ложь во благо для меня и моей репутации…

– Грейнджер, ты, наверное, очень голодная. Мама, кстати, просила передать, что ужин почти готов. Поешь – может, подобреешь. – Джордж мне снисходительно улыбнулся.

– У женщин так бывает, братец. Каждый месяц, – тоном знатока объяснил Фред.

– Вы меня достали! – вмешалась, наконец, Джинни.

– Уходим, похоже, это заразно, – хихикнул Джордж, аппарируя до того, как в него полетела подушка, угодившая в стену.

Когда я принялась за ужин, то осознала, насколько проголодалась. Близнецы лишь посмеивались, наблюдая за тем, с каким остервенением я поглощаю пищу. После трапезы под настоятельные рекомендации миссис Уизли мы с Джинни поднялись к себе в комнату и легли спать, так как завтра нам предстоит подготовка к празднику: приготовление рождественского ужина, уборка и украшение дома, а значит надо хорошенько выспаться.

День и, правда, выдался не из легких: Джинни вызвалась помогать миссис Уизли на кухне, а я решила вместе с друзьями заняться уборкой. Хоть этот дом уже не пустовал, но здесь все равно скапливалось очень много пыли, как будто это было неким родовым проклятьем Вальбурги Блэк, чей портрет за несколько часов верещал уже раз пятый из-за неуклюжести Рона и близнецов.

– Думаю, дальше вы справитесь без меня, а я, пожалуй, займусь украшением рождественской ели, – заключила я, кидая тряпку на чистую поверхность дубового стола.

– Если понадобится помощь – зови, – сказал Гарри и улыбнулся, а я закатила глаза.

– Ты полагаешь, что я не смогу в одиночку справиться с этим заданием?

– Да кто тебя знает! – усмехнулся Рон под мой негодующий взгляд.

– Уж поверьте, я с честью выполню это чрезвычайно сложное и опасное поручение.

– Постарайся понести минимальные потери, – глумился рыжий.

– О, ну, тут ничего не могу обещать, – улыбнувшись, я покинула друзей.

Когда я вызывалась в одиночку нарядить елку, то не учла одну маленькую проблему – это высокое колючее дерево, к верхушке которого так просто не подобраться. Магией мне удалось лишь левитировать гирлянды, но зацепить никак не получалось. Грязно выругавшись, я нервно сдула кудрявую прядь с лица и попыталась влезть на стул, но он оказался не устойчивым: ножка пошатнулась, и я, не удержав равновесие, полетела вниз. Но столкнуться с полом мне было не суждено, так как чьи-то сильные руки очень во время поймали меня и поставили на ноги.

– Я же просил – с минимальными потерями, а не гробиться самой, – ухмыльнулся Рон, и я ему благодарно улыбнулась.

– Видимо, я действительно переоценила собственные возможности.

– Я и не знал, что ты умеешь так грязно ругаться.

Щеки запылали, и я стыдливо опустила взгляд, но Рон чуть сильнее сжал мою талию, отчего я невольно вздрогнула и посмотрела в его смеющиеся глаза. Хоть и цвет глаз у них с Джорджем был разный, но лисья манера взгляда – идентична.

– Ты мне не поможешь? – Я указала на растение.

– С радостью.

Прося помощи, я ждала, что Рон сам доделает мою работу, но парень молниеносно усадил меня себе на плечи, отчего я невольно пискнула.

– Надеюсь, ты не боишься высоты, а, Гермиона? – насмешливо поинтересовался друг.

– Ты – самая настоящая задница, Рон Уизли.

Ответом последовал хохот. Наконец, мне удалось удержать равновесие и взять в руки оставшиеся игрушки и гирлянды. Дело сдвинулось с мертвой точки, но из-за моего постоянного страха падения оно двигалось очень медленно.

– Рон, ты можешь не дергаться?

– Конечно, – отозвался он и пошевелил плечами, отчего я едва не повалилась с них, но парень крепко схватил меня за ноги.

– Прекрати! – рявкнула я.

– Я пользуюсь редкой возможностью – издеваться над тобой. – В ответ я отлупила его ангелочком по голове. – Хватит богохульствовать, и вешай уже его на верхушку.

Скорчив лицо, я все же послушалась его и повесила завершающую деталь на вечнозеленое дерево. Раскидистая ель с пушистыми ветвями преобразилась, стала ярче и веселее, что радовало глаз.

– Отлично мы постарались, – восхищенно промолвил Рон и получил подзатыльник. – Ай! За что?

– Ты тут не причем!

– Рискну напомнить, что, если бы не я, ты бы до сих пор сидела на полу и ругалась, как пьяный гоблин.

– О, замолчи и поставь меня на пол.

Но друг, похоже, не спешил выполнять мою просьбу и направился к двери.

– Береги голову.

– Что?

Но мой вопрос застыл где-то в воздухе, когда Рон сорвался с места и начал носиться по длинным коридорам. Я визжала от страха, потому что боялась врезаться лбом в дверной косяк или того хуже – навернуться с плеч парня и сломать себе шею. Ну, Рон, ну, я ему устрою… Когда твердо встану на ноги.

– Рональд Уизли, прекрати сейчас же, иначе я, богом клянусь, убью тебя! – кричала я.

– Весело же! – голосил он.

Кажется, мы пробежали мимо ошарашенных близнецов и не менее удивленных Гарри и Джинни, пока я мысленно вспоминала «Отче наш».

Не знаю, сколько Рон так носился по дому, но в один момент он перекинул меня на мягкий диван и плюхнулся рядом. Его веснушчатое лицо горело от восторга, а глаза искрились неподдельной радостью, что мне вдруг расхотелось кричать на него и отчитывать за недопустимое поведение.

– И почему ты молчишь? – удивился рыжий.

– А что я должна сказать?

– Отчитать меня или убить, как планировала, – усмехнулся он.

– Я передумала, но с радостью поменяю свое решение, если ты продолжишь в том же духе.

– Эй, Фредди, кажется, мы не учли такого варианта, как перемирие этих двоих, – послышался насмешливый голос Джорджа.

Близнецы нагло расположились рядом с нами.

– Вы опять ставили на нас? – Я нахмурилась.

– Не опять, а снова, – улыбнулся Джордж.

– Радует, что вы оба проиграли, – буркнул Рон.

– Я ставил на то, что Грейнджер тебя убьет. – Джордж стряхнул невидимую пылинку с плеча Рона.

– А я на то, что поцелует, – беззаботно сказал Фред, и я перевела на него уничтожающий взгляд.

– Рада была утереть вам нос, – ехидно отозвалась я.

В комнату влетела Джинни.

– Пора ужинать, чего расселись? – И тут же упорхнула обратно.

Рождественский ужин получился шикарным – миссис Уизли вместе с Джинни постарались на славу. Гарри постоянно нахваливал то или иное блюдо, а рыжая нещадно краснела и кидала уничтожающие взгляды в близнецов, которые нет-нет, да есть-есть, отпускали разные шуточки по поводу этой ситуации. А в целом за праздничным столом царила очень уютная и дружеская атмосфера. Я постоянно улыбалась и смеялась над шутками Джорджа, который сегодня явно был «в ударе». Но после обмена подарками пришло время разбредаться по спальням, так как уже было поздно, и многих стало клонить в сон. А мне совсем не хотелось рушить волшебную атмосферу сном, поэтому я не торопясь помогла миссис Уизли с посудой, а затем надела теплое пальто, шарф и вышла на балкон, располагающийся на втором этаже.

Конечно, сейчас мне бы хотелось оказаться в Норе, сидеть на крыльце уютного дома и любоваться чарующей зимней красотой природы, вдыхать чистый воздух и считать звезды на безоблачном небе. Но вместо этого была лондонская площадь, шумные и веселые люди, устроившие гуляния с запуском фейерверков перед сном и хоть и чистое, но почти беззвездное небо.

– Я не помешаю? – послышался тихий голос Джорджа.

– Нет. – Я улыбнулась, ощущая, как внутри растекается тепло.

– Тоже не хочется спать? – поинтересовался он, облокачиваясь на перила.

– Хочу растянуть эту рождественскую атмосферу.

Парень кивнул и устремил взгляд вдаль. Мне даже казалось, что ему удается видеть то, что недоступно моему взору – таким необыкновенным и отсутствующим одновременно был сейчас его взгляд.

– Ты опять без шапки? – улыбаясь, спросила я, глядя на то, как легкий ветерок нежно перебирает его огненные волосы.

– Ты, кстати, тоже, – с ноткой укора ответил он, и я отвела взгляд, все также глупо улыбаясь. – Как у вас с Роном дела?

Я вздрогнула, чувствуя, как тепло покидает меня, а сердце глухо ударяется о грудную клетку. Надеюсь, мне просто послышалось.

– Нормально, как и всегда.

– Ты меня не поняла? – Парень хитро сощурился и улыбнулся, но, заметив мое смятение, цокнул языком и продолжил: – Я о ваших с ним отношениях.

– О каких отношениях ты говоришь? – закипала я.

– Не притворяйся, что ничего не замечаешь. Сегодня я окончательно убедился в нашей с Фредом теории.

– Теории? – Я вскинула брови.

– Малыш Ронни не ровно к тебе дышит. – Я шумно выдохнула. – О, не волнуйся, я не против, если ты в будущем станешь его девушкой.

Хотелось разреветься от того, с каким воодушевлением и азартом мне об этом рассказывает человек, которого я люблю. Я смотрела на него и отказывалась понимать, что все мои воздушные замки, сказочные герои и счастливая жизнь – просто выдумки, плод больного воображения синего чулка. С небес больно падать. Больно разбиваться.

– Я не собираюсь становиться его девушкой.

– Почему? – искренне удивился Джордж. – Ну да, он немного неуклюж, застенчив, порой бывает несносен и глуп, но в целом он же отличный парень. – Он хмыкнул. – Только не говори ему, что я так сказал.

В любой другой ситуации я бы улыбнулась в ответ, но не сейчас. В данный момент я наблюдала за детьми, игравшими в снежки неподалеку, в сквере.

– Дело не в этом, Джордж! Я просто в него не влюблена, – сорвалась я, а потом притихла.

– Это поправимо, время расставит все на места…

– Джордж! – рявкнула я.

– Ладно-ладно, я понимаю, не хочешь обсуждать это со мной. – Он беззлобно улыбнулся.

Воцарилось молчание.

Я хотела, чтобы эта ночь была особенной, волшебной, какой и должна быть рождественская ночь, но все покатилось куда-то вниз по склону. Вроде бы ничего такого и не случилось, обычная дружеская беседа. Дружеская. А я дружить хотела меньше всего.

– А тебе значит, Алисия нравится? – вдруг спросила я.

– Лиси чудесная. – В глазах Джорджа плескалась нежность, и он улыбнулся. – Но больше я тебе ничего не скажу, а то вы подружками стали. – Он наигранно нахмурился, и я слабо улыбнулась.

– Да, она хорошая, – хрипло ответила я.

– Знаешь, Грейнджер, я хотел сказать, что не ожидал от тебя такого смелого поступка. – Я непонимающе уставилась на собеседника.

– О чем ты говоришь?

– Я о создании ОД. – я кивнула. – Нет, ты всегда была рядом с Гарри и Роном, выручала их, помогала, готова была рискнуть всем, начиная с отступления от принципов и порчи репутации, заканчивая собственной жизнью. Но сейчас ты превзошла саму себя. – Джордж восхищенно посмотрел на меня, отчего я смутилась. – Сейчас ты пошла не просто против профессора, ты пошла против целого Министерства магии, готовая отстаивать свои права и права учеников, готовая бороться за них и с ними против всех. Ты замечательная, Гермиона.

Дыхание перехватило от его слов и от того, как он произносит мое имя. Мне снова хотелось плакать, но уже от переполняющей меня радости и гордости. Я замечательная для него.

– Я бы хотел, чтобы у меня была такая подруга, как ты. Иногда я даже немного завидую Рону. – Он замялся. – Ну, и Гарри тоже.

Внутри бушевал ураган чувств, живот стягивало от волнения, сердце билось с неистовой силой, что грозилось вырваться наружу, а мысли путались настолько, что кружилась голова. То, как я реагирую на его слова, пугало меня.

– Я же есть у тебя, – прошептала я и положила свою ладошку поверх кисти его руки.

Джордж улыбнулся.

– Это не то. Не так, как Рон и Гарри. – Парень усмехнулся и прикрыл свободной рукой глаза. – Черт, что я несу? Забудь, Грейнджер. Это Рождество на меня плохо влияет.

А мне так хотелось продлить это Рождество, в которое мы стали так странно близки. И какой-то огонек надежды затрепетал у меня в груди.

– Пойдем в дом, я не хочу, чтобы ты замерзла и заболела.

Джордж улыбнулся и легонько подтолкнул меня внутрь, чему я охотно поддалась. Мы молча поднялись на третий этаж и остановились. Я переминалась с ноги на ногу и нерешительно посмотрела ему в глаза.

– Спокойной ночи, – прошептала я.

– Приятных снов.

Я уже открывала дверь в комнату, когда до меня донеслись слова Джорджа: «И с Рождеством, Гермиона».

Я плюхнулась на кровать, прижимая к себе вязаный шарф, и улыбнулась. Я люблю тебя, Джордж, люблю.

========== Глава 6. ==========

Это были самые лучшие рождественские каникулы в моей жизни. Каждый день был наполнен радостью, весельем и неподдельными улыбками, а присутствие Джорджа рядом делало это время по-настоящему незабываемым. Всего за какой-то месяц мы стали друг другу ближе, чем за все четыре года знакомства, мы стали понимать друг друга. Я перестала обижаться и злиться на шутки близнецов, мое отношение к их незаконной деятельности немного смягчилось, и на многое я закрывала глаза, делая вид, что просто-напросто не замечаю того, чем они промышляют. Да и Джордж стал по-другому ко мне относиться, теплее что ли. В ту рождественскую ночь между нами проскочила искра, которой удалось разжечь нечто новое в наших взаимоотношениях, то, что давало мне надежду.

Но все хорошее рано или поздно кончается, и я с легкой грустью махала из поезда рукой миссис Уизли, которая, по своему обычаю, едва сдерживала слезы, провожая детей в школу. Долго сидеть в купе я не могла себе позволить из-за обязанностей старосты, поэтому еле соскребла недовольного Рона с места и потащила патрулировать вагоны. К сожалению, нам не посчастливилось встретить Малфоя со своей до тошноты приевшейся свитой в лице тупоголовых амбалов Крэбба и Гойла.

– Какая встреча! – Малфой ядовито улыбнулся. – Что, Уизли, готов к матчу? А точнее, к сокрушительному поражению и позору?

Рон поджал губы и сжал руки в кулаки, а я опасливо поглядывала то на него, то на ненавистного слизеринца, на губах которого сияла злорадная усмешка.

– Не смею отбирать твои лавры от неудач за все эти годы, – ответил Рон, немного расслабившись.

Теперь пришла очередь Малфоя злиться и бледнеть, хотя, казалось, куда уж больше, учитывая его почти прозрачную кожу.

– Что-то ты расхрабрился. Забыл, что рядом с тобой нет избранного мальчика, за спиной которого ты прячешься всегда? Или ты думаешь, что твоя мерзкая грязнокровная подружка меня остановит? – Блондин усмехнулся.

– Не смей так говорить о Гермионе! – взревел Рон и выхватил палочку из-под мантии. Его примеру последовали и слизеринцы.

– Серьезно, Уизли? Грейнджер? А я думал, что еще ниже, чем ты, падать некуда.

– Остол… – начал друг, но я ухватила его за руку.

– Не надо, Рон, он того не стоит.

– Правильно, малыш Ронни, послушай свою грязнокровку, она дело говорит. – Рон дернулся, но я встала перед ним и умоляюще посмотрела.

Немного выждав, Малфой и его свита пошли дальше, кидая колкие шуточки в наш адрес. Когда их голоса стихли, я перевела взволнованный взгляд на друга, который все еще приходил в себя. Его грудь вздымалась от порывистого дыхания, да и все тело было напряжено до предела. Рон все также крепко сжимал палочку в правой руке, готовясь в любой момент воспользоваться ею. Я положила руку ему на плечо и попыталась улыбнуться, что вышло из рук вон плохо.

– Рон, спасибо, конечно, но не нужно было этого делать. Малфой специально провоцировал тебя, а ты поддался.

– Он оскорбил тебя! – рявкнул друг, отчего я даже вздрогнула.

– Мне плевать на все его слова! Пусть давится своей ненавистью и желчью, таких людей остается только пожалеть.

– За что его жалеть? – Рон как-то мрачно усмехнулся.

– Ему неведомы такие чувства, как любовь, дружба, верность, благородство, честь. Такие люди глубоко несчастны, и им ничего не остается, кроме того, как выплескивать свою злобу, которая их переполняет. – Я чуть сильнее сжала плечо друга и уже более уверенно улыбнулась. – Я знаю себе цену, поверь.

– Ты бесценна, Гермиона.

Я звонко рассмеялась над такой громкой фразой, серьезно брошенной моим нелепым приятелем. Когда он понял то, что сказал, тоже поддержал меня и заметно расслабился. Я закинула руку ему на плечи и потянула вперед.

– Пойдем, мой герой.

Этот инцидент мы договорились больше не обсуждать и никому не рассказывать. Не зачем Гарри знать об этом, нервничать и еще больше злиться на Малфоя, учитывая его все еще нервозное состояние. В сущности, ничего особенного ведь не произошло – лишь обычный грубый выпад со стороны слизерина, к чему я привыкла уже давно.

Если каждый раз обижаться на подобное, то можно и с катушек слететь, поэтому я гордо проглатывала обидные реплики и старалась о них не думать, хотя иногда по вечерам, когда меня мучила бессонница, я мечтала о мире, где статус «маглорожденный волшебник» не будет клеймом. Какая разница, что за кровь течет в твоих жилах, если ты умеешь творить настоящее волшебство?

Январское субботнее утро ученики Хогвартса, а в особенности гриффиндорцы встречали в предвкушении и легком возбуждении, ведь именно сегодня должен состояться матч по квиддичу между гриффиндором и слизерином. Небо было затянуто тучами, но такая погода, насколько мне было известно, только на руку игрокам, так как нет ослепительного солнца, затрудняющего видимость.

В Большом зале уже сидела вся команда нашего факультета в полном составе и увлеченно обсуждала собственные перспективы, а Анжелина – капитан команды – давала последние наставления. Когда я шла к столу своего факультета, ненароком заметила значки, прикрепленные к мантиям слизеринцев. Они гласили: «Уизли – наш король». Вряд ли это предвещало что-то хорошее, поэтому я поспешила сесть рядом с друзьями, расплываясь в широкой улыбке, но стоило мне взглянуть на Рона, чье лицо излучало вселенскую скорбь, я нахмурилась. Друг вяло ковырялся вилкой в тарелке, и казалось, что его сейчас стошнит.

– Он волнуется, – пояснил Гарри, заметив мое недоумение.

– Пора идти, – громогласно объявила Анджелина, и ребята стали шумно подниматься со скамеек.

– Рону нужно позавтракать, – твердо ответила я, подводя черту под разговором.

– Не дрейфь, Рон, ты справишься. – Фред подмигнул брату и направился к высоким дверям, насвистывая себе под нос песню.

– Удачи. – Я улыбнулась, глядя на Джорджа и Алисию.

– Она нам понадобится. – Спиннет красноречиво взглянула на Рона.

– Спасибо, Грейнджер. Будешь за меня болеть? – Я рассмеялась, но тут же смолкла под недовольным взглядом Рональда.

– Я буду болеть за всю команду целиком, – примирительно сообщила я.

– Ладно. – Джордж обижено надул губы, а потом хитро взглянул на меня и тихонько добавил: – Но за меня-то все равно больше всех?

– Если тебе станет легче, то да. – Я смущенно улыбнулась, глядя на победно хлопнувшего в ладони Джорджа.

Когда он ушел, я перевела взгляд на Рона, который под ядовитыми смешками ненавистного факультета, напрягался еще больше. Плечи опустились, а вид стал еще более жалким и пугающим. Я придвинулась поближе к Гарри и прошептала на ухо так, чтобы Рон не слышал:

– Уведи его поскорее и постарайся сделать так, чтобы он не увидел значков слизеринцев.

– А что там за значки? – Друг удивленно вскинул брови.

– Ничего хорошего. – Я покачала головой.

– Не могу больше! – Рон бросил вилку на стол и поднялся со скамьи. – Пойдем уже в раздевалку.

– Удачи, мальчики! – пожелала я вслед уходящим друзьям.

Гаденькое хихиканье и перешептывание слизеринцев настораживало и сеяло тревогу в груди, но, игнорируя это неприятное ощущение, я вместе со всеми направилась на стадион. Заняв удобную позицию для наблюдения, я кинула короткий взор на чрезмерно ликующих противников и фыркнула. Тем временем капитаны команд обоих факультетов пожали друг другу руки, раздался свисток судьи, мячи выпущены, и четырнадцать игроков взвились в воздух.

– С мячом Джонсон, Джонсон завладела квоффлом, какой игрок эта девушка, я годами это твержу, а она не хочет со мной встречаться…

– ДЖОРДАН! – крикнула профессор Макгонагалл.

– Биографический факт, профессор, для оживления репортажа… Она уходит от Уоррингтона, обводит Монтегю, она… ох… ее настигает бладжер от Крэбба, Монтегю перехватывает квоффл, Монтегю устремляется к кольцам соперников… Отличный бладжер Джорджа Уизли, точно в голову Монтегю, – я чуть заметно улыбнулась. – Монтегю выпускает квоффл, мяч у Кэти Белл… гриффиндорка Кэти Белл продвигается с мячом, пас назад Алисии Спиннет…

Комментарий Ли Джордана разносился по всему стадиону, едва заглушая рев болельщиков. Я никогда не была сторонницей этой игры, но всегда с замиранием сердца следила за опасными маневрами друзей, тихо восхищаясь их скоростью, внимательностью и ловкостью.

– Спиннет обходит Уоррингтона, уклоняется от бладжера – еще бы чуть-чуть, Спиннет… Зрители в восторге, вы только послушайте, что они поют?

Он прервался, чтобы послушать. Песня зазвучала громко и отчетливо над зелено-серебряной секцией слизеринских болельщиков:

Рональд Уизли – наш король,

Рональд Уизли – наш герой,

Перед кольцами дырой

Так всегда и стой!

Квоффл Рон поймать не может,

Победить он нам поможет,

На помойке он родился,

Слизерину пригодился.

– …Алисия возвращает квоффл Анджелине! – закричал Ли, пытаясь заглушить слова песни: – Анджелина… перед ней один только голкипер… БРОСОК… а-а-а!

Голкипер слизеринцев взял мяч; он бросил его Уоррингтону, и тот помчался зигзагом между Алисией и Кэти. Пение становилось все громче по мере того, как он приближался к Рону.

Рональд Уизли – наш король,

Рональд Уизли – наш герой,

Перед кольцами дырой

Так всегда и стой!

Я не сдержала возмущенного полу стона-полу вдоха, а затем нервно прикусила губу. Бедный Рон! Как же он справится под таким давлением? Сразу захотелось кинуться ступефаем в дирижирующую эти нелепым ансамблем Пэнси Паркинсон с лицом мопса.

– С квоффлом Уоррингтон, Уоррингтон приближается к кольцам, он уже недосягаем для бладжеров, перед ним только голкипер…

Трибуна Слизерина загрохотала:

Перед кольцами дырой

Так всегда и стой!

– …это первое испытание для нового голкипера Гриффиндора, брата загонщиков Фреда и Джорджа Уизли, талантливого новичка команды… Держись, Рон!

Восторженный рев на трибуне Слизерина: Рон спикировал, растопырив руки, и квоффл пролетел между ними прямо в среднее кольцо.

– Слизерин выходит вперед! – раздался голос Ли среди воплей и свиста болельщиков. – Десять-ноль, ведет Слизерин… Не унывай, Уизли!

Слизеринцы запели еще громче.

НА ПОМОЙКЕ ОН РОДИЛСЯ,

СЛИЗЕРИНУ ПРИГОДИЛСЯ…

– Мяч у Гриффиндора, и Кэти Белл стремительно продвигается вперед, – мужественно выкрикивал Ли, хотя голос его тонул в оглушительном пении.

КВОФФЛ РОН ПОЙМАТЬ НЕ МОЖЕТ,

ПОБЕДИТЬ ОН НАМ ПОМОЖЕТ.

– Как бы то ни было, но песня слизеринцев глаголет истину, – заметила Парвати, пожав плечами, и я тут же метнула на нее фирменным грейнджеровским уничтожающим взглядом.

– Заткнись! – рявкнула я, не обращая внимания на удивленные взгляды девочек.

РОНАЛЬД УИЗЛИ – НАШ КОРОЛЬ,

РОНАЛЬД УИЗЛИ – НАШ ГЕРОЙ…

– И снова Уоррингтон, – орал Ли, – пасует Пьюси, Пьюси обходит Спиннет… Давай, Анжелина, ты можешь его перехватить… не удалось – отличный бладжер Фреда Уизли… нет, Джорджа, какая разница – одного из них. – Я насупилась, мысленно повторяя: «Это Джордж, идиот, Джордж!». – И Уоррингтон роняет квоффл, его подхватывает Кэти Белл… эх, тоже упускает… с квоффлом Монтегю, капитан Слизерина. Монтегю несет квоффл, летит к кольцам… Блокируй его, Гриффиндор, ну же! И Пьюси снова уходит от Анджелины и устремляется к кольцам… Внимание, Рон!

На трибуне гриффиндора раздался очередной разочарованный стон, гласивший о том, что Рон пропустил очередной квоффл. Я стукнула ладонью о скамью от досады. А Рон все пропускал и пропускал мячи, тем самым давая возможность слизерину лидировать со счетом сорок-ноль.

– Кэти Белл из гриффиндора финтом оставляет позади Пьюси, уходит под Монтегю – отличный вираж, Кэти! Обводит Уоррингтона, она мчится к кольцам, вперед, Анжелина… ГОЛ! Сорок-десять в пользу Слизерина, мяч у Пьюси…

С этим заброшенным Анжелиной квоффлом в кольцо противников появилась и некая призрачная надежда на победу моего факультета.

– …Пьюси отдает Уоррингтону, Уоррингтон – Монтегю, Монтегю возвращает его Пьюси… Джонсон перехватывает квоффл, пас на Белл, прекрасно… но нет, ее настиг бладжер Гойла, и вновь мяч у Пьюси…

Спустя, казалось, целую вечность, пальцы Гарри схватили маленький, рвущийся на волю снитч, и направил метлу вверх, сжимая в руке непокорный мячик, и болельщики гриффиндора разразились ликующими криками. Я подпрыгивала на месте, хлопала в ладони, неистово кричала что-то бессвязное, глаза слезились от радости, и неважно, что Рон пропустил столько мячей! В конце концов, он только учится.

Внезапно произошла вопиющая наглость. Крэбб – загонщик слизерина, уже после свистка судьи направил бладжер прямиком в Гарри, и тот свалился с метлы. К счастью, высота была небольшой, и друг отделается легкими ушибами. Мадам Трюк в этот момент яростно отчитывала грязного нарушителя по всей строгости, а я сорвалась с места и ринулась вниз, намереваясь поздравить друзей. Когда я спустилась, Рона среди игроков не оказалось. Должно быть он очень расстроен. Я сделала пометку в мыслях, что надо обязательно поговорить с другом о случившемся и убедить его, что ничего страшного, по сути, не произошло.

Моя улыбка померкла, стоило мне приблизиться к друзьям. Присутствие Малфоя не сулило ничего приятного, поэтому я напряглась, и до меня донеслась фраза, ставшая, видимо, последней каплей в чаше терпения друзей.

– Но ты ведь любишь эту семейку, а, Поттер? – издевался Малфой. – Каникулы у них проводишь? Как только вонь эту выносишь, не пойму. Хотя, пожив у маглов, небось и помойке рад?

В ту же секунду Джордж будто озверел и ринулся было к слизеринцу, но Гарри вцепился в него намертво. Я никогда еще не видела Джорджа в такой ярости. Его всегда лучащиеся светом глаза потемнели от переполняющего его гнева. Мне стало страшно; крупная дрожь пробила мое тело. Анджелина, Алисия и Кэти втроем удерживали Фреда, рвавшегося к Малфою, а тот смеялся им в лицо. Я подошла поближе, чтобы по возможности предотвратить драку, но мои глаза были прикованы к разъяренному лицу Джорджа.

– А может, ты помнишь, как воняло в доме у твоей матери, – пятясь, продолжал Малфой, – и в свинарнике Уизли узнаешь родной запах?

Все случилось слишком быстро.

Гарри отпустил Джорджа, который тут же накинулся на Малфоя, а затем и сам присоединился к нему. Вдвоем они отвешивали слизеринцу удар за ударом. На какой-то миг мне показалось, что ребята просто убьют его. К моему рассудку вернулась былая ясность, и я тут же сообразила, что нужно прекратить это безобразие.

– Джордж! Гарри! Прекратите немедленно! – заорала я, стараясь перекричать визг девушек.

Мадам Трюк, заметившая потасовку, тут же направилась к бунтарям и отбросила Гарри и Джорджа заклинанием от Малфоя. Ее суровое лицо сейчас было искажено гримасой гнева. Я поежилась, понимая, что теперь-то ребятам несдобровать.

– Что вы делаете! – крикнула мадам Трюк. – Никогда в жизни не видела такого поведения! Марш в замок, вы двое, и немедленно в кабинет декана. Отправляйтесь! Ну!

Ребята нехотя поднялись с холодной земли и поплелись в замок. Я шла за ними, слыша позади хныканье и всхлипы Малфоя; меня даже передернуло от отвращения и того, насколько он жалок и подл. Я не пошла к Макгонагалл вместе с друзьями, решив, что следует переждать в гостиной, которая только и делала, что гудела о произошедшем инциденте.

Я подсела к Рону, который был необычайно хмур. Приятель перевел на меня мрачный взгляд и тут же его отвел.

– Я слышал о драке.

– Малфой перегнул палку, – сообщила я.

– А когда он этого не делал? – невесело усмехнулся рыжий.

Я промолчала, не желая больше обсуждать эту тему. Хотя бы сейчас, до возвращения ребят от декана нашего факультета. На душе было мерзко и тоскливо, отчего хотелось скорее укрыться в своей комнате, под теплым пуховым одеялом.

– Ты расстраиваешься из-за игры? – нарушила тишину я.

– Я пропустил все мячи, выглядел, как идиот, стал всеобщим посмешищем. Как ты думаешь, расстраиваюсь ли я? – с сарказмом ответил друг.

Я опустила взгляд и примолкла. Тишина сохранялась вплоть до возвращения друзей в общую гостиную. Они шумно что-то обсуждали с каким-то негодованием. Джордж прошел мимо меня и уселся рядом с Алисией и Анжелиной, Фред почти сразу присоединился к ним, а Гарри плюхнулся на диван рядом со мной. Вид у него был донельзя печальный.

– Что случилось? Что сказала Макгонагалл? – поинтересовалась я.

– Все как всегда, ничего нового, – отмахнулся тот.

– А почему ты тогда так расстроен?

– Вмешалась Амбридж.

Я почувствовала, как предательские мурашки расползаются по коже, и сделала глубокий вдох.

– Что она сделала?

– Запретила мне, Джорджу и Фреду играть в квиддич. Пожизненно. – Я ахнула и прикрыла рот ладонью. – Это послужит вам хорошим уроком, – Гарри блестяще спародировал голос министерской жабы.

– Но она не может так поступить! Это же так важно для вас… для тебя! – возмутилась я. – Неужели профессор Макгонагалл ничего не предприняла?

– У Амбридж слишком много полномочий, к сожалению, – удрученно заметил Гарри, запуская пальцы в волосы.

Этот жест выражал все его нервозное состояние. Он не знал, что делать дальше, не знал, как быть, как все исправить.

– Уму непостижимо, – прошептала я.

– Что же это за команда такая без ловца и загонщиков? – заметила Анджелина.

– Придется тебе, детка, искать кого-то другого. Не таких, конечно, крутых и ловких, как мы, но хоть что-то, – старался шутить Фред, но никто так и не улыбнулся кроме него.

– Я сейчас иду спать, а завтра проснусь, и это все окажется лишь дурным сном, – убеждала себя девушка. – Лис, ты идешь?