Текст книги "Запредельно близко (СИ)"

Автор книги: Stasy Evans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Мне пора, – тихо сказал он, а я кивнула.

Никаких слов прощания, так было легче, особенно мне. Его не было уже минуту, а я все еще прижимала ладонь к губам и ощущала жар поцелуя.

– Гермиона, ты все пропустишь, – напомнил Невилл, и я вздрогнула, а затем медленно на ватных ногах поплелась вниз, откуда уже доносился грохот.

На шестом этаже развернулось настоящее болото, вокруг которого кудахтала недовольная Амбридж и Филч. Я протиснулась поближе к началу и смогла разглядеть близнецов.

– Итак! Вы полагаете, что превратить школьный коридор в болото – это смешно? – возмутилась Жаба.

– Мы полагаем, что да, – сказал Фред, глядя на нее без малейшего страха.

Филч протолкался поближе к Амбридж, чуть не плача от счастья.

– У меня есть документ, директор, – хрипло сказал он и помахал куском пергамента. – У меня есть документ, и розги готовы… Прошу вас, позвольте мне сделать это сразу…

– Очень хорошо, Аргус, – сказала Амбридж. – А вам двоим, – продолжала она, глядя вниз на Фреда и Джорджа, – предстоит узнать, что бывает с нарушителями в моей школе.

– Знаете что? – перебил ее Фред. – Боюсь, у вас ничего не выйдет.

Он повернулся к брату.

– Джордж, – сказал он, – По-моему, в нашем с тобой случае идея школьного образования себя исчерпала.

– Да, у меня тоже такое чувство, – весело откликнулся Джордж в тот момент, когда мое сердце отбивало чечетку.

– Пора испытать себя в настоящем мире, как ты считаешь? – спросил Фред.

– Согласен, – сказал Джордж и посмотрел в толпу, где наши взгляды встретились.

Я сделала глубокий вдох, и парень мне подмигнул, отчего на сердце стало теплее. И, прежде чем Амбридж успела вставить хоть слово, они подняли свои палочки и хором воскликнули: – Акцио, метлы!

Я услышала где-то громкий треск, а следом за ним, почти сразу, смогла наблюдать, как две метлы, на одной из которой болталась цепь, неслись к своим хозяевам. Мои ладони вспотели от волнения и ожидания, и, наконец, транспортные средства замерли напротив близнецов.

– Надеюсь, мы больше не увидимся, – сказал Фред профессору Амбридж, перекидывая ногу через свою метлу.

– И не стоит нам писать, – подхватил Джордж, оседлав свою.

Фред обвел взглядом собравшихся учеников – молчаливую, настороженную толпу, предвкушавшую нечто грандиозное.

– Если кто надумает купить портативное болото вроде того, что выставлено здесь, милости просим в Косой переулок, номер девяносто три, в магазин «Всевозможные волшебные вредилки», – громко сказал он. – Это наш новый адрес!

Я распахнула глаза от удивления. Значит, им все-таки удалось осуществить свою мечту! И они мне, конечно, ничего не сказали.

– Специальные скидки для тех учеников Хогвартса, которые пообещают, что используют наш товар в целях избавления от этой старой крысы, – добавил Джордж, показывая на профессора Амбридж.

Я хихикнула под удивленный взгляд какой-то девочки из хаффлпаффа.

– Держите их! – взвизгнула Амбридж, но было уже поздно. Когда члены инспекционной дружины кинулись на Фреда с Джорджем, те уже оттолкнулись от пола и взмыли вверх.

Фред поглядел на полтергейста, парившего вровень с ними по другую сторону вестибюля.

– Задай ей жару от нашего имени, Пивз.

И Пивз, который еще ни разу не послушался ни одного ученика, сорвал с головы свою шляпу с бубенчиками и отсалютовал ею, а Фред и Джордж под громоподобные аплодисменты толпы описали в воздухе полукруг и вылетели из распахнутых парадных дверей навстречу сияющему закату.

Я хлопала в ладони громче всех, прыгала и смеялась, чувствуя, как слезятся глаза, но так и не поняла, от счастья или осознания того, что он покинул меня. Внезапно стало плевать на все, откуда-то появились силы и понимание того, что я со всем справлюсь. И пусть мне до сих пор непонятно, что происходит в наших с Джорджем отношениях, я могла с уверенностью сказать, что теперь это уже хотя бы походит на отношения двух идиотов со своими тараканами в голове.

========== Глава 12. ==========

Дорогие читатели!

Приношу искренние извинения за то, что опять играюсь с каноном, коверкая кое-какие события.

Уже больше месяца прошло с тех пор, как близнецы покинули Хогвартс, а Джордж не прислал мне ни одного письма.

Я видела, что за это время Анжелина получила как минимум три штуки, а нам с Алисией оставалось лишь настороженно переглядываться, когда совы приземлялись рядом с одной из нас. Вот и сейчас в мою тарелку с завтраком крайне неучтиво упала бурая сипуха с небольшим конвертом в клюве. Спиннет взволнованно посмотрела на меня, но я, развернув послание, поняла, что оно от родителей, и отрицательно помотала головой. Никогда еще я не была так расстроена весточкой от близких.

Уже май близится к концу, почему Джордж молчит? Он же обещал, что будет часто писать! Если Алисия могла быть спокойна за него хотя бы из писем Фреда, адресованных ее подруге, то мне оставалось лишь теряться в догадках. У Рона я поинтересоваться не могла, зная об их натянутых отношениях. А у Джинни – из-за количества вопросов, которые начнут сыпаться в ту же секунду. Так и приходилось тоскливо наблюдать за совами, которые летят не ко мне.

С Алисией наше общение сошло в минус и ограничивалось лишь сухими кивками и безнадежно-тревожными взглядами. Догадывалась ли она, как мы с Джорджем попрощались? Могла ли она это себе представить? Мне не хотелось об этом думать и, чтобы кто-то еще кроме нас двоих знал о том, что было в общей гостиной больше месяца назад.

Без Джорджа было тоскливо. Не хватало их с Фредом идиотских шуточек, подколов, я нуждалась в его озорных глазах и теплой задорной улыбке. А с недавних пор мне хотелось гораздо большего, того, что мы позволили друг другу в тот день. Интересно, как он будет вести себя, когда мы встретимся вновь? Это был мой любимый вопрос, развитие ответа на который я любила представлять каждый вечер перед сном. Хотелось верить, что он крепко меня обнимет и тем самым разрушит стену моей тревоги, даст понять, что он рядом и будет со мной до самого конца. Но иногда закрадывались мысли, что он скажет, будто это было ошибкой, это неправильно, и мы не должны больше друг к другу приближаться ближе, чем на три шага. Отчего-то казалось, что именно так он и скажет. В такие минуты грусти и отчаяния я поплотнее закутывалась в теплое одеяло и с силой зажмуривала глаза, отгоняя неприятные картины, которые весьма услужливо подкидывало воспаленное подсознание.

Я сходила с ума без него. Мне было раньше и невдомек, что всего при отсутствии одного человека целый замок может так опустеть. А при отсутствии писем от него, кажется, что молчит и игнорирует меня не только он, а целый мир.

Пустота… Вот как я могу объяснить то, что чувствую без него. Невероятная пропасть, в которую я лечу и буду лететь бесконечное количество времени.

Я никогда не была сторонницей слезливых мелодрам или романов, как многие девочки в моем возрасте, и также никогда подумать не могла, что стану одной из главных героинь тех историй, заговорю их словами, буду сравнивать Джорджа с тем, без чего нельзя жить и прочее. Ладно-ладно, я прекрасно понимаю, что жить без него смогу, но уже без тех ярких красок, что он привносил в мою жизнь. Возможно, когда-нибудь я привыкну к его отсутствию, и меня перестанет мучить ломка написать ему.

Знаете, сколько я разорвала, измяла, сожгла исписанных чернилами пергаментов? Несметное количество, останки которых сейчас покоятся где-то, где никто до них не докопается и не узнает постыдную тайну с отчаянными чувствами обыкновенной заучки Грейнджер, душа которой так же суха, как пожелтевшие и ветхие страницы книг, к которым она привязана навсегда.

Я до сих пор помню те обидные слова Трелони, до сих пор не могу о них забыть, до сих пор они почему-то причиняют мне боль. А я усиленно доказываю и полоумной предсказательнице, и самой себе, и всему миру в целом, что я живая, я умею чувствовать, да так сильно, что их бы разорвало от того, что я испытываю ежедневно, ежеминутно, ежесекундно.

Каждый раз, когда сова не приносит мне писем от Джорджа, я шепчу: «Очередное утро началось без тебя». Решив не раскисать окончательно, я погрузилась с головой в знания, пропадала днями и ночами в библиотеке, учила, учила, учила, писала, писала, писала, лишь бы только забыться и не думать. Это спасало. Книги и знания всегда спасали. Также это помогало отвлечься от идиотских порядков, воцарившихся в школе под диктатурой Амбридж и ее «дружинников» в лице слизеринцев, которые и без того мнили себя принцами голубых кровей, так теперь вообще ощущали свою непоколебимую власть.

В последнее воскресное утро мая я собиралась усиленно готовиться к предстоящим экзаменам, так как их никто не отменял. Волнение и инстинкт самосохранения позволяли мне ненадолго забыть о Джордже.

– Вам бы я тоже посоветовала готовиться, – назидательно говорила я, глядя на Гарри и Рона. – Если вы, конечно, не хотите провалиться на СОВ.

– Гермиона, у нас еще есть целая неделя до экзаменов, а сегодня такой чудесный, по-летнему теплый день, который грех проводить за книжками, – лениво отозвался Рон.

– Всего неделя, Рон! – упрекнула я.

Но друг не успел ничего ответить, как в Большой зал влетели сотни сов, и одна из них величаво опустилась рядом со мной, услужливо протягивая письмо. Сердце затрепетало, и я дрожащей рукой забрала аккуратно запечатанный конверт и принялась суетливо его открывать.

Дорогая Гермиона!

Прости, что давно не писал – слишком много дел накопилось.

Летом я проездом буду в Лондоне и очень надеюсь встретиться с тобой. Ты ведь не против, верно? Всегда было интересно пройтись по магловской столице Великобритании! Не хмурься, ты прекрасно понимаешь, что мне ничуть не интересно, это просто повод встретиться с тобой.

Как, кстати, твои дела? Экзамены? Хотя зачем я спрашиваю? Ты же лучшая ученица! Но все равно желаю тебе удачи!

Искренне твой Виктор.

В начале письма мое сердце подпрыгивало к горлу, но уже к третьему предложению я осознала, что послание совсем не от Джорджа, хотя это не помешало мне широко улыбаться на протяжении всего чтения, как потом ехидно заметила Джинни.

Виктор действительно очень давно мне не писал, поэтому я была крайне удивлена и от того рада его горделивой сове, которая проделала немалый путь до Хогвартса со своей родины. Налив немного воды в блюдце, я поставила его рядом с птицей, которая, благодарно ухнув, принялась из него пить.

– Кто это тебе написал? – нахмурился Рон, безуспешно пытаясь скрыть интерес и нарастающее раздражение.

– Виктор, – спокойно ответила я, заворачивая письмо обратно в конверт.

– И что ему надо? – не унимался тот.

– Летом будет проездом в Лондоне, хочет встретиться, – безразлично сказала я, наливая себе сок из графина.

– И ты, конечно же, откажешься. – Судя по интонации, рыжий больше утверждал, чем спрашивал.

– Нет, я обязательно с ним встречусь.

– Зачем? – злился Рон.

– Мы друзья, не виделись год, так почему бы и нет? – в тон ему ответила я.

– Все мы знаем, о какой дружбе думает этот переросток, – едко выпалил приятель.

– Прекрати, Рональд, ты говоришь глупости, – фыркнула я.

– А если я скажу, что против вашей встречи?

Я поперхнулась напитком и, не веря, уставилась на друга, который, кажется, говорил на полном серьезе.

– Ты, верно, шутишь.

– Нет, – спокойно ответил он.

– А если я скажу, что меня не волнует против ты или нет? – Я изогнула левую бровь.

– Ах, вот как? Прелестно, – язвительно ответил Рон.

– Хватит вам! – влез Гарри и поймал мой благодарный взгляд.

Только я собиралась встать из-за стола, чтобы направиться в библиотеку за нужными книгами, как ко мне с невозмутимым видом подошла Алисия. Я приготовилась сообщить ей, что письмо не от Джорджа, чтобы она успокоилась, ведь наверняка моя реакция могла ввести ее в заблуждение, но она лишь протянула мне какой-то конверт.

– Что это? – Я непонимающе посмотрела на девушку.

– Письмо от Джорджа. Тебе. – Я нахмурилась, нерешительно беря в руки пергамент. – Сова принесла два письма, но поскольку одно из них мне, она, видимо, решила не нести послание до второго получателя.

– Спасибо, – поблагодарила я.

Алисия коротко улыбнулась, но больше для вида, так как ее глаза цвета летней листвы оставались холодными-холодными, а лицо до дрожи непроницаемым.

Стоило девушке уйти, как я еще больше заторопилась покинуть друзей, не имея ни малейшего желания читать письмо при них, тем более, когда все присутствующие были в курсе, от кого оно.

– А ты нарасхват, Гермиона, – подмигнула мне Парвати.

Глаза Рона пылали неподдельной яростью, которая вот-вот грозилась вылиться наружу, поэтому нужно было спешно ретироваться отсюда, чтобы избежать проблем.

– Что же ты не читаешь при всех письмецо от моего любезнейшего старшего братца? – с сарказмом поинтересовался Рон, когда я собиралась уже сделать шаг, чтобы покинуть помещение.

– Это мое дело, где, когда и при каких обстоятельствах читать письма, потому что это МОИ письма, ясно тебе? – гневно выпалила я.

– Что же ты так злишься? Неужели там любовные сопли? – усмехнулся приятель под настойчивые удары локтем от Гарри.

– Даже если и так, то тебя это никоим образом не касается, – язвительно выдавила я, одарив его пропитанной ядом улыбкой, и направилась прочь, чтобы избежать большего скандала.

Только в библиотеке, когда лихорадочная дрожь спала, а сознание прояснилось, я испытала стыд за то, что наговорила. Да, Рон – не подарок, да, он перешел все дозволенные границы, но ведь мне прекрасно известны мотивы его действий, зачем же я тогда поддалась на провокацию?

Но самобичеванием я занималась недолго, вспомнив о письме от Джорджа. Выудив конверт из кармана, я принялась судорожно раскрывать его, стараясь не разорвать.

Я долго думал, как начать письмо и что, собственно, в нем написать.

Сначала это было «Привет, Гермиона!», но потом я зачеркнул и подумал, что это слишком глупо, так не начинают письма взрослые и серьезные люди! Не смейся, я, правда, пытаюсь стать серьезным, ведь мы с Фредом теперь владельцы магазина, и к нам обращаются на «Вы», а также «мистеры Уизли». Забавно, не так ли?

Так о чем это я? Ах, да, я же еще даже не поприветствовал тебя.

«Дорогая Гермиона!» тоже беспечно полетело в корзину для мусора, так как мне показалось, что данная фраза звучит слишком пафосно и вычурно. Признаюсь честно, было испробовано множество эпитетов к твоему имени, но ни один мне не приглянулся, заставляя безуспешно выкидывать или сжигать от злости еще толком не начатое письмо.

Я путаю твои мысли только с одной благой целью – искренне надеюсь, что ты забудешь, что я еще не поздоровался и простишь мне это, потому что я, черт возьми, совсем не знаю, как начать.

У нас с Фредом все хорошо, на июль планируем открытие нашего магазина, так что обязательно приходи, будет весело.

Как у тебя дела? Дай угадаю – целыми днями торчишь в библиотеке и зубришь то, что и так давно знаешь? Грейнджер, как это в твоем стиле! Меня на тебя нет, совсем распустилась.

А Амбридж как? Надеюсь, ее глаз до сих пор дергается после нашего триумфального прощания с розовой жабой. Филч, кстати, не изменяет с ней своей Миссис Норрис? А то боюсь, как бы бедняга не ушла в запой! Спрячь подальше пузырьки с валерьянкой.

Хотел спросить, ты приедешь летом в Нору? Если да, то знай, тебе удастся отдохнуть, ведь мы с Фредом теперь будем и жить в магазине, у нас на втором этаже квартирка. Но ты заходи, не стесняйся.

Подписываться не буду, так как все эти: «Искренне твой», «С любовью», «С уважением» или просто «Пока, Гермиона» меня коробят.

Перечитав письмо, написанное неровным размашистым почерком, несколько раз, я так и не смогла стереть с лица счастливую улыбку. Он помнит, он меня не забыл. Как же я скучала по его шуткам и подколам! Пусть Джордж и не рядом, но сейчас я отчетливо поняла, что мне стало легче от видимости его участия в моей жизни.

Огорчало то, что близнецы покинули родной дом, и теперь будут жить далеко от него. Есть ли мне смысл вообще ехать в Нору, в таком случае? Я покачала головой, отгоняя эти нелепые соображения. Конечно же, стоит! Совсем я расклеилась в последнее время.

Убрав в карман конверт, я принялась читать очередной увесистый том, пообещав себе строго-настрого, что отвечу Джорджу вечером, когда освобожусь.

Так и случилось. Я дождалась, пока общая гостиная факультета опустеет, а мои соседки крепко уснут, и, взяв в руки несколько чистых листов пергамента, перо и чернильницу, спустилась вниз и расположилась прямо перед камином. За окном вовсю бушевал ливень, а тепло, исходящее от пламени, создавало некоторый уют, способствующий написанию ответного послания.

Как начать? Дорогой Джордж? Привет, Джордж? Это звучало ужасно нелепо, хотя раньше я никогда не задумывалась даже о подобном. После его слов эти фразы мне казались невероятно глупыми и совершенно неподходящими. Продумав начало до мелочей, я притянула к себе чистый лист, обмакнула перо в чернила и принялась писать.

Здравствуй, Джордж.

Я предпочла официальный стиль приветствия, так как не умею так виртуозно пудрить мозг на протяжении половины письма.

На этом моя фантазия иссякла, и я замерла, глядя на огонь в камине, будто он мог подсказать мне лаконичное продолжение. Не заметив, что держу перо над бумагой, я так задумалась, и тягучая черная капля упала на белую поверхность, создавая мрачную кляксу прямо посередине.

– Черт! – выпалила я, обратив на это внимание, и тут же вытащила новый пергамент. – Придется переписывать.

Я сказала это с такой интонацией, будто настрочила пять свитков для Флитвика. Усмехнувшись комичности ситуации, я продолжила.

Здравствуй, Джордж.

Я предпочла официальный стиль приветствия, так как не умею так виртуозно пудрить мозг на протяжении половины письма.

Поздравляю вас с Фредом! Если честно, и подумать не могла, что ваши дурацкие проделки смогут привести к чему-то грандиозному, поэтому охотно принимаю приглашение, чтобы прийти и оценить труды, которые я так настойчиво пыталась рушить весь год.

У меня все в полном порядке, хотя ты верно подметил, что я целыми днями сижу в библиотеке. И не вижу в этом ничего ужасного! Я хочу сдать СОВ на положительные оценки, так как вряд ли когда-нибудь наберусь смелости разрушить половину школы, оскорбить директора, устроить бедлам и улететь на метле. Это невозможно хотя бы потому, что я не умею летать на ней.

Амбридж уже достала всех своими сводами законов и правил, которые дошли до того, что запрещают мальчикам и девочкам находиться в опасной друг к другу близости. Я не смогла запомнить расстояние этой самой близости, так как оно мне ни к чему, но ты был бы в ужасе, останься в школе.

Отвечаю на твой вопрос. Да, я приеду летом в Нору, правда, еще не знаю когда. Надеюсь, что мы все же сможем там увидеться, потому что мне тебя не хватает.

Я прикусила губу, осознавая, что последнее предложение было явно лишним, поэтому зачеркнула его и принялась переписывать все заново. Не стоит показывать Джорджу, что я скучаю, ведь он об этом в письме даже не заикнулся.

Да, я приеду летом в Нору, правда, еще не знаю когда. Буду рада тебя там увидеть, а пока до встречи, Джордж.

Гермиона Грейнджер.

Перечитав письмо, написанное ровным каллиграфическим почерком и удовлетворенно кивнув, я запечатала его в конверт, а затем отправилась в спальню. Но уснуть мне почему-то не удалось, поэтому, как только робкие солнечные лучи проникли сквозь неплотно сдвинутые шторы, ознаменовывая наступление рассвета, я поднялась с постели и направилась в совятню, где заприметила небольшую серую сову, которой и выдалась честь – нести мое письмо Джорджу Уизли.

Я наблюдала за тем, как птица постепенно исчезает в облаках, и невольно вспомнила тот день, когда близнецы подумали, будто бы я отправила письмо их матери с жалобой. Никогда не забуду слова, сказанные мне тогда Джорджем и за которые он так и не извинился. Отогнав неприятные воспоминания, я медленно поплелась в гостиную, чтобы очередной солнечный день посвятить подготовке к экзаменам.

На период СОВ я стала абсолютно невменяемой, как и добрая половина девчонок моего курса. Некоторые срывались по пустякам и внезапно начинали плакать, постоянно ныли о том, что ничего не знают, все провалят и вылетят из школы, за что родители их по головке точно не погладят. Со стороны я старалась выглядеть невозмутимо, хотя, как потом сообщил мне Гарри, это было не так, а внутри меня разворачивалась настоящая баталия.

Однако наступило восемнадцатое июня – день последнего экзамена, каким являлась история магии. Я упорно рылась на полочках своих мыслей, стараясь выудить нужную и тут же записать ее на пергамент, как вдруг послышался какой-то шум. Я вздрогнула и обернулась – Гарри упал со скамьи, потеряв сознание. Сердце гулко ударилось о грудную клетку, и я сорвалась с места, падая на колени рядом с другом. Уже через несколько минут он часто заморгал, пытаясь сфокусировать свой взгляд.

– Мистер Поттер, Вам нужно к мадам Помфри! – восклицал один из проверяющих.

– Я отведу его, – отозвалась я, помогая приятелю подняться на ноги.

Стоило нам выйти за пределы кабинета, как Гарри остановился, схватил меня за плечи и совершенно обезумевшим взглядом посмотрел в глаза.

– Помнишь, я рассказывал о том, что вижу во сне?

– Помню, – осторожно ответила я.

– Воланде-Морт в Отделе тайн сейчас пытает Сириуса, пытаясь узнать у него о предсказании! – выпалил друг.

– Что? – послышался голос, принадлежавший Рону. – Ты уверен?

– Абсолютно.

– Гарри, но это глупо! – возмутилась я. – Сейчас, в пять часов пополудни, в Министерстве полно народу и Воланде-Морт не мог проскользнуть туда незамеченным. – Я устало провела рукой по волосам. – Наверное, это просто был сон.

– Это вовсе не сон, все так же реально, как и случай с мистером Уизли! – раздраженно доказывал друг.

– И что ты предлагаешь? – спросил Рон.

– Как что? Нам надо срочно попасть в министерство!

– Так, Гарри, подожди, – остановила я. – Давай сначала попробуем связаться с Сириусом? Это будет куда достовернее, чем мы, рискуя собственными жизнями, придем туда, не зная, так ли все на самом деле.

Гарри тяжело вздохнул и сжал кулаки, но коротко кивнул.

– Ладно. Но как мы проникнем в кабинет Амбридж сейчас?

– Мы вам поможем, – послышалось за нашими спинами.

Говорящими оказались: Джинни, Невилл и Полумна.

– И даже не пытайся нас отговорить. – Джинни прервала начинавшуюся тираду Гарри. – Мы с Полумной учиним беспорядок и отвлечем Жабу, а вы пока дуйте в ее кабинет!

– А я? – вклинился Невилл.

– Ты будешь следить за тем, чтобы Амбридж не вернулась раньше времени. И, если что, сообщишь ребятам об опасности.

Я поразилась металлическому и властному голосу Джинни, и, кажется, не я одна, так как Гарри смотрел на нее с неким восхищением, которое на минутку образовало легкий румянец на щечках девушки.

– Не будем терять времени, – напомнил Рон, и мы двинулись в сторону кабинета.

Уже через десять минут оттуда выпорхнула разъяренная Амбридж и ринулась вперед, намереваясь наказать зачинщиков беспорядка.

– Она похожа на карманную собачку. Знаете, такие пучеглазые и полные ненависти ко всему живому, – нервно хихикнула я под негодующий взгляд друзей. – Не получилось разрядить обстановку, да?

Мне никто не ответил.

Нам посчастливилось, и дверь кабинета не была заперта, так как Амбридж настолько торопилась, что напрочь позабыла о безопасности и сохранности своих вещей. Гарри, не теряя ни минуты, сел у камина, а Рон стоял с ним рядом, в то время как я примостилась возле двери, чтобы в случае чего сообщить друзьям об опасности. Но пока все было тихо.

– Ну что там? – спустя несколько минут прошептала я.

Рон лишь пожал плечами, не поднимая глаз. Он до сих пор дулся, хоть я и всячески пыталась с ним разговаривать. Извиниться, конечно, не пробовала, так как не считала себя виноватой. Моя принципиальность и гордость однажды меня погубят. Только я хотела вновь уделить все свое внимание происходящему снаружи, как вдруг дверь распахнулась, и в помещение вошла донельзя довольная Амбридж, а позади нее вышагивали ее дружинники слизеринцы, тащившие за собой Джинни, Полумну и Невилла.

– Как вы посмели? – пропищала Жаба, пока Рон безуспешно пытался отскрести Гарри от камина. – Схватить!

Меня тут же стиснул своими огромными ручищами Крэбб, Рона – Гойл, а ошарашенного Гарри схватила сама Амбридж. По лицу приятеля я поняла, что дело совсем плохо, но как же быть, если мы попали в ловушку?

– Приведите профессора Снейпа! – приказала женщина одному из слизеринцев, и тот сразу же исчез. – Теперь вам всем точно не избежать отчисления.

Меня охватила крупная дрожь. Не закончить школу? Быть с позором отчисленной? Покинуть магический мир? Не так я представляла свое будущее. Осмотрев друзей, я поняла, что они пребывают в подобном моему состоянии, а Гарри был явно напряженнее всех.

– Это правда, – шепнул он мне, и я прикусила губу.

Сириус в опасности, надо что-то придумать! Плевать на школу, на отчисление, на Амбридж! Я не могу позволить лучшему другу лишиться, возможно, единственного близкого человека. Это было бы нечестно.

В кабинет вошел профессор зельеварения с надменным, как и всегда лицом. Он осмотрел каждого из нас, задержав взгляд на Гарри, и презрительно скривился, а затем безразлично посмотрел на директора.

– Вы вызывали меня, директор? – послышался его монотонный ровный голос.

– Да, Северус. Мне нужна сыворотка правды. – Она сверкнула глазами. – Немедленно.

– Боюсь, что это невозможно, – в притворной жалости изрек зельевар. – Вы использовали все мои запасы, а на отвар новой мне потребуется месяц.

– Неужели не осталось совсем ничего? – удивилась женщина.

– Совсем. Хотя, если Вы пожелаете отравить мистера Поттера, что я восприму с искренней радостью, то я к Вашим услугам. – Снейп скривил губы в подобии улыбки.

– Что ж, Вы можете идти, Северус, – с горечью в голосе сказала Амбридж.

– Они схватили Бродягу, они держат его там, где оно спрятано, – крикнул Гарри.

Снейп на секунду замер и обернулся. Амбридж недоуменно смотрела на обоих.

– О чем он говорил, Северус?

– Понятия не имею, – ответил тот, и когда профессор ушел, она вновь посмотрела на Гарри.

– Что вы здесь делали? Отвечай!

– Ничего, мэм, – сквозь зубы процедил друг.

– Врешь! – рявкнула она. – Вы не оставляете мне выбора, мистер Поттер. Думаю, заклятье «круциатус» развяжет Вам язык.

– Нет! – закричала я. – Это незаконно! Вы не имеете права!

– То, о чем Корнелиус не узнает, ему не повредит, – сладким голосочком пропела Жаба и опустила рамку на стол фотографией министра вниз.

Когда палочка уже была выставлена на Гарри, я стала судорожно придумывать, что можно сделать, как можно спасти друга. Решение пришло мгновенно.

– Скажи ей, Гарри! – воскликнула я под непонимающий взгляд друга.

– Сказать о чем? – Женщина навострила уши. – Не стесняйтесь, мисс Грейнджер, продолжайте.

– О секретном оружии Дамблдора, – панически выпалила я первое, что пришло на ум.

– Что это за оружие? – недоумевала Амбридж.

– Это… сложно объяснить, – заикаясь, ответила я. – Оно находится в Запретном лесу.

– Вы трое, – Она указала на меня, Гарри и Рона. – Отведите меня туда, сейчас же! А вы, – Она посмотрела на своих дружинников. – Сторожите оставшихся до моего возвращения.

Мы шли очень медленно, сначала преодолевая бесконечные коридоры Хогвартса, затем опушку, где виднелась ветхая хижина Хагрида, и, наконец, вошли в Запретный лес, пугающий своими размерами и тишиной, которую нарушал лишь хруст сухих веток, ломавшихся под нашими ногами.

Не было возможности и поговорить, так как Амбридж шла совсем рядом, держа нас на прицеле, но я надеялась, что друзья и без того все поняли. Только вот мой план заканчивался на том моменте, когда мы вошли в чащу – я не знала, что делать дальше.

– Долго еще? – спросила директор.

– Нет, почти пришли, – соврала я, понимая, что мы зашли уже глубоко в лес.

Вдруг послышался топот копыт, от которого, казалось, содрогалась земля, и из-за холма показалось стадо кентавров, явно недовольных нашим визитом.

– Что вы здесь делаете? – спросил один из них.

– Мерзкие полукровки, уйдите с дороги! – возмутилась Амбридж.

– Ты не смеешь так с нами разговаривать! – рыкнул другой кентавр, выступив вперед, но Жаба от испуга расценила это, как нападение.

– Инкарцерус! – воскликнула она, и в этот момент из окончания ее волшебной палочки появилась веревка, опутавшая шею и грудь кентавра.

Существо с грохотом повалилось на землю, пытаясь освободить себя, но задыхалось. Товарищи пришли ему на помощь – пока безуспешно.

– Помогите ему, он же умрет! – закричала я, но Амбридж даже не повернулась в мою сторону, наслаждаясь зрелищем.

Разъяренным кентаврам все же удалось освободить своего товарища, и они все вместе надвигались на нас. Я прижалась спиной к кому-то из друзей, и тот взял меня за руку. Никогда не думала, что умру затоптанной копытами кентавров. Не самая храбрая смерть, не так ли?

– Вы солгали мне, так? Никакого оружия нет! – едва не плача догадалась Амбридж.

Мне бы стало ее даже жаль, не будь она такой мерзкой жабой, которую я ненавидела всеми фибрами души. Именно ненавидела, хоть родители меня всегда и учили быть доброй, отзывчивой и понимающей девочкой. То, о чем мои родители не узнают, им не повредит.

Очнулась я лишь тогда, когда услышала истошный вопль Амбридж и ее грязные ругательства до всех нас добраться. Кентавры подхватили ее и потащили куда-то вглубь леса. Я перевела ошарашенный взгляд на друзей и поняла, что за руку все это время меня держал Рон. Немного смутившись, я отошла на два шага в сторону, радуясь, что в лесу достаточно темно, и никто не увидит моих покрасневших щек.

– Мы не успеем! – рявкнул Гарри и с силой пнул камешек, лежавший на земле.

Тот брякнулся обо что-то и покатился вниз по склону, слишком быстро скрываясь из виду. Я положила руку другу на плечо и сочувственно поджала губы.

– И палочек нет… – Рон опасливо осмотрелся. – И мы в самой чаще Запретного леса, который кишит всякими тварями…

– Все пропало. – Гарри сел на сырую после дождя землю и схватился за голову, раскачиваясь при этом из стороны в сторону.

Спустя некоторое время, которое мы провели в тишине, каждый обдумывая план дальнейших действий, послышался хруст сучьев и тихие голоса. Гарри мигом подскочил на ноги и подошел к нам вплотную. А я понимала, что нам даже обороняться нечем в случае опасности. На коже выступили мурашки. Из-за деревьев показались невысокие фигурки, которые очень быстро надвигались на нас, и уже через несколько секунд я узнала в них Джинни, Невилла и Полумну.

– Ребята! – радостно воскликнула Джинни и хотела броситься нас обнимать, но вовремя одернула себя.