Текст книги "Запредельно близко (СИ)"

Автор книги: Stasy Evans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

В уютное помещение кафе я вошла за полчаса до назначенного времени. Будучи чрезмерно пунктуальной особой, подобное мне было не в новинку. Выбрав дальний столик у широкого окна высотой от потолка до пола, я уселась на удобный стул и принялась изучать меню.

За всю мою жизнь я не пробовала мороженого лучше, чем в этом месте! Даже французское мороженое не сравнится с тем, какое оно здесь. Самых разных видов и сочетаний, но хранящих в себе невероятный вкус. Я всегда была равнодушна к сладкому, но мороженое Флориана Фортескью сводило меня с ума и делало одержимой. Я слабо улыбнулась и хихикнула, представляя себя всю измазанную в разных видах мороженого, сидя на столе, с безумными глазами и нечеловеческим воплем: «Больше мороженого! Еще больше!».

– Мне стоило прийти за час до назначенной встречи, чтобы не заставлять мою даму ждать, – послышался приятный мужской голос с едва уловимой хрипотцой.

Я подняла глаза и встретилась с внимательным, но насмешливым взглядом Виктора Крама, который, казалось, за год стал еще шире в плечах и значительно возмужал. Едва сдержав порыв кинуться ему на шею, я лишь широко и счастливо улыбнулась и поднялась на цыпочки, чтобы робко обнять его и оставить мимолетный поцелуй на колючей щеке. Юноша смущенно улыбнулся, придерживая меня за талию, и отодвинул мой стул, помогая мне сесть обратно. Истинный джентльмен.

– Я так рада тебя видеть! – воскликнула я.

– Я тоже очень рад, Гермиона.

Я отметила, что он правильно произнес мое имя, и облегченно выдохнула, что не укрылось от внимательного собеседника. Он сдавленно рассмеялся, а я немного смутилась, коря себя за такую все же несдержанность.

– Мой английский стал лучше за этот год, так ведь?

– Значительно, – негромко ответила я, потупив взгляд.

– Расскажи, как у тебя дела? Я слышал, что ты опять влипла в неприятности, – строго сказал парень.

– Ну да, в министерстве нам пришлось не сладко, но я не могла оставить своих друзей.

– Узнаю Гермиону Грейнджер. – Виктор улыбнулся и откинулся на спинку стула.

К нам подошла миловидная официантка и благоговейно расплылась в улыбке, завидев моего спутника.

– Вы готовы сделать заказ? – спросила она, глядя на Крама.

– Да, будьте добры сливочное мороженое с шоколадной крошкой. Три шарика. – Виктор добродушно улыбнулся.

– А мне… – начала я, но девушка меня перебила.

– Вы же Виктор Крам, да? Мне так нравится, как Вы держитесь на метле, как летаете, Вы такой ловкий…

– Простите… – пыталась влезть я.

– …такой сильный. Можно автограф? – Официантка протянула салфетку, где Виктор как-то смущенно подписался. – Спасибо большое! Сейчас Ваш заказ будет выполнен.

– А Вы не хотели бы обслужить меня? – гневно выпалила я.

– Да, конечно, простите, – виновато улыбнулась девушка. – Вы, наверное, сестра? Старшая.

Я задохнулась от возмущения, пока Виктор неумело скрыл смешок за кашлем.

– Два шарика фисташкового мороженого, пожалуйста, – сквозь зубы процедила я. – И один шарик дынного.

Официантка кивнула, кокетливо стрельнула глазами на моего собеседника и удалилась. Я недовольно покачала головой и нахмурилась.

– Надо написать жалобу, совсем уже с ума посходили. И тебе покоя не дают.

– Ну, так что, старшая сестренка, – насмешливо начал Виктор, и я поджала губы. – Рассказывай, что еще у тебя нового в жизни.

– Что может происходить интересного в жизни скучной заучки? – усмехнулась я.

– Ты себя недооцениваешь. Какой идиот внушил тебе подобную ерунду? Я считаю тебя очень красивой, умной и интересной девушкой. Таких, как ты, сейчас почти уже нет.

Я почувствовала, как щеки наливаются предательским румянцем, а губы против воли расползаются в довольной улыбке. Виктор всегда был очень обходительным, но за год его робость практически испарилась, открывая мне этого молодого человека с новой стороны. На секунду мне показалось, что я могу в него влюбиться, ведь он подходит мне гораздо больше, нежели Джордж…

– Мне лестно, что ты так думаешь обо мне, – искренне призналась я.

– Это не лесть, – тут же добавил он.

– Расскажи лучше, как у тебя дела, – ловко перевела тему я.

– Матчи, тренировки, матчи, тренировки и все по кругу, – отмахнулся юноша. – Уже ни на что не остается ни сил, ни времени.

– А какими судьбами ты в Англии?

– Небольшой отпуск, – пожал плечами тот, а мои глаза округлились.

– И для отпуска ты выбрал столицу Великобритании? Почему не берег моря?

– На берегу моря нет тебя, – обезоруживающе улыбнулся он, и я смущенно отвела взгляд. – Мы так давно не виделись, и я решил убить сразу двух зайцев.

– За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь, – машинально выдала я.

– Эта пословица не про меня – я и троих поймаю, если захочу.

Я перевела заинтересованный взгляд на собеседника, который произнес эту фразу пусть и заносчиво, но так уверенно, что не оставалось сомнений в его правоте.

В этот момент официантка, уже не казавшаяся мне миловидной, принесла наш заказ и кинула на моего приятеля еще один томный взгляд, от которого я лишь закатила глаза, а Виктор виновато пожал плечами. Он умел быть сильным и уверенным, и в тот же миг становился милым и робким – неудивительно, что девушки млеют от его обаяния.

– Твое сердце по-прежнему отказывается впускать кого-то? – вдруг спросил Виктор, облизывая ложку.

– Оно не впускает кого попало, – ощетинилась я, поскольку совсем не любила обсуждать подобного рода темы.

– Я тоже «кто попало»? – парень ухмыльнулся, а я стыдливо прикрыла глаза.

– Я очень плохо выразилась, – тихонько ответила я.

– Очень-очень плохо, – хохотнул он, и я улыбнулась ему в ответ.

– Я надеялась, что ты поймешь меня правильно.

– Я понял тебя. – Он кивнул. – Оно впустит того, кого будет считать достойным.

– Что-то вроде того, – промямлила я, устремив взгляд на стеклянную вазочку с подтаявшим мороженым нежно-зеленого цвета.

– Постой-ка. – Юноша прищурился. – А не впустило ли оно кого-то?

– С чего ты взял? – громче нужного спросила я.

– Когда ты врешь, это заметно. Кто же этот счастливчик?

– Послушай, Виктор, я бы не очень хотела это обсуждать, – осторожно сказала я.

– Понял, не дурак. – Он снисходительно улыбнулся. – А у меня вот совсем не хватает времени на личную жизнь. Поддерживаю переписку только с тобой и той француженкой Флер. Она вроде как со старшим сыном Уизли якшается.

Я выпучила глаза, но тут же вспомнила, как Рон, кажется, упоминал что-то об этом в одном из писем. Или в двух… Или в трех…

– Да, это удивительно.

– Может быть, прогуляемся? – предложил Виктор, и я охотно приняла его предложение.

Взяв спутника под руку, я повела его по узким и шумным улочкам Косого переулка, где всюду сновали дети, подростки и взрослые, отчаянно старавшиеся не упустить из вида своих чад. Мое внимание привлек один магазин, который слишком выбивался из привычной серости переулка: яркая вывеска и заливистый звонкий детский смех поблизости – определенно, это магазин братьев Уизли. Я не смогла сдержать восхищенного возгласа, когда приблизилась к «Всевозможным Волшебным Вредилкам». Близнецы постарались на славу.

– Гермиона, я же еще не сказал тебе, насколько ты чудесно выглядишь! Простишь меня? – улыбнулся Виктор.

– Даю тебе шанс исправиться, – я смущенно хихикнула.

– Ты прекрасно выглядишь. – Юноша пронзительно посмотрел мне в глаза, отчего я смутилась пуще прежнего.

– Спасибо. – Я улыбнулась и инстинктивно перевела взгляд на магазин близнецов, к которому мы уже подобрались слишком близко.

Внезапно я заметила высокого рыжего парня, подходившего к дверям, и мое сердце гулко ударилось о грудную клетку, как бывает всегда, когда я вижу Джорджа. Не было сомнений, что это он, а не Фред. Я узнаю его даже со спины, просто почувствую. За полтора года мне удалось научиться думать не только головой, но и сердцем, причем иногда удавалось это использовать в необходимые моменты.

Для меня все замедлилось, как в дешевой мелодраме. В какой-то момент Джордж обернулся и посмотрел мне прямо в глаза, а затем едва ухмыльнулся, но, заметив рядом со мной Виктора, его взгляд потускнел. Джордж отвернулся, сделав вид, что не заметил меня, и вошел внутрь. А во мне что-то оборвалось. Идиотская улыбка медленно сползала с лица, руки задрожали, а глаза наполнились слезами. Эти секунды, что я видела его спустя три месяца разлуки, показались мне одновременно и вечностью, и одним мгновением, которое он у меня так нагло отобрал, словно конфетку у маленького ребенка.

– Гермиона! – вывел меня из транса голос Виктора. – Ты в порядке?

Я часто заморгала и кое-как сфокусировала взгляд на своем спутнике.

– Да, все хорошо.

– Это был он, да? – с легкой улыбкой спросил юноша.

– Кто он? – Я нахмурилась, не до конца понимая смысл вопроса.

– Достойный, по мнению твоего сердца.

Меня как ледяной водой окатили. Я уставилась на Виктора и попыталась придумать себе оправдание, как скрыть эти чувства, но по ухмылке парня поняла, что это бесполезно: он слишком умный и внимательный, и если близнецов можно провести, то Виктора – никогда. Он, как и я, очень цепляется ко всяким мелким и несущественным деталям, от него сложно что-то утаить, поэтому я сдалась.

– Как ты узнал?

Виктор расплылся в довольной улыбке и сжал мою напряженную руку, вцепившуюся ему в рукав пиджака.

– То, как ты смотрела на него, говорит о многом. Так не смотрят на незнакомых людей или просто друзей. Так не смотрят даже тогда, как цепляешься за человека взглядом, потому что нравится его внешность. Так смотрят, когда хочется обнять до хруста костей и никогда больше не отпускать.

– Откуда такие познания? – Я ехидно изогнула бровь.

– Я могу не отвечать? – Он беззлобно улыбнулся, а я закатила глаза.

– Вы имеете право хранить молчание, иначе все сказанное Вами может быть использовано против Вас.

– Что? – Виктор нахмурился, а я расхохоталась.

– Забудь, это из мира маглов.

– Мы можем зайти в магазин, – начал парень.

– Нет. Видимо, он не очень-то хочет меня видеть. – Я слабо улыбнулась и потянула приятеля вверх по улице. – Мы гуляем или нет?

А с вами бывает такое, что ходишь, улыбаешься, а сердце изнутри ломает ребра? И я молилась о том, чтобы один из обломков пробил мне легкое, а лучше сразу оба, чтобы наверняка. Я почувствовала себя призраком, тенью, эхом, чей отголосок был замечен, и тут же пропал. По крайней мере, таковой была реакция Джорджа на встречу со мной. Мы не виделись три месяца, а он сделал вид, что не знает меня, не видит, и не хочет знать. Больно, когда любимый человек поступает с тобой так, после всего, что между вами было. А, может, ничего и не было? И это я сама все напридумывала? Мерлин, как глупо! Он меня поцеловал, а я уже решила, какое платье хочу на нашу свадьбу.

Этой ночью мне уснуть не удалось. Я сидела на подоконнике и считала бесконечное число звезд, чтобы хоть как-то отвлечься от того, что раздавило меня.

До поездки в Нору две недели. Это будут самые долгие и мучительные две недели в моей жизни.

В дождливое августовское утро я, пыхтя и ругаясь под нос, спускала тяжелый чемодан, набитый в основном книгами, по лестнице. Папа то и дело поглядывал на часы и в итоге, плюнув на все, легким движением стащил мои вещи вниз и понес в машину.

– Дорогая, пиши почаще, – ласково попросила мама, и я ей улыбнулась.

– При любой возможности.

– Я буду скучать. – Она порывисто обняла меня.

У меня создалось впечатление, будто мы прощаемся навсегда, хоть я и понимала, что это не так. Но учитывая события, происходящие в волшебном мире, неизвестно, что может приключиться со мной и моим друзьями дальше.

– Я люблю тебя, – прошептала я.

– Гермиона, ты скоро? – послышался голос папы, и я еще раз коротко взглянула на маму, а затем села в машину.

Прощание с папой выдалось сухим и неловким, но я знала, что он тоже будет скучать. По своей натуре он не мог показать истинных чувств, теплота была ему чужда, но я знала, что он меня любит, несмотря ни на что.

Нора меня встретила теплом и уютом, которого мне очень не хватало, особенно в такую погоду. Молли тут же заставила меня принять горячую ванну, а сама стала хлопотать с обедом. Когда я спустилась в кухню, за столом уже сидели Рон и Джинни.

– Привет, – с улыбкой сказала я.

– Гермиона! – воскликнул Рон, подскакивая со стула под смешок своей сестры. – Рад, что ты приехала, – он тут же поумерил пыл.

– Я тоже рада вас видеть.

– Садись, сейчас будем обедать, – приказала миссис Уизли.

– Как каникулы? – спросил Рон.

– Ничего особенного, – отмахнулась я.

Мне так хотелось спросить о Фреде и Джордже, но я понимала, что это вызовет негативную реакцию со стороны друга, поэтому молчала, надеясь, поскорее оказаться наедине с Джинни и обо всем расспросить. И вечером мне эта возможность представилась.

– Я тебе расскажу о близнецах, если ты мне расскажешь о встрече с Виктором Крамом, – Джинни хитро сощурилась.

– Откуда…?

– Рон проболтался, что тот предлагал тебе, – пояснила девушка.

Я выдохнула и неодобрительно посмотрела на нее.

– Встретились, поговорили о том, о сем. Он сказал, что не хватает времени на личную жизнь, что поддерживает переписку еще и с Флер. Ничего того, что могло бы тебя привлечь.

– Фи, как скучно! – Рыжая сморщила носик и откинулась на подушку. – Неужели даже не намекал на что-то большее между вами?

– Джинни! – возмутилась я.

– Что? Вы были бы отличной парой.

– Прекрати, – одернула я.

– Ну и соплохвост с тобой, – буркнула она.

– Как дела у Фреда и Джорджа? Я видела, магазин процветает, – осторожно начала я.

– Да, пользуется большим спросом, мальчишки постарались. – Джинни радостно улыбнулась. – Дело их жизни еще и прибыль приносит. – Она перевернулась на живот и посмотрела на меня. – Кто бы мог подумать, во что их шалости перерастут, да?

– Согласна. Они в Норе-то появляются?

– Завтра собирались как раз заскочить.

Я легла на спину и уставилась в потолок, совершенно пропуская мимо ушей все то, что говорила Джин дальше, ведь уже завтра я увижу Джорджа и поговорю с ним. Он обязан мне объяснить, что за театр устроил в тот день.

Все утро я старалась сдерживать свое нервозное состояние и даже согласилась пойти на задний двор, посмотреть, как Джинни и Рон играют в подобие квиддича. Я, конечно же, от игры отказалась. Устроившись под кроной размашистого дерева, я раскрыла книгу и погрузилась в другой мир, очнулась от которого, только когда Джинни позвала меня на обед.

Войдя в маленькую кухню, я заметила две идентичные рыжие макушки, и мое сердце подскочило к горлу. Я сделала шаг, еще шаг и села на стул как раз напротив Джорджа.

– О, Грейнджер! – послышался радостный голос Фреда, и я улыбнулась.

– Привет, мальчики.

– Привет. – Джордж слабо улыбнулся и принялся уплетать овощное рагу.

– Я слышала, ваш магазинчик процветает. Поздравляю!

– Ты еще не видела его! А когда увидишь, тебе должно стать очень стыдно за то, что весь год запрещала нам разрабатывать товары, – подмигнул мне Фред.

– Возможно, вам и удастся произвести на меня впечатление. Но снаружи я его видела, – тут же добавила я.

– А чего же не зашла? – удивился Фред.

– Не хотела отвлекать, – ответила я, глядя в глаза Джорджу.

Он тут же опустил взгляд в тарелку.

– Брось, Грейнджер! Ты слишком вежливая, – хохотнул его брат.

Я улыбнулась и продолжила обед, надеясь, что мне удастся выловить Джорджа без Фреда и поговорить. Но весь день, как назло, они были либо постоянно вместе, либо с Джинни. С Джорджем Рон не общался в принципе, что не укрылось от моего взгляда. Неужели они до сих пор в ссоре?

Поздно вечером я направлялась в спальню, намереваясь лечь спать и хорошенько выспаться, но, проходя мимо спальни близнецов, заметила приоткрытую дверь и, коря себя за наглость, заглянула внутрь. Там никого не было, и я уже было хотела уйти, но мой взгляд зацепился за исписанный лист пергамента, лежащий на полу. Это могли быть какие-то разработки товаров или еще что-то, но побороть свое любопытство мне не удалось, поэтому я юркнула в комнату и взяла лист в руки.

Привет, Джордж!

Я тоже очень скучаю… Мне не хватает тебя в школе. Рада, что ты все же написал мне спустя месяц, а то я уже начала переживать, не случилось ли чего.

Но ничего! Скоро и я закончу Хогвартс, и мы точно сможем проводить много времени вместе. Как тебе идейка?

Алисия.

Она тоже скучает. Значит, ей он сказал, что соскучился, а мне нет. В очередной раз убеждаюсь, что нафантазировала себе черти что, когда на деле все предельно ясно – ему плевать, тот поцелуй ничего для него не значит. Какая же я дура!

– Что ты здесь делаешь?

Я вздрогнула и обернулась. В дверях стоял Джордж, вопросительно изогнув бровь.

– Я искала тебя, – уверенно произнесла я.

– И читала мои письма. – Он кивнул на пергамент у меня в руках, который я тут же положила на стол.

– Он лежал на полу, и я всего лишь хотела его поднять и положить на место.

– Неужели? – Он сделал шаг вперед. – Ты не умеешь врать.

Джордж прошел мимо меня и остановился возле окна, а я пару минут решалась, чтобы повернуться и начать разговор. Нельзя тратить время так бесцельно.

– Ты странно себя ведешь, – начала я.

– Почему же?

– Две недели назад мы встретились в Косом переулке, когда ты заходил в ваш магазин. Ты сделал вид, что не заметил меня. А теперь разговариваешь со мной так, будто я никто.

Я чувствовала себя обыкновенной типичной истеричкой, которой не хватало внимания, но мне было необходимо все выяснить, расставить точки над и, пусть это и причинит мне боль.

– Я не видел тебя две недели назад, как ты утверждаешь, – заверил он.

– Не лги! – прошипела я и подошла ближе. – Ты улыбнулся, а потом…

– Не хотел мешать твоей личной жизни, – ядовито выпалил рыжий, а я вскинула брови.

– Мы с Виктором просто друзья! Он был проездом в Лондоне, и мы встретились.

– То-то ты вырядилась, как на собственную свадьбу, – ехидно заметил Джордж.

– Мне запрещено хорошо выглядеть? – возмутилась я.

– Для друзей так не стараются, – справедливо заметил парень.

Его карие глаза потемнели и сверкнули недобрым огоньком.

– Постой-ка, ты что, ревнуешь? – удивилась я.

– С чего мне тебя ревновать, Грейнджер? – изумился он, а я прикусила губу, коря себя за этот вопрос.

Но отступать было некуда. Нужно идти до конца.

– Ты ведешь себя как распутная девица! – выпалил он, отчего мои глаза поползли на лоб.

– Что, прости?

– С кем тебе больше понравилось: со мной или со стариной Викки? А может быть с малышом Ронни?

– Что ты несешь? – возмутилась я. – Ты головой не ударялся?

– А что, я задал неверный вопрос? – приторно поинтересовался юноша.

– Знаешь что? – Я подошла к нему вплотную. – Ты не имеешь никакого права со мной так разговаривать! И ты не имеешь на меня никаких прав! Ты же скучаешь по Алисии! Так почему устраиваешь какие-то сцены мне?

– А ты не имеешь никакого права читать мои письма! – парировал парень.

– А я прочитала, уж извини, – выпалила я.

Наступила тишина. Гнетущая, тянущая и почти физически ощутимая тишина. Джордж порывисто дышал и смотрел куда-то сквозь меня, а я старалась сосредоточиться на пейзаже за окном и успокоиться.

– Я предлагаю забыть все и начать заново, – хрипло отозвался Джордж.

Я перевела на него внимательный взгляд, стараясь понять, что он подразумевает под «начать заново». Сердце бешено заколотилось в груди, предвкушая нечто особенное, в исполнение чего мне безумно хотелось верить.

– Давай, – тихонько ответила я.

– Вспомни Рождество, – спокойно начал он. – Мои слова. – Я кивнула. – Я хотел бы, чтобы у меня был такой друг, как ты, Гермиона.

Моя ниточка терпения оборвалась окончательно, и я с силой сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Он доломал меня окончательно, и выход только один: разрушь то, что разрушает тебя.

– А мне не нужен такой друг, как ты, Джордж, – уверенно произнесла я и покинула комнату.

Спектакль окончен, актеры устали, занавес опущен.

========== Глава 14. ==========

Дорогие читатели!

Я приношу свои извинения за то, что обещала на каникулах писать чаще, однако не делаю этого.

У меня какое-то время было убитое состояние, творческий кризис, самокопания, казалось, что моя работа сливается просто в ничто и прочее-прочее-прочее. Я уже несколько дней пыталась сесть за главу, в итоге открывала документ, втыкала минут десять в пустой лист, удерживая пальцы над клавиатурой, и закрыла все к черту.

Сегодня я взяла себя в руки, откопала в недрах лени и отчаяния свою силу воли и написала главу! Да-да, аплодисменты.

В эту главу я хотела уложить весь шестой курс, но как-то не получилось, так что вторая половина курса будет в следующей.

Мне атмосферу создавала эта музыка, так что рекомендую ее и вам Hans Zimmer – Time (Instrumental Core Remix)

Наверное, самое страшное – это понимать, что все закончилось, но продолжать верить, что жирная точка может, как по волшебству, превратиться в очередную запятую. Я не плакала ни той ночью после разговора, ни после нее. Казалось, что теперь и мое сердце осознало, что так больше продолжаться не может. Мы с Джорджем слишком разные и никогда не поймем друг друга, не сможем свыкнуться с недостатками, не сможем принять друг друга такими, какие мы есть. И видит Бог, я старалась вытерпеть, но не смогла. Как выяснилось, конец – это не так больно. Он не принес ничего кроме глубокого опустошения и смирения. Это должно было случиться рано или поздно.

За несколько дней до отъезда в Хогвартс Молли согласилась вместе со всей семьей наведаться в магазин к близнецам, а я отказалась, ссылаясь на плохое самочувствие. Джинни лишь хитро сощурила глаза, напоминая мне лисицу, но промолчала, а я укуталась в пуховое одеяло с головой, дождалась, пока дверь внизу со скрежетом закрылась, и глубоко вдохнула воздух в легкие. Все эти дни, недели я ждала момента, чтобы остаться в тишине и одиночестве, надеялась расплакаться, ведь слезы, как говорят, приносят облегчение, но этого не происходило. Не было и боли – только невыносимая тоска и тяжесть в груди, как будто на меня навалились все страдания человечества, а слез и в помине не было, глаза оставались сухими, как и моя душа, привязанная к пожелтевшим страницам книг навсегда.

Почувствовав, как на мою кровать кто-то опустился, я вздрогнула и резко подняла голову, но нарушителем моего одиночества был Живоглот. Кот посмотрел на меня своими желтыми, как бусины, глазами, облизнулся и свернулся в клубок у ног. Он словно почувствовал всю мою тоску и пришел, чтобы скрасить ее хоть как-то, напоминая, что я никогда не буду одна, и есть люди, которым я небезразлична. Конечно же, питомец этого не понимал, но его присутствие напомнило мне об этом.

– Нельзя хандрить, Гермиона. Это всего лишь очередной сложный период в жизни, который ты должна пройти с достоинством, – сказала себе я и погладила рыжего кота за ухом.

Слишком много рыжего в моей жизни.

Джордж, конечно же, поймет, что я солгала по поводу самочувствия, он знает, что я не пришла из-за него. Ну и пусть! Между нами образовалась непреодолимая пропасть, которую не перешагнуть, не переплыть, не перейти – внизу раскаленная лава непонимания и обид, которая сожгла единственный хрупкий мост, что связывал нас.

Все кончено. И хватит это мусолить в голове.

Когда ближе к вечеру друзья вернулись в Нору, миссис Уизли сразу же принялась за приготовление ужина, Джинни, перебивая и Рона, и Гарри, стала рассказывать о магазине своих старших братьев, а я с вежливой улыбкой слушала.

– Там так здорово! Фред с Джорджем молодцы, мозги у них в нужном направлении работают, – восхищалась девушка. – Смотри, какая у меня теперь есть лапочка!

Джинни протянула мне нечто розовое, пушистое, маленькое и круглое, но очень забавное. Я искренне улыбнулась и взяла малютку в ладошки, боясь даже прикоснуться – слишком он маленьким и хрупким казался.

– Кто это?

– Это карликовый пушистик, зовут Арнольд, – гордо сообщила рыжая.

– Прелесть какая! – восхитилась я.

– Боюсь, что рано или поздно раздавлю его, – усмехнулся Рон.

– Я тебя потом раздавлю, – строго ответила Джинни, нахмурившись.

Ребята стали препираться между собой, а я подсела к Гарри, который был очень тихим и выглядел как-то устало.

– Как Сириус?

Друг посмотрел на меня и слабо улыбнулся, а затем потянулся и почесал лохматую макушку.

– Идет на поправку. Если бы не миссис Уизли с ее безграничной заботой, то вряд ли бы он выкарабкался.

– Сириус очень сильный, – заверила я. – Он прожил двенадцать лет в Азкабане, а эта хворь его бы подавно не одолела.

– А ты себя как чувствуешь? – поинтересовался друг, и я отвела взгляд. – Джинни сказала, что ты приболела.

– Уже лучше, спасибо. Думаю, что просто переутомилась, не выспалась, или магнитные бури. – Я хихикнула.

– Тебе бы понравился магазин Фреда и Джорджа, они молодцы, магия на очень высоком уровне.

– Они переживут то, что я не пришла.

– Фред расстроился, – сказал Гарри.

– Фред? – удивилась я.

Неужели Гарри их не различает?

– Да, он хотел услышать от тебя извинения за то, что ты весь год их изводила.

Я горько усмехнулась. Ну, конечно! А я надеялась, что расстроился Джордж? Он, наверное, и рад избавиться от меня и моей навязчивости. Теперь у него есть только Алисия, с которой куда проще, да и лучше. Глупо было полагать, что для Джорджа важно мое мнение.

– Все в порядке? Я тебя чем-то огорчил? – заволновался Гарри, и я улыбнулась его заботе и вниманию.

– Нет, все хорошо.

В этот момент послышался голос Молли Уизли, зовущей нас ужинать, чему я была безгранично рада, ведь Гарри, кажется, не сильно поверил моим словам.

Наступило первое сентября – день отъезда. Я встала пораньше, чтобы еще раз тщательно проверить, все ли я собрала, ничего ли не забыла, но вещи были аккуратно сложены, книги на своих местах, ведь это я проверяла еще вчера и позавчера, и три дня назад. И так выражалась не моя ответственность, а просто обыкновенное желание занять руки чем-то, лишь бы не думать, отвлечься от неприятных дум, которые возвращались ко мне каждую ночь. Каждую чертову ночь я прокручивала в голове наш последний разговор с Джорджем, пыталась отыскать хоть какую-нибудь зацепку, но ее не было. Да осознай ты уже, что это конец, и прекрати надеяться! – постоянно вторил внутренний голос, который стал появляться в моей голове все чаще, добивая каждым резким словом. Но он отрезвлял, мне была необходима эта встряска, чтобы перестать жалеть себя и тешить глупыми иллюзиями, которые начинались со слов: «А может…».

Не может.

Я стояла у окна и смотрела вдаль, наблюдала, как ветер быстро перегоняет облака причудливой формы за горизонт, а в моей голове не было ни единой мысли. Я могла так простоять, наверное, очень долго, но меня отвлекло демонстративное покашливание, на которое я тут же обернулась.

– Гермиона, нам пора. Ты готова? – спросил Рон.

Я слабо улыбнулась и кивнула, берясь за ручку своего неподъемного чемодана.

– Давай я тебе помогу. – Приятель с легкостью подхватил мои вещи и потащил вниз, а я еще какое-то время смотрела на то место, где он только что стоял, встряхнула головой и поплелась следом.

На улице нас уже ждала миссис Уизли, Гарри и Джинни, а также близнецы. У меня перехватило дыхание, когда я увидела их идентичные улыбки, услышала их голоса. Они в очередной раз шутили над матерью, которая не переставала возмущаться, но уголки ее губ подрагивали. Женщине стоило огромных усилий сохранить строгое выражение лица.

– Гермиона, ты что, всю библиотеку собрала в одном чемодане? – ворчал Рон.

В этот момент Джордж, до этого не замечавший меня, повернул голову в мою сторону, и наши взгляды встретились. Зачем он пришел? Я тут же опустила глаза и направилась к друзьям, стараясь всячески игнорировать его присутствие.

– Так, давайте, по машинам, – командовал мистер Уизли.

Я была самой последней, что давало мне возможность еще раз коротко взглянуть на Джорджа, который, подобно мне, опустил взгляд. Фред подозрительно посмотрел сначала на него, потом на меня и изогнул бровь.

– Грейнджер, можно тебя на минуточку? – позвал он, когда я собиралась сесть в автомобиль.

Джордж о чем-то разговаривал с Гарри, а Рон демонстративно отвернулся и начал вести беседу с сестрой. Я хмыкнула и сделала шаг навстречу Фреду.

– Прости, что не удалось побывать в вашем магазине, – начала я и коротко улыбнулась.

– Успеешь еще, – отмахнулся он. – Я не об этом хотел поговорить.

Я напряглась и нервно поправила прядь волос, выбившуюся из высокого хвоста, который я завязала наспех.

– Я понятия не имею, что у вас произошло с моим недоразвитым братцем. – Я насмешливо посмотрела на Фреда, и он поспешно добавил: – Я не о Роне.

Было непривычно и странно видеть Фреда таким серьезным, хотя в его глазах все также плясали чертята.

– Не знаю я, что вы с Джорджем не поделили, потому что мы не обсуждаем личную жизнь друг друга и отношения с девушками… – начал он, но я перебила.

– Нет никаких отношений!

– Ладно. – Он поднял руки вверх в знак капитуляции. – И все же между вами что-то происходит. Вам стоит поговорить.

– Нам больше не о чем говорить. – Я вздернула подбородок.

– Грейнджер, не занудствуй, – ухмыльнулся Фред.

– Ты идешь, Гермиона? – позвал Рон.

Я обернулась и коротко кивнула, а затем вновь посмотрела на Фреда, который ждал какого-то окончания нашего разговора.

– Чаша терпения переполнена. Все кончено, Фред.

На этих словах я круто развернулась, села в машину и закрыла глаза, лишь бы не посмотреть на обоих близнецов. Все и, правда, кончено. Черта подведена, жирная клякса вместо точки поставлена. Нет никаких отношений, нет никаких нас.

Поезд уносит меня все дальше от прошлого, от боли, обид и Джорджа. Мне казалось, что с его отсутствием ко мне придет спокойствие, станет легче дышать, ведь я не буду видеть его каждый божий день, не буду слышать его низкий голос, не буду ждать, верить и надеяться. Но стоило мне войти в стены родной школы, посидеть в Большом зале, пройтись по уютной гриффиндорской гостиной и лечь в знакомую теплую и мягкую постель, как тяжесть сдавила грудную клетку еще сильнее, чем прежде. Здесь все напоминает о нем: каждое помещение, стены, казалось даже, что воздух до сих пор хранит его запах. Я полагала, что в Хогвартсе обрету долгожданное успокоение, но вместо этого моя болезнь только усилилась, разрослась, а осознание того, что в прошлом осталось самое лучшее, что со мной случалось, просто убивало.

В один из еще теплых сентябрьских вечеров, когда мы с друзьями сидели на берегу Черного озера и наслаждались теплыми лучами солнца, Рон не выдержал.

– Гермиона, да что с тобой?

– О чем ты? – Я непонимающе взглянула на приятеля, подставляя лицо солнцу.

– С того момента, как мы приехали в Хогвартс, ты сама не своя.

– Не замечала, – солгала я, пожав плечами.

– Давай выберемся в Хогсмид на выходных? – улыбаясь, предложил он. – Развеемся.