Текст книги "Запредельно близко (СИ)"

Автор книги: Stasy Evans

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Я пойду с тобой! – Я крепко обняла Гарри, ощущая соленый привкус на губах.

– Нет, оставайся с Роном.

Гарри последний раз взглянул нам в глаза и решительно зашагал к лесу, пока я провожала его исчезающую фигурку и зажимала рот ладонью, чтобы не разреветься во всю мощь.

– Пойдем. – Рон осторожно обнял меня за плечи и повел обратно в Большой зал.

Когда мы вошли туда, мадам Помфри отошла от кого-то и покачала головой. Я подошла ближе, а затем пошатнулась, так и не сдержав вопль ужаса. Прямо передо мной на полу, держась за руки, лежали неподвижные тела Люпина и Тонкс. Слезы брызнули из глаз, и я замотала головой, не веря тому, что вижу.

– Нет… – прошептала я. – Они не могли…

– Гермиона. – Джордж обнял меня за плечи в знак поддержки.

– У них же сыну еще месяца нет… – Я прикусила губу.

– Они даже умерли вместе, – послышался приглушенный голос Рона.

У меня в горле стоял болезненный ком, мешающий даже дышать. Как они могли погибнуть? Этого не должно было случиться, только не они! Люпин, у которого в жизни были сплошные страдания, он был обречен на вечное одиночество, но ему посчастливилось встретить Тонкс…

Тонкс – лучик света во мраке, она невероятная, веселая и жизнерадостная. Я так и не отблагодарила ее за все то, что она для меня сделала.

Я уткнулась лицом в грудь Джорджу и заплакала, а тот покрепче прижал меня к себе и стал поглаживать спину. Мне не хотелось верить, что я больше не увижу усталой, но счастливой улыбки Люпина, не услышу задорного смеха Тонкс, не поболтаю с ней обо всяких глупостях… Наверное, именно со смертью этих двоих людей я поняла, насколько война страшна и беспощадна.

– Идут! – закричала Джинни и рванула на улицу, а вслед за ней и остальные.

Джордж взял меня за руку и повел наружу, а я еле волочила ватные ноги, прекрасно осознавая, что это конец, и никакого светлого будущего у нас нет. Меня, наверное, отправят в Азкабан, учитывая мое происхождение, а Джордж… Кто знает, что будет уготовлено его семье.

Когда я увидела мертвое тело Гарри на руках у Хагрида, в глазах вновь защипало, и я сильнее сжала руку Джорджа. Лицо Сириуса, которого я, наконец, увидела в толпе, побледнело, и сам он стал больше походить на призрак. Даже боюсь представить, как он будет жить дальше. А будет ли?

Надежда на будущее умерла вместе с Гарри. Сейчас внутри поселилось только отчаяние и безысходность, а вместе с ними и давящая пустота.

В какой-то момент, когда Невилл говорил очень трогательную речь, взывавшую нас не отчаиваться и не терять надежду, а сражаться дальше, биться до тех пор, пока бьются наши сердца, Гарри спрыгнул с рук Хагрида и ринулся в сторону замка, пользуясь полным смятением Воланде-Морта. Могу поклясться, что в его красных глазах читался неподдельный страх, в минуту сменившийся яростью.

Многие Пожиратели струсили и трансгрессировали, а оставшиеся продолжили бой. Но сейчас в моем сердце вновь затрепетала надежда, придавшая сил для дальнейшей битвы. Я лихо оборонялась и атаковала врагов, при этом, стараясь не упустить из вида Джорджа.

– Остолбеней! – крикнул он, и мимо меня пролетел мужчина в черных одеяниях. – Грейнджер, давай ты будешь внимательнее смотреть по сторонам?

– Спасибо, – поблагодарила я и решила прислушаться к его совету.

Один из Пожирателей загнал меня в угол, но благодаря Алисии мне удалось его одолеть. Я улыбнулась ей и перевела взгляд влево, где сражался Сириус. Вот он мне улыбается и подмигивает, а вот о его грудь разбивается смертоносный луч, и мужчина падает замертво на грязную землю.

– Нет! – истошно завопила я и ринулась к нему.

Его убийца стоял напротив и ухмылялся тому, что все же удалось убить Сириуса Блэка. Я перевела свирепый взгляд на мужчину и почувствовала, что близка к тому, чтобы с моих губ сорвалось непростительное.

– Авада кедавра! – крикнул он, но мне удалось увернуться.

– Остолбеней!

– Протего!

– Экспеллиармус! – И в этот момент волшебная палочка вылетела из рук опешившего Пожирателя.

Я сузила глаза и сделала шаг в его сторону.

– Ну, давай же, используй непростительное, ты же хочешь! – смеясь, подначивал мужчина.

– Остолбеней! – крикнул Джордж, и Пожиратель отлетел в сторону, нехило ударившись о каменную стену. – Это не стоило того, Гермиона.

Я проигнорировала его слова и опустилась на колени перед Сириусом, который смотрел прямо перед собой, а в его взгляде так и застыл тот шальной огонек, тот задор, с которым он шел по жизни. Тихо всхлипнув, я положила руку ему на грудь, там, где уже не бьется горячее и храброе сердце. Я потеряла своего обретенного за долгие месяцы брата, потеряла друга, который не дал мне сойти с ума в четырех стенах. Потеряла наставника, который порой давал очень дельные советы. Потеряла человека, который был одним из членов моей семьи.

Почему Смерти нужно было забрать именно его? Именного тогда, когда я так глубоко впустила его в свое сердце?

– Я дотащу его в Большой зал, а ты иди рядом, ладно? – прошептал Джордж.

– Он был лучше многих живых, – на выдохе ответила я.

Парень молча помог мне встать и поднял бездыханное тело Сириуса. Я шла рядом и смотрела перед собой стеклянным взглядом, меня даже не удивило, что вокруг тишина, никто не сражается. И только в Большом зале я услышала от Джинни, что война окончена. Темный Лорд пал. Мы победили. Но какой ценой?

Гарри склонился над телом своего крестного. Его плечи содрогались от рыданий, а я просто стояла и смотрела, не зная, что делать. Война окончена, но радости эта победа не принесла. Она досталась нам слишком тяжело. Слишком сильна боль утраты, чтобы позволить себе радоваться.

– Фреда сейчас отправят в Мунго, – тихонько оповестил Рон. – Джордж, ты с ним?

Юноша посмотрел на меня и отрицательно помотал головой.

– Я останусь с Гермионой.

– Ты не должен, – настаивала я. – Я останусь с Гарри, а ты иди.

– Но…

– Не возражай, пожалуйста, – взмолилась я, чувствуя, что силы покидают меня.

– Увидимся позже. – Джордж поцеловал меня в висок и последовал за матерью, а я опустилась на колени рядом с Гарри.

– Наверное, в прошлой жизни я был кем-то вроде Воланде-Морта и сильно нагрешил, раз в этой судьба меня так бьет, лишая всех дорогих людей. – Он посмотрел мне в глаза, и я пошатнулась – до чего в них много боли было.

– Все, кого я люблю, умирают, понимаешь?

– Больше никто не умрет, – заверила я. – Я обещаю.

На этих словах я крепко обняла друга, который уткнулся носом мне в ключицу. Рон сел рядом и положил руку на плечо Гарри, а затем посильнее сжал его в знак поддержки. Я придвинулась к нему ближе и прислонилась лбом к голове Рона, который моментально сжал мою руку.

Наша дружба прошла сквозь огонь, воду и медные трубы. Мы всегда были вместе, пусть порой это была лишь мысленная связь, но она никогда не оборвется. Пусть в этой войне мы и понесли множество жертв, которые причинили сильную боль, но эта самая боль закалила нас еще больше. Теперь я точно знала, что нам все нипочем, пока мы вместе.

========== Глава 21. ==========

Вот и настало время выложить заключительную главу.

Музыка для создания атмосферы: Ólafur Arnalds feat. Arnor Dan – So Close

После той ужасной битвы за Хогвартс миссис Уизли заботливо приютила меня в Норе, так как возвращаться в дом Кингсли, в котором я провела почти год, было просто невыносимо. Одна мысль о том, что я вновь окажусь в стенах его жилища вызывала во мне желание сбежать как можно дальше.

Мне не хотелось думать ни о чем, что предстоит в будущем, впервые не хотелось планировать даже завтрашний день. Единственное, чего я отчаянно желала – это принять ванну, чтобы смыть с себя ту грязь, кровь, тьму и боль, что принесла с собой война, и лечь спать, чтобы хоть на некоторое время забыть обо всем, что я пережила, что видела, что чувствовала.

Стоя под горячими струями воды, я закрыла глаза, стараясь перестать дрожать, но мое тело, будто вовсе не замечало, что кожа уже покраснела от обжигающего тепла – внутри меня поселился холод, который было не унять ничем. Я с остервенением терла мочалкой каждый участок тела, не обращая внимания на то, что кожа в тех местах начинает саднить, надеялась, что это поможет избавить себя от того кошмара, что, казалось, въелся окончательно и бесповоротно.

Я думала, что едва моя голова коснется подушки, придет долгожданное расслабление и сон, но этого не произошло: я лежала на спине и смотрела в белый потолок спальни Джинни, а перед глазами до сих пор маячили мертвые однокурсники и их безжизненные потухшие взгляды.

Я свернулась калачиком, обняв колени и укрывшись одеялом с головой, будто это могло меня спасти от воспоминаний, разрывающих мое сердце.

Засыпая, мне до сих пор слышались пронзительные и грубые голоса Пожирателей, кричавших самые страшные в моей жизни два слова – авада кедавра.

Сон не принес ожидаемого спокойствия и умиротворения, которого мне так отчаянно хотелось. Снилась смерть Сириуса, то, как я старалась его спасти, но каждый раз не успевала и видела лишь решительный и лукавый взгляд мужчины, который застыл теперь уже навсегда и постепенно становился тусклым, почти бесцветным и неживым, как у восковой фигуры.

Я часто просыпалась и не знала, радоваться мне, что Морфей выпустил меня из своих объятий, или плакать от того, что вернул в реальность, где все по-прежнему, где мертвы люди, которые должны были жить, которые заслуживали того, чтобы жить, заслуживали счастья, а теперь их сердца остановились, а тела похолодели. Смерть не ведает пощады, не знает страха и боли, ее нельзя пронять уговорами и слезами – она всегда делает лишь то, чего хочет.

Я шумно выдохнула и перевела взгляд на часы, которые показывали три часа ночи. На ватных ногах поднявшись с мягкой постели, я побрела вниз, пошатываясь на ходу. Все тело ныло от усталости и синяков, а ноги почти меня не слушались, но кое-как мне удалось добрести до кухни и налить себе стакан холодной воды, который я осушила в считанные секунды, не заботясь о том, что его содержимое стекает по подбородку и шее, неприятно обволакивая кожу.

Сев на стул, я уронила голову на гладкую и прохладную поверхность стола, стараясь унять боль, которая стучала в висках отбойными молотками. Война иссушила меня, выжала все жизненные силы как из половой тряпки и заставила сходить с ума от тяжести, которая сдавливает грудную клетку. Сейчас мне казалось, что я не способна жить дальше, что победа, доставшаяся нам за слишком высокую цену, не доставляет мне радости. Казалось, что душа умерла, а плоть до сих пор продолжает существовать, вынашивая в себе лишь пустоту.

– Ты как? – Послышался тихий голос Джорджа, от которого я вздрогнула и с огромными усилиями подняла голову, чтобы посмотреть на него.

Он выглядел таким же усталым: под глазами залегли темные круги, а сам взгляд был слишком тяжелым, чтобы долгое время любоваться им. Но в отличие от меня Джордж слабо улыбался, стараясь держать себя в руках.

– Нормально, – соврала я и прикрыла глаза.

– Я тоже не могу спать. – Он сел напротив и сжал мою холодную руку своей теплой ладонью.

– Мне все время кажется, что будь я внимательнее, то смогла бы спасти Сириуса и уберечь Гарри от той боли, что он сейчас испытывает.

– Не смей винить себя. – Джордж нахмурился. – Вот уж в чем, а в этом ты точно не виновата, ясно?

Я неуверенно кивнула и сделала глубокий вдох, наполняя свои легкие живительным кислородом, от обилия которого даже закружилась голова.

– Почему я не могу радоваться победе вместе со всеми? – прошептала я, взглянув в глаза своему собеседнику.

– Ты и сама знаешь ответ.

Я снова кивнула и устремила взгляд на поверхность деревянного стола. Джордж чуть сильнее сжал мою руку, а затем подошел и крепко обнял. Я прислонилась головой к его груди, слушая мерное биение сердце и ощущая тепло его тела.

– Если бы ты погиб… – начала я дрожащим голосом, медленно осознавая, какое же счастье, что он сейчас рядом со мной, здесь и поддерживает меня.

– Забудь об этом. Я бы не умер хотя бы потому, что ты еще не преподнесла мне свой подарок. – По интонации я поняла, что Джордж улыбается, и сама слабо улыбнулась, чувствуя, как кровь приливает к щекам, давая понять, что душа тоже все еще жива, она здесь, просто спряталась где-то в недрах моего тела.

– Какой же ты дурак, Джордж Уизли, – прошептала я и посмотрела в его смеющиеся глаза, сверкающие неподдельным огнем.

– Брось, я классный, – хохотнул он, и я широко улыбнулась, покачав головой. – Пойдем спать?

– Я не хочу вновь пережить весь этот ужас во сне.

– Я буду рядом, договорились? Вот увидишь, тебе ничего плохого не приснится. – Он лукаво посмотрел в мои глаза, а затем потянул за руку вслед за собой, и я повиновалась.

Джордж лег рядом и обнял меня, устраивая свои руки на моем животе. Его спокойное дыхание согревало кожу на шее и усыпляло. Чувствуя спиной, что Джордж рядом, что он оберегает мой сон и в очередной раз защищает меня от дурных сновидений, я заснула крепким и здоровым сном, в котором мне совершенно ничего не приснилось. Самовнушение это или действительно присутствие Джорджа как-то влияет на мое внутреннее спокойствие, я не знала, но что бы это ни было, я благодарна.

Когда я проснулась, Джордж все также мирно спал рядом и забавно сопел. Его рыжеватые ресницы подрагивали во сне, но лицо оставалось умиротворенным. Я улыбнулась и еще ближе придвинулась к нему, намереваясь изучить каждый миллиметр его лица. Спустя неопределенное количество времени мне удалось насчитать девятнадцать ярких веснушек, а Джордж все еще спал. Улыбнувшись, я потянулась к его губам и едва коснулась их. Парень нахмурил брови во сне, а затем с трудом разлепил сонные глаза и часто заморгал, фокусируя на мне свой взгляд.

– Ты выглядишь значительно лучше, чем вчера, – хрипло сказал он и, зевая, потянулся.

– Потому что я отлично спала, – с легкой улыбкой ответила я. – Стой. Ты сказал вчера?

– Мы проспали больше суток, – беззаботно отозвался Джордж. – Точнее я вставал поесть, а ты так и спала.

Как только он заикнулся про еду, мой желудок протяжно заурчал, издавая крик умирающего кита. Я смущенно прикусила губу, а Джордж хихикнул.

– Думаю, мама уже приготовила завтрак, так что ты как хочешь, а я намереваюсь знатно подкрепиться.

Парень поднялся с постели и почесал лохматую рыжую макушку, а я заметила на его лице след от подушки и хихикнула.

– Вставай, Грейнджер! – Он стал стягивать с меня одеяло, которое я пыталась натянуть до самого подбородка.

– Отдай! – хохоча, просила я.

– Не заставляй меня применять грубую мужскую силу, – притворно пригрозил юноша.

– Встаю я, встаю, – буркнула я, отрывая голову от подушки и сдувая непослушный кудрявый локон с лица.

– Кстати, – Джордж обернулся в дверях. – Не забудь, что сегодня похороны.

Хорошее настроение было испорчено вмиг, поэтому я поджала губы, а как только дверь за парнем закрылась, повалилась обратно на подушки и простонала, спрятав лицо в ладонях.

Нехотя отодрав свое тело, мышцы которого затекли от долгого сна, я приняла теплый душ, надела джинсы и клетчатую рубашку, кое-как расчесала волосы, свалявшиеся до ужасного состояния, и спустилась в кухню, откуда доносился аппетитный запах блинчиков. Сглотнув слюну и погладив живот, вновь издавший боевой клич, я пожелала всем доброго утра и села за стол.

Мне совсем не хотелось присутствовать на похоронах, но это был мой долг, обязанность, которую я не могла нарушить. Я думала, что вновь буду плакать и до крови прикусывать губы, чтобы сдержать порыв истерики, судорожно цепляться за руку Джорджа, но этого не случилось. Казалось, что все слезы высохли, а эмоции просто похоронены заживо в моей душе. С разных сторон доносились всхлипы, а я стояла и смотрела на процессию стеклянным взглядом и почти не моргала. Как ни странно, боли тоже не возникло, была лишь давящая тяжесть в груди, как будто на меня сбросили бетонную плиту, и сосущее чувство тоски.

Джордж все это время стоял рядом со мной и держал меня за руку, лишь иногда чуть крепче сжимая ее, показывая тем самым, что он рядом и готов подставить свое плечо в любую секунду, как только мне это потребуется. Возможно, именно поэтому я стойко держалась.

Когда все закончилось, я нашла в себе силы подойти к Гарри, который стоял напротив надгробия, где похоронен Сириус, и сжала его плечо. Друг чуть повернул голову в мою сторону, а затем снова устремил взгляд на прежнее место.

– Я слишком мало провел с ним времени, – нарушил тянущую тишину он.

А мне внезапно стало стыдно, что я прожила с этим человеком почти год бок о бок, а Гарри был лишен такой возможности. Я прикусила губу и тяжело вздохнула.

– Скажи, Гермиона, мы встретимся с ним по ту сторону? – Гарри обернулся и с надеждой посмотрел мне в глаза.

От этого взгляда что-то оборвалось внутри меня, и я едва не расплакалась, но все же смогла удержать контроль.

– Обязательно, – прошептала я. – А пока он будет жить вот здесь, – Я аккуратно положила руку ему на грудь. – В твоем сердце.

Гарри слабо улыбнулся и кивнул, а затем перехватил мою руку и переплел наши пальцы.

– Спасибо, что ты рядом, я ценю это.

– Так будет всегда, – прошептала я.

Друг кивнул и последовал вверх по склону, где его терпеливо ждала Джинни. Я кинула тоскливый взгляд на надгробие Сириуса, а затем последовала вслед за приятелем.

Облокотившись о широкий ствол раскидистого дерева, меня ждал Джордж, рассматривая кучерявые облака на светлом небосводе. Я подошла к нему поближе, и наши взгляды встретились. Он мне ободряюще улыбнулся и протянул руку, за которую я тут же взялась, а затем повел куда-то вперед, подальше от этого места.

– Как Фред? – спросила я, нарушив молчание.

Отовсюду доносилось пение птиц, ласкавшее слух, да шелест листвы, которую бережно перебирал слабый южный ветерок. Было так тихо и спокойно, словно не существовало той войны, той тьмы, что поглощала каждого и нагло селилась в сердцах людей.

– Все еще не приходит в себя. – Джордж невольно сильнее нужного сжал мою руку, отчего захрустели суставы.

– Все будет хорошо, слышишь? – Я остановилась и посмотрела в его глаза. – Не смей отчаиваться.

Юноша усмехнулся и притянул меня к себе так, что наши лица разделяла всего пара сантиметров.

– С тобой разве отчаешься, а, Грейнджер? – Я улыбнулась, отчетливо понимая, что тону в омуте его тягучих, как нуга, глаз.

Одно мгновение, и наши губы соприкасаются, я зарываюсь пальцами в его мягкие волосы, а он крепко обнимает меня. Я со всей присущей мне страстью отвечаю на поцелуй, встав на носочки, так как разница в росте не позволяла поступать иначе. Ощущая вкус его губ, я понимала, что пропадаю и таю, словно мороженое в жаркий июльский день. Чувствуя силу его рук, мне кажется, что я никогда не была так счастлива, как с ним.

Мы отстраняемся друг от друга, когда становится нечем дышать, и жадно глотаем воздух, пропуская его в свои легкие. Джордж смотрит на меня с теплотой, заботой и нежностью, и я понимаю, что именно так все и должно быть. Мы прошли сложный путь через тернии к нашим звездам, пережили ссоры, слезы, обиды и непонимание, с достоинством выдержали все преграды, уготовленные коварной судьбой. Наше счастье заслужено честным трудом.

В Нору мы вернулись к вечеру, вдоволь нагулявшись. Миссис Уизли встретила нас горячим ужином, который был как нельзя кстати, ведь мы с самого утра ничего не ели, поэтому в ту же секунду накинулись на еду. Рон нахмурился, наблюдая за нами, а затем перевел свой заинтересованный взгляд в окно.

Когда моя тарелка опустела, я решила, что должна поговорить с Роном обо всем и поставить жирную точку, чтобы не было больше этих тоскливых взглядов, полных надежды, и чтобы между нами больше не возникало обид и недомолвок.

Приятель сидел на крыльце и полировал древко своей метлы, когда я вышла из дома. Заходящее за горизонт солнце красиво отливало золотистый цвет волос Рона. Рыжеватые блики кокетливо поблескивали на его шевелюре и делали ее на пару тонов темнее.

Я споткнулась о коврик, создавая тем самым колоссальный шум, от которого друг вздрогнул, а затем усмехнулся.

– В шпионы ты не годишься.

– И вовсе я не шпионила! – запротестовала я, присев рядом с парнем.

Рон слабо улыбнулся и продолжил манипуляции с метлой, как будто меня и не было рядом. Все его внимание было уделено атрибуту для полетов, отчего мне казалось, что наш разговор может не состояться. Сделав глубокий вдох и собравшись с мыслями, я приготовилась говорить, хотя понятия не имела с чего начать.

– Гермиона, я нутром чую, что ты хочешь что-то сказать, – усмехнулся парень, и я невольно залилась румянцем. – Говори, я не кусаюсь.

– Мне бы хотелось окончательно прояснить наши отношения…

– А что их прояснять? – Он коротко взглянул на меня, а затем стал подрезать прутья метлы. – И так все понятно как ясный день.

– Мерлин, что бы я сейчас не сказала, звучит так глупо.

– Например?

– Например, мне кажется, что ты обижен на меня, и что мы больше не будем общаться, как раньше. А мне бы этого ой как не хотелось. – Я нервно прикусила губу, следя за тем, как губы Рона растягиваются в улыбке.

– Звучит и правда очень убого, но я понял то, что тебя тревожит. – Он отложил метлу в сторону и направил все внимание на меня. – Мне сложно, ты должна это понять.

– Я понимаю, – прошептала я, стыдливо опустив взгляд в пол, следя за тем, как улитка лениво ползет по дощечке.

– Но это пройдет. Нет-нет, – он поднял руки в знак капитуляции. – Я не хочу показаться легкомысленным и дать тебе понять, что мои чувства несерьезны, и ты сделала правильный выбор в пользу моего старшего брата… – Он замолчал на мгновение. – Просто я не умею убиваться слишком долго, тем более я парень. Когда-нибудь это пройдет, я увлекусь кем-то другим, возможно, даже полюблю, но не сейчас. Однако я постараюсь смириться с тем, что ты любишь Джорджа.

– Ты, правда, так думаешь или говоришь это, чтобы показаться сильным? – Я хитро сощурилась.

– Я еще не понял. – Рон засмеялся. – Но я тебе уже обещал, что при любом раскладе мы останемся друзьями и близкими друг другу людьми, а слов на ветер я не бросаю.

– Я не хочу, чтобы ты это делал, потому что должен, – нахмурившись, сказала я.

– Ты полностью перефразировала мои слова, вытянув лишь отдельный кусок смысла! – Парень закатил глаза. – Тебя ничто не изменит.

– Как сказал, так и поняла, – уязвлено буркнула я.

– Просто дай мне время, договорились? – Он улыбнулся и взял меня за руку, а у меня отчего-то защемило в районе сердца.

– Конечно. И… прости. – Я перевела взгляд на уже значительно потемневшее небо и вдохнула поглубже чистый майский воздух.

– Ты ни в чем не виновата. А кто виноват, так это только я.

– Я чуть было не пустил слезу, когда услышал это, – усмехнулся Джордж, облокотившись о стену.

– Ты подслушивал! – возмутилась я, гневно взирая на парня.

– Проходил мимо и позволил себе полюбопытствовать, – запротестовал он.

– Ты невыносим!

– Брось, я душка, – хохотнул он.

– Гермиона, можно нам поговорить наедине? – негромко попросил Рон, чем поверг в шок и меня, и Джорджа.

– Да, конечно.

Я тут же поднялась на ноги и, проходя мимо Джорджа, смерила его уничтожающим взглядом.

– А с тобой мы попозже поговорим, – прошептала ему я.

– Боюсь-боюсь. – Он обезоруживающе улыбнулся.

Я зашла в дом и намеревалась отправиться в спальню, но не смогла совладать с порывом любопытства, которое, похоже, заразно и передается воздушно-капельным путем. А еще, как выяснилось, чрезмерное общение с Джорджем Уизли имеет негативные последствия.

Коря себя за такое неподобающее поведение, я прислонилась к стене и навострила уши в надежде хоть что-нибудь услышать.

– И что ты хочешь от меня? – устало поинтересовался Джордж.

– Просто хочу выяснить, серьезны ли твои чувства к Гермионе или в скором времени она тебе надоест, как и любая другая девушка.

– По-моему, Гермиона не похожа ни на одну любую другую девушку. Такой ответ утолит твое нездоровое любопытство?

– Как раз таки оно здоровое, – запротестовал Рон. – Я хочу быть уверен, что через несколько месяцев Гермиона не будет лить слезы, потому что ты оказался козлом.

– Мне кажется, ты лезешь не в свое дело, малыш Ронни. – По интонации я поняла, что Джордж начинает закипать.

– Тебе так сложно сказать? – С той же интонацией спросил Рон.

– Я повторюсь, это не твое дело!

– Просто не представляю, как Гермиона тебя терпит, – ядовито сказал Рон.

– Не завидуй, – меланхолично отозвался Джордж.

– Какой же ты идиот!

– От идиота слышу.

– Ты любишь ее?

Повисла тишина, во время которой я искусала себе все губы. Как же стыдно стоять под дверью и подслушивать разговоры, которые ведутся обо мне…

– Мерлин, Рон, да, люблю! И сделаю все, чтобы она была счастлива! – заорал Джордж.

– А сразу нельзя было сказать? Чего орешь-то? – усмехнулся Рон.

– Ты настолько раздражающий кусок драконьего дерьма, что вытягиваешь все жизненные силы из меня.

– Береги ее, иначе я тебе голову оторву, – серьезно пригрозил Рон.

– Грейнджер, я прекрасно знаю, что ты стоишь за дверью, можешь не притворяться, – насмешливо сказал Джордж, отчего я вздрогнула и зажмурилась, чувствуя, как нещадно краснею. – Выходи.

И я не придумала ничего лучше, как сорваться с места и побежать наверх, надеясь, что это спасет меня от пожизненных насмешек Джорджа.

Через несколько минут он вошел в мою спальню и скрестил руки на груди, не скрывая довольной ухмылки.

– Ты надеялась, что я не услышу твой топот, который разнесся по всему дому?

Я опустила глаза.

– Зато мы квиты, – тут же нашлась я.

– Грейнджер, ты невыносима! – усмехнулся парень, укладываясь рядом со мной.

– Брось, я душка, – хохотнув, ответила я в присущей Джорджу манере. – Ты собираешься спать здесь?

– Только на случай твоих кошмаров!

Я улыбнулась, вновь оказываясь в теплых и любимых объятиях, которые в очередной раз укрыли меня от давящих ночных кошмаров.

Наутро я проснулась в пустой постели, но пошарив рукой по второй половине, осознала, что она еще теплая, значит, Джордж встал совсем недавно. Улыбнувшись новому дню, я потянулась и поплелась в душ, на ходу продумывая планы на грядущее будущее. Для начала нужно навестить Фреда, затем помочь преподавателям с восстановлением Хогвартса, отправиться в Австралию, чтобы вернуть родителям память и, наверное, следует доучиться пропущенный год в школе. Хотя за время пребывания в заточении, я занималась, поэтому вполне успешно могу сдать Ж.А.Б.А., когда Хогвартс будет полностью пригоден для обучения.

Приведя себя в порядок, я спустилась вниз, где уже завтракало все семейство Уизли. Пожелав всем приятного аппетита, я уселась рядом с Джорджем, который тут же мне подмигнул.

– Пойдешь со мной в Мунго? – шепнул он, пока я уплетала бутерброды.

– Конечно! – охотно отозвалась я.

Джордж мне радостно улыбнулся, отчего на сердце стало еще теплее.

Я знаю, что ему сейчас тяжело, ведь Фред до сих пор не приходил в сознание, знаю, как для него важна моя поддержка, мое присутствие, поэтому, безусловно, я отправлюсь с ним в Мунго, даже не задумываясь.

Как только мы хотели трансгрессировать, в окно влетела статная сова и приземлилась возле меня, протягивая аккуратно запечатанный конверт. Джордж нахмурился, явно недоумевая от кого он, зато у меня были свои предположения на этот счет, и они оказались верны.

Привет, Гермиона!

Спешу тебе сообщить, что я жива, а голова на месте. Виктор сначала обрадовался тому, что я цела, зато потом еще около часа орал на меня и читал нотации за то, что отправилась туда без него. А потом еще два дня ходил хмурый (хотя, черт возьми, он всегда с таким лицом ходит, будто у него на глазах убили котенка) и контролировал каждый мой шаг. Сейчас, хвала Мерлину, успокоился!

Как ты там? Как Джордж? Виктор передает тебе горячий привет и рад, что ты жива и здорова. А еще он полностью одобряет идею Джорджа применить против тебя магию и не выпускать на поле боя, и он очень сожалеет, что тебе удалось этого избежать.

А еще мы приглашаем вас обоих к нам в гости. Тебе тут определенно понравится! Не смей отказываться, а то обижусь.

Пока Виктор отошел, спешу тебе сообщить, что я нашла в ящике стола кольцо. Думаю, что скоро выйду замуж. Я так счастлива!

Ждем ответного письма.

Алисия Спиннет и Виктор Крам.

– Горячий привет, значит? – возмутился Джордж, а я закатила глаза.

– Ты что, все это время буравил одну только строчку взглядом и не дочитал до конца?

– Дочитал, – буркнул он. – Алисия Крам? Черт, я всю жизнь буду издеваться над ней! –

расхохотался он, за что получил удар локтем в живот.

– Это не смешно!

Препираясь, мы, наконец, аппарировали в Мунго и поднялись на нужный этаж. В палате Фред был на удивление один. Он казался таким бледным и уставшим, будто все это время не спал, а сражался за мир, в котором мы сейчас живем – за спокойный мир.

Джордж сел рядом с ним и как-то вымученно улыбнулся, а у меня внутри все ныло от неправильности того, что вижу. Почему Фред до сих пор не пришел в себя? Почему целители ничего не делают? Почему Джордж должен так страдать каждый день, просыпаясь с надеждой и засыпая с чувством опустошенности, при этом умудряясь как-то поддерживать меня?

Я присела рядом, взяла его за руку и прислонилась щекой к плечу, напоминая, что я рядом, и он в любой момент может положиться на меня.

– Мне не хватает его, – прошептал Джордж, и я переплела пальцы наших рук.

– Он вернется к нам, я тебе обещаю, – ответила я, поцеловав его в шею.

– Мы никогда еще не разлучались на такое долгое время. Иногда мне кажется, что он больше не откроет глаза.

– Не говори так, – прошептала я, обнимая его со спины.

– Я еще не умер, а вы меня уже похоронили, – прохрипел Фред, не открывая глаз.

Джордж встрепенулся и наклонился поближе к нему, а мое сердце забилось с удвоенной силой. Нам обоим не могло показаться – Фред очнулся!

– Я тут уже с утра созерцаю толстых медсестричек, именно поэтому и понял, что я либо в аду, либо вернулся на эту грешную землю. – Фред ухмыльнулся и хитро посмотрел на нас.

– Ты безнадежен, – Джордж счастливо улыбнулся, и я почувствовала, как дышать стало легче.

– Кстати, я думал, что не доживу до этого дня.

– О чем ты? – удивился Джордж.

– О вас с Грейнджер. Думаете, я не видел, как вы тут зажимались? Я и дал знать, что слышу все, а то еще устроили бы тут разврат на моей постели!

Мои щеки загорелись, и мне лишь удалось на выдохе выдать возмущенное:

– Фред!

– Да брось, Грейнджер, ты же соскучилась по мне! – хохотнул тот.

– Безумно, – сквозь зубы процедила я.

Внезапно Фред стал серьезным, а его лицо приняло беспокойное выражение. Он смотрелся, а потом пронзительно взглянул в глаза брата.

– Где Анжи? Она в порядке?

– С ней все хорошо, – заверила я.