Текст книги "Музыканты из Мичигана (СИ)"

Автор книги: совесть Логана.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Эрика сердито оттолкнула мою руку и отвернулась. Я положил руки ей на плечи и, прижав к себе, поцеловал в щёку.

– Не обижайся, пожалуйста. Уверен, на моём месте так поступил бы… ну, если не любой, то многие…

– Нет. – Эрика встала с кровати и уверенно двинулась к выходу.

– Подожди, Эрика, давай поговорим.

– Нам уже не о чем разговаривать, Логан. До свидания.

Дверь громко хлопнула, и я, прижав руку к левой груди, медленно опустился на подушки.

Да, теперь Эрика мне не доверяет… А что я могу сделать? Я просто не могу рассказать ей всю правду, для нас обоих это будет очень тяжело. Я ещё не готов к этому, как, думаю, и она.

Как же мне жаль эту бедную девушку! Она любит меня и всем сердцем надеется, что это взаимно. А я, дурак, ляпнул что-то про любовь, которой нет. Теперь в её любящем сердечке будет теплиться надежда, а моё холодное сердце в одно мгновение затушит этот пожар…

Я не могу потерять её. Пусть я не испытываю к ней тех чувств, которые, по идеи, должен был, пусть я никогда не смогу полюбить её. Всё же я не могу потерять такого ценного друга, как Эрика. Я определённо питаю к ней какие-то чувства. Это чувство громче, чем просто дружба, но тише, чем любовь. Мне нужно что-то придумать, чтобы вернуть доверие Эрики. И я должен начать готовить её к серьёзному разговору.

Тем временем наша группа становилась известной в узких кругах. Джеймсу на почту прибыло несколько писем с приглашением выступать. Джастин и Пит рвались играть на сцене, но на время, пока я был прикован к постели, Джеймс напрочь отказался от репетиций. Он даже написал вежливый отказ трём организаторам концертов, объяснив это «нынешним финансовым положением группы». Действительно, чтобы выступать и перевозить инструменты, нам нужен был транспорт. А для транспорта нужны деньги, с чем, к сожалению, у нас четверых были проблемы. Ввиду этого Джеймс дал согласие лишь на одно выступление: оно состоялось через неделю, на ежегодном фестивале фруктов. Репетиции возобновились, и мы всерьёз задумались над названием нашей группы.

– Называть группу в честь порнозвезды – это верх глупости, – решительно отверг я идею Джастина. – Нужно что-то оригинальное, необычное, чтобы, услышав название, люди захотели послушать нас.

Мы замолчали. Каждому из нас очень хотелось придумать что-то стоящее.

– Так мы ничего не придумаем, – высказался Джеймс и достал из небольшого холодильника бутылку пива. – Я считаю, что нам нужно рассказать друг другу о своих планах на будущее.

– Как это поможет? – не без усмешки поинтересовался Пит.

– Увидим. Ну, кто начнёт?

В гараже вновь воцарилось молчание, лишь наручные часы Джеймса негромко тикали, чем начинали действовать на нервы.

– Думаю, я хочу стать популярным, – изрёк вдруг Джастин, и в его глазах вспыхнул живой огонёк. – О да, чёрт возьми! Я хочу, чтобы меня узнавали на улице! Я с детства мечтал, чтоб все девчонки вокруг текли при виде меня, и чтоб я мог подойти к любой из них и с пафосом сказать: «Эй, малышка, тебе сегодня повезло!»

Мы с парнями рассмеялись, и Джастин, видимо, ярко представив себе будущее, расплылся в мечтательной улыбке. «Что за глупая мечта? – думал про себя я. – Разве известность и популярность смогут принести кому-нибудь счастье?»

– А я мечтаю заработать много денег, – поделился с нами Пит и поднял глаза к потолку. – Но не для того, чтобы бездумно тратить их, конечно, нет. Однажды, когда мне было десять и нашей семье не хватало денег даже на хлеб, я поклялся себе, что мои дети никогда не буду жить в недостатке. Я испытал на себе ужасы голода и нищеты. И я никогда не позволю, чтобы моим детям довелось испытать то же самое.

На какое-то время в гараже повисла проникновенная тишина. Я думал о том, что мечта Пита в какой-то степени заслуживает уважения: он хочет обеспечить будущее своих детей. Но с другой стороны, разве деньги могли когда-нибудь сделать человека по-настоящему счастливым? Деньги – это лишь бумажки, которые, к сожалению, имеют огромное значение сегодня в мире.

– Ты правильно мыслишь, – задумчиво произнёс Джеймс. Можно было подумать, что у него уже родился ребёнок и он знает буквально всё о том, в каких условиях должен расти человеческий детёныш. – Я вот не мечтаю ни о славе, ни о богатстве. Я просто хочу, чтобы жизнь моя складывалась так, как я этого хочу. Я мечтаю о том, что в своей жизни я никогда не испытаю боль утраты и горечь предательства. Просто хочу жить спокойно, с уверенностью в завтрашнем дне.

Мы сидели молча, и, могу поспорить, каждый из нас размышлял над словами Джеймса и над предстоящем будущем. Как бы не хотел Джеймс чувствовать боль, обиду, унижение, в конце концов он осознает всю полноту этих чувств. Я и Хэйзи будем виноваты в этом, и от сознания всей серьёзности ситуации верёвка на моей шее затягивалась всё туже. Я рылся в своих мыслях, словно в ящиках с бумагами, и пытался понять, чего же я хочу от этой жизни. Славы? Денег? Размеренной жизни? Чего же?

– Ну, Логан, а ты чего молчишь? – поинтересовался Джастин. – Не хочешь поделиться с нами своими сокровенными мыслями?

Я окинул взглядом парней, задержав взор на Джеймсе, и со вздохом ответил:

– Наверное, больше всего в этой жизни я хочу быть рядом с любимым человеком.

«И этот человек даже понятия не имеет, что я смотрю сейчас на него», – мысленно добавил я.

– В этом что-то есть. – Джеймс слабо улыбнулся и уставился в пол. – А теперь, когда мы рассказали друг другу о своих мечтах, может, у кого-нибудь возникла идея по поводу названия?

– Зачем придумывать какое-то супер-пупер название, если оно даже не будет отражать то, что у нас внутри? – Я встал и, приблизившись к стене, принялся разглядывать пластинки, развешанные вокруг. – Я думаю, что для нашей группы нужно просто название, потому что мы – простые парни. Даже если Джастин станет таким знаменитым, как мечтает, Пит разбогатеет так, что деньги будет некуда девать, и наша с тобой жизнь, Джеймс, станет сказочной, внутри мы останемся всё теми же парнями.

– И что ты предлагаешь? – Взгляд друга стал заинтересованным, даже каким-то увлечённым.

– Мы просто музыканты. И мы одержимы музыкой. Что ж, я думаю, уместным могло бы быть название “Мьюзик Эбсешн”. (“Музыкальная одержимость” (англ.) – прим. автора.)

Оказалось, что копать нужно было неглубоко: ответ лежал на поверхности, стоило только протянуть руку. Парни оценили мою идею, подметив, что я «умею шевелить мозгами». И стех пор наша группа получила своё имя.

С Хэйзи мы не обмолвились больше ни словом с тех пор, как состоялся наш разговор в больнице. Лишь иногда, за ужином, она бросала на меня взгляд, в котором я не мог ничего прочитать. Мне казалось, что её глаза смотрят на меня как-то по-другому, не так, как раньше. И я считал, что у Хэйзи есть ко мне разговор. Только вот мои чувства к этому человеку нисколечко не изменились. Я всё так же не хотел её видеть, и мне было до безобразия неприятно находиться с ней в одном помещении. Но я мужественно терпел, терпел ради Джеймса.

Однако рано или поздно терпению приходит конец. Вот и моё терпение лопнуло, как воздушный шарик. А произошло это после одного не очень приятного случая.

Джеймс уехал в центр города «по делам». По каким – он нам с Хэйзи, увы, не сказал. Вообще, в последнее время меня напрягало его поведение: друг пропадал вечерами, уезжал куда-то на всю ночь и возвращался домой утром очень, очень пьяный. Объяснения этим поступкам у него не нашлось, зато я остро чувствовал здесь свою вину. Возможно, Джеймс напивался и накуривался до потери сознания только за тем, чтоб прогнать из головы навязчивые мысли. А источником этих мыслей как раз являлся я.

Итак, мы с Хэйзи остались в доме вдвоём, и она постаралась не упустить такую ценную возможность. Пока я сидел в спальне, бороздя бескрайние просторы Интернета, Хэйзи вошла в комнату и слабо постучала по косяку костяшками пальцев.

– Я занят, – односторонне произнёс я, даже не поднимая глаз. – Зайди как-нибудь в другой раз.

– Да перестань ты, Логан. Разве ты не понимаешь, что нам нужно поговорить?

Я посмотрел на неё и медленно закрыл крышку ноутбука.

– Нам не о чем с тобой разговаривать.

– А мне так не кажется.

Хэйзи присела на кровать рядом со мной, и её взгляд опустился на пол.

– Я не знаю, что в последнее время происходит со мной. – Она слабо усмехнулась. – То, что раньше казалось мне незначительным, вдруг стало таким… значимым…

Я молчал и внимательно смотрел на неё. Где-то в голове мелькнула странная мысль, но я тут же постарался отогнать её в сторону.

– В общем, я не собираюсь быть многословной в этот раз, но я чувствую, что должна сказать тебе одну очень важную вещь.

И тут мысль, нещадно изгнанная из моей головы, вернулась домой. Взгляд мой стал пустым, совсем равнодушным.

– Я думаю, что влюблена в тебя.

Между нам повисла гробовая тишина.

Хэйзи смотрела на меня, и в её глазах теплился слабый огонёк надежды. Я же глядел на неё полностью отсутсвующим взглядом. Наверное, услышав такие слова, я должен был почувствовать что-нибудь, хотя бы элементарную жалость. Но сердце вдруг стало каменным, и мне было абсолютно наплевать на чувства человека, сидевшего рядом со мной.

– Может, ты скажешь хоть что-нибудь? – дрожащим голосом спросила Хэйзи и положила руку на моё колено.

Я скинул её руку и поднялся на ноги.

– Мне нечего тебе сказать.

Она приоткрыла рот. На её лице была написана боль, что царила сейчас в её мерзкой душонке.

– Что, совсем нечего? – спросила Хэйзи, не желая так просто сдаваться. – Но как же… Я думала, что ты неравнодушен ко мне…

– С чего ты такое взяла?

– Как же наша с тобой ночь? Я не думаю, что ты сделал это только лишь из ненависти…

– Господи, Хэйзи, да выкинь ты всё это из головы! – повысил голос я. Меня просто бесила она и её детская наивность. – Я всегда ненавидел тебя, ненавижу и буду ненавидеть! Как ты вообще могла подумать, что я влюблён в тебя? Чушь какая!

Хэйзи заплакала. Я закатил глаза, поняв, что уже не первый раз становлюсь причиной женских слёз.

– Не надо вот только реветь, – строго произнёс я. – Если ты думаешь, что твои слёзы изменят моё к тебе отношение, то ты очень глубоко ошибаешься.

– Какая же ты скотина, Логан! Какой же ты бесчувственный! Как ты смеешь говорить мне такое после того, как я призналась тебе в любви?!

– Как ни странно, я думал, что ты не способна что-то чувствовать.

Она зарыдала ещё громче и спрятала лицо в ладони.

– Говорят, что любовь зла. – Хэйзи, не переставая хныкать, вытерла мокрые щёки. – Я бы ни за что не поверила, если бы сама не убедилась!

Я молчал. На душе скребли кошки, было очень неприятно говорить и слушать всё это. Хотелось просто убежать из комнаты и запереться в ванной, лишь бы больше не видеть перед собой лицо Хэйзи.

– Меня так бесило твоё отношение ко мне, – продолжала она, не смея поднять на меня глаз. – Меня так это оскорбляло. Но я терпела всё, все твои выходки и обидные слова. Знаешь, почему? Да потому, что я была неравнодушна к тебе с самого нашего знакомства!

– Зачем же ты тогда говорила, что ненавидишь меня?

– Ты ведь ненавидишь меня. И я подумала, что так мне будет проще, понимаешь? Думала, что если спрячу свою любовь за маской ненависти, то мои чувства сами собой угаснут. Но эта теория не сработала, всё стало только хуже. Твоё грубое отношение в какой-то степени даже нравилось мне. А после нашего секса я… я просто слетела с катушек. И я так люблю тебя, Логан!

Я не знал, что можно ответить. Мои глаза угрюмо уставились в пол.

– Нет, Хэйзи. – Я замотал головой и отвернулся от неё. – Ты любишь Джеймса.

– Нет! То есть да, его я люблю тоже… Но всё это время, что мы были вместе с ним, я искала повод быть рядом с тобой. Я хотела видеть тебя каждый день и говорить с тобой, я… Когда я узнала о своей беременности, то в первую очередь пошла к тебе. Слышишь? Это был не Джеймс, не Джекки, не даже родители. А ты! Для тебя это хоть что-то значит?

– Нет. – Я снова замотал головой и прижал пальцы к вискам. – Нет, ничего не значит. Прости, Хэйзи, я знаю, что ты сейчас чувствуешь…

– Да ни черта ты не знаешь!

Она упала лицом на кровать и зарыдала с новой силой. Мне вдруг стало безумно жаль эту девушку, я присел рядом с ней и утешительно похлопал по плечу.

– Хэйзи, ты это… Ты так не нервничай, у тебя же ребёнок…

– Ребёнок? – переспросила она с усмешкой и посмотрела на меня заплаканными глазами. – Ты переживаешь за ребёнка? О, ты вспомнил о нём! Почему же ты, чёрт возьми, не переживал за него, когда трахал меня? Почему ты не переживал за него, когда пытался всячески унизить меня? Ты думал, что мне наплевать? Чёрта с два!

Тут мне стало действительно стыдно. Я чувствовал такую вину, что даже не мог пошевелиться или сказать что-то, чтобы утешить Хэйзи. Откуда мне было знать, что она любит меня? Как я должен был догадаться?

– Да мне уже наплевать. – Она села на кровати и, шмыгая носом, утёрла слёзы. – Мне не нужен этот ребёнок. И Джеймсу он тоже не нужен. А когда Джеймс всё-таки узнает, что ребёнок не от него… Я даже представить боюсь, что будет!

– Тебе не нужен ребёнок? – переспросил я, стараясь смягчить свой тон. – Ты уверена? Может, ты просто не хочешь растить его вместе с Джеймсом?

– Я уже не знаю, чего хочу. Если ты не возвражаешь, Логан, я пойду посплю. Утром ещё рано вставать, встречать Джеймса… пьяным… снова…

Хэйзи встала и, уныло повесив голову, поплелась к выходу из спальни. На пороге она остановилась, обернулась и проговорила:

– Я чувствую себя такой униженной… Мне кажется, что я не чувствовала себя так даже тогда, когда ты засовывал свой член мне в глотку… Я призналась тебе в любви, Логан. Ты мог быть хотя бы чуточку нисходительным, а ты… Я потеряла последнюю надежду. Спокойной ночи.

Она ушла.

Я чувствовал душевное опустошение и, кажется, ничем не мог его заполнить. Джеймс пропадал и напивался вечерами, а Хэйзи теперь не знала куда деваться от обиды и унижения. И в бедах обоих виноват был только я. Сердце моё сжималось от тоски и отчаянья.

Поразмышляв немного, я понял, что не могу жить в компании этих двух людей. Поэтому я тут же собрал вещи и спустился вниз. Когда я уже почти покинул дом, в голову забралась неприятная мысль. Было как-то неприлично уехать, не сказав ничего Хэйзи. Внутри бились между собой разные чувства, но я всё же не переборол себя и, поднявшись наверх, заглянул в комнату Хэйзи.

Она лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Её тело содрагалось от периодических всхлипов. Я негромко постучал, желая привлечь внимание, но Хэйзи даже ухом не повела.

– Посмотри на меня, – требовательным тоном произнёс я, и она послушно подняла голову.

В её глазах читалась такая боль, такое отчаяние, что в них тяжело было смотреть. Я молчал. Хэйзи тоже молчала и иногда обиженно хныкала.

– Что это за сумка? – спросила она обрывистым голосом. – Ты куда-то собрался?

– Я переезжаю. Больше ты меня здесь не увидишь.

– Нет, Логан, пожалуйста… Не оставляй меня здесь одну!

Хэйзи встала с кровати и подошла ко мне. Она долго внимательно смотрела мне в глаза. Я же глядел на неё спокойно и невозмутимо.

– Я надеюсь, мы больше с тобой не увидимся, – холодно произнёс я и положил руку ей на плечо. – Поэтому постарайся выбросить меня из головы. Я постараюсь сделать то же самое.

– Выбросить меня из головы? Так, значит, я тебе небезразлична?

– Не говори глупостей, Хэйзи! Так… Сейчас ты ляжешь и поспишь, потому что ты неважно выглядишь. Когда вернётся Джеймс, постарайся сделать так, чтобы он уснул. Если мало что получится, то позвони мне. Я приеду и помогу.

Она смотрела на меня, приподняв тонкие брови вверх. Я поднял с пола сумку и повернулся спиной к собеседнице.

– Хотя бы поцелуй меня на прощанье, Логан.

Я отрицательно покачал головой и вздохнул.

– Господи, да сделай же хоть что-то!

Я молча двинулся к лестнице. Сзади послышалось сдавленное рыдание, а затем – хлопок дверью. Стараясь не обращать на это внимания, я миновал лестницу и покинул дом Джеймса.

Сердце снова сжалось от тоски.

========== Глава 12. “Я ничего не чувствую” ==========

Миновав бетонные ступеньки крыльца, я остановился у входной двери и замер. Некоторое время я стоял неподвижно, угрюмо уставившись на «глазок». За спиной оглушительно гремел гром, с волос и кончика носа капала вода. Капли забирались под воротник рубашки и, неприятно щекоча, катились вниз по телу. Я дрожал: то ли от холода, то ли от непонятного чувства, которое только что родилось где-то внутри.

Я неуверенно надавил на звонок. За дверью послышался знакомый звон, и через несколько мгновений в спальне на втором этаже зажёгся свет. Если прислушаться, то можно было услышать тихие торопливые шаги на лестнице.

Несколько поворотов ключа в двери.

До боли знакомый скрип.

Свет, льющийся из прихожей, осветил моё лицо.

В душе разлилось какое-то тёплое чувство и мне стало необыкновенно хорошо, когда я увидел маму. Она глядела на меня сонными, но добрыми глазами.

Кратковременная вспышка молнии заставила её подпрыгнуть на месте. Мама схватила меня за руку и втащила в дом.

– Почему не позвонил? – спросила она обеспокоенным тоном и стащила с меня мокрую толстовку. – Отец бы приехал и забрал тебя.

– Я и сам прекрасно добрался. – Я еле-еле выговаривал слова: внезапно на меня навалилась какая-то усталость, хотелось лечь и проспать до завтрашнего дня. – Кстати, как отец?

– Нормально. Он на работе. Так, иди надень сухую одежду, а я пока поставлю чайник и…

– Мам, я не об этом, – прервал её я и принялся расстёгивать ремень брюк. – Как отец? Он… Он говорил обо мне?

Мама равнодушно махнула рукой и, взяв мою мокрую одежду, унесла её в ванную. Устало потерев глаза, я прошёл на кухню и сел за стол.

Значит, отец не говорил обо мне с мамой. Надеюсь, он больше не злится на меня и по приезде с работы не выставит за дверь. Идти-то мне больше некуда…

– Ты вернулся в колледж? – спросила мама и поставила передо мной кружку кофе.

Я поднял на неё виноватые глаза. Лицо мамы приняло сердитое выражение. Я не любил это выражение: оно означало, что мама сейчас будет ругаться.

– Джеффри будет не в восторге, – коротко произнесла она и отвернулась. – Ты мог бы хотя бы попытаться.

– Я пытался, мам! Но они не хотят, чтоб в их заведении учился такой бездельник, как я.

– И что, тебе это ни о чём не сказало? Тебе пора бы думать о будущем, а не бездельничать в компании твоих дружков-рокеров.

– Во-первых, они не рокеры. А во-вторых, я думаю о будущем. Наша группа становится популярной и…

– Ни слова больше о вашей группе слышать не хочу! – Мама бросила на меня уничтожающий взгляд. – Иди работай, Логан. Неужели ты всю жизнь будешь висеть на нашей с отцом шее?

Я закатил глаза и, взяв со стола кружку, пошёл к себе в спальню.

– Правда глаза колет? – слышал я приглушённый мамин голос. – Если Джеффри узнает, что ты так и не вернулся в колледж и до сих пор не устроился на работу, то…

Продолжения реплики не последовало: я хлопнул дверью с такой силой, что последние слова оказались потеряны где-то на лестнице.

Я лёг на кровать и по уши укутался в одеяло. Было холодно, хотелось спать, но мысли о Джеймсе и о Хэйзи не шли у меня из головы.

Какой-то любовный треугольник у нас получается. Я люблю Джеймса, Джеймс любит Хэйзи, а Хэйзи – меня. Сейчас мне стало самую малость стыдно за то, что я оставил Хэйзи одну дома. В конце концов она беременна, ужасно расстроена из-за меня и с неохотой ждёт возвращение пьяного Джеймса. Чёрт возьми! Мне нужно было остаться хотя бы до утра, а потом бы я уже вернулся домой… Но что сделано, то сделано. И ничего тут не поделаешь.

Тут мне вспомнилась наша ссора с Эрикой, и я мысленно хлопнул себя по лбу. Мне нужно было хоть раз позвонить или написать ей, но наша недавняя ругань совсем вылетела у меня из головы. Завтра же утром поеду к ней домой и попробую попросить прощения. Надо купить самый большой букет, который только смогу найти в Бэй-Сити… Но где же взять деньги? У родителей я просить не стану. Нет уж, спасибо. Придётся заработать их самому, причём срочно. Кем же мне устроиться? ..

«Иди работай, Логан», – как эхо, прозвучало в голове.

Я долго не мог уснуть, ворочался с боку на бок и страдал от неприятных мыслей в голове.

«Иди работай, Логан».

В конце концов я, как ошпаренный, соскочил с постели и схватил со стула свою одежду.

– Иди работай, значит? – прошипел я, пытаясь всунуть ногу в штанину. – Вот и пойду, чёрт возьми!

Я на цыпочках выбрался из спальни, а затем – и из дома. Мама хочет, чтоб я устроился на работу? Да пожалуйста! Прямо сейчас и устроюсь!

Я шёл по тёмной улице и сердито пинал мусор и камни, что попадались мне на пути. В голове уже крутилась мысль, которая поначалу казалась мне бредовой, а потом – вполне приемлимой. Родители уже потеряли веру в меня. Наверняка они думают, что от жизни мне ничего не нужно и я не смогу обеспечить себя в будущем. Лучший друг разрешил мне жить у него, наверное, из-за жалости: он думал, что сам я не в состоянии хорошо заработать. Что ж, вот как? Ха-ха! Я вам всем ещё покажу, вот увидите!

Всем назло пойду и устроюсь жиголо. Да, да, жиголо! А что в этом плохого? Что постыдного? Несколько дней назад я упал в собственных глазах и обесчестил сам себя. После многочисленных ночей с проституками, после ночи с Джекки и Хэйзи профессия жиголо не казалось мне такой оскорбительной. Совсем нет. В конце концов, на этом можно хорошо заработать, разве нет?

Но моя самоуверенность пошатнулась, когда вдали я заприметил четыре знакомых силуэта. Внутри всё задрожало от непонятного чувства. Я знал этих четверых людей, и по мере того, как ярко всплывали в памяти давно минувшие дни, всё больнее становилось душе и телу.

Это был Себастьян и его три здоровенных друга.

Когда-то сломанные рёбра заныли от боли. Голова заболела так, будто по ней молотом шарахнули. Мои ноги подкосились от страха, и мне пришлось схватиться за ближайший столб, чтобы сохранить равновесие.

– Ух ты! – послышался глухой голос с другой стороны улицы. – Гном снова выполз из подземелья!

Я вдруг отчётливо вспомнил, как больно и унизительно мне было лежать на холодной земле и терпеть невыносимую боль. Я вспомнил, как лежал в больнице, как голова раскалывалась на тысячу осколков, как тяжело мне было прийти в себя… Эти воспоминания рождали в моей душе самый настоящий страх. Да, мне было страшно, и я готов был это признать: я не стыдился своего страха. Мне так не хотелось заново чувствовать эту боль, это унижение, что я, чтобы избавить себя от угнетающего чувства страха, побежал. Побежал так быстро, как только мог.

Я бежал, не разбирая дороги. Я не оборачивался, но точно знал: они бегут за мной.

Дыхание давно сбилось, каждый глоток воздуха больно обжигал горло, но я не останавливался. Я бежал прочь. Прочь от этих воспоминаний, прочь от боли, прочь от Себастьяна и его друзей.

Вдруг на пути вырос какой-то дом. Свет за окном ярко горел, в комнате туда-сюда метались тёмные силуэты. Я помнил этот дом, я был здесь когда-то. Но из-за страха, прочно сковавшего моё тело, я никак не мог понять, чей же этот дом.

Я пулей взлетел на крыльцо и забарабанил кулаками по двери. Вокруг было так тихо, будто весь мир затаился в ожидании чего-то.

За дверью послышались шаги, затем она резко отворилась, и на пороге вдруг возник… Джеймс. Увидев его, я понял, что страх мой отступает куда-то в тень. На смену ему пришло другое чувство, более светлое и приятное.

Смелости хватило на то, чтобы обернуться. Сзади никого не было, лишь несильный, но холодный ветер гнал по асфальту опавшие листья.

– Логан? – спросил Джеймс, и я понял, что он ужасно пьян. – Какого чёрта ты тут…

Не дав ему договорить, я втолкнул друга в прихожую и захлопнул дверь.

– О, Логан! – Из гостиной вышел Джастин, такой же пьяный, как Джеймс. – Ты всё-таки пришёл!

Я смотрел на него недоумевающим взглядом. Парень указал на мобильный, что держал в руке, и сказал:

– СМС. Я думал, ты получил его.

Я так и не понял, о чём толковал Джастин, поэтому молча прошёл в комнату. Здесь было ещё несколько незнакомых мне парней. Из вежливости я со всеми поздоровался.

– В холодильнике можешь взять пиво, – говорил у меня за спиной пьяный голос Джастина. Я испуганно метался от окна к окну, боясь увидеть на дороге те зловещие силуэты. – Да что ты, чёрт возьми, делаешь? От кого ты бежал?

Я бросил на него ничего не выражающий взгляд и невозмутимо ответил:

– Встретил шайку каких-то дворовых собак. Видимо, их кто-то очень сильно рассердил.

Джеймс сидел в кресле, широко расставив ноги, и глядел вокруг себя затуманенным взором. Я сделал шаг к нему, но рука Джастина остановила меня.

– Логан, сейчас приедет Пит и привезёт кое-кого. – Он многозначительно подёргал бровями. – Может, сгоняешь в магазин?

– Нет, – замотал головой я. – Я не буду пить, я…

– Ой, да брось! Неужели мы оставим девочек без мартини…

– Я сказал нет, – твёрдо произнёс я и бросил быстрый взгляд на Джеймса. – У меня есть возлюбленная, и я не собираюсь её предавать.

– Разве кто-то что-то сказал про измену? Мы просто…

– В спальне на втором этаже есть кто-нибудь? – прервал я Джастина.

– Никого. А зачем ты спрашиваешь?

Ничего не ответив, я подошёл к Джеймсу и слегка наклонился к нему. Объяснив в двух словах, что нам нужно поговорить, я указал рукой на лестницу. Друг лишь закивал головой в ответ.

– Что за х…ня с тобой происходит, Джеймс? Ты появляешься дома лишь утром, да в таком состоянии, что и двух слов связать не можешь!

Он сидел, виновато отпустив голову, и громко сопел. Я смотрел на него выжидающим взглядом.

– Я веселюсь, – пожал плечами друг и усмехнулся. – Мы с Джастином и Питом решили, что каждый день будем…

– С каких это пор Джастин и Пит стали твоими лучшими друзьями?

Он отрицательно покачал головой.

– Они не мои лучшие друзья. Они просто исполняют роль тех людей, которые помогают мне расслабиться.

Меня разозлила его фраза. Я до боли стиснул зубы и проскрипел:

– Тогда пусть Джастин и Пит отныне помогают тебе решать твои проблемы.

– Господи, Логан, я поверить не могу, что ты обиделся!

– Я-то обиделся? Ты ничего не понимаешь, Джеймс! Хоть раз в жизни ты можешь думать головой, а не тем местом, на котором сидишь?!

Он взглянул на меня исподлобья и замолчал.

– Зачем ты это делаешь? – спросил я после недолгого молчания. – У тебя ведь всё было хорошо…

– Хорошо – это громко сказано. Человек в моём возрасте не должен жить, думая только о том, как бы заработать. Я же молодой. Я хочу пить, веселиться и трахаться, понимаешь? Я не хочу проводить свою молодость в вечном поиске заработка. Я так не хочу!

– Поэтому ты решил утопить свою проблему в бутылке с алкоголем.

– Да! А ты видишь здесь другую альтернативу?

Я вздохнул и низко повесил голову. Да, я видел тут другую альтернативу, но пьяному другу её излагать не желал.

– Ты ведь копил деньги на кольцо для Хэйзи. – Мне было неприятно касаться этой темы, но нужно было поговорить с другом и попытаться вытащить его из омута, в котором он тонул последние несколько дней.

– Да знаю я. Пока что все деньги уходят на выпивку и сигареты… Но я что-нибудь придумаю, клянусь. Я куплю это дурацкое кольцо, во что бы то ни стало. И я предложу Хэйзи выйти за меня, обещаю.

– Это ты не мне обещай. – Я встал на ноги и внимательно посмотрел на Джеймса. Теперь я своими руками приблизил их свадьбу и, похоже, ничто не сможет встать теперь на пути у Джеймса… – Сейчас ложись спать, тебе нужно протрезветь. Утром поедешь домой, только постарайся не доставлять много хлопот Хэйзи.

– А ты?

– Я тоже поеду домой. Ложись.

Я вышел из дома Джастина и вдохнул свежий воздух. На душе стало как-то гадко и мерзко от сознания того, что скоро Джеймс свяжет себя и эту Хэйзи узами брака. А когда у них родится ребёнок, тогда уже никто и ничто не сможет разрушить их союза…

Меня разбудил телефонный звонок.

Не глядя на дисплей и даже не пытаясь выяснить, кто звонит, я протянул руку к тумбе и стащил с неё мобильный.

– Алё, – сонно протянул я и потёр уставшие глаза.

– Доброе утро, Логан.

Я посмотрел на время и вновь прижал трубку к уху.

– Доброе утро, Хэйзи. У тебя что-то важное?

– Насколько я помню, ты обещал мне помочь, если с Джеймсом возникнут проблемы.

– В чём дело?

– Он только что вернулся, – говорила Хэйзи тихим голосом. – И он не хочет ложиться в постель, я не могу его уложить.

Я закрыл глаза и вздохнул. Сейчас не хотелось никуда ехать, особенно в дом Джеймса, но что поделать? Обещание есть обещание.

Хэйзи открыла мне дверь сразу после того, как мой палец коснулся кнопки звонка. Я смерил её безразличным взглядом и молча вошёл в дом.

– Где он? – спросил я, на ходу снимая обувь. – На кухне?

– Нет, Джеймс в спальне. Он спит.

Я сердито посмотрел на Хэйзи и спросил:

– Тогда какого чёрта я здесь делаю?

– Я просто хотела, чтоб ты приехал, – пожала плечами Хэйзи, и на её губах заиграла кокетливая улыбка. – Может, присядем?

Я не видел смысла отказывать. Мы прошли на кухню и разместились за круглым дубовым столом.

– Прости, чай и кофе не предлагаю, – извиняющимся тоном произнесла она.

– Ничего, обойдусь.

Хэйзи вздохнула и сложила руки «замком» на столе. Я заметил, как дрожали её пальцы.

– После того, как ты уехал, в доме стало так пусто и одиноко…

– Ты опять начинаешь всё сначала? Хэйзи, кажется, вечером мы с тобой всё обсудили…

– Не затыкай мне рот, – неожиданно резко сказала она, но тут же смягчилась. – Дай мне поговорить с тобой. На меня это действует как успокоительное.

Я покорно замолчал и тоже положил руки на стол.

– Я думала над тем, что ты мне сказал. Честное слово, я пыталась выбросить тебя из головы, пыталась думать о нас с Джеймсом, но ничего не вышло. Мне кажется, что моя любовь к тебе только окрепла…

– Не называй это любовью, – покачал головой я. – Ты любишь Джеймса, а меня… ты просто влюблена в меня. И всё. Обещаю, скоро это пройдёт.

– Как скоро, Логан? Сколько мне предстоит ещё мучений? Мне кажется, ещё немного, и я не выдержу.

– Ты просто всё драматизируешь.

– Да нет же, как ты не понимаешь!

– Это я не понимаю? – Я заглянул в её глаза. Я испытываю самую крепкую любовь на свете к человеку, который просто не может ответить мне взаимностью, и тут Хэйзи говорит, что она скоро не выдержит?! – Я всё прекрасно понимаю, Хэйзи. Но ты и вправду всё драматизируешь.

Она отпустила голову, и мы оба замолчали.

– Джеймс говорит, что ты всегда помогаешь ему с его проблемами, помогаешь разобраться в себе. Может, и мне поможешь?

Я лишь неопределённо пожал плечами, но Хэйзи, по всему видимому, посчитала это за ответ и продолжила:

– Бывает ли такое, что любишь сразу двоих людей?

– Мне не приходилось, – тихо ответил я и вздохнул.