Текст книги "Музыканты из Мичигана (СИ)"

Автор книги: совесть Логана.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

На её губах вновь просияла улыбка.

– У меня была целая неделя, чтобы дать волю эмоциям. У меня просто-напросто не осталось никаких чувств в душе, кроме тоски. – Она бросила взгляд в сторону лестницы. – А Джастин оказался эмоциональнее, чем я думала.

Я вспомнил о Джастине и о моём намерении извиниться перед ним.

– Ну, что ты скажешь насчёт моего предложения? Выпьем кофе вместе?

– Извините, не могу. Мне надо идти к друзьям.

Мелисса вновь посмотрела на лестницу.

– Помнится, ты с большим трудом называл Джастина своим другом.

– Это уже не важно. До свидания, мне пора.

Она схватила меня за руку. Я вздрогнул от её холодного прикосновения.

– Я поживу у Рейчел несколько дней, – негромко сказала Мелисса, будто боясь, что её кто-нибудь услышит. – Двери этого дома открыты для тебя. Можешь заходить, если понадоблюсь.

Я высвободил свою руку из плена её холодных пальцев. Мелисса внимательно смотрела на меня.

– Надеюсь, не понадобитесь. Но спасибо за приглашение.

Её глаза перестали блестеть, мышцы шеи заметно напряглись. Я оставил её одну, и даже не обернулся, когда уходил.

Наверное, Мелисса всё же что-то чувствовала ко мне… Будь это не так, она не стала бы говорить со мной, так загадочно улыбаться и хватать меня за руку. Наверное, ей всё же понравилось время, что мы провели вместе в её доме, но она поняла это слишком поздно. Она пыталась что-то вернуть, постоянно улыбалась и смеялась. Смею предположить, что она дошла до отчаяния. Но теперь мне от неё ничего не нужно, она не нужна мне, и, думаю, она это поняла. Об этом сказали её потускневшие глаза. Признаюсь, мне нравилась Мелисса. Да, я восхищался ей. Она нравилась мне с момента нашей первой встречи и вплоть до последнего дня, что я провёл в Бостоне. А сейчас из моей души ушли окончательно все чувства к этой женщине, ушло даже уважение. Оставалось разве что пожалеть её, да и то давалось мне с трудом. Мне стала неприятна одна мысль о миссис Робертс, и это почему-то расстраивало. Какое-то время Мелисса была единственной особой женского пола, после Эрики, разумеется, которая действительно мне нравилась. Но в день похорон я окончательно разочаровался в женщинах.

Вечер памяти завершился в десять часов. Гости медленно расходились. У портрета Пита, что висел на стене, остались только я, Джеймс и Джастин.

– Можете остаться не надолго, если пожелаете, – послышался сзади женский голос, и мы трое обернулись. У лестницы стояло кресло Рейчел. – Я могу почистить твой костюм и ботинки, Джастин.

Мне не хотелось оставаться в этом доме больше ни минуты. Но я смотрел в голубые глаза Рейчел и понимал, что отказаться просто невозможно. Мы сели на диван.

– Чай, кофе, горячий шоколад?

– Кофе, – тихо попросил я. – Без сахара.

– Нам троим чай, если можно, – сказал Джеймс, будто не услышав мою просьбу. – И Джастину валерьянки, если найдётся.

– Не нужно, – послышался слабый голос Джастина. Парень медленно стягивал испачканные брюки. – Со мной всё в порядке.

Джеймс незаметно подмигнул Рейчел, и та сделала то же в ответ. Хозяйка дома удалилась на кухню.

– Я хотел кофе, – произнёс я, взглянув на Джеймса.

– Ты выпил три кружки кофе с утра. Одну за другой. Не умрёшь, если сейчас отведаешь чаю.

Джастин начал негромко всхлипывать, и Джеймс, утешая, положил руку ему на плечо.

– Извини, я не думаю, что говорю.

Я смотрел на Джастина, смотрел на страдания его души. Меня съедало чувство вины перед ним, я так и не извинился, потому что Мелисса испортила мой настрой. Но сейчас я хотел всё же попросить у него прощения за те неуместные и грубые слова.

– Джастин, я хотел…

– Заткнись, – перебил меня парень, и я удивлённо умолк. – Заткнись, Логан, и даже не пытайся со мной заговорить.

Я взглянул на Джеймса, надеясь найти поддержку в его глазах. Но друг лишь пожал плечами: ничего, мол, не поделаешь.

Через несколько минут вернулась Рейчел. На коленях у неё лежал разнос, на котором уместились четыре чашки чая, сахарница, чайник с молоком и небольшое блюдце с конфетами. Девушка поставила разнос на столик.

– Я была приятно удивлена, когда увидела, сколько людей пришло на похороны. Спасибо, что не проигнорировали моё приглашение.

– Мы не могли не прийти, – сказал Джеймс, размешивая сахар в чае маленькой ложечкой. – Пит был нашим другом.

– Вы считали его своим другом?

Мы трое с недоумением переглянулись.

– Ну, да, – неуверенно произнёс Джеймс.

– Интересно. – Рейчел усмехнулась. – Пит никогда не говорил о вас, испытывая при этом положительные чувства.

– То есть ты хочешь сказать, что Пит считал, что у него нет друзей?

– Не знаю, как он считал и что думал, но мне часто приходилось слушать жалобы по поводу вашей группы.

Рейчел замолчала и с невинным видом сделала глоток чая. Мы с парнями так же безмолвно пили чай. Мне было непонятно, почему Рейчел говорит такие вещи. Она пыталась выставить Пита перед нами в плохом свете, и это сильно удивляло. Когда пауза затянулась, Джеймс спросил:

– О чём же он говорил?

– Да много о чём. Пит считал, что у вас ничего не получится с группой, потому что вы никудышные музыканты.

– Неправда, – выпалил я. – У нас была хорошая музыка, Питу она нравилась.

– Это вам он так говорил. На самом деле Пита раздражала ваша музыка и ему совершенно не нравился голос солиста.

– Ложь, – произнёс Джеймс с глубоко оскорблённым видом. – Ему всегда нравился мой голос.

Рейчел иронично улыбнулась и пожала плечами.

– У друзей, так сказать, есть друг от друга секреты.

Джастин резко поднялся на ноги и двинулся к выходу.

– Куда ты?

– На улицу. Я не могу слушать это.

– На тебе нет брюк, умник, – с усмешкой сказала Рейчел.

– Обойдусь без них.

Хлопнула входная дверь, и мы остались в гостиной втроём. Джеймс встал с дивана.

– Знаешь что, Рейчел? – сердито спросил он. – О мёртвых либо хорошо, либо ничего.

Друг тоже поспешил к выходу.

– Оставь его одного, Джеймс, – сказал я, не желая оставаться с Рейчел наедине.

– Нет. Я нужен ему.

«Мне ты нужен не меньше», – с сожалением подумал я.

– Можешь не торопиться, Логан. Мы подождём тебя в машине. Спасибо за чай, Рейчел, рад был увидеть тебя.

Когда дверь за Джеймсом захлопнулась, я взглянул на Рейчел. Она сидела с невозмутимым видом и смотрела куда-то в сторону. Наверное, она опять гостила в мире своих грёз.

– Рейчел, – позвал её я, и девушка перевела на меня задумчивый взгляд. – Джеймс прав.

– Ты так считаешь? Не отвечай, мне всё равно. Я должна была рассказать вам это.

– Но ты наврала, не так ли? Всё, что ты сказала о Пите, – это ложь.

Она подняла на меня невинные глаза.

– Ты наговорила много неприятных вещей, Рейчел. Джастин даже не смог слушать.

– Ладно, Логан, ты меня раскусил. Да, ты прав. Я наврала вам.

– Зачем?

Она закрыла лицо руками и вдруг громко разрыдалась. Я испуганно смотрел на неё. Мне хотелось по-тихому уйти отсюда и сделать вид, что ничего этого не было. Я встал, но вместо того, чтобы покинуть дом Джонсонов, я подошёл к Рейчел и опустился перед ней на колени. Моя рука легла на её плечо.

– Я его ненавидела, – глухо прокричала она и столкнула со стола разнос. Послышался сильный треск и грохот. – Я так его ненавидела! Пит был ужасным братом, поверь мне, и я от всей души желала ему гореть в аду. А когда он попал в аварию, я тысячу раз прокляла себя за свои мысли и чувства! Но я всё ещё злюсь на него и почему-то пытаюсь передать свою злость другим людям. Я видела, сколько людей пришло на его похороны, и меня это удивило, в какой-то степени даже разозлило. Он был ужасен! А у него, оказывается, было столько друзей. Я не должна была говорить вам всего этого. Это некрасиво и ужасно неправильно!

Я молча сидел перед ней и гладил по плечу, стараясь успокоить. Её большие глаза, казалось, стали ещё больше из-за слёз.

– Почему ты злишься на него, Рейчел? Что он такого сделал?

– Он сделал это. – Рейчел повернула колёса инвалидного кресла и отъехала назад. – По его вине я прикована к этой чёртовой коляске.

Я не знал, что можно было сказать. Я рисовал себе много разных историй, ввиду которых Рейчел оказалась в этом кресле, но такой развязки я никак не мог ожидать. Неужели Пит виноват в этом?

– Хочешь знать, что именно он сделал?

Я отрицательно покачал головой. Сегодняшний день принёс мне много неприятных разговоров, мыслей, чувств. Мне не хотелось слушать этот жуткий рассказ, но Рейчел, словно не обратив внимания на мой отказ, начала рассказывать свою историю:

– Это случилось три года назад. Его друг тогда купил себе новенький мотоцикл, и Пит не сумел устоять перед этим конём. Он одолжил мотоцикл и предложил мне прокатиться вместе с ним. Сначала я испугалась. Но Пит уговорил меня: большая скорость, мол, и всё такое. Мы не успели проехать и километра, как этот засранец врезался в чей-то «Джип». Пита отбросила в сторону, и он отделался сильными ушибами. Меня же придавило этим чёртовым мотоциклом. Я лежала без движений около трёх часов, пока не приехали врачи. Я уже не могла чувствовать своих ног. Доктор сказал, что мой спинной мозг повреждён. Ни одна операция в мире не способна вновь поставить меня на ноги, так он сказал. Пит много раз просил у меня прощения и говорил, что ему очень жаль. Лжец. Я-то знаю, что ни черта не жаль ему. Он пожалел разве что разбитый мотоцикл, а на меня, его младшую сестрёнку, он чихать хотел.

Рейчел потянулась за подушкой, что лежала на небольшом мягком кресле. Из-под неё она достала пачку сигарет и вопросительно взглянула на меня.

– Ты не против?

– Нет, кури сколько влезет. Сколько тебе лет, Рейчел?

– Восемнадцать.

На какое-то время мы замолчали. Она задумчиво пускала дым.

– Я не знал, что Пит виноват в этом, – наконец произнёс я. – Даже предположить не мог. Куда только смотрели ваши родители?

– Отец ушёл от нас, когда мне исполнилось три. Я не знаю, где он, не знаю даже, жив ли он. А мама живёт в другой стране с новым мужиком. Я уже и думать про неё забыла. Ей всё равно на нас с Питом, на Фрэда. Он недавно женился и уехал в Нью-Йорк со своей женой, оставил нас с Питом одних. А теперь Пит оставил меня одну.

Я ужаснулся. За что господь послал на эту бедную несчастную девушку столько испытаний?

– Прости, я не знал обо всём этом. А что насчёт той большой могилы на семейном кладбище Джонсонов?

– Ах, это. Джош был младшим братом моего отца, он жил здесь со своей женой Карен. Джош был владельцем крупной сети ресторанов, но однажды разорился. Он потерял всё, абсолютно всё. И он не смирился с этим. Джош застрелился год назад, а Карен, узнав о смерти мужа, наглоталась разных таблеток. Мама похоронила здесь их обоих.

Я смотрел на Рейчел большими глазами. Я ушам своим не верил! Казалось, что всё, рассказанное ею, просто небылицы. Я попытался представить себя на её месте. Случись в моей жизни что-то подобное, я бы, наверное, повесился. На какое-то мгновение все мои проблемы показались мне мелкими, незначительными и легко решаемыми. Я смотрел на эту юную девушку и понимал, что в ней мужества даже больше, чем во мне. Наверное, ей очень тяжело жить, потеряв почти всех близких людей. И непонятно, как она со всем этим справляется.

– Это просто ужасно, – только и смог сказать я. – Мне жаль Джоша и Карен.

– Правда? А мне нет. Это была какая-то ненормальная парочка.

Мы замолчали. Рейчел вытерла слёзы рукавом и, улыбнувшись, взглянула на меня.

– Прости, что я устроила тут истерику. Мне следовало бы вести себя потише, наверху спит миссис Робертс.

Я молча поднял глаза к потолку.

– Я плакала впервые за несколько лет. Я не плакала, когда узнала о смерти Пита, и не плакала на его похоронах. А сейчас… Не знаю, что на меня нашло.

– Плакать иногда полезно, – поддержал я Рейчел. – Ты просто скучаешь по брату.

– Наверное. Пит так любил скорость. Она его и убила.

– Мне так жаль.

– Мне тоже, Логан. – Она подъехала к окну и отодвинула занавески. – Наверное, Джастин и Джеймс уже заждались тебя.

– Да, наверное, мне пора.

Я двинулся к выходу, но когда взглянул на Рейчел, остановился. Её глаза покраснели от слёз, а взгляд был наполнен невысказанной болью и грустью. Я подошёл к ней и, наклонившись, крепко обнял.

– Всё будет отлично, Рейчел. Ты справишься со всем этим, я уверен. Если вдруг тебе станет одиноко, можешь позвонить или написать мне. Я примчусь по первому твоему зову.

Её руки крепче обвили мою шею.

– Спасибо. Ты такой хороший.

Мы обменялись номерами телефонов, и я, прихватив брюки Джастина, покинул дом Джонсонов. На душе было одновременно грустно и радостно. Ну, хоть кто-то на этой планете считает меня хорошим человеком!

Я сел в «Шевроле» Джеймса. Джастин лежал на заднем сиденье и тихо хныкал. Я молча бросил на парня брюки.

– О чём вы так долго говорили? – спросил Джеймс и завёл мотор.

– Ни о чём особенном.

Половину пути мы ехали молча. Всхлипывания Джастина потихоньку утихли.

– Я видел, ты говорил с миссис Робертс, – ледяным тоном сказал Джеймс.

– Говорил.

– И о чём же, интересно? Вы снова договорились провести ночь вместе?

Я склонил голову и устало вздохнул.

– Нет, Джеймс. Мы просто обсудили то, что произошло с нами.

– И что решили?

– Ничего. Я оскорбил её, и она меня ударила.

Джеймс слабо засмеялся. Я посмотрел на него, и улыбка тоже коснулась моих губ.

– Значит, нет необходимости переживать за вас с Эрикой. Тебя и миссис Робертс больше ничего не связывает, верно?

Друг обернулся и взглянул на Джастина. Взгляд Джеймса стал сосредоточенным.

– Он уснул. Наконец-то. Ему нужно немного отдохнуть.

– Да, отдохнуть от бесконечных рыданий, – угрюмо произнёс я. – Ведёт себя как маленькая девочка.

– Он потерял близкого человека! Нет, Джастин, на мой взгляд, молодец. Он долго держался.

– Я заметил. Мне бы такую выдержку.

– Убери этот чёртов сарказм, – сердито сказал Джеймс. – Ты ведёшь себя непростительно грубо.

Меня рассердили его слова.

– Неужели? То есть, мне нужно жалеть и лелеять Джастина, так? За долгое время, что мы знакомы, он не сказал мне ни одного доброго слова. Он лишь смеялся надо мной, когда меня выписали из больницы, какого чёрта теперь я должен жалеть его?

– Это два разных случая, Логан. Ты мог бы вести себя достойно и по-взрослому.

– Хватит защищать Джастина. Почему ты не вступился за меня, когда он постоянно упрекал меня и пытался задеть за живое своими глупыми шутками? Почему теперь ты пытаешься оправдать его?

– Да что с тобой? Как ты не можешь понять, что Джастин сейчас переживает, возможно, самый тяжёлый момент в своей жизни?

– Я понимаю это. Но я, чёрт возьми, не обязан менять отношение к человеку только из-за того, что с ним случилось несчастье.

– Не обязан. Но ты должен быть мягок с ним, ему сейчас непросто. Твои слова на похоронах сильно задели Джастина.

– Правда? Мне казалось, ему на всё насрать.

– Он говорит так только для того, чтобы казаться сильным. На самом деле ему нужна наша поддержка.

– Я думаю, твоей поддержки ему более чем достаточно.

Джеймс замолчал на мгновенье и вдруг рассмеялся. Я сидел, угрюмо отвернувшись к окну. Меня бесили слова Джеймса, а его беззаботный смех заставил меня разозлиться ещё больше.

– Как же я сразу не догадался?

– Не догадался о чём? – не понял я.

– Ты ведёшь себя так потому, что ревнуешь меня к Джастину, так?

Я помолчал некоторое время.

– За прошедшую неделю я только и слышал, как ты ворковал над Джастином, – сказал я, стиснув зубы. – Ох, бедный, бедный Джастин, ему сейчас так непросто!

Я взглянул на Джеймса. Он смотрел на дорогу и улыбался.

– Такое ощущение, что только он пережил потерю. Будто я вообще ничего не почувствовал, узнав о смерти Пита.

– Ты никогда не выражал положительных чувств в сторону их обоих, – виновато пожал плечами он. – Я думал, что тебе в какой-то степени всё равно, есть Пит или нет, и что ты переживёшь эту утрату сам.

– Ну, спасибо тебе, дружище.

– За что?

– За то, что считаешь меня бесчувственным чурбаном.

Он снова засмеялся.

– Я не это имел в виду, Логан. Я думаю, что ты сильный человек. Ты запросто сможешь справиться с душевной болью, а Джастин – нет. Он нуждается в моей поддержке, понимаешь? Но прости меня, я не знал, что ты страдаешь от нехватки моего внимания…

– Просто в следующий раз помни, что у тебя не один лучший друг.

Джеймс взглянул на меня, и его губы расплылись в улыбке. Было приятно видеть его прежним: весёлым и постоянно улыбающимся.

– Лучший друг у меня один, – сказал он. – Я и не забывал об этом.

Улыбнувшись, я протянул ему руку в знак примирения. Джеймс дружески пожал её.

========== Глава 18. “Одержимый бездельник” ==========

– Они правда женятся?

Мы с Эрикой были у неё в спальне. Я лежал на кровати животом вниз, а она, сидя на меня, массировала мои плечи.

– Да. Джеймс и Хэйзи правда женятся.

– Я так рада за них!

Я промолчал. Эрика слезла с меня и легла рядом.

– Что-то не так? – заинтересованно спросила она.

– С чего взяла?

– Ты какой-то невесёлый.

Вздохнув, я перевернулся на спину. Эрика положила голову мне на плечо.

– Ты не рад за них?

– Если честно, нет.

– Но почему?

– Ну… Мне кажется, что Хэйзи – это не те тот человек, который нужен Джеймсу.

– А какой человек нужен ему?

– Я понятия не имею, – произнёс я, уставившись в потолок. – Но однозначно не такой, как Хэйзи.

– Не понимаю, чем она тебя не устраивает. Я общалась с Хэйзи, и она показалась мне очень хорошей. Тем более, они с Джеймсом любят друг друга. Я думаю, здесь не может быть поводов для сомнения в их счастье.

Я замолчал на какое-то время. Эрика не может так говорить, потому что она совсем не знает Хэйзи! Она не знает всех её тайн и секретов, в которые Хэйзи не собирается посвящать своего жениха.

– Дело не в их счастье. У меня есть сомнения по поводу их брака. Поэтому я не могу радоваться за них даже при всём желании.

Как же мне хотелось рассказать Эрике о Хэйзи, о том, какая она на самом деле. Но тогда бы мне пришлось рассказать и о наших общих секретах, а этого я делать никак не собирался. Не хотелось заставлять Эрику переживать из-за этого, но больше всего не хотелось с ней ссориться.

– А если бы Джеймс женился не на Хэйзи? – спросила Эрика и переплела наши пальцы.– Что бы ты чувствовал тогда?

– Не знаю. Наверное, то же самое.

– Тогда всё понятно. Ты не можешь радоваться за них не потому, что Джеймс женится на Хэйзи, а потому, что Джеймс женится.

– Не думаю, что я до конца понял, к чему ты клонишь.

– Ты боишься, что после свадьбы ваша дружба начнёт слабеть. У Джеймса появится жена, потом – малыш. Ему будет не до тебя. Ты прекрасно понимаешь это, и поэтому ты не счастлив за своего друга.

«Ему будет не до тебя», – звучала в голове фраза, от которой мне становилось не по себе. Я вспоминал разговор с миссис Робертс: она говорила то же самое.

– Я права?

– Возможно, – нехотя согласился я. Помимо этой было ещё две причины, почему я был не рад за брак Джеймса и Хэйзи: чужой ребёнок-калека и до безобразия неверная жена; но я не стал говорить Эрике об этих причинах. – Я больше не хочу обсуждать это, давай сменим тему?

– Давай. Расскажи-ка мне, любимый, кто такая Рейчел Джонсон и почему она так часто пишет тебе.

Я приподнялся на локтях и недоумевающе взглянул на Эрику. Со дня похорон Пита я ни разу не упоминал Рейчел в разговоре с Эрикой. Да что там? Я вообще никогда никому не рассказывал о ней. А теперь я видел пламя ревности в глазах Эрики и понимал, что зря.

– Ты брала мой мобильный без разрешения?

– А мне нужно спрашивать твоего разрешения, чтобы знать, что в твоей жизни происходит?

Я упал на подушки и закрыл глаза.

– Эрика, я хочу кое-что уточнить. Если мы с тобой встречаемся, это не значит, что ты можешь свободно брать мой телефон и читать мои переписки.

– Тогда я тоже хочу кое-что уточнить, Логан. Если мы встречаемся, это не значит, что у нас должны быть друг от друга секреты.

– Да нет у меня от тебя секретов! – повысил голос я. – И это не я, знаешь ли, лазил по чужим телефонам.

– А ты для меня не чужой, Логан. Последнее время у меня ощущение, что это я стала для тебя чужая.

Я закрыл лицо руками и шумно вздохнул.

– Поверить не могу, что ты ревнуешь меня к Рейчел.

– Я бы и не ревновала, если бы ты не дал мне на это веский повод!

– Эрика, это было всего один раз! Я же сказал. И я уже устал просить прощения за тот случай.

– Тебе и не нужно, потому что я давно простила тебя.

–Да неужели? Если бы простила, то не стала бы напоминать мне о моей неверности при каждом удобном случае! До сих пор не могу понять, почему ты не отшила меня в тот вечер. Сейчас нам обоим было бы гораздо проще.

Я пожалел, что сказал это, но сказанного было не вернуть. Эрика молчала некоторое время.

– Ты действительно хочешь знать причину? – спросила она. Я не ответил. – Не отшила, потому что я больше всего на свете боюсь потерять тебя.

Я не знал, что можно было ответить, поэтому просто молчал и даже не смотрел на Эрику. Казалось, прошла целая вечность перед тем, как она снова заговорила:

– И потому что я люблю тебя.

Я посмотрел на неё. Она тоже глядела на меня, видимо, ожидая ответа. Но я всё также молчал, я намеренно ничего не говорил. Мне не хотелось признаваться Эрике в любви, тем самым обманывая и её, и самого себя.

Мы долгое время безмолвно смотрели друг на друга. Потом Эрика сказала:

– Можешь не отвечать.

И отвернулась.

Я отвернулся тоже. В тот момент я был сердит на неё и говорил с ней достаточно грубо. Из-за злости я совсем позабыл о наставлениях доктора, и меня абсолютно не волновало состояние Эрики. А потом я услышал, как она заплакала, и тысячу раз проклял себя за такое необдуманное поведение.

По всему видимому, Эрика плакала из-за того, что я не ответил на её признание. В последнее время у меня плохо получалось строить из себя любящего парня, я перестал стараться, и Эрика это заметила. Теперь она чувствует себя абсолютно не нужной. Что мне делать? Я не хочу снова врать ей и признаваться в любви. Я больше не хочу давать ей ложные надежды. Но просто взять и сказать, что она больше не нужна мне… Особенно сейчас, когда она плачет из-за меня… Нет, так я тоже не могу. Наверное, я не найду варианта лучше, чем утешить её и снова солгать. Я не должен заставлять её нервничать, я должен быть для неё хорошим парнем. Просто обязан.

– Эрика, – тихо позвал её я, повернувшись. Я подвинулся ближе, попытался обнять её, но Эрика сердито оттолкнула меня.

– Ну, не плачь, – попросил я и нежно поцеловал её плечо. – Прошу. Посмотри на меня.

– Оставь меня в покое!

– Нет, не оставлю. Поговори со мной, Эрика.

Она повернулась и сильно ударила меня по лицу. Какое-то время я сидел неподвижно; Эрика смотрела на меня заплаканными глазами и часто дышала.

– Катись к чёрту отсюда, – сказала она ледяным голосом.

– Я же сказал, что никуда не пойду. Ты меня вообще слышишь?

Эрика была сильно рассержена. Я схватил её за плечи, надеясь хоть немного успокоить, но от моего прикосновения она разозлилась ещё больше. Эрика сопротивлялась и пыталась меня оттолкнуть, но я был сильнее. Сердито сжав её запястья, я поцеловал её в губы.

Эрика перестала вырываться и буквально повисла у меня на руках. Поцелуй длился долго, и у нас обоих сбилось дыхание. Я медленно отстранился и взглянул на Эрику. Она уже не выглядила сердитой.

– Я… тоже люблю тебя… – кое-как произнёс я и почувствовал, как внутри всё сжалось.

Она поцеловала меня вместо ответа, и мы одновременно опустились на подушки.

«Поверить не могу, что я начал всё сначала».

Мы лежали под одеялом. Оба молчали: казалось, что говорить было не о чем.

– И всё-таки, – начала Эрика, – кто такая эта Рейчел?

Я нехотя рассказал ей о Рейчел, о том, как мы встретились впервые, а потом – о нашем с ней разговоре после вечера памяти. Но я решил не рассказывать Эрике о смерти Пита, чтобы не подвергать её ещё одному стрессу. Поэтому мне пришлось соврать, что мы встретились с Рейчел на очередной вечеринке Пита.

– Я сказал, что она может позвонить или написать мне, если ей вдруг станет одиноко. Пойми же, Пит сейчас живёт у своей девушки, и Рейчел осталась совсем одна. Я нужен ей.

Эрика задумчиво смотрела в потолок.

– Прости. Я напрасно ревновала тебя к ней.

– Нет, ты была права. Я сам виноват, я не сделал ничего, чтобы заслужить твоё доверие.

В тот момент я совершенно не злился на Эрику. Я злился только на себя. Нет, я даже ненавидел себя за то, что продолжил эту игру во влюблённого парня.

Меня разбудил яркий свет. Джеймс с шумом раздвинул занавески.

– Подъём, Логан. Ты так всю жизнь проспишь.

Я сонно застонал и, отвернувшись к стене, плотнее закутался в одеяло. Я вернулся от Эрики в четыре часа утра, поэтому мне сильно хотелось спать.

– Что ты делаешь в моём доме? – спросил я, не поворачиваясь.

– Приехал, чтобы забрать тебя. Нам нужно кое-куда съездить.

– Как ты вошёл?

– Твой отец впустил.

– Он дома?

– Уже нет, уехал несколько минут назад. Вставай, нам тоже надо ехать.

Я сел и потёр уставшие глаза. Джеймс стоял у окна – высокий и какой-то загадочный.

– Может, расскажешь, куда мы едем?

– Расскажу. Сегодня я и Хэйзи собирались поехать в ресторан «Бруклин Бойз» и составить примерное меню на свадьбу, но утром она вдруг вспомнила, что ей нужно ехать к врачу. Я решил не откладывать эту поездку, тем более у меня выходной сегодня. Решил вот взять тебя с собой, мне нужно твоё мнение.

Я не спеша натягивал брюки.

– А почему ты не поехал к врачу вместе с ней?

– Ну, это ведь женская консультация, что мне там делать?

Я пожал плечами и надел майку. Джеймс уже стоял у двери и не терпеливо переминался с ноги на ногу.

– Чё ты там возишься, Логан? Мы уже давно могли бы быть в ресторане.

– Да иду я, иду.

Пока мы ехали в машине, я напряжённо размышлял. Эрика считает, что я не рад за Джеймса с Хэйзи потому, что боюсь потерять друга. Может, это и служило основной причиной, но, конечно, дело было не только в этом.

Меня дико бесила Хэйзи, и я никогда не считал, что она пара Джеймсу. Они встречаются уже года три, и всё это время я молчал. Джеймс не знает, как я отношусь к ней и к их браку, и сейчас, наверное, пришёл момент сказать ему, что я думаю. Немного опоздал, знаю. Но во всяком случае лучше поздно, чем никогда.

– Джеймс, а ты рассказал своим родителям о свадьбе?

Пару мгновений он молчал. Взгляд друга стал сердитым, напряжённым.

– Нет. И не собираюсь.

– Почему нет?

– Я не хочу слушать, как они говорят, что родили и воспитали животное. Не хочу видеть их недовольные рожи, они оба у меня уже в печёнках сидят. Да они и не придут на свадьбу, даже если я их приглашу.

– Ты уверен?

– Да! – резко произнёс он. – Да, уверен. К чему такие вопросы?

– Ну, просто я подумал… Может, ты торопишься с этой свадьбой?

Джеймс резко затормозил. Он прерывисто вздохнул и долго смотрел в одну точку, будто пытаясь собрать в кучу мысли, разбегающиеся во все стороны.

– Логан, – сдержанно начал Джеймс, – Хэйзи на четвёртом месяце беременности. Через три месяца у нас свадьба. Какого чёрта ты говоришь сейчас, что я тороплюсь с этой долбаной свадьбой? Разве не ты говорил мне, что сейчас самое время жениться, а?

– Я такого не говорил!

– Да, но ты ведь даже не стал меня отговаривать! Значит ты был не против, а что изменилось сейчас?

– Просто я вижу, как ты мучаешься, Джеймс. Когда ты говорил о женитьбе, я не знал, что ты будешь в таком напряжении. Ты устроился сразу на три работы, метаешься от одной к другой, как сумасшедший, и попросту выматываешь себе нервы!

– Мне очень нужны деньги, Логан. Я не могу по-другому.

– Нет, можешь. С твоим образом жизни недалеко и до нервного срыва. Я уже не беру в счёт смерть Пита, это тоже доставило много хлопот и порядком вымотало нервы.

Он не смотрел на меня. Джеймс был чертовски сердит, я видел это. И меня очень беспокоило его состояние: друг стал раздражительным, нервным, вспыльчивым. В последнее время мы много ссорились, и я не мог быть равнодушным к этому.

– Ты должен оставить две других работы, – тихо сказал я. – Тебе нужно поберечь нервы. А со свадьбой можешь повременить, накопишь нужное количество денег, и тогда поженитесь.

– Что-то ещё? – сквозь зубы спросил Джеймс.

– Ты о чём?

– Это единственная причина, по которой ты против нашей с Хэйзи свадьбы?

Я молчал. Оказывается, друга не так уж просто переубедить. Его не остановили и не убедили мои слова о его собственном здоровье, а значит, мне придётся идти на крайние меры. Я набрал в лёгкие побольше воздуха.

– А что, если этот ребёнок не твой?

В салоне автомобиля повисла тишина. Я смотрел на Джеймса, напряжённо ожидая ответа. По спине побежали мурашки от внезапно сковавшего меня страха. Чёрт, ну зачем я сказал это? Какая была необходимость? Но с другой стороны, я ведь должен был отговорить Джеймса от этой свадьбы! Друг медленно повернул голову и взглянул на меня. Его глаза яростно сверкали.

– Что ты хочешь этим сказать? – покраснев от злости, спросил он. – Что он, бл…, твой?!

Такого я вовсе не ожидал. Мне вспомнился наш разговор с Джеймсом о Хэйзи. Друг ведь безумно ревновал её ко мне… А сейчас я подлил масла в огонь его ревности.

– Какая чушь! Это было просто предположение, Джеймс!

– Предположение? Какое-то слишком смелое предположение, не находишь?

– Перестань. Меня оскорбляет то, что ты смеешь обо мне так думать.

– А меня оскорбляет то, что ты так бесцеремонно врёшь мне! А я думал, мы друзья, Логан!

–Мы ими и остались, – сказал я дрожащим от обиды голосом. – Я повторю тебе ещё раз, если с первого раза до тебя не дошло. У нас с Хэйзи не было ничего. И у тебя нет оснований подозревать её в измене, а меня – в предательстве.

– Да ты что? А вот твое поведение абсолютно переубеждает меня!

– Да забудь ты об этом, это было простое пред-по-ло-же-ни-е!

– А что ты скажешь насчёт Хэйзи? Почему она постоянно говорит о тебе?

– Я не знаю, Джеймс! – раздраженно ответил я. – Я не знаю!

Как же было непросто врать ему. Честное слово, я уже стольким людям врал в своей жизни, что сбился со счёту. Эта ложь настолько глубоко сидела в моём сознании, что я сам начинал в неё верить. Но Джеймсу врать было гораздо тяжелее, чем всем остальным: на душе у меня становилось мерзко и очень неприятно. Но я был готов на всё, лишь бы сохранить нашу дружбу.

– Зато я знаю. – Он открыл дверцу машины с моей стороны. – Проваливай.

– Что ты сказал?

– Я сказал, пошёл к чёрту отсюда!

Я огляделся.

– Мы стоим посреди трассы, я не вижу здесь ни одной машины. Как я доберусь до дома?

– Меня это не е…т. Проваливай, Логан. Я не хочу тебя видеть.

Меня оглушили его слова. Я долго сидел неподвижно, уставившись в одну точку. Внутри всё сжалось от боли и обиды. Казалось, что сейчас из глаз брызнут предательские слёзы. Он не может так говорить со мной! Я ведь его лучший друг! Зачем он так? Почему он не хочет поверить мне? Разве я давал ему повод не верить мне? Если бы не Хэйзи, ничего этого не случилось бы, я просто уверен. Она источник всех моих проблем.