Текст книги "I'm bleeding out for you (СИ)"
Автор книги: СлушающаяВетер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– К черту, – ругнулся юноша и, схватив пальто, вылетел на улицу. Погода была не очень, грузные тучи делали настроение очень даже поганым! И Стайлз уже привычным маршрутом быстро добрался до одинокого домика за сгоревшей громадиной. – Ее вообще хоть реставрируют? – пробубнил парень, подходя к двери и громко в нее барабаня, зная, что хозяин здесь живет либо глуховатый, либо вредный. На счет глухоты юноша слишком сомневался! По двору раскатилась небывалая тишина, и Стилински, закатив глаза, просто толкнул дверь. – Кто бы сомневался… Эй, дома есть кто? Дерек?
Стояла тишина. В лесу пели птички, где-то что-то треснуло, прошелся шепот по верхушкам уже голых деревьев, создавая призрачный шепот. В доме было действительно пусто и это немного озадачило юношу, теперь он по-настоящему не знал, что ему делать. Уйти было бы самым разумным, учитывая то, что если его поймают за вольным брожением по дому без разрешения, то врежут дрыном вдоль хребтины так, что пополам сложиться можно будет! Но Стайлз же у нас особенный… Он разулся, чтобы не следить на чистом полу, и прошел внутрь, тихо притворив дверь.
– И как ты тут один живешь-то! Жуть, да и только, – пробормотал юноша, оглядывая шкаф и гаденько улыбаясь, заглядывая туда. Ему не было понятно, каким образом можно жить одному в такой глуши, никого не бояться и элементарно не помирать от скуки. Тишина здесь, конечно, не угнетала и не была тяжелой и звонкой, она скорее напоминала замершее время или остановившееся мгновение. Юноша погладил шкуру на высокой кровати, а перед глазами вдруг всплыло ощущение горячих рук, что укрывали его. Стайлз отдернул руки, оглядываясь на широкий стол. Зачем он здесь стоял, если есть и маленький журнальный столик около дивана, и кухонный. Неужели Дерек частенько спасает хмельных парней от волков и что-то делает с ними на этом самом столе? Юноша покраснел от двусмысленности своих мыслей и тут же резко отмахнулся от них, быстро отходя к камину. До этого момента ему не удавалось рассмотреть стоящий там длинный прут. Стайлз пощупал его руками. Металл был холодным, немного грязным от сажи и угля, но в целом ничего необычного не оказалось, да и Стайлз оказался не дураком и понял, что Хейл просто прижигал рану, поэтому было так больно, учитывая панику и ужас, что плескался в его теле. Но этот «хмурик» мог бы и нежнее обойтись или хотя бы осуществить пятиминутный сеанс психотерапии или лечебной беседы. Стайлз поставил на место прут, и на уровне его глаз оказалась пыльная старая рамочка, уложенная фотографией вниз. Юноша воровато оглянулся, его ладони вспотели от волнения. Такие фотографии так просто не бывают у кого-то, тем более у таких людей как Дерек Хейл! Обычно перевернутая фотография в рамке означала то, что человек кого-то потерял из дорогих и близких людей, и что он все помнит и понимает, но воспоминания от фотографии делают больно, поэтому их переворачивают, не в состоянии постоянно видеть запечатленное мгновение. Эта рамка была перевернута давно, может быть даже на следующий день после того, как оказалась на этой полке. Кто там? Кого здесь прячет от глаз угрюмый мужчина?
Стайлз перевернул рамку, рассматривая черно-белую старую фотографию. Это было здание школы, на красивой уже не существующей лавочке сидела симпатичная девушка, ей было около пятнадцати лет. Ее красивое круглое лицо было светлым, аккуратная родинка под глазом, теплые карие глаза со смешинками, симпатичное простое платье. Ее руки держал не менее симпатичный парень, ровесник самого Стилински. Тонкий нос, чистое лицо, густые брови, поднятые в легком удивлении и самодовольстве, нежная самоуверенная улыбка, обнажающая белые зубы. Широкие плечи, крепкая фигура. Он сидел, держа ее музыкальные руки в своих, полностью обращенный к ее персоне. И если девушка смотрела в камеру, то юноша полностью смотрел на нее, и казалось, что она знала, что на нее так смотрят. Красивая фотография. Живая и такая эмоциональная. Парнем, конечно же, был Дерек, а вот такой девушки он не видел прежде. Кто она? Что с ней случилось? Неужели этот разбитый и озлобленный человек когда-то был таким беззаботным и влюбленным? Стайлз как-то неосознанно провел ассоциацию с собой. Со смерти дорогой мамы, он стал тем, кем стал. Больше не смея смотреть на эту рамку, он вернул ее обратно и направился в кухню.
– Ну, посмотрим, что тут у нас есть, – Стайлз гаденько потер руки, начиная лазить по полочкам. Было не густо. Скорее всего, на улице хранилось большинство продуктов, но смотреть не хотелось, и поэтому юноша решил уйти. Злоупотреблять присутствием в этом доме он не хотел, потому что, как ни странно, становилось совестно. Он быстро обулся и вышел вон, тихо и плотно притворив за собой дверь.
И только он бодренько направился в сторону леса, откуда пришел, как боковым зрением уловил мощное движение слева. И тут челюсть Стилински врезалась в мягкую землю. Из леса вышел Дерек. И не просто вышел. Он надвигался на него, сокрушая своими диким взором, надвигался мощными шагами, обливаясь потом от своей тяжести. Он нес тушу оленя. Это был определенно олень! С рогами, чуть окровавленной бежевой шкурой, с копытами и симпатичной уже безразличной мордой. Он весил явно больше двадцати килограммов, а этот ненормальный человек нес ее, как легкую девчонку на шее! Стайлз просто прирос к земле от шока и восхищения. Дерек был похож на какого-нибудь древнегреческого бога. Статный, свирепый, сильный, мужественный…
– Ты… Ты… О Господи! – только и мог выкрикнуть Стайлз, не рискуя подходить к мужчине. Тот окинул его недовольным взглядом, но ничего не сказал. – Ну и воняет же от тебя! О-о-о! – Дерек как раз резко сбросил с себя эту неподъемную мертвую тушу и отер рукой пот со лба. Стайлз переминался с ноги на ногу, чуть ли не прыгая от любопытства. Адреналин резко заиграл в крови, и тот стал бегать вокруг туши, не решаясь потрогать чужую добычу. Но потом произошло нечто странное. Дерек неожиданно развернулся к юноше, чтобы в очередной раз его ударить и «покошмарить», а Стайлз, вздрогнув от такого резкого движения, выставил руки вперед, полностью оборачиваясь к «врагу» лицом. Они неожиданно вылупились друг на друга. Дерек замер, как зверь, весь напрягся, чувствуя, как на него так же изучающе смотрят. Он неуловимо потянул носом, настороженно хмурясь сильнее. Стайлз же сначала одеревенел от напряжения, потому что ему в секунду показалось, что его опять больно ударят в качестве любезного «приветствия». Но ничего подобного не произошло, и поэтому юноша пробежался взглядом по фигуре напряженного человека. Чем ниже опускался взгляд, тем быстрее он старался добраться до земли и остаться там навсегда. Он как-то не заметил сначала, что Хейл обнажен по пояс, ведь все его внимание приковала огромная мертвая животина на широких плечах. И только сейчас он бегло огладил взглядом эти светлые мощные плечи, широкую мускулистую грудь и железный торс, быстро вздымающийся от дыхания уставшего человека. Потом пошли крепкие ноги в штанах, удобные сапоги и земля, земля, земля… Слава Богу! Стилински чувствовал, как лицо его пылает от стыда и смущения. У него никогдашеньки не будет такого тела! Он всегда будет бледным тощим Стайлзом, с россыпью многочисленных родинок, которые давно уже пора составить в созвездия и нарисовать собственную карту. К сожалению, родинки не всем нравятся, да и никакого шарма и сексуальности в этом нет, даже эстетики ноль. Это удручало подростка, он как никогда чувствовал свои комплексы.
– Прекрати, – поморщился Дерек, быстро хватая какую-то рубашку с перегородки и натягивая на себя. Неловкость накатила снова от осознания того, что Дерек заметил. Да и как такое можно не заметить?! Стайлз хорошо умел лгать, но такие эмоции как стыд, раздражение или стеснение он спрятать никогда не сможет. – Ты шарился в моем доме?
– Нет, нет, я пришел, постукал так и так, потом зашел, а тебя действительно дома нет. А то, зная тебя, я мог подумать, что ты там либо игнорируешь, либо со скуки помер! Как ты выживаешь один? – затараторил Стайлз, чувствуя, как его нервную плотину сейчас прорвет и он мгновенно лишится пары тройки зубов.
– Иди домой, Стилински, – коротко проронил Дерек, хватая поудобнее животное. Стайлз не ожидал, что на него так спокойно отреагируют. Хотя, Дерек всегда отправляет его куда-нибудь, и всегда это звучит либо зло, либо просто раздраженно. Сейчас он отмахнулся словно от надоевшей мухи. Но юноша не собирался уходить, тем более, когда застал самый интересный момент!
– Ты с ума сошел?! – воскликнул юноша, проныривая под рукой мужчины и преграждая ему путь, совершенно забыв о его тяжелой руке, а так же о взрывном характере. Дерек замер, шокированный подобной дерзкой выходкой подростка и его немного истеричными высокими интонациями. – Ты завалил оленя! Огромного, жирненького, рогатого оленя, который только недавно бегал и прыгал по листочкам, и знать не знал, что будет разъезжать на шее у такого шикарного мужика! Нет, не шикарного, ну, шикарного тоже, но я про то, что твоя атлетическая форма в общем… Спорт – это здорово, да!
– Если ты не закроешь рот, то будешь висеть рядом, – прогремел Хейл, одним усилием подвешивая тушу головой вверх под небольшим навесом, где неподалеку была аккуратно сложена поленница. Стайлз мгновенно притих, заламывая руки и разглядывая мокрую от крови шкуру.
– Дерек, я хочу помочь, – осторожно начал Стайлз, подлизываясь. – Мне просто интересно, я никогда не видел, как разделывают оленя… Мне, любопытно! Можно, ну, можно я хотя бы понаблюдаю? А, Дерек!
Дерек упрямо молчал, оглядывая мертвое животное.
– Я делаю много рефератов, и мог бы взять еще один доклад по биологии и написать там про оленей, и мне бы пригодилась подобная практика! Животное вообще интересные создания, чуткие, умные… Например, волки слышат, наверное, в триста раз лучше людей, они различают запахи, улавливают настроение, а так же зрение превосходное…
– Неси полотенца, подогрей горячую воду в тазу, и ножи острые, они в сарае слева от поместья, – перебил Дерек, шумно выдыхая через нос от негодования. – И если откроешь еще рот, у тебя будет три выхода.
– Разделать самому, дезертировать на кухню или убежать домой? – быстро выдал Стилински, нагло ухмыляясь своей маленькой победе. Дерек помолчал, изучая самодовольную моську подростка.
– Быть задушенным, утопленным или зарезанным, – поправил Дерек. – А теперь вали, или передумаю!
– Все, понял, – Стайлз, не смотря на явную угрозу, улыбался, чуть ли не вприпрыжку направляясь на кухню за полотенцами, а потом в старый сарай, где обнаружился целый арсенал разных пил, ножей, молотков и кос. Он выбрал то, что показалось ему уместным, а показалась ему именно половина этого самого реквизита. Он быстро принес это Хейлу, пропустив мимо ушей замечание об уборке после разделки. Потом пришлось тащить достаточно тяжелый таз с водой, который Хейл, между прочим, даже не удосужился помочь донести! Стайлз помогал и, по мере своих сил, старался не сильно мешать вспотевшему от усердия охотнику. После недолгого молчания, мужчина коротко скосил глаза на наблюдающего с открытым ртом Стайлза и пригласил его попробовать. Они аккуратно снимали кожу, разрезали красные мышцы. Они разделывались с конечностями, не трогая внутренности. Спустя некоторое время, пока он распиливал сустав, руки его успели устать настолько, что пальцы не слушались, а кисти немного подрагивали от усердия и взволнованности. Это дело оказалось чрезмерно волнительным.
Мокрый запах крови так и заполонял собой все пространство, он был холодным и сладким, мерзким как слизь. Да и само зрелище оголенных мышц вызывало что-то похожее на брезгливость. Стайлз отложил ногу, которую так долго отделял от туловища и, когда он обернулся на металлический стук, то увидел, как Дерек одним ловким движением вспарывает живот зверя. Часть внутренностей вываливается, а часть повисает, путаясь в этой тяжелой системе. Оттуда валит пар, туша внутри еще теплая. Стайлз замирает в шаге от этого действа, наблюдая, как Хейл с каким-то хладнокровием проникает голыми руками внутрь, сильно вырывая органы и сбрасывая в таз, очищая полость. Он так четко и умело орудует острым ножом, что Стайлз просто прирастает к месту. Внезапно все запахи становятся просто невыносимыми, шорохи и далекие звуки проносятся с катастрофическим шумом. И тут Стайлз внезапно ощутил приступ страха, почувствовал, как мешочек с адреналином порвался и он, подобно краске, быстро растекся по его сердцу. Оно забилось быстро, тревожно. Дыхание участилось, хотя юноша усиленно старался дышать тише и не сопеть. Ладони вспотели, голова чуть закружилась. В голове тут же возник хаос из летающих мыслей, что вопили не хуже сирены. Дерек так хорошо обращается с такими смертельно острыми штуками, он так легко вспарывает жесткое мясо мертвого животного. Что ему стоит сейчас прихлопнуть Стайлза? Он сильный, с холодным металлом в руке, всегда злой или недовольный, а Стайлз тощий, нервный, надоедливый. Он здесь один, посреди леса, на его – Хейловской – территории. И если вдруг мужчина захочет его прирезать или пытать до смерти, Стилински ничегошеньки поделать не сможет. Обостренное зрение уловило изменения в лице мужчины. Он сначала чуть дернул носом в его сторону, а потом замер. И тут сердце Стилински пропустило удар, но он постарался не подать виду, хотя непроизвольно нервно сглотнул. Дерек обернулся к нему полностью, чуть наклоняя голову в бок и хитро прищуривая глаза, и рассматривал лицо парня. Стайлз занервничал сильнее. Где-то он читал, что психопаты всякие могут чувствовать страх, как животные.
– В чем дело? – протянул мужчина. И тут Стайлз понял, что Дерек заметил, что он уловил его страх и сейчас невозможно понять – издевательство или реальность. Дерек наиграно посмотрел на нож, потом на тушу и в конце на Стайлза, якобы непонимающе поднимая черные брови. Стайлз насупился, напрягаясь всем телом, готовый «бить или бежать».
– Нет, нет, все в порядке. Не обращая внимания, я, – запинаясь, ответил юноша, быстро замолкая и делая шаг назад, когда мужчина направился к нему.
– Ты боишься, – заискивающе протянул мужчина, плавно направляясь к Стайлзу.
– Еще чего! – нервно ухмыльнулся Стилински. Дерек замер на секунду, а потом, воткнув резко нож в землю, подлетел к парню, который коротко вскрикнул, бледнея. Дерек схватил его левой рукой за ворот свитера, а правую положил на горло, чувствуя под указательным и средним пальцами быстро бьющуюся вену. Стайлз замер в ожидании, облизывая вмиг пересохшие губы.
– Бои-ишься, – протянул Дерек, скалясь и показывая белые передние зубы. Его светлые, почти серые глаза потемнели, брови нависли над веками, и казалось, взгляд стал тяжелым и грозным. Хейл сейчас казался намного старше своих лет. Хотя, юноша даже не знал, сколько лет его новому знакомому! – Стоит бояться, – он втянул носом воздух, а глаза его внезапно блеснули красным. Стайлз точно знал, что Дерек ничего ему не сделает, потому что в людях он умел разбираться, да и у этого агрессивного человека было миллион поводов и случаев, чтобы просто убить его. Но он ограничивался только коротким «Заткнись!» или злобными, но пустыми угрозами. Но вопреки этому, адреналин делал свое дело, а внезапная близость просто пугала и нервировала, особенно его странные повадки считать пульс или нюхать. Все тело Стайлза прошила крупная дрожь, и юноша уловил тень волнения на грозном лице Хейла.
– Пусти меня, – даже его подбородок дрожал, а поэтому Стайлз серьезно воззрился на мужчину, стискивая тонкие губы и сжимая челюсть. Дерек секунду смотрел растеряно, а потом отступил, удерживая парня за плечо. Восстановилась неловкая напряженная пауза, которая заглушала тяжелое дыхание юноши и его же неровный стук сердца.
– Холодно, иди в дом, – негромко и намного мягче проговорил мужчина, спокойно подхватывая нож с земли и продолжая свое дело, больше не смотря на подростка. Стайлз перевел дыхание, быстро посмотрел на широкую спину мужчины, и на негнущихся ногах поспешил в домик. Когда он закрыл за собой тяжелую дубовую дверь, то силы его покинули, и он тяжело опустился на пол, дыша через раз.
Это была слишком жестокая шутка. Слишком. Учитывая его приступы паники, то такая «шутка» вполне могла вызвать ее, и тогда пришлось бы худо. Стайлз просто утешил себя тем, что все хорошо, и убивать его никто не собирался, и что у Дерека Хейла отвратительное чувство юмора, а поэтому стоило переключиться на что-нибудь занятное и приятное. И, следовательно, ноги понесли его на кухню. Юноша любил и умел готовить, и что бы отец ни говорил об ужасных блюдах его сына, ел он их до последней горошинки. Если бы папе действительно не нравилось, он бы начал готовить сам! Поэтому Стайлз покопался по шкафчикам, обнаружил сухой мешок с картошкой, под которым рассыпалась земля, потом немного сушеной зелени, кривая морковка и репчатый лук. Немногочисленная посуда была в пыли и провисела, наверное, на этих крючках тысячу лет, поэтому пока грелась печка, Стайлз перемыл посуду, хорошо, что водопровод в доме присутствовал. Хейлы были достаточно богатыми, насколько понял Стайлз, а поэтому и отопление мог бы устроить. Из всего этого парень сделал вывод, что Дерек еще тот жмотина!
Намывание посуды успокаивало и поднимало настроение подростку, а поэтому спустя время он уже пританцовывал в такт напеваемой песенке. Голос у Стилински был достаточно хорошим, только оценивать его дифирамбы было некому! Дверь негромко хлопнула, и Стайлз ощутил холод, что быстро окутал его ноги. В проеме осторожно возник Дерек. Стайлз коротко бросил на него безразличный взгляд, все еще обижаясь на подобную шутку, хотя, он глубоко в душе знал, что этому человеку просто все равно – обижен или не обижен Стайлз. Руки Хейла оказались в уже засохшей крови, которая неприятно стягивала кожу, а некоторая свежо блестела на пальцах и ладонях. Он осторожно положил симпатичные ровные ребрышки на разделочную доску рядом с юношей, что уже успел наточить в миски зелень, яркую оранжевую морковку и порезать кубиками картошку и парочку зубчиков чеснока. Другой приличный кусок мяса он положил на стол, предварительно отерев руки от крови, и быстро достал с верхней полки рулон светло-коричневой бумаги, быстро возвращаясь к кухонному столу и своему делу. Стайлз же с грохотом уронил большую сковороду в воду, отчего мыльная вода окатила его свитер. Юноша цокнул, забубнил себе про нос ругательства, и быстро постарался исправить положение. Щеки и уши неожиданно запылали, в кухне резко поднялась температура как в пустыне! Юноша на короткий миг почувствовал, как Дерек оказался слишком близко к его спине, словно притискивая к раковине, при этом не касаясь. Жест был более чем интимным, Стилински даже ощутил тот тонкий запах одеколона и дуба, что улавливал когда-то давно. Он был ему знаком. Этот миг длился секунды, но Стайлз успел уже ощутить целую гамму чувств, прогнать через свою активную канцелярию миллион мыслей и впасть в молчаливую панику.
– Не забудь, – донеслось до Стайлза через шум в ушах. Он резко обернулся, выглядя ошалело и взъерошено.
– Что? Я не услышал, просто тут вода шумит, да и ты громко так дышишь, что я как-то из-за такого шума, да, шума, совсем ничегошеньки не слышал и не видел! – выдал парень, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Дерек лишь коротко глянул на него и своим особенным характерным движением поднял брови. Это словно кричало: «Ты идиот»?
– Мясо, не забудь, – спокойно повторил он, указывая коротким движением светлых внимательных глаз на замотанный в бумагу большой кусок оленины. Стайлз непонимающе переводил взгляд то с мужчины, то со стола. И теперь юноша впал в то состояние кретинизма, когда он начинал ужасно не догонять все реплики, что ему говорили. И сейчас он тупо вылупился на Дерека и мясо. Какая между ними связь? Что сказал Дерек?
– Зачем?
– Не беси меня, – Хейл угрожающе понизил голос, но удержался от своей хмурой гримасы, терпеливо повторяя. – Просто не забудь.
Стайлз тупо кивнул, спешно разворачиваясь к разделочной доске и принимаясь точить мясо. Он хотел потушить его целиком, но потом подумал о том, что это слишком долго будет готовиться, а учитывая то, что они уже долгое время провозились с добычей, и Дерек еще убил время на саму охоту, то он должен быть страшно голодным. Стайлз замер с ножом у доски, не дорезав кусочек. Его посетила дурацкая мысль. А может Дерек сырого мяса навернул? Он отбросил бредовые мысли, стараясь не заострять на этом внимание, а поэтому решил поразмышлять над тем, что ему сообщил Хейл. Стайлз не понимал, зачем ему мясо, но в какую-то быструю секунду Стилински окатила догадка, пролившись теплой судорогой по всему тело. Осознание было ошеломляющим и приятным. Таким образом мужчина извинялся. Он просто подарил ему увесистую мясную ногу, которая баснословно стоила на рынке. Дерек в одиночку поймал, дотащил эту тушу, долго корячился, разделывая, и при этом умудрялся терпеть его, Стайлза, персону. И теперь просто так дарит ему этот кусок, как извинение за неудачную шутку. Если посчитать, то килограммы этой оленины тянут на десяток подобных «шуточек». В общем, Стилински оценил и оттаял. Он быстро набрал воды в чайник и поставил на печь, попутно засовывая в заварник чай и некоторые травы, что нашлись в сухих мешочках, явно сделанные рукой женщины. Дерек не смотрел на него, а внимательно рассматривал что-то за окном, скрестив руки на груди и устало хмурясь. Стайлз с секунду понаблюдал за угрюмым уставшим мужчиной и решил, что не будет ему сегодня надоедать больше обычного.
– Держи, – юноша поставил перед мужчиной симпатичную кружку со свежезаваренным чаем и отошел, – осторожно, очень горячо!
Дерек быстро огляделся, словно возвращаясь из своих дум в эту уютную кухоньку. Он кивнул и, погрев ладони о кружку, спокойно отпил, щуря свои красивые глаза. Стайлз нервно улыбнулся, возвращаясь к готовке. Он помешал деревянной ложкой тушившееся рагу, попробовал кусочек мяса и посолил еще раз.
– Еще немного и будем кушать, где-то я видел хлеб! – юноша принялся рыскать по полкам и греметь так, что в ушах звенело. Стайлз умел наводить шум, а поэтому Дерек быстро поднялся и в два счета нашел булочку уже крошащегося хлеба, одним ловким движением схватил доску и нож, начиная нарезать. Он аккуратно подвинул бедром Стайлза со своего места и стал быстро орудовать ножом, разрезая плотный хлеб на ровные толстоватые кусочки. Стайлз постоял немного, наблюдая. – Да, именно там еге и видел, ага! Надеюсь, ты будешь есть мое варево. Отец вечно жалуется, конечно, что ему надоели овощи и прочее, но, вроде бы, не выливает содержимое куда-нибудь в горшок с цветами! Ну, по крайней мере, подохших цветов у нас нет, всё цветет и пышет!
Стайлз быстро накладывал по тарелкам еду и составлял на стол, потом налил себе кружечку чая и плюхнулся на стул.
– Ложки-вилки! – воскликнул юноша, но перед ним уже опустилась аккуратная красивая ложка, наверное, серебряная. – О! Спасибо, приятного аппетита, Дерек! Надеюсь, плеваться и убивать меня ты не станешь.
Дерек промолчал, и они приступили к еде.
– Это вкусно, – проговорил мужчина, чуть щурясь от удовольствия.
– Ох, я рад, правда! Я не готовил оленя еще никогда, особенно свежатину. Говорят, что после дикого свежего приготовленного мяса нельзя пить холодную воду, а то можно приклеиться к туалету, это правда? – Стайлз смешливо морщил нос, искренне любопытствуя.
– Правда, – проговорил мужчина, отпивая горячего чая, и еле заметно ухмыляясь. – Водички?
– Да ну тебя, – отмахнулся юноша. – Ты, поди, не понаслышке знаешь! А? Видать был приклеен к особому «стульчику» в не очень ароматной комнате?
Дерек злобно зыркнул на смеющегося подростка, чувствуя, как его очередная шуточка умело обращается против него. Парнишка был явно сообразительным и острым на язык, именно это вызывало и симпатию, и бешенство. Дереку нравились умные люди, но те, кто с ним огрызался или раздражал его, быстро собирали зубы с пола. По крайней мере, так было в юношестве, сейчас же он разучился общаться с людьми, они казались ему слишком шумными, слишком радостными, слишком эгоистичными, слишком… Просто слишком! Но сын шерифа сочетал в себе много противоположных качеств, и это сбивало Хейла с толку, он не мог определиться, нравился ему парень или хотелось его убить. Его отзывчивость и доброта, любознательность и назойливость, крикливость и трудолюбие, желание помочь всем и вся, ум и находчивость, смелость. Слишком много сильных качеств для такого сопляка, не нюхавшего пороху. Смерть больного родителя это не то, что как-то закаляет или ломает человека! Это то, что заставляет быть немного взрослее и немного слабее, но никак не создавая человека, подобного Стайлзу. То, что случилось с ним, сломало его и перекроило во что-то ужасное, кривое, искаженное, как Франкенштейн.
– Расскажи, как ты завалил этого красавца? – буднично спросил юноша, сверкая надеждой в теплых пылких глазах. Дерек удивленно выпрямился и уставился на подростка. Что он сказал? Какого красавца? Куда завалил?
– Что за жаргон, – фыркнул мужчина, сообразив, что имел в виду этот пакостный мальчишка. Стайлз позволил себе сдержанную улыбку и тихий смешок под нос. Он добился нужной реакции. Дерек явно подумал совсем не об олене, и Стайлз готов был потереть шаловливые ручонки и захихикать как какой-нибудь злодей. Дерек помолчал немного, а потом решил все-таки рассказать. В конечно счете, ему было очень даже приятно похвастаться столь удачным уловом, хоть и пришлось о некоторых пикантных деталях умолчать. Стайлз оказался добротным слушателем. Юноша открыл рот, в больших глаза засверкал обожающий блеск, а затаённое дыхание едва колыхалось груди. Казалось, Стайлз готов был проглотить все короткие, не слишком насыщенные и попросту сухие фразы рассказа. По ходу повествования он задавал многочисленные вопросы, на которые Дерек спокойно отвечал, чувствуя себя всезнающим ученым. Потом они плавно перешли к правильному разделыванию оленей и закончили разными изделиями из рогов.
– Не нужно, я сам, – Дерек перехватил посуду, которую собирался убрать юноша. Стайлз внимательно воззрился на мужчину. – Тебе пора, уже начинает темнеть. Не забудь мясо, Стайлз!
– Да, да! Точно! Но… у отца будут вопросы, – озадачился парень, одеваясь. Дерек спокойно ждал со свертком в руках около двери, в секунду помрачнев. Стайлз, заметив изменение в лице нового знакомого, быстро замахал руками, отбирая тяжёлый кусок. Н-да, дотащит это он домой как раз к концу следующей недели. – Нет-нет! Не переживай, я просто скажу, что встретил Арджентов с охоты и они мне отстегнули за прошлую охоту, мол, тогда кролями-то так и не поделились, жмоты!
Дерек помрачнел еще больше, хотя казалось, что его лицо и так треснет от напряжения. И не понятно было, что заставило его так измениться. Стайлз посмотрел в пол, взволнованно переминаясь с ноги на ногу и чувствуя, как руки уже ноют от тяжести. Хейл молчал, ожидая.
– Все… Все в порядке? – осторожно начал парень, серьезно заглядывая в светлые глаза. Хмурая складка немного разгладилась, но напряжение с лица никуда не ушло.
– Иди домой, Стайлз, – спокойно ответил мужчина, любезно открывая дверь.
– Всегда бы так провожали, а то я обычно вылетаю в эту дверь, – забубнил юноша в ворот теплого пальто и вышел наружу.
– Можем не нарушать традиций, – Дерек сделал свое особенное движение бровями, щуря глаза в улыбке.
– Да ну тебя, испортишь все нормальное прощание! Я почти-почти увидел тебя адекватного, – возмутился Стилински, привычно повышая голос. – Ну, я пойду? Да? Спасибо за мяско, отец будет приятно удивлен.
– Не думай, что это просто так, – Дерек подтвердил догадку об извинениях, и Стайлз просто кивнул хозяину дома на прощание, быстрым шагом направляясь прочь.
====== Воспоминание 8. Меняю трискелион на правду. ======
Утром отец, конечно же, удивился и даже оживился, потому что с его уже покрытого морщинами лица сошла вся усталость, будто невидимая маска мгновенно слетела! Они плотно позавтракали, а потом приступили к делам. В понедельник у Стайлза была тренировка и посиделки с замечательной девушкой в библиотеке. Ему все больше и больше нравились волки, которые соединили их с Лидией, а так же познакомили с Дереком. Рано или поздно, но мысли должны были крутануться около этого загадочного мужчины! То есть, крутились они постоянно, но вот именно в данный момент, когда он терпеливо ждал мисс Мартин уже второй час, постукивая ручкой и дрыгая ногой, Стайлз подумал о том, что уже успел соскучиться по тому необъяснимому уюту. Дерек, не смотря на свой отталкивающий напускной образ злодея-садиста, был на самом деле добрым и честным, смелым и умным! Просто с этим человеком произошло слишком много плохого, и слава небесам, что он мирно сосуществует в лесу, а не идет убивать и калечить жизни других, потому что когда-то кто-то искалечил его. За это стоит уважать! Стайлз взъерошил волосы, а потом встал со стула и принялся собираться. Лидия Мартин так и не явилась. Стайлз шел по коридору, разочарованный подобным обращением, ведь она могла сообщить ему на химии, что не сможет сегодня прийти. Он завернул за угол очередного коридора и увидел эту сцену. Джексон так нагло трогал за бедра Лидию, что становилось противно, его ядовитый рот приникал к ее шее, заставляя ее извиваться и еще больше жаться к парню. Стилински замер, роняя свой портфель и стискивая зубы до мерзкого скрипа. Было больно, отвратительно, мерзко, погано! Хотелось убежать и никогда этого позора и разврата не видеть. Только не с участием Лидии. Этого чудесного светлого Ангела.
– Ох, у нас появился зритель, – проворковал Джексон, хищно заглядывая в глаза юноши, что моментально подобрался и нахмурился, принимая оборонительную позу. В коридоре никого не было, только гулкое темное эхо. Лидия недовольно посмотрела на Стайлза, но отстранила руки Уиттмора от себя. – Тебе журналов мало, Стилински? Хах?
– Закрой рот, – зашипел юноша, сжимая кулаки и чувствуя, что в его голосе проскальзывают такие же интонации как у Дерека.
– Ох, смотрите, кажется, мы разозлили нашего хорошего мальчика! – приторно продолжал Джексон, издеваясь.
– Хватит, пойдем, – попыталась Лидия, коротко коснувшись руки своего спутника.
– Отстань, видишь, я разговариваю!
– Не смей говорить с ней в таком тоне, Уиттмор! А то…
– А то что? Напрудишь в штаны, как на поле? Облажаешься, как на тренировке? Побежишь жаловаться папочке, который вот-вот вылетит с работы?
