Текст книги "I'm bleeding out for you (СИ)"
Автор книги: СлушающаяВетер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– Что за черт? – прогудел юноша, снова пересчитывая пальцы и с облегченным вздохом долго моргая, – Теперь по пять на каждой… Что?!
Но теперь у него две левые руки. Он глянул на дерево, из которого стал тянуться серый туман, и левые руки как-то ушли на второй план. Стайлз обернулся.
– Это сон! – настигла догадка. – Это же сон, верно? Я сплю!
Туман затянул его полностью и Стайлз снова провалился в черную бездну. Проснулся он уже оттого, что лучи солнца нагрели его левую руку. Он обнаружил себя на правом боку, накрытый теплым одеялом, на мягкой подушке. В ногах сбилась большая шкура животного. Стайлз приподнялся, тут же подползая к изголовью кровати и баюкая свою замотанную измученную руку. Она сейчас ощущалась огромных размеров и титанически тяжелая. Стайлз резко поднял голову, визуально запоминая каждую пылинку, сидящую на предметах. В помещении оказалось довольно уютно: камин и маленькая кухонька, большие окна, с дорогими шторами, широкий натертый дубовый стол, который стоил примерно как вся мебель в доме Стилински, такой же дорогой красивый шкаф, несколько стульев, небольшой диван и кровать. Перед камином лежала шкура медведя. Стайлз как-то нехорошо покосился на длинный тонкий железный прут. Кажется, он обнаружил орудие пытки. Послышалось фырканье коня, его тихое ржание, а потом дверь распахнулась, и внутрь вошел Хейл, напряженной неповоротливой фигурой. Стайлз отполз к краю широкой упругой кровати.
– Знай, я слышал, как ты привел лошадь! Я сбегу! – протараторил он, чувствуя, что его хриплый дрожащий голос явно не напугал мужчину, что не удостоил его даже и взглядом. Он только устало скинул с себя короткую дубленку и прошел в небольшую пристройку. – Что ты делаешь? Не подходи! Я… я знаю приемы!
Мужчина остановился около кровати, грозно выдыхая через нос. Он держал в руках высокий прозрачный стакан, наполненный каким-то розоватым напитком. Выражение лица Хейла оставляло желать лучшего. Он протянул стакан Стилински, но тот сначала потянулся к нему, а после, прищурившись, отдернул руки.
– Я не поведусь на это! Знаю, читали! Сейчас ты меня напоишь каким-нибудь дурманом, а когда я стану совсем как овощ, но буду все чувствовать, ты будешь меня опять пытать и мучить, а я только и смогу, что покрикивать и слюни пускать! Нет-нет-нет! Отойди от меня! Или ты задумал… ты сексуальный маньяк! Я пришелся тебе по вкусу, о, ужас! и ты решил меня таким образом унизить, втоптать мою еще юную честь в грязь, опорочить и закрыть мне дорогу в Рай!
Хейл лишь поднял свои густые черные брови.
– Заткнись и пей.
Юноша аж слова проглотил, услышав низкий спокойный голос мужчины, в который проникали легкие нотки раздражения. На секунду у него приключился нервный тик. Он оттолкнул твердую руку сжимающую стакан и с вызовом взглянул в светлые глаза Хейла.
– Я знаю, кто ты такой, Дерек Хейл! Я выберусь отсюда и мало тебе не покажется, больной ублюдок, – Стайлз чуть придвинулся, решив, что с такими психами главное не показывать, что ты их боишься и готов сдаться. Они хотят одного – сломить свою жертву, сломать игрушку и пришить к ней нити кукловода. Хейл только дернул тонкими ноздрями, втягивая воздух. Секунду они смотрели друг другу в глаза: один с нервным вызовом в карих глазах, а другой с почти страдальческим раздражением в серо-зеленых. Хейл поднял руку, а Стайлз подумал, что это отвлекающий маневр, чтобы он первым разорвал контакт и проиграл. Но все оказалось куда прозаичнее. Так названный Дерек спокойно вылил содержимое стакана на лохматую голову Стилински, у которого от ошеломляющего удивления расширились глаза и выгнулись дугами черные брови. Мужчина размашисто поставил стакан на стол, схватил Стилински за шею, резко поднял с кровати, встряхнув как нашкодившего котенка. Стайлз подавился воздухом. Мужчина в два шага очутился у двери, широко ее открывая, а потом размашистым пинком выкинул юношу из небольшого строения. Стилински запутался в ногах и зацепился за порог, глупо вываливаясь на улицу и расстилаясь как ковер на грязных листьях. Конь рядом тихо заржал, пританцовывая. Следом на распластанного юношу свалились его вещи: пиджак, туфли (которые больно заехали по затылку – Дерек явно целился), пальто и перчатки.
–Еще раз будешь тут шататься, сверну шею. Понял, идиот Стилински, – проговорил мужчина, злясь, от чего манерно исковеркал фамилию Стайлза, а следом так шарахнул дверью, что дом аж затрясся, а лошадь присела, замотав головой. Стайлз ошарашено сел, рассматривая чистые вещи, потом недоуменно перевел взгляд на дверь и находящегося за ней человека, а потом переглянулся с конем, в глазах которого читалось тоже самое: «Идиот Стилински!» Юноша неуклюже оделся, ведь перебинтованная рука болела и пульсировала, редко дергалась. Стайлз еле как завалился в седло и направил лошадь через лес к знакомой тропе. Он сначала обогнул обгоревшее поместье Хейлов, а потом уже направился по знакомому пути.
– Что сейчас, черт возьми, произошло?! – возмущенно проговорил юноша, чувствуя, как шея становится липкой. Он провел языком по губам, на которых почти высох вылитый на голову напиток. Капли точно пробежались по его лицу. – Всего лишь морс, черт возьми, Стайлз! Это был гребаный морс!
Он даже не заметил, как оказался около своего дома. Медленно отвел лошадь в стойло, а затем зашел через заднюю дверь домой. Отец был дома и радостно встретил его на пороге.
– Что это с тобой? – удивленно спросил Джон, а потом не дожидаясь ответа, которого не последовало, что немало удивило мужчину, он ответил сам. – Вижу, вечеринка удалась на славу… Хорошо, что вызовов не было, – он тихо хохотнул, упираясь рукам в бока. Стайлз находился где-то между мирами, все еще чувствуя как несуществующие сладковатые капли морса снова и снова стекают по макушке, волосам и крадутся за ворот рубашки.
– Да, да, пап! Вечеринка супер, я только в душ и посплю немного, да, определенно посплю! – пробормотал Стайлз, как во сне поднимаясь на второй этаж.
– Хорошо-хорошо, а я тут собрался попробовать сделать лимонный пирог, но… В общем, схожу в магазин за ними!
Стайлз давно заприметил, что его отец частенько ходит в определенные места, где появляется одинокая женщина, весьма милая и дружелюбная, и к которой его отец немножечко неравнодушен. Хотя Стайлз давно понял, что отец никогда не решиться на что-то подобное, ведь слишком тяжело им дался этот душевный и домашний покой, который они построили вместе и стараются поддерживать.
– Да, пап! Хорошая идея, – на автомате проговорил Стайлз, скрываясь в ванной. Он закрыл дверь и в какой-то момент просто встал столбом, не зная, что ему делать и за что браться сначала. Наваждение прошло, как только юноша хлопнул себя по щекам и потряс головой, крепко жмурясь. Быстро набрал ванну, достаточно горячую, ведь пока он восседал на еле ползущем скакуне, то, как оказалось, успел замерзнуть. Пока вода шумела, а клубы пара отражались на уже запотевшем зеркале, он скинул с себя одежду и выкинул ее грязным шаром в корзину для белья. Рука заболела какой-то тупой болью, и Стайлз решил размотать бинты, ему вдруг показалось, что он увидит там нечто ужасное и кишащее опарышами. Сероватый бинт опустился на пол, и Стилински даже разочарованно расслабился, увидев, что края рваной раны прижжены, а вокруг обработано чем-то странным, напоминало йод, но запах был достаточно приятный, вроде смеси разных пахучих трав. Ничего особенного. Никаких опарышей, нет, никаких. Абсолютно. Юноша выдохнул и залез в ванну, смывая с себя застывший напиток. В голове не было ни одной мысли, зато тысячи вопросов плавно всплывающих. Словно у него была долгая амнезия, и теперь он частями последовательно вспоминает что-то. И неожиданно он понял, что приключилось этой ночью. Он читал в каком-то очередном деле о Хейлах, там упоминался некий Дерек Хейл, но на тот момент ему было где-то пятнадцать лет. И почему-то он решил, что это именно он, и, как частенько бывает, оказался прав. Попал прямо в яблочко! Он был странным, мрачным и пугающим типом из всех, что приходилось встречать Стайлзу. Даже Джексон казался ему наиболее душевнее, чем этот Дерек Хейл! Хотя, Стилински тоже душевностью не отличался, особенно в сегодняшнее утро.
– Позорище какое, – пробормотал юноша, точно краснея из-за горячей воды. Он поплюхал по воде ладошкам, сгибая колени и скрывая под водой губы. Утром он оказался в таком шоке, что не мог нормально соображать. А сейчас, если оценить трезво, то этот угрюмый невежливый мужик спас ему жизнь! Скорее всего, пришел на его крик о помощи, забрал к себе, слушал его бред, терпел удары его хитрых конечностей, в конце концов, он его вылечил и уложил в кровать, нашел и привел лошадь, даже стаканчик с морсиком поднес! А Стайлз выпалил какую-то очередную чушь и все испортил!
В конечном итоге, юноша уже не мог больше думать о своем очередном постыдном провале и поэтому принялся мыться, изредка вздрагивая да кряхтя от боли в руке. Такими темпами он помылся и благоухающий выплыл из ванной.
Кровать приняла его в свои объятия незамедлительно.
Комментарий к Воспоминание 4. Случайности не случайны. Единичка автора угнетает, но не настолько, чтобы забрасывать фф:>
====== Воспоминание 5. Благими намерениями... ======
Спалось хорошо, потому что никаких фигур с краснющими глазами и странных дымящихся пней не наблюдалось. Отец разбудил его на ужин. В доме действительно пахло очень вкусно каким-то супом и выпечкой, по видимому, Джону сегодня удался лимонный пирог. Стайлз быстро спустился вниз, и они принялись ужинать. Они обсуждали сначала вечеринку у Лидии, потом что-то о тренировках по лакроссу, на которых Стайлз систематически не догоняет, а поэтому они с отцом часто продумывали стратегии по его «карьерному» росту и стилю игры. Беседа шла приятная, даже несмотря на то, что за окном громыхнуло, и послышался шелестящий звук дождя. Было уютно дома. Потом они разговорились о работе отца, и Стайлз поинтересовался о том, как идут дела у Перриша.
– Пап, расскажи мне, кто такой Дерек Хейл? – как-то между делом спокойно спросил Стайлз.
– Кто? Дерек Хейл? – удивлённо переспросил Джон, громко прихлебнув из своей кружки.
– Да, да, пап! Дерек Хейл, такой хмурый, нелюдимый, немного волосатый и молчаливый. Ему было пятнадцать, когда их дом сгорел. Ты должен его знать! – Стайлз неопределенно замахал вилкой, пытаясь в воздухе нарисовать фигуру того, о ком рассказывал.
– Ну, я допрашивал его, потом некоторое время он находился на реабилитации, – пожал плечами мужчина. – Год назад он подозревался в убийстве своей сестры, я этим делом не занимался, но, насколько я знаю, его оправдали, потому что Кора забрала его. Думаю, сейчас они планируют восстановить дом… Погоди-ка! Откуда ты… О Господи! Стайлз!
– Нет, пап, нет! Я не делал того, о чем ты подумал!
– Ты лазил в их дом?! – воскликнул отец.
– Нет, нет же!
– Ну конечно, откуда тогда забинтованная рука? Ты там лазил и на что-то напоролся, там столько досок с гвоздями, – отец откинулся на спинку стула, скрестил на груди руки и строго посмотрел на сына. – Ты знаешь, что это частная собственность?! А если бы тебя за руку поймали? Позора было бы, Стайлз! Да ты же обещал мне!
– Пап, стой, стой! – запричитал юноша, чувствуя, что пожар родительского недовольства резко начал разгораться. Ему срочно требовалось его погасить. – Все не так, я тебя уверяю! – мужчина приподнял брови в раздражительном ожидании. – Я просто упал с лошади, кода возвращался от Лидии. Решил срезать через лес и внезапно заверещала белка, ну, конь в дыбы – я на земле. И все, рука оцарапана, и я сразу заехал к маме Скотта, чтобы время не терять, и она все сделала, а потом я домой! Поэтому и приехал так поздно. Видишь, видишь, пап, – он показал руку, – аккуратно забинтовано, все прям как доктор прописал!
– Допустим, – Джон смягчился, расслабил плечи, но подозрительные голубые глаза так же продолжали рассматривать разнервничавшегося сына. – Почему ты спросил про Дерека?
– Ну, ты говорил про то, что все погибли, и я когда убирался в твоем архиве, то наткнулся на его дело, вот и решил спросить, – смущенно пробормотал юноша, не желая признаваться отцу, что бессовестно ковырялся в делах отца, под личиной добропорядочного и инициативного ребенка. Шериф Стилински устало потер переносицу, уже сожалея, что вспылил, и Стайлз чуть не пошел пятнами от жгучего стыда за то, что так подло обманывает любимого отца.
– Да, я не подумал об этом, – отец встал из-за стола. – Что ж, мне надо бы разделаться с мясом. Я купил достаточно много, думаю, что вечером можно запечь вкусные ребрышки! Ты как, ребенок?
– Да, отлично, пап, – улыбнулся Стайлз, доливая себе чай. – Я тогда приберусь на кухне, хорошо? И, надо бы постирать вещи, а то я, по ходу, в такую грязищу упал… – а после тихо добавил, – Да и встрял тоже в отвратное гов…
Они разошлись по делам. Весь день провели в домашних хлопотах. Потом пришел Скотт, и они немного покидали мяч и поиграли в лакросс, а после у Стайлза чуть уши не отвалились, слушая очередную историю о Эллисон и ее чудесных ямочках. Ему в некотором роде было обидно, от того, что лучший друг так слеп к нему самому, потому что то, что произошло с ним намного круче и невероятнее, чем «сверкающие золотые лучики в ее глазах»! Он ночью был укушен огромным волком, а потом чуть не съеден еще большим чудищем, но его спас загадочный Дерек Хейл, который подозревался в убийстве сестры, и который вылечил его (по мнению Стайлза: издевался над ним и чуть не изнасиловал), а потом выкинул за дверь как обоссавшегося котенка! Но с другой стороны, Стилински дико радовало то, что у него есть эта тайна, о которой никто не знает и не догадывается. Он жаловался, что ему скучно, но теперь его мозг будет десятки тысяч раз прокручивать эти события снова и снова! Потом они с отцом весело готовили ужин, напевая разные песни и угадывая их. Выходные оказались перенасыщенными и Стайлз, добредя до кровати, еле коснулся подушки, заснул. Давно с ним такого не случалось! Никаких снов, ничего, кроме здорового глубокого сна. Утром он проснулся бодрый, полный сил и хорошего настроения… Ровно до тех пор, пока не пришел в школу и не вспомнил, что уроки так и остались только напоминаниями в тетрадях. Такой ужасный день он запомнит надолго! Его спрашивали абсолютно по всем предметам, и, учитывая количество невыполненных заданий, то можно высчитать внеурочную работу, которую он получил на неделю. И началась вереница долгих дней, которая состояла из злорадства учителей, нудной отработки в школе, Скотта с Эллисон, чудесной Лидии, которая находилась в библиотеке и читала странную энциклопедию о бабочках, а так же тренировки по лакроссу и неожиданно злой Джексон! Стайлз даже успел отхватить синяк на подбородке. Джексон неожиданно резко отреагировал на очередную остроумную шуточку Стилински и просто схватил его за лицо, оставляя уже бордовые синяки от пальцев. Стайлз наверняка знал причину такой агрессии со стороны Уиттмора – Скотт! Его друг неожиданно начал делать большие успехи в спорте, а все благодаря «Эллисон и той ангельской силе, что дает ему ее божественная улыбка, заставляя буквально летать по полю для лакросса». Пятница тоже прошла тихо, они пообедали как обычно вчетвером и разошлись. Скотт не стал оставаться на ночь, объявив, что должен в чем-то помочь Мелиссе, Стайлз не стал возражать. Эту ночь он проведет один, потому что отцу на ночное дежурство, хотя все знают, что в городе за ночь ну ничегошеньки не произойдет. И, тем не менее, шериф Стилински захлопнул дверь, бодро попрощавшись с сыном. Стайлз слушал музыку, потом сам подыгрывал, потом пританцовывал, а следом уселся за домашнюю работу. Он все-таки взял книжку из библиотеки про бабочек, которую так увлечённо исследовала Лидия. После полуночи юноша зазевал и решил отправиться спать. Спустя полчаса отчаянного притворства, Стилински перевернулся на спину, закинул правую руку за голову и начал всматриваться в потолок. Было немного неуютно оставаться дома одному. Слишком много места для одного худого мальчишки. И тут мозг снова начал вспоминать тот момент «знакомства» с Хейлом. Теперь Стайлзу казалось, что он невероятно огромный, что на лице у него черная борода, а руки грубые и волосатые, показалось, что даже прикус не правильный. И тут парня накрыла волна негодования, ведь он так и не поблагодарил его за спасение и вообще наговорил ему всякой гадости. Следовало бы извиниться за это и просто нормально познакомиться! Мысли о собственном колоссальном позоре перед этим человеком иногда наваливались на Стайлза за монотонной и просто гипнотизирующей работой, такой, как расставление учебников в библиотеке. И все чаще юноша задумывался над тем, чтобы просто поблагодарить или извиниться перед этим угрюмым человеком. Отчего-то Стайлзу показалось, что Дерек мало хорошего в жизни поведал, и подобное поведение Стилински только закрепило его отчаянно негативное отношение к миру и людям. Потеря семьи и дома, обвинение в преступлении, переезды и абсолютная отстраненность от мира, а в конечном итоге – одиночество. М-да, картинка не очень радужная… И юноше отчаянно не хотелось выглядеть таким отвратительным в глазах Хейла. И как только Стайлз принял решение, глаза его закрылись и он провалился в непонятный сон.
Утро встретило его прямыми лучами осеннего солнца. Тихо ржал конь во дворе, хлопнула входная дверь, и он поспешил одеться и спуститься, чтобы позавтракать с отцом и отправить того спать. Они сели за стол, обсуждая ночную смену, потом поговорили о лошадях и кроликах Мелиссы. Стайлз начал болтать о пироге, который хотел попробовать испечь сегодня, а отец устало пожелав удачи, удалился. Юноша неожиданно воспылал энтузиазмом! Он полетел в магазин за продуктами, а после напялил на себя мамин старый фартук, кое-где уже прожжённый и испачканный в чем-то не отстирывающемся. И, напевая да пританцовывая, стал месить тесто, нарезать яблоки. Пирог получился вкусный, поэтому юноша замесил еще теста из оставшихся продуктов и сделал еще один. Первый пирог он оставил дома, а второй, который был горячим, уложил на тарелку и завернул в полотенце, чтобы пирог остыл не так быстро, и остался хотя бы немного теплым, когда он передаст его Дереку. Ему почему-то отчаянно захотелось преподнести ему угощение, в знак добрых намерений, как делают это новые соседи в качестве знакомства. Он быстро собрался, причесал свои волосы и, забрав лошадку, поспешил в нужном направлении, заботясь о том, чтобы не вызвать подозрений особых лиц, которые могут донести его направление отцу. Но все прошло как никогда удачно. Погода стояла чудесная, до места он добрался быстро. И оставалось только постучать в дверь, но Стайлза вдруг постигла догадка о том, что Дерека может попросту не быть дома. А может так оказаться, что это вообще не его дом! Стайлз оглянулся: убранный огородик, старые пышные яблони с редкими яблоками, которые просто не сняли, кустарники и разросшиеся одичавшие розы. Перед ним была массивная дубовая дверь, достаточно дорогая для подобной хижины. Она была явно новая и не так давно отстроенная. Возможно, что Дерек переехал недавно, и на имеющиеся деньги отстроил это жилье. Стайлз от волнения растрепал волосы и громко постучал, быстро облизывая губы. Когда тишина затянулась, он постучал еще раз, приготовившись к встрече. Но опять восстановилась долгая тишина.
– Ну давай же, – шепотом проговорил юноша, долго дубася кулаком по дереву, – спишь что ли?!
Входная дверь распахнулась слишком быстро. Стайлз даже подавился на мгновение. Перед ним оказался донельзя недовольный балансирующий между раздражением и злостью Дерек Хейл. И тут юноша понял, что совсем не таким оказался мужчина, нежели он себе успел надумать. Насколько же искажается информация со временем! Перед ним стоял крепкий мужчина в клетчатой рубашке, с закатанными рукавами, босой, с темной щетиной на скулах и подбородке. Его мужественное красивое лицо искажалось жуткой гримасой, а густые брови то и дело хмурились, чуть ли не закрывая светлые внимательные глаза. Тонкий ровный нос с раздутыми крыльями выдавал все напряжение хозяина.
– Эй! Здравствуй, я Стайлз Стилински, мы…
Дверь с грохотом закрылась прямо перед носом у Стайлза, который замолк на половине заранее заготовленной фразы. Его даже обдало ветром и зазвенело в ушах от той силы, с которой была закрыта дверь. Не зря она такая толстая, ой не зря… Парня вдруг до невозможности возмутило подобное отношение, и он не стал сдаваться. Стилински мог и мертвого в гробу оживить своей настойчивостью и назойливостью. Хотя бы ради того, чтобы придушить этого самого Стилински и больше не слышать его словесного поноса.
– Вот теперь я точно знаю, что ты здесь, – юноша побарабанил по двери. – Ты, конечно, мог меня не заметить, я немного ниже тебя… Да и меньше. Я просто подумал, что наше знакомство уже во второй раз начинается как-то не по уставу, так что я решил нарушить эту очередь, потому что в третий раз это уже станет закономерностью! Хей, я почти слышу, как ты сопишь! Ну давай же, мы не маленькие дети, хотя, я могу привези папу, и он нас познакомить как третье лицо, знающее нас обоих, так что… Ой-ой! – неожиданно дверь отворилась, оттуда широкими шагами вылетел Дерек, схватил Стайлза за грудки и поднял над землей. Лицо его оказалось неожиданно близко, и юноша почувствовал дыхание Хейла на своей щеке. Он смотрел в упор, и Стайлзу вдруг показалось, что мужчина насторожено принюхивается. Тарелка выскользнула и громко упала на одинокую широкую ступень.
– Ты совершенно безмозглый? – зашипел мужчина, яростно сжимая тонкие губы. – Какого черта ты приперся?!
– Я… я… даже дар речи потерял! Ты знаешь, какого цвета твои глаза? Они как зеленые и серые одновременно, – мужчина аж зарычал, и Стилински непроизвольно зажмурился, чувствуя, как сердце начинает отбивать барабанную дробь, не ровную и громкую. – Я просто хотел извиниться, ладно? Ты можешь выгнать меня, или опять ударить в нос, или снова пытать… Но прими пирог в качестве извинения и доброго, там, знака! Хорошо?
Они смотрели долгое время друг другу в глаза. Стайлз уже начал задыхаться от столь жесткой хватки, и поэтому ухватился за крепкие руки, что удерживали его на весу. Мужчина словно опомнился, моргнул и отпустил юношу.
– Так-то лучше, – самодовольно ухмыльнулся Стайлз, разглаживая пальто, но Дерек только топнул в его направлении босой ногой, как Стайлз шарахнулся и тут же свалился со ступени, падая на задницу. Дерек ничего не сказал, а только наклонился и поднял упавший пирог, чудом не пострадавший и все еще завернутый в полотенце, а потом зашел в дом, оставив открытой дверь. Это выглядело как приглашение. – Ну конечно, кошмарить мы любим и умеем! Возьмем на заметку, – забубнил юноша, разглаживая свое пальто и себя заодно. Стайлз теперь оказался в полнейшем замешательстве, потому что до того момента, как он переступит порог этого небольшого домика, плана попросту не было! Он банально не знал, что делать и что говорить! Хотя, следовало просто поговорить о недавней кошмарной ночи, да и вопросов было больше чем достаточно. Стайлз осторожно перешагнул порог жилья и обнаружил, что здесь достаточно тепло, поэтому юноша быстро расстегнул верхнюю одежду, чувствуя, как тело резко бросило в жар. Но раздеваться не спешил, потому что, учитывая всю ситуацию, он мог еще раз красиво вылететь из этого дома и развалиться на земле, и не дай Боже, чтобы пришлось в панике убегать, а потом еще и болеть от простуды, из-за того, что уносил ноги и не заботился о забытой одежде! В большой комнате было так же как тогда: небольшой диван, дорогой стол, большая хозяйская кровать со шкурой, шкура животного на полу, около кресла, камина и дивана, в углу пребывал красивый старинный шкаф, невзрачная люстра, полка над камином с фото, кухня направо от двери, а слева вешалка для одежды. Очень даже мило и по-домашнему уютно. В воздухе витал запах дерева, осени и кофе. Хозяин появился в дверном проеме и угрюмо окинул своим убийственно недовольным взглядом незваного гостя, а потом Дерек сложил руки на мощной груди и привалился к косяку, чуть вздергивая брови в каком-то немом вопросе.
– Либо говоришь, что тебе надо, либо проваливай, – коротко отчеканил он. Стайлз теребил свои перчатки в карманах.
– Знаешь, хозяин из тебя хреновый! – возмутился юноша, прищуривая глаза и пытаясь передать взглядом свое недовольство и даже разочарование, наверное. – Я вылетел из этой двери, – он показал большим пальцем себе за спину, – прежде, чем успел что-то понять, отойти от определенно сильного шока, задать вопросы и получить ответы! И ты еще спрашиваешь, почему я тут?!
– Что. Тебе. Надо? – настаивал мужчина, угрожающе понижая голос. Стайлз встрепенулся, развел руками, оглядываясь и делая такое выражение лица крайней возмущенности. У юноши от усердия даже приоткрылся рот.
– Я требую объяснений, Дерек! – воскликнул Стилински, отчего его голос в середине немного треснул, но Дерек поморщился не от этого. Ему не привычно было слышать свое имя от кого-то. Он вел одиночный образ жизни, и успел отвыкнуть от того, что к нему кто-то столь эмоционально обращается. – И вообще! Какого черта меня даже к столу не пригласят?! Ты очень хреновый хозяин! Я, конечно, все понимаю, твое положение жуть как незавидное, но человечность-то должна остаться и ты, как бы там…
– Кофе, чай? – Хейл демонстративно развернулся.
– Чай, – быстро ответил юноша, скидывая свое пальто, разбрасывая снятую впопыхах обувь, а потом быстро направляясь за ушедшим мужчиной. Стайлз тут же развалился на широком стуле около окна. Кухня была небольшой, с круглым столом около небольшого окна, с невзрачными занавесками, вроде как даже растение какое-то имелось в горшочке. Стайлз подавил смешок по этому поводу. Дерек осторожно поставил перед Стайлзом достаточно большую кружку с ароматным травяным чаем, а себе напротив оставил ароматный кофе, только-только сваренный. Потом так же незаметно на столе появился нож и пирог. Хейл угрюмой фигурой уселся на стул напротив юноши, так что Стайлз оказался под прямым недовольным взглядом, что пытался просверлить дыру.
Они сидели в неловком напряженном молчании и, на удивление, наверное, всей Вселенной, Стайлз молчал. Он просто не был способен вымолвить хотя бы одно слово под присмотром этой недовольной морды.
– Может, хватит на меня так пялиться?! – взорвался Стилински, не дожевав кусок пирога. Хейл только вскинул брови, и Стайлз понял, что это его личная привычка «вместо тысячи слов». Невольно пришлось закатить глаза, чтобы не рассмеяться и не получить свою порцию кандюлей. – Хорошо-хорошо, я понял... Просто, я хотел сказать спасибо, хоть я почти ничего путевого не помню, да и не понимаю, но все равно, ты, кажется, много для меня сделал! Ну, что не убил это уже огромный плюс! Я… Я не уверен, но, кажется, у нас не водятся волки, тогда откуда? И я слышал что-то тогда, в лесу, что-то напугало того волка. Это было что-то мощное, такой рев, как будто какой-то монстр…
– Я использовал рог, который создает такой вой. Охотники им часто пользуются, ничего необычного, – как-то заучено отозвался мужчина, не поднимая глаз от тарелки и своей кружки. Стайлз не такой уж и идиот, чтобы поверить этой «замусоленной» фразе так просто, ведь он знает, что видел тогда и что слышал, ему точно не привиделось!
– Как ты меня нашел?
– Серьезно? – опять это странное движение бровями. У Стилински скоро будет нервный тик или аллергическая реакция на это движение. – Ты орал на всю округу. Сложно было не услышать.
– Вот зачем ты опять это делаешь, – Стайлз нахмурил брови и сузил глаза, чуть подаваясь вперед, пытаясь как-то показать своим видом обиду и недовольство. Дерек замер, словно к чему-то насторожено прислушиваясь. В его глазах проскользнул немой вопрос. – Ты словно ненавидишь меня за то, что спас! Твоя физиономия выражает крайнюю степень неприязни. Я просто не понимаю, чем тебе успел насолить. Скажи мне, почему ты, гребаный Дерек Хейл, который спас меня от съедения диким зверем, а моего отца от пьянства и горя, теперь ненавидишь меня? Неужели, спасение не только моей жизни тебе так противно?! – Стайлз прикусил щеку, чтобы хоть как-то сдержать поток слов, что рвались из него. Ему катастрофически не хватало воздуха, и он потихоньку начал впадать в панику. Воображение неожиданно ясно начало рисовать возможное развитие истории, если бы Дерек не успел, если бы он не закричал… Что было бы тогда? Юноше захотелось убежать.
– Ты вторгаешься в мое пространство, – мужчина быстро осматривал его, явно взволнованный чем-то. Он даже напрягся, сжимая кружку в руках, в попытке выглядеть спокойно. – Мне это не нравится.
– Да, да, да! Я понимаю, наверное, да, – зачастил отрывками юноша. – Я просто хотел, чтобы ты знал. Я очень благодарен тебе, и, если когда-то потребуется помощь… Я помогу, все, что от меня потребуется! – потом юноша немного поразмыслил и понял, что не все может дать взамен, а поэтому решил внести поправки как можно скорее. – Ну, кроме убийства, или наркотиков всяких там… И проституцией я не занимаюсь, нет! Не то, чтобы я совсем был ханжой и был против там разных ориентаций, это даже в природе как-то есть. Просто мне шестнадцать, и если мой отец меня поймает за этим, то будет конец! Ну, не то, чтобы он должен меня ловить, я вообще этим не занимаюсь, и не занимался, и не буду!
– Ты знаешь, где дверь или показать? – Хейл уставился на юношу изумленно, выгибая черные брови дугами в полнейшем шоке от той ерунды, что начал нести разволновавшийся подросток.
– Да, да, помню! – Стайлз соскочил с места и чисто механически сгреб посуду со стола и быстро кинул в мойку. На ходу надел свое пальто, сунул ноги в ботинки. Дерек ленивой осторожной походкой приблизился к выходу, облокачиваясь на стол в комнате и скрещивая руки. Стайлз нервничал, ему казалось, что лицо пылает из-за стыда за свой слишком развязанный язык и дурацкий синдром, что мешает ему жить! – Что ж, до свидания, мой пожизненный герой? – юноша решил хоть как-то выйти достойно из сложившейся ситуации и просто подал руку для рукопожатия, стараясь не разорвать зрительного контакта. У него получалось куда легче, чем прежде, даже непринужденная легкая улыбка наползла на губы. Дерек несколько секунд разглядывал его, хмурясь.
– Прощайте, мистер Стилински, – бросил Дерек, крепко пожимая юношескую ладонь и как-то подозрительно долго задерживая контакт. Стайлза же пронзило какое-то странное ощущение. Какой-то жуткий трепет, похожий на страх, который он испытал от встречи с животным. Короткий взгляд глаза в глаза, и юноша уходит, стараясь непринужденно держаться. Вечерело. Юноша чувствовал, как спина горит от пронзительного взгляда светлых почти зеленых глаз, а рука дрожит от крепкого контакта. Что это за черт такой?! Только он скрылся за поворотом, как прищелкнул каблуками и понесся во весь опор, желая поскорее очутиться дома и покинуть то тревожное чувство, что испытал недавно без видимых причин. Домой он добрался быстро и отец даже не успел ничего заподозрить. Они быстро поели и разошлись по своим делам: Стайлз ушел делать предметы, а шериф засел в кабинете и, прикрываясь делами, разгадывал кроссворд.
