Текст книги "Просто друг?.. (СИ)"

Автор книги: Simba1996

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Я майку постирал, – сообщил Саске, чтобы девушка оторвалась от рассматривания импровизированной постели Учихи, тем самым разрывая мистическо-магическую атмосферу, повисшую в комнате.

Он направился к ней, не выдержав, потому как Сакура лишь усмехнулась, ничего не ответив. Стоило только обнять её за талию сильными руками, как она еле заметно задрожала, чуть склонив голову набок. Она словно бы подставляла тонкую изящную шею не только глазам, но и губам Учихи. Он присмотрелся к ней и заметил, что под бледной кожей забилась синеватая жилка – совсем незаметно, практически незримо, – и желание прикоснуться к её коже пальцами или даже губами просто затмевало разум.

Сакуре не нравился тот факт, что он выстирал майку: в чём он тогда был одет сейчас? Девушка кашлянула в кулак, но при этом не отстранилась от Учихи – не хотелось, особенно тогда, когда она чувствовала за спиной сильное горячее тело. Тихо выдохнув, она ощутила, как щёки загорелись стыдливым румянцем. Сколько раз она могла наблюдать за его стройным телом? Но почему-то сейчас от осознания обнажённости его торса позади Сакура смущалась.

День этот с самого утра протекал невероятно странным образом.

Опустив ресницы, она снова выдохнула, на этот раз куда громче: Саске теснее прижал её к себе. Может быть, с наступлением ночи их желание усиливалось, о чём они даже не подозревали.

Девушка опустила глаза, стараясь не смотреть на Учиху, и сдерживалась, чтобы не положить ладони поверх его рук. Так хотелось почувствовать, что он действительно рядом и что всё, что происходило сейчас, было не сном и не фантазией. Тяжело вздохнув, она уже хотела отстраниться, как ощутила, что тёплые мужские губы поцеловали её осторожно за ушком. Внизу живота так приятно потянуло только от одного невинного прикосновения, и девушка внезапно вырвалась из его объятий – сердце заколотилось с бешеной скоростью.

Вырвав из его рук майку, причём весьма требовательно, она быстро глянула в его лицо, нервно опустив взгляд на грудь, руки и мышцы пресса. Покраснев, Сакура поджала губы – всё это, как ни странно, должно было принадлежать далеко не ей. Едва не зарычав от негодования, она отправилась на балкон, принявшись вешать его майку и стараясь, чтобы весь жар, который образовался в теле главным образом внизу живота, как можно скорее выветрился из организма.

– Ну подумаешь, выпил, – всплеснул руками мужчина, не выдержав такого негативного отношения Харуно к своей персоне. – Как будто я каждый день напиваюсь. А если тебя это так задело, то извини.

Он пожал плечами, опустившись на диван и зарывшись пальцами в волосы. Алкоголь из организма постепенно уходил сам собой, да ещё и напоследок, как ни странно, помахивал ему рукой: мол, тебе ещё утро нужно пережить после такого вечерочка.

Сакура прошествовала мимо, ничего не ответив. Больше всего её раздражало, когда он начинал оправдывать все свои поступки: неважно, плохие они или хорошие. Важно было то, как сильно её это бесило; но в этом, наверное, сила дружбы (да и любви, впрочем): терпеть своего ближнего и проявлять просто гигантскую силу толерантности. Она молниеносно сходила на кухню, а после поставила перед Учихой стакан воды на журнальный столик, вернувшись. Предварительно она подвинула несколько эскизов и папок с набросками, резво и как-то агрессивно отодвинув в сторону разбросанные цветные карандаши всех форм и цветов.

– Спокойной ночи, Саске, – она направилась к двери, быстро глянув на друга, и осторожно прикрыла её с внешней стороны.

– Спокойной ночи, – Саске с грустью посмотрел ей в спину, опустив глаза, затем глянул с раздражением на стакан воды, заботливо принесённый ею.

Так ли он нуждался в её заботе? Мужчине было приятно, что она терпела его, хотя это немного унижало его личность. Он не должен был пить сегодня, и Саске уже не помнил, который раз корил себя за это. Он осторожно лёг на диван, накрывшись лёгким покрывалом, и принялся взглядом обводить открывшуюся ему гостиную. Одна пара стен была выкрашена в светло-синий цвет, другая – в нежно-салатовый. На потолке – кто бы сомневался – были светящиеся наклейки звёздного неба вокруг люстры, и Учиха улыбнулся: такой детской наивности с её стороны можно было позавидовать. На диване ему было весьма удобно, к тому же льстил тот факт, что Сакура проводила на нём больше всего времени. Он буквально чувствовал, что она здесь, рядом с ним, что вся её сущность, её какой-то неукротимый дух находился рядом и поглаживал его по голове. Может быть, это просто ветер из раскрытого настежь балкона, чтобы выветривались пары алкоголя, трепал волосы мужчины.

Он прислушался, не желая так быстро проваливаться в сон: Сакура направилась в душ, и вода там шумела не меньше получаса. Усмехнувшись, он подложил под голову скрещённые руки: он и сам бы не стал разговаривать с самим собой на месте Сакуры. Она правильно поступала: была такой жёсткой, когда это было нужно, но так хотелось, чтобы она снова искренне улыбалась ему, прижималась к его телу, гладила ласково его по голове… Хоть Сакура и была ему просто другом, мужчина знал, что девушка сама любила всё это делать. Она видела в Учихе какую-то защиту и опору, какую не видела никогда и ни в ком. Ей трудно было объяснить даже себе самой, что это за чувство глодало её, едва она смотрела в сторону Саске или когда она находилась в его руках.

Чёрные глаза мужчины прикрылись и снова открылись, когда он услышал, что в ванной перестал шуметь душ. Сакура, покинув пределы комнаты, в которой приводила себя в порядок, быстро прошла к себе в комнату, однако всё-таки остановилась около гостиной. И, когда дверь еле слышно скрипнула, Саске понял, что она заглянула к нему, чтобы проверить, как он себя чувствует и спит ли он. Ничего не оставалось, кроме как притвориться спящим, и Сакура, улыбнувшись себе под нос – он это заметил, когда чуть приоткрыл один глаз, – снисходительно покачала головой.

Улыбаясь себе под нос, она прошла в свою спальню и подошла к шкафу, чтобы повесить туда вечернее платье. Едва она это сделала, тут же села на расстеленную ранее кровать и выдохнула от навалившейся на неё усталости. Было приятно осознавать, что Саске здесь, рядом… только за стенкой. И девушка могла себе вообразить, что он притворился спящим, – вряд ли Учиха может сейчас уснуть. Сон не шёл даже к ней, когда она, предварительно смазав руки душистым увлажняющим кремом, легла в кровать. Хотя обычно Сакура засыпала быстро после тяжёлого дня, да ещё и в такое время суток.

Опустив глаза, она повернулась набок, задумавшись. Может быть, им с Саске пора перестать себя вести так, словно они чужие друг другу люди? Сакура точно не могла сказать ответа на этот вопрос. Она только тяжело выдохнула ртом, покачав головой и повернувшись на спину, приложив ладонь ко лбу. Почему ей стало так невыносимо тяжело, когда он подошёл к ней сзади? Может быть, просто из-за того, что был только в бриджах? Усмехнувшись, Харуно удивилась собственной глупости: такая мысль могла посетить только ничего не понимающую в чувствах девочку-подростка, но не её. Слегка улыбнувшись, Сакура устало выдохнула: все свои размышления лучше оставить на завтрашний день.

========== Глава 5, в которой Саске узнаёт колющую глаза «правду» ==========

Дружба между мужчиной и женщиной – вещь невозможная; между ними может быть страсть, вражда, обожание, любовь, но только не дружба.

(О. Уайльд)

– В рот мне ноги…

Именно с такими словами Учиха встретил наступившее утро. Голова раскалывалась на части, и он даже не мог сообразить, где находился, когда открыл глаза. Саске тяжело выдохнул через нос, зажмурившись и повернувшись набок: покрывало, под которым он спал, давно соскользнуло на пол – должно быть, ещё ночью. Надоедливые крики дурацких птиц ещё больше раздражали его; сквозь открытый балкон доносились звуки жизни: кричали на улице проснувшиеся дети, которые стремились своими воплями будто разбудить именно Саске, громко разговаривали на соседнем балконе. Всё было так, как всегда, однако это утро просто бесило мужчину.

Сев на диване, он протёр ладонями лицо, осмотревшись. Сколько сейчас времени, Учиха не знал, а едва взглянул на наручные часы, с которыми и спал всю ночь, заметил, что сейчас чуть больше девяти. Саске искренне надеялся, что Сакура ещё не проснулась: ему не хотелось, чтобы девушка застала его в чёрт-те знает каком виде. Учиха даже на себя в зеркало смотреть не хотел: и так понятно, что у него на голове какой-нибудь кошмар вроде причёски Чучела из «Волшебника Изумрудного города», вспотевший лоб, а тело ломило так, будто на нём пахали целую ночь.

Он потянулся к спасительному стакану воды, который Сакура поставила перед сном, чувствуя, что в горле пересохло, будто туда насыпали килограмм песка. Осушив стакан воды буквально за пару глотков, Саске выдохнул, мотнув головой, и направился в ванную. Мужчина осторожно вышел из гостиной, осмотревшись по сторонам: стояла тишина. Впрочем, Сакура могла проснуться ещё давно, а почуяв, что Учиха проснулся, затаилась где-нибудь и лелеяла желание испугать его за углом. Саске надеялся, что этого не случится, – стоило представить, какое эпичное лицо сможет увидеть Сакура, и мужчина начинал бояться самого себя. Он направился в ванную быстрым шагом и, закрывшись там, облегчённо выдохнул.

Он подошёл к зеркалу, посмотрев на себя. Кажется, Саске никогда не выглядел настолько отвратительно: под глазами едва заметные тёмные круги, пухлые губы немного покусаны, волосы растрепались так, что любой дворник был бы в восторге, увидев такую кучу на голове Учихи, – хоть метёлкой чеши. Покачав головой, он решил принять душ и, раздевшись, встал под тёплые струи воды. Становилось легче, когда вода освежила лицо и струями покатилась по бледной коже, очерчивая мышцы. Выдохнув, он прислонился лбом к кафелю, тяжело прикрыв глаза. Постепенно руки потянулись к смесителю, и Саске стал делать воду прохладнее. Когда полилась уже почти ледяная, он опомнился и убрал руки, принявшись мыться, – так было значительно лучше, чем стоять под горячей. Несмотря на то что кожа постепенно покрывалась мурашками, плечи даже не дрогнули. Может быть, оттого что мужчина привык принимать душ именно с такой водой. А может, из-за того, что все его мысли были заняты Сакурой.

Ему нравилось у неё. Не то чтобы даже у неё на квартире – больше рядом с ней. Он представлял, как сладко сейчас спит девушка, если только не услышала шум воды в ванной. Слегка улыбнувшись, мужчина покачал головой, приоткрыв глаза, – никогда ещё Саске не чувствовал себя так ужасно и отвратительно, как сейчас. Мерзкое чувство на душе буквально захлёстывало с головой. Он чувствовал себя каким-то беспомощным: вполне сгодился бы для того, чтобы танцевать в клубе с девушками, а затем под предлогом развлечься вести их в туалет, оставляя в презервативе содержимое своих семенников. Хмыкнув, он мотнул головой – отвращение к самому себе было неотъемлемой частью его души именно сейчас.

Спустя какое-то время он умылся и, выключив поток воды, поспешил обернуться полотенцем, которое оставила Сакура ещё вчера. Может быть, знала, что он проснётся раньше. Недоумённо приподняв бровь, он удивился столь правдивому «предсказанию» девушки об этом утре. Улыбнувшись, мужчина снова надел свои бриджи и вышел из ванной. Путь его лежал снова на диван в гостиной: плюхнувшись на него животом, Саске уткнулся носом в подушку. По вискам с чёрных волос стекала вода, впитываясь в ткань подушки, и Учиха тяжело вздохнул, повернув голову в сторону.

Сакура же проснулась куда легче. Приоткрыв глаза, она потянулась, широко улыбнувшись, и приподнялась так, что позвоночник выгнулся дугой. Тут же девушка расслабилась с шумным выдохом, вскинув руки к подушке и счастливо улыбнувшись новому дню. Только вот её волновало, как Саске чувствует себя после вчерашних событий. Она улыбнулась себе под нос и, покачав головой, бодро поднялась с кровати. Ещё несколько раз потянувшись, чтобы размять мышцы и позвоночник, девушка подошла к окну: стояла солнечная погода, а это значило, что день будет совсем не пасмурным. Сакура, слегка закусив нижнюю губу, резко повернулась в сторону выхода, так что длинные волнистые волосы взметнулись в воздух.

Снова улыбнувшись, она, прихватив всё самое необходимое для водных процедур, вприпрыжку поспешила в ванную комнату – Саске прекрасно слышал топот этих ног. Улыбнувшись, он покачал головой, не спеша поворачиваться на спину: такое чувство, будто она стремилась его разбудить, очевидно, предполагая, что он ещё спит. «Да я настолько невыносим для неё, что она начинает отстраняться», – заметил про себя Учиха. Саске предпочитал не думать об этом – с кем не бывает. Конечно, выпить вчера было большой пакостью с его стороны, а уж говорить о том, как он её оттащил от молодого человека, и говорить и вспоминать не стоит.

Саске нравилось мыслить здраво. Он понимал, что Сакуре неприятны некоторые действия с его стороны, но что поделать? Мужчина искренне любил Харуно и не представлял, что будет, если хоть кто-то, даже он сам, посмеет её обидеть. Учиха готов был растерзать любого, кто доведёт Сакуру хотя бы до одной слезинки. Он, правда, сам не мог понять столь рыцарского рвения к этой юной особе.

Вскоре она, выйдя из ванной, направилась в свою комнату, конечно, предварительно не забыв заглянуть к Саске в гостиную. Едва она осторожно приоткрыла дверь, как Учиха почувствовал тёплый воздух, впорхнувший вместе с Сакурой. От неё приятно пахло шампунем и чистотой, а ещё сладким гелем для душа – его Саске успел заметить на бортике ванны, когда принимал душ. Когда Сакура заметила, что он не спит, она ворвалась к нему в гостиную с весьма довольным и счастливым лицом. Саске даже не понял, в чём дело: вздёрнув бровь, он еле заметно улыбнулся, махнув девушке коротко рукой.

– Как спалось? – участливо поинтересовалась Харуно, пройдя в его комнату и открыв дверь гостиной.

Её волосы были мокрыми, однако вытерла она их хорошо. При этом от того, что она их вымыла, они казались ещё более густыми и отливали перламутром – Саске заметил это только что, когда, приоткрыв один глаз, пристально посмотрел в сторону её макушки. Заложив скрещённые пальцы за спину, она принялась вертеться на месте, ожидая от него ответа. Но вот курьёз: она специально решила надеть домашние трикотажные шортики серого цвета и свободную футболку. Судя по всему, на ней не было и бюстгальтера.

– Чу́дно… – промычал в подушку Учиха, решив, что лучшей политикой будет отвернуть от Харуно голову и уткнуться в подушку – там куда больше философского смысла, нежели в рассматривании груди Сакуры сквозь тонкую ткань её футболки. – Как тебе?

Покачав головой, Сакура улыбнулась, глядя на него. Она скрестила руки на груди, видимо, совершенно забыв, что на её теле, кроме шорт и футболки, больше ничего не находилось.

– Замечательно, – пожала плечами она, выдохнув и посмотрев на широкую спину Учихи. – Вода есть?

Учиха недоумённо приподнял голову и повернул её к Сакуре. В какой-то момент Саске, совершенно не понимая сути её вопроса в силу своего состояния, ощутил себя участником конгресса по поводу решения проблемы добычи воды в странах Африки. Вздохнув, он приоткрыл глаза, увидев, что девушка стоит прямо перед ним. На мгновение хотелось даже сесть, прижать её к себе за бёдра, провести вдоль по её ногам и безостановочно, но тихонько гладить нежную кожу. «Я протрезвел», – заметил для самого себя Учиха.

– Нихрена у меня нет, – он прижал к себе подушку, закрыв глаза, и тяжко вздохнул. – Я алкаш и бомж. У меня ничего нет. Добро пожаловать в бомжи.

Последнюю фразу он сказал особенно торжественно – в конце его реплики не хватало только хлопушек и фанфар. Сакура упёрла руки в бока, строго посмотрев на Саске. Выглядела она сейчас далеко не как мать, как подумали бы все остальные, кто мог бы оказаться на месте Учихи: она приняла вид, скорее, заботливой старшей сестры. Покачав головой, девушка, что-то бормоча себе под нос насчёт разбитого состояния Саске и того, что он был последней сволочью, принялась искать таблетку от головной боли, видя, насколько ему плохо. Спустя какое-то время, когда Учиха, казалось, готов был взорваться, она наконец принесла небольшую круглую спасительную таблеточку, демонстративно положив её перед мужчиной.

– Чёрт! Чайник! – взяв стакан, Сакура воскликнула и, подорвавшись с места, поспешила на кухню.

А упомянутый предмет арсенала кухни тем временем уже свистел и наращивал обороты, напоминая какого-нибудь маршала или генерала на военном параде. Вздохнув, Сакура выключила кипящий чайник, разогнав пар, валивший из него, и поспешила налить Саске прохладной воды из стоящего рядом графина. Учиха выглядел таким беззащитным в тот момент, что невольно хотелось сесть рядом и погладить его по голове. «Так кто тебя держит?» – подталкивали внутренние мысли Сакуру на авантюру. Опустив глаза, она задумалась и тут же, снова взяв стакан с водой, направилась в гостиную, чтобы Саске не умирал от боли в голове. Улыбнувшись, девушка покачала головой: ничего удивительного, раз вчера он успел наверняка целую бутылку, если только не больше, выпить в один присест.

– Давай, выпей, – велела Сакура, едва остановилась рядом с Саске.

Он закрыл лицо ладонями, а после зарылся в волосы, уперев локти в колени и широко расставив ноги. Вздёрнув бровь, Сакура требовательно посмотрела на друга, протягивая в его ладони таблетку и стакан с чистой водой. Саске, казалось, видел в девушке такой оплот и надежду, что готов был прижать её крепко к себе и говорить всякие нежные слова. «Вот только не надо», – взмолилась про себя девушка, покачав головой и тяжело вздохнув.

– Злишься на меня? – мужчина виновато опустил голову, словно нашкодивший мальчишка, принявшись смотреть в стакан с водой.

Сакура закатила глаза, скрестив руки на груди. Если так злиться на этого идиота каждый раз, когда он совершает какую-нибудь ерунду или просто необдуманный поступок, можно поседеть на сорок лет раньше положенного срока.

– Не злюсь. Пей, – девушка выжидательно посмотрела на него, внимательно разглядывая его лицо.

Поднеся стакан к губам, Саске уже хотел было сказать какой-нибудь тост, да только вовремя опомнился и, отмахнувшись, тяжело вздохнул, запив таблетку водой. Легче не стало. Впрочем, чего можно ожидать от простой таблетки против сильной головной боли во время похмелья? Сакура, сама не понимая, что ей движет, опустилась рядом с мужчиной, принявшись ласково поглаживать его густые чёрные волосы, ещё влажные от недавнего мытья. Слегка улыбнувшись, она принялась наблюдать за ним. Красивый привлекательный профиль: прямой нос, будто вычерченный умелой рукой художника, пухлые, чуть приоткрытые мужские губы, наверняка такие тёплые, даже горячие, едва заметно сведённые вместе брови. Он был красив даже с этими кругами под глазами, образовавшимися после небольшой пьянки.

– Спасибо, – неожиданно для Сакуры мужчина положил голову ей на плечо.

Всё было бы хорошо, если бы он не съехал головой вниз, к её небольшой аккуратной груди. Она была такой тёплой, что хотелось прижать её к себе крепче. Выдохнув, Учиха прикрыл глаза, опустив их на тяжело вздымающуюся грудь Сакуры. Девушка тихо выдохнула – явно она сейчас не собиралась отгонять Учиху от себя. Слегка улыбнувшись, Сакура принялась поглаживать волосы мужчины, перебирая их тонкими пальцами. Как бы хотелось зарыться в них, массировать кожу его головы, чтобы он постанывал от наслаждения прямо ей в шею, утыкаясь в неё носом.

– Вот не умеешь пить – на кой нажрался? – справедливо поинтересовалась она, требовательно посмотрев на Учиху.

– Я умею пить, – обиженно ответил Саске. – Вот я же не стал к тебе приставать… Точнее я начал, но ты так лаконично меня отшила.

Сакура слегка улыбнулась, покачав головой. Он походил на мальчишку лет шестнадцати, которого она знала десять лет назад. Ничуть не изменился, пусть даже стал взрослым мужчиной: характер всё тот же. Девушка вновь улыбнулась, погрузившись в воспоминания; Саске же крепче прижал её к себе, но осторожно, а не настойчиво, будто боялся, что Сакура станет его бить или отталкивать от себя. Да и, наверное, ей никогда бы не понравилось, если бы Саске что-то делал насильно – совершенно не таким человеком он был.

– Если не поднимешь голову – я снова тебя отошью, – пригрозила Сакура, прекратив гладить волосы мужчины.

– Ты и так меня отошьёшь, – справедливо заметил он, пожав плечами, так и не убирая головы с её груди.

Сакура тяжело вздохнула: опять он начал эту тему. Казалось, что она уже так люто приелась, что даже одно упоминание о ней было отвратительным. Девушка опустила глаза, с жалостью покосившись на мужчину. Он так и лежал на её груди, крепко прижимая к себе за талию, но при этом не предпринимал больше никаких решительных действий, что Сакуре нравилось. Она любила, когда он был рядом с ней, – с ним было тепло и спокойно, и даже сейчас, в такой накалённой обстановке после его слов, девушке было с ним хорошо: Учиха был не из тех людей, кто станет кричать на человека без причины и потому, что ему захотелось сорвать свой гнев.

– Сильно голова болит? – поинтересовалась тихо и осторожно Сакура, посмотрев на него.

Её рука принялась снова гладить его волосы, постепенно спускаясь к чувствительному уху: слегка сжала мочку, погладила кончиками пальцев заднюю сторону, очертив ласковыми прикосновениями нежную кожу и будто раздразнив его ещё больше. Сакура спустила тёплую ладонь к сильной шее, принявшись гладить её кончиками пальцев. Ощущение бархатистости мужской кожи под ней вызывало слабое желание сильного тела, сидящего рядом с ней, пусть она и не хотела себе в этом признаваться. Нижнюю губу Сакура поспешила закусить с внутренней стороны, чтобы не сказать чего-то лишнего и снова не послать Саске куда-нибудь далеко и надолго.

– Поаккуратнее с прикосновениями, – усмехнулся Учиха, приоткрыв глаза.

Широкая мужская ладонь поползла ниже, к округлому бедру девушки, и Сакура посмотрела в ту сторону, понимая, что того, что не должно случиться, ей явно уже не избежать. Сколько бы она не утешала себя присказкой о том, что он просто друг, – всё было бесполезно. Внутренне девушка понимала, что Саске далеко не просто товарищ – этот мужчина привлекал куда больше и вызывал желание не только обнять его и поцеловать в щёку. Его рука снова поднялась к узкой талии девушки, крепче прижав её к себе. Ему хотелось сделать контакт более близким, а Сакуре, наоборот, хотелось отдалиться от мужчины, чтобы не причинять ему боль и новые душевные страдания.

– Сам себе скажи, – заметила девушка, улыбнувшись.

Но сейчас она была счастлива, когда он прикасался к ней.

– Сам себе скажи, – сделав голос тоньше, он передразнил её, и Сакура искренне засмеялась, пусть и тихо.

Сакура улыбнулась, снисходительно покачав головой, чувствуя, что груди стало легче: вес, который придавала голова Учихи, куда-то пропал, однако девушка не могла его видеть. Тут же что-то тёплое стало подниматься по её шее вверх, и только спустя мгновение Сакура поняла, что это кончик его носа. Он, казалось, оставлял за собой невидимую горячую дорожку воздуха, тянущуюся от плеча к шее, и девушка выдохнула, не удержавшись. Внизу живота начинал скапливаться один большой и знакомый ком: жаль только, что просто так он не размотается, – для этого нужны были усилия с обеих сторон.

Девушка закрыла глаза, стараясь не отворачивать голову в сторону и не подставлять его прикосновениям шею, но Учихе было достаточно и этого: зубы осторожно прикусили кожу, а затем аккуратно оттянули, словно боясь причинить ей вред. А может, он боялся того, что она станет кричать и вырываться, а это было совсем не в планах Саске. Хотелось прикасаться к её коже, поглаживать её, сжимать пальцами, покусывать и целовать… Только вот он понимал, что нельзя – потом она будет смотреть на него с укором и жалеть о том, что произошло: Учиха был уверен.

Всё-таки оба они довольно плохие актёры.

Краем глаза он заметил, что девушка чуть запрокинула голову назад, так что кончики её длинных волос, ещё влажных после мытья, стали щекотать руку Учихи. Он улыбнулся, присмотревшись к ней. Надо было отстраниться от неё, оставить всё так, как есть… а так не хотелось. Учиха еле сдерживался от того, чтобы не провести кончиком языка по её шее, – он, казалось, сам рвался наружу, и мужчина всё-таки сделал это. Кончик языка, очертив совсем небольшой участок кожи, оставил маленькое незаметное пятно, и этого было достаточно, чтобы Сакура, сведя вместе коленки, выдохнула приоткрытыми губами.

Пора остановиться и выкинуть всё это из головы.

Поняв реакцию на его действия, Саске кивнул себе под нос, отстранившись от девушки и погладив её плечо. Становилось легче, когда он отстранялся, – он не чувствовал запаха её тела и волос, и тогда нос начинал спокойно дышать, а не жадно заглатывать кислород.

Он поднялся с места, отправившись на поиски своей майки, чтобы лишний раз не смущать Сакуру. Девушка же, просидев какое-то время в созданной мужчиной нирване, приоткрыла глаза, как следует поморгав. Лишь бы всё это было не сном… Ей эти мимолётные прикосновения, пусть даже откровенные, были слишком дороги: именно в этот момент, в эти последние два дня, за которые что-то поменялось между ними. Ей так хотелось рыдать от отчаяния, но только так, чтобы Саске этого не видел. И вправду – на зелёные глаза Сакуры стали наворачиваться слёзы отчаяния и боли. Она не могла больше держать это в себе. Саске, будучи и вправду её ахиллесовой пятой, сам же причинял ей боль. Так же, как и она ему…

Покраснев, она поднялась с дивана и принялась убирать импровизированную постель Саске, пока её друг стоял на балконе и, как оказалось, курил. Облокотившись о перила, он опустил голову, то и дело выпуская клубы дыма. Судя по всему, мужчина задумался о том, что между ними происходило, как, впрочем, и Сакура. Девушка то и дело поглядывала в широкую спину, на которую отблесками падало солнце, и тяжело вздыхала: было невыносимо смотреть на Учиху после всего того, что произошло несколько минут назад. Она трясущимися руками складывала простынь и покрывало, а когда покончила с этим, то поспешила выйти из комнаты, довольно раздражённо пробормотав себе под нос:

– Дура тупая, что ли?

Качая головой, она принялась убирать всё постельное бельё в шкаф, тяжело вздохнув. Сакура корила саму себя за произошедшее, за то, что позволила ему это; и всё же она насладилась, хотя бы немного, моментами счастья рядом с ним, чувствуя, как он целует её. В такие моменты Сакура чувствовала себя нужной и необходимой только ему.

– Сакура, ты случайно не знаешь, куда я вчера майку дел? – нахмурился мужчина, сунув руки в карманы и вернувшись в гостиную.

Однако девушку он не заметил – Сакура вернулась только спустя несколько минут, язвительно посмотрев на него. Какого чёрта Саске, который был на балконе, не мог заметить свою майку?

– Она на балконе сохнет, – махнула рукой Сакура, хлопнув себя ладонью по лбу.

«Идиот», – проговорил про себя Саске, качая головой, и направился обратно на балкон. И вправду: его майка висела на верёвке, протянутой от одного угла к другому, где-то с краю. Сакура будто специально хотела, чтобы он её не нашёл. Усмехнувшись себе под нос, мужчина воспринял это по-своему: вообще-то, Сакура должна была давно привыкнуть к виду его обнажённого торса. Саске искренне надеялся, что девушка не заметила его ухмылки уголком губ: он направился в гостиную, чувствуя, что дым от сигарет всё-таки сюда впорхнул, когда он курил. На кухне что-то жарилось, и мужчина, улыбнувшись, направился туда, натянув быстро на тело майку.

Когда он вошёл в кухню, то заметил, что девушка стояла у плиты, слегка склонив голову. Задумчивая, она то и дело поправляла свои волосы, откидывая их за спину, и Саске улыбнулся только этому. Было приятно видеть её такой заботливой, домашней: то и дело лопаткой она поправляла омлет, скворчащий на сковороде, и Учиха лишь тяжело вздохнул. В небольшой, но довольно уютной кухоньке аппетитно пахло свежеприготовленной едой, и Саске понял, что очень хочет есть. Он прошёл к белому небольшому столу, опустившись на мягкий диванчик, и посмотрел на Сакуру. Свободная футболка делала её ещё более стройной – никогда бы никто не догадался, какая фигура была у Сакуры на самом деле. Трикотажные шорты плотно облегали округлые ягодицы, и взгляд Учихи падал на стройные ноги. Одну она завела за другую, и выглядело это как-то маняще, кокетливо и вместе с тем очаровательно. В этих её движениях, которые она делала неосознанно, была пылающая юность, и каждый раз, когда мужчина всматривался в её фигуру, он замечал, что Сакура была ещё будто бы и совсем невинна.

– Ну, и как я себя вчера вёл? – поинтересовался он, слегка улыбнувшись.

Сакура задумалась, улыбнувшись себе под нос, не поворачивая головы. С Саске можно сыграть неплохую шутку: чего скрывать, Харуно была обижена на своего друга за то, что тот, так сказать, и вправду «закинул за воротник». Нет, это было далеко не в стиле Учихи – Сакура это знала, а потому видеть его подвыпившим было немного непривычно и дико.

– Если бы не Сасори, мы бы тебя не вытащили, – покачала головой Сакура, медленно повернувшись к нему. Всё её лицо выражало полнейший страх за то, что произошло. – А ты не помнишь?

Саске принялся вспоминать. Он помнил, как вытащил Сакуру из рук того извращенца, а потом… Кажется, они мило беседовали, а потом сели в такси. Впрочем, Саске не надеялся на свой мозг: будучи с похмелья, он вряд ли мог принести ему что-то более-менее адекватное. Судя по всему, лучше было довериться Сакуре, и Саске, на свою голову, сделал именно так. Однако, как уже говорилось раньше, все действия, начинающиеся со слов Сакуры «надо бы уже», никогда не приводят ни к чему хорошему и положительному.

– Откуда не вытащили? – нахмурился мужчина, недоумённо посмотрев на девушку, а после усмехнулся, подперев голову рукой и потерев заднюю сторону шеи. – Да где я помню-то? Я не помню, сколько выпил вчера…

«Отлично», – решила про себя Сакура, мысленно пританцовывая на месте. Будет совсем-совсем не плохо пошутить над Саске, чтобы в следующий раз не было подобного. Посмотрев на Саске снова, но всё же краем глаза следя за омлетом на сковородке, она пожала плечами.

– Из клуба, – вразумила его девушка, сказав это так, будто это было в порядке вещей. – Сначала тебе позвонила мама, как мне потом рассказал твой друг. Потом Итачи, отец, – она отложила лопатку, выключив омлет, и принялась загибать пальчики. – За каждого ты поднимал рюмки. Потом ты поплелся танцевать. Приставал к каждой девушке, орал на весь клуб, что я тебя отшиваю. А пото-о-ом…