Текст книги "Просто друг?.. (СИ)"

Автор книги: Simba1996

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Девушка снова засмеялась, вытянув одну руку и положив на неё голову, хлопнув ресницами. Всё её ужасное состояние, которое появилось после прихода, внезапно пропало, и теперь Сакура чувствовала себя лучше. Приятный, бархатный голос на другом конце телефонной трубки как будто лечил, заставлял прийти в себя, и почему-то Харуно казалось, что Саске ни за что на неё не злился. Наверное, если бы она рассказала ему, где была на самом деле, он бы тоже не стал на неё долго обижаться – главной чертой характера Саске была его отходчивость по прошествии нескольких минут.

– Я сама не знала, что меня выдернут, – она с лёгким вздохом перевернулась на спину, принявшись смотреть в потолок. – Да и не буду я отвечать, если мне там объясняют… Прости, не стоит так за меня переживать.

Однако Сакура явно радовалась этому факту. На губах появилась очаровательная улыбка, стеснительная и немного смущённая, но такая счастливая и широкая. Если бы Саске видел её сейчас такой…

– «Прости»? Это всё, что ты можешь мне сказать после седого волоса в голове? – усмехнулся мужчина.

– Я могу поделиться с тобой волосом, но не думаю, что на чёрной голове розовый будет симпатично смотреться, – предположила Сакура, пожав плечами и снова тихонько засмеявшись.

Она любила говорить с ним обо всякой ерунде. На самом деле Саске был единственным человеком, с которым она могла, не стесняясь, разговаривать обо всём на свете. И ей нравилось то, что он мог её поддержать, неважно, о чём пойдёт разговор. Вот и сейчас: он тихонько посмеивался на другом конце трубки, наверняка качая головой. Чем он сейчас занимался? Девушка и предположить не могла, но её невероятно радовал тот факт, что Саске, по-видимому, весь день провёл дома. Он звонил ей много раз, пытался дозвониться, чтобы она взяла трубку, наверняка так хотел услышать её голос, и на какой-то момент девушке становилось его жаль.

– Да уж, – хмыкнул наконец он. – Ладно, предположим, что я не переживаю и что я больше не буду заводить эту тему… Я тут подумал: мы давно с тобой не проводили времени вместе… Не в том смысле, – тут же добавил Саске, усмехнувшись. – А просто, как мы делаем обычно. Не хочешь погулять завтра?

Сакура приподняла бровь: и вправду, «как мы делаем обычно» они давно не проводили время.

– Хочу, – улыбнулась, кивнув, девушка, принявшись рассматривать потолок и дальше. – Куда ты поведёшь свою подругу?

Она подняла тонкую руку вверх, выпрямив её и прикрыв глаза от удовольствия. Ей нравился его голос: грубый, низкий, немного хриплый от количества выкуренных за всю жизнь сигарет и глубокий. Только вот вряд ли Саске отреагировал бы нормально, если бы Харуно взяла и призналась ему в том, что имеет совершенно отдельную, практически фетишистскую, любовь к его голосу.

– В секс-шоп, – съязвил Учиха, закатив глаза. – Кстати, весело тогда было… – задумчиво добавил он, усмехнувшись. – Ладно, шучу. Можно сходить в парк – давно там не были. Я тебе сладкой ваты куплю и колу. Всё как ты любишь.

Говорил он размеренно и так, будто рассказывал о прогнозе погоды на неделю. Снова, не выдержав, Сакура расхохоталась, перевернувшись на живот и поправив лёгким движением ладони волосы, смахнув их с лица.

– Пойдём, я согласна, – пожала плечами она, опустив глаза и улыбаясь, чуть закусив нижнюю губу.

– Тогда я за тобой зайду в двенадцать, – так же задумчиво проговорил он, скорее всего, именно сейчас посмотрев на наручные часы. – Идёт?

– А ты как: заедешь на машине, такси, велосипеде, самокате? – улыбнулась Сакура, принявшись перечислять.

Она прекрасно понимала, что из транспорта у Учихи есть только машина. Ну, и собственные ноги, конечно. И ей куда больше бы хотелось, чтобы он пришёл, как говорится, на своих двоих – тогда они полноценно погуляют и проведут день вместе.

– Я приду к тебе пешком, – заключил Саске на том конце провода.

– Хорошо, буду ждать… – тихо проговорила Сакура, снова опустив глаза и широко улыбнувшись.

Скорее всего, он знал, что она улыбалась, потому как по его голосу тоже было слышно, что губы растянула приятная, тёплая улыбка. Жаль только, что Сакура не могла этого видеть – именно это она ненавидела в разговоре по телефону с Учихой. То, что она не могла видеть его лица, эмоций, что не было его присутствия рядом, порой выводило попросту из колеи, и Сакура чувствовала себя в полном одиночестве. От такого по предплечьям даже тронулся лёгкий озноб – девушка чуть погрустнела от собственных мыслей.

– Договорились. Так как там у тебя с работой? Всё нормально? – принялся расспрашивать мужчина, от чего Харуно заволновалась, подавив желание в панике забегать по всей квартире и спрятаться под кровать, будто в квартиру ломились воры.

– Да, всё хорошо, – протянула она, улыбнувшись, и от стыда даже закрыла верхнюю часть лица ладонью, покачав головой. Мигом она решила перевести разговор в другое русло – лишь бы Саске больше не заставлял её говорить неправду. – Саске?

– Да? – спросил он немного встревоженно.

– А что мне надеть? – усмехнулась девушка, согнув ноги в коленях и принявшись слегка мотать ими.

– Только не платье. Нет, конечно, мне нравится, когда ты в платье, но для завтрашнего дня это явно не та одежда, – посоветовал Учиха, тут же прервавшись и заметно сменив тон голоса со спокойного на недоумённый. – Погоди, а почему я в роли твоего стилиста?

Девушка усмехнулась, покачав головой и закатив глаза. Вот глупый – ей бы хотелось одеться так, как хотел он, и Сакура учла бы его желания. Быть может, это было отчасти потому, что она чувствовала свою вину перед мужчиной. Но, может, и не из-за этого: ей просто хотелось сделать для него что-то важное и приятное.

– А тебя это не устраивает? Мало ли, может, у тебя есть предпочтение какое-нибудь в моём гардеробе? – улыбнулась она, вздёрнув бровь.

– Предпочтения? – задумчиво протянул он. – Ну ладно, надень шорты и майку посвободнее.

Он замолчал, больше ничего не сказав, ожидая, что ответит Сакура. Меж тем она усмехнулась, стараясь сдержать смущение и смех, и покачала с лёгким укором головой.

– Вот когда я просто так одеваюсь без тебя, ты там чуть ли не горишь со злости, а вот когда меня с собой берёшь, так всё тебе посвободнее, – с коротким упрёком произнесла она.

– Да, – сказал Саске ей немного строго, так что невольно девушка вытаращила глаза, тихонько сглотнув. – Смотри у меня. Ладно, я тогда пойду спать, чтоб завтра не проспать до двух часов дня, – мужчина шумно зевнул в трубку, так что Харуно усмехнулась, поспешив, чтобы не оглохнуть ненароком, отстранить её от уха. – У тебя всё нормально? Ты точно дома? Включи кран, чтобы я убедился. Или телевизор.

Закатив глаза, она снова засмеялась, поднявшись с места:

– Друг ревнует и переживает, словно муж в командировке.

Сакура покачала головой, направившись в сторону кухни лёгким шагом. У неё даже появилось неплохое настроение – Саске смог его поднять, как ни странно. И что бы она делала, если бы Учиха не позвонил ей? Наверное, Сакура попросту продолжала бы рыдать, уткнувшись в подушку и крепко обхватив её руками, – так ей становилось не то легче, не то просто больше не было выбора. Она маялась от безысходности: внутри она вела войну с самой собой. Одна сторона кричала ей о том, что девушка непременно должна оставить Учиху в качестве друга и поближе познакомиться с Алексом, другая же твердила, что Саске заслуживал куда больше внимания, чем человек, которого она знала не больше суток.

Она подошла к холодильнику, открыв его и тут же тихонько закрыв. На другом конце трубки мужчина должен был услышать тяжёлый хлопок, потому как Сакура подставила телефон прямо к холодильнику.

– Ты услышал этот потрясающий звук? – несколько ехидно поинтересовалась она.

– Да, – убеждённо произнёс Саске уже более спокойным голосом. – Так хлопает только твой холодильник.

Сакура снова тихонько засмеялась, прислонившись к холодильнику спиной и возведя глаза к потолку.

– Иди спи, – посоветовала она, напомнив Саске, что именно он собирался сделать, прежде чем проверить то, что она находилась дома. – Сладких снов. Не проспи, малыш.

Она хотела сказать это как-то в шутку, но получилось, наоборот, весьма ласково, и от этого девушка невольно раскраснелась, опустив ресницы.

– Спокойной ночи, солнышко, – так же ласково пожелал он, наконец повесив трубку и, очевидно, принявшись готовиться ко сну.

Сакура убрала телефон в карман шорт, медленно опустив вниз руку. От его слов появилась на лице какая-то глупая, совершенно добрая улыбка и густой румянец на щеках. К чему бы это? Однако Сакура была довольна тем, что мужчина так обратился к ней. Он сказал это с особой нежностью, заботой, словно давно хотел произнести это слово, но никак не мог, боясь, что Сакура пошлёт его далеко и надолго. Внутри появилось необъяснимое, совершенно непонятное чувство счастья, и, сорвавшись с места под громкий, довольный вскрик, девушка бросилась в свою комнату, взобравшись коротким прыжком на кровать и принявшись, словно ребёнок, которому пообещали купить большого плюшевого медведя, прыгать по кровати, взбивая одеяло и подушки.

– Солнышко! – она победно вскинула кулак в воздух, с довольным смехом плюхнувшись на кровать и свернувшись калачиком.

На губах играла всё та же счастливая улыбка, и Сакура сама не заметила, как погрузилась в сон. Депрессивное состояние наконец покинуло её во время разговора с Саске, и девушка засыпала с какой-то успокоенной совестью. Даже если она понимала, что делала неправильно, даже если совесть кричала ей о том, чтобы она извинилась перед Учихой и объяснила причины сбрасывания его звонков, девушка снова решила оставить это на потом, отложив в дальний ящик, – именно сейчас, находясь в томливом состоянии и предвкушении завтрашнего дня, она позабыла обо всём на свете.

***

Саске проснулся необычайно рано. Скорее всего, именно по той причине, что лег ещё тогда, когда на часах не было и восьми вечера. Что удивительно, он быстро заснул – может, отчасти потому, что предыдущую ночь так и не мог быстро погрузиться в сон, думая, что происходило между ним и Сакурой. А теперь, когда он проснулся после вчерашнего разговора, ему показалось, что он запутался ещё больше. Даже сейчас, стоя под утренним душем, он никак не мог понять, чего Сакура пыталась добиться. Вчера она довольно ласково и тепло с ним поговорила, дня три же назад пыталась замять разговор на тему их отношений…

Покачав мокрой головой, он наконец выключил душ. Особенно он не завтракал: к чему, когда можно будет сделать это в каком-нибудь кафе вместе с Харуно? Мужчина ограничился чаем с парой бутербродов и, как следует вытерев голову – хотя получалось это у него не очень-то хорошо, – принялся собираться. Сегодня выбор пал на привычные бриджи и белую майку. Правда, Саске понимал, что к концу дня она будет мокрой, испачканной сладкой ватой или мороженым – его это не волновало. Наконец одевшись, он взял телефон, деньги и покинул квартиру, заперев её и направившись к дому Сакуры.

Стоял полдень. Солнце уже вступило в свои права, и теперь раскалённый воздух оседал на лёгких каждый раз, когда его втягивали люди. Становилось невероятно жарко, и Саске ничуть не пожалел, что надел только майку, не накинув сверху рубашку или что-то ещё. Хоть на небе и были заметны пушистые, местами перистые облака, больше напоминающие развевающуюся по ветру траву, намёка на дождь даже не было. И это было скорее хорошо, чем плохо: совсем недавно стояла пасмурная погода, и теперь горожане радовались вновь пришедшему теплу.

По пути мужчина зашёл в цветочный магазин, приобретя там три белых больших лилии, и направился в сторону дома Сакуры. Ему показалось, что он даже немного ускорился – как будто бы быстрее хотел подарить любимые цветы девушке. А может, просто стремился скорее увидеть её. Да, Учиха немало соскучился по Харуно – не только по её смеху, по её голосу, по её действиям и движениям, а по всему её образу. За целые сутки – а то и, наверное, больше – он не видел её ни разу: лишь вчера поговорил с ней по телефону.

То и дело он посматривал на часы, боясь, что не придёт к нужному времени. Впрочем, опаздывать было прерогативой Харуно, но никак не Саске – потому он подошёл к её дому практически к двенадцати часам, хотя в запасе оставалось ещё десять минут. Он бросил короткий взгляд в сторону её балкона, надеясь, что она не увидит его с цветами – тогда не будет никакого сюрприза. Зайдя в подъезд, дверь которого была привычно сломана, он подошёл к лифту. Прохлада первого этажа окутывала, принимала в себя, казалось, успокаивала. Ветер, попадающий сюда сквозь решётку вентиляции, приятно охлаждал разгорячённую кожу, и только сейчас Учиха понял, что торопился так, что по виску стекала капля холодного пота. Наспех вытерев надоедливую каплю кончиками пальцев, чуть потерев кожу до лёгкого покраснения, он вошёл в открывшиеся двери лифта, нажав на нужную кнопку этажа.

Интересно, ждала ли она его? Собиралась ли? Или проспала, как это могло бы с ней случиться? Невольно Саске усмехнулся, покачав головой, и вышел на седьмой этаж. Его чёрные глаза наполнились надеждой, когда он, подойдя к двери, легко нажал на звонок, опустив руку с цветами и чуть смутившись. Сколько раз бы он не дарил ей цветы, на его щеках всегда появлялся какой-то румянец от неловкости действий. Спустя какое-то время девушка принялась открывать ему дверь заметно быстро, как бы рывками. Неужели так рада его видеть?

– Привет, – она широко улыбнулась, наконец открыв мужчине дверь и распахнув её, посторонившись.

Саске ожидал её увидеть примерно в таком виде. На ней были свободные шорты и точно такая же свободная майка, оставшаяся ещё со студенческих годов – девушка записывалась в секцию по баскетболу и прекрасно играла, пока не вывихнула однажды ногу. Правда, на голове у неё сидело влажное полотенце – девушка небрежно спрятала волосы под него, чтобы оно быстрее впитало с них влагу.

– Я так и думал, – язвительно протянул Саске, покачав снисходительно головой. Пройдя в квартиру и прикрыв за собой дверь, он немного смущённо протянул ей три лилии. – Держи.

Не удержавшись, он наклонился, поцеловав её в щёку, и Сакура, приняв цветы, зарделась от стеснительности. Ей всегда нравилось, когда он дарил ей цветы, в особенности её радовало то, что Саске был внимательным мужчиной: он прекрасно знал, какие цветы она любила, в отличие от Алекса – Сакура попросту ненавидела розы, а он… «Роза!» – воскликнула она про себя, удержавшись от того, чтобы зажать рот ладонью от страха. Не дай боже, если Учиха внезапно решит прогуляться по её квартире и зайти на кухню – алый цветок стоял именно там в небрежной вазе. Правда, Сакура откровенно не помнила, налила ли в эту вазу воды или нет. Это уже не имело значения – девушка искренне надеялась, что цветок засох и его наконец можно выбросить.

Однако Сакура не была бы хорошей актрисой в глазах Саске, если бы не опустила глаза на цветы.

– Спасибо, – она широко улыбнулась, втягивая сладкий аромат олицетворяющих невинность цветов. Ту невинность, которой Сакуре, как ей казалось, так недоставало. Она с надеждой подняла на мужчину большие зелёные глаза, хлопнув ими, и вдруг спросила: – Ты здесь будешь сидеть?

– А у тебя есть предложения? – Учиха явно пребывал в озадаченном состоянии. – Я тут скромно посижу.

Он пожал плечами, опустившись на привычный для него стул, и закинул ногу на ногу, скрестив руки на груди. Делать нечего: ждать Харуно – дело святое. Да и выбора у него, кстати сказать, особенно не было. Однако Сакура была счастлива, услышав подобные слова от Саске: наконец она сможет справиться с этой надоедливой розой незаметно для него. В такие моменты она невольно начинала верить в какие-то всевышние силы. Во всяком случае, судьба на этот раз разложила для неё хорошие карты.

– Как хочешь. Я тогда посушу – и всё…

Совсем тихо проговорив это, она направилась лёгким шагом на кухню, выпрямившись. Мгновенно роза, уже порядочно иссохшая, полетела в мусорное ведро: стараясь сделать так, чтобы при ломке стебель не хрустел, девушка зажмурилась и наконец отправила почерневший цветок, показавший свою истинную сущность, под раковину. На её месте в вазе, которую Сакура поспешила наполнить свежей водой, оказались свежие, приторно пахнущие лилии.

Ей не хотелось заставлять его ждать, но пришлось. Пока она сушила волосы, она буквально слышала – или чувствовала? – как мысленно Саске проклинал её. Тяжело вздохнув и усмехнувшись своим мыслям, она подошла ближе к зеркалу, встряхнув почти сухими густыми волосами, и вновь стала сушить их тёплым воздухом из фена. Снова она задумалась о том, что Саске даже ничего не подозревал: он даже не догадывался, где она была вчера на самом деле, и девушка вновь ощутила себя какой-то грязной, такой противной, отвратительной, совсем не подходящей для него. Она, конечно, преувеличивала – даже поцелуй в щёку, адресованный Алексом, такой неприятный для неё, оставил свой след на сердце, и Сакура чувствовала, что изменила Саске.

Наконец тщательно высушив волосы, она выглянула из ванной, наклонившись, и чуть потрясла волосами, пристально посмотрев на пришедшего.

– Мне в хвост? – поинтересовалась она, вздёрнув бровь.

– Ну… Можно и в хвост, как тебе удобно, – пожал плечами мужчина, улыбнувшись.

Кивнув, довольно улыбнувшись, она снова вернулась в ванную. Саске задумался: образ её розовых, густых волос внезапно пропал, от чего ему на душе стало как-то тоскливо. Учихе нравилось наблюдать за её волосами – в целом они вдохновляли его на какие-то новые свершения ради этой девушки. Может быть, по той причине, что больше ни у кого не было столь необычного цвета. А может, просто потому, что ему нравилась вся она, целиком, вместе с её достоинствами и недостатками, вместе с её густыми волосами, на которые порой завистливо косились девушки, проходящие мимо неё.

И Саске гордился самим собой: никто больше не знал такой девушки, никто не целовал её, никто не обнимал, никто не говорил ей ласковые слова и слушал приятные речи с её стороны – только он.

– А мне брать сумку? – поинтересовалась она, вздёрнув бровь, вернувшись из ванной уже с высоким хвостом на голове.

Едва только она прошла мимо Саске, от неё повеяло чем-то приятным, таким сладким, притягательным. Он так и не понял – не то так пахло от волос, не то от всего её тела, немного разгорячённого после всех этих сборов. Он присмотрелся к ней, выпрямившись, а девушка тем временем стала красить ресницы, подавшись ближе к зеркалу в прихожей и даже привстав на носочки. Похоже, она даже не замечала взгляда Саске в её стороны – она была слишком увлечена нанесением макияжа на глаза. Надо сказать, хорошо, что она не видела Учиху: тот буквально пожирал её глазами, немного лукаво прищурив их.

Что-то тихо напевая себе под нос, она взяла солнцезащитные очки, надев их на голову, зачесав в прическу от макушки немного вздыбленные пряди волос, и принялась надевать кеды. Как же Учихе не повезло в этот момент! Осмелившись, она поставила ногу рядом с ним на край стула, принявшись завязывать шнурки на лёгких кедах. Невольно Саске засмотрелся на её ноги и на всю её целиком – красивая, немного небрежная, но при этом, наоборот, притягивающая больше внимания. Жёлтая майка чуть натянулась на ней, облегая стройное тело, и против собственной воли он разглядывал худые, хрупкие плечи, тонкие руки, пальцы, завязывающие шнурки быстро и ловко.

– Ну что, течёт кран-то всё? – поинтересовался он коротко, тихо, едва слышно сглотнув.

Она продолжала завязывать шнурки, только теперь уже поменяв ногу. Саске посторонился, чтобы ей было удобнее, и откинулся на спинку стула: взгляд скользил по её гладким ногам, огибая икры, щиколотку, соблазнительно выпирающую косточку над стопой, по которой порой так хотелось провести языком и осторожно прикусить, оставляя оттенок озорства на чуть загорелой коже вместе со следами ровных зубов.

– Течёт ещё, – явно не поняв сути вопроса, ответила она, пожав плечами, и наконец выпрямилась, одёрнув майку и подтянув повыше сползшие на бёдра шорты. – Нормально?

Она посмотрела на него как-то испытующие и неловко, будто боялась, что может как-то не угодить ему своим внешним видом. Наоборот, Саске всё очень даже устраивало. Поднявшись с места, он удержался от того, чтобы пошатнуться в сторону от нахлынувших чувств. От всех этих разглядываний её ног и частей тела внизу живота призывно заныло.

– Да, – ответил он как-то на выдохе, осмотрев её ещё раз, и кивнул. – Ну, всё собрала? Карандаши для глаз, тушь, салфетки, косметичку, деньги? Всё самое ненужное, в общем.

Он хмыкнул, посмотрев на неё, и сунул руки в карманы.

– Всё взяла, – ответила она язвительно, закатив глаза и уже готовясь подтолкнуть его в широкие плечи к выходу, но тут же, хлопнув себя ладонью по лбу, спохватилась. – Ключи!

Открыв дверь, Саске вышел на площадку, покачав головой. И какой чёрт его вчера дёрнул сказать, чтобы Сакура одевалась посвободнее? Между тем, она поспешила прихватить ещё и деньги, лежащие на полке перед зеркалом, и только потом вышла из квартиры, довольно улыбаясь и показывая ему ключи. Однако Учихе от этого веселее не стало: можно подумать, он деньги с собой не взял, чтобы тратиться на неё.

– Сакура, можно узнать, зачем тебе деньги? Тебя гулять кто звал? Я, – немного грубо ответил он за девушку, едва только она приоткрыла губы. – Значит, кто платит? Стало быть, тоже я.

– Уймись, – немного поморщившись, она недовольно посмотрела на мужчину.

Ей не очень понравилось, что он укорил её в этом, хотя в этом было и что-то хорошее: Сакура понимала, что Учиха готов платить за неё. Только вот это ещё больше подстёгивало совесть винить её в том, что произошло вчера, и невольно девушка вздохнула. Взяв осторожно его за широкую ладонь, предварительно заперев квартиру и убрав ключи в лёгкую сумку, она подошла к лифту, нажав немного потрескавшуюся от частого пользования кнопку.

– Ты мне сегодня снилась. Знаешь, что мы делали? – покосился на неё Саске с намёком, широко улыбнувшись и обнажив ровные зубы.

Сакура опешила от подобного. Что они делали? Сложно сказать… Сакуре несложно было догадаться: что они могли делать вдвоём в учиховском сне, учитывая то, что они никак не могли разобраться в своих отношениях?

– Что делали? – улыбнулась ему девушка, наконец зайдя в раскрывшиеся двери лифта.

Правда, она не учла того момента, что Саске пошёл следом. Направившись медленно за ней, он не удержался, приложив широкую ладонь к ягодицам девушки и слегка их сжав.

– Играли в нарды. На раздевание, – прокомментировал он, остановившись рядом с Сакурой.

Девушка засмеялась. Смех вышел относительно смущённым от его нескромного действия, и она, густо покраснев, отвела глаза в сторону. Играли в нарды на раздевание – замечательно. Интересно, это Учиха снова пытался включить режим пикап-мастера, или ему в самом деле приснилось подобное?

– Угадай кто выиграл, – мужчина вздёрнул нос и палец, улыбнувшись, и в его словах промелькнула капля гордости. – Конечно, самый обаятельный и привлекательный.

Он хмыкнул, скрестив руки на груди и ожидая, что скажет ему Сакура. Но та только недоверчиво усмехнулась:

– С нами был третий?

– Вот это ты пошутила, – постарался обиженно протянуть Учиха. Однако этого не вышло, и он громко засмеялся практически на весь лифт, так что невольно девушка и сама расхохоталась над ним. – Ты со мной неласковая, – заметил он, успокоившись, и тут же приложил театрально тыльную сторону ладони ко лбу: – Ах… За что мне такое наказание?!..

Сакура уже готова была с ним согласиться: она вся являлась для него наказанием, только вот он этого никак не мог понять. Опустив немного стыдливо глаза, она тут же подняла ресницы, посмотрев на него, и, едва лифт остановился, распахнув двери, быстро поцеловала мужчину в гладкую щёку, приподнявшись на носки. Саске даже как-то приободрился: опустив глаза, он вышел следом, и сунул руки в карман. Сам того не заметив, Учиха смутился от столь невинного прикосновения: пусть будет так. И ему нравилось, что Сакура была с ним сегодня нежной – ему хотелось, чтобы она всегда оставалось такой же.

Мужчина вышел следом за ней, присмотревшись к спине, и быстро нагнал Сакуру. Почти сразу же её небольшая ладонь оказалась сжатой в его, широкой и немного шершавой, заметно мужественной. Девушка покраснела от собственных мыслей, отведя глаза в сторону, и тихонько сглотнула. Впрочем, ей это нравилось: пусть будет так, как есть сейчас.

========== Глава 15. Игра началась ==========

Весь день Сакура была невероятно счастлива, пребывая с Саске. Постоянно она сравнивала про себя Алекса и Учиху и пришла наконец к выводу, что второй мужчина заметно лучше. Было дело даже не в том, что девушка давно его знала и прекрасно понимала его характер, вплоть до мельчайших деталей, просто Саске больше располагал к себе, и если бы Алекс был более открытым и снисходительным – тут бы девушка уже начинала задумываться. Впрочем, своего Учиху она ни на кого менять не хотела – жаль только, что сказать об этом ему будет трудно. Сакура старалась откладывать это дело на потом, в самый дальний ящик самого дальнего шкафа, и каждый раз, когда он проявлял к ней заботу, внимание, любовь и нежность, она корила себя за то, что так и не могла сказать самого важного.

Порой было достаточно всего лишь трёх заветных слов, которые Саске наверняка хотел давно услышать. Он никогда не говорил об этом, никогда не жаловался на то, что Сакура не может этого сказать: он и так это видел, без слов – Харуно не нужно было что-то доказывать ему. Однако её съедало невообразимое чувство стыда каждый раз, когда Учиха пристально, изучающе и внимательно смотрел на неё, будто ожидая услышать самое важное, а потом тут же отводил глаза, полагая, что этого знаменательного события не состоится.

День прошёл замечательно: всё было так, как им хотелось. Вместе они покатались на тех самых цепочках, что так нравились Сакуре, несмотря на то что всё это время у Учихи было лицо недовольного жизнью человека, подпёршего голову рукой, – в таких случаях только стакана сорокаградусной напротив не хватает. Однако на горках Учихе было куда веселее, несмотря на то что Сакура грозилась попросту выкинуть его с места, на котором они сидели, от невероятного адреналина и страха. Впрочем, всё, что ей так хотелось сделать, она сделала потом: едва не затолкав высокого мужчину в фонтан, Сакура была бесконечно горда этим.

В общем-то, ей нравился этот день – было в нём нечто особенное, что Сакура должна была обязательно сохранить в памяти. Ведь ради чего стоит жить, если не ради счастливых моментов, которые потом станешь непременно вспоминать и прокручивать в голове, чувствуя приятное тепло и прилив радостных эмоций?

Уже смеркалось, и солнце постепенно скрывалось, будто нашаливший щенок, за назойливыми, расплавленным свинцом наливающимися тучами. Это было своеобразным убежищем для дневного светила, но отнюдь не соперником, как считали горожане. Однако многие спешили покинуть улицу и как можно скорее спрятаться в домах и магазинах, автобусах и остановках, метро и зданиях многочисленных вокзалов. Были и свои плюсы в дожде – Сакура любила его именно за то, что мрачная погода порой больше соответствовала её настроению, нежели солнечная, в особенности в последнее время. И сейчас, когда она направлялась с Саске в сторону своего дома, держа в руках сладкую вату на длинной палочке и медленно поедая её, она задумалась над тем, что между ними происходило.

Ей трудно было сказать, было ли хорошо то, что Саске так с ней обходился. Он был внимательным, заботливым, снисходительным, старался проявлять доброту и нежность как можно чаще. Сакуре было даже сложно ответить, когда он в последний раз злился. И за то, что он так разговаривал с ней, был с ней так обходителен, ей становилось стыдно, совсем не за Саске – за себя. Отпустить его от себя было невозможно, попросить всё это прекратить – ещё сложнее. Однако, несмотря на мрачные мысли, она широко улыбалась, чувствуя себя невероятно счастливой.

Мужчина протянул к ней широкую ладонь, кончиками пальцев зацепив сладкое угощение, и, немного оторвав, отправил его в рот.

– Ну и чего ты идёшь радуешься-то? – поинтересовался он, так что Сакура недоумённо вскинула брови.

– Мне плакать и грустить? – раздался немного нервный смешок, и почему-то Сакура предположила, что Саске может догадаться о её мыслях.

«Лучше бы я плакала и грустила», – заметила про себя девушка, покачав головой и чуть отвернувшись от Учихи. Мимо уже редко проезжали машины: они шли вдоль высокого забора по небольшой древесной аллее, а потому и место было практически безлюдным. Кроны деревьев здесь практически не закрывали посеревшее небо.

– Нет, давно просто тебя такой не видел, – пожал плечами Учиха, улыбнувшись, и снова принялся за вату, оторвав небольшой кусочек.

Девушка лишь пожала плечами: и вправду, она давно не чувствовала себя такой беззаботной и не окружённой повседневными делами. Опустив глаза, Сакура мысленно согласилась с ним, но ничего не ответила. На улице заметно похолодало: не то сумерки давали о себе знать, не то пасмурная погода, намекающая на то, что состоится самый настоящий ураган. Всё так же глядя себе под ноги, пристально рассматривая запылённые от времени кеды, она вдруг внезапно заинтересовалась белыми шнурками. То, что сказал Саске, было комплиментом?

Она и не заметила, как плечам и тонким обнажённым рукам вдруг стало невероятно тепло. Саске, оказывается, стянул с себя олимпийку, заботливым прикосновением накинув её на девушку. Стало значительно теплее, и теперь это согревающее чувство разливалось по телу медовым оттенком.

– А то пасмурно что-то, – объяснил он свою заботу, пожав плечами и для пущей убедительности посмотрев на небо.

Сакура коротко улыбнулась: что ж, он мог бы и не пояснять. Девушке и так было всё понятно с его отношением к ней. Жаль только, что она не сможет доказать ему свои чувства как-то иначе.

– Заботливый, – умилённо произнесла она, оторвав особенно много сладкой ваты и протянув Учихе.

Тот не отказался, приняв угощение из рук девушки, смутившись. Стало ещё теплее, когда он обнял её за худые плечи широкой ладонью, прислонив к себе. Харуно опустила глаза: казалось, она готова была сгореть со стыда, понимая, насколько она недостойна такого отношения Саске к ней. И сколько он уже мучился, терпя такие неопределённые отношения? Как только Сакура задумывалась о сроке этих мук, сердце автоматически сжималось от сочувствия к мужчине.

– Ну да, – кивнул он утвердительно, тут же заметив с явной интонацией: – Я же твой друг.